Жду новый пост

Серия «Авторские рассказы»

Брось это и беги! Не читай далее, не задерживайся! «Немая» идет.

Я проснулась не в своей кровати, но сразу не смогла вспомнить почему в ней оказалась. Крепко придавив ладони к своим глазам, попыталась заставить обленившееся тело прийти в себя, хотелось как-то взбодриться. В комнате я одна, а за окном должен был быть прекрасный вид набережной. Городские шумны мистически переплетались с умиротворяющим журчанием речки и песнями первых весенних птиц. Я села на край кровати, свесив ноги и почувствовала какой-то мимолётный будто мертвенный холод пронзающий кончики пальцев. К миру за одеялом нехотя приходилось привыкать каждое утро. Подойдя к окну, я отдёрнула занавеску, чтобы пустить больше солнечного света, но непроглядный мутный туман закрывал солнце, тускло мерцающее где-то высоко.
Когда просыпаешься в незнакомой уютной квартирке первым делом нужно найти свои вещи, а следом понять нужно ли тебе кофе. Я ощущала себя растерянно, чувствовала смятение, будто не должно быть все так, но вспомнить ничего не могла. Я нашла свои джинсы и короткий том. Я не узнала его, но чувствовала, что он мой. Майка едва могла скрыть мою грудь, он мне откровенно мал, но другой одежды нет.

О, Боже!
У меня закружилась голова, а сердце сковало, я упала на пол всё сильнее проваливаясь в потаённую бездну паники. Мой мир сузился и схлопнулся, когда я осознала, что не помню себя, совершенно. Я почему-то помнила все предметы в комнате, будто уже тысячи раз их видела. Мне не удавалось говорить, засунув два пальца в рот, пытаясь нащупать что-то, с ужасом поняла, что у меня нет языка, только скрученный, будто иссохший отросток склизкого мяса. В голове спутались мысли, это черт возьми не нормально, я же умела говорить, со мной все было хорошо, я же...
Из-под кровати торчала рука. Человеческая конечность, неестественно синяя, неподвижная. Я хотела завизжать, но смогла только замычать. Горстями по моим щекам побежали слёзы, сбежала к одной из дверей в комнате, дернула ручку и даже не глядя вбежала в помещение. Ужас вытеснил панику, закрыв рот ладонью, я зашла в точно такую же комнату.

Ничего не отличалось, только некоторые предметы лежали в других местах, как мне показалось. Я бросила взгляд на кровать, боясь увидеть там мертвецкую руку, но ее не было. Напротив находилась ещё одна дверь. Преобладая себя я повернулась себе за спину и поняла, что стаю напротив сразу двух, абсолютно одинаковых дверей, если их распахнуть одновременно, казалось, что они создадут бесконечный коридор. Я прошла глубже в новое помещение, на полу, где подобрала джинсы лежала расклешенная юбка и кофта, которые мне больше подходили, чем одежда, что была на мне.

Шорох. Кто-то пошевелился в кровати, под одеялом что-то живое. Я попыталась заявить о себе, но смогла только мычать, тут же застыдилась и крепко захлопнула рот рукой. Какая-то девушка отбросила одеяло и села свесив ноги, в точности, как я. Это и была я! Моя причёска, мое нижнее белье. Моя точная копия подняла глаза, и я успела заметить, как в ее голове зарождается страх. Она начала визжать, требовать объяснений, на что я сама могла только мычать. Попыталась найти что-то, чтобы написать, когда моя копия схватилась за биту и отошла к двери в мою комнату. Она завопила, черт она заметила труп под кроватью. У неё телефон, она вызывает полицию, они подумают, что убийца я. Нужно ее остановить, и все объяснить. Попыталась выхватить телефон, она ударила меня по плечу битой. Я рассвирепела от боли, разбила ей нос и повалила на землю. Все же я была чуть-чуть сильнее. Она царапала мне лицо, я душила её, тварь не понимала, не успокаивалась, я просто хотела все объяснить. Она обмякла. Почему она обмякла?! Боже, неужели, нет. Не может этого быть. Это не я, она.... Она сама. Я сбросила сигнал. Скоро приедет полиция, и теперь уж точно мне никто не поверит. Оттащив тело девушки, которую только что приняла за себя к радиатору батареи у окна, вооружилась битой и аккуратно вышла в свою комнату захлопнув дверь. Меня найдут, потому надо уйти. Я пошла в другую дверь, уводящую в такую же комнату напротив. Погром в комнате показался это жутким. Я ожидала встретить девушку похожую на меня или свою копию, но комната оказалась пуста. Выдохнув, переведя дух подошла к окну, чтобы вдохнуть немного свежего воздуха и отправиться дальше. Но подойдя ближе, я увидела два кровавых отпечатка ладоней, будто кто-то пытался взобраться в комнату с улицы, а труба подводящая к радиатору тепло была слегка вогнута и так же сплошным слоем выкрашена кровью. Там же лежал клочок бумаги, скомканный и пропитанный кровью. Я постараюсь развернуть его, чтобы посмотреть, вдруг там что-то написано, но он склеился и не поддевался. Я случайно разорвала его и все, что смогла увидеть: «Немая стучит в мою дверь, приготовься!» Мне стало дурно, рвота комком подступила к горлу. Я решила убежать. Не оглядываясь, мчалась через комнаты изредка бросая взгляд на все вокруг. Повторяющиеся комнаты, все больше ветшали и заполнялись следами разрушения, паутиной и копошащимися паразитами, устремляя через бесконечный коридор одинаковых пристанищ, я искала выход, надеялась выбежать на улицу через одну из дверей.
В каждой комнате была кровь, где-то лежали убитые девушки, где-то на стенах были предупреждения, что немая идёт, я бежала все быстрее. Стоял нестерпимый смрад, каждый вдох сопровождался для меня болью. Я открыла ещё дверь и крысы хлынули серым потоком между моих ног, тут же набросившись на очередное разлагающееся тело. На кровати закрытой мошками и плесенью лежал оглоданный красный скелет, в неестественной вывернутой позе и раскрошенным пустым черепом. Я не могла бежать в этот ад дальше, я не могу продолжать идти. Дверь заросла чем-то мертвенным, тухлым и неестественным. Я не смогла к ней даже подойти. Что это за место?

Едва волоча ноги от усталости, от страха и эмоционального бессилия, я думала о голоде и жажде, пыталась вспомнить, как же я здесь оказалась, пыталась вспомнить себя, но никак не удавалось, в отголосках сознания не было даже имени. Дойдя до комнаты в которой проснулась, я упала на единственную по-настоящему знакомую кровать. И тут вспомнила о руке под кроватью, и о том что немая может прийти в любой момент.
Худший страх подтвердился, когда я вытянула тело. Девушка общими сохранившимися чертами напомнила меня. Такая же. В голове крутились мысли о страшном суде, о том что это мой персональный Ад, только для Ада, слишком голодно. Пошарив среди выдвижных шкафов и полок, я нашла надкусанный батончик «Сникерс». Лучшее, что когда-либо ела в жизни, пережёвывая орехи с шоколадом смотрела в ночной туман за окном, как в компьютерных играх. Будто кому-то было лень рисовать окружение и он скрыл все одним размытым фоном. За дверь дальше что-то упало, а следом металлически щёлкнуло. Взяла биту и приоткрыла дверь, конечно, после нападения будет сложнее все объяснить, но вдруг она ещё жива. Мы сможем выбраться отсюда! Вдруг она знает, кто мы. Девушка неподвижно лежала на том же месте, где я ее оставила. Меня захлебнула грусть, а не страх. После всех ужасов, видимо, притерпелось. Меня не пугала мёртвая деваха. Я даже выдавила улыбку. На той же полке нашла ещё Сникерс, только этот был целым. Чтобы выжить, нужно идти дальше и собирать эти батончики, пока не найду выход.

Я пошла в следующую комнату, при выключенном свете в полной темноте услышала сопение.
Если она решит, что это я убила всех тех людей, а что если она мычит, потому что «немая»? Её мне нужно опасаться. Несколькими точными ударами по вискам я убила ее, не дожидаясь, пока она попытается напасть на меня. Рыская в темноте, нашла ещё один батончик, все ещё целый. Может сохранить половину, вдруг искать их станет сложнее. Бессовестно спихнула тело с кровати, и лишённая мыслей и жалости я уснула. Подперев следующую дверь стулом, чтобы ни одна тварь не ворвалась ко мне спящей.

Я проснулась не в своей кровати. К щеке прилипла наволочка подушки, неприятно отодрав ее от себя, поняла что я вся в крови. Я запаниковала, вскочила и увидела труп самой себя у кровати. Попыталась визжать, но смогла только мычать. В этой комнате стаяло зеркало. Мои волосы были опалены огнём, местами подраны, руки тело покрывали шрамы и запекшаяся кровь. Я словно пришла через гладиаторскую арену, зубов не хватало, а один глаз не закрывался до конца и был красным наполовину, это произошло так давно, что успела привыкнуть к этому. Здесь же нашла кухонный нож, вместо биты, а в тумбе лежала отвёрткам и синяя изолента.
Нужно идти дальше, отсюда должен быть выход.
Я открыла дверь в новую комнату. Тут было свежо и чисто, ветер колыхал шторы у открытого окна, а дверь в комнату напротив, была распахнута, и так несколько дверей вперёд. Здесь лежал дневник и ручка. На первых страницах было написано, чтобы я не читала это, остановилась, а дальше по тексту шли разрозненные мысли и воспоминания какой-то женщины, застрявшей внутри дневника, описанная история обрывалась на полуслове, дальше снова шло предупреждение, и другой почерк отписывал уже свою путаную историю о бесконечных комнатах, повторяющихся раз за разом. Девушки предупреждали друг друга не читать это, не задерживаться идти вперёд и не контактировать с другими девушками. Все они писали только одно «Немая следует.» Раз за разом, разными словами они боялись некоего монстра в женском обличии, который мог только мычать и убивать. Стало жутко, я поняла что она придёт и за мной. Я не могу никому доверять. В некоторых комнатах находила девушек, но они все впадали в истерику и нападали на меня. Мне оставалось только защищаться. Мало спала, а еду находить стало все сложнее. Я пронесла дневник так далеко, как только смогла и оставила как предупреждение, дополнив и своей историей. «Немая придёт и убьёт, продолжай идти, я высплюсь и тоже пойду...»

Последующая Истрия. В трёх частях.

Из этой же серии.

У многих в жизни есть такой день, изменивший представления о мире, когда что-то вдруг шелохнулось в сердце и осталось там навсегда. Занудствую, конечно, но и у меня есть такой день. Начну новый дневник с традиционной истории, которую никогда не хочу забыть.

Примерно в середине зимы заканчивалась «учебка», нас почетно выпускали из корпуса чёрных инквизиторов, суля большие подвиги и славу во имя всего человеческого. Я получил свой чёрный плащ, согласно кодексу, плащ этот шили из кожи чёрных виверн, существ невосприимчивых к магическим силам. Он был длинным и с высоким воротом, застегивался через широкий лацкан на пуговицах, а регулирующих манжет было традиционно по две. На этом обмундирование заканчивалось. Чёрная инквизиция существовала на пожертвования, но в основном на содержание от княжества Городарики, благодарные люди которого, готовы были платить за спасение от монстров. Потому вооружение приходилось заказывать и покупать самостоятельно, единственно можно было рассчитывать на снабжение, еду, немного денег на проживание во время походов. Моя жизнь круто изменилась в первый же день самостоятельной работы. Год-два на усмотрение комиссара, новоиспеченных «чёрных» приставляли оруженосцами к бывалым воякам, так как рекруты умирали быстрее, чем рождались. Я с нетерпением ёрзал, когда ждал, что меня пригласят для знакомства, и тут прозвучали долгожданные слова: «Елизар, заходи!»
В небольшом кабинете нашего деревянного штаба я впервые увидел его. Трувор был великаном, ростом побольше косой сажени, огромен в плечах, а его плотные бицепсы растягивали рукава его плаща, всегда распахнутого настежь. Он крепко морщил плотные рыжие брови, как борзая собака, и заплетал бороду в две косички. Сам же был лысый, но от затылка до лба шла татуировка с неясным витиеватым узором, сплетенным в контуры птицы. «У тебя есть оружие?» Его голос рычал, как желудок голодного медведя, я почувствовал себя ребёнком, но всё же уверенно ответил, что нет. Трувор рассмеялся.

