Сталинград в моей голове
Мой Сталинград не пафосен да и не очень заметен. Иногда звуки разрывов и пулеметных очередей долетают наружу и тогда люди морщатся. Никому не нравятся чужие Сталинграды. Тогда они говорят - успокой его. Собери волю в кулак и объяви перемирие. Закрой разрушенные дома тряпичными фасадами. Так красиво, тем более у всех именно так. У некоторых фасады сделаны из красивого мягкого бархата и они гордятся этим. Бери с них пример. Спрячь под ложью боль брусчатки, залитой кровью. А если обожженных кирпичей не видно, то их сразу нет. Они смеются, когда я говорю, что не хочу предавать солдат своего Сталинграда. Спрятать их кости, занавесить их братские могилы тряпками "правильных" мыслей значит забыть о них. Считайте это оправданием или обычной ложью, но я не хочу так.
Да, понимаю. Тем, кто не хочет забывать свои поля сражений место в музее. Там собирают таких людей. Тех, кто сжимает виски руками, пытаясь унять боль от разрывов снарядов под Прохоровкой. У них глаза затянуты поволокой дыма от горящего металла и человеческого мяса. Тех, кто по ночам тонет в битве под Саламином и просыпается залитый холодным потом с привкусом морской соли и обезумевшим от зрелища тысяч утопленников взглядом. Тех, кто уходит из общей реальности в свою, рубить персидские полчища в Галгамелах и возвращается с изрезанными дрожащими руками, судорожно сжимая бритву. Мало кто помнит свои поля сражений, это очень больно - вспоминать. В музее таким людям помогают окончательно забыть все специальные люди - историки. Только я не хочу в музей. Там ты экспонат. К экспонатам хорошо относятся, не разрешают никому трогать, ухаживают с пользой и необременительно для бюджета. Историки говорят, что люди переживают подобные битвы, потому что сломался телевизор в их голове. В реальности нормальных людей телевизор показывает шоу с красивыми людьми, кукольные представления, концерты популярной музыки и прочие интереснейшие вещи. А в реальности экспонатов телевизор безостановочно показывает ужасы и войну. Историки помогают экспонатам правильно настроить телевизор и снова наслаждаться шоу. Инсулиновый шок, сульфазин и нейролептики гуманно и почти не больно выжигают поля сражений. Раньше я не знал, что есть такие хорошие средства. Глупым был. Пытался выжечь ядерной бомбой все подчистую. Когда упер ствол к своему подбородку, хватило бы минимального мышечного усилия. Девять граммов металла разбили бы к чертям этот неправильный телевизор и все бы закончилось. Для меня и для всех тех, кто умирал в моем Сталинграде. Тогда я ощутил тысячи взглядов изнутри. Молча, пристально и с немым укором они смотрели в глаза мне. Разве мы отказываемся страдать и воевать в твоей войне, дружище? Ты приговорил нас к бесконечной боли и сейчас решил позорно сбежать?
Каждое утро с рассветом мой Сталинград начинает бесконечную войну в моей голове. Главное, чтобы звуки разрывов и пулеметных очередей не были слышны снаружи. Тем временем можно улыбаться и делать вид, что смотришь очередное шоу и правильно говорить нужные фразы в разговоре. Так мы и живем - я и Сталинград в моей голове.
