IvanBrk

Мой товарищ служил срочную службу на атомной подводной лодке «Курск». Той самой, которая потом утонула. Я ни разу не моряк, поэтому могу что-то путать, но суть его рассказа в следующем.

Все знают что подводная лодка разделена на отсеки, но мало кто догадывается что в этих отсеках разная температура. Это важно. Есть отсеки где холодно и вахту несут в бушлатах,. А есть такие где жарко даже в труселях. Естественно замерзшие бегают греться туда где тепло, а те кому надо остыть, в холодные отсеки.

То ли от этой беготни, то ли еще по какой причине, замучили товарища чирии. Причем выскакивали в основном на жопе. Болели страшно. Мази помогали плохо. И один из старослужащих предложил «созревшие» чирии выбить бутылкой.

Бутылка наставляется горлышком на головку чирия и производится удар по донышку. От давления стержень чирия и гной вылетают в бутылку. Естественно процедура эта очень болезненна и сопровождается обильным кровотечением. Но после неё боль проходит и все быстро заживает.

Устав терпеть боль, товарищ согласился на эту экзекуцию. Делать операцию решили в жарком отсеке. Он снял штаны и лег на стол. Чтоб он не дергался, пара человек прижимала его к столу. Самоназначенный хирург наставил бутылку и ударил по донышку. Чирий вылетел, товарищ завыл белугой, по жопе потекла первая кровь. Прямо как у Рэмбо. Почему первая? Потому что чирия было два и удалить их надо было оба.

Второй чирий с первого удара не вышел и товарищ завопил вообще не по христиански. Вырваться из добрых рук заботливых сослуживцев не получалось и по его щекам текли слёзы, перемешанные с соплями, слюнями и матом.

В этот трагический момент в отсек заглянул офицер. От увиденного он изменился в лице и отшатнулся. Картина представшая перед ним, наверняка осталась в его памяти на всю жизнь. На столе лежит голый салажонок с кровоточащей задницей и захлёбываясь орет: «Отпустите с%ки, жопу больно!!!». Его держат двое полуголых «дедов», а третий, весь потный, в одних труселях, подносит к развороченной в мясо жопе окровавленную бутылку.

- Вы че, ох%ели? - Только и смог произнести ошеломленный офицер.

• Ему в три горла стали объяснять пикантность ситуации. Убеждали что все происходящее согласовано сторонами, делается добровольно и с благими намерениями. Успокоился он только тогда, когда «пациент» сквозь слёзы подтвердил слова «операционной бригады».

  - Слава Богу. А то я напугался, подумал что у нас п%дарасы завелись.

@Ykcyccola

В культпросвет училище решили, что надо как то сблизить своих обучающихся с армией. Ну для духовного общения там, что бы знать как живут наши военные, какие песни петь на концертах да и вообще просто интересно. Созвонились с начальством нашего училища, уточнили культурную программу, составили план посещения и всё остальное.

Погожим летним вечерком группа визитеров выдвинулась на автобусе в сторону училища. Наш доблестный комбат заступил дежурным по училищу ревностно проинструктировал наряд и двинулся на обход территории. В это время, рабочая команда состоящая из курсантов первокурсников, в немом восторге долбила кирками и ломами асфальт. Мощный сержант со всей дури вонзил лом в асфальт, волосы у него встали дыбом он жутко заматерился и отскочил в сторону , из под асфальта начал бить сноп искр и на территории училища погас свет. В казармах началось оживление,

Народ с удовольствием начал обсуждать происшествие и завалился на кровати.

Наше ротное командование плюнуло на всё и уселось в канцелярии праздновать субботу и скорейший летний отпуск как свой , так и своих подчинённых. Сессия сдана, залётчиков нет, осталось отнести пару караулов нарядов и в долгожданный отпуск.

Многие уже готовились в увольнение, как никак свободный выход, третий курс, свобода!

К первокурсникам, нарушившим электроснабжение прибежал молодой лейтенант помощник дежурного по училищу. Побегал вокруг лома, бьющего электрическими разрядами, удивился военному счастью сержанта обесточившего училище, приказал свернуть все работы и побежал за бригадой электриков.

Наш комбат бродивший по территории высказался очень нелицеприятно по поводу происшествия, заглянул к нам в роту. На счастье дежурного по роте "фишка" сработала как надо. В роте комбата встретил образцовый порядок, наш ротный осторожно дыша в сторону, ходил перед строем и поучал заступающий наряд.

-Вы все должны нести службу бодро, ни на что не отвлекаясь! Помните за рекой Китай!

Комбат ходил, сзади и счастливо улыбался, хоть в каком то подразделении порядок.

Ротный продолжал заливаться соловьём.

-За рекой Китай, а там дальше Гонконг, а у них там ниндзя всякие, рукопашники, и террористы!

Командир нам напомнил о том, как когда то рота китайских диверсантов шомполами вырезала всю нашу заставу. В училище был аналогичный случай, только другого масштаба. Весёлые четверокурсники, нарядили курсанта бурята в иностранный камуфляж дали в зубы нож и отправились проверять бдительность первокурсников.

В соседней с нами роте дневальный увидев "китайского диверсанта" с ножом в зубах, проникающего в окно казармы через туалетное окошко просто грохнулся в обморок и его долго те же самые "весельчаки" приводили в чувство. В нашей роте, дежурный увидев аналогичное зрелище, молча залепил "диверсанту" в челюсть и в состоянии аффекта привёл в бессознательное чувство ещё троих участников розыгрыша, приняв их за переодетых "ниндзя". Так , что наша рота в "противодиверсионной борьбе" была как говорится "сильна". Командир тем времен изливался соловьём, почтённый вниманием товарища комбата.