Уже следующим утром мы ехали к окраинам леса, туда, где начиналась холмистая гряда, отделяющая великую степь от родных краев. Трувор дал мне бородатый топор, достаточно лёгкий, чтобы использовать в бою, но не слишком удобный для моего роста, больно длинным было древко, хотя и понятно, ростом до рыжего великана я не дотягивал, по меньшей мере, трети. «Мы скоро прибудем, и я точно не знаю, чему сейчас учат в корпусах, так что просто скажу. Запомни, колдун, если готов сражаться нападет первым. Не выжидай, бей». Трувор улыбнулся мне. Он ехал на крупном сильном вороном коне, но, по словам самого Трувора, уже старом. Он всегда с горестью говорил о своем вьючном друге, бывалом Костоломе. Скакун, чёлка которого всегда закрывала ему глаза, был гордостью в доме Трувора, он, служил сначала отцу, а потом и самому «рыжему». Шрамы на теле коня могли бы многое рассказать, будь они летописью. Ружье за спиной Трувора, хоть и было полноценным, но казалось небольшим карабином.
Моя лошадь начала пятиться, стало быть, прибыли. Мы спешились, я схватил топор двумя руками и последовал в небольшой разлом, уходящий вниз меж холмов. Трувор шёл первым, только он, на моё удивление, не стал готовить оружие, всё оставил в ножнах. Меня переполняло волнение первое задание, первый колдун. Я никогда никого не убивал, и пусть эта тварь и за человека не считалась, но всё же. Нужно было собраться с мыслями, нас натаскивали на это два года, я был готов. Пещера вывела к замерзшему озеру, переливающемуся каким-то вердепомовым отблеском. Под чистым и толстым льдом мчалась вода, из-под стены и куда-то вглубь жерла пещеры. Трувор дотронулся до льда своей огромной ладонью, наверное, он мог одной рукой обхватить голову человека, будто то мяч. «Елизар, будь готов! Это не простой лёд». Трувор достал из-за пояса топор и, сморщив брови, посмотрел по направлению течения. Лёд был тёплым, помню как сейчас это удивительное свойство. Неожиданно, всё загремело, воздух взорвался треском. Замёрзшее озеро сначала вздыбилось, потом схлопнулось, сжавшись до овала. В стороны резко проросли четыре лапы, и подобно человеку ледяное существо встало на свои ноги, в руках появились меч и щит, и так оно вытаращилось на нас. «Тролль!» Завопил Трувор и тут же ударил топором монстру по колену, скосив того на бок. Ледяная глыба взмахнула своим мечом и почти задела Трувора по голове, но тот вовремя наклонился и снова ударил топором в колено. «Не спи! Бей по ногам!» Я собрался и напал на вторую ногу, тролль был недоволен, мы отвлекали его каждый на свою сторону, из-за чего он не мог нормально сражаться. Трувор отрубил ему ногу, и я заметил, как она начала медленно отрастать. Наставник перекатился ко мне и всем весом ударил топором в мой проруб, который получился. Тролль упал на спину, так как ноги не успели ещё отрасти. Трувор запрыгнул на грудь монстра и ударил прямо в солнечное сплетение. Я тоже не растерялся и рубанул по шее. Тело тролля обмякло и неожиданно покрылось кожей, а пещера заполнилась смрадом протухшей рыбы. Лёд растаял, и фонтаном из груди небольшой похожей на обезьяну твари хлынул фонтан багряной крови. «Твою мать! Не отстирать, будет, ха-ха». Трувор улыбался через свою рыжую бороду, как добрый дедушка, будто бы отец, которого у меня никогда не было.
Мы пропахли гнилой рыбой, что в принципе не так сильно мешало. Чем дальше мы уходили в пещеру, тем больше троллей убивали. Все они были не такими большими, как первый, но в странной ледяной корке. Мы вышли к запертой шахтной дверце, которую легко выбил плечом Трувор. Окружённый чёрными свечами, странный человек сидел в центре небольшого зала. В одном только переднике и весь разукрашенный рисунками и письменами. «Я ждал вас!» Громко словно в самом нашем сердце произнёс человек, как Трувор вскинул карабин и застрелил его. Хладным мешком колдун рухнул на камни. Бывалый инквизитор подошёл к телу и одним ударом смог отрубить голову. «Убери в мешок, дело сделано». Трувор протёр лезвие топора и убрал его за пояс. Мои руки тряслись, я не ожидал, что получится всё именно так. Представлялись битва и противостояние мистическим силам, но, по всей видимости, винтовка лишена всей этой романтики.

Молча мы скакали к штабу. Небольшой деревянной крепости, состоящей из нескольких перпендикулярных друг другу длинных домов. «Чего ты дуешься? Испугался выстрела?» Над щетиной Трувора был небольшой румянец. Погода становилась холодной, и шёл необычный чёрный снег. «Нет, всё в порядке, просто мне кажется, он хотел нам что-то сказать», - ответил я Трувору, высверливая затылок своей лошади. Кстати, хорошая, буланая, может выкупить? «Если бы колдун был готов, то напал бы первым. Когда они начинают говорить, значит тянут. Лучше не дожидаться, когда он обрушит на тебя свои проклятья». Трувор пришпорил Костолома, на горизонте уже виднелись чёрные резные ворота штаба.
«Если колдун попал на доску, то ему уже нет искупления. Стреляй и не думай», - Трувор швырнул мне кошель монет и поставил два пива, - «Мы сработаемся, мне нравится твой настрой, Елизар». Мы пожали руки и вздыбили кружки горой. Мои первые деньги, я купил кремневый пистолет и булку хлеба. Булочница Маша, такая приятная толстушка, общаться с ней обо всех приключениях стало большой традицией. Год мы с Трувором выходили на задания, я часто его ждал у стен кабинета чёрного кардинала, скверный то был старик, жадный и мерзкий, всегда чем-то недовольный. Кажется, он был южанином, дальний родственник правящей там элиты, да вроде как самого новоиспечённого Святого Папы. Миттеран, кажется, да и плевать.
«Старый хрен!» - разгоряченный Трувор вышел на улицу, громко хлопнув дверью, - «Ему уже сколько, лет сто?» Я спросил, что случилось. Трувора беспокоил чёрный снег, это был дурной знак, он требовал вооружить из казны всех инквизиторов, нужно быть готовыми ко всему, но кардинал жадничал, тратил всё на себя, что-то переправлял на юг своим, типичный чиновник. Пока петух не клюнет, хотя Трувор говорил, что клюёт уже в самую задницу. Он не рассказывал, что за снег такой, но с каждым днём становился злее.

На одном из заданий, куда мы отправились душить ледяных эльфов, мелкие такие пакостники, дело обрело ужасающий для меня поворот. У деревни Луковки был такой круглый холм, на вершине, которого жила молодая ведьма, её уличили в чернокнижии, и она естественно попала на доску, коль мы там занимались эльфами, то взялись и за неё. На тот момент я уже убил тройку колдуний, и не испытывал к ним жалости, даже если красивые. Они все красивые…
Трувор как всегда не тратил время на переговоры, он вырубил замок деревянной двери топором и мы вошли, выставив карабины перед собой. В избушке, напротив трюмо, кажется, так называется эта бабская тумба с зеркалом, спиной к нам сидел человек в багряном фраке, обшитом золотыми узорами и высоченной шляпой цилиндром на голове. Я видел таких клоунов в бродячих цирках. Трувор замешкался, ожидалось встретить женщину, этот хоть и явно был странным, мог оказаться не виновным.

«Здравствуйте, ребятки. Холодно на улице, да? Да, холодно. У меня для вас есть работка, хотите поработать же, да? Вы же за деньги работаете, да? Вот ты большой мне не подойдёшь, а ты мелкий можешь и поработать в моём цирке, да».

Его голос был высоким, с таким противным вытянутым писком. Трувор попытался расспросить незнакомца кто он такой, то тот отвечал что-то невнятное. Я запомнил только:
«Вот малыш Елизар будет на меня работать, а ты мешаешь, да. Ты здоровяк, с детства боишься волков, да? Ну, значит, прощай, всё спета песенка, хорошая была песенка, да. А ты мелкий, да, давай со мной, в цирке много работы для тебя, да. Собирайся, давай, да».

Глаза мне залила ярость, и я выстрелил в незнакомца. Он лопнул, разлетевшись на бумажные листовки, а на пол повалилась маленькая девочка лет десяти на вид. Мою грудь сдавило, малышке размазало лицо, эта жуткая картина всё ещё перед моими глазами. Руки затряслись, я выронил оружие. Трувор некрасиво сморщился и тяжело вздохнул. «Обманул нас, тварь». Он поднял листовку.

«Мальчики и девочки, барыни и бояре, представляю вам лучшие кошмары по доступным ценам. Цирк Ужасов готов предложить первозданный страх, за все, что вы будете готовы отдать! Только на два дня у Гардарики представление цирка имени меня. Специально для вас просто так, пламенный волк - Фенрир. Приходите, детей берите и не пропустите! Всегда ваш, Барнабасс!»

Я смотрел сквозь свои пальцы и никак не мог прийти в себя, мне было так тяжело и жутко, голова гудела, а воздуха казалось, не хватает хоть на глоток. «Елизар, ты как? Нет времени распускать нюни! Мы опоздали!» Трувор выволок меня на улицу, я упал в снег. Он поднялся в седло, резко пришпорил коня. «Догоняй!»
Мы мчали коней безпродуху. На горизонте я увидел вздыбившиеся столбы дыма. А холод стал таким пронизывающим, будто солнце остыло. Ни снега, ни ветра, только колкая стужа. Я впервые видел страх на лице Трувора, он мчал Костолама, что бедняга даже закашлялся. Я старался не отставать. Вскоре мы были вблизи стен, прилегающей к Гардарике, деревеньки. В Нижних Ручьях свирепствовал пожар, люди метались среди домов, пытаясь всё потушить. Кони отказались входить в горящие улицы и дальше к штабу мы побежали пешком. Через пару кварталов мы вышли на дорогу, ведущую к деревянной крепости чёрных инквизиторов, её стены штурмовал огромный, размером с дом, волк, только рыжий как лис и с настоящим пламенем вдоль хребта. Тварь рычала и выла, а от его лап разгорались стены. Как раскаты грома посыпались выстрелы, чудище обступили инквизиторы. Вместе с воем их накрыло огненным дыханием волка. «Бог мой», - в сердцах воскликнул я, а Трувор рвался в бой. Он бежал в огненную пучину.
Волк отскочил в сторону, он отвлекся на подоспевших витязей князя Сорокоглаза, главы Городарики. Гвардия витязей накрыла Фенрира залпом из пушек. Мы же прорвались в штаб, что перевооружиться. Патроны изрешетили в шерсть, будто в молоко. Из-под массивного дубового стола в главном зале Трувор за шкирку вынул чёрного кардинала.
«Защитите меня! Это приказ! Я приказываю, Трувор, доставь меня в Лоран!» - пищал и извивался Миттеран как уж. «Где ключ? Мне нужны те склянки! Где чёртов ключ!» - рычал Трувор. Они какое-то время припирались, ругались. Трувор требовал некий ключ и в какой-то момент с силой швырнул старика о стену, сорвал странный талисман с его груди и ушёл в подвал. «Волк у пекарни!»
Только услышал я эти слова, как скользнул в арсенал, схватил меч коменданта, острый и новый, предназначался он явно кому-то богатому, и с этим оружием побежал к пекарне. Волчара выжигал людей, он проломил собой стену и свирепствовал среди кухонь, везде, где ступала его лапа, вздымались столбы огня. Я выстрелил из карабина ему по колену, перезарядил, снова выстрел ничего. Волк повернулся на группу инквизиторов, за спинами которых было окошко в пекарню Маши, он надулся. «Нет!» - завопил я и бросился прямо ему на горящую лапу, мечом подрезал сухожилие. Волк дёрнулся и заскулил. Огонь опалил мне волосы и брови, части тела, не закрытые плащом, покрылись волдырями, я из последних сил смог подрезать волка под бедро, и кровь его залила меня. Он подкосился. Я лежал на спине, пытался перетерпеть боль. С крыши на морду волка спрыгнул Трувор и воткнул копье прямо в глаз монстру. Инквизитор упал, перекатился. Я видел, как он хромал, падение ему далось большой ценой. Волк попытался захлопнуть пасть на Труворе, но богатырь ударил своим топором, а сам чудом выкарабкался. Огромная тварь выдохнула пламя на моего друга, он исчез за стеной рыжих дьявольских языков. И, вдруг, голова волка повисла, и монстр рухнул мордой в землю.
Очнулся я на больничной койке, весь в бинтах, мог открыть только один глаз. Рядом, опершись на мой живот, спала Маша. Я задыхался, и в глазах всё плыло. Когда мне стало легче, меня навестил Трувор. Нет. Меня навестили Его Святейшество Чёрный Кардинал Трувор Волкодав. Он хромал, но улыбался мелкими островками опалённой бороды, как отец, которого у меня никогда не было.
***
Трувор захлопнул маленькую книжечку в кожаном переплете и посмотрел на улицу через окно своей мрачной черной кареты. «Спи с миром, дорогой друг».
- Ваша светлость, это дневник Елизара? - спросил один из двух инквизиторов, что ехали с кардиналом в одной карете.
- Да это он, всегда перечитываю его в дороге. Последние строки он написал уже в бреду. Ожоги загноились, умирал наш товарищ в страшной агонии, где-то месяц мучился ещё.
- А как одолели Фенрира, всё же? Говорят, что вы задушили его голыми руками.
- Елизар Огненосец разрезал артерию на бедре зверюги, и тот истек кровью, я лишь измотал его, - Трувор звонко хрустнул плечами, расправив их. Карета остановилась, чёрный кардинал вышел на территорию большого цветущего сада, для него расстелили ковровую дорожку до самых ворот прекрасного дворца. Несмотря на весь уличный жар, Трувор не снял с себя плотной шубы, сшитой из ярко рыжей шерсти никому здесь неизвестного зверя и так, с настежь распахнутой грудью, он медленно пошёл вдоль клумб столь богатого края.
- Я отомщу тебе, Барнабасс…

