Пустельга. Часть 2⁠⁠

Предыдущая часть.

Ерохин с первого дня войны мечтал вступить в Красную армию, чтобы защищать Родину от нацистских захватчиков. Но из-за возраста его не брали никуда, как бы он не напрашивался. Даже старшего брата, Алексея, хотя тому должно было вот-вот стукнуть восемнадцать лет. Александр и Алексей часто ссорились из-за этого, Саша хотел пойти вслед за братом, но тот отговаривал всеми силами, просил младшего Ерохина остаться и присматривать за матерью и хозяйством, иначе мужиков в доме не останется. Их отец погиб, сражаясь с японскими самураями в боях на Халхин-Голе.

А теперь нет ни матери, ни брата. Только горе и ненависть. Именно поэтому для Ерохина назначение в отряд Довлатова само по себе было наградой. Он будет сражаться на острие войны и бить врага, причинившего столько боли. Заставит его испытать те же чувства, или ещё хуже.

Но и Алелекэ прав. Сражаясь со зверем, сам рискуешь ему уподобиться. Часть Ерохина не просто хотела этого, жаждала. Юноша не видел ничего плохого в том, чтобы мстить врагу, и мстить всеми средствами. Эта же часть жалела, что он промедлил, и немца убил Шинкевич. Это и пугало Ерохина. Пусть гнев его праведный, но тьма всё равно поглощала душу. Снова перед мысленным взором возникла картина из учебки. Поверженный враг и окровавленные руки. Тьма превращала его в яростного зверя.

Контуженный солдат, что бросился на него, смотрел на Ерохина так, словно тот уже зверь. Зверь похуже немцев.

Ерохин вошёл в большую палатку. В паре предыдущих квартировались простые солдаты, и ничего стоящего он не нашёл. Но эта палатка оказалась сокровищем. Похоже, Ерохину повезло найти оружейный склад немцев. Чего здесь только не было: шмайсеры, карабины, пистолеты, гранаты. Арсенала хватит на целый батальон!

Он бросился вон из палатки, собираясь найти кого-нибудь, чтобы показать находку. Но неловко задел ящик с гранатами. Ерохин замер, боясь вздохнуть. Одна граната, весело подпрыгивая, выскочила за полог. Он кинулся за ней, согнувшись в три погибели и махая руками, как ветряная мельница, но граната оказалась ловчее. Ерохин споткнулся, прокатился кубарем, подскочил, как ванька-встанька, но так и не поймал её. Маленький цилиндр на деревянной ручке мог положить весь отряд. И сейчас он задорно скакал по каменистому склону прямо к большой офицерской палатке. Ерохин понимал, что если кто-нибудь заметит, как он ловит убегающую гранату, то после задания его точно отправят если не в штрафбат, то в помощь поварам, где он не сможет никому навредить. Он разбежался и в отчаянном кульбите прыгнул за гранатой. И ему повезло. Он шлёпнулся в кучу брезента, прижимая к груди добычу.

«Вот бы не взорвалась!» - запоздало подумал Ерохин.

Когда кровь перестала стучать в висках, он услышал голоса в палатке. Любопытной Варваре на базаре нос оторвали, но Ерохин, не знакомый с поговоркой, нашёл место, где в брезенте была крохотная рваная дырка, словно от пули. Может, и правда от неё. Залетела рикошетная во время боя. Ерохин приник глазом к отверстию.

Внутри разгорался яростный спор. Беспокойный лейтенант Довлатов ходил из угла в угол и яростно жестикулировал. Капитан Вебер стоял неподвижно, и от него веяло холодом, как от айсберга.

- Дело нечисто, Аскольд, - говорил лейтенант, сцепив руки за спиной. - Лагерь этот как будто вымер. Что у нас за задание… на самом деле?

- Это секретная информация, лейтенант.

- Да брось ты это! Лейтенант, лейтенант… Мы с тобой за одной партой сидели!

Вебер смотрел на Довлатова.

- Ещё пленный этот, - продолжил Довлатов, не выдержав молчания капитана. - Он же из разведчиков, по погонам видно! Что всё это значит? Почему он помогал немцу? Он ведь не просто рядом стоял! Пулемётную ленту подавал. Разведчик Красной армиина одной стороне с фашистом! Что ты скрываешь, Аскольд?