- И поэтому, товарищи курсанты вы все должны быть рукопашниками не хуже Брюса Ли!

В строю восхищенно вздохнули, ротный не останавливался на достигнутом.

-Нет вы должны быть даже лучше! Все мои курсанты должны быть как, э-э-э... как, ну этот, такой здоровый волосатый ну как его?

-Как, Чак Норрис? - подсказал комбат.

-Да как товарищ Норрис, - подтвердил ротный, но не пожелал сдаваться авторитету комбата, - но даже еще лучше! Как его, такой самый-самый здоровый такой, патлатый-патлатый?

- Как Ози Осборн, - подсказали из строя.

-Да-а-а! - обрадовался ротный. - Вы все должны быть как Ози Осборн!

Заступающий наряд клятвенно пообещал, быть рукопашниками не хуже чем Осборн, кое-кто даже подумал попрактиковаться в откусывании голов летучим мышам.

Комбат уверенный, что здесь его абсолютно не подведут, побрёл восстанавливать электроснабжение. Как только подполковник скрылся, ротный нырнул в канцелярию и оттуда послышался звон стаканов. Вся наша рота по хамски начала, расслабляться. Курсанты идущие в увольнение стали переодеваться в гражданку, бегать в умывальник в совершенно обнажённом виде или только с полотенцами на бёдрах. Ротный посидев немного со взводниками в канцелярии, оставили за себя старшину и убыли в неизвестном направлении. Старшина оставил за себя каптёрщика, то есть меня и убыл по каким то неотложным делам. Так как мне оставить за себя было абсолютно некого, я залег в каптерке в районе сушилки, подключил лампочки от аккумулятора и попытался почитать газету и от скуки начал засыпать. На улице стало смеркаться обстановка в роте наполнилась интимом.

Кто то на табуретках разложил закусочный материал из недавних посылок, раскупорил алкогольные напитки, курсанты второго взвода достали гитару затренькали и заорали песню из репертуара Андрея Державина:

-Не плачь Алиса-а-а-а-а-а, ты стала взросла-а-а-а-а-а-ай!

Дневальный, стоявший на тумбочке стал, приплясывать и прихлопывать по барабану.

Владимир Степной, Эдик Ворошилов попавшие под дурное влияние курсанта Рыжкова тихонько покурили "хитрой травки" и возомнив себя абсолютными красавцами и мачо собирались на училищную дискотеку, предварительно кардинально изменив свой имидж. Они достали откуда то перекиси водорода еще каких то ингредиентов и стали обесцвечиваться. Возмущённая общественность, унюхав непонятные запахи исходившие от "чудной обесцвечивающей смеси", выгнала "стилистов-визажистов", в туалет, предварительно обозвав их "полупидарами". Ко мне в каптерку то и дело раздавались стуки, кто то приходил за гражданкой, кто ещё за какой то непонятной шнягой, короче поспать ну никак не удавалось. Тут пришёл наш "фанат штанги" Саня Лысенко, носивший не отличающуюся среди качков оригинальностью кличку "Шварц".

-Давай я у тебя трусы померяю, - загундосил он.

-Не дам , я тебе свои трусы, они на тебе лопнут, - возмутился я.

-Да не, чё ты прикалываешься, - загундосил "Шварц", - у меня, скоро выступления, я трусы специальные культуристовские купил!

-Да, иди в туалете, свои трусы меряй!

-Да ну, там воняет, зеркала маленькие, не посмотреться и темно уже, ну пусти а?

-Ну ладно, давай я сейчас лампы на зеркало направлю а ты, там оповести всех , что каптерка закрылась.

"Шварц" открыл двери каптерки и заорал в казарменные сумерки:

-Э-э-э... кому в каптёрку надо-о-о-о?!

-На-а-а-ам, нам! - отозвалось множество голосов.

-Идите нахе-е-е-ер! Каптерка закрылась! - оповестил всех культурист и захлопнул дверь.

По казарме метался Эдик Ворошилов, обесцветивший себе брови, сердобольный ротный художник пообещал помочь его беде, достал пузырёк с тушью кисточки усадил Эдуарда на табуретку и принялся разрисовывать брови бедолаги.

-Кр-расота! - восхищался он и близоруко щурился, думая про себя: - "Блин, что же это за цвет ?"

"Шварц", облачившись в культуристовские стринги позировал перед зеркалом и всё время спрашивал:

-Ну как, широчайшая в порядке? Может пресс подсушить?

Я давал дельные советы, "Шварц" млея от себя самого вертелся возле зеркала.

Раздался стук в дверь, я сперва послав стучащегося по матушке, встал и открыл замок.

-Ну как? - спросил наш ротный культурист.

Скрипнула открываемая дверь, моя голова начала поворачиваться в сторону пришедшего, в это время по всей казарме вспыхнул свет.

-О-о-о-ох ни фига-а-а-а себе-е-е-е-е, - раздались восхищенные женские вздохи.

Не повернув головы я просто остолбенел и открыл рот.

-Ништяк, свет, ща другие трусы померяю! - заорал "Шварц" и принялся стаскивать с себя стринги. Я медленно довернул голову.

В дверь каптерки заглядывало не менее десяти каких то девчонок и штуки три пацана самой гнусной гражданской наружности. Впереди них стоял товарищ комбат и открыв рот таращился на абсолютно обнаженного "Шварца".

-Лысенко! - рявкнул он.

-Чё? - сказал культурист, совершенно не понимавший, что произошло, при этом он повернулся лицом и всем остальным к двери. Девчонки завизжали и ринулись прочь.

-Охуеть! - сказал всегда культурный товарищ комбат и захлопнул дверь....

