Пришлые Глава 9⁠⁠

9

Из милицейской кутузки, где он пробыл около недели после ареста, его забрали сразу за полночь, какие-то люди в штатском. Они затолкали его в оббитую жестью полуторку и сами тоже сели на скамью вдоль борта. Их было двое – один лет за сорок, небритый, с лицом ничего не пропускающим вовнутрь и ничего не выпускающим из себя; другой был совсем молодой, худой и длинный. Когда они ещё только вошли в камеру к Архипу, он уже понял, что это - всё...

Длинный всю дорогу отхаркивался и сплёвывал себе под ноги, а его старший напарник, засунув руки в карманы пальто и откинувшись назад на стенку борта, то ли спал, то ли просто сидел с закрытыми глазами. Было жутко холодно, стены и потолок крытой машины были покрыты инеем, но Архип дрожал не от холода, а от страха. Куда делись его вера, его самообладание духовное - он не мог понять. Ещё сегодня вечером он был так уверен в себе, в своей правоте, он с нетерпением ждал своих допросов, суда. Ему виделся тот ореол мученика, который прославит его среди этих некогда его единоверцев, но отвергших его, а вот теперь-то он смог бы им доказать - кто есть кто! Но за всю неделю, он не видел ни одного человека, кроме того, который приносил ему скудную похлёбку; и вот теперь за ним пришли неожиданно и куда-то везут. Куда? Архип знал куда и поэтому он дрожал всё сильнее и сильнее. У него даже не находилось сил спросить: почему без суда?

Машина остановилась перед какими-то воротами, которые через минуту, отворяемые выпрыгнувшим из кабины шофёром, заскрипели. Они въехали во двор и остановились. Длинный резко соскочил и открыл дверцу. Другой безразлично толкнул нерешающегося выходить Архипа в бок и, когда тот обернулся на него, кивнул на выход. Архип с трудом встал на ватные ноги и протиснулся к двери.

Это был двор полуразрушеного, но с оставшимися высокими стенами монастыря на окраине города. Они прошли между мрачными и заснеженными зданиями обители в самый её конец. Здесь находилось монашеское кладбище. Архип приблизительно знал устройство монастырей, да и заснеженные холмики говорили уже за себя. Помотавшись по тюрьмам, Архип был наслышан, о том, где часто находятся у властей места нешумных устранений неугодных им личностей.

Место ему приготовили прямо у стены – там стояли двое, опёршихся на лопаты заключённых, которые курили и были под присмотром двух, закутавшихся в тяжёлые тулупы, милиционеров. От них как раз отошёл еще один, интеллигентно одетый, мужчина и пошёл к ним навстречу.

-Ну, что ж, - сказал он, ёжась в модное пальто, - вам, Данилов, наверное, объяснять не нужно, зачем вас сюда привезли?

Архип только тупо посмотрел ему в глаза: «Что, что это? Неужто всё? Я не хочу! Слышите, вы, все? Я не хочу! Боже, где ты? Я ведь столько сделал для тебя! Неужели ты не вступишься?» - Он хотел всё это прокричать, обращаясь и к этому холодному и такому безучастному к нему небу и к этому жестокому человеку; но у него только вырвался хрип.

-Да, Данилов, здесь вам последнего слова не дадут. Поэтому можете не стараться, что-либо выговорить. А почему всё это так? - Интеллигент обвёл рукой, в театральном жесте, монастырскую запущенность. Ему, видать, нравились такие мероприятия, и он старался вытянуть из этого приятную для себя изюминку. – Так это потому, что подобные вам люди не заслуживают большего – суда, к примеру.

Архип опустил голову и заметил, как длинный, стоящий за его спиной, вытащил из кармана револьвер.

«Я не хочу умирать! Боже, я не для этого тебе служил, чтобы умереть вот так, как собака!»

-Пошёл. – Длинный больно ткнул его в спину, и они пошли к стене.

«Боже, где ты? – Внутри Архипа всё рычало и неистово билось. – В чём моя вина  перед тобою? Я верою служил тебе, а ты меня в смерть? Я не хочу туда! Нет, там не могила, там – ад!!!».

Его подвели к стене, рядом с ямой. Один заключённый остался стоять на месте, а другой, неловко чувствуя себя, отошёл в сторону и отвернулся. Архипа повернули спиной к стене. Перед ним находилось, в пяти шагах от него, бледное лицо длинного.

-Знаете, Данилов, мы не зря выбрали это место: покойнички вокруг вас будут все «святые» - ума разума, может, наберётесь за время, так сказать, тления своего, да и батюшку, для благословения на то свет, тревожить не надо, место-то и так уже «святое». - Интеллигент улыбнулся своей шутке, показав мелкие и острые зубки.

Длинный за это время ещё раз откинул барабан револьвёра и проверил наличие патронов. Архип, с полными ужаса глазами, посмотрел в могилу – там полыхал видимый только ему пожар ужасающей бездны. Алчущие языки преисподней поднимались всё выше и выше, доставая его ноги, а оттуда уже дальше впивались в его душу, которая начинала пылать в нём невыносимыми муками, заставив закашляться от ядовитых паров жжённой серы пекла. Он отшатнулся от неё, прижавшись спиной к стене. Ему хотелось, чтобы стена растворилась, и он мог бежать, бежать от этого места, бежать от себя. Нет, нет - ему надо вырвать этот огонь из себя. Вырвать и выкинуть свою душу - будь она проклята!

Архип принялся драть на своей груди одежду, не отрывая глаз от разверзшейся бездны перед собой.

-Что ж это вы, Данилов, там такого увидели? - Интеллигент удивлённо посмотрел на него. - Да, холодновато там вам будет, но не так ведь ужасаться-то.

Пистолет длинного был наведён Архипу на оголённую грудь, но он сейчас не слышал ни слов интеллигента, ни щёлкнувшегося на взводе револьвёра. Оттуда, из могильной ямы, вырывались ужасные стоны и крики пытаемых адом людей – их вопли разрывали даже воздух вокруг. «Боже, ты не посмеешь..., я… я проклинаю тебя!» - Архип в ярости рванулся вперёд на целющегося в него палача.

Интеллигент нервно вскрикнул: «Стреляй!»

Длинному пришлось расстреливать его почти уже в упор.

-В первый раз у меня такое – чтоб так дёргались, - удивлённо проговорил длинный, выковыривая стрелянные гильзы из револьвёра.

Но Архип этого уже не слышал, как и того, как меланхоличный напарник длинного подошёл к его телу и, не меняясь в лице, сделал для контроля выстрел в его, вопросительно запрокинутую к небу, голову.