Гилтиас несся по горящему огнем небу, пораженному черно-фиолетовыми порталами. Из пробоин в пространстве исходили тонкие лучи, впившись в здешнее солнце и высасывая его энергию. Звезда угасала. На спине дракона сидели Дрогбар и Ирдис; глядя вниз, они видели, во что превратился их мир: выжженная мертвая земля, кое-где из нее торчали черные обелиски: символ могущества Хаоса. Не было больше ни городов, ни деревень. Все это обратилось в руины и было занесено песком и пеплом. Только мелкие искры лагерей воинствующих дикарей, которые хоть как-то пытались противостоять натиску призраков пустоты. В небесах то и дело гасли звезды, одна за одной. То схлопывались многочисленные миры, пораженные скверной пустоты. Да и звезд осталось очень мало. Последняя битва должна была произойти здесь, в мире, который когда-то был цветущим королевством Эния.

Золотой дракон приземлился на высокой скале, путники решили сделать привал. Прошла пара дней с того момента, как друзья попали в это время. Совсем недавно на шее Гилтиаса загорелся хронозуммер, по которому Страж Времени рассказал об успехе Алатиэль в Прошлом, Хаосе, а также о небольших победах в Настоящем.

— Сколько должно было пройти лет, чтобы Эния превратилась вот в это? — спросил Дрогбар.

— Около двухсот, — ответил Ирдис. — Удивительно то, что остались еще те, кто борется.

— Их почти не осталось, — Гилтиас принял облик кендера. — Королевства больше не существует. Все погибли. Миллионы людей, эльфов, гномов. Ксентарон расколот, обломки планеты плавают в бескрайнем космосе. Те, что остались — это перекочевавшие с Ксентарона варвары. Их связь с предками настолько сильна, что они не отдают души своих родных призракам пустоты. Основная жатва сейчас происходит в Настоящем, где люди с другими расами заключили союз и начали плодиться в геометрической прогрессии. Произошел демографический взрыв — маячок для начала завоеваний Хаоса. Чем больше призрачных душ, тем сильнее Пустота.

— Ну, давайте, мудрецы, рассказывайте, что нам делать дальше? В какую сторону мне размахивать секирой? — гном принялся разводить костер из немногих найденных сухих веток.

— Нужно спуститься к племенам, — ответил Ирдис. — Если они еще держатся, им помогает некая могущественная магия. Быть может, там мы и найдем ответы на свои вопросы.

— Пролетая над одним лагерем, я заметил зеленоватый огонь, — произнес Кендер, устраиваясь у костра. — Шаманы все еще творят свои ритуалы. С рассветом, если его можно так назвать, нужно двигаться туда.

Утро было хмурым и холодным: звезда, согревавшая этот мир долгие эпохи, уже не светила в полную силу. Путники двинулись в лагерь, указанный Гилтиасом, пешком, чтобы не привлекать внимания обликом огромного золотого дракона. У массивных деревянных ворот их встретили стрелами. Помог магический барьер Ирдиса, после чего ворота отворились и к путникам вышли несколько людей, одетых в шкуры и с каменным оружием. Приблизившийся варвар обнюхал друзей, после чего взмахнул рукой и что-то прокричал на языке, неизвестном ни Ирдису, ни Гилтиасу. Как ни странно, но Дрогбар все понял: «Входите!»

Лагерь, окруженный деревянным частоколом, внутри напоминал небольшое поселение: невысокие постройки, какие-то шалаши, подобие дорог из камня. Порой пробегали маленькие дети, которых женщины при виде чужаков старались ухватить за руку и скрыться в своих жилищах. Троицу вели по главной улице к центру поселения, где возвышался величественный деревянный идол, изображавший дородную женщину с двумя детьми на руках. Вокруг скульптуры горели ритуальные огни, рядом с которыми на коленях стояли местные жители, вознося молитвы низким горловым пением. К пришельцам вышла старуха в одеянии из шкур, множества цветных каменных талисманов и костей, с длинным посохом в руке. Голову ее венчал причудливый головной убор из нескольких черепов неведомых животных, украшенный цветами.

— Вы как тут? — произнесла старуха на общем языке.

— Мы из… — начал было Гилтиас, но старуха прервала.

— Я знаю, откуда вы. Из когда вы?

— Да лет двести…

— А, понятно, это когда наша планета… Бубух! — старуха изобразила руками взрыв. — И что тут забыли?

— Нас послал Страж Времени, чтобы остановить…

— Остановить? Ха! — женщина рассмеялась во все свои четыре зуба. — Ты теперь только старение можешь остановить. А души он ваши заберет!

Бабка медленным стариковским шагом, опираясь на посох, пошла в свою хижину, жестом увлекая за собой. Внутри было просторно; как отметил Ирдис, все помещение было похоже на магическую лабораторию. На столах дымились благовония, испуская необычный запах. Гном поежился: ему такие запахи были чужды, если не неприятны. Пару раз чихнув, он спросил:

— А кто это — он?