Может себе кто нибудь представить реакцию, расслабившегося личного состава, когда в интимных казарменных сумерках вспыхивает свет и посредине расположения стоит комбат с кучей каких то ополоумевших девиц и с какими то культурненькими мальчиками, самой что ни на есть гражданской наружности?

Первым на толпу экскурсантов налетел, дневальный с барабаном на шее и фуражке козырьком назад.

-Первые цветы, это очень важно-о-о-о! - голосил он.

Умственные способности дневального мгновенно снизились до пятой группы проф.отбора, рот раскрылся потекла слюна.

-Первые цветы будут лишь, однажды-ы-ы, - закончил он, прихлопывая по барабану.

Тут мозги дневального мгновенно перезагрузились, "мыслительный процессор" заработал в нормальном режиме. Фуражка сама собой повернулась на голове согласно устава.

-Смии-и-ирно-о-о-о-о-о! - истошно завопил он.

-Хули, ты орёшь! Хватит прикалываться! - завопила куча голосов.

Дежурный по роте, вышел глянуть, что творится, при этом он держал в руках кусок колбасы и початую бутылку пива. Увидев толпу девушек, он счастливо улыбнулся, когда отметил в этой толпе товарища комбата, исчез словно святой дух выпрыгнув в окно, совершив головокружительный кульбит, успев дожевать колбасу и допить пиво.

Приземлившись дежурный начал огибать казарму, на ходу придумывая кучи отмазок, одна нелепее другой.

В это время из умывальника ломанулся некий курсант, в одном полотенце с абсолютно белой , обесцвеченной головой. Он врезался в толпу визжащих студенточек и попытался скрыться в направлении спального расположения. Однако бдительный комбат, успел сдернуть с него полотенце и этим самым остановить. Когда курсант в ужасе поднял голову и уставился на подполковника, визг девчонок перешёл на ультразвук и к нему присоединился вопль ужаса товарища комбата.

Вам бы наверно тоже стало плохо, если бы вы увидели, обезображенное интеллектом лицо, с ярко красными бровями, безумными глазами и над головой облако спутанных обесцвеченных волос.

-Экскурсия на выход! - заорал комбат и стал подталкивать толпу девиц к выходу.

Девчонки стройной толпой бросились к дверям, культурных мальчиков они тащили на руках в виду полнейшего обезумления и беспамятства оных. А тут как раз и ротный с товарищами командирами взводов, в состоянии "абсолютного хаоса" пытались на ватных ногах войти в казарму.

-Это, что за куча блядей! - заорал наш не менее культурный ротный. - А ну стоять шалавы дискотечные!

Немного раньше...

Замполит, училища встретил автобус с приехавшими экскурсантками как положено.

Галантно подал каждой даме ручку. На КПП провел небольшой экскурс в историю училища. Тут как раз прибыл, дежурный по училищу, молодцеватый и очень культурный подполковник. Замполит училища поставил ему задачу на сопровождение

"будущих культпросветных работников", поинтересовался, что с электроснабжением.

Дежурный браво доложил, что ремонтно- восстановительные работы, идут с опережением графика и буквально с минуты на минуту будет свет. Замполит удовлетворился и довольный удалился в свой кабинет.

Дежурный по училищу, провёл экскурсию по территории. Девушки и юноши поудивлялись чистоте, побеленности бордюров, красоте газонов. Тут как раз подошли  к одной из казарм.

-А теперь я вам покажу одну из лучших рот, добро пожаловать! - сказал дежурный и истинно джентльменским движением распахнул перед экскурсантами дверь.

Загорцев А. В.

Что, толкает человека в особенности военного на необдуманные и спонтанные поступки? На этот вопрос, наверное, не в силах ответить никто. Что же толкнуло Эдика Ворошилова на супергероический поступок, заключавшийся в выхлебывании поллитры разбавленного спирта "Рояль"?

Данный поступок привел к тому, что мы теперь тащим это бренное тело в 3 утра по сонным и холодным улицам города, тело иногда приходит в себя и совершает неадекватные поступки поражающие необузданным полетом фантазии с легким налетом милитаристического угара. Разберемся в данной ситуации поподробнее.

Обычный вечер, в курсантской казарме, пятница ранняя весна скучно и мерзко, греет одно завтра суббота. Неунывающим "бэтменом" рыщет по училищу замполит, полы шинели развеваются, в замполитовской душе смятение. Пять минут назад замполиту позвонили из культпросвет-техникума и запросили двадцать курсантов, для проведения какого то мероприятия связанного с годовщиной то ли смерти, то ли рождения какого-то культурного деятеля. Из деятелей культуры замполит знал только Льва Лещенко, Кайли Минуог, и начальника училищного клуба прапорщика Серова. Однако столь мощные познания в культуре не снимали обязанности активно участвовать в общественной деятельности. Вот задачка, так задачка двадцать культурных и воспитанных курсантов!

Порыв холодного весеннего ветра дунул в спину замполиту и погнал его в сторону учебного корпуса, полковника шарахнуло об угол здания, развернуло вокруг своей оси и швырнуло под забор. Товарищ полковник смачно выругался, встал, отряхнул полы шинели и заправился. Тут в разнобой, ему на голову посыпались курсанты с метлами и лопатами в руках. Как раз в нужном количестве ровно двадцать человек. Узрев замполита училища курсанты построились, убрали инвентарь внутрь строя и попытались с залихватской песней убраться подальше, нет не получилось не так прост полковник, прослуживший двадцать лет на офицерских должностях. Восторгом наполнилась душа замполита, и издал он злобный рык:

-На месте стой раз, два!

Курсанты затопали на месте, но песню не остановили.

-И если в поход, труба позовет, за край наш родной мы все пойдем в смертельный бой!

Полковник послушал, удивился мощности голосов, слаженности пения, чуть подпел, однако вовремя опомнился.

