Изначально машина называлась просто Урал-375. Букву «Д» она получила в 1964 году, когда на неё начали устанавливать более современную кабину от модели Урал-377 вместо прежней с брезентовым верхом.

По современным меркам главным недостатком этого военного автомобиля считается бензиновый мотор. У него две проблемы. Первая – потребность в частом ремонте. Но с этим можно справиться, если правильно обслуживать.

Вторая трудность не решается никак. Расход топлива доходит до 100 литров на 100 километров пробега. В сложных условиях эксплуатации может быть и больше.

Но превзойти бензиновый Урал-375 на бездорожье почти невозможно. Благодаря возможности регулировать силу тяги на колёсах положением дросселя, можно спокойно ездить по мягкому грунту и не буксовать.

Более новый дизельный Урал-4320 губит техническое превосходство. У него при низких оборотах двигателя подача топлива увеличивается автоматически. Грузовик начинает буксовать и закапываться.

А еще Урал-375 любили завхозы. Можно было бесконтрольно списывать бензин для своих нужд, потому что никто толком не мог отследить, сколько топлива этот грузовик должен сжигать по факту.

Сентябрь 1988. С полигона на 30-м километре шоссе Одесса - Кишинёв выдвигаемся на рассвете в Молдавию, куда-то в окрестности Тирасполя, на учения "Осень-88". В кабине моего УРАЛ-375 находятся водитель (совсем ещё молодой боец из Черкасс), прапорщик - начальник аппаратной и майор - начальник центра каналообразования. Моё место - в кунге, где я уже приготовил лежбище аж из 4-х матрасов - чтобы минимум 5 часов марша спокойно поспать под убаюкивающий шелест колёс об идеально ровный асфальт шоссе союзного значения. Машина 2 летних месяца простояла на полигоне, водителю сразу была поставлена задача - вылизать и настроить все устройства и механизмы до идеального состояния, чтобы во время выезда на осенние учения не подвела. Парень старался изо всех сил, было видно, что к задаче он отнёсся со всей серьёзностью. И первые несколько километров по грунтовке до шоссе вроде бы это подтверждали. Однако с момента выезда на шоссе всё пошло наперекосяк...
Мотор работал чётко и ровно на холостом ходу, выдерживал кратковременные прогазовки до отсечки, но разогнать автомобиль даже до 40 км/ч было совершенно нереально - после нескольких секунд интенсивного разгона движок начинал чихать и тут же глох. Первое время все надеялись на то, что движок прогреется и придёт в норму. Сделали пару коротких остановок, проверили подачу топлива, воздушный фильтр, свечи, ещё что-то - нигде никаких проблем не обнаружили. Во время одной из остановок нас нагнал командирский УАЗик. Из него вышел начштаба ПУСа и сказал, что не хочет мучить свой остеохондроз пыточным креслом, и желает во время марша хоть немного поспать на комфортной постельке нашей аппаратной. А нам жалко что ли? Располагайтесь в переднем отсеке, как король, тащ подполковник!

После того, как за первые 2 часа движения нам удалось проехать менее 50 км, стало понятно, что надо останавливаться и полноценно искать дефект, иначе просто сорвём выполнение боевой задачи. Ремонт шёл по стандартной армейской схеме: водитель разбирал узлы и агрегаты, а прапор и майор непрерывно крыли его матом, обещая анальные кары по прибытию на точку развёртывания узла. Примерно через час подполковник не выдержал этой пытки, и решил поучаствовать в ремонте, т.к. спать в такой обстановке было не возможно (для неподготовленного человека). Ещё через полчасика не выдержал и я, и вышел посмотреть, что происходит снаружи кунга.

Моим глаза предстала следующая картина: открытый капот УРАЛа, на могучем бампере стоят четверо военнослужащих, но мне с земли видны только их филейные части. Этот вид меня слегка развеселил, и я довольно громко хихикнул. Подполковник среагировал на этот звук, зыркнул на меня, мгновенно оценил ситуацию и произнёс, ставшую впоследствии легендарной в ПУСе, фразу:
- Да, если 4 жопы торчат из-под капота - это уже КАПИТАЛЬНЫЙ РЕМОНТ!

P.S.: 200, с хвостиком, километров до места развёртывания мы ехали более 11 часов. Дефект потом нашли: водитель, по неопытности, не сливал воду из отстойника бензобака, вот сетку грубой очистки и "заклеило" ржавчиной так, что она уже не могла обеспечить большой расход топлива.

Урал-375 — полноприводный грузовой автомобиль повышенной проходимости, производившийся на Уральском автомобильном заводе в Миассе с начала 1960-х годов. Грузовик использовался для транспортировки войск, грузов, а также в качестве шасси для ударного вооружения, как например систем залпового огня «Град». В народном хозяйстве эти автомобили используются до сих пор, как правило, с дизельными двигателями.

На днях монгольские полицейские превратили Урал-375 в командно-штабную машину. Командно-штабная машина (КШМ) — боевая машина на броневой, танковой или автомобильной базе, которая предназначена для обеспечения радиосвязи и управления в тактическом звене сухопутных войск.

Таким образом, Урал-375 стал Командно-штабной машиной и комбинированной радиостанцией, причем в автомобиле есть даже интернет и многие другие удобства.

На машине установлены четыре камеры видеонаблюдения, с помощью которых можно контролировать происходящее во всех направлениях снаружи машины, не покидая кузова.