Мое первое произведение.
Я начинающий писатель и это мое первое крупное произведение. Буду рад как похвале так и конструктивной критике в любой форме. Надеюсь не удалять за политоту. Я старался не принимать чью-то сторону как автор.
Диктатор.
Глава 1. Да здравствует Революция.
В квартире было темно и грязно. Кое-где на стенах были куски обоев с синими цветочками, намекавшие на то, что в прошлом квартира использовалась как жилище, но в основном стены были голыми. Единственным освещенным местом во всем помещении был стол, чуть дальше от которого стояла табуретка со стареньким телевизором. Остальная часть квартиры была погружена в полумрак.
За столом сидел мужчина средних лет, интеллигентного вида, в очках в металлической оправе. Короткие черные волосы были все в пыли, время от времени сыпавшейся с потолка. За спиной мужчины стоял старик, безусловно, уже проживший свое лучшее время, но, тем не менее, не скатившийся в маразм, а сохранивший чистоту разума. Впрочем, людей, не сохранивших ясный ум, рядом с мужчиной в очках быть и не могло. Слева от стола, облокотившись об стену, стояла женщина семитской внешности. В зубах у нее была сигарета, дым от которой дополнял картину ее рыжих кудрявых волос, создавая впечатление, что они горят. Перед столом стоял еще один мужчина солдатского телосложения, с мускулистыми руками, сложенными за спиной. Солдатский комбинезон как нельзя лучше дополнял общий образ. На поясе у мужчины был пистолет в кобуре. Исключая старика, все трое были примерно одного возраста.
- Юрий, чего ты ждешь? - спросила еврейка, затянувшись сигаретой.
- Я жду, пока правительство и коммунисты перегрызут друг другу глотки.
- Зачем? - удивилась женщина, - СоцДив победил по всей России, остались лишь Москва и мелкие города. У Сенова уже нет шансов. Пусть пока мы в тени, но по твоему приказу, наши флаги будут развеваться во всех регионах.
- Мелкие города нас не волнуют, верно? - заметил мужчина в камуфляже.
- О, нет, Вадим, - ответил тот, кого назвали Юрием. - Нас интересует каждый город, каждая область, каждый человек. Чем больше людей нас поддерживает, тем мы сильнее. Валентин Сенов по прежнему является официальным главой государства, под его контролем армия, полиция и связь.
- Разворованная и голодная армия, полиция, у которой не хватает формы на всех, связь, которую обрезать не составит труда. А также - наша обширная шпионская сеть, - возразил Вадим.
- И тем не менее, - Юрий поправил очки.
- В любом случае, ты бы уже мог отдать приказ и добить еле-живую Либерал-Демократическую партию, а потом и разобраться с коммунистами, - ответил Вадим.
- Это бессмысленная трата ресурсов. СоцДиву не нужны лишние трупы. Мы и так потеряли слишком многих.
В этот момент у Юрия зазвонил телефон, он судорожно его взял и ответил на звонок.
- Да, понял! Обрубайте! - Возбужденно выкрикнул он, после недолгой паузы.
- Что там? - Спросила еврейка.
- Вы хотели что бы мы заявили о себе? - Юрий улыбнулся, кладя телефон в карман. - Так вот, теперь пора. Идем. - Еврейка, по видимому единственная, кто понимал, о чем говорил Юрий, улыбнулась.
Юрий встал из-за стола, и прошел в другую комнату. Остальные последовали за ним.
- Позволь мне сказать, Юрий, - прохрипел старик и, дождавшись одобрительного кивка, продолжил. - Я согласен, что лучше дать коммунистам и правящей партии сразиться, незачем марать руки, но не могли бы мы хотя бы быть осведомлены о том, что происходит?
- Подожди, Алексей. Сейчас ты все увидишь.
В другой комнате стоял стол с ноутбуком, а так же кровать, на которой спала длинноволосая женщина. Юрий взял ноутбук, и начал что-то печатать. Через несколько секунд открылось окно групповой видеосвязи. Программа явно была не очень качественная, но разработчики делали ставку не на качество связи а на ее защищенность. Юрий начал говорить:
- Да здравствует революция.
- Мы ждали вас, Юрий. - Ответил голос из ноутбука.
