Тайна Закрытого города (глава 2, часть 1). Сон или явь⁠⁠

Дверной звонок разливался трелью по всей квартире. Поставив тарелку на мойку, выключив воду, и вытерев руки, я поспешил к двери. Похоже, курьер с пиццей заждался, странно, что никаких сообщений о списании денег на телефон – не было. Не посмотрев в глазок, я радостно распахнул дверь и завис. Улыбка так и осталась впечатанной на лице, меня, как будто, парализовало. Звук исчез, зеленые стены подъездного коридора резко расширились и схлопнулись вокруг со всех сторон.

- Ты чего так долго не открывал? Думал, тебя дома нет, может я перепутал что, - и слегка оттеснив меня плечом, батя прошел в квартиру, быстро сбросив кроссовки за моей спиной, зацепляя задник носом одной ноги о другую.

Я остался стоять возле распахнутой двери, смотря на пустой коридор и лестницу. Пальцы побелели на сжатой до боли дверной ручке. Я не мог ее отпустить. Я не справлялся. Бывает такое чувство, когда все тело цепенеет, и душа бьется глубоко внутри, но ты не двигаешься. Организм не слушается тебя, ты не можешь шевельнуть ни рукой, ни ногой. До этого момента, что такое бывает, я не знал.

Последний раз я видел отца, когда бросил его в подземном логове чудовищ четыре с половиной года назад. Кричал он, потому что его мать и мою бабку, скорее всего уже мертвую, монстры тащили в центр какого-то объекта, напоминающего двойную металлическую трубу, чтобы сбросить туда. Его голос обнаружил наше присутствие и тем самым подписал смертный приговор. Я побежал, и последнее, что видел, как сотни, потерявших человеческий облик, зомбированных людей кинулись и схватили его. А потом был взрыв, который поглотил в руинах весь город вместе с тварями, их непонятным приспособлением, и подвластными им, людьми.

- Я кефир взял и сок. Сейчас не пью после того случая, сам же знаешь, - тем временем рассказывал отец, выкладывая продукты из пакета на стол на кухне. Квартирка небольшая, его было хорошо слышно, от входной двери, - Ты вроде тоже не любитель выпить. Эй, чего ты там застрял?

- Пицца, - онемевшими губами пробормотал я, с огромным усилием преодолевая навалившуюся слабость, захлопнул дверь, и на негнущихся ногах вышел в комнату, из которой расходились налево и направо, крошечные коридор и кухня.

- Чего?

- Пицца. Я пиццу заказал. Думал, курьер пришел.

- А… Пицца - это хорошо. Я еще фруктов взял, персики в этом году удались, виноград тоже вроде ничего, но я не пробовал, он кислый бывает, - на столе из пакета появлялись обозначенные им, продукты, - Колбаса, хлеб, сыр, подумал, тоже могут пригодиться. У тебя вечно в холодильнике шаром покати.

Отец выглядел осунувшимся, усталым, под глазами залегли черные тени, морщины обострились на худом лице, волосы, хоть и мытые, поредели, и торчали обструганными хлопьями. Одет он был в ту же коричневую куртку, или очень похожую на нее, в которой я видел его последний раз. Вот только штаны и рубашка другие. Я посмотрел на руки, расставляющие провизию на столе. Они в ужасном состоянии: тощие кривые пальцы, как будто кости были сломаны и срослись не правильно, ободранные, темно-коричневого цвета, точно кожа с них сходила кусками и наросла не равномерно, на некоторых не было ногтей.

- Что у тебя с руками?

Отец  непонимающе поднял усталые глаза на меня. Я искал этот взгляд, в ужасе, во мне билась надежда, что он окажется чужим, пустым, не знакомым. В невероятности происходящего даже такая дичь считалась бы нормальной. Но на меня смотрели глаза моего отца, четко сфокусированные, с до боли знакомым вниманием, и мучительной заботой.

- В смысле? Сейчас хорошо уже, по сравнению с тем, что раньше было. Даже большой палец двигается, и ныть перестал. Ты как сам? Не болеешь? Темка как?