В предыдущей серии

Первая часть

- При чтении названий на картах бывало, не раз задумывался об отсутствии фантазии у первооткрывателей или жителей основателей. Река – быстрая вода или огромное количество Неаполей, в каждом королевстве есть как минимум один Неаполь. Гардарика, так называлась столица княжества Городарика, тут люди заметно проявили смекалку, - Валерий опустил голову в поилку и начал мерзко хлюпать, втягивая воду с помощью языка.
- Роза, значит, ничего не рассказала, - аккуратно переспросил Алекс, опершись рукой на бок пегаса.
- Она много улыбалась, сшила себе фартук. Занималась с Марией рукоделием, - Валерий задрал голову к небу, - Не хочу утверждать, но Роза ловила дворовых кошек для.
- А цирк?
- Она жуткая паучища, во всех смыслах. Притащила карту монаха Святогора откуда-то и на ней указала на пересечение двух рек: «Быстрой воды» и «Медведки», после чего с картой уползла куда-то на чердак. Тебе видимо придется самому с ней пообщаться.
- Как построение закончится.
На незасеянных полях около Лорана в правильные прямоугольники построились несколько, буквально, армий. Гвардейцы барона Миттерана, надо будет поинтересоваться, как его зовут, неужели Маннелиг? Вторым взводом, задрав многочисленные знамена, и пестря свирепыми грифонами, стояла могучая кавалерия белых инквизиторов, от их бело-золотых одежд немного слепило под полуденным солнцем. Возглавлял «белых» Лучезар Миттеран, младший брат барона. Серые инквизиторы построились скромнее, среди них наездников почти не было, не считая комендантов, что в основном перемещались на черных либо пегих пегасах. Иван Ефрона, уверенно удерживал знамя с огромным чёрным вороном, хранитель Аббатства в Морпорте, как-никак. Алекс верхом на верном друге подъехал к единственному одинокому человеку в стороне от остальных. Это была Юлия. Так как дорога из Городарики займет не меньше двух недель, Алекс на этом сборище был первым и единственным чёрным инквизитором, и чтобы его не потерять, а точно знать, что чёрная инквизиция присутствовала на первом собрании, Юлию попросили взять знамя «Кабанчика» и стоять с ним.
- О, да это же ветеран Арканской войны! Какая честь, - оставаясь верхом, Алекс с широким махом от плеча поклонился девушке.
- Издеваешься?
- Конечно, издеваюсь, чего такой доблестный инквизитор не пригодился своим?
- У доблестного инквизитора хотя бы есть «свои», а не только грязный конь.
- О-хо-хо! Я бы попросил! – заржал Валерий, - Я пегас!
- Ладно, успокойся, долго будет продолжаться парад тщеславия? – Алекс прикрыл глаза от солнца и окинул взглядом поле. Застучали барабаны, и гулко трубачи выдули медь, где-то ещё и оркестр. Вдалеке проскакал верхом на грифоне и в сопровождении каких-то ярких хлопцев ещё один герой, великий полководец. Всех их будут изображать на картинах, и упоминать в летописях, а весь полк просто сгинет. Хорошо, если пересчитали участников. Прибыл серый кардинал Мирослав, угадайте кто, Миттеран. Родной дядя барона и Лучезара, брат действующего Святого Папы Святослава. Чувствуется, что должности они получили за свои подвиги и бесконечный опыт, просто случайно так получилось, что великие люди все родственники. Алекс понаблюдал за тем, как в тени широкого шатра все эти высокопоставленные люди обнимались и даже пытались что-то кричать толпе. Как нестранно, первые ряды «серых» кричали «Ура!» три раза, и остальные подхватывали. Даже Юлия подхватывала и кричала во весь опор, правда затем грустно смотрела на горизонт.
- Интересно, что он говорит?
- Понятия не имею, - Юлия мялась на ногах, уже небрежно опираясь на древко знамени, - Всё из-за тебя! Если бы тебя не отправили со мной, то может, кто другой был бы знаменоносцем!
- Прости уж, что на весь Лоран есть только один профессионал, - сказал Алекс, а Валерий громко рассмеялся, - Ты давно колдуешь?
- Я не колдую, больше, - ещё грустнее ответила девушка.
- Это объясняет, почему тебя перевели, - Алекс поправил ворот, и выровнял пегаса по направлению к шатру.
- Да, на первом же задании… - протянула Юлия, но потом резко замолчала.
- Что случилось на первом же задании? – спросил Валерий, повернувшись головой к девушке.
- Меня укусил вурдалак.
- Изгнание нежити не помогло? – Алекс приподнял одну бровь.
- Не успела, - Юлия улыбнулась, спрятав глаза под козырьком своей шляпки с пером, - Карабин помог.
- То есть ты «серый», который не может изгонять демонов? М-да, бывает же.
- Такова цена за излечение от вампирской болезни, - гулкий звук трубы разорвал воздух, и присутствующие бойцы вольным шагом начали разбредаться в сторону Лорана. К Юлии и Алексу подъехал Иван Ефрона, поблескивая своим крестом избавителя, почетная награда, вручаемая за изгнание высшего демона.
- Алекс! Есть поручение!
- Пошёл на хрен! – жизнерадостно воскликнул Алекс, - Я жду Трувора. И еду в Морпорт.
- Ты уже замучил, Алекс! То подчиняешься, чтобы тебе давали патроны, то дерзишь. Мне надоело, я буду ходатайствовать об отлучении тебя от моего аббатства, - Ефрона звонко ударил себя по металлу нагрудника, удерживая пегаса на месте, что постоянно пятился назад.
- Ох, и что там? – Алекс закатил глаза.
- В Морпорте видели монстра Барнабасса, найди и убей, всё ж твоя работа.
- Что за монстр такой? – спросила Юлия.
- Какой-то паук, я не разбирался, чёрный инквизитор у нас как раз за этим. Юлия, тебя хочет видеть его превосходительство Мирослав Миттеран.
Юлия сделала почтенный реверанс.
***
Алекс был бесконечно уверен в том, что это за паук, и убивать Розу в его планы не входило. Сглупил, надо было оставить её в убежище. Теперь инсценировать убийство или замести все следы, не понятно, что делать. Как бы не казнили. Ранним утром Алекс умывался у своего колодца, как примчался Валерий и дожёвывая марку завопил.
- Юлия здесь!
- И что ей надо?
- Не знаю! Но в доме твой цирк уродов, «серый» заметит, нам головы снимут! – Валерий широко расставил ноги, будто стоял на льду. Алекс по пояс голый в своих походных штанах и, закинув полотенце на плечо, вышел в гостиный дворик. Краем глаза заметил, что на опорной перекладине под потолком, в тени шевеление трубчатых лапок. Грозно сморщился. Юлия была не в парадном, как будто и вовсе не при исполнении. Платье с длинной широкой юбкой, да глубокое декольте, оканчивающееся в кожаном корсете. Грудь так сильно была стянута, что казалась огромной. У скамьи, на которую она села лежала полная походная сумка. Девушка упёрлась лицом в ладони.
- Здравствуй! – закричал Алекс. Юлия подняла заплаканное лицо с опухшими веками, попыталась что-то сказать, но завопила будто ребёнок. За бутылкой вина она рассказала о том, что её официально отлучили от службы. Она получила увольнительные, изъяли обмундирование, при ней остался только её старый карабин, которой небрежно был, притянут кожаными ремнями к рюкзаку. Серый кардинал на пороге чего-то ужасного прочистил ряды. И естественно никто не стал скрывать от кардинала, что Юлия потеряла дар, то есть проф. непригодна. К Алексу она пришла, потому что сама не знала почему.
Она пошла на войну, когда потеряла дар, научилась фехтованию и стрельбе, и какое-то время даже была полезна, но война окончилась, Юлия вернулась в серую инквизицию, Ефрона давал ей несложные поручения, создавал для администрации видимость полезности, но вышло, как вышло. И вот, представитель рода Древолаз всё же её выброшен на улицу. В бордель идти не по совести, а домой возвращаться стыдно, заниматься рутиной и быть женщиной, после всего того гонора. Самое ужасное, что в гвардию тоже не возьмут, а без войны её в вотчину не мобилизуют.
В конечном счете, Алекс предложил Юлии стать его оруженосцем. Она бросилась ему на плечи, а потом отстранилась, гордо выпрямившись. Всегда нужно помнить, что перед нами ветеран.
- Ох, ты серьезно! – завопил Валерий, - Как хочешь, когда она сдаст тебя, я улетаю. Буду диким пегасом, грозой бисквитов!
- И так, твоё первое поручение. Узнай, что едят эмпусы, - без лишней театральности произнёс Алекс.
- Они ж людоеды? – удивилась Юлия.
- Вот и узнай, чем кормить людоеда!
С чердака послышался протяжный, слегка шипящий смех. Алекс спрятал паучиху в своём рюкзаке и отнёс Изабелле. Напоследок Роза посоветовала, брать у мясника свежую баранью кровь, чтобы Мария пила, ближайшие полгода она будет чувствовать себя хорошо, дальше надо думать.
Следов цирка не видать, а до приезда Трувора уйма времени. Выйдя из борделя, Алекс дошёл до центральной площади, у здания в котором обычно сидел губернатор, с доски сорвал объявление.
«На болотах к югу от тракта свирепствует гигантская змея, нападет на караваны, любому кто принесёт её голову вознаграждение сто госсет.»
- Пора работать, - подумал Алекс и подтянул пояс с рапирой.

Первая часть.

Поспать так и не удалось, Алекс явно не торопился с расследованием, всё же дело не его, но за пропавшую девушку переживал. Валерий выдохся и сразу улетел домой отоспаться. Инквизитор же отправился к своему любому месту в городе.

Один из борделей в порту местные нарекли - «Оранжерея», из-за четырех девушек: Лилии, Изабеллы, Азалии и таинственной Розы. Конечно, в борделе было значительно больше девушек, но именно эта необычная четверка полюбилась как гостям порта, так и местным жителям. Особенно Роза, все про неё говорили, но никто не видел. Считается, что моряки просто выдумали себе идеальную женщину. Здание пряталось немного поодаль от таможенного павильона и укрывалось шторами и балдахинами из ярко красной плотной ткани, у самого входа стояла небольшая мраморная статуя, сюжетом которой являлась обнаженная, пышная на формы, но узкая на талию дриада. Солнце взошло совсем недавно и двери заведения были ещё закрыты. Алекс появился из тени соседнего переулка, что испугало таможенную стражу. Они вытянули алебарды, но инквизитор ушёл к борделю. Естественно, сразу никто и не спешил отворять двери, но настойчивость гостя побудила хозяйку выйти поскандалить.

- Ох, кому же так рано утром будет навечно отказано в обслуживании! – прозвучал свирепый, слегка хриплый голос из окошка третьего этажа. Полноватая женщина со скрипом отодвинула небольшую задвижку в центре двери, отстреливая проклятиями, как пулями.

- Изабелла, здравствуй! – лукаво скобенившись, поприветствовал чёрный инквизитор, элегантно зачесав волосы на затылок.

- Ой! - только воскликнула женщина и поторопилась впустить мужчину, - Алекс, дорогой, я сейчас же разбужу девиц, они будут так рады тебе! Как всегда верно? Ничего нового выдумывать не будем, они сейчас соберутся, погоди только. Анна! Подай срочно ром из моего погреба!

- Нет, Изабелла, не сегодня, я к Розе, - продолжая улыбаться, поправил Алекс. Изабелла, была уже в возрасте, она позволяла себе гордо держать спину и когда расстраивалась, то строила мину недовольного английского дога.

- Анна! Гость не будет ром, - крикнула она вглубь каменной лестницы, плавно уходящей под дом, - Надеюсь, не нужно повторять тебе?

- Не нужно, но ты всегда повторяешь.

- Ты никому не должен о ней рассказывать! Следуй за мной.

Изабелла провела Алекса на третий этаж. По пути не раз приходилось уклоняться от похотливых взглядов, девушек, что не были готовы, но видимо так привычно заманивали. Изабелла практически каждой такой встречной, громко объявляла, что этот гость к ней. Инквизитор продолжал следовать за женщиной, редко поглядывая в открытые комнатушки. Кабинет Изабеллы был маленьким, но даже в нём была широкая удобная кровать с большим матрацем. Женщина разделась догола, выставив не свежее и весьма одрябшее от тяжелой работы тело напоказ. Недовольно протерев брови, инквизитор так же полностью разделся, обнажив все многочисленные раны и шрамы. Изабелла всегда с большим интересом смотрела на четыре огромных рубца, что шли параллельно друг другу через всю грудь Алекса.

- Эмпуса, - словно как в первый раз произнёс инквизитор.

- Я помню, - ответила женщина.

Изабелла отварила дверцу платяного шкафа, а за ней подвинула деревянную стенку, за которой была ещё одна потайная комната. Убежище Розы насквозь пропахло валерьянкой и клопами, нужно было какое-то время, чтобы привыкнуть и спокойно дышать. Один из способов скрыть что-то, это всем рассказать правду. Гости в красках пересказывали, какая Роза кудесница в постели, но девушка всегда была с клиентом. Буквально каждый моряк убеждал остальных, что отведал этой великолепной женщины, но только раз… Алекс сел в самом центре слегка подсвеченной комнаты, а Изабелла уместилась в стороне, лузгать припасенные тыквенные зёрна.

- Здравствуй Роза, я хочу попросить о помощи, - тихо сказал Алекс в сторону одного из тёмных углов. По полу раздался стук, как бы маленьких палочек, и поднялся сильный треск тысяч маленьких паучков-сверчков. Отбрасывая жуткую тень на середину комнаты, под единственный лучик света вышла Роза. Её прекрасное и ладное лицо завораживало, но вот осмотреть её было страшно.

- Алекс, дорогой, рада тебя видеть, - прошипела она, слегка стрекоча небольшими хелицерами, выпавшими из пасти.

- Можешь рассказать, что за зелье было в этой склянке? – осторожно спросил Алекс и протянул склянку. Показалась паучья лапка, оканчивающаяся меленькой трёхпалой клешнёй, что аккуратно взяла бутылочку и утащила в тень.

- Ты мне обещал кое-что, когда вырастишь…

- Роза, это невозможно, расскажи лучше про зелье.

- Такой же обманщик, как твой дед.

- Роза!

- Я точно не уверена, но запах, который оставил состав, похож на духи, - Роза медленно провела горлышком у носа, - Точно, я знаю этот аромат, в цирке такой распыляли под шатром.

- Что же это? – Алекс недоверчиво свёл брови.

- Забвение, - Роза протянула склянку обратно. Изабелла подавилась, и в сердцах воскликнула: «Что?».

- Невозможно, - протянул инквизитор, это может означать только одно.

- Цирк Ужасов Барнабасса, - Роза отстранилась обратно в тёмный угол, с тем же подозрительным звуком палочек. На нижних этажах раздался грохот. Следом раскатисто разлились женские крики. Что-то с неистовой силой ворвалось в бордель и начало крушить и ломать. Неуклюжий топот будто кавалерии, после которого громыхнул звон разбитой посуды, - Я могу тебе помочь…

Алекс удивлённо скривился лицом, но поторопился за Изабеллой. Ей необходимо было разобраться, что происходило там внизу, а для этого следовало полностью скрыть логово. Женщина накинула халат и распахнула двери своего кабинета, Алекс медленно одевался, изображая из себя довольного клиента, хотя мурашки так и бродили по его спине. В кабинет неуклюжим полуприсядом просочился пегас, что выглядел невероятно большим в неприспособленном под него пространстве.

- Валерий! Как ты прошмыгнул сюда?

- Алекс, слава Богу! Представляешь, тут женщины ходят без одежды! – срываясь на тяжелое дыхание, сказал Валерий, - Ещё на кухне есть бисквит, но я не смог прорваться, ой, что я несу! Алекс! Мария, с ней что-то не так!