- Екатеринбург на связи. - Подхватил другой голос.
- Владивосток тоже.
- Сенова отрезали от коммуникаций. Выдвигайтесь. И помните, с нами правда. Победа будет за нами! - Начал говорить Юрий, но моментально осекся, посмотрев на спящую женщину.
- Мы вас поняли. Выходим в открытое противостояние коммунистам и правящей партии.
- Удачи. - Уже тише ответил Юрий и закрыл ноутбук. В комнате снова стало темно. - А теперь начинается настоящее веселье.
- Юра, ты еще не ложился? - Спросила женщина с длинными волосами, сладко зевая.
- Прости, что разбудил тебя, Аня. Мы только что перешли в финальную стадию революции. Наши силы сокрушат остатки полиции и коммунистов, Валентин Сенов только что был отключен от связи. Вы победили, дорогая.
- Я так рада за тебя. - Сказала Анна протирая глаза. - Но ты не мог бы дать мне поспать?
- Женщины... - Обиженно прошипел Юрий, выходя из комнаты. Остальные вышли за ним, Сара закрыла дверь.
- Включи телевизор. - Попросил Юрий Алексея.
- Да, конечно! - Старик быстро метнулся к пульту и нажал на кнопку.
Уличные бои идут по всему центру Москвы. Радикальные банды пытаются захватить власть в городе, тем не менее, правительству удается сдерживать агрессивно настроенных экстремистов. - Вещала по федеральному каналу миловидная девушка.
- Они пытаются тушить плиту, когда уже горит дом, - тихо произнес Юрий. - Пламя революции уже разошлось по России. Осталась лишь Москва.
***
Валентин Сенов сидел в своем загородном доме. Официально, дом был оформлен на левого человека, и Сенов мог надеяться, что его тут не найдут. После начала гражданской войны, он до последнего держался в Кремле, но когда беспорядки начались в центре Москвы, у Премьер-министра Российской объединенной республики не осталось другого выбора. Он бежал, в сопровождении лишь одного телохранителя, который работал у него дольше всех. Этот дом был, пожалуй, единственным безопасным местом во всей России. Сенов надеялся просидеть тут, пока армия и полиция разбираются с повстанцами.
Ночь у него выдалась тяжелая, он смог связаться с командующими остатками армии, и результаты были неутешительными. Несмотря на то, что военным удалось отбросить коммунистов от центра Москвы, почти все остальные регионы по прежнему были охвачены гражданской войной. Внезапно связь прервалась, и попытки Сенова восстановить ее были тщетны. Он лег спать, а на утро послал своего телохранителя Антона поехать и выяснить обстановку. Пока что, Антон не вернулся, и все что оставалось Сенову, это ждать...
Валентин решил набрать себе ванну. Он прошел в ванную комнату, и нажал включил воду. Кран был старым, но еще рабочим, в то время как вода, к удивлению Премьер-министра оказалась ржавой. Сенов с досадой выключил кран и посмотрел в зеркало.
Из зеркала на Сенова смотрел уставший старик шестидесяти лет, редкие седые волосы неухоженной копной венчали голову с морщинистым лицом. Худые руки, казалось, готовы сломаться от малейшего дуновения ветра, в то время как живот выпирал из под грудной клетки.
Вдруг Сенов услышал звук открывающейся двери. Словно ребенок, ожидавший долгожданного подарка, он прошел ко входу. Его встретил Антон.
- У меня для вас благие вести, Валентин Геннадьевич. Мне удалось связаться по общему каналу связи с нашими. Защиты данных там нет, по этому, они могли передать лишь самые поверхностные сведения. Но они обнадеживают. - Телохранитель протянул Сенову распечатанное письмо. Сенов жадно впился глазами в текст:
Восьмое сентября две тысячи тридцать второго года.
С радостью сообщаю вам, что беспорядки в центре Москвы сошли на нет. Полиция и армия смогли остановить радикалов и подавить восстание. Операции в других городах продолжаются. Полная информация в этом документе...
Дальше шли полтора десятка страниц с описаниями боев, статистикой потерь и предложениями по улучшению боеспособности. В конце стояла подпись главы полиции.