«Темка!» - сознание молнией, с ужасом, пронзила мысль. Но от сердца тотчас отлегло. Малыш далеко, в лагере, несколько тысяч километров отсюда. Удалось устроить через знакомую. Хороший лагерь, ее сын заболел, а денег потраченных уже не вернуть, что тут поделать. На ее предложение, чтобы мой брат поехал вместо ее сына, раз все уже оплачено, я согласился с радостью, таких денег сейчас не было, и возможность побывать для ребенка на море – настоящий подарок. Никто кроме меня не знает, где он может находиться. Тем более, что он уехал под чужим именем – сына знакомой, мальчишки похожи, и документы все были на другое имя, их нельзя поменять. Артем в безопасности. Никто не сможет найти его кроме меня. По крайней мере, в течение ближайших дней. Кирилл, младший брат отца, как он нужен был мне сейчас! Но буквально неделю назад его вызвали в срочную секретную командировку, и он сразу предупредил, что связи с ним не будет. Я остался с восставшим мертвецом один на один.

Но этого просто не может быть! На секунду я даже обрадовался. Точно! Это сон. Всего лишь сон. Нужно проснуться… До боли я защипнул пальцами и выкрутил себе кожу на руке. Боль была приличная. Но надежда еще сильнее. Иногда люди чувствуют боль и во сне, если зачешется пятка, или хочется в туалет, или пружина впивается в ребра из старого матраса. Прикусил язык, во рту появился вкус крови. Огляделся и, не найдя ничего лучше, со всей дури дал локтем об угол косяка кухни. От боли искры застилали глаза. Я не сплю. Это не сон.

- Ты в порядке? Что случилось? – отец бросил куртку на подоконник, и уже перемывал фрукты к этому моменту, раскладывая их по тарелкам.

- Все хорошо, неудачно повернулся.

- Сядь посиди, - усадил он меня на табурет около стола, - Сейчас пройдет.

Я смотрел на его спину, мышцы, перекатывающиеся под рубашкой, волосы на затылке, с пробивающейся сединой. И чувствовал жуткую не реальность происходящего. Я боялся отворачиваться от него, моргать, делать лишнее заметное движение, казалось, мой вдох застревал в легких, пытаясь не выдать моего присутствия, не быть обнаруженным. Так человек смотрит на спину медведю или льву, увиденному неожиданно в нескольких метрах от себя. Нет мыслей развернуться и бежать, хищник сильнее и быстрее, нет шансов. Если он заметит тебя, ты уже обречен. Но еще остается надежда, что может быть, зверь сыт, и просто идет по своим делам, и ты не представляешь интереса. И жертва замирает, застывает в нелепой позе, не в силах отвести глаза или двинуться, всем существом впитывая каждое мельчайшее движение открывающейся перед ней, угрозы. Так я смотрел на спину своему отцу, буднично мывшему персики на кухне моей съемной квартиры. Ему нечего было здесь делать. Он никак не мог здесь оказаться.

Скосив глаза, я пошарил взглядом по столу в поисках ножа. И обнаружил его в мойке рядом с отцом. Нож в доме был один. Хороший, большой, не требующий заточки, подходящий и для нарезки хлеба и для рубки мяса, но второго мне приобрести пока не удалось.

- Ты меня не слушаешь что ли? В каких облаках витаешь? Девушку себе нашел? – отец бросил хитрый взгляд через плечо, - И как она?

Очень сложно отвечать на такие вопросы мертвому человеку, чистящему единственным в доме ножом, персики на твоей кухне.

- Нет, девушки нет. Напомни, что мы собирались делать и почему ты пришел сегодня? – после моего вопроса отец отложил «тесак», и начал обеспокоенно всматриваться в меня.

- Мы договаривались посмотреть футбол. Сегодня Лига Чемпионов. Ты позвал меня, и… Ты не помнишь? Как ты себя чувствуешь, сынок?