Инквизитор вскочил с места, как пегас завизжал на весь кабинет. Из платяного шкафа выполз огромный жук, начинающийся головой человека, с телом ребёнка, и, разумеется, паучьей спинкой. У неё было только два глаза на лице, что не могло не радовать, но казалось, по два, а то и три зрачка.

- Позволь я помогу, Алекс, - прошипела Роза, вытянув свою руку. Тело Розы было не складным, и гротескно жутким. Если она не выпрямлялась на паучьих лапках, то ростом была меньше метра. – Пожалуйста.

Когда инквизитор вернулся с последнего задания, которое ему поручалось от белой инквизиции, он привёз раненую маленькую эмпусу, и Роза помогла вылечить её.

- Алекс, что за ужас? Это совершенно ненормальные предпочтения, старухи и насекомые, я доложу в госпиталлию, тебе надо лечиться, - Валерий недовольно свёл брови и плюнул себе под ноги.

***

Мария лежала в своей кроватке на чердаке, вспотевшая и бледная. Алекс вбежал по лестнице и тут же скинул Розу со спины, которая как рюкзачок прицепилась к спине своими лапками. На лету никто бы не смог разглядеть, что инквизитор тащит монстра на спине. Роза перебежала к кроватке и встала точно над головой Марии. Она прикоснулась брюшком к её груди и так какое-то время посидела с закрытыми глазами.

- Чем ты её кормишь? – Роза вытягивала слова, слегка потрескивая хелицерами.

- Эм, как бы сказать… - замешкался Алекс.

- Ничем мы её не кормим, она всё это время сама ловила себе пропитание в доме, - глядя вдоль лестницы закричал Валерий.

- То есть вы не знаете чем её кормить? – настороженно сузив веки, переспросила Роза. Она прекрасно знала ответ, но это же безответственно, заставлять ребенка есть, что поймал бы.

- Так, а чем кормить людоеда? – Алекс широко развёл руками, он сердился и стыдился одновременно, лицо его покраснело.

- Что ж…

- Мы не нарочно, - виновато протянул Валерий, - Я делился с ней пирожными, бывало. Один раз.

- Не могли же мы ей принести человечину, - инквизитор недовольно сморщился. Роза гладила малышку Марию по голове, как вдруг по-матерински улыбнулась.

- Эмпуса – это первородный вампир, исконный. Все кровососы произошли от них, они не людоеды, им нужна лишь живая кровь, - Роза выдохнула, - Малышка поубивала всех крыс в доме.

- Что? Эти монстры губят людей, превращают в вампиров или ещё хуже, вурдалаков и прочую нежить, и ты вот так просто утверждаешь, что им этого делать не нужно? – Алекс схватился за шею, будто узнал что-то непотребное.

- С возрастом она будет пить всё больше крови. Зачем ты притащил её домой, если называешь монстром? – Роза отползла от кровати и скрестила руки на груди, недоверчиво задрав взгляд на инквизитора.

- Мне стало её жалко, она такая человечная.

- Это я попросил её не убивать, - добавил Валерий.

- Вы милашки, если позволишь, я найду ей пропитание ночью, да и в доме такой беспорядок. А что это? - Роза указала на клок порезанных зеленых тканей перетянутых нитками и верёвками.

- Мария пыталась сшить себе платье, я думаю, - Алекс тепло по-отцовски улыбнулся.

- Когда ей станет легче, я научу её шить.

- Ты умеешь? – удивился инквизитор.

- Я паук, Алекс.

Ох, точно, - Алекс засмущался, - Да, оставайся сколько нужно, я предупрежу Изабеллу. И не попадитесь на глаза никому!

- Хорошо, - Роза томно улыбнулась и сделала реверанс.

На пути в Лоран. Алекс мучился от мысли, что мир на пороге чего-то ужасного. Валерий никогда не слышал о Цирке Ужасов, самом странном явлении из когда либо обнаруженных. Первые упоминания люди оставили около ста пятидесяти лет назад, как раз когда былая инквизиция разделилась на «белую» и «серую». Люди, ведомые желанием попасть обратно в райские луга, однажды добились своего. Но результат оказался не таким как сказано в священных писаниях. Изгнанный однажды человек явно не должен был возвращаться. Когда из ворот Рая вышел первый шестикрылый серафим, он испепелил своим светом всех монахинь и монахов, что были там. Он двинулся на север к границам Городарики. Северяне отчаянно сражались с ангелом, но ничто не могло его остановить, пока святой Маннелиг не поклялся, что навсегда станет отшельником. Пожертвовал всё свое состояние бедным, отдал своё имение и отказался от титула. По сей день в княжестве Севердреве живут свободные, но нищие люди, под защитой коллегии кардиналов. Если перейти к сути, Маннелиг после того как потратил последнюю свою монету и голодал вторые сутки под ряд, лег спать на пути ангела. В камень рядом с его палаткой ударила молния, расколов его пополам. На месте скола лежал длинный наконечник копья. Вооружившись им, первый белый инквизитор смог одолеть серафима. Сила копья питает «белых» особой силой, что позволяет бороться с падшими ангелами до сих пор. Маннелиг хотел закрыть врата, но их не было в храме, да и храма уже не было. Как сообщал первый отряд, на месте врат был цирковой шатёр, пройти в который их пригласил таинственный человек в красном, и после того как комендант отказался. Шатёр испарился, а Городарику заполонили ужасные монстры. Позже, шатер цирка начал часто появляться возле различных городов и селений по всем княжествам севера, сводя людей с ума и заполняя монстрами болота и леса. Через двадцать лет, после начала гастролей Цирка Ужасов, что чумой путешествовал по миру, была учреждена чёрная инквизиция, для убийства чудовищ и монстров, порождаемых огромным шатром цирка. Барнабасс колдун и, как он себя называет, директор цирка создавал монстров из магии, потому «чёрные» начисто её лишены. Они очистили Городарику, а затем их служба стала обязательной по всему материку.

- А как узнали о Барнабассе? – спросил Валерий, опускаясь на землю в саду поместья Миттеранов.

- Он ходил по городам и предлагал работу в своём цирке. Его много раз пытались убить или договориться с ним, но тщетно, - Алекс спешился и пошел к входу во дворец. Он обратил внимание, что инквизиторов в парке было огромное множество, будто назревала война, - Я никогда его не видел, но отец рассказывал, что дедушка пал в сражении с Барнабассом, сгинул в недрах хищного шатра, потому они и уехали с севера. Хищный шатер пожирал города.

- Почему с таким ужасом не борются? – спросил Валерий, мечась во взгляде.

- Боремся, просто последние сто лет не можем победить.

В библиотеке Алекс встретил Юлию. Она рассказала о последних новостях, о том как обнаружили алхимическую лабораторию, круг демонов и, сразу до кучи, проклятую небесную арфу. Джек-пот, одним словом. Тут демоны, падшие и, по всей видимости, ведьмы тоже и на сладкое бич севера тоже сюда направился. На столах и полу небрежно разбросаны книги, а рекруты белых и серых инквизиторов, продолжали обыскивать все уголки поместья. Коллегия кардиналов подняла тревогу, вернее поднял её Ярослав, и без разрешения Лучезара отправил письмо и в Городарику. Барон был явно недоволен всем происходящим, его даже проверили на одержимость, но он всё же мобилизовал гвардию.

- Всё настолько плохо? – Алекс, не снимал металлической маски, когда приезжал в Лоран.

- Они нашли вот это. Лоран и ближайшие деревни укрепляют, - Юлия протянула маленький свёрток бумаги.

- Это всё? – тяжело выдохнув, спросил Алекс. Юлия поникла, чувствовалось, что она напугана.

- Тебе мало? Честно сказать не понимаю всей паники, никогда не видела этот цирк. Но рисунок мог попасть сюда, как угодно.

Инквизитор развернул бумажку с картинкой, так явно изображавшей женщину с телом паука, а на обратной стороне было написано:

«Меняю принцессу на мою королеву. Скоро буду, Всегда ваш Барнабасс.»

Алексу стало дурно, он оперся рукой о край стола, когда голова закружилась. Сердце было готово вот-вот выпрыгнуть из груди. Роза, с которой он был знаком с детства… Это Роза.

Уже к вечеру было получено сообщение от Ивана Ефроны, быть на месте и ожидать остальных и ещё, что черный кардинал Трувор отбыл из Гардарики и едет в Лоран. Дело серьезнее некуда. Алекс отправил Валерия, расспросить Розу обо всём, что она знает о цирке.

