Человек я любопытный, а должность инспектора позволяла везде шляться и всюду совать свой нос. На заводе было две площадки: первая, на Большой Зелениной улице и вторая -- стеклянный кирпич на углу Левашовского проспекта и улицы Ленина. Назывался кирпич "Комплекс БИС". Там-то и делали большие интегральные схемы. На заводе была весьма популярна поговорка: "Наши большие интегральные схемы -- самые большие в мире". В мои функции, впрочем, входило не производство, а отходы, стоки, которые с этого производства попадали в канализацию, а следом -- в реку Карповку. Вредные стоки шли от гальванического участка, где имелись ванны никелирования, цинкования, меднения и хромирования, то есть полный набор тяжёлых металлов, а также с комплекса БИС, от ванн травления. На первой площадке, где располагалась гальваника, имелись очистные сооружения: закут с неработающими реакторами и сорокакубовый отстойник во дворе. Вечно пьяная аппаратчица, жалобно матерясь, готовила растворы бисульфита натрия, серной кислоты и соды, вёдрами таскала реактивы, выливая их прямиком в отстойник, размешивала их как могла дворницкой метлой, а затем, полагая, что большего от неё никто требовать не может -- сливала весь этот компот в канализацию. Если учесть, что в исходных стоках превышение ПДК по шестивалентному хрому было в сотни раз, а после её операций -- лишь в десятки, полагаю, что смысл в перемешивании метлой воды в сорокатонной бочке всё же был.
Комплекс БИС сливал концентрированную хромовую смесь и крепкие кислоты: соляную, азотную и плавиковую. Очистных сооружений там не было. Официально они строились и к тому времени, когда я поступил на завод, строительство было закончено. Повторяю: всё это было официально. На самом деле в огромнейшем помещении очистных сооружений были установлены на фундаментах ёмкости для реагентов и чудовищный круглый реактор, а вот обвязки не было, то есть, ни единая труба не соединяла всё это в работоспособное целое, и уж конечно, ни к чему эти "очистные" подключены не были, стоки напрямую перекачивались в канализацию...