- Все хорошо. Почему ты не позвонил? – я машинально схватил телефон, лежащий на столе, как мне показалось, отец дернулся к моей трубке тоже, но я был быстрее. Пропущенных, как и каких-либо других звонков с незнакомых мне номеров – не было.

Батя смотрел на меня с все усиливающейся внимательностью.

- Так я ж его потерял. Вместе с папкой с документами. Паспорт, права, пенсионное – все там было. Уже месяц как хожу, пытаюсь восстанавливать. На остановке задремал, барсетку и украли, - он тяжело вздохнул, переведя затуманившийся взор на волнообразный рисунок синих обоев, -  Хорошо, хоть сегодня аванс дали. Думал, посидим с тобой… Ты опять не помнишь ничего, да сынок? Нормально скажи? Не бойся. Это уже не первый раз у тебя.

- Не помню что?

- Как мы договаривались на сегодня с тобой? Или взрыва ты не помнишь?

При слове «взрыв» какая-то пружина разжалась внутри меня, состояние стабилизировалось, появилась собранность, четкость мыслей, они побежали хаотичным кругом, собирая информацию извне воедино.

- О каком взрыве ты говоришь?

Отец тяжело вздохнул, вытер руки полотенцем, сел на второй табурет спиной к окну, и налил себе в кружку кефир.

- Взрыв в закрытом городе, когда бахнули баллоны с газом, и тебя завалило обломками здания. Мы с трудом тебя разыскали. Потом еще почти месяц откачивали в реанимации. У тебя после этого случая проблемы с головой.

Отец тяжело вздохнул, как будто рассказывать ему все это приходится далеко не первый раз, отхлебнул кефира из кружки и, отводя глаза, продолжил.

- Это я виноват. Взял тебя с собой тогда. Хотел пристроить своим помощником, зарплата хорошая, а остальному думал, на месте обучу. И выпил. Чего-то не пошло, у Саныча день рождения был, а он же, знаешь, самогон сам варит, - увидев выражение моего лица, он на секунду осекся, но быстро взял себя в руки и продолжил, - Никто не думал, что так может накрыть. Вроде люди все … Бывалые. И не такое пробовали. А нет, сильно напутал Михаил Александрович там что-то. Накрыло не по-детски. Я тот день сам плохо помню. Все в дугу. Никто лыка не вязал, на ногах не держался, но работать же надо, середина дня как никак. Разбрелись по своим местам. Кто там что сделал, до сих пор не понятно. Но как факт – газ взорвался, половину нашего завода как ураганом снесло, там же еще реактивы были, цепная реакция пошла. Нам с тобой повезло больше, что живы до сих пор. Я в самом дальнем цехе был, не сильно зацепило, только пальцы рук сломал и ободрал, пока выбирался. А тебя балкой приложило не хило, плюс завалило еще. Не сразу нашли. Ты сначала вроде нормальный был, доктора удивлялись, что так хорошо выздоровление прошло. Говорили, что травма очень тяжелая, последствия точно будут.  Я порадовался - такой богатырь ты у меня, целехонек. А года полтора назад начались провалы в памяти у тебя. Нормальный, нормальный, потом раз – и ничего не помнишь, вот с того момента где-то, как все произошло, память и стирает. Сейчас лучше уже, когда первый раз такой был, ты меня увидел, орать стал, в драку полез. Хорошо хоть, Лариска с Кирей рядом оказались, отбили меня. Лось ты вырос тот еще, а в припадке так …силенок на троих хватило. Все кричал: «Гномы, орки!» Тебе кошмары после того случая часто снились. Врач сказал, что мозг перемешивает их с реальностью. Видимо лекарства хорошие, в этот раз все-таки помогают.

- Я не принимаю ничего.

Отец молча встал и распахнул дверцы шкафа над моей головой. Там хранилась пара пустых банок, штопор, и еще какие-то мелочи. Сейчас правая половина нижней полки была вся уставлена тюбиками с лекарствами, впереди, придавленный упаковкой с таблетками, виднелся рецепт, исписанный врачебным неразборчивым почерком.