— Да этот, появился тут, как раз, когда ваше несчастное королевство пало. Лет двести назад, как раз. Говорит: «Отдай души!» А я ему: «Разве так с женщиной преклонного возраста разговор начинают?» Я и говорю ему: «Экстера имя мое, а ты?» А он только скривился, да и исчез в воздухе. Тогда и поняла я, что силен этот маг — личины создавать умеет. Кстати, я Экстера.

Шаманка протянула свою иссохшуюся, старческую руку путникам, и каждый, несмотря на происходящее вокруг, посчитал признаком хороших манер представиться женщине.

— Та самая Экстера, — заговорил Ирдис, — которая видоизменила Деймоса?

— Ой, кому я только не изменяла. И первому своему мужу, и второму, и третьему… А нет, третьему не успела, со свету раньше сжила. А вот четвертому — трижды…

— Прошу прощения, уважаемая Экстера… — пытался перебить Ирдис.

— Да! Деймос! Дельвиэт, какой красивый был эльфак. Статный. А я молодая и красивая, но нельзя было: там такой дядька был страшный. Дракон! Вот, как ты, — женщина указала на Гилтиаса. — Да, ну что прошлое ворошим сейчас, я с вами, знаете, не молодею. Говорите, с чем пожаловали? А! Вспомнила. Этот, колдун, значится. Знаю только, где башня его, а больше я его слушать не хочу. «Не хочу!» — ему так и сказала. Благо ли — души моих предков, моих родных и мою хотел забрать. Каков наглец! Или храбрец?

Шаманка Экстера была воистину сильна в магии. Вокруг нее витала немыслимая волшебная энергия. Это чувствовали Ирдис и Гилтиас, но не могли понять природу этих сил. Хотя и разум ее претерпел значительные возрастные изменения.

— Покажу, где его башня. Он там души собирает. А когда соберет — значит все, собрал.

— И тогда конец всему? — произнес Гилтиас.

— Э, милый, а ты смышленый! Будешь моим извозчиком? Мне на другой конец равнины летать, травы собирать. А у тебя крылья длинные, быстрые! Ладно, отвлеклись, родные. Осталось ему немного: вот как раз мои души и хочет забрать, а я, старая карга такая, не даю ему. Да чтоб порядочная женщина первому встречному давала! Возмутительно! Да чтоб он знал, я эти души тыщу лет собирала! Это все мои, родные. Как же я ему отдам душу, скажем, Рохлана? Он же лучше всех кролика готовит! А я дама уже, если не заметили, немолодая, могу забыть рецепт. А тут хоп — и пообщалась с предком. Или Террия — самые красивые похоронные венки плела. Что ж я, эти знания какому-то проходимцу должна отдать? Бабушка сказала — не бывать тому. А знаешь, сколько душ надо всего? А какое последнее число есть во Вселенной, больше которого не существует? Вот столько и надо.

— Так где его башня, доброуважаемая Экстера, — этот диалог слегка наскучил даже Дрогбару, который даже и не прочь поболтать, но тут уж явно перебор.

— А вон там, гноме — старуха махнула рукой куда-то в сторону, а затем быстрым движением метнулась к гному и заключила его в своих объятьях, пробираясь морщинистыми губами сквозь пышную бороду и целуя его в уста.

— Фу, ты чего, старая, — поспешил отстраниться опешивший Дрогбар, утираясь. — Странная ты, бабушка. Я обычно гномих целую. Но спасибо.

И действительно, в той стороне помещения, куда указала Экстера, на стене висела карта, на которой красной краской была обведена некая башня, подписанная как Башня Пожирателя.

Хранители времени собирались в путь, все еще приходя в себя от речей старой шаманки. Наконец, золотая стрела взмыла в мрачное небо угасающего мира, направляясь к последнему месту, где должна была решиться судьба всего сущего. Вот уже близится темная цитадель, окруженная вихрями из душ.

— Я чувствую сильнейший магический аккумулятор внутри, — проговорил Ирдис. — Это некий артефакт, скорее сфера. Или камень. Там собирается энергия душ всего живого.

— Мы не сможем пролететь безопасно, — проговорил золотой дракон. — Близится битва, приготовьтесь, друзья.

— Нам бы не помешала помощь, — заметил Дрогбар, но был готов биться, как в последний раз.

Тысячи призраков пустоты атаковали золотого дракона, несшего мага и гнома на своей спине. Гилтиас, отбивался огненными струями, а Ирдис колдовал сильнейшие боевые заклинания. Дрогбар изредка зацеплял своей могучей секирой пролетавшие рядом сущности. Все эти призраки клевали, резали и кусали тело золотого дракона. Наконец, произошло тяжелое приземление на площадке, на самой вершине Цитадели Пожирателя. Обессилевший Гилтиас рухнул на каменный пол, не в силах произвести трансформацию в кендера.