Так мой взвод в очередной раз залетел.

Возвращение с закрепленной территории коротким путем. На этот раз короткий путь через забор обернулся длинным походом в культпросвет техникум. Наш взводник забывший про нас еще на втором курсе, в этот кошмарный вечерок, зачем то появился в казарме и поставлен железной замполитовской рукой во главе нашего понурого стада.

Невозможно было словами передать ту радость нашего старлея, когда он узнал об возложенной на него деликатной миссии. Мы, однако, не столь и огорчились, а быстренько восстановили свою боеспособность, навели марафет, распределили по карманам шинелей горячительные напитки и возглавляемые своим горячо любимым взводником бодро потопали на автобусную остановку. Вечер переставал быть скучным.

Наш старлей бурчал себе под нос и проклинал тот день, когда он увидел наше гордое стадо именующееся курсантским взводом. Всех мучил лишь один вопрос симпотные ли девчонки ожидают нас, есть ли в программе вечера медленные танцы, сексуальные утехи и до скольки все это будет продолжаться. Ведь не все так и плохо, вся рота вечером попрется в автомобильный парк совершенствовать учебно-материальную базу, а мы "красавчики", "культурные и воспитанные курсанты", "цвет нации" едем к девчонкам. Дорога не заняла много времени, и мы даже подремать не успели.

-Выгружаемся! - завопил взводник.

Курсанты дружно атаковали двери, выпихнув дополнительно наружу еще кучу пассажиров абсолютно не желавших выходить.

Техникум нас встретил широко раскрытыми дверями и сухопарой мадам неизвестного возраста.

-Товарищи военные, товарищи военные сюда проходите сюда, - запищала она, - вот здесь у нас гардероб, снимайте свои пальто, пожалуйста!

Товарищи военные дружно заржали и стали проталкиваться, кто быстрее, к гардеробу.

Сухопарую мадам в сутолоке уронили на командира взвода, дамочка в ужасе обвила костлявыми ручонками шею очумевшего взводника и попыталась с ногами взобраться на него. Старлей попытался отпихнуть от себя классную даму, вцепившуюся в него словно клещ. Вместе с дамой он оторвал от шинели пару пуговиц и значок "старший патруля" висевший еще с прошлогоднего наряда. Курсанты протиснулись в гардероб, затоптали худосочного студента, по всей видимости, пытавшегося исполнять обязанности швейцара гардеробщика. На металлических вешалках висело несколько черных морских шинелей, тут все ясно, помимо нас были приглашены еще курсанты речного училища. Опрометчиво они оставили свои шинели, весьма опрометчиво. Шинельные хлястики с черных речных шинелей мигом перекочевали, по нашим карманам. Да и фиг с ними, что черные, а вдруг пригодятся. Гардеробщика застращали до такой степени, что он решил если, что то и пропадет с курсантских шинелей он просто пойдет и повесится, не ожидая дальнейших разборок.

А вот и актовый зал, блин, а где же дискотека? Поставленные в ряд стулья, жидкие зрительские ряды и огни рампы. Наверное нам сперва покажут какой-нибудь спектакль из жизни того самого когда-то, то ли почившего то ли родившегося общественного деятеля.

Наш взвод рассосался по всему залу с криками:

- Вован, вали сюда, отсюда видно зашибись!

-Да мне и здесь ни нихреново, орал в ответ Вован.

Курсанты-речники в некотором количестве присутствовавшие в зале, стали боязливо озираться, на всякий случай, выбирая пути отступления. Однако речки и кораблей поблизости не оказалось, и речники поняли, что они обречены.

Сухопарая мадам встречавшая нас на входе попыталась успокоить толпу, страждущую зрелищ.

-Товарищи, зрители, потише, прошу потише.

Наш взводник поморщился и рявкнул:

-Всем молчать, мля.

Залом мигом затих. Мадам с благодарностью посмотрела на взводника и толкнула какую то замысловатую речугу, из которой мы поняли, что ни хрена не поняли а поэтому посмотрим и послушаем какую то литературно-музыкальную композицию.

На сцену вышла дородная девица в строгом костюме прокашлялась и произнесла в микрофон.

-Вольфанг Амадей..Мо... - но её перебили вопросительным криком с зала.

-Вольфанг Альмагель ?

-Вольфанг Амадей, - монотонно повторила девица.

-А Альма...гей! - обрадовался зал.

-Моцарт! - выкрикнула девица, - симфония номер 40 соль-минор, первая часть! - повернулась к залу задом и попыталась ретироваться.

-Вот это жопа! - восхитился курсант Владимир Степной. (тут из жмурок)

Зал зааплодировал. Наш командир взвода источал, змеиные улыбки и показывал всем кулаки. Вышли девчонки в черных юбках и белых блузках и начали что-то наигрывать.

Курсанты сперва возмущались и требовали сыграть "Макарену", однако зачарованные музыкой заткнулись и наградили исполнительниц бешенными овациями, криками "Браво", "Бис" и почему то "сержант Козлов  - лох".

Далее по программе шло какое-то литературное чтение. Два студентика с наружностью геев, что то нежно щебетали друг другу, театрально взмахивали ручонками и жеманничали, поэтому были награждены парочкой осторожных хлопков, и криком "Брависсимо! " это крикнул Эд Ворошилов, который до этого мирно спал, но был разбужен мною и спросонья выкрикнул первое, что пришло в голову.

Студентики заулыбались помахали ручками Эдику и скромно потупив глазки походкой манекенщиц удалились со сцены. Ворошилов засмущался и что-то забурчал себе под нос. Театральное действо шло своим ходом, а командир нашего взвода задумал "отлить", поэтому начал проталкиваться по тесным рядам к выходу.