- То есть город не разрушен?

- Нет, только завод на котором я работал, пострадал. На данный момент, вроде восстановили и его.

- Ты не знаешь?

- Нет, мы же переехали сразу оттуда, как это произошло, и тебя выписали из больницы. Обжились в поселке неподалеку. Ты потом сюда с Темкой перебрался, сказал, что для ребенка тут условия лучше. А я там остался, а когда с тобой нелады начались, сюда к тебе начал приезжать. Теперь полгода уже здесь живу. Квартиру снимаю неподалеку, чтоб сподручней было. С работой не густо, опять же возраст. Пока охранником тружусь в ночную на парковке, и еще место обещали, но с прошлым же, когда четыре месяца проработал и кинули ты помнишь…, - он опять вздохнул, и, помолчав, продолжил, - Ну да ладно. С заводом там …денег не дали, на алкоголь нас проверили сразу же, как достали, а там…как мы живые, удивлялись. Хая было много. Денег не выплатили, хорошо хоть подлечили и под трибунал все не пошли. И на том спасибо. Темка где сейчас?

- Я тоже пил тогда? - я сознательно игнорировал его вопрос про брата, как бы правдоподобно отец не выглядел, все-таки что-то не давало с ходу поверить, что я –сумасшедший. Это в принципе сложно, когда живешь обычной жизнью без намека на паранойю, и вдруг к тебе заявляется мертвец, утверждающий, что ты давно «ку-ку». Время расставить лекарства на полке, пока я коматозил у входной двери у отца было.

Тот понурив голову, кивнул.

- Да, ты же взрослый, чтоб приняли в компанию, что наш, свой – и тебе налили. И, видимо, хватило. Не знаю, что повлияло на тебя больше, балка или тот настой, что Саныч приволок.

- Мне нужно на воздух. Ты не против? Прогуляюсь, купить что-нибудь?

Отец рассеянно оглядел принесенные им продукты, плиту:

- Как хочешь. Вроде, хватает. Посмотрю у тебя футбол? А то матч уже начался, - несколько заискивающее тихо попросил он, украдкой глянув на наручные часы.

- Смотри, - сложив телефон в карман, и одевшись, я протянул руку к замку в двери и в этот момент раздалась трель звонка, заставившая меня подпрыгнуть. На этот раз я посмотрел в глазок. Это был курьер. Быстро расплатившись и передав отцу пиццу, я бросился вон оттуда, обогнав на лестнице мальчишку, принесшего мне еду.

Уже больше двух часов я сидел на скамейке шумевшего вечернего города, пытаясь уложить в голове факты воедино. Тягучее, мучительно больное, но в тоже время, радостное чувство билось внутри меня. Вот он, мой отец, живой, страшного прошлого не было. Сидит сейчас у меня дома и смотрит футбол по телевизору. Вокруг летний прекрасный вечер, в меру тепло, уже не жарко, шумит зеленая листва на посаженных у домов, деревьях, играют дети на площадке, за спиной на дороге гудят машины, люди спешат на остановку, чтобы не пропустить последний трамвай. Так хорошо, спокойно, безопасно и понятно вокруг. Все остальное - блажь, чушь, просто плохие сны. Только и требуется – признать себя сумасшедшим. Больным придурком, у которого от выпивки и удара балкой что-то треснуло и перепуталось в голове. И вся чудесная жизнь вернется, близкие люди будут живы и рядом, беспокоятся и заботятся о тебе.

Перед глазами всплыло радостное лицо Темы. Я сжал руку в кулак. Первое, что стоило проверить – мой собственный телефон. Пальцы не слушались, отказывались сгибаться, все время попадали не туда. С лицом тоже было что-то не то, люди шарахались от меня. Даже хамоватая мамаша в засаленном то ли платье, то ли халате, с коляской, явно намеревавшаяся согнать меня с лавки, хотя места было достаточно, только глянув поближе, захлопнула рот и, подобрав свои пожитки, стремительно убралась в другой конец двора. Приложение показывало только мои контакты. Никаких лишних или незнакомых номеров, смс, фотографий или видео. Что же получается? За столько лет мой отец ни разу мне не звонил? Как же мы связывались тогда, если он говорит правду?