— Друзья, мне нужно отдохнуть, — произнес он. — Идите, найдите Пожирателя. Я скоро присоединюсь.

— Куда ж мы без тебя, друг? — Дрогбар пытался оказать помощь дракону. Он чувствовал некую тревогу, но жажда битвы затмевала его взор. — Сейчас еще повоюем!

— Пойдем, Дрогбар, — произнес Ирдис, увлекая гнома в место последней битвы. — Гилтиас нас догонит. Пожиратель уже совсем близко.

Хранители Времени вступили в просторный зал, где горели тысячи свечей, озаряя подобие алтаря. На черной плите стоял постамент с черным камнем, внутри которого светились мириады фиолетовых огоньков. Вокруг витали души призраков пустоты, плотными потоками направляясь внутрь магического камня. Гном и маг ступили на небольшой мост, ведущий к алтарю. Из тьмы возникла фигура в капюшоне с алым амулетом на шее. Глаза его и кожа горели сиреневым огнем. Ирдис ощутил, что ничего человеческого в нем уже не осталось. Это была человеческая оболочка безымянного колдуна, навсегда поглощенная Хаосом.

— Наконец-то! Недостающие души! — голос сущности звучал зловеще и, казалось, отовсюду, наполняя зал. — Отдайте их мне и я закончу ритуал!

— Ты про наши две, недостающие тебе до самого большого числа во Вселенной? — гном взял секиру в руки и встал в боевую стойку.

— Ха-ха-ха! — рассмеялся Хаос. От него веяло невероятной силой, невозможной, чуждой, способной раскалывать миры. — Со мной разговаривает углеродная форма жизни. Кто бы мог подумать? Жалкие букашки, вы даже недостойны моего внимания. Я вмиг сожру ваши жалкие душонки.

— Ну так попробуй, если такой смелый? Чего еще не сожрал?

Из пальцев неведомой сущности полетели искры, которые падали на мост и обращались в призраков пустоты. Полчища устрашающих созданий с шипением и хрипом двигались навстречу гному и магу. В момент, когда они достигли Хранителей, руки Ирдиса выбросили во врага сияющие шары, которые взрывали существ. Дрогбар махал секирой, как берсерк, разрубая в пыль призраков. Но силы были не равны: темные сущности наступали и окружали. Вскоре в зал ворвался Гилтиас, обрушив на существ свое пламя. И в этот раз сил не хватало. Хаос выстрелил лиловым лучом, а Ирдис сотворил магический барьер для защиты, но понимал, как быстро тают силы его, могущественного мага. Он вдруг ощутил себя песчинкой перед всепоглощающим Хаосом. В этот миг что-то сверкнуло невдалеке, повсюду начали открываться порталы, и на битву хлынули войска из Настоящего: люди, эльфы, гномы и золотые драконы.

— А как же наш мир? — воскликнул удивленно Дрогбар, упавший на одно колено.

— Он уже уничтожен, — ответил Торвальд, помогая другу подняться. — Мы держались, как могли, но армии Минатрикс нас повергли.

— А где же Эон, когда так нужен?

— Просто сражайся, гном, — произнес пробегающий рядом Ботар-эль, отправляя одну стрелу за другой в так ненавистных этому миру призраков пустоты.

И гном встал и начал сражаться. Его секира, казалось, кружилась сама собой в вихре смерти, распыляя в дым сотни, а то и тысячи призраков пустоты в секунду. Никогда еще так свирепо Дрогбар не дрался. Он чувствовал в себе великую силу, которая помогала ему. Ярость миллионов воинов направляла его движения.

Он увидел, как объединенная армия людей, эльфов, гномов и золотых драконов тает под натиском врага, ибо силы Хаоса были неизмеримо могущественнее.

«Ну вот, хотя бы конец встречу с оружием в руках, — пронеслось в голове гнома. — Жаль, что не будет вечного пира после смерти, где я смогу трогать женщин за неприкрытые места. Так, стоп! Это не справедливо!».

Дрогбар вдруг оказался в неведомом мире. Его окружали высокие колонны, уходящие вверх, во тьму. Он бродил там, освещая путь единственной лампадой, пламя которой вот-вот погаснет. Через какое-то время к нему подошла старушка, в которой гном узнал шаманку Экстеру, но была она молода и красива. Из тьмы вдруг выступили люди: это были души усопших, и стар, и млад. Все те души, которые копила шаманка тысячу лет, переданные гному через недавний поцелуй. Тут произнесла варварская девушка:

— Ты единственный, кто мог понять и принять наши души. Истинный ксентаронец, неистовый в бою и честный на деле, чью душу могу назвать я родной. И поэтому тебе выпадает честь хранить все эти души и использовать как невероятно могущественную силу против врага. Моя душа теперь тоже с тобой. Издай свой боевой клич.