Дочь барона Миттерана никогда не испытывала острого дефицита мужского внимания. Она была стройна, красива и достаточно молода. Являясь коренной южанкой, пренебрежительно и брезгливо относилась к северянам, за грубый нрав. От рождения и по сей день, она имела не ограниченный достаток, а дорогостоящее воспитание сделало из девушки жемчужину сокровищницы барона. В тот день она прогуливалась по саду, её видели слуги, и ничто не предвещало беды, пока девушка просто-напросто не испарилась.
- Комендант, разрешите обратиться? – поднявшись над круглым столом, произнёс один из присутствующих на собрании инквизиторов.
- Разрешаю! – ответил седой и знатно порубленный былым опытом комендант. Его лицо покрывали шрамы, как отпечатки совершенных ошибок и недосмотров.
- Какое отношение эта история имеет к нам? – задал вопрос инквизитор, он был облачён в ярко-желтый дублет, небрежно расстёгнутый на груди.
- Господин Миттеран лично обратился за помощью к Лучезару Святославовичу, - комендант сердито свёл брови.
- Так пусть этим белые и занимаются, верно, парни? – инквизитор обратился к остальным присутствующим. Серые инквизиторы, щеголяя в дублетах разных цветов, расселись по небольшим деревянным скамьям, посреди колоннады нижней залы аббатства и поддержали довольными ухмылками своего коллегу.
- Они и занимались, - устало произнёс комендант, - Но Лучезар обратился к нам, и сдаётся мне, потому что у них плохо получается. Эх, хорошо, мне нужно дать ответ Кардиналу. Подумайте, кто из вас поедет в Лорен, или я утром сам назначу.
Инквизиторы разошлись, не довольно бурча, словно копошащиеся пауки.
***
Летний денек выдался чистым и жарким, небо просматривалось насквозь без каких либо намеков на облачка. Среди людных улиц сновал большой белый пегас, поблескивая белоснежными крыльями, а за ним гонялись маленькие дети. Ребятишки кидали маленький кожаный мячик, а пегас приносил обратно, довольно гарцуя. Возле бельевой лавки стоял мрачный и не по погоде одетый мужчина. Его небрежно стриженные черные волосы блестели жиром, а щетина шуршала о ворот его длинного чёрного плаща.
- Может, господин уже решится что-нибудь купить? – усатый купец, выпячивая своё брюхо вперед, подмигнул одним глазом, - Вы посмотрели все ткани, которые у меня есть, мне уже нечего предложить.
Мужчина поднёс руку к подбородку и недовольно скривил губы, периодически он топал металлическими набойками на каблуках его высоких ботфорт. Ещё раз оглядел все ткани.
- Голубой, - произнёс он и дал пару монет купцу. Мужчина с облегчение выдохнул и аккуратно свернул голубую ткань в кулёк.
- Так что, Алекс? – прискакал пегас, довольно улыбаясь всей ребятне вокруг.
- Купил, идём домой, - мрачно ответил человек в кожаном плаще. Александр служил чёрным инквизитором, и за девять лет был удостоен великой чести получить боевого пегаса. Событие, которое преподносится, как великий знак отличия инквизитора за заслуги, на практике является попыткой избавиться от неуклюжего животного. Чёрные инквизиторы не пользуются популярностью и потому им редко выдавали, хоть что-нибудь полезное. Но был случай, что кардиналу срочно потребовалось получить посылку и самый быстрый способ это отправить «чёрного» на пегасе за ней. Так и познакомились говорящий пегас Валерий и Алекс.
Пройдя по пыльным улицам Морграда, большого портового города и столице региона, Алекс и Валерий вышли к улочке с плотной застройкой одинаковыми двух этажными домиками. На улице стоял смрад гниющей рыбы, который никого уже не удивлял, а мостовая усыпана конским навозом. Алексу дом достался от родителей, которых чума свела в могилу. Домик
был прямоугольным, второй этаж спальный, который опирался на колоннаду, что формировала внутренний дворик колодец, для увеличения общего жилого пространства. Тут же у хода было стойло с кормушкой Валерия.
- Мы вернулись! - громко закричал пегас, как по арочным перекрытиям второго этажа застучали гулкие удары маленьких копыт. По лестнице сбежал ребенок лет пяти, на половину тела до пояса, что был осликом с серо-синей шерстью, а свыше обыкновенная светловолосая девчушка с кошачьими зелёными глазами. Алекс сделал ей небольшой деревянный костыль, которым она очень ловко орудовала. У девочки было прострелено колено. Она улыбнулась пастью полной клыков. Алекс сморщил лицо.
- Мария, я тебе кое-что купил, - инквизитор опустился на одно колено и протянул девочке свёрнутую ткань.
- Ой, это что? Тряпки? – спросила девочка, довольно прижимая подарок к груди.
Валерий засмеялся со двора.
- Из этой ткани, ты можешь сшить себе одежду, - Алекс смутился слову тряпки.
- Правда? – ещё больше обрадовалась девочка, но вдруг резко помрачнела, - Я не умею.
- Научишься, - с добродушной улыбкой подбодрил Алекс.
- А если я испорчу такую красивую ткань? Мне страшно, - из-за обилия выпирающих клыков из челюстей девочки, она немного осопливела речь, как бы плевалась на звуки «б» и «п».
- Я куплю ещё, - Алекс ушёл в свою комнату и переоделся в повседневное платье, в котором бродил по дому и латал дыры в крыше. Эмпусу, то есть Марию, Алекс нашёл на одном из заданий, она осталась сиротой, хотя до конца непонятно, как у человека получилось приручить демона, пускай и маленького. Девочка, в самом деле, была воспитана очень человечно. К вечеру похолодало, но пришло время выпить, а когда приходило такое время, появлялись незваные гости.
- Александр! Ты дома? – позвал от входа хриплый голос.
- Да, он дома, думаю, сейчас спустится, - добродушно ответил пегас, спасающийся от вечернего зноя с помощью холодной стены.
- О, ты Валерий, верно?
- Собственной персоной, - пегас довольно и почтенно поклонился головой, затем выпрямился, надув свои крылья, - Как поживает Ярослав?
- Его перевели в корпус белых, - старик немного надулся, а глаза его забегали.
- Я знаю, - самодовольно улыбнулся пегас, - Белым инквизиторам выдают пегасов.
- Ну, ха-ха, иногда их получают и чёрные, - старик скрестил руки на груди.
С верхних этажей спустился Алекс, в обычной куртке с рукавами на завязках и рейтузах, чисто выбрит и как не странно вымыт.
- Не может быть, Иван Ефрона собственной персоной, - Алекс злобно улыбнулся, - И с какой целью пожаловал такой почтенный гость?
- Кардинал просил, чтобы ты явился к нему, - с серьезной ноты начал Иван, протягивая руку. Алекс пожал её за запястье и естественно нащупал излюбленное оружие «серых» - складной кинжал.
- Всё ещё носишь кинжал не на той руке, левша, - напряженная нота повисла в воздухе, но рассмеявшись, старые приятели обнялись и прошли к столику внутреннего двора. Алекс поделился огромным апельсином и естественно ромом. Недолго повспоминав всех сослуживцев и былые дни в «учебке», Ефрона перешёл к делу. Валерий улёгся рядом, поглядывая, чтобы маленькая Мария случайно не попалась коменданту на глаза. Так как никто не будет разбираться, почему у кого-то в доме демон. Это одержимость и смертная казнь.
- Алекс, Кардинал Лучезар обратился к нам с просьбой и обещал поделиться вознаграждением. Белые не могут отыскать пропавшую дочь барона Миттерана, - Иван покручивал пустую стопку своими толстыми пальцами.
- О как. А с чего это вообще инквизиция занимается пропажей людей? Где королевские гвардейцы? – Алекс налил ещё по одной порции рома.
- Личная охрана утверждает, что девушка просто испарилась, вот была, и вот её нет.
- Мистика.
- Именно, и господин Миттеран поднял все свои связи, - Иван почесал затылок.
- Конечно, он написал письмо своему брату и Лучезар Миттеран направил своего лучшего инквизитора на поиски, - Алекс залпом опрокинул рюмку рома и тут же закусил её кружком апельсина вместе с коркой.
- И они не справились, как видишь связи пошли дальше и теперь там нужны ещё и мы.
- Мы? Иван, я остался чёрным инквизитором, это ты по служебной лестнице пошёл, в корпус подался, звание захотел. А я всё ещё сам себе голова. Так что давай уже по делу.
- Алекс, я не хочу этим заниматься, думаю, девка просто сбежала от излишней опеки отца, наверное, отрывается с матросами или сидит на какой-нибудь оргии в тайном обществе. А охране дала на лапу, вот те и несут околесицу, - Иван устало потёр глаза, - В общем, командировочные беру на себя, то есть двести госсет сейчас и тысячу по завершению тебе.
- Почему никто из «серых» не поехал?
- Не могу без приказа нашего кардинала.
- Так может тебе стоит заглянуть себе в штаны, найти там два маленьких яичка и обратиться к Трувору?
- У меня есть своё начальство, по головам не по чину идти. В общем, для галочки решено отправить бакалавра, но чтобы она не сгинула, я решил попросить тебя.
- Она? – удивленно выкашлял Валерий.
- Четвертая поправка к указу об инквизиции в действии, - Иван тоже осушил свою стопку рома и оставил кошелек монет, - Завтра к полудню жду у себя, арсенал уведомлен.
***
В арсенале почти никого не было, только скверный худощавый дед, сморщенный и лысый, но на удивление хлесткий и живенький отблёскивал своим моноклем. Алекс протянул жетон в виде каплевидного щита с профилем кабана. Старик внимательно посмотрел, переписал четыре латинские цифры в книгу, а затем исчез за огромной металлической дверью. Несколькими минут спустя старик притащил и выдал Алексу несколько капсюлей с порохом и мешочек свинцовых дробинок.
- Удачи, сынок, - так привычно произнёс старик и улыбнулся. Алекс выдавил из себя улыбку и пошёл в кабинет Ефроны. Пройдя центральный холл аббатства, где проводились все таинства и молились служители, он вышел на винтовую лестницу, по мрачной шахте которой вышел в небольшой эркер, где и был кабинет. Постучал медным кольцом о деревянную дверь и тут прошёл. В уютном кабинете пахло плесенью, при том очень навязчиво. Иван Ефрона пребывал в добром расположении духа, что всячески демонстрировал. Через стол от него сидела невысокая девушка в узкополой шляпке с павлиньим пером и мужском дублете, ушитом в груди, дабы уместить все богатства красавицы.
- Точно, как часы, - поприветствовал Иван Алекса, махнув перед девушкой карманными часами. Девушка через плечо посмотрела на чёрного инквизитора, оценив с ног до головы его длинный плащ на пуговицах и высоким воротом. На поясе она взглядом зацепилась за резную рукоять рапиры, - Знакомься, мисс Юлия Древолаз, а это ваш напарник Александр Рюрик.
- Рюрик? – девушка повернулась к Ефроне, - Он северянин?
- Как раз вам будет, о чем поговорить в пути, - Иван растянул свои усы в наигранной улыбке. Он ввёл в суть дела, вернее просто рассказал, что ему поведал Лучезар. София Миттеран вышла на прогулку в сад особняка, собиралась читать. Её сопровождали два личных охранника, а в саду трудилась прислуга. Собственно, как только колокола храма пробили для утренней службы, то с первым ударом девушка испарилась. Алекс вышел за стены аббатства, задумчиво размышляя об этом. Юлия, громко отстукивая каблуками по мостовой, обошла инквизитора и ехидно посмотрела ему в лицо.
- И что Иван рассказал обо мне? – спросила она, скрестив руки на пышной груди, тщательно скрытой дублетом. Алекс сразу обратил внимание на два кремневых пистолета на её поясе, а также небольшую саблю. Сумка с арсеналом была удобно расположена под левую руку.
- Что вы аспирант, больше ничего.
- Вот как значит. Я хочу сразу расставить «все точки над и», я не какой-нибудь стажер, а к вам переведена из королевской гвардии, перед тобой буквально ветеран Арканской войны, - голос Юлии, казалось, отдавал железом.
- Когда мы стоически потеряли множество жизней просто потому, что король возбудился на чужую жену? Я горжусь вашей победой, юная леди, - Алекс демонстративно поклонился в пояс.
- А разве женщин берут в армию? – удивился Валерий, перебирая бровями, будто думал.
Юлия, не проронив ни слова, пошла прямо по мостовой. Повезло же с попутчицей.
- Как планируете добираться в Лорен? – спросил Алекс, заправляя боеприпасы сумки у седла.
- Я договорилась с почтовой службой, они возьмут меня на попутки – девушка повернулась и сразу осыпала инквизитора холодным взглядом, - Знаешь, я никогда раньше не видела чёрного инквизитора, почему вас так мало?
- Работа сложная, - ответил Алекс и оперся на бок Валерия, - Давайте мы вас подвезем.
- Оу, как это мило.
- В отличие от тебя, я умею знакомиться с людьми, взбирайся в седло.
***
Когда от скорости захватывает дух – это одно, но когда под тобой бескрайняя пропасть. Валерий нашёл очень забавным тот факт, что Юлия боится высоты, и всячески выходил на разные пируэты во время полёта. Так как много белых инквизиторов погибло, так и не добравшись до места, одним умельцем был придуман специальный самосматывающийся ремень безопасности наездника грифона, который успешно применял на всех летающих вьючных. Алекс по-джентельменски уступил такой Юлии, но инстинкты не обманешь. Не очень плавно, даже с ударом земли о позвоночники, пегас приземлился и продолжил скакать подобно обычному коню. Юлия соскочила на пыльную дорожку, но не отстегнула ремень, и он с силой дёрнул обратно к пегасу, она упала на колени.
- Да какого чёрта! Будьте вы прокляты! Сволочи, ублюдки! – развопилась Юлия, пытаясь освободиться от ремня безопасности. Алекс молчаливо спешился, потянулся в спине, он тоже был крайне недоволен Валерием, чёртов неуклюжий куроконь. Выслушивая оскорбления и брань в свой адрес, чёрный инквизитор аккуратно отстегнул свой улучшенный кабассет, он стал легче, а гребень сточили и сделали ниже, а главное добавилась железная маска, теперь Алекс в полном обмундировании был полностью защищён от магии. Он надел шлем, тем самым скрывшись от взоров и сглазов.
- Зачем ты вооружаешься? – дыша полной грудью, спросила Юлия.
- Мера предосторожности, - ответил Валерий, - Чёрные инквизиторы скрывают оголённые части тела от сглаза.
- Что за чушь!?
- Надеюсь, тебе никогда не доведётся встретить ведьму, но тогда и поймешь, зачем это всё нужно, - Алекс перецепил рапиру поверх плаща, зацепив её на пояс, взял кремнёвый пистоле, проверил, что заряжен, убрал в кобуру, а два мушкета оставил так сказать в седле, - Идём?
Юлия погладила набалдашник своей сабли. Всегда есть какое-то сомнение, когда рядом человек облачается в полную боеготовность. Профессиональная деформация, ничего более.
На берегу самого глубокого в Лоране озера Папой Святославом Миттераном была построена из самых знаменитых в мире резиденций Герр Маннелиг, комплекс состоял из дворца и сада с фонтанами. Скульптуры фонтанов были посвящены мифическим существам, а внутренние залы дворца на первом этаже во фресках рассказывали ту самую историю о святом Маннелиге. Сам город находился вблизи резиденции, и часть сада даже была всегда открыта жителям и посетителям, до большой кованой ограды. Чтобы подобраться к дворцу, пришлось пройти ещё тридцать километров вверх по холму, среди фонтанов. Валерий недоверчиво фыркал. Они дошли до чайного домика, где их, по словам стражи, и ожидал господин этого великолепного поместья. Барон Миттеран был тучным и скорее всего ленивым, совсем не похожим на брата Лучезара. Семья Миттеранов обладала интересным свойством, они на протяжении века занимали все важнейшие посты вокруг его величества короля, на чём и зарабатывали. На нижней террасе барон уплетал огромный шоколадный торт, рядом, уткнувшись в книгу, сидел высокий неписанный красавец-блондин с томным взглядом. Большой бант его рубахи украшался золотом, как и рюши, его рубахи.
- Вы добрались! – радостно объявил красавец, вскочив с места, а борон оторвал взгляд от торта. Юлия и Алекс почтенно поклонились, поприветствовав барона, - Я только утром получил письмо о вашем прибытии, а вы уже здесь? Как дорога?
- Ужасно! – отрезала Юлия.
- Ночевали один раз, быстро добрались, - тоже ответил Алекс, приглушённо через свою металлическую маску.
- Чёрный инквизитор здесь? София попала в лапы демонов? – барон заметно начал суетиться и паниковать, - Ярослав! Успокойте меня!
- Нет, ваше величество, чёрный инквизитор здесь больше для предосторожности, ваша дочь найдется! – поторопился белый инквизитор с объяснениями. Он вновь обратился к Алексу и Юлии, - Знакомый у вас пегас.
- Ярослав, - злобно протянул Валерий сквозь зубы.
- Может, перейдём к делу? – Алекс сморщил брови и скрестил руки на груди. В общем, из рассказа барона нового ничего не возникло, кроме того, что София пропала неделю назад. Инквизиторы в сопровождении одного придворного и охраны прошли на место исчезновения. Ярослав особа не осматривался, Юлия же разложила карты на траве и потихоньку начала молиться. Алекс обошёл место в поисках улик. Валерию было скучно, и он ловил бабочек. Сад заметно прибрали, что очень мешало делу. Не смотря на то, что стража указывала на определённое место исчезновения, Алекс у большой розовой клумбы обнаружил маленькую склянку. От неё противно пахло спиртом, да и сама скляночка была на удивление маленькой.
- У барона есть придворный алхимик? – спросил Алекс, перед этим окликнул пегаса и указал на разогнутые прутья ограды. Валерий кивнул и взлетел.
- Нет, - холодно ответил Ярослав, потягиваясь на солнце. Воздух взорвал церковный колокол, именно его и ждал белый инквизитор, после чего поцеловал свой медальон и произнёс некую молитву. Небо разразилось ярким светом, перед Ярославом сплыла странной формы мерцающая магическая пентаграмма. Алекс чертыхнулся и продолжил ковыряться в земле. Инквизиторы побывали и в библиотеке дворца, осмотрели покои пропавшей девушки. Алекс объехал весь сад. Поздним вечером они собрались в чайном домике, где им приготовили спальни, за круглым столиком.
- Дело труба, - произнёс Ярослав, откинув со лба золотистые локоны, - Её похитил падший. Я увидел здесь небесные энергии.
- Я решительно не согласна, - вдруг парировала Юлия, - Карты и кости указывают на инкуба, что нисколечко не легче, как надо сообщить об этом барону.
Алекс положил свой кабассет на стол и молча отхлебнул из чашечки чай. Дурманящая трава, пришедшая по хлопковому пути.
- Ох, уж демона бы чувствовали все, поверьте, - Ярослав не сдавался, - А все в хорошем расположении духа, это точно падший, и судя по низким энергиям херувим. Ничего страшного, пойдем по магическому следу и найдем Софию.
- И чем ты неделю занимаешься здесь? – Юлий ударила по столу, - Ты бы не просил помощи, будь всё так просто.
- Я и не просил, это барон излишне переживает.
Из недр сада прискакал Валерий весь взъерошенный и покрытий колючками.
- Что я пропустил? – объявил он, толком не остановившись.
- Ничего важного, - ответил Алекс.
- Что ты хочешь сказать? – возмутилась Юлия, вновь перетасовывая свои магические карты.
- Зелье невидимости, - Алекс положил маленькую склянку на стол, - Только я так и не понял, где она его взяла.
- Почему ты раньше не сказала, - удивился Ярослав.
- Ну, кто я такой чтобы мешать работать белому инквизитору, - Алекс ехидно улыбнулся.
- Хорошо, - выкрикнул Валерий, - Я дошёл до конца той тропы, она ведёт на берег озера.
Юлия смущенно отвела взгляд, а Ярослав внимательно поглядел на свой медальон. Утром все инквизиторы вышли на берег. След от лодки ещё замело. Улики указывали, что это был побег, но что делать с энергиями, которые видят и белый, и серый инквизиторы, раздумывал Алекс, глядя вдоль зеркала воды. Барашки ритмично накатывали на бережок, а на горизонте мелькал лес. Грести не так далеко.
- Здесь ничего нет, - Юлия, проваливаясь каблуками в песок, доковыляла до Алекса, - Энергии только в особняке, причём самые сильные в библиотеке.
- Согласен, - добавил Ярослав, блаженно оглядывая следы на песке. Инквизиторы вернулись в библиотеку. Но источник энергии так и не нашли, промучившись до вечера. Алекс оседлал Валерия и полетел на другой берег. Он не обладал какими-то особыми магическими техниками, да это обычно и не входило в подготовку чёрных инквизиторов. «Любая магия может и будет использована против вас в бою», - из раза в раз повторяли наставники. Алекс обошел деревню и опросил каждого, кто мог бы видеть лодку, девушку или просто что-нибудь подозрительное. Среди прочего выяснил, что кузнецу не дала дочь пекаря, и следовало бы её проверить на связь с Сатаной. Обещал разобраться. Озеро узкое, но вытянутое, куда же ещё могла причалить лодка. Алексу не хотелось снова лететь, так как пегас очень жестко приземлялся, так всех костей не соберёшь. Уже поздно вечером, Алекс сказал, что склянку нужно отвести к одной его знакомой. Ярослав согласился, он написал поручение в Аббатство, чтобы в поместье вызвали магическую ищейку. Пока самой бесполезной была Юлия, так как она чувствовала энергию, но так как она была не совсем тёмной, то она путалась.
Крылья Валерия наполнил воздух, и, не дожидаясь утра, они рванули в аббатство.

