eventh0rizon

Лето в городе прекрасно. Угрюмые люди, укутанные в одежду до самого носа, сбрасывают с себя свои футляры и валят на улицу в футболках, шортах, топах и мини-юбках. Глаз радуется, когда смотришь на такое преображение.
Превращения не всегда бывают такими понятными. Типа - раз! - стало тепло, люди вышли на улицу легко одетыми. Порой трансформации очень слабо вписываются в причинно-следственную связь. Как будто обрывки фраз влезают в окружающую действительность и ты стоишь и ошеломлённо и потерянно смотришь на метаморфозы, происходящие вокруг.

Об одном таком случае рассказывала мне мама: у моего дедушки появился первый радиотелефон, только-только вышедший в продажу. Дедушка вывалился на балкон своего дома, набрал своего лучшего друга и сказал: "прикинь, я сейчас на балконе, без всяких проводов могу говорить с тобой откуда угодно и когда угодно!". Так менялась реальность вокруг и постепенно приходила к той, в которой мы сейчас находимся. Это было как будто столетия назад. Может быть такое, что в какой-то момент времени мы ускорили течение времени в нашей вселенной?
Вряд ли, совсем непохоже на правду.

После смерти мамы я перебрался в маленькую однокомнатную квартиру в одном из спальных районов города. Там, в поисках тихой и спокойной жизни, я и поселился после учебы в местечковом ВУЗе. По вечерам я смотрел фильмы, днём работал, где подвернётся. Питался в основном макаронами, рисом и дешёвыми пельменями.

Как-то раз мы с другом отдыхали после длинного рабочего дня и смотрели матч Арсенал - Челси (друг болел за лондонский Арсенал, я безучастно смотрел, как мяч катается по полю туда-сюда). На седьмом этаже было немного душно, хотя лето только начиналось. На севере оно обычно так же сурово с людьми, как и зима, только со знаком плюс. Помню, почему-то именно в этот момент мне в голову пришла гениальная идея затеять в квартире ремонт. Ну, знаете, с отрыванием старых обоев, покупкой ламината, натягиванием потолков и заменой стеклопакетов. Вот это вот всё.

Друг, помню, оторвал взгляд от матча и с удивлением и долей здорового скептицизма спросил: "нахрена?" Я ответить достойно не смог, но почему-то был уверен, что надо.

На том и порешили. Лучшего времени было не найти. Если бы сейчас меня спросил кто-то, почему меня посетила такая идея, я бы предположил, что смена декораций, желание починить всё вокруг и организовать мир под себя заложено в нас природой как какой-то защитный (или атакующий) механизм. Иначе бы вся эта огромная махина под названием "мир" не двигалась бы вокруг нас, так и оставаясь статичной картинкой с заранее прописанными атрибутами.

В общем, недолго думая, мы закупили обои и линолеум, вынесли весь мусор и сделали уборку. На следующий день я планировал содрать старые обои и ради любопытства оторвал уголок сверху на одной из стен. К своему удивлению, я увидел под ним кусок какой-то старой газеты.
Время было позднее, поэтому, прекратив исследования, я улёгся спать.

Ночью я просыпался от жуткого грохота и слышал безумно громкий лязг, как будто тёрлись друг о друга огромные листы железа. Мне даже показалось в какой-то момент, что случилось землетрясение, но, конечно же, такого в наших широтах никогда не наблюдалось. Мой город был не в той зоне, где землетрясение могло вообще произойти.

Проснувшись, я первым делом отодвинул занавеску и выглянул в окно. Мне показалось странным, что в такое время суток на улице было непривычно темно.
Прямо напротив моего окна стоял огромный корабль. Полноразмерный. Красивый. С надписью "Арктика" на борту, в цветах российского триколора.