— Но сможем ли мы победить?

— Тебе нужно просто выстоять какое-то время.

Дрогбар очнулся в пылу боя, когда вдруг увидел, что друзья его лежат без сил, а барьер Ирдиса почти уничтожен. В тот же миг Дрогбар издал мощнейший боевой клич, от которого задрожали стены и, казалось, вся планета. Изо рта его во врага вырвался поток светлой энергии, ударил в лиловый луч, и тот начал отступать. Яркая вспышка озарила зал, а взрывная волна повалила на пол всех присутствующих, включая Безымянного колдуна.

Поднявшись на ноги, Хаос отряхнул свои одеяния, после чего произнес:

— Какие же вы мерзкие! Почему вы боретесь, если знаете, что вам не выстоять против такой могущественной силы, как я? Не могу понять ваше естество, — Пустота в теле колдуна сорвалась на истерический крик. — Вас создали как игрушки, в которые можно играть! Какого хрена вы сопротивляетесь? Но это уже не важно. Я собрал достаточно душ, чтобы уничтожить все, что вам дорого.

Казалось, силы сопротивления кончились. Колдун наложил чары бессилия на присутствующих и поднял руки для последнего, самого разрушительного заклинания, способного схлопнуть Вселенную.

Глава 5. Вы не может изменить прошлое.

Безымянный колдун сидел в кресле и размышлял. Алатиэль, Эртон и Юрон оказались парализованы его сильнейшим заклинанием. Неспособные пошевелиться, они лежали на полу, а вокруг полыхал пожар. Но огонь совершенно не заботил волшебника, который теребил алый амулет на шее и смотрел перед собой.

— А знаете, я же когда все это затеял… Эти артефакты, богатства. Не хотел я всего этого. И Камень Жизни тогда, в Зале Перехода, я украл не для себя. Я просто хотел вернуть мою любимую доченьку, Малишку, без которой и жить мне было незачем. Сотни лет я изучал древние книги, непонятным образом попавшие в Блуждающую Башню. Это были поистине запретные знания о Времени и Мироздании.

— Тобой овладел Хаос, — произнесла Алатиэль. — В будущем твое тело уже захвачено им. И там прямо сейчас наступает конец всему сущему. Стоило ли оно того?

— Сейчас она в этом замке, и я точно знаю минуту и секунду, когда горящий балкон обрушится. Моя любимая Малишка, я рано ушел из семьи, и это было огромной ошибкой. Меня вела дорога магии и знаний. В этом желании я совсем забыл о воспитании своей дочери, появлялся все реже. А когда умерла моя жена, я закрылся в себе, стал нелюдимым. А потом, когда я был далеко, в чудовищном пожаре погибла моя дочь. И сейчас я должен спасти ее, она заслужила жизнь!

— Но жизни не будет, само Время разрушится, все вернется в Пустоту! Разве это жизнь?

— Повелитель пообещал мне, что найдет место рядом с собой, где мы с дочерью будем жить счастливо. Он говорил, что я способный ученик!

— Ты уже играл нечестно с Богами и понял, к чему это привело. Игра со Временем обернется тяжелейшей судьбой для мира. В тебе говорит Хаос. Одумайся, колдун, пока еще не совсем захватил он твое тело и душу.

Безымянный маг курил длинную трубку, а взгляд его был пустым. Казалось, он в глубоких раздумьях. Он не знал, что где-то там, в будущем, последние защитники погибают в битве с Пустотой. Наконец, он воззрился на обездвиженную девушку и с грустным взглядом проговорил:

— Ты, я вижу, тоже носишь дитя под сердцем, Алатиэль. Скажи, это ли не счастье? Впервые ощутить дар родительства. Осознавать, что этот маленький человечек любит тебя за то, что ты есть. Я слишком поздно это понял. Благодаря Повелителю. Но там, в башне, через древние писания я познакомился с их создателем. И это был не Хаос. Это было само Время. И знания те говорили, что отравлены речи его. И верить Хаосу — что убить свою мать. Лишь сейчас я вспомнил те ценные слова, когда пелена спала с моих глаз. Теперь мне ясна моя судьба. И судьба всего мира, — загадочно произнес колдун, встал с кресла, и направился к выходу из комнаты сквозь огонь, который, казалось его совсем не волновал. Безымянный маг принял решение.

Колдун ровным шагом прошел обгоревшими переходами. Ни дым, ни пламя не были ему помехой. Он твердо знал, куда нужно идти. На деревянном балконе стояла лысая девочка Малишка, а проход был объят пламенем. Из-за дыма ей было трудно дышать, а сама балконная конструкция уже разрушалась. Она взглянула вниз: там была пылающая бездна и, казалось, спасения быть не может. Слезы отчаяния и страха заливали ее молодые щеки. Вскоре из огня появилась фигура в капюшоне. Безымянный колдун обнял свою дочь.