- Антон! - Сенов позвал своего телохранителя. Тот работал у него уже много лет, и
Сенов не раздумывая выбрал его, как своего сопровождающего.
- Да, Валентин Геннадьевич, вам что-то нужно? - голова охранника показалась из-за двери.
- Тот доклад, что ты принес мне, обнадеживает, - Сенов улыбнулся. - Я думаю нам пора вернуться.
- Конечно, пройдемте! - охранник помог Сенову встать и проводил его к выходу.
Примерно десять минут ушло на то что бы открыть бронированную дверь, но для Сенова это было приятное ожидание. Когда они вышли, взору Сенова предстала лесополоса, он не помнил этого, так как его привезли сюда спящим. Охранник посадил его в тонированную БМВ и сел за руль.
Машина ехала несколько часов, когда они добрались до города, Сенов посмотрел в окно: по виду нельзя было сказать, что город был охвачен революцией. Нигде не было видно разрушений, пожаров, погромов. Окраина города жила своей жизнью. Сенову даже показалось, что он видел женщину, мирно гуляющую с ребенком. Но он прекрасно знал, что все разрушения были в центре города, докуда он еще не доехал.
Впрочем, через несколько минут Сенов увидел то, что заставило его ужаснуться. На одном из домов висело знамя. Красное плотно и изображенные на нем две черные шестеренки. Символ СоцДива...
Сенова обдало неприятными воспоминаниями. До революции, когда политическая конфронтация еще не перешла в вооруженный конфликт, одной из главных оппозиционных сил была партия СоцДив. Ею управлял Юрий Никонов, человек жесткий и безэмоциональный. Он открыто презирал принципы демократии, и Сенов считал большинство его идей неразумными и даже радикальными. К сожалению, Никонов оказался прекрасным оратором, слушая его речи, даже самому Сенову, опытному и сильному политику, верилось в то что говорил лидер СоцДива.
Но когда дело дошло до оружия, когда коммунисты решили повторить дела семнадцатого года, Никонов вдруг исчез. Несколько раз происходило столкновение с группировками с эмблемами СоцДива, но верхушка полностью исчезла из поля зрения. Сенов уже и думать забыл о Юрии Никонове, сконцентрировавшись на подавлении коммунистического восстания.
Наконец машина въехала внутрь садового кольца. Тут разрушения были, и людей почти не встречалось. Проехав мимо разрушенного дома, Сенов охнул, увидев как из под обломков выбирается женщина, держа в руках сверток с ребенком.
Когда они подъехали в Кремлю, уже начало смеркаться. Выйдя из машины, в темноте Сенов и его телохранитель прошли в здание сената. Тут на Сенова напали сомнения. Все было не так, как должно было быть. Это было не триумфальное возвращение правителя, они вернулись под покровом ночи, почти тайком прошли в Кремль и не встретили ни одной живой души. Сенов поведал о своих сомнениях Антону.
- Все хорошо, - сказал тот. - Завтра произнесете речь, а сейчас Вам надо встретиться с остальными людьми из правительства, они ждут Вас.
Сенов немного успокоился. Когда они поднялись к кабинету, он толкнул дверь, и произнес приветствие...
В комнате было три человека.
Слева от кресла стояла женщина яркой еврейской внешности и курила сигарету. Справа от кресла стоял крепкий мужчина военной наружности, в кобуре у него был пистолет. В кресле сидел Юрий Никонов...
- Господин Сенов, проходите, мы вас ждали, - лицо Никонова не выражало никаких эмоций. Сенов уже ринулся обратно к двери, но Никонов щелкнул пальцами, и Антон, телохранитель Сенова, направил пистолет на своего подопечного.
- И... и ты, Антон, - Сенов не мог поверить в происходящее.
- И он, - сказал Никонов. - И все, или, по крайней мере, почти все. Пока вы занимались коммунистами, СоцДив пошел другим путем, мы внедрились во все органы власти, во все группировки, везде, и, когда пришло время, мы просто парализовали вас и коммунистов. Сколько лет Антон охранял Вашу персону? Пять? Семь? Никому нельзя доверять, господин Сенов, Вам надо было уяснить это с самого начала.