Подумав, и посмотрев на время, которое оказалось на грани приличий для позднего звонка, я набрал номер классной руководительницы Темы. К огромному моему сожалению, моя нелюдимость и замкнутость, сейчас сыграли мне плохую службу. Было крайне мало людей, с которыми я общался, где можно искать подтверждения или опровержения новым открывшимся фактам.

- Добрый вечер, Светлана Борисовна! Извините, что беспокою в такой поздний час.

- Добрый, Антошенька! – классрук Темыча, женщина в летах, извещенная о нашем сиротстве, с начала учебного года демонстрировала активную участливость, ничем не проявляющуюся, кроме как оборотах в речи, - Ничего-ничего! У вас что-то случилось?

- Нет-нет, просто не можем найти некоторые документы. Среди них список литературы на лето. Вы не помните, вы его мне отдавали, или это было, когда Артема дедушка забирал? – в горле встал комок, последние слова дались с большим усилием, чем я ожидал.

- Точно не помню. Вроде бы Артем сам все домой отнес. Я раздавала всем в классе. Если не найдете, можете подойти в школу в понедельник с утра, я вам дам еще один экземпляр. Или, если хотите, в родительский чат сброшу.

- Спасибо. Вы уверены, что это было не в тот день, когда дедушка его забирал?

- Точно не могу сказать. А как Петр Николаевич? Как его здоровье? Все в порядке у вас?

Ком застрял в горле, в груди похолодело, в ушах начался шум. Я минуту молчал, не мог говорить.

- Антон? Антон? Вы меня слышите?

- Да, Светлана Борисовна. Что-то со связью. Спасибо, до свидания! – я нажал «отбой» и чуть не выронил трубку.

Еще оставался Артем. С самого начала я боялся звонить ему. Услышать его какой-то другой, изменившийся голос. Странный тон речи. Или, что хуже, он не возьмет телефон. Он был так далеко. Может, заигрался, не слышит, или купается, или выронил трубку где-то. Я опасался, что, не дозвонившись, или узнав от него, что дедушка живой и давно навещает нас – сойду с ума по-настоящему.

- Алло! Алло? – Темкин голосок звенел в трубке.

- Привет! Как ты?

- Все хорошо! Море такое большое! И соленое! Я пробовал его на вкус! Мы купались! Правда, не долго! Песок горячий, потом мы в душ ходили, сказали надо обязательно, чтобы соль смыть. Я почти плавать научился. Я набрал ракушек, я тебе привезу! Они такие разные здесь, их много. Еще персики ели, виноград, другие какие-то фрукты. Представляешь, я персик не узнал! Они здесь такие большие и сладкие очень! А еще Динка и Стас… - он еще тараторил, но у меня уже отлегло от сердца. Ребенок доволен, купается, радуется, у него все хорошо. Я слушал, кивал, смотрел на его загоревшее лицо (видеозвонки – великая вещь!), и улыбался с максимально «естественным» выражением лица. Наконец, их позвали на ужин, и малыш отключился. Улыбка сползла с моего лица. Я не смог, не решился потревожить его вопросом, когда он в последний раз видел деда. События тех дней и так с большим трудом выкорчевывались из нашей жизни и его памяти, на восстановление ушло столько сил и времени, особенно после первого шока от смерти мамы, чтобы сейчас все разрушить. Даже если это очень важно для меня.

