О дорогах и магии⁠⁠

я много чего не делал: например, не ел рыбу фугу (да чего уж таить, даже ее не видел), не сложил свой гербарий из маргариток и не варил глинтвейн; а всего лишь старался быть преданным другом, никогда никого ни за что не обидеть, своей жизни отсчитывать крохотный ритм, как у самой невзрачной феи.

не планировал много: вместо моря — гулял на речку, не рыбачить, а просто — искать ракушки, слушал джаз и симфонии Баха в наушниках сони и боялся спускаться с лестниц; я действительно думал, что мир, этот мир — конечен, что его очень трудно извлечь наружу, что его не удержишь в простых ладонях, что ладони его не вместят.

что залог счастливой судьбы — в минимальной ее оценке; я подолгу смотрел на ночное светило, так что мрак казался мне чем-то сальным, как руно бесприютной овечки; и не сразу заметил, как свыкся с буддийским Дзэном, что узоры в ладонях давно сместило, что пора прикупить нейлоновый спальник и покинуть свой дом навечно.

это только лишь образ, но безумные солнце, солнцеточив, всегда преломляются в призме, порождая лучи в призматическом танце, — так и я подобно, играясь, вышел, осознав, как легко превращусь в духотворца  — не в ютубера, гуру или шального туриста; как на деле познаю заклятье пространства,

свои нити в единую карту
вышив.

(с) мглистый заповедник