Рассказ вдохновлён вот этим постом
Гибель мечтателя

***
На берегу бордового рифа бушевал ветер, а бесконечные яростные порывы соленой мороси выжигали глаза. Алекс тащил за поводья непутевого пегаса, осыпая его проклятиями. Шторм набирал обороты, волны валили с ног и всячески увлекали огромного белого коня сгинуть к чёртовой матери. Из последних сил всё же удалось выбраться из размывающейся трясины вспученного песка на твёрдый берег. Пегас радостно фыркнул и принялся довольно гарцевать вокруг измученного Алекса. Черный плащ промок насквозь, походные кожаные штаны прилипли к телу и, по всей видимости, требовали крови. Так как сильно натерли. Алекс плюнул под себя, ещё раз злобно вспомнив мать треклятого пегаса. Взялся расшнуровывать высокие ботфорты, дабы просушить их.
- Тупой куроконь, здесь ближе, полечу у рифа, я же тебе сказал, что надвигается шторм! – Алекс швырнул горсть песка в сторону пегаса.
- Я думал, успеем, - ответил пегас, осматривая небольшой островок, берег которого порос густой рощей олив, - Ого, никогда не видел столько этих масляных ягодок.
- Вот и не смотри на них, ты провинился, - Алекс разулся и стоял в одной единственной мокрой рубахе, - Куроконь, подойди ко мне.
Пегас послушно подошёл к молодому человеку, не смотря на то, что его звали Валерий. Подобно всем предыдущим передрягам эта не должна была стать особенной, но его святошество за долгие девять лет безукоризненной службы жаловал пегаса, да еще какого! «Он настолько умён, что умеет говорить!» - какая вопиющая ложь. По пути на риф Валерий то и дело отвлекался, менял маршрут и рассказывал, как кухарка однажды уронила в стойле бисквит. Лучший, чёртов день в жизни. Сладкий вкус сливочного крема, аккуратно разлитого самими феями сидел глубоко в инквизиторской печёнке. В порту пегас решил отдохнуть и увидел котёнка, лохматая бестия была не рада умилениям и ухаживаниям гигантской пернатой твари и попыталась бежать. Но Валерий был не так прост, и никто ещё не избежал его заботы и любви, если вдруг удостоился. За разрушенные торговые павильоны пришлось отдать половину жалования. Следом, зачем-то понадобилось зайти в посудную лавку. Этот конь не окупится никогда. Ведь пользовался попутками раньше, и было хорошо, нет же. По долгу службы положено. Пегас, мать его. Алекс безнадежно провел по мокрому ершу своих чёрных волос, закидывая чёлку назад. Оба мушкета были на месте, а вот рапира выпала из ножен, но зацепилась за стремя своей гардой. Хорошо, что последний модным веянием было как раз увеличить длину и симметрию гарды. Алекс невольно вспомнил свой первый кортик, небольшой такой меч, но с гордым названием «ведьмокол», сколько ж утекло воды с того дня. Когда инквизитор получал своё первое обмундирование, то обязан был им гордиться. А как тут гордиться, если тебе выдали нечто неспособное нарезать сосиску. Чёрный плащ, который невосприимчив к магии, большой секрет, о котором все знают. Серьёзно, нет колдуна или твари, которые бы этого не знали.
- Надеюсь, порох не отсырел, - грустно произнёс Алекс.
- Кардинал говорил, что стрелять не придётся, - приободрил Валерий, и улыбнулся, задрав по-конски верхнюю губу.
- Он всегда так говорит. Комендант рассказывал, что его святейшество Лучезар, считают, будто инквизиция все вопросы переговорами решает, - Алекс свёл брови. И действительно в задании было что-то не так. Забрать у отшельника на острове посылку и принести в Аббатство, проще не придумаешь. Вот тебе летучий конь, товарищ инквизитор.
Валерий и Алекс укрылись в оливах, и у костра инквизитор пытался просушить своё обмундирование. Инквизиторы ходили в чёрных одеждах идеализирующих форму человеческого тела, но если серым и белым разрешалось щеголять в штанах и камзолах разных цветов с разрезами и пуфами, то для чёрных инквизиторов иметь разрезы, особенно демонстрирующие нижнее бельё, считалось грехом. Алекс развернул конверт маленького письма, и вытащил промокший квадратик бумаги. Там в сухих красках, но приятным почерком описывался маршрут до хижины отшельника. От камня, похожего на голову орла, прямо по тропе меж олив до самой хижины. Ночью данные рекомендации выполнить было невозможно.
- Я боюсь темноты, - протянул Валерий, улёгшись возле Алекса, - Вот бы сейчас здесь было что-нибудь вкусное. Как кремовый бисквит, который неловко обронила кухарка. Ох, как сейчас помню…
- Да заткнись ты уже! Мне плевать на бисквит, на тебя и вообще,… если бы не ты, я ещё неделю назад опробовал бы всех шлюх в городе, допивая последнюю бутылку рома.
- Никогда не пробовал шлюх, - задумчиво повторил Валерий, - Они, наверное, как бисквит, раз тебе так нравятся. Алекс упёр лицо в ладони.
Пораньше утром Алекс разбудил Валерия ударом в рёбра. Но нежно, по-дружески. И, как следовало ожидать, никакого камня похожего на голову орла берег не имел. Да и троп среди олив тоже не было. Был только приятный бриз и утренний стойкий запах оливковых листьев. Имелось только два пути – это обойти остров по берегу, пока не встретишь голову орла либо, менее безопасный, полететь на пегасе и посмотреть сверху. Так как времени ушло уже слишком много, а шлюхи не могли долго остывать, Алекс решился на отчаянные меры и поднялся в седло Валерия. Радостно пегас вскочил сначала на дыбы, а затем помчался вдоль берега. Ветер трепал его гриву, и вот он резко выстрелил крылья по сторонам, воздух поднял его на крыле. Солнце ярким лучом блеснуло по металлическим частям мушкетов. Алекс довольно пришпорил пегаса и на этой радостной ноте, они кубарем столкнулись с песчаным пляжем, едва-едва не сломав шеи.
- Алекс, крылья, они не обсохли, Алекс, прости – затараторил Валерий.
- Просто, заткнись, - глядя на бескрайнее голубое небо, Алекс лежал звездой и безмолвно подумывал о вечном.
Потребовалось почти три часа, чтобы хоть чуть-чуть обогнуть остров по берегу, но взору предстал булыжник, так явственно напоминающий клюв орла, от которого тонкой верёвочкой в лес уходили следы. К вечеру второго дня инквизитор и его тяжелая пернатая ноша достигли хижины. Маленькая деревянная лачуга, сотканная из тростника, тихонько скрипела на ветру, как корзинка в руках грибника. Собственно весь домик и был большой перевёрнутой корзиной.
- Эй! Кто-нибудь есть дома? – крикнул в пустоту входа Алекс.
- Именем инквизиции, отвечайте! – добавил Валерий, гордо выпятив грудь.
- Да, какого хрена, - Алекс зашел внутрь тростникового шатра. Внутри была деревянная кровать, которую, скорее всего хозяин, сделал себе сам, и небольшой столик с единственной глиняной пиалой.
- Он спал на сене, как и я когда-то. Может у него и бисквит есть? – обрадовался Валерий, обнюхивая воздух шатра. Сам он не мог поместиться, потому завел голову, и так делал вид, что тоже внутри, - Трупом пахнет…
- Я тоже заметил, - Алекс обнажил рапиру и застегнул на пуговицы свой чёрный плащ инквизитора. Вышел на улицу и обошёл вокруг шатра. В двадцати шагах обнаружилось скрученное тело отшельника. Глаза выдраны, брюхо вспорот так, что узел кишок лежал отдельно от тела. Алекс недоверчиво сузил веки и острием рапиры опрокинул покойного на спину. Зубы выдраны начисто.
- Наг, - тревожно протянул Алекс, а Валерий громко глотнул воздух.
- Одет, - так же таинственно протянул пегас. Инквизитор одновременно гневно и глупо скривил лицо и посмотрел на Валерия, - Что? Он не наг, вон, на нём одежда.
- Я не о нём, а о том, что его убило, - Алекс надел свой шлем кабассет, модернизированный шнурками с застёжкой, и тем самым шлем можно было привязать к седлу.
- А я думаю, что его убила эмпуса, - помотав головой, ответил Валерий.
- То есть ты знаешь, кто такие эмпусы, но не знаешь про шлюх?
- Дык, я же боевой говорящий пегас, меня специально готовили для службы со старшим белым инквизитором, - так самохвально пояснил Валерий и улыбнулся.
- И за что ж ты мне достался? – Алекс упер руки в бока.
- Белый инквизитор упал с седла, так как был пьян, но обвинил меня. Мне не жалко в общем, но по службе скучал, - Валерий поник головой.
- Погоди, ты тот самый пегас Ярослава Кислого? – с нарастающей радостью спросил Алекс и тут же рассмеялся, - Вот уж, да ты знаменитость! Надо ж прямо в навоз!
- Мне немного стыдно об этом вспоминать…
Пространство ответило шуршанием на громкий смех инквизитора, и реакция главного инстинкта мгновенно вытянула руку с взведенным длинным мушкетом в сторону звука, пока сам Алекс ещё выпускал последний смешок. Валерий насупился, стал бить копытом. Шуршание повторилось чуть правее, инквизитор перенаправил ствол орудия, поднялся холодный ветерок. Напряженные как взведённая пружина напарники погрузились в затишье. Глухой стук копыт, как от крохотного резвого козленка понёсся к берегу. Мгновенно развернувшись на месте, Алекс выстрелил на опережение перед шевелящейся дымкой тени между деревьев. И по-детски взвизгнув, фигура упала. Пегас и Инквизитор подошли к подстреленной добыче. Среди вздыбленных корней олив, скрутившись комочком, лежала маленькая девочка лет пяти, что от пояса была наполовину осликом с присущей синевато-серой шерстью и хвостом, увенчанным черной кисточкой. Алекс занёс рапиру над существом.
- Ты чего?! – конь пихнул Алекса боком, - Она же ребёнок!
- Это эмпуса! Когда она вырастить, то будет пожирать людей!
- Не буду… - обиженно протянула девочка, закрывая лицо ладошками. Валерий подскочил на высоту своего роста с диким воплем:
- ГОВОРЯЩАЯ ЭМПУСА!!!
- Ага, и она напугала говорящего куроконя, - весьма саркастически подметил Алекс, - Но что люблю в своей работе, это невиданные ранее чудеса. Как тебя зовут маленькое порождение ада?
- Ты плохой! - девочка разревелась и попыталась встать, чтобы убежать, но сразу упала. Выстрел перебил ей колено. Девочка не выживет, если ей не помочь, да и травма колена – это навсегда.
- Может, поговоришь со мной? – напористо спросил инквизитор, когда присел на корточки рядом с эмпусой, - Ты убила старика в хижине?
- Нет! Дед Макар хотел меня защитить!
- Ха-ха, дед Макар. Ловко придумала, бестия, и от чего же? – Алекс попытался состроить милую мину.
- От змеи с руками! – завопила девочка. Наигранная улыбка Алекса медленно сползла с лица, уступив место ужасу, неистово зарождающемуся чуть ниже поясницы.
- Алекс! – завопил Валерий и, перескочив через инквизитора и эмпусу, сбил огромную змееподобную тварь. Существо взвилось свечой и обхватило пегаса в несколько колец своим невероятно длинным хвостом. Это была Нага – самка страшного существа, порождённого чёрной магией, и так заботливо привезённого откуда-то из-за морей. Несмотря на застилающую их рассудок ярость при виде людей, монстры эти считаются разумными. Они даже, бывает, вооружаются луками и пластичными доспехами. А раз так, то где-то они и в селения собираются. От пояса они змеи, выше же человекоподобные чешуйчатые ящерицы-людоеды. Нага укусила Валерия за толстую белоснежную шею.
- О, Боже мой! Нагнись! – Завопил Алекс и, едва не зацепив ушки пегаса, полоснул лезвием рапиры по щеке Наге. Тварь рефлекторно ударила в брюхо инквизитора кулаком, сильнее стянув тело Валерия. Пегас начал кашлять и задыхаться, Алекс упал на землю, но смог подцепить второй мушкет из седла. Когда закончил своё падение, так и не прицелившись, произвёл выстрел. И точно между глаз Наги вошел свинец. Мешком её тело рухнуло за спину пегаса, а хвост обмяк. Валерий, брезгливо фыркая, выпутался. Он не любил, когда его касались мертвецы. Алекс сделал пару глубоких вдохов, плавно выпустив воздух полной грудью.
- Спасибо, Алекс, - произнес пегас, подойдя ближе.
- Твоя шея… Надо возвращаться в аббатство, Наги ядовитые, - напряженно подсказал Алекс, ухватился за стремя и встал на ноги, отряхнул плащ от грязи.
- Ничего. Переживу, у меня ангельский иммунитет, - Валерий тоже тяжело задышал, словно вернулся с марафона.
- Это у грифонов.
- Гадство.
Инквизитор осмотрел тело Наги и нашел маленькую шкатулку, запечатанную восковым штампом кардинала, скорее всего это и была та посылка. Миссия выполнена, только плач маленькой эмпусы не давал покоя.
- Говоришь, дед Макар заботился о тебе? – инквизитор осторожно обратился к маленькой эмпусе. Девочка кивнула.
- Ей помощь нужна больше, чем мне, давай возьмем с собой, - предложил Валерий.
- Демона в аббатство? Это трибунал.
- Сделаем вид, что мы не знаем кто это, санитарки ей помогут, а потом выпустим, - пегас предложил это настораживающе серьёзно. Инквизитор посмотрел на заплаканные добрые глаза девочки, её кошачьи зрачки мерцали надеждой.
- Это тоже трибунал.
***
Прошло три дня. Кардинал Лучезар, молодой и очень привлекательный мужчина, трепал свои белые волосы в воде банного бассейна. Иногда блаженно вздыхал. Через портал, ведущий из раздевалки, вошел пропахший конским навозом мрачный человек в распахнутом настежь чёрном плаще. Небрежно швырнул шкатулку кардиналу.
- О, Александр. Вы так скоро? Как поживает Марк Оуредий? – слегка утопив шкатулку в воде, переспросил Лучезар со своей приторно сладкой манерой сглаживать углы в словах. Будто этот идиот - блаженный агнец, ниспосланный нам небесами.
- «Дед Макар…» - подумал Алекс, скрестив руки на груди, - Был убит Нагой.
- Как совсем нагой был убит? – Лучезар чрезмерно наигранно удивился, чуть глаза из орбит не выронил.
- Нага убила его, - поправил Алекс, недоверчиво приподняв бровь.
- Откуда она там взялась? – Лучезар продолжать охать в сердцах.
- Простите бестактность, что с оплатой?
- Конечно, чёрный, - Лучезар неуклюже переплыл к деревянной полке, на которой лежала бумага, а рядом стояли чернила с пером, и написал на бумаге указ. Поставил печать, прикрепил ленту, - Приходи через пару дней, у меня полно работы для такого, как ты. Мне тебя рекомендовал комендант Иван Ефрона.
- Сам Ефрона? Спасибо за информацию, я его тоже как-нибудь куда-нибудь порекомендую, - заметил Алекс, не изменяя своей усталости в голосе. Лучезар протянул бумагу и направил Алекса для расчета к секретарям.
- Да и ещё. Могу я вас попросить? – Алекс остановился под аркой портала.
***
Звезды светили как-то особенно ярко. Валерий через маленькое, почти тюремное окошко, любовался яркой красной туманностью. Ему всегда были интересны звезды, но он ничего про них не знал. Любил представлять, что это далекие миры полные самых разнообразных и невероятных чудес. Пегас остался один в загнивающем грязном стойле, когда к его оградке подошёл незнакомец.
- Алекс, это ты? Очень рад тебя видеть! Спасибо, что зашел, завтра меня продают кому-то, - пегас грустно выпустил воздух через сомкнутые губы.
- Почем продают? – спрятав лицо за воротом плаща, спросил Алекс.
- Даром, - пегас как будто пожал плечами и лёг на сено, - Я не нужен на службе … Неуклюжий.
- Зато, ты пригодился одному очень скверному чёрному инквизитору.
- Сомневаюсь, - сложив голову себе на ноги, протянул Валерий, - Подожди! Что ты сказал?
Пегас мгновенно вскочил с места, радостно распевая слова восторга. Он попытался лизнуть Алекса в лицо, но не дотянулся из-за оградки. Инквизитор открыл стойло и выпустил пегаса, тот ещё промчался три круга по улице.
- А что с эмпусой? – спросил Валерий, когда Алекс застегивал на нём сбрую.
- Тихо, ты! Она спит, - Алекс гулко ударил пегаса по носу и поднялся в седло, - Кстати, это тебе, - он протянул маленький кусочек бисквитного пирожного.
- Моё любимое пирожное! – пегас довольно попрыгал на своих копытах, - ОЙ! Прости меня, если бы я знал, что ты придешь, то купил бы тебе твою любимую шлюху.
Инквизитор громко рассмеялся.