— Папа! Ты пришел! — радостно воскликнула девочка и бросилась обнимать отца. — Папа! Ты вернулся, чтобы спасти меня!

— Доченька моя, любимая, — произнес колдун. Из глаз его текли слезы. — Я очень тебя люблю. И не отпущу, слышишь? Родная моя. Я теперь всегда буду с тобой. Тебе больше никогда не будет больно и страшно.

В этот момент балкон обрушился, а стоявшие на нем воссоединившиеся отец и дочь погрузились в пучину огня и дыма. В последний момент колдун положил руки на гладкую кожу головы дочери и произнес заклинание. Малишке в голову вдруг хлынули воспоминания о детстве: яркое солнце, домик у реки, радостные родители. И зеленые луга, по которым можно было беззаботно бегать днями напролет…

Яркая молния разрезала воздух и ударила в пол рядом с темным колдуном. Заклинание схлопывания вселенной было прервано. На другом конце моста открылся черно-сиреневый портал, из которого показалась темная фигура. Это был рыцарь в старых, покрытых пеплом доспехах. В одной руке он держал деревянный обугленный щит, а другой сжимал старый меч, проржавевший и покосившийся. Он прошел мимо лежащих, обессилевших Хранителей Времени: Торвальда, Дрогбара, Ботар-эля, Гилтиаса, Деймоса, Ирдиса.

— Ты еще кто? Мне больше не нужны души! — воскликнул Хаос.

— Я законный король этих земель! Мое имя Дезмонд!

Колдун выстрелил в пришельца сильнейшим лучом смерти. Луч этот ударил в щит, а Дезмонд продолжал наступать. Полуэльф постарел и похож был на старика с седой бородой. Можно было только гадать, сколько времени он провел в Пустоте. Сотни, тысячи лет?

— Но как? — недоуменно произнес Хаос. — Я же обратил тебя одним из первых!

— А я способный, — стальным голосом произнес король, продолжая наступать.

— Это невозможно! Такому заклинанию ничто не может противостоять!

— Щит Хаоса, — ответил Дезмонд. Воздух вокруг становился невыносимо едким, но король, шаг за шагом наступая, продолжал: — Кстати, отвратительное место. Все какие-то злые. Никто не здоровается. Выжить практически невозможно. По счастливой судьбоносной случайности мы туда попали с Девой Нариэль. И она пожертвовала собой, чтобы научить меня выживать в темном мире. Благодаря ей я вернулся.

Король Дезмонд приближался, а колдун сыпал все новыми разрушительными заклинаниями, от которых закипало пространство вокруг. Наконец, в конце пути он резким движением вонзил свой меч в грудь колдуна. Алый амулет был разрушен.

— Меня невозможно убить обычным оружием! — взревел Хаос.

— Меч Хаоса, — спокойно произнес Дезмонд. — Ты проиграл. Возвращайся в пустоту.

В этот момент тело колдуна задергалось и начало испускать энергетические взрывы, которые отбросили Дезмонда назад. Черный камень на алтаре начал свою активность; он поднимался и вращался: в любую секунду Вселенная могла закончить свое существование. Чары бессилия пали, а Торвальд уже полз к волшебному артефакту.

— Торвальд, друг, разбей стекло! — выкрикнул лежащий на земле Дезмонд. Несколько шагов, взмах меча и тысячи осколков черного камня разлетелись в разные стороны. А за ними на свободу вырвались миллионы душ…

Время на мгновение остановилось, а затем направилось в разные стороны: то вперед, то назад, то в стороны. Казалось, золотые его потоки начали пронзать пространство. Мириады звезд загорались на небе, складываясь в правильный пазл. Это все с благостной улыбкой наблюдал Страж Времен Эон: перед глазами мелькали мгновения битв и славных побед, радости и горести жизней множества существ во всех мирах. Вот полурослик несет кольцо, чтобы бросить его в вулкан черной горы; вот темный лорд низким голосом говорит своему сыну, которому только что отрубил руку: «Я твой отец». Где-то на другом конце бескрайней Вселенной капитан корабля борется с могущественной расой Жнецов…

— Вот так и должно быть, — произнесло Время.

Народ проснулся утром и тут же отправился опохмеляться. Праздник «Дни славных побед» удался на славу. Две недели пиршества закончились, а значит, началась большая уборка. Люди, эльфы, гномы и прочие расы обоих миров начали «выползать» из своих жилищ с огромными мешками, чтобы собрать бутылки и мусор. Жизнь закипела повседневными делами: кто-то ковал оружие, кто-то выпекал хлеб, кто-то возделывал пастбища, а кто-то повышал демографические показатели. Время пошло своим чередом.