Кто ставит корабли ночью напротив девятиэтажек? Я даже не успел удивиться, как эта громадина растворилась как будто марево. Похоже было на пропадающий из поля зрения туман. Вот только что я шёл и видел его и вдруг солнце залило мою квартиру. Ещё сонный я пошел умываться и тут мой взгляд упал на заголовок газеты, которая выползла вчера из-под оторванных обоев:

"На Балтийском заводе в Санкт-Петербурге состоялся спуск на воду самого мощного в мире атомного ледокола «Арктика»"

У него было довольно спокойное лицо, морщины разгладились, а в целом образ приобрёл умиротворённое, даже удовлетворённое, выражение, как будто она ему читала и он только что уснул. Она смотрела на его взъерошенные волосы, упрямо поджатые губы, вытянутые вдоль тела руки и проматывала в голове все последние годы, что провела с ним. Все отутюженные рубашки, ссоры, бесчисленные поцелуи, букеты, подаренные к месту и нет, годовщины свадьбы, фарфор, золото, поездки в отпуск, романтические прогулки по набережным.
В её голове то и дело вспыхивали обиды и радости, жесты и слова, купленные наборы постельного белья и выбранные вместе обои для спальни.

Краем глаза она зацепилась за новый номер Times, с обложки улыбался человек года, которого она не знала. Он стоял в безупречном костюме, скрестив руки на груди и смотрел прямо в объектив, как бы говоря: "смотрите, я человек года по версии популярного журнала". Возможно, он запускал космические корабли, придумал безотходное производство или спас планету от очередного экологического кризиса, но что точно было понятно, так это то, что на обложку журнала не поместили человека её жизни. Этот человек лежал сейчас перед ней и уже не дышал, безмятежно вытянувшись на кровати лицом, обращённым к потолку.

Она уже вызвала врачей и полицейских и от нечего делать взяла с журнального столика пахнущий новизной Times. Человек года белозубо улыбался, но ей казалось, что сейчас он смеётся над ними, над всем, что они делали в своей жизни, в своей крошечной спальне. Она понимала, что он тут не при чём, что в этой ситуации никто не виноват и, скорее всего, к такому положению её привели сигареты, лифты, лестницы и алкоголь. Возможно, именно эти вещи и именно в такой последовательности.

Безучастно глядя в обложку, она медленно открыла журнал и пробежалась глазами по оглавлению. Реклама, реклама, и снова реклама. Целые реки рекламы, маленькой и большой, серой и кричащей, женщины и мужчины, духи и автомобили. В другой день она бы купилась и загорелась каким-нибудь изящным флаконом или хэтчбэком с кожаным салоном, но не сегодня. Сегодня её взгляд упал на ничем не примечательную строчку: "возвращение к жизни". И ниже: "необходим образец ДНК, звоните по телефону...". Она подняла мобильник, набрала указанный номер, думая, что это шутка, но женский голос убедил её в обратном.

Представители фирмы приехали быстрее, чем ритуальные услуги, врачи и полиция. Забрали тело и оставили её одну, в пустой квартире, заверив, что уладят все формальности, что никаких проблем не возникнет, как будто не она только что сидела в квартире рядом с тем, кто ночью с последним выдохом потерял свою душу. Она сидела и смотрела в одну точку, исследуя в десятитысячный раз узор на обоях спальни.

Жили душа в душу, изредка ругались, мирились, снова ругались. По вечерам ходили в кинотеатр и кафе, играли в "Монополию", читали друг другу Экзюпери и Геймана. Оба любили кофе, иногда покупали "Науку и технику", шутили почти одинаково на одну и ту же тему. Не идиллия, но и не катастрофа, бывает хуже, бывает лучше.

У него была особенность: он не любил лифты. Пока она поднималась на 25 этаж в стареньком "Отисе", он терпеливо считал ступеньки. Их было по 11 штук на пролёт, 22 на этаж, 550 маленьких шагов наверх. На 242 ступеньке он уставал и придумывал отговорки не подниматься дальше. Тем не менее, мучаясь одышкой и обливаясь потом, он преодолевал ещё пролёт и давал себе отдохнуть.

Маленькая, но всё-таки победа. Большая часть пути ещё оставалась впереди, каждый раз он жалел, что зашёл так далеко, но спускаться не позволяла логика и страх перед лифтом, поэтому он поднимался дальше.