https://pikabu.ru/story/quotiz_audioarkhivaquot_chast_1_6430...

https://pikabu.ru/story/quotiz_audioarkhivaquot_chast_2_6430...

Чашка дрожала в моих руках. Домой не пустили, так как мы должны оставаться вместе и под присмотром Самсона. Господи, что же там внизу, меня так трясёт. Хочется скорее узнать, ноги, прямо, зудят. Я отпил чаю. Пока мы были на лестнице, Самсон в одной из бытовок организовал лабораторию. А ещё установили что-то вроде огромного сейфа, назвав станцией долго пребывания. Закончили с коммуникациями. Мы тут надолго. Когда Наташа самостоятельно поднялась с шестого этажа, я с облегчением выдохнул, но после приказа возвращаться, испытал досаду. Мне всё ещё страшно, и, похоже, у меня бессонница. Антон вернулся с медосмотра и до сих пор спит, как ему это удаётся? Решил немного пройтись и заметил, что Самсон тоже не спит. Он изучал записи с наших камер, в частности с камеры Наташи.

Темно. Темно. Темно. Шестой этаж. Она приблизилась вплотную к стене и прошла вдоль неё, до обрыва вниз. Освещение только на три ступени. Под ногами мерзко чавкали человеческие куски и органы, точно как грязь у моего дома. Ужин подступил к моей глотке. Наташа сняла, как кровь ручьями утекает дальше по ступеням. На видео видно, как она совершила несколько выстрелов, которых мы не слышали. Затем она пошла наверх. Вдруг Самсон стукнул по пробелу, и запись замерла на паузе. Он клацнул парой клавиш, чтобы немного отмотать назад. В кадр попало лицо Волан-Де-Морта, по крайней мере, гуманоид был крайне похож на него. Нечто внимательно смотрело в кадр, будто следило не за Наташей, а за нами, смотрящими это видео. Меня всё-таки стошнило. Самсон многозначительно потёр свои глаза, упёрся рукой в подбородок, постукивая пальцам второй руки по столу. Отправил меня в лазарет, но сначала за шваброй.

Я так и не уснул. Солнце ещё не взошло, а Наташа встала с койки, вся такая же скрытая в комбинезоне. Наташа держалась всегда недалеко от Хайзермановых, потому жила с нами в мужском бараке. Стало скучно, и я прокрался за ней, она ушла в душевую комнату. Защёлка хлопнула. Интерес полностью вытеснил здравый смысл, и я предпринял план - подглядеть. Замочная скважина не сквозная, но она есть. Все щели надёжно скрывают душевую комнату. Я побежал к столу Самсона, там стоял шкафчик-ключница. Удача, ключ с брелоком «Душевая Наташи» существует, и он в моих руках. Я прокрался обратно к двери, руки тряслись в предвкушении. Увидеть Наташу без одежды я желал сильнее, чем спуститься на дно той злополучной лестницы. Аккуратно ввёл ключ прямо в специальное для того отверстие, ничего более интимного в жизни не делал. Я, бывший подросток, что вопреки всем силам выбился из нищеты, должен был стать инженером-конструктором, я, ввязавшийся в какую-то смертельно страшную авантюру, пытаюсь подглядеть за голой девкой в душе… Не стоит этого делать.

Я аккуратно провернул ключ. Щелчок. На моё счастье, как мне показалось, вода в душе не отключилась, а значит, есть шанс, что Наташа не услышала меня. Я медленно потянул дверь на себя, и такая жалость, угол обзора не совпал с картиной, которую я жажду увидеть. Нужно войти, а это уже на порядок опаснее. Как же я хочу её… Увидеть. Мной завладел интерес и я заглянул. Она прекрасна, её упругая идеальная высокая грудь, по которой мелкими ручейками струилась вода, фигурные изгибы талии, словно греческой вазы, заметные спортивные ножки, короткая стрижка и ядовито зелёные волосы. Этот змеиный хитин по её телу, Боже, дай мне коснуться её, я начал, расстёгивая ширинку медленно идти к ней. Наташа станет моей, мы сольёмся в экстазе. Она замечает меня. Какие у неё большие изумрудные глаза на этом правильном лице. Как прелестна агрессивная гримаса. Она расправила плечи и напружинилась, так сексуально… И… Больно…

Я очнулся на металлической койке, пристёгнутый наручниками по рукам и ногам. Даже шея была чётко зафиксирована кожаным ошейником. Рядом бродил Самсон в медицинской маске, халате и синих одноразовых перчатках, иногда ими поскрипывая. Страх завладел мной, и я начал требовать объяснений, что же происходит. Он лишь спросил, что я чувствую. После этого вопроса понял, что у меня болит весок и вся правая часть лица, языком не нашёл зуб. Так больно в районе поясницы. Всё тело как будто колют тысячи маленьких игл. Я чувствовал, будто натёрт крапивой. Самсон одобрительно кивнул и, открыв дверь, пригласил кого-то зайти своим спокойным слегка хриплым голосом. Надомной склонился ухмыляющийся Антон, а чуть поодаль я увидел изумрудные глаза в прорези балаклавы. Я мгновенно возбудился и даже дёрнулся в их сторону, но потом смог взять себя в руки. Выдохнул, все ещё думал о Наташе, и почему-то о жёлтом питоне, ох… Как бы он меня обвил. Что за ужас? Я слышал как Антон и Наташа обсуждают, что от меня придётся избавиться. Какая-то сыворотка не сработала. Мой друг ей вторил, и утверждал, что нельзя меня убить из-за его косяка. Он не рассказал мне о «директиве D», которая включает огромный перечень правил по работе с Наташей. Именно так и именно с ней. Пока я отлёживался, Самсон склонил экран так, чтобы я мог читать, на котором высветилась эта директива на двухстах страницах, а в руку дал пультик. Я перещёлкивал страницы. Текст не объяснил причин своего возникновения, лишь то, чего делать нельзя, притом категорически. Так же автор не назвал Наташу - аномалией напрямую, но всячески к этому склонялся. Я узрел пункт шестьдесят девять, который, символично, запрещал проникать в зону личной гигиены Наташи, видеть её голой, категорически запрещалось вступать в половую связь и любую другую связь без «специальных средств противодействия её влиянию». Пункт сто – «не пытаться защитить её от возможного урона».

Через несколько суток меня освободили. Хайзермановы истязали тренировками неделю подряд, так что ломило всё моё тело. И в итоге, я смог контролировать своё возбуждение в присутствии Наташи. Антон признался, что практически все чувствуют рядом с необычной женщиной сексуальное влечение. Более того, был эксперимент с восьмидесяти восьми летним стариком-импотентом, и тот выздоровел. Откуда взялась Наташа – информация крайне секретная, так как Антон никогда в своей жизни не встречал того, кто мог бы о ней рассказать что-то, кроме её подвигов на оперативных вылазках. Добавил, что она – пуленепробиваемая. Прямо супергерой, но он не проверял.

Был объявлен брифинг, на котором собралось огромное количество оперативников, все были снаряжены в удобную военную форму и эти шляпы. Я пришёл вместе с Антоном, и мы заняли место возле Сервера. У зеленоватой доски стояла Наташа и Самсон, он ловко потянулся к кольцу над доской и развернул полотно для проектора. Во вступлении он представился, так же поступила Наташа. Небольшой экскурс в историю, что со времён секретного бункера Сталина в Московском метрополитене, это наша десятая юбилейная и самая настоящая «лестница». Почему возникают такие аномалии не ясно, но они представляют огромную опасность для всего мира. Так как существа обитающие там – кровожадны и ненасытны. Продемонстрировав слайды, сделанные из наших видеозаписей, Самсон подтвердил, что лестница имеет класс опасности – бордовый. Это напугало тех, кто понимал обозначения. Антон произнёс: «Ух-ух». Это был наивысший уровень опасности. Позже Самсон рассказал о параметрах лестницы, указав присутствующим, что опасность наступает на редкость рано, всего на шестом этаже возникает существо, угроза которого не ясна, но косвенно следует предположить, что горы человеческих останков – это дело этого существа. Так же там уже пропало без вести восемь полицейских.

Когда Антон увидел фотографию, то яростно покрыл аудиторию матом. «Я убью его!» «Пустите меня туда немедленно! Я убью эту тварь!» Наташа приказала сохранять спокойствие, похоже на Антона все ещё действует его прошлая лестница, либо эти две взаимосвязаны. Наташа предложила план действий по закрытию. Она должна добраться до этажа с «катализатором», чем окажется «катализатор», ещё предстоит выяснить.

«В «бункере Сталина» – это был портрет, уничтожен, лестница захлопнулась. В «Роузвеле» – существо, напоминающее карикатурное изображение пришельца, уничтожено, лестница захлопнулась. В «Зоне 51» – это была красная лампочка тревоги, повреждена, лестница выбросила всех, кто был внутри и захлопнулась. В «Университете» – не нашли дна, лестница сама собой закрылась, когда вывели объект «D». В «Озере» – неуязвима рептилия, с большим трудом уничтожена, в эпицентре взрыва ничего не осталось. В «Центральном парке» - канализационный люк, заварен, забетонирован, аномалии прекратились. В «Коттедже» – существо, напоминающее карикатурного чёрта, уничтожено, аномалии прекратились. В «Лаборатории» – косвенно, существо, напоминающее изуродованного человека, сбежало на свободу, лестница исчезла. В «Замке» – мы не нашли «катализатор», но лестница просто растворилась, когда один из оперативников смог подстрелить, существо там обитающее, нет доказательств, что это было на самом деле.