Наконец старлей оказался в холле и принялся настойчиво разыскивать заведение под грифом два нуля. Первое заведение которое он нашел, оказалось сугубо женским и встретило нашего взводника, визгами с одновременным приглашением зайти и за недорого расслабится.

Старлей в ужасе помчался искать другое заведение, потом окончательно заблудился в коридорных хитросплетениях и приуныл. Вдруг он услышал, что то похожее на шум воды ,встрепенулся, повел ноздрями и ринулся в атаку. Когда он сообразил, куда бежит было уже поздно. Наш командир не успел затормозить и под бешеные аплодисменты своих подчиненных вылетел на сцену. Однако не растерялся, сделал несколько балетных па. Поклонился и пробежал в другой конец, за покидавшими сцену культпросветовскими актрисульками-балеринами.

-Старший лейтенант, Решеткин лучший! - завопили мы.

Удивленные необычным зрелищем местные пооткрывали рты.

Шоу продолжало набирать обороты, после балета местные плясуньи исполняли какой-то зажигательный народный танец. Военные потребовали стриптиз. Классная дама была на грани обморока. Курсанты речники потихоньку стали исчезать.

Связываться с кодлой здоровенных и беспринципных курсантов общевойсковиков никому не хотелось.

Мы почувствовали себя хозяевами положения и окончательно расслабились.

Концерт, наконец-то, закончился и мадам поправив свои очечки хорошо поставленным голоском пропищала:

-А теперь наши дорогие гости, милости просим отведать чаю!

- С козинаками? - спросил кто то из наших.

Дамочка покраснела, и брякнула

-Да нет, - с нашими девочками.

-А мальчики, будут? - опять невпопад брякнул Ворошилов, за что был награжден подозрительным взглядом взводника.

Мы как водится заржали, Эдик определенно сегодня был в ударе. Обгоняя друг друга курсанты понеслись в другой зал где были накрыты столы. Хорошо, что мы с собой догадались захватить горячительных напитков. На белоснежных скатертях красовались исключительно чайные сервизы, в вазочках возлегали чудеса китайской кухни, "чокопай" и печенье. Местные девчонки, очень скромно накрашенные и являвшие собой образцы целомудренности, мялись вокруг. Курсанты стали проявлять, галантность придвигать дамам стулья и предлагать присесть. Девчонки кокетничали до тех пор, пока Вова Степной не гаркнул, дородной девушке, исполнявшей на концерте роль конферансье

-Садись, быстрее, че булки мнешь!

Крупногабаритная красотка открыла рот, но получила стулом под коленки и весьма интеллигентно шлепнулась на сиденье.

- Тишина, - запищала классная мадам, - тишина!

Девчонки и так молчавшие, вообще превратились в безмолвные статуи, мы решившие не злить своего старшего лейтенанта благоразумно прихлопнули рты. Мадам закатила минут на десять какой-то продвинутый спич, про облагораживающее действие культуры, и весьма кстати, вплела и нас в свою речь. Курсанты поудивлялись своему благородству, и довольно заулыбались. Первый тост чокнулись чаем. В зале играла какая то минорная музыка и тоска потихоньку просочилась в наши изнуренные благородством и культурным поведением души. Взводник наш, зевал, потом отозвал меня в коридор.

-Так остаешься старшим, когда эта бодяга закончится дуйте в училище по прибытию дежурному доложишь, я улетучился, дела мать их...

Я кивнул, и поплелся в зал. Девчонки читали грустные стихи о том, как трудно им ждать парней из армии и если бы те парни, которые сейчас не в армии то дело было бы вообще швах.

Классная дама тоже исчезла непонятно, как и куда. Мы немного осмелели, достали из рукавов бутылки и стали предлагать девушкам выпить по пять капель.

Дамы отказывались, всплескивали ладошками:

-Ой нет, что вы, что вы.

Вовка обхаживающий дородную девицу все таки приболтал её выпить пять капель коньячку с чаем. Девица весьма умело, опрокинула чашку с коньяком, и даже не закусила. Я вышел подымить, когда вернулся в зал, моя челюсть отпала и щелкнула по пряжке ремня. Обстановка разительно изменилась. Музыка с минорной резко поменялась на продвинутую, по тем временам "Технологию", и чуть не сшибла меня с ног.

Местные девчонки и наши курсанты выплясывали отнюдь не менуэты. На столах появилась куча горячительного и более менее сносная закуска в виде колбасы и домашних солений.

-Ух, ты, - восхитился я и ринулся отплясывать.

Так в безудержном веселье прошло часа три. Дородная девица толкала, офигительные тосты типа "за Лося", опрокидывала спиртное в рот и почти не закусывала.

В один из таких моментов она приняла очередную порцию, занюхала головой курсанта Степного, покоящейся у неё на мощном плече и брякнула,

- Хорошие вы пацаны, только пить не умеете!

Тут-то нас и покоробило до глубины души.

-Мы не умеем?! - возмутились будущие офицеры хором.

И тут Эд Ворошилов совершил своей героически неадекватный поступок. Он в момент развития событий держал в руках пол-литровую бутылку разбавленного "Рояля".

-А-а-а! - закричал он и потряс бутылкой

-Эдик, - заорали мы, - давай "горниста"! Эд "горниста", давай дуй!

Ворошилов гордо взобрался на стол, упер руку в бок. Он в этот момент был просто великолепен! Плавно словно горн поднес бутылку к губам и "дунул". Пузырь он опустошил за две минуты. Гордо икнул, ухмыляясь, оглядел офонаревших девчонок, спрыгнул со стола. "Жил" он после этого трюка минут пять или шесть.