Она ждала его на предпоследнем пролёте, возле 539 ступеньки, рассматривая аннотацию к очередному покетбуку или отстукивая ритм популярной песни по деревянной части перил. Обычно это было что-то из Depeche Mode, Linkin Park или Modern Talking. Изредка где-то вдалеке, как будто в другой жизни, гремел мусоропровод, съедая очередной мусорный пакет. Пакет летел быстрее, чем поднимался тот, кого она ждала, поэтому таких пакетов могло упасть несколько. Она сосредоточено считала этих пластиковых смертников. Один. Второй. Третий.

В это время он шёл и иногда заглядывал в маленькие окна, в которых были видны кусочки темнеющего неба. С каждым этажом небо незаметно тускнело, так, совсем ненамного, как будто каждый раз убавляли яркость, но боялись оставить его совсем в темноте.

И когда он появлялся внизу, там, на 528 ступени, в душе она радовалась, как ребёнок, но ему показывала процентов пять своей радости. Даже не переставала отбивать мелодию, продолжала смотреть на обложку книги или нетерпеливо смотрела на часы, но лёгкая улыбка уже начинала касаться её лица так, как касается горизонта солнце перед самым рассветом. Уголки её губ чуть приподнимались, а взгляд незаметно перемещался туда, поближе к площадке, где он, запыхавшийся, но не побеждённый, отсчитывал ступеньки, упрямо шагая к двери с заветным номером тысяча девятьсот тридцать три.
Рубашка его уже была мокрой насквозь, а дыхание сиплым ворчанием вырывалось наружу. Но он считал, что это полезно, а она молча с ним соглашалась. Вряд ли лифты могли быть полезнее ступеней или наоборот, но нельзя отдавать преимущество тем или другим, думала она, и каждый раз ждала его на предпоследнем пролёте.

Представители компании набрали её телефон и сказали, что она может ждать его сегодня.
- Будет ли он так же бояться лифтов как раньше? - спросила она.
В трубке не поняли вопроса, но она на это и не надеялась.

Она вышла на лестницу, встала рядом с 528 ступенькой. День заканчивался. Медленно приближались сумерки.

Я обожаю свой город и люблю изобретать всякие интересные вещи. Последним и лучшим своим изобретением я считаю цитрусовый чай. Нереально вкусный и согревающий. Естественно, это не просто напиток, который можно пить на ночь или которым можно запивать печенье на завтрак. У него есть побочный эффект: чай позволяет видеть окружающий мир так, как будто кто-то надел вам на голову тепловизор. Естественно, всё получилось случайно: я просто хотел добавить цедру лимона, апельсин и немного грейпфрута в черный цейлонский чай. И то ли я где-то переусердствовал, то ли в листьях чая был совсем не чай, вся реальность после первой же чашки предстала передо мной совершенно в другом свете.
Моя жена часто жаловалась на то, что я отсутствую дома и всё своё время уделяю лабораторным исследованиям в гараже. Я очень долго думал над проблемой и однажды пришёл к её решению, хотя и несколько экстраординарным способом. Можно даже утверждать, что я не ожидал, насколько хорошо всё сработает в итоге.
В один из солнечных дней я работал над влиянием звуковых волн на мозг человека и мне удалось получить устойчивые визуальные образы на основе некоторых симфоний. Так, включив Моцарта, я смог пообщаться со своей бабушкой, а Бетховен вызвал у меня стойкое ощущение, что моя жена находится рядом. Послушав Depeche Mode, я поговорил с сестрой, а Prodigy позволил мне встретиться с друзьями и с парой бывших подруг.
Даже не спрашивайте, что за механизмы задействовались при этом. Я могу лишь предположить, что посредством звуковых волн я вызывал сам у себя быстро прогрессирующее биполярное расстройство личности, продуцирующее широкий спектр визуальных и слуховых галлюцинаций.
Это было достаточно интересным опытом. Я вряд ли смог бы отличить реальные беседы с людьми от бесед, проведённых описанным выше способом. Всё это выглядело, конечно же, несколько странно, но в нашей жизни всё так или иначе странно. Суждения о необычности чего-либо слишком субъективны, и я сделал вывод, что нельзя с точностью сказать, можно ли отличить реальное от нереального, даже если в комнате в это время находится не один человек, а несколько.
Единственное, что меня несколько беспокоило в получившемся "коллективном" биполярном расстройстве - так это то, что люди могли слышать разные вещи в один момент времени от одного и того же человека. Попадать, так сказать, в рассинхронизированную беседу. В таком случае люди начинали отвечать невпопад, а их разговоры слегка напоминали бред.
Однако же мне надо было уладить проблему своего отсутствия, поэтому я слегка модернизировал музыкальный центр, который находился у нас дома. Теперь моя жена слушала с самого утра музыку, льющуюся из колонок старого Sony, и была абсолютно уверена, что я целыми днями торчу дома. Она фанатела от Muse и почти в каждой песне мы беседовали с ней, обсуждая погоду, политику или неизведанный космический мир.
Я продолжаю свои исследования, чтобы помогать людям. Разве должны мы чувствовать себя одиноко при текущем уровне развития технологий? Пойду включу Prodigy. Или поставлю новый ремикс.

