Из архивов
Навеяно историей про рыдания в кабинке и анонимными постами о неуместности шуток про говно-с.
Дисклеймер: оригинал пасты "One from the archives" - Из архивов. Названия у нее нет, и она очень старая - 2006 год, уф. Паста без гринтекста, пусть она и с форчана, но весьма поучительная. Посвящается всем стыдливым срунам (и любителям потрепаться в кабинках). Осторожно: очень коричневая. Все пояснения переводчика выполнены курсивом и под катом.
Минутка духоты: ОП пасты говорит всё время bowl, подразумевая именно чашу унитаза. Мы же унитаз называем чаще всего просто унитазом, не деля на bowl (чашу унитаза) и drain tank (сливной бачок).
В целом, день был не самым удачным. Пробки, неисправный компьютер, некомпетентные коллеги и больная спина превратили меня в котёл бурлящей ярости. Но самое важное в этой истории: с тех пор, как я последний раз ходил по-большому, прошло сорок восемь часов. Я попытался запустить процесс - начал день с тарелки богатых клетчаткой хлопьев, прочищающих кишечник, затем запил всё это шестью чашками кофе на работе и заполировал взрывоопасным бобовым (в оригинале been-laden) обедом из Тако Белл. И когда я возвращался с работы домой, едва уловимое урчание внутренностей и периодические крошечные пуки дали мне знать, что скоро начнутся Большие дела. Увы, мне пришлось остановиться у торгового центра, чтобы забрать заказ моей невесты. Я выполнил эту задачу, и, проходя мимо магазинов по пути к машине, заметил огромную распродажную вывеску, чей слоган гласил "Избавиться от всего!" (Слоган Everything must go - Всё на продажу/Распродаём всё.). Это было пророчеством, потому что прямая кишка сообщила мне внезапным сильным спазмом и влажным скрипучим пуком, что избавление вот-вот произойдёт.
Я поспешил в туалет торгового центра. Там я исследовал пять кабинок и пронумеровал их от нуля до четырёх (я пишу очень много софта) для вашего удобства:
0 - Занято.
1 - Свободно, но Туалетный протокол запрещает ею пользоваться, т.к. рядом занято. (банальная вежливость и понимание личного пространства)
2 - Какашка на сиденье.
3 - Какашка и туалетная бумага в унитазе, сиденье обрызгано неопознанной жидкостью.
4 - Нет туалетной бумаги, нет дверцы у кабинки, неопознанный липкий объект у ножки унитаза (жиза на самом деле, но личную историю я из этого, наверное, не выдавлю...)
Очевидно, что это должна была быть кабинка №1. Я поплёлся обратно, зашёл, снял штанцы и сел. Обычно я весьма Стыдливый срун. Мне не улыбалось сидеть рядом с занятой кабинкой, но затевались Большие дела.
И только я приготовился тужиться, как из-за соседней двери внезапно полилась нежная мелодия Бетховена, сопровождаемая вознёй, а затем - звук чьего-то голоса, отвечающего на звонок телефона. И как бывает типично для бесед по мобильному телефону, голос был ровно на 8 децибел громче, чем нужно. И за-за Стыдливых привычек, мой сфинктер схлопнулся. А бессмысленный разговор всё продолжался и продолжался. Мистер Засеря болтал с Миссис Засерей о том, какой у него был дерьмовый день. И вот я сижу, несчастный, терпящий спазмы, жду, когда он закончит. И чем больше неприлично долгая беседа затягивалась, тем всё злее я становился, думая про себя "у меня тоже был дерьмовый день, но я слишком вежлив, чтобы трепаться об этом вслух". А кишки без обиняков сообщали мне, что если я не посру в ближайшее время, то день станет ещё говённее.