- Это секретная информация.

- Если ты ещё раз скажешь «секретная», я тебе! И на регалии не посмотрю!

И Довлатов сунул кулак под нос капитану. Лицо Вебера казалось фарфоровой вазой рядом с мозолистым кулаком командира. Но тот даже бровью не повёл.

- Лейтенант, вы не хуже меня знаете, как важно выполнять приказы командования.

- Приказы… Секретно… Хоть скажи, зачем мне этого Ерохина навязали? Тоже приказ? Обуза, да и только! Помяни моё слово, Аскольд, он нам всё задание испортит.

У Ерохина кольнуло сердце. Значит, вот как. Он-то думал, что его взяли в отряд Довлатова за отметки в учебке, за потенциал, а, оказывается, навязали, как ненужный куль с мукой.

- Ерохин — чрезвычайно полезный элемент. Дай ему время, Дмитрий, и он покажет себя.

- Покажет, как же! Как ты показал в бою? Куда ты делся? Мы с тобой спина к спине когда-то стояли… А сегодня чуть пули засвистели, тебя и след простыл! Не стыдно в зеркало после такого смотреться?

Лицо Вебера перекосило от злости, но он быстро взял себя в руки, лишь сжал кулаки за спиной так, что костяшки побелели:

- Мой бой ещё не состоялся… товарищ лейтенант.

Довлатов сверлил глазами Вебера, но капитан стойко держал его взгляд. Ерохину казалось, что ещё чу-чуть, и между ними начнут скакать разряды молний и греметь грозы. Воздух в палатке словно сгустился.

- Тьху! - сплюнул Довлатов и выскочил вон, как чёртом ужаленный.

Вебер сразу сник, ссутулился, словно лопнувшая пружина, и покачал головой. Лицо на миг помрачнело и вновь приобрело прежнюю строгость, и Вебер взглянул прямо на Ерохина. От неожиданности юный диверсант отскочил от палатки и шлёпнулся в грязь. Слишком много он услышал, чего не следовало. Если Вебер заметил, то так этого не оставит. В лучшем случае Ерохин отделается трибуналом.

Саша встал и пошёл прочь от палатки. В сердце зияла огромная дыра. Ерохин мечтал наравне со всеми бить немца, но от него хотят избавиться при первой же возможности. Впрочем, сам виноват. Умудрился в метре от товарищей заблудиться, не считал патроны, немца и того прибить не смог! Какой же он диверсант?

Могильный холод забирался под гимнастёрку. Бледное солнце показалось в голубом небе и окончательно разогнало туман, но его лучи не дарили тепло. Ерохин по инерции осмотрел ещё несколько палаток, но не нашёл ничего, кроме походной кухни и подобия казарм, а про оружейный склад он и думать забыл. Ерохин направился к центру лагеря, где виднелась поляна с большим деревом. И фигура Алелекэ на его фоне.

Когда Ерохин вышел из-за палаток, то замер на полушаге. Земля пропиталась кровью, повсюду были следы взрывов, валялись стреляные гильзы и груды немецкого оборудования. Посередине поляны торчал камень, плоский, как стол, с одиноким патефоном на нём. На поверхности кто-то выбил знаки, вид которых повергал в потустороннюю дрожь. За камнем стояло дерево с обугленной корой и голыми изломанными ветками. Злая сила осквернила некогда зелёный дуб.

- Саша! - Окликнул Ерохина Алелекэ.

Ерохин подошёл к чукче, но пленного не увидел.

- К дереву привязал, однако, - махнул рукой пулемётчик в ответ на немой вопрос. - Молчит, как рыба. Нашёл чего?

Ерохин разочарованно покачал головой. Нашёл, да не то.

Алелекэ кивнул, словно понимая.

- Нет здесь ничего хорошего, однако. Злое место, - чукча повёл руками вокруг. - Много зла скопилось, много невинной крови пролилось, много душ загублено. Очень много, однако.

Ерохин подошёл поближе к Алелекэ. Земля влажно чавкала под ногами, и юноша боялся даже думать, почему.

- Землю зло пропитало, потому солнце не греет. Кэле здесь, однако. Злой дух.

