Сто лет одиночества - Габриель Гарсия Маркес
Кто на ком стоял в этой книге - нихрена не понятно. Эту книгу не спасет даже ящик рома с Макондо. Четыре поколения страдают ерундой в вымышленной деревне, перемежая свои действия инцестами, гражданскими войнами, чудесами и расстрелами. "Палая листва" и "Осень патриарха" того же автора стоят на голову выше этой переоцененной и носимой многими модными критиками как с писаной торбой, дребедени.
Волшебная гора - Томас Манн
Шикарная история про то, как молодой аристократишка приезжает к брату в санаторий, цепляет якобы там туберкулез и проматывает там состояние, накопленное двумя поколениями ранее, предаваясь сибаритству меж кашляющих кровью и не очень тоже дохуя богатых личностей с вывихами ума и кошелька. Любовная линия довольно проста - ему тупо не дали, но наш герой, как верный куколд дожидается очередного приезда своей чахоточной музы и ловит от неё динамо. "Будденброки" того же автора поудачнее будут.
Игра в бисер - Герман Гессе
Сказ про мужика, который занимался большую часть своей жизни умственным онанизмом в закрытой келье, но решил, что с него хватит, только вот одного не учёл - он не умел плавать. Хрен знает, за что тут давать Нобелевку 1946 года. Написано сухо, хоть и лучше слога некоторых, событий в книге тупо особых никаких и нет, путь монаха-карьериста, перехитрившего самого себя - такое себе.
Лолита - Владимир Набоков
Увы, но непонятно, какая такая шумиха поднялась за счёт этого трактата. Автор тупо самобичует главного героя, больного скудомием (но, сука, очень везучего, ога!) детоеба. Охуительных откровений в духе порнорассказов со "Стульчика" тут вы не найдете, разве что малость подудивитесь тому, что малолетняя девочка сама залезла на дядю, которого знает пару месяцев и вообще "пять лет живу, три года ебусь - никогда такого не видела". Потом наша нимфетка сбегает от великовозрастного занудного ебыря к порнографисту-импотенту, убегает и от него, пока наш главный герой не едет крышей и всё заканчивается очень хорошо для всех. Такие дела. Переоценено очень уж сильно.
Игра в классики - Хулио Кортасар
Редкостная ерунда, про то, как сорокалетний мужик в 1955 году маялся хуйней в Париже, будучи нищеебствующим эстетом, перемежаемая охуительными, один другого охуительнее (нет) вставками, похожими на бред профессора философии, больного тифом.
А от каких книг, которые были у вас на слуху и которые вам неистово рекомендовали - у вас сгорел стул?