— Что было? Ничего не было? — произнес гном Дрогбар, пытаясь перебросить кости в настольной игре. — Один кубик упал со стола, оттого и перебрасываю. Дрокмар, ну скажи им!

В кабаке было людно, эльфно и гномно. Народ пытался «вылечиться» от последствий недавних народных гуляний. Торвальд с Ботар-элем обсуждали загробную жизнь, Гилтиас с Дрогбаром играли в кости, даже королева Алатиэль «вышла в люди» со своим питомцем, двухвостым тигром Прутиком. Бард Юрон играл свои экспериментальные композиции, которые всем очень нравились в сложившейся дружеской атмосфере. Все было обыденно-благостно.

В таверну вошел человек в длинных одеяниях. Своей улыбкой и едва заметным поклоном он поприветствовал присутствующих.

— Маг, наверное? — трактирщик привычно налил гостю кружку эля. — Я тут всех магов знаю, но тебя, дружище, вижу в первый раз.

— Страж, — загадочно ответил пришедший, отхлебывая из кружки. В зале воцарилась странная тишина. Многие уставились на пришельца. Но сказать ничего не могли, будто неведомая сила сковала языки. Время, будто остановилось. Но оно продолжило свой размеренный бег, а друзья продолжили общаться.

— Друзья, вам известно такое чувство, когда… — заговорил Гилтиас. — Когда приснился сон и, будучи нерассказанным, тает в дымке времени к полудню?

— И ты тщетно пытаешься вспомнить, что же там было? — подхватил Дрогбар.

— Да! — подключился Торвальд. — А было что-то благостное, эпичное!

— И навсегда утерянное на задворках сознания, — с улыбкой произнес Ирдис. — И тебе немного жаль, что ты забыл это сновидение.

— Но испытываешь искреннюю радость от того, что пережил это, — произнесла Алатиэль, — пусть и никогда не происходившее наяву.

— И ждешь, что в одну из ночей, — Ботар-эль задумчиво крутил в руке кружку чая, — снова переживешь эти события.

Всем друзьям прошлой ночью приснился сон. Но они не помнили его. Человек в длинных одеяниях допил свой бокал, а затем медленно направился к выходу. Никто уже не обращал внимания на него. У самого выхода он обернулся; на лице его была улыбка.

— Ну и задали жару вы этим призракам, — произнес он, выйдя из таверны, исчез в вечернем воздухе.

И тут все вспомнили. Это был не сон.

В своих покоях сидел король Дезмонд. В тот вечер он не смог присутствовать рядом со своими друзьями: государственные дела не терпели отлагательств. Он занимался совершенно рутинными делами: подписывал указы, читал письма с новостями королевства. За окном был теплый летний вечер, которых, король был уверен, будет еще бесчисленное множество. В королевстве был незыблемый мир. Вдруг его взор на мгновение помутился. Перед глазами промелькнули фиолетовые искры, а в сознании прозвучал ясный, пугающий голос:

— А ты и впрямь способный, король Дезмонд.

Автор: Григорий Ефремов. 2025 г.

— Теперь мы знаем, кто изменил ход времени. Это безымянный колдун, некогда заточенный в Блуждающей Башне на века.

— Тот самый колдун? — удивленно произнес Ботар-эль. — С помощью захваченного им артефакта, Камня Жизни, Гилтиас вернул меня из морозного плена.

— Значит, Алатиэль добралась до него, — сказал Торвальд. Эон смотрел перед собой, будто мысленно был не здесь.

— Но она не узнала его мотив.

— Может, он не столь важен? — Торвальд положил руку на меч. — Когда судьба Вселенной висит на волоске, может стоит просто убить его?

— Это не так просто. Теперь он под влиянием моего брата, Хаоса. И призраки пустоты — его слуги. Еще королева увидела среди призраков своего питомца, тигра с двумя хвостами.

— Прутик? Значит ли это, что все эти призраки…

— Да. Души всех тех, кто исчез и погиб, пройдя сквозь пустоту, перерождаются в ужасные сущности, сеют хаос и разрушение. До этого они копили силы, но час пробил.

— Так значит, где-то там и наш король…

Страж Времени поднялся с кресла. Выглядел он гораздо лучше: порезы на теле исчезли, а лицо обрело здоровый цвет. Он направился к выходу из палатки, произнеся:

— Скорее, нужно готовиться к обороне. Теперь, когда мы знаем, кто наш враг, он будет всеми силами препятствовать задуманному нами плану.

