Мастера⁠⁠2

Батя мой, будучи учителем ОБЖ и географии, пришёл домой чернее тучи. Был вторник - маленькая пятница в его случае: по средам у него всегда был выходной, или, как это называлось у педагогов, "методический день". По средам батя методично отдыхал от уродов, или, как это называется у педагогов, "учеников".

- Сцеплению каюк. - С этими словами он поставил чайник на плиту и зажёг газ.

Молча он смотрел на синее пламя конфорки плиты "Карпаты 17".

Чайник вскипел. Батя щедро сыпнул кофе в кружку, залил кипятком и опрокинул в себя эту чёрную жижу. Pele всегда был какой-то ядрёной гадостью. Копи-лувак, только в приготовлении которого принимал участие не азиатский зверь, а сам демон.

Мне было лет восемь или девять, Курск ещё вовсю бороздил воды северных морей, а у нашей реэкспортной позднесоветской восьмёрки с серым велюровым салоном сцеплению пришёл каюк. Я ни хрена в этом всём не понимал, но мрачный вид отца говорил о том, что это плохо. Это очень плохо. Это даже хуже тройки за контрольную - по версии матери.

Гаража у нас ещё не было, но была мастерская трудовика в батиной школе. Батя сурово направился к телефону.

- Яков Иваныч? Приветствую. Одолжишь мастерскую на вечер?

Отец просиял. Я выдохнул. Если отец улыбается - мир можно считать спасённым.

- Маме скажешь, что я у себя в школе, в мастерской меняю сцепление. - Мать работала в другой школе, и в работе они не пересекались.

Под утро отец пришёл домой, разбудил меня (он всегда будил меня раньше всех). Руки у него были чернее, чем у О'Джея Симпсона, да и лицо, пожалуй, тоже. Батя выглядел ужасно уставшим, но столь же довольным.

Мы сидели за столом, ещё не было семи утра, и батя, смыв с себя грязь, рассказывал мне:

- Яков Иваныч дал мне ключи от мастерской, но сказал, чтобы к первому уроку было чисто. Я не стал ему говорить, что буду менять сцепление, а то хрен бы он мне ключи дал, начал бы своё "ой да ты не успеешь, да как ты один это будешь делать".

- А ты сделал?

- А чего там делать? Я колеса скинул, привода выдернул, масло слил, коробку открутил и на трос к доске подвесил. Старое сцепление снял, новое поставил, правда, пришлось оправку для центрирования выточить, но там станок же рядом, дел на десять минут. Собрал и все, готово, сейчас маму в школу отвезу, и спать.

Честно говоря, я ни хрена не понял, кроме того, что бате помогла доска и Яков Иваныч. Но Яков Иваныч был чуть старше Ильи Муромца, а такие персонажи обязаны помогать, как мне казалось. Однако я все эти батины слова старательно запомнил - "ничего не понятно, но очень интересно". Частая ситуация в детстве.

- А почему ты дядю Мишу не попросил поменять сцепление?

- Ну, во-первых, я и сам это могу сделать, а, во-вторых, он у себя в квартире мотор от копейки капиталил, как он потом на меня смотреть будет? Что я даже сцепление поменять не могу?

.....

Прошло двадцать пять лет, я на даче в гараже перебираю митсубовскую головку блока.

- Алло, пап, я тут голову снял, прокладку меняю, между вторым и третьим выдуло, на клапанах нагар почистил, как думаешь, притереть? Сёдла, фаски, направляющие в порядке.

- А ты сам это делаешь? Отдал бы Жене, он же очень хороший механик.

- Ну, во-первых, он за это тридцать пять тысяч запросил, а там даже фазовращателей нет; во-вторых, я и сам это сделать могу, а, в-третьих, как этот же Женя потом на меня смотреть будет? Что я голову рядной четвёрки перебрать не могу? Там даже фазовращателей нет!

...

И каждый раз, когда такие диалоги и такие ситуации происходят, я вижу, как батя смотрит на меня и хочет сказать:

- Мой пиздюк.

А потом я вижу, как батя нарушает технологию возведения каркасного здания, и ворчу на него, и занудствую, и думаю, что если верна концепция загробной жизни, то дед сейчас смотрит на меня и думает:

- Не, это мой пиздюк.