Потом он глупо улыбнулся и выпал в осадок. Мы его тихонечко спрятали в гардеробе и провеселились еще с час. Потом повздыхали, распрощались с девчонками и ринулись в родные пенаты. Надо ли говорить, что в три часа ночи автобусы не ходят. Эдика несли по переменке. Первые километра три Ворошилов вел себя согласно уставу, не издавал ни звука. Потом свежий весенний ветерок сотворил свое подлое дело. Эдик минуты на две очнулся, повертел башкой по сторонам и крикнул:

-Пидары! - после этого снова отключился.

Кого он обозвал этим нехорошим словом выяснять не стали и потащили его дальше. Потом присели передохнуть Эда, положили на лавочку и не могли оторвать его потом от лавочки минут пять. Далее Ворошилов очнулся и вполне нормальным голосом попросил отпустить его, якобы он уже в порядке. После короткого совещания пьяненький Эд был отпущен и вполне бодро прошагал метров сорок. Потом он принялся убегать, и снова обозвал нас подлыми "гомосеками". И тут на его пути встретилась лужа поражающая своими размерами. Ворошилов счастливо взвизгнул и рыбкой нырнул в грязную воду. Приземлился он довольно удачно, вынырнул, отплевался и начал совершать героический заплыв на другой конец лужи.

-Эдик, скотина ты, что вытворяешь, - возмутились мы.

-Татарский пролив штурмую, - ответил Эд и в два гребка форсировал лужу, выбрался на сушу и счастливый снова уснул. Тащили мы его до училища еще минут сорок, а чтобы не испачкаться сорвали какой-то рекламный плакат да завернули в него Эдуарда. Так дело пошло быстрее. Вот и оно училище. На разведку выслали парочку рьяных самоходчиков знающих все ходы и выходы.

Пацаны вернулись минут через десять с весьма нерадостными новостями. Нас в училище поджидали и дежурный по училищу и ответственный. Слава богу, я перед маршем в родные казармы позвонил по таксофону дежурному, представился старшим лейтенантом Решеткиным, наплел кучу небылиц про непредвиденные задержки и с этим пока все в ажуре. Есть еще один плюс взводный, когда составлял расход, ошибся на одного человека и поэтому в культпросвет-походе числилось девятнадцать курсантов, а не двадцать. Значит, и будут считать девятнадцатерых. Один лишний и этот лишний несомненно Эдик! Дежурным по училищу стоит матерый подполковник, который проверит все каптерки, все закутки и обязательно обнаружит невменяемого курсанта Ворошилова. Мы-то ладно все бодры и здоровы с легким амбре, но это исправимо в ночном киоске мы запаслись "антиполицаем", а вот Эдуард это проблема номер раз. И тут в светлую голову Степного пришла исключительна идея. В "Пентагоне", это дома рядом с училищем проживала одна добрая старушка, у которой он постоянно гостевался и хранил вещи. Бабушка была весьма понятливая, всю жизнь привечала курсантов и пьяненьким Эдиком её ничуть не удивишь.

Бабулька маялась бессонницей и дверь нам открыла сразу, после трех условных звонков и восьмидесяти условных ударов ногой. Объяснять ей ничего абсолютно не пришлось, она все просекла в три секунды. Чтобы не пачкать интерьер, мы освободили нижнюю полку встроенных антресолей. Кинули туда старенькое одеяло и вкатили туда Эдика, пообещав вернутся за ним ближе к обеду после окончания субботнего ПХД, надеясь , что отсутствия столь одиозной личности как курсант Ворошилов никто не заметит. Так оно и получилось.

Дежурный по училищу нас обнюхал, пересчитал, пробежался по всем закуткам особого криминала не обнаружил, погрозив нам всеми карами, если проспим подъем и убежал к себе в дежурку. С утра началась обычная субботняя суета , выделение народа на ПХД, работы и прочее-прочее. Перед обедом нас отпустили в увольнение. Вместе с Вовкой Степным я помчался к бравой старушке. Бабулька нас встречала на лестничной площадке, приложив палец к губам она провела к шкафу где "хрючил" Эдик. Из шкафа доносились завывания поскуливания и царапанье.

-Мля, - пыхтел Эд, - похоронили, меня звиздец, живого похоронили, допился. И гроб хреновенький какой-то, о-о-о мля-я-я… - завыл он.

Я распахнул дверцы шкафа. Эд уже почти прокарябавший полку нависавшую над ним, радостно взвизгнул.

-Ой, я ж в шкафу, ни фига я вчера "прогорнил"!

Да, память отчасти к нему вернулась. После перенесенного стресса Эдик не пил очень долго. Где-то до вечера.

Интересно, а как бы вы себя почувствовали, очнувшись с чугунной головой и рваными отрезкам воспоминаний о случившемся накануне? И в тесном деревянном ящике в полной темноте? Ах, да, наберитесь терпения, потому что чуть попозже, я расскажу вам про "Ответный визит".

Загорцев А. В.

Был у нас Сержант Снегирев. Фамилия маленькая, бойкая, да и сержант такой же. Мелкий, но коренастый. Приземистый крепыш. Большинству из нас - до уровня носа. Это когда мы "смирно" стоим. А стоим мы так, потому как учебка, мы неделю после присяги, а он - сержант.

И не просто сержант, а инструктор. И будет он обучать нас правилам оказания первой помощи. Потому как учебка санинструкторов. В первый же день занятий у нас "тактика". Переглядываемся - в медицине мы еще ни бум-бум. Но, оделись, навесили, нацепили, полный боекомплект добавили и еще мед. снаряжением шлифанули. Стоим. Одежда не по размеру, оружие болтается, рожи сонные. Но сержанта глазами едим.