Лестницы появляются чаще. Принятая версия, что это возвращается одна и та же незакрытая лестница».

Я ждал дня спуска. Несколько отрядов вместе с Самсоном отправлялись туда, чтобы соорудить системы внутренний связи, ниже пятого этажа никто из них не спускался. Наш отряд был снаряжён под завязку, и даже мне выдали автоматическую винтовку «АК-74У», рюкзак полный энергетических батончиков. По распоряжению руководства организации мы должны совершить полное погружение. Спуск на трое суток, сколько пройдём туда, после чего обратно. «Как в Хоббите», - яростно пошутил Антон, передёргивая затвор пистолета.

Нас привезли на двух УРАЛах, отряд из двадцати человек, которые должны всеми силами создать видимость для нас шестерых, что смогут спасти нас. На рассвете стоял болотный туман, вход в избушку плохо просматривался. Конёк крыши напомнил мачту корабля, вынырнувшего из коробки густых сливок. Что-то поэтическое есть в этом месте за ручьём, когда всё закончится, напишу книгу и назову: «За ручьём». В этой избушке жили колдуны-сатанисты… Герой попадает в череду ужасающих событий… Бред. Никто не будет такое читать.

Хайзермановы на этот раз должны идти вторыми, а мы с Антоном замыкаем. Налегке мы зашли в избу, в которой не было свободного места, все заняли распределительные щитки, и прочие системы управления, люк полностью открыт и удерживался гидравлическими домкратами. Этажи с первого по четвёртый не воспринимались, как нечто потустороннее, а вот пролёт, уходящий глубже, злобно гудел. В этот раз мы двигались гуськом на расстоянии двух ступеней друг относительно друга, Наташа возглавила наше шествие, Антон замкнул. Распоряжение «ни шагу наза»д, меня поразило фактом того, что мы трое суток должны искать катализатор. Печной гул вибрировал в моём сердце. Мой дух захватило, как на американских горках во время подъёма на первый спуск. Меня колотило. Добрый кавказец подсказал, как снять предохранитель, а так же не целиться перед собой, держать ствол в сторону парапетов. Проверка внутренней связи. Она работает. Перекличка. Я со стыдом ответил: «Здесь», - лишь услышав в эфире позывной. «Ты готов, Кефирчик?» Наташа, как специально акцентировала на мне внимание.

Наш отряд двинулся. Я замешкался, когда один из Хайзермановых как бы растворился во мгле. Видел только спину второго брата. Слышались позади шаги Антона, он не естественно злобно рычал. Это ведь именно он подстрелил тот катализатор тогда, а любопытно, почему именно это слово? Вещество, ускоряющее реакцию… Интересная связь. Видимо так красивее звучит.

Я подошёл к краю мглы и погрузился в неё, теперь, кроме жужжания помех в наушниках и своего сердцебиения, слышал только шорох цементной пыли под ботинками. Мы шли медленно. Из тьмы выплыло смердящее озеро человеческих останков, кровь продолжала стекать ниже шестого этажа по ступеням, а так же в лестничный проём. Звук этого ручья пробрал до самого позвоночника. Отряд двигался, погрузившись по щиколотку. Я наступил в кровь и случайно толкнул плавающее сердце, оно начало биться, я закричал. Хайзерманов резко обернулся, Антон доложил в эфир, что всё в порядке. Наташа приказала идти дальше, но меня вытошнило, и вся кровавая жижа окрасилась в цвета моего желудочного сока, органы сменились кусками непереваренной пищи, а от поднявшегося блевотного смрада закружилась голова. Наташа приказала немедленно спускаться ниже.

Мы прошли пятнадцать этажей. Печной гул усилился, а наушник ловил помехи, казалось, будто слышен лай собак, крики раздираемых душ. Этажи были кирпичными, залитыми говном и блевотиной. Антон перестал острить, примерно, этажа четыре назад. Местами всплывали человеческие глаза. Раздались выстрелы, рычание и скрежет. Хайзерманов шагнул быстрее во мглу, а я замешкался.

«Я СОЖРУ ТВОЮ ДУШУ!» - крик оглушил меня, стрельба продолжилась. Мои руки задрожали, Антон пихнул меня вперёд, что он говорил, я не услышал, так как поднялся, громкий скрежет в эфире. Я зашёл за мглу, и стало видно лестницу этажа на четыре вниз, через проём, а мгла шевелилась как чёрный дым. Никого нет! Я остался один. Резко повернулся, чтобы предупредить Антона, но увидел худощавое лицо высокого существа, сгорбленно коромыслом. Его ребра пробивали кожу насквозь, а язык торчал из пасти на длину локтя. От испуга я оступился и покатился вниз по лестнице. На площадке я встал и схватил автомат, с ужасом выпустив очередь перед собой. Существа не было, но из мглы, как пустой мешок выпало тело Антона. Он неестественно грохнулся и скатился по ступеням к моим ногам. Нет! Нет! Я перевернул его на спину. Пробита шея и обезображено лицо. «ТЫ УБИЙЦА!» Нет! Мой разум, как в кокон, заволокла паника, глаза залило рябью. Я попытался бежать наверх, но откуда-то сверху спрыгнула эта тварь, рыча по-собачьи. Резко ударив себя спиной о кирпичную стену, я выпалил оставшиеся патроны, автомат безнадёжно щёлкнул. Что есть сил, я кинулся вниз. Свет фонаря, снова перестал подчиняться своей природе, судорога сжала мою ногу, и я грохнулся на одном из этажей, не знаю на каком. В оба направления было видно только по десять ступеней. Но мгла сгущалась или это рябь в моих глазах. Тяжело дышал. Послышались стоны и скрежетания, я посмотрел вниз и увидел, как вверх ползёт Хайзерманов, его ноги оторваны, а оставшиеся ошмётки оставляют две кровяные дорожки за собой, брюхо вспорото, ногти содраны, пальцы перебиты. Он посмотрел на меня, я еле сдержал крик в себе, когда увидел болтающийся на единственном нерве глаз, второй же беспорядочно искал себе направление. Я со всей силы сжал свой рот, чтобы не кричать. Вслед за Хайзермановым, выполз узелок его кишок. «Убей меня». Он стонал, я поднялся на ноги и, перепрыгнув изуродованное тело, побежал вниз.

Наверху эта тварь, она сожрёт меня! Боже, что случилось. Почему так резко? За что? За что?

Я не хотел останавливаться, схватил флягу и дрожащей рукой постарался влить содержимое себе в глотку, подавился. Остановившись, я посмотрел себе за спину, там была только непроглядная тьма. Фонарик на куртке, заморгал и выключился. Нет, нет, нет!!! Фонарь на шлеме ещё работал, я вытащил пистолет, вспомнив о нём. Калашников я потерял где-то, всё же, я не солдат. Какого дьявола я тут делаю?! «Ни шагу назад, нужно идти». В эфире я услышал голос Самсона.

«Кефирчик, отзовись, Кефирчик. Что там происходит, твоя камера не показывает».

Я здесь, я на связи, я жив! Спасите меня! Вытащите, прошу! Ради Бога, хватит!

«Кефирчик продолжай спуск. Наташа ждёт тебя. Что случилось с Антоном, он не отвечает? Где Сервер?»

Я не знаю! Не знаю!

«Соберись солдат. Попробуй пошевелить камеру! Понажимай кнопку! Ну же, соберись. Попробуй включить камеру, мы слышим только звук».

Я сполз по стене и продолжил рыдать. Не знаю, сколько времени прошло. Услышал собачий лай, приближающийся с нижнего этажа. Быстро! Стремительно! Что-то вот-вот выскочит из-за угла. Я трясущийся рукой взялся за пистолет и направил во мглу, слёзы залили обзор, всё размыто. Постарался протереть глаза. Наташа выбила пистолет из моей руки. Затем внимательно посмотрела на меня. Паника отступила, на секунду я почувствовал прилив сил. Смог ровно дышать, иногда дёргаясь и всхлипывая, при отступающей истерике. Наташа обняла меня и дала выпить воды из фляги. Затем ударила по щеке и приказала подняться на ноги. Я разглядел, что её комбинезон измазан кровью, автомата у неё не было, так же рюкзака припасов. Она приказала следовать за ней и прикрывать спину. Я не смог понять слов о том, что она сражается сутки. Поменяла батарейки в своём ручном фонарике и включила его. Приказ двигаться. Мои губы дрожали, рядом с ней мне было спокойнее. На Хайзермановых напала эта тварь, один был мгновенно разорван пополам, второго Наташа и вовсе не видела, она оказалась отброшена на несколько этажей ниже. Лестница может выгибаться в пространстве или времени, так мгла умудрилась раскидать нас. Признался, что тварь хотела напасть и на меня, но я был слишком напуган. Я убил Антона… В эфире Самсон сказал, что это невозможно, Антон выходит на связь, но почему мы его не слышим? Вот почему никто не вернулся, у этой лестницы нет пути обратно, куда бы ни направилась жертва, она идёт дальше. Просто вниз легче. Антон шёл наверх и заблудился, передал нам Самсон. НЕТ! Это не Самсон! Лестница врёт нам! Она хочет, чтобы мы шли вниз! Наташа! Нужно уходить!

Наташа приказала спускаться. Мои колени задрожали. Её резкий голос впился мне в голову и продолжал командовать. «Живо, солдат!» Мы пошли вниз, она, явно, торопилась. Мне было трудно, но она не оставляла меня. Преодолев этажей тридцать, я почувствовал голод. Всё время слышался лай собак и душераздирающие женские крики и визг. Наташа выпалила два патрона, я громко закричал. Над лестницей висел Сервер, распятый на огромном деревянном кресте, струйки крови бежали из его багровых выпученных глаз, а на голове, впиваясь в кожу, затянут венок, сплетённый из ниток и человеческих зубов. Наташа подошла чуть ближе. Челюсть Сервера раскрылась, из его глотки посыпались человеческие пальцы с густыми сгустками гниющей плоти. Я завопил. Боже мой! Я упрашивал Наташу вернуться, она лишь сказала, что уже некуда возвращаться. Мы здесь. Я просил объяснить, она приказала успокоиться.

Мы были там, где ей нужно. Наташа утверждала, что мы совсем рядом. Распятие катализатор, вернее крест. Она знает, как всё закрыть. Под этим крестом, ей нужно раздеться. Послышалась стрельба в эфире. Кто-то сражался. Значит, Антон правда жив, или нет? Это тоже помехи? Нет, я отчётливо видел его тело, чувствовал, как себя, я не забуду это изрешечённое лицо. Не может быть правдой... Мысли сбились. «Твари выбрались на поверхность!» Наташа, вновь сказала, что ей нужно снять её комбинезон, чтобы приманить «это». Я взмолился, чтобы она смела, звать эту тварь! Не надо! «Я спрячусь, чтобы не задеть тебя». Самсон дал разрешение Наташе и велел обезопасить себя. Стрельба.

Оперативница приставила пистолет к моему виску, я поднял руки. И замер, кажется, я потерял все чувства. Она приковала меня к перилам наручниками. Моё сердце сильно кололо. Дыхание спёрло. Когда она ушла во мглу, я остался наедине с распятым Сервером, что смотрел глубоко мне в душу. Звуки капель, отголоском эха, звенели по лестничной клетке. Пульс колотило так сильно, что стреляло в ушах. Я не знаю, сколько просидел так, бурча себе под нос, что в голову приходит. Может, и в запись попало что-то.

Мимо, проползала эта тварь, неестественно перекрученная через собственный позвоночник, опираясь на пальцы чудовищно длинных рук. Лишняя пара локтей, при движении гнулась в произвольном направлении, похрустывая переламывающимися хрящами. Я собрал ноги под себя и еле дрожа, - замолк. Когда она подошла ближе, капая сгустками чего-то чёрного и вязкого, зажмурил глаза. Я не мог отключить фонарь на шлеме, так как был прикован. И было уже поздно. Я увидел её кривые коричные зубы, сразу как открыл глаза. Оно выдохнуло, и меня заволок смрад. Я не мог сдержать судорог. Наручники ритмично дребезжали. Выстрел! Оно закричало навзрыд. Ещё выстрел, и тварь мгновенно исчезла во мгле, ударяя по перилам, разламывая лестницу.

«Кефирчик! Да, к чёрту! Влад! Влад! Ты там? Это я! Антон! Ответь! Ох, боги, ты жив. Что происходит? Успокойся, где ты? Где она тебя приковала? Не плачь! Я иду, Влад! Я спускаюсь! Жди!»

Меня заволокло желание, я не мог чувствовать ничего, кроме голода. Я хотел сожрать её, медленно отрезать по кусочку и поедать, обмакивая в соус «Чили». Она поднялась в спортивном топе, эта чешуя, я хочу медленно сдирать её. Давай, оторвись от этой твари, подойди, стань уже моей! Наташа, так прекрасна, что даже этот дьявол влюблённо смотрит на неё, вот он покорно сел. Она прострелила его башку! Продолжай заливать меня его гнилой кровью! Сервер вспыхнул пламенем на кресте. Наташа посмотрела на меня… Не смог сдержаться, дёрнулся к ней, облизав губы. «О, нет!» Она помрачнела. Я не слышал своего разума, хотелось касаться её, вгрызаться в неё. Она спросила меня, о самочувствии. Шлюшка, хочет знать, как сделать мне хорошо? Я перестал что-либо видеть кроме шикарного тела, которое хотел надеть на себя, натянуть, разрывая плоть. «Прости, я не смогу помочь». Нет можешь! Вставай на колени и расстёгивай уже мне ширинку! Я почувствовал горячее дуло пистолета на своём лбу. «Мне тебя не вернуть. Прости, что так вышло». Смог выкрикнуть: «Отдай деньги сестре!» Наташа на секунду шелохнулась. Её смятение. Я почувствовал, что она колеблется. За это мгновенье я вспомнил, всех этих ублюдков из школы, мерзкого алкаша, хотел силой взять Наташу. Нет…

Я в лесу. Тишина… Утки…

Выстрел.

В комментариях небольшой эпилог.