Наконец мой гнев достиг точки, перевешивающей Стыдливость. Мне было уже всё равно. Одной рукой я схватился за держатель туалетной бумаги, второй упёрся в стенку кабинки, и начал тужиться изо всей мочи. Я был вознаграждён пердежом колоссальной мощи - по звуку чем-то средним между рвущейся очень мокрой простынёй и отрывающейся от стены фанеры. Звук плавно перешел в сильно модулированный низкочастотный тон, мало отличающийся от звуков дрифта на Харлее. Мне удалось попасть в резонансную частоту кабинки, и та мягко задрожала.
И только моя задница перестала пускать ветра, стали очевидны три вещи: 1) Беседа за соседней дверью прервалась; 2) Продолжительный спазм в прямой кишке указывал на то, что всё ещё впереди; 3) Туалет наполнился жуткой, зловещей (eldritch - когда дерьмо так воняет, что в словаре английского просто нет слова, чтобы это описать) вонью. Такой, будто врата ада открылись. Зловонные миазмы быстро просочились [в щель] под кабинку, и мой единосранец (poop-mate) стал задыхаться. Тот первый "предвестнический" пердёж завершил его беседу прямо на полуслове.
Я услышал, как он произнес "О, Боже", сопровождаемое сдавленным булькающим звуком, а затем: "Нет, детка, это не я (кхе, буе-е) (да, этот звук означает ситуацию, когда кого-то воротит), ты это слышала (буе-е)?".
Теперь ничто не могло меня остановить. Я старался изо всех сил. Могу поклясться, что от какофонии тресков, плесков, плюхов и выстрелов меня слегка приподняло над толчком. Количество этого добра во мне было немыслимым. Оно брызгало в унитаз с неизмеримой силой. Позже, оценивая ущерб, я заметил, что жидкие фекалии смогли-таки отрикошетить от унитаза и стечь по краям на пол. Но сейчас мне оставалось только держаться изо всех сил. (идиома - Выдержать что-то опасное, волнующее, бурное и т.д., что должно произойти или происходит сейчас.).
Находясь рядом, я слышал, как он возится с держателем туалетной бумаги, отчаянно пытаясь закончить своё дело. За анальной симфонией можно было услышать обрывки разговора: "Пора идти... отвратительно... тошнит... у меня во рту... не вынесу... этого... скажи детям... люблю их.... о, Боже...", сопровождаемые ещё большим количеством подавляемых звуков рвоты и тошноты.
Увы, но трудно одновременно держать телефон и подтираться. И только моё высоконапорное надругательство над унитазом стало подходить к концу, я услышал всплеск и булькание, за которыми последовала бранная тирада и звуки тошноты. Мой единосранец уронил телефон в унитаз.
Моё производство затихло, а в туалете повисла мёртвая тишина. Я представил себе, как он стоит там и думает, что делать. Снизу прозвучало последнее анальное уведомление, маленькие фрагменты звучно плюхнулись в воду. Должно быть, это оказалось последней каплей. Я услышал звук слива, возню с замком, а затем дверь (соседней) кабинки распахнулась. Было слышно, как он убегал из туалета, вышибая дверь перед собой.
После существенной работы с бумажками, я встал и оценил ущерб. Мне стало жаль уборщика, которому придётся с этим разбираться, но я понимал, что смывать не вариант. В мире не было унитаза, который смог бы совладать с таким жутким бардаком. Спуск воды привел бы к затоплению пола нечистотами.
Выйдя из кабинки, я заглянул в соседнюю. В унитазе ничего не было. Смыл ли он телефон или выловил, убежав из туалета с мерзкими немытыми руками? Никто никогда не узнает об этом.
Я покинул туалет, моментально преисполненный гордостью и Бесстыжеством, выискивая лицо, высматривающее меня. Но никого не было. Я предполагаю, что моё сверхъестественное избавление каким-то образом передало мою Стыдливость тому анонимному единосранцу. Думаю, пройдёт еще много времени, прежде, чем он решит покакать прилюдно - и я сомневаюсь, что он когда-либо станет отвечать на звонок, находясь в уборной. И вот почему, друзья мои, вы никогда не должны разговаривать по телефону в туалете.