- Вы могли отдать ему приказ убить меня, когда я был в бункере, что вам стоило? Зачем нужно было отправлять поддельное письмо, чтобы выманить меня? - неожиданно даже для самого себя, Сенов осмелел.
- В наше время, - Никонов поправил очки, - все недооценивают силу символов и лозунгов. Вы - символ прежнего режима, режима, который надо разрушить до основания, чтобы на нем могло прорости светлое будущее. Если публично уничтожить символ, сопротивления будет меньше.
- После моей смерти вы будете строить светлое будущее? Высокие идеалы и моральные ценности?
- Оставьте это для толпы, она падка на такое. Нет, господин Сенов, чтобы править, надо понимать свои мотивы. Партия может сколько угодно говорить о счастье для всех, но надо оставаться трезвомыслящими: мы свергаем старую тиранию лишь для того, что бы установить тиранию новую, - Никонов пристально посмотрел на Сенова, словно пытаясь прочитать его мысли, причем Сенов не мог быть уверен в том, что у Никонова это не получилось, настолько пристальным был взгляд. - Впрочем, я с большой уверенностью могу утверждать, что при СоцДиве жизнь среднего человека будет лучше, чем при Либерал-Демократии.
- Почему вы так в этом уверены? - Сенов знал основные принципы, за которые боролся Юрий, но никогда не вдавался в подробности.
- Если СоцДив победит, каждый получит то что хочет, господин Сенов. Каждый сможет максимально реализовать себя. Независимо от того, чего он хочет.
- Вы психопат.
- Да ладно? - Очки Юрия блеснули.
- Ваша система не выстоит. Это утопия, недостижимая в нашем мире.
- Я так не считаю. Впрочем, у нас будет время поспорить на эту тему, перед... - Никонов усмехнулся. - широкой публикой.
Юрий щелкнул пальцами. Еврейка подошла к Сенову, и ловким движением вколола ему что-то в шею. Еще несколько секунд Сенов держался, но потом потерял сознание...
Очнулся Сенов в темном помещении. Его руки были крепко связаны жесткой веревкой. В помещении стоял полумрак, единственным источником света была чуть открытая дверь. За ней слышался гул. Юрий и еврейка стояли недалеко от него и разговаривали:
- Ты уверен, что он тебя не переплюнет, Юрик. - Спросила еврейка, издевательски улыбаясь.
- Не называй меня так, Сара. - Отрезал Никонов.
- Ой, да ладно тебе, я тебя с семи лет знаю, имею право. - Юрий замялся. У него едва заметно задергалась левая рука, казалось, что сам Юрий этого не замечает. Сенов подумал, что несмотря на кажущееся эмоциональное равновесие, этот человек не так уж и психологически неуязвим.
- Разбуди его. - Сменил тему Юрий.
- Я уже в сознании. - Сенов решил показать Юрию, что видел его маленькое унижение. На мгновение, лицо Никонова исказилось, точно от боли, но тут же приняло спокойное безучастное выражение.
- Сейчас я попытаюсь наглядно доказать вам, что ваши идеи гроша ломанного не стоят. - Увидев, что Сенов косится на дверь, Лидер СоцДива улыбнулся. - Да... Вы уже догадываетесь где мы. А если нет, то я вам скажу. Мы в Спасской башне. Сейчас мы выйдем на площадку над аркой. На площади уже собрались сотни тысяч людей. Людей, которые лишь вчера узнали, что уличные бои закончились. Они еще не знают чем все кончилось, и кто новый лидер. Большинство этих людей политически нейтральны. Они могут встать как на вашу сторону, так и на мою. Все что у них сейчас есть, это гнев, ненависть и злость. Злость за семь лет беспрерывной гражданской войны. И они очень хотят эту злость на кого-то выплеснуть. Если ваших навыков достаточно, а ваши идеи заслуживают внимания, вы легко направите гнев народа против такого безумного фанатика как я.
- Это варварство, как в древние времена. - Прошипел Сенов.
- Варварство? - Лицо Юрия изобразило удивление, об искренности которого, Сенову приходилось только гадать. - Это демократия в чистом виде. Без всяких выборов, где тот у кого карман шире правит бал, все максимально честно. Вот толпа, вот политики. Все зависит от вас и от ваших идей, а не от толщины вашего кошелька, или степени влияния ваших связей. Если это варварство, то что тогда выборы?