В комнате было темно, поэтому существо, которое вылезло из розетки, было видно очень хорошо. Его четкие контуры осветили пространство вокруг мягким электрическим светом. По размеру оно было похоже на собаку, примерно метр или даже метр двадцать в высоту. Большую собаку. Существо искрилось холодным голубым цветом, когда стояло на месте; когда же оно начало крутить головой (если можно так назвать то месиво из света, которое сидело на короткой шее), появлялись жёлтые и фиолетовые сполохи.
- Приветствую, - сказало существо, увидев меня.
Я сидел в кресле и не шевелился.
- Вряд ли каждый день кто-то вылезает из твоей розетки, - предположило оно.
Я кивнул головой.
- Хм, молчаливый. Возможно, ты просто глухонемой. Или мне попался тупица, не способный осознать, что происходит. Что у него здесь из розетки материализовался электрический демон.
- Что ты такое? - выдавил я из себя.
- О, - существо оживилось. - Вообще я уже рассказал тебе. Но если быть точнее, то я - индекс твоего желания умноженный на коэффициент возможности, - глубокомысленно изрёк "демон". - Плюс количество электросмога в твоей квартире.
Я был почему-то не особо удивлён. Напуган немного, да.
- Ты не подумай, вообще-то я тут не по своей воле, - казалось, существо начало лизать свою левую переднюю "лапу". - Я бы не сказал, что хотел бы находиться тут. Ваша вселенная максимально скучная, понятная и нисколько не впечатляет.
Я моргнул, и демон мгновенно переместился к окну.
- Что же ты тут тогда делаешь? - спросил я. - Раз тут так скучно?
Демон поднял свои руки или передние лапы (было непонятно, стоял он на четвереньках до этого, как терминатор, переместившись во времени, или он всегда так стоит, как псина).
- Расту, - произнесло существо и, как мне показалось, ухмыльнулось.
Я хотел его послушать ещё, но внезапно моргнул и обнаружил, что нахожусь в комнате один. Демон исчез.

Эти следы ведут в никуда.
Медитативно.
Тихо поёт внутри меня караоке.
Обычно всё происходит
отнюдь не спортивно.
Но все танцуют.
Все совершенно не против.

Снежинки падают вниз
со столбиком ртути,
складываясь в слова
подросткового слэнга.
Прическа твоя
с запахом тутти-фрутти
рушит внутри меня
целую башню из "Дженга".

И как по мне так
безумно невообразимо,
талантливо повсеместно
играют артисты.
Здесь чудовищно долгие,
супертёмные зимы,
в которых так обалденно
танцуется диско.

20.12.2023

Доброй всем субботы. Продолжаю публиковать пока публикуется) Выкладываю всё, что не вошло в мой недавний сборник "Станция Тихо".

Предпочтёт светить наобум,
говорить невпопад и не в ритм
как прирученный принцем лис;
если что-то приходит на ум
и растёт глубоко внутри,
то смотри,
не проговорись.

Иногда нужно промолчать,
зная о том, что слова
порой острее рапиры;
отдать свои сны ловцам,
признаться в любви местам
самым
красивым
в мире.

13.03.2023, Гоа