Оставалась еще моя работа. Вряд ли отец навещал меня там, но проверить все же стоило. С учетом того, что это было последнее место и люди, которым я мог доверять. Больше года назад, надорвав спину на разгрузках и простудив почки бегая курьером, на время восстановления, удалось устроиться разбирать архивы в библиотеку. На такую копеечную зарплату охотников было не много, но на тот момент меня устраивало и это. Договорившись о свободном графике, я посещал «святилище» старинных книг ночами, или в другое удобное для меня время – засчитывались лишь часы, проведенные там. В мои обязанности входило приведение, насколько это возможно, старых экземпляров в порядок, и разбор рукописей, копирование, и документирование всего. Со временем, я втянулся, такая работа была не в тягость, зарплату, немного повысили. И хотя мое здоровье уже вполне восстановилось, я не бросал это место, пока присматривая, где же еще заработать на хлеб. Я вертел в руках телефон, и кусал нижнюю губу, не соображая, кому позвонить. Из вариантов были – Софья Карловна и Юлька. Софья Карловна назначена на должность директрисы в нашу библиотеку всего недели две назад, после того как предыдущий руководитель покинул свое место, перейдя в мир иной. И толку от нее особо не было. А Юлька, маленькая худющая лопоухая девочка с невероятными прическами (в упорных попытках скрыть уши), трудилась библиотекарем и вечно что-то писала, завалившись книгами, рукописями и манускриптами так, что желающие взять или сдать книгу не могли найти ее. Она могла быть полезна. Но при наборе ее номера ответом были долгие гудки, трубку никто не брал. Жаль, может, спит уже, время позднее, а девочка почти ребенок. Решив попробовать завтра, я резко встал, и бодро зашагал домой.

Чем ближе я находился от своего жилья, тем больше ноги наливались свинцом. Пока, наконец, я не остановился, таращась на светящиеся в квартире, окна. Сил не хватало зайти.

- Что, Петр Николаевич заехал? – опрокинула меня вопросом щупленькая старушка в платочке с синими цветами, сидевшая на скамейке. Я вытаращился  и, молча, кивнул, устремившись скорее в подъезд, стараясь скрыться от ее любопытствующих вопросительных глаз.

В квартире приглушенно работал телевизор. Я обнаружил отца на кухне.

- А я тут суп сварил, - слегка заискивающе начал он, стоя в моем переднике, - Нашел у тебя овощи и немного мяса в холодильнике. Подумал, ты на себя одного все равно готовить не будешь. А щи ты любишь…

На плите дымилась кастрюля с рисунком ярких подсолнухов.

- Спасибо, - я сел на табурет у двери.

- Сейчас чаю тебе налью, - засуетился отец. 

Было непривычно смотреть на него, в миг постаревшего, заботливо кружащего по кухне. Он никогда таким не был. Сдержанный, сухой, хоть и щедрый на улыбки, собранный, всегда знающий, в моих глазах, что делать. Или же злой, орущий с перекошенным ртом, в пьяном бреду бегущий за мной и матерью. Казалось, та ситуация, которую он описал мне утром, так сильно повлияла на него, сделала внимательней и мягче. Отец выглядел мучимым виной, человеком. Рука непроизвольно потянулась к дверце шкафа с таблетками. Выпить их, пропить курсом, и все. Все пройдет, забудется, как страшный сон, встанет на свои места. Я поправлюсь, возможно, со временем. Или просто привыкну так жить. В этой атмосфере, в которой тепло.

- Почему ты мне не звонишь никогда?

Отец замер, и непонимающе посмотрел на меня.

- Мой телефон. Нет звонков с незнакомых номеров. Только спам. От тебя ничего. Нет даже пропущенных.

- Я же говорил тебе… Я потерял барсетку…

- А до этого?

Он вздохнул, отложил полотенце, устраиваясь на второй табурет у стола спиной к окну.

- А до этого несколько раз так же терял. Не знаю в чем дело. То выпадают из кармана, то забываю где-то. Видимо, возраст, память. Рассеянность такая сильная стала. Часто денег не было купить. Я звоню тебе иногда с работы, может, они определяются как спам. Когда ты ничего не помнишь, ты не особо стремишься разговаривать со мной, телефон в этом случае бесполезен. Я уже привык.

- Где ты живешь?