А Снегирев пальчиком выцепляет из строя рядового Полыхаева, жлоба толстенного, размера жуткого. Отводит его в сторону, метров на тридцать и чего-то говорит. Видим, Полыхаев укладывается на землю и лежит недвижим.

Возвращается сержант и следующими выводит меня и еще одного бойца, Рагулина. И перед всеми ставит нам боевую задачу:

- Товарищи бойцы! В тридцати метрах от вас, лежит и стонет от ран рядовой Полыхаев. Ваша задача - добраться до него под огнем противника, оказать первую помощь и вынести с поля боя. Время пошло. Да, все свое берем с собой. И кстати, ползком!

Вы думаете тридцать метров ползком это ерунда? А когда на тебе автомат, подсумок, противогаз, да еще мед. инвентарь? Да еще эта сука Рагулин ползет впереди, тащит носилки. Ручки у носилок рваной резиной окрученные, так и норовят в глаз влезть! Не успели мы отползти, как мне по каске что-то "тюк"!

- Огонь противника! - сообщает Снегирев и следующим камешком в Рагулина "тюк".

И тут как посыпалось на нас! Всем взводом палили, ироды, собратья по оружию. А кое-кто даже залпом. Камушки мелкие, но когда по каске или прямо перед носом-неприятно. Ползем, морды в землю втыкаем, ощущение что и вправду по тебе палят.

Добираемся до Полыхаева, мокрые, злые. Полыхаев лежит, в руках бумажку держит. Читаем: "Проникающее ранение в области живота, контузия и оторвана рука". В общем, не жилец...

Давай мы его лечить. Сумки с мед. инвентарем открыли, где что лежит, вроде помним, но разве это найдешь? За секунду все развернули, перевернули, все что нужно перепутали.

- Давление ему меряй, - шипит Рагулин.

- Какое нах давление! Жгут на руку! Нет! Сначала бинт!

Бинт разматывается, падает в грязь. Не стерильно! Где еще один! А живот-то, живот! Чем прикрыть?

А Полыхаев вдруг орать начал: "Ой, Мамочки! Ой, спасите! Ой, больно, помираю!" И не просто орать, а руками махать и встать порываться.

- Лежи! - Рагулин приподнялся, к земле его руками. И тут ему самому по каске камушком "Тюк". Ах ты ж! Лежим мы оба на Полыхаеве, вокруг нас пули свистят. Тот снова верещать: "Ой, спасите! Ой, в глазах меркнет! Ой, отпустите руку, пидоры!"

- Руку ему вяжи! - ору Рагулину. - Кровью же изойдет!

- Да хрен с ним! Давай ему повязку на живот, там проникающее!

Ага. Попробуйте сто двадцать килограмм недвижимых повернуть! Да еще лежа! Толкаем мы его, повязку под спину, коленом по ребрам. Пристрелили бы гада!

Справились вроде. На носилки его! Та же проблема, повернуть на бок, носилки под спину, обратно. Полыхаев стонет, у меня руки дрожат, Рагулин уже не шипит даже. Положили. Потащили.

Ой, мамочки! Это ж надо с кочки на кочку этого слона перетаскивать, да чтоб вместе одновременно, а иначе одному его и с места не сдвинуть. А у нас еще и снаряжение и инвентарь у нас, и не поднимешься - бой кипит.

- Ногами помоги! - говорю ему. - Подтолкни, падла!

- Контузия у меня! - оправдывается Полыхаев. - И Снегирь обещал два вне очереди, если увидит что!

Как доволокли - не помню. Мокрый весь, аж в сапогах хлюпает. В глазах слезы, темные круги и три сержанта Снегирева.

- Становись! - командует тот. Обошел он вокруг Полыхаева, на часы посмотрел: - Пятнадцать минут, - сообщает.

Не может быть. Часа два там возились... Я вперед смотрю, от той кочки, где Полыхаев лежал, метров тридцать, два скачка. И борозда глубокая тянется.

- Товарищи бойцы! - объявляет Снегирев. - Сегодня, в бою с врагом, геройски погиб рядовой Полыхаев!

Взвод стенает, давится, лица вниз. Мы с Рагулиным переглядываемся.

- Его убили не враги! - продолжает Снегирев. - Враги его только ранили. А добили друзья, однополчане, боевые, так сказать, соратники! Потому как пока добрались, пока справились, да пока обратно приволокли. А уж какую первую помощь оказали, тут бы и здоровый не выжил!

И на нас смотрит. "Все, говорит, ясно?".

Куда уж яснее. Это вам не пальчик перевязать и не таблетку надвое. А ведь это еще не бой...

Все что мог, все что надо, объяснил нам всем сержант Снегирев. И не лекциями сонными, а живым примером, на пятнадцать минут. С того дня двадцать два года прошло. Сегодня я сам врач, но что хорошо помню: до самого конца учебки, все полгода, ни на одном Снегиревском уроке, ни один из нас не заснул.

Поначалу думалось: "Ого Заграница!!!!",сейчас же думается так : "Бля заграница".

Нет здесь ничего особенного, есть свои тонкости и нюансы да только они не по нашу душу. Может дипломаты и главы миссий живут как то по другому, а мы особой разницы скажем в бытовых условиях не почувствовали. Хотя местные военные относятся к нам совсем по другому . Мне очень льстит когда местный офицер или боец обращается ко мне со словом "эфенди". В ответ на это, учтивое обращение так и хочется рявкнуть:

-Хуле надо, обезьяна, опять что-то сломал угроза НАТО?

И отодрать со всей пролетарской ненавистью, за форму одежды, небритость и просто так для успокоения души и приподнятия боевого духа военнослужащего. Однако не поймет иностранный военнослужащий ничего, не наполнится его сердце священным трепетом. И не гаркнет он браво :

-Есть, так точно никак нет, разрешите уебаться головой об стену!

