Уиллем Дефо

Лондон конца XIX века. Угрюмый с виду человек с наспех перешитым лицом, доктор Годвин Бакстер (Уиллем Дефо) находит прибившееся к берегу реки тело прекрасной, словно кукла Барби, беременной девушки (Эмма Стоун). Добродетель Годвина оказывается сомнительной во всех отношениях: утопленницу он решает, подобно доктору Франкештейну, воскресить с помощью пересадки мозга ее же нерожденного ребенка. Эксперимент проходит успешно: она оживает, но в ее теле поселяется новая личность, Белла Бакстер — гомункул духа, мировоззрений и чувств. Непаханое поле кинетического песка: лепи что хочешь!

По такому важному случаю врач приглашает к себе в поместье лаборанта Макса МакКэнделса (Реми Юссеф), обязанного конспектировать биологическое развитие Беллы. Однако оно проходит не так, как запланировано. Скажем, клитор интересует девушку гораздо сильнее книжных переплетов, а из поместья тянет в мир за забором, даже несмотря на то что по его двору ходят свиноутки и другие не менее занимательные животные.

«Бедные-несчастные» — роман Аласдера Грея, шотландского писателя и художника, пример постмодернистской литературы девяностых, заслуженно пользующейся популярностью. Йоргос Лантимос («Лобстер», «Убийство священного оленя») со своим постоянным соавтором, сценаристом Тони Макнамарой (вместе они делали «Фаворитку»), перенесли действие из Шотландии в Англию, убрали повествование от первого лица, а готику Грея заменили эстетикой стимпанка. Хочется отметить, как же здорово, что грек нашел своего писателя. Слова Грея идеально ложатся на интонации персонажей Лантимоса, а причудливый мир удивителен настолько, насколько принято у этого режиссера: нет магии, зато есть фантастические твари!

Вообще в Лантимосе подкупает абсолютная свобода визионерского мышления, в которой идеально соседствуют залихватские кадры, снятые через «рыбий глаз» оператором «Фаворитки» Робби Райаном, навороченная музыка британского инди-артиста Джерскина Фендрикса и несметные палитры актерских красок. Самая неожиданная — Марк Руффало в роли главной пассии Беллы, мутного Дункана Веддерберна. Руффало дает Рудольфа Валентино, потрясающе закатывает глаза и капризничает!

Хотя капризы (по ментальному возрасту) полагаются скорее Белле. Но нет, Белла не капризничает, а живет в свое удовольствие и предлагает то же другим. Героиня Стоун буквально лезет под юбку служанке в доме Годвина, чтобы продемонстрировать чудеса мастурбации. Говорит что думает и не выстраивает личных границ. В Лиссабоне хочет объесться паштел-де-ната, хотя по этикету положено только одну тарталетку. Даме в кринолине рассказывает о том, что член у Дункана бывает солоноват, а секс с ним называет просто — «furious jumping». Так не принято, считает Дункан и в порыве праведного гнева хватается за голову.

Зал попеременно аплодирует и истерично хохочет. В сцене, где персонаж Дамьена Боннара приходит к чересчур увлекшейся своим телом Белле в парижский притон с двумя малолетними сыновьями и говорит, что «они посмотрят, пока мы с вами этим займемся, у нас урок секс-образования», кажется, что зрителям понадобится успокоительное. Хотя, само собой, «Бедные-несчастные» не только комедия положений, нравов и характеров, но еще и настоящий роман взросления. Годвин, которого сокращенно зовут Год, в общем-то и спаситель, и демиург, и Гудвин, и Шариков, и властитель душ, и герой, и злодей. А Белла одновременно героиня истории красоты и истории уродства Умберто Эко. Заложница, наложница, секс-работница, социалистка и феминистка — путь, за который вполне можно получить критическую оплеуху и плевок от зрителей.

Однако Лантимос не был бы Лантимосом, если бы после всего этого большого пути самопознания ласково не потрепал бы Беллу по голове. Ведь судить мужчин, которых не надо даже превращать в козлов, как в «Лобстере», и так с ними все понятно, зрители готовы сами без посторонней помощи. Но не тут-то было! В финальной сцене мужчина из прошлого Беллы стоит на коленках и поедает траву, потому что Белла выучилась на врача и пересадила ему мозг козы (сравните с концовкой «Барби», где эмансипированная Барби лишь пошла к врачу). Ну что же, Лантимос достиг такого совершенства в своем ремесле, что ему не зазорно закончить фильм еще и автоцитатой из «Клыка». Что поделать, если это настоящая магия, а эксперимент прошел успешно. Вуншпунш!

Источник: https://daily.afisha.ru/cinema/26016-barbishteyn-adskiy-miks...

Так же я хочу сказать пару слов о скрытом смысле.

Возможно, фильм и должен оставлять у зрителя вопросы и чувства. А не только ответы и решения. И еще, может быть, кто-то не заметит ничего особенного, а для другого эта картина покажется шедевром с тайным сюжетом. Но, по моему мнению, всем символам, появляющимся периодически в фильме, не хватает глубины. Всегда можно собрать серию красивых кадров и накидать в них кучу символов, которые придумал режиссер.

Есть разница между сценами, которые для чего-то созданы и просто необходимым эпизодом для заполнения киноленты. Приятно, когда мелкие детали могут изменить ваш взгляд на что-то, но если это просто набор совершенно случайных событий, то нет ни смысла, ни активных теорий, вы просто ищете закономерности в статике.

Я бы счел неуместным что-то, чему вам нужно уделять внимание во время просмотра фильма и что никак не влияет на развитие сюжета и не приближает к разгадке идей режиссера.