Снаружи шла работа: безостановочно катались бочки, телеги, звенел металл, горели лагерные огни. В какой-то миг небо было разорвано множеством фиолетовых огней. Как кровь растекается вокруг свежей раны, расширялись и эти порталы Пустоты, когда вдруг соединились в единый купол. И не видно было ему конца и края. Будто вся планета была затянута темной материей. И с этих темных небес потянулись сотни лиловых змеек, вгрызаясь в землю где-то вдалеке. Далекий рокот ознаменовал масштабное нападение армии теней.

— Слушайте меня, — Эон воззрился в пустоту, будто пытаясь там что-то рассмотреть. — Их главная цель — убить как можно больше. Каждая смерть здесь — это пополнение армии Хаоса. Призраки пустоты — это аккумуляторы его мощи. Чем их больше, тем ближе его успех там, в будущем.

— Но на нашей стороне преимущество в мастерстве, — произнес Торвальд.

— Бесспорно. Но уничтоженные призраки возвращаются в пустоту, откуда снова могут вернуться в бой, так что численное преимущество у них.

— Боги, и что нам делать?

— Остается лишь биться. За свой народ, за Вселенную. За само Время. К оружию! Стоять насмерть! — выкрикнул Торвальд, расчехляя свой меч.

Гул нарастал, превращаясь в яростное шипение и свист. Полетели стрелы, снаряды катапульт. Солдаты стояли плотным фронтом, непробиваемой стеной щитов с выставленными вперед копьями. Навстречу неслась орда различных фиолетово-черных существ: от птиц и насекомых до гуманоидов и слонов. Первые ряды встретили призраков бодро. Звон металла, взрывы огненных шаров, крики — все это напомнило Торвальду старые добрые битвы, казалось, для которых он и был рожден. Завязалась лютая сеча.

С фланга защитников обходил отряд теней, и вот они уже были готовы ворваться солдатам в неприкрытый бок, как вдруг им наперерез влетело мощное войско гномов в тяжелой броне, не оставляя призракам шанса. Когда пыль улеглась, ряды защитников пополнились внушительной армией гномов.

— Сир, я командующий Дрокмар. Кланы «Синий грот», «Адские топоры» и «Отцы бури» прибыли, — снимая шлем, доложил гном.

— Но вы же должны были удерживать Ксентарон! — Торвальд на время вышел из боя.

— Ксентарон пал, сир, — опуская глаза, грустно произнес гном. — Нет больше Ксентарона. Вот все, что осталось.

Он протянул человеку камень, от которого исходило слабое голубое свечение.

— Они раскололи наш мир на мелкие кусочки, командир. Это все, кто выжил. Наши семьи, родные и близкие остались там. С тяжелым сердцем мы сломали за собой порталы, надеясь, что запрем этих отродий там.

— Это чудовищная утрата, друг-гном, мы все скорбим, — Ботар-эль положил руку на плечо Дрокмару. — У нас будет возможность отомстить за твоих родных.

Страж Времени прислонил ладонь ко лбу, губы его что-то бесшумно шептали.

— Но если Ксентарон уничтожен, то что с его астральным планом? О нет. Из-за катаклизма времени границы между мирами настолько истончились, что вот-вот рухнут.

Он указал куда-то вдаль, на мерцающий белый огонек, который приближался. Воины вгляделись и увидели самый страшный ужас прошлых лет: к защитникам приближалась ледяная драконица Метель, возле нее летел синий дракон Скай, а под ними, выжигая землю, шагали легионы демонов и нежити во главе с демоницей Минатрикс.

— Даже когда все сущее обречено на забвение, мы должны принять бой с честью, — Ботар-эль натянул тетиву. В этот момент его остановила рука, упавшая на плечо. Рыцарь в вороненых латах стоял перед эльфийским лучником.

— Как трудно было в этой неразберихе найти вас, — это был темный маг и полководец Деймос, во плоти.

— Ты! — лицо лучника выражало искреннее недоумение.

— Я. Думаете, если им можно выбраться из небытия, то мне нельзя? Давайте готовиться к битве. Ская я беру на себя.

Синий дракон Скай оказался сильно впереди Метели и был готов изрыгать испепеляющие языки пламени. Как вдруг Деймос начал творить заклинание. Пространство пронзил красный магический луч. Вслед за ним устремилась золотая лента, искажающая пространство.

— Ну что, скрестим струи, темный. Я помогу тебе, — рядом стоял Страж Времени и творил свое заклинание. — Время еще помнит бытность его молодым драконом, неподвластным демонам.

Лучи ударили в Ская. Окутанный двумя мощными заклинаниями, дракон потерял равновесие, его закружило в воздухе, как подбитого орла. Он хаотично размахивал крыльями и быстро снижался. Вскоре он врезался в землю, поднимая пыль и оставляя за собой глубокую борозду. Его пасть остановилась в метре от сапога Деймоса. Чудовище поднялось, тряхнуло головой. Это был молодой, но все еще внушительных размеров дракончик. Он склонил голову перед темным властелином и прорычал низким голосом:

— Готов служить тебе, господин.