- Здесь, неподалеку. Через два дома от тебя, соседний двор, по диагонали. Там двушку сдают, но по факту комната одна, вторую хозяева закрывают, и оплата как за однокомнатную. И от тебя недалеко. Я чаще прихожу, проверяю как ты. Может, нужно чего.

- А почему квартиру не купил?

- Так сбережений особо не много было. Там же жилье служебное. А остальное, - он помялся и отвел глаза, - Казалось, не важным, и в долг давал, и так с друзьями спускали. На то, что осталось, первое время жил, когда переехал. Потом на лечение тебе надо было…

- Деньги от бабушкиной квартиры на него ушли?

- Да.

- Работаешь?

- Да… Сейчас не очень, с прошлого места уволился, а на новое не взяли пока документы не восстановлю. Подвизался ночным сторожем на стройку, тоже здесь неподалеку. Сутки через трое, работа не бей лежачего, только успевай кроссворды гадать, - он слабо улыбнулся.

Мне упорно не верилось во все это. От резвого энергичного самолюбивого человека ничего не осталось. Передо мной сидел сломленный старик. Жалость едким огнем захлестнула мне сердце.

- Ты как себя чувствуешь?

- Хорошо. А ты?

- И я хорошо. Жаль, не удалось посидеть сегодня. В следующий раз, - он начал подниматься.

- Работаешь сегодня?

- Да…

- Как тебя найти?

К этому моменту мы уже дошли до входной двери. Отец легонько постучал пальцами по приклеенному к ней листку бумаги с внутренней стороны, на котором значились его ФИО и адрес, нацарапанные быстрым размашистым почерком. Я мог поклясться, что с утра никакой бумажки на двери не было. Я закрыл за ним, немного подумал, закинул цепочку, еще оставшуюся от старых хозяев. Затем притащил единственный стул из комнаты, и подпер им ручку так, чтобы у гипотетических «гостей» не было возможностей тихо войти ночью.

Пройдя на кухню, я открыл шкаф с лекарствами над столом и углубился в изучение Интернета. Большей частью это оказались довольно дорогие препараты для улучшения памяти и работы мозга, были и для подавления агрессии, тревожности, депрессивных состояний. Спектр некоторых показаний поражал и внушал растерянность, настолько оказался широк. Таких было пять штук, и, судя по тому, что выдавались они строго по рецепту, выписывали их для конченых психопатов. Еще были БАДы, витаминные комплексы, и всякая мелочь, заканчивающаяся средствами от простуды и зеленкой. Завершал все это великолепие рецепт, написанный неразборчивым почерком. Выручил штамп поликлиники, немного проясняющий картину. Накидав примерный план действий на завтра, и обняв чугунную сковородку, как единственное оружие в доме, не считая ножа под кроватью, уснул.

На утро мой путь первым делом лежал в поликлинику, где находился врач, выписывавший мне все эти чудесные лекарства. Отстояв очередь и выдержав бой в регистратуре, удалось выяснить информацию, что нужный доктор спешно уволился и отбыл в неизвестном направлении. К счастью, на стенде значился номер кабинета специалиста. И обнаруженная там медсестра, после долгих расспросов, когда ее удалось поймать в коридоре, и небольшого презента, опущенного в карман белого халата, все-таки созналась, что профи переманили в частную клинику столицы нашей родины. Куда он и отчалил, помахав на прощание коллегам ручкой. К сожалению, на этом нить оборвалась. Специалист был одинок, ни жены, даже бывшей, ни детей, адрес новой работы держал в строжайшей тайне, отбыл спешно, и даже номера телефона никому не оставил. Это удалось узнать точно, поскольку недосчитавшись нескольких медкарт, коллеги начали звонить ему, но абонент более не обслуживался.