- Вы сильны в софистике, но вам это не поможет.
- Это мы сейчас и проверим. - Юрий поправил очки и щелкнул пальцами. Еврейка подошла к Сенову сзади и перерезала веревку. Сенов с трудом поднялся, все тело ныло.
- Прошу вас. - Юрий открыл дверь.
Сенов вышел наружу. Они находились над спасскими воротами. На площадке стояло два микрофона, подсоединенных к динамикам, подвешенным над аркой. Над головой Сенова висели куранты, только что пробившие одиннадцать часов. Но поражало не это:
На красной площади собрались люди. Десятки, может быть сотни тысяч людей. Большинство из них были одеты в какие-то обноски, та телах многих были раны. Сенов увидел несколько детей, державшихся за руки родителей. Толпа с ожиданием смотрела на двух политиков.
- Граждане! - Сенов подошел к одному микрофону. - Я знаю, что последние семь лет были тяжелы для вас. Но, если сейас вы сделаете неправильный выбор, будущее будет еще более тяжелым. Мы должны работать вместе, я обещаю нам светлое будущее, и...
- Светлое будущее? - Никонов прервал Сенова. - Где же вы были в темном прошлом? Когда в Москве взрывали дома, убивали детей, насиловали женщин? Где были вы? Премьер-министр Российской объединенной республики? Вы прятались, под защитой охраны и толстых титановых стен. В то время как страна рушилась на глазах, вы поджав хвост бежали, и после этого вы можете говорить о светлом будущем? - Толпа неодобрительно загудела.
- Где же были вы, Юрий? Вас тоже не было видно.
- Серьезно? - Юрий посмотрел на толпу. - Поднимите руки те, кому помогали люди с эмблемой СоцДива. Лечили, защищали, предоставляли кров...
Примерно треть людей подняли руки. По спине Сенова пробежал холодок.
- Меня не было видно. - Сказал Юрий. - Но мои люди всегда были среди вас, следя за тем, что бы как можно меньше мирных жителей пострадало. - Юрий расправил руки, и посмотрел на толпу.
- Радикализм никогда не приводил ни к чему хорошему!
- Демократия получила достаточно шансов, господин Сенов. Вот к чему она привела! - Юрий обвел рукой город. - Сотни тысяч погибших, потеря Чечни и Курил. Растоптанное достоинство, и унижение на международном уровне. Чем мы сейчас лучше какой нибудь страны Третьего Мира? Разве что наличием ядерного оружия, над которым власть давно потеряла контроль. И во всем этом виновато ваше. - Юрий сверлил взглядом Сенова. - Я повторяю, ваше правительство.
- Я... я... - Сенов хотел что то сказать, но слова застряли у него в горле когда он услышал гул толпы. Неодобрительный гул.
- Предатель!
- Трус!
- Морда жирная!
Сенов сглотнул подбирающийся к горлу ком. Юрий, чувствуя слабость соперника, продолжил свою речь:
- Нам не нужна такая демократия! Нам нужен СоцДив!
Сенов услышал шум за спиной. Он обернулся, и увидел как с верхушки Спасской Башни опускается флаг СоцДива. Народ внизу озверел, уже нельзя даже было разобрать криков, но было ясно: толпа жаждала крови. В этот момент Юрий Никонов подошел к Сенову и схватил его за воротник рубашки, и прошептал:
- Да здравствует Революция.
Сенов не находил в себе сил сопротивляться, Юрий, с неожиданной для своей комплекции силой притащил Сенова к краю площадки. После чего наклонил Сенова над толпой. Рев стал еще громче, Сенов сделал жалкую попытку вырваться, но безуспешно. Силы покидали его.
- Да здравствует Революция, - Повторил Юрий. - Да здравствует СоцДив!
Никонов отпустил воротник Сенова, и тот начал падать на встречу толпе. Последняя вещь, которую он увидел перед потерей сознания, был флаг СоцДива:
Красное плотно, на нем две шестеренки, меньшая над большей.
Это первая глава. Если кому нибудь понравится, я залью последующие. Знаю, что пока повесть немного сырая, но я открыт к критике и готов слушать советы.