Подул холодный ветер и побренчал гильзами. Алелекэ взглянул на Ерохина и лукаво улыбнулся.

- Но ты не бойся, однако! - Весело сказал он. - У тебя сильный энен есть.

Ерохин скептично изогнул бровь. Злые духи, добрые… Какая разница, если он вылетит из отряда, как пробка от шампанского?

- Мой дед шаманом был. Много про духов мне рассказал. Сам я не шаман, однако. Не успел дед обучить. - Алелекэ засмеялся. - И стреляю плохо. Плохой из меня чукча, однако!

Ерохин пожал плечами. Алелекэ первый представитель северного народа, которого он видел. Единственное чего он хотел — месть. Но и этому желанию не суждено сбыться, если он не найдёт способ остаться в отряде.

На ветку дерева села уже знакомая пустельга и уставилась на Ерохина.

- Надо остальных позвать, однако.

Птица сорвалась с ветки и накинулась на Ерохина. «Опять!» - подумал он, отмахивайсь от неё. Но пустельга наседала, била крыльями и норовила выколоть глаза. Первобытный страх лишиться зрения обуял солдата, и он стал кидаться из стороны в сторону, чтобы избавиться от птицы. Но куда бы он побежал, она тут же пыталась вцепиться в глаза. Ерохин споткнулся. Ударился головой и рухнул во тьму.

***

Голову Ерохина держали в тисках и били каждый раз, когда он пытался закрыть глаза. Больно били. Немец с двумя молниями на петлицах истязал его мать.

- Сынок, - шептала она разбитыми губами. - Сынок, ты только не смотри.

Фашисты тщательно следили, чтобы он не закрывал глаза. И смеялись каждый раз, когда Ерохин пытался.

Мёртвый брат лежал рядом — он посмел ударить фрица.

По щекам Ерохина катились слёзы. Немцы думали, что русский подросток плачет, но ошибались. Он ненавидел. Ненависть переполняла его и выплёскивалась из глаз.

***

Он не помнил, что именно не поделил с тем призывником, но тот назвал Ерохина «вшивым фрицем». Саша бил его с упоением, со сладкой яростью, истекающей на сердце, будто бьёт настоящего немца, будто наконец мстит. Вдруг пришло осознание, что перед ним не враг, а будущий боевой товарищ. Они даже до фронта не доехали. Но руки уже не отмыть от крови.

Мощная тень подскочила, оттащила и стала бить по лицу.

- Ерохин!

***

- Ерохин! - ещё один звонкий удар, от которого загудела голова, но прояснилось зрение.

Он лежал рядом с плоским камнем. С острого угла стекали капельки крови. Командир навис над Ерохиным и сильно тряс за плечи. Голова у юного диверсанта болталась так быстро, что мир превратился в калейдоскоп из грязно-серых красок с осколками голубого неба.

- Ну, будет, будет! - Остановил Довлатова Шинкевич. - Всю душу из мальца вытрясешь.

- Добре приклався, - сказал Тарас, оценивая количество крови на камне. - Як би не було струсу.

- И за что твой энен так с тобой? - Спросил Алелекэ, помогая Ерохину подняться. - Рассердил ты его, однако.

Голова гудела и кружилась. Если бы не плечо Шинкевича, о которое опёрся Ерохин, то он бы упал и ещё раз ударился о камень. Старшина сделал вид, что ничего не заметил.

- Он в порядке, - подошёл капитан Вебер и огляделся. - Мы нашли искомое. Теперь нужно выяснить, что произошло и куда делась предыдущая разведгруппа.

- Предыдущая группа? - переспросил Шинкевич.

Ерохин тоже уставился на Аскольда, как и лейтенант Довлатов, не сводивший с бывшего одноклассника ошарашенного взгляда.

Снайпер почесал мушкой мосинки нос, немного прошёлся вокруг, внимательно приглядываясь к следам, и задумчиво произнёс:

- Бій тут був. Спочатку одні з іншими, потім третій з'явився. Але хто, не розберу. Дивні у нього сліди. Нелюдський. Коли назад в часі не вирушимо, то і не дізнаємося.

- Он сможет, - капитан Вебер кивком указал на Алелекэ.

Чукча добродушно улыбался как ни в чем не бывало.

- Однако.

Следующая часть.