Вмиг рыцарь в вороненых латах оказался на спине дракона. Эльфу, который все еще, казалось, не верил в происходящее, он дал наказ:

— Ты же помнишь, как это делается? Когда скажу — стреляй.

С этими словами молодой дракон Скай взмыл в небо и направился в сторону ледяной драконицы. Вслед за ним, расчерчивая небо, отправился косяк золотых стрел: на битву с ужасающей Метелью выступили золотые драконы. Они начали виться вокруг громадного ледяного монстра, выстреливая палящими струями в ледяную чешую, но для морозной брони это не наносило урона.

Плечо Ботар-эля легко тронула рука. Это была его сестра, Стелла, вернувшаяся из немыслимого загробного мира вместе с Деймосом. Радости эльфа не было предела: не веря в происходящее, он со слезами на глазах обнимал сестру, с которой так надолго был разлучен темными силами. Прекрасный лик Стеллы успокаивал; в глазах ее Ботар-эль вдруг узрел огонек надежды и в то же время что-то неминуемое, грустное… Сестра протянула брату стрелу темного металла. Стрелу Судьбы, которой эльф десять лет назад насмерть сразил темного властелина Деймоса.

— Скай, взмывай ввысь, окажись прямо над ней, — скомандовал Деймос. — А когда я прыгну, выдыхай в меня все, что есть, все свое самое жаркое пламя.

— Но господин, вы же сгорите?

— А ты и впрямь молодой — глупый был. Выполнять!

Синий дракон взлетел высоко вверх. Преодолев рубеж фиолетово-черного портала, они оказались в самой пустоте. Там рой призраков пустоты просто кишел зловещими огоньками, готовыми ворваться в мир живых. Наконец, темный властелин резким движением спрыгнул вниз, а дракон принялся поливать его своим пламенем что есть мочи. Доспехи Деймоса накалились добела, но защитное заклинание не дало телу превратиться в пепел. Раскаленная комета, оставляя дымный след, стремительно летела сверху вниз, прямо в ледяную драконицу. От удара произошел небольшой взрыв, а разгоряченный металл при соприкосновении с морозной чешуей вызвал сильное шипение и массивные клубы пара. Драконица взвыла от боли и, выдыхая ледяные потоки, начала выписывать в небе причудливые ледяные узоры.

— Стреляй, Ботар-эль! — послал ментальный сигнал Деймос. Ввысь взмыла черная стрела. Все знали, куда она полетит, выпущенная легендарным эльфийским лучником: в Деймоса, ибо он был его заклятым врагом за то, что похитил и погубил драгоценную сестру Ботар-эля. Стрела Судьбы с огромной скоростью устремилась в белый огонек в небе. В последний момент темный властелин оттолкнулся и прыгнул в сторону. Магический луч пробил тело драконицы насквозь. Ледяное сердце разбилось на мелкие осколки, а удар породил взрыв такой силы, что Метели оторвало крылья. Морозная туша резко снижалась. Жизнь в глазах драконицы угасла, а тело упало прямиком на армии свирепых демонов. Минатрикс в последний момент успела отпрыгнуть.

Темная стрела улетела ввысь и пропала в пустоте. Падающего Деймоса подхватил дракон Скай, а затем направился к главному лагерю защитников. Там темный властелин спрыгнул со спины дракона. Скай, казалось, выдохнул все все силы, отчего потерял сознание.

— Ну, с ветерком поездочка получилась? — произнес гном Дрокмар.

— Чистая работа! Вот так просто? Как ты до этого догадался, Деймос? — удивленно произнес Торвальд.

— У меня было время подумать. Я тысячи раз создавал магические симуляции… Там, — темный властелин указал пальцем вверх. — Для вас сколько прошло? Десять лет? Для меня — вечность. Но что для нас вечность, правда? — Деймос посмотрел на Ботар-эля.

— Деймос, вы вернулись… Оттуда… — эльф, с трудом подбирая слова, тоже указал куда-то наверх.

— Зови меня Дельвиэт. Да, я сразу почувствовал, что у вас тут происходит нечто интересное. И когда грань миров истончилась, не замедлил прибыть.

В этот момент раздался грохот: то армада золотых драконов ударила по наступающим войскам демонов и нежити. Можно было сделать перерыв. Ботар-эль подошел к своей сестре, чудесным образом вернувшейся из мира усопших. Он горячо обнимал ее. Темный маг взглянул в их сторону, затем на Стража Времени и произнес:

— Как насчет этого заклинания омоложения, которое ты наложил на Ская? Может, обговорим, насчет меня?

— Ты сотворил подвиг, — сказал Эон. — Думаю, ты заслужил.

Эон сделал вид, что рад кратковременной победе. Но он не сказал Хранителям Времени главного.