Взгрустнув, я потопал по адресу, что значился теперь с внутренней стороны моей двери. Надеясь, что у отца после ночной смены будет потребность поспать, все же на всякий случай сначала занял выжидательную позицию около кустов в противоположном конце двора, пытаясь рассчитать, куда выходят окна его квартиры. Расчет показал, что в сторону подъездов, поэтому обогнув еще раз с улицы, я вынырнул с угла нужного дома, и, пробежав под окнами, примостился на край скамейки возле двух скучающих старух. Преданно и вожделенно гипнотизируя дверь подъезда, в котором находилась, судя по каракулям, квартира отца. Через пять минут бабушки не выдержали.

- Ожидаешь кого, сынок? – с причмокиванием обратилась ближайшая ко мне, солидных размеров дама, поджав губы и сощурив глаза.

- Да! Только вы, наверное, не знаете… - перевел я на них горящий преданный взор.

- А ты спроси. Может, знаем, - вклинилась, разбираемая любопытством, вторая.

- Я мужчину жду, в этом подъезде живет, - я ткнул пальцем в нужном направлении, - Это отец мой. Не общались совсем. А недавно он меня нашел! Сегодня на дачу звал ехать, я и рассаду купил, все приготовил. А он не звонит. Телефон не берет. Он с ночной смены, сказал сторожем работает, может, спит еще. Не знаю, что делать, вроде договаривались, у меня готово все… - я развел в сторону руками, сделав лицо, что от нервного напряжения сейчас заплачу. Актером раньше быть не приходилось, и хоть и чувствовал, что переигрывал, все равно не смог ничего сделать по-другому.

- А квартира какая?

- Не знаю…

Дамы оживились, начав наперебой перечислять всех, кто когда-либо жил или приближался к нужному мне подъезду. Узнав много нового и, порой, даже интересного, о жизни совершенно незнакомых людей, разговор двух старых подруг коснулся и требуемой мне, восемнадцатой квартиры.

- А в восемнадцатой Светка живет, и мужик ее, - продолжала ближе сидящая ко мне, дама.

- Нет, ты брось! Не живет давно! Забыла что ли? Ее мужик как повесился, так она и съехала не знамо куда.

- В квартире прямо что ль???

- Да нет, на работе вроде нашли его, токарем работал, и вот такая напасть. Может чего между ними произошло… Исчезла она в тот же день. Тряпки в сумку покидала и ищи-свищи ее! Может долги были, может еще чегой-то у них произошло, разлад какой, что мужик решил руки на себя наложить. Из милиции потом, приходили, спрашивали все у нас. А мы что знаем? Следим мы за ними что ли?

- А давно это было? – боясь упустить ниточку важной информации, влез я.

- Так уж лет пять назад…

- А потом в квартире кто жил?

- Да никто! Кто ж в такой квартире жить будет! Ужас такой!

- Ужас! И что же они ее, не сдавали?

- Пустая стояла, говорю ж тебе! – разгорячилась пухленькая старушка, - Никто в ней не жил! Светку найти не могли! Тут же ее и из милиции, и так, люди искали, - бабушки многозначительно переглянулись, - Спрашивали всякие. До сих пор информации нет, жива не жива.

- Скорей всего померла где, - поддакнула вторая.

- И сейчас никто не живет?

- Говорю ж тебе! Пустая квартира столько лет стоит! Что ты неугомонный какой. Люди тебе говорят, ты все не веришь!

- А ты, чай, не новый ли хахаль нашей Светки будешь, - расплылась в притворной улыбке вторая старушка, - Или наследник ее?

- Нет, к сожалению, - поник я головой, - Отец вроде говорил, что в восемнадцатой живет, может, я перепутал чего.

- Не живет там никто! – и полненькая бабушка сурово сдвинула брови на меня. Опечаленный, и поблагодарив старух, я рванул к стройке, единственной в нашем районе.

От автора: "Тайна Закрытого города" изначально планировался как рассказ, спасибо большое всем, кто поддержал меня в комментариях! Я написала продолжение.

Начало (1-ая глава часть 1) Тайна Закрытого города

Начало (1-ая глава часть 2) Тайна Закрытого города

Доработанный вариант 1-ой главы - в комментариях под этим постом.