На первую брошенную мной фразу, что: "Здесь вам не там", обучаемые мной бравые арабы радостно посмотрели на "здесь" и начали искать взглядами "там". Переводчик, молодой лейтенант, выпускник Военного Университета, после перевода фразы завис ненадолго, и тихонько хрюкнул.

- Владимирыч, ты вот уедешь, а мне еще с атташе тут полмесяца сидеть, научишь их безобразия нарушать и глупости говорить а мне то потом как?

-Не ссы Серёга, прорвемся или порвемся не для того нас Родина прислала, что бы ныть, мы сюда приехали деньгу срубить, да местных спецназеров ниже плинтуса опустить, - горестно ответил я.

Порядка у местных военных в казармах как такового не наблюдалось. Вы думаете, что в какой-нибудь мотострелковой роте где-нибудь в Дваждытрипероносной Борзе Сибирского округа, такового днем с огнём не найти ? Как бы не так. У нас и какой-никакой бойчишка на тумбочке со штык -ножом отыщется и ответственный пьяненький в каптерке может чутко дремать, и дежурный по роте сможет доложить сколько стволов в оружейке. Тут же военный люд на чистоту казарменного помещения внимания абсолютно не обращает, для этого дела специально-обученные гражданские имеются. И территорию подметут и пальмы подстригут и в столовой обслужат. Солдаты и офицеры прибывают на службу со своим штатным оружием, которое хранится дома и служат ровно с восьми утра и до четырнадцати часов, а потом всё конец службы, остаются только дежурные подразделения и дежурные силы и средства. Жара после четырнадцати просто невыносимая, поэтому нахрена служить? Можно неплохо провести время в одной из кофеен в городе или в своём коттедже под сенью оазисных пальм.

Однако всё-таки, что-то схожее с нашей армией имеется. Оргштатная структура.Степени боевой готовности войск. Милитаристический шовинизм некоторых частей специального назначения и десантников. Гордость военнослужащих, за то, что служат не где-то в мотопехоте, а в спецназе. Отношение гражданских к военным здесь со всем другое. Сам лично наблюдал разъезжая по городу с одним из ротных , как полицейский пост остановил машину. Увидев предъявленное удостоверение ,полицейский отдал воинское приветствие не задал ни каких вопросов и пожелал хорошей дороги. В магазинах и ресторанах людей в форме пропускают вне очереди в любое развлекательное заведение можно зайти в камуфляже и шкафоподобный охранник, одетый поо европейскому образцу только вытянется в струнку.

Как мне пояснил переводчик Серега, очень сведущий в истории этой страны, нынешний король обучался еще при Советском Союзе в Рязанском десантном, и скорее всего на второе августа пьет только водку, бьет бутылки об голову, купается в фонтанах и идет искать какой -нибудь цветочный рынок для разгрома. Да и многие высокопоставленные чины в местном Министерстве Обороны обучались еще при Союзе. Местный командующий ВВС наверняка иногда выпивает "шила" и в тихой грусти одевает синюю "ЛТОшку" и задрав воротник бушлата, и засунув руки в карманы ходит среди пальм, личного оазиса. Командующий Бронетанковых войск держит под кроватью танковый шлемофон и знает что машинное масло маркировки "МТ-16 П",расшифровывается как "мы танкисты шестнадцатого получка".

Я тут как инструктор по тактико-специальной подготовке, и должен ознакомить местных спецназеров в течении пары месяцев, с нашей тактикой действий против незаконных вооруженных формирований. В этой стране оказывается, ваххабитов и всяко-разного толка боевиков не меньше нашего. Только вот иностранная пресса, журналисты, и всякие защитники к ним не лезут. Прокуратура и фискальные органы работают только за свою армию и в вопросы ведения боевых действий против незаконных формирований не лезут. Так поставил король и точка. А проблемы у местных ребятишек есть. Не всё у них гладко и красиво. Как-то разговорились с одним из командиров групп, лейтенантом арабом которому уже за тридцатник. У них это нормальное явление парняга в тридцать три года командует группой, это даже круто. Закупали они вооружение, материально -техническое обеспечение и в Штатах и в Британии за бешеные деньги. Как оказалось подобная практика себя не очень оправдывала дороговато, плюс опять же расходные материалы и обслуживание. А это инструктора, техники и прочий рабочий военный люд которые за просто так работать не будут да и условия выдвигают не хуже нашего Киркорова на концерте где-нибудь в Верхнежопинске.

С нашими специалистами намного проще, неприхотливы, работящи и особенно работящи когда наш главный по сотрудничеству приезжает . И едим мы все ,что не предложат, только иногда достают наши из холодильников "мясо белого медведя" бутылку огненной воды и поют песню, про то что "выйдут в поле ночью с конем" Арабы понять не могут на хрена в поле ночью с конем ходить, да еще шарахаться до самой утренней зари. Вот такие дела здесь. А сами они как то уж очень переборчивы и ленивы в отличие от наших контрактников да призывников. Местному командиру неудобно, за своих подчиненных, когда те невыносимо для меня тупят, что-то прикрикивает на своем диалекте, который наш переводчик не понимает. Парашютисты спецназовцы зубоскалят проявляют рвение и снова беспросветно тупят да и хрен с ними. Через три месяца я уже до того освоился, что уже достаточно хорошо понимал ,многие термины, и сленговые выражения, мог спокойно сделать заказ в кафе и поторговаться на рынке.

К этому занятию готовились долго и в основном я. На маршруте перехода я лично ползал ,устанавливая растяжки, с сигнальными минами и маскировал схрон, который головной дозор группы должен был обнаружить. Однако все зря, не смотря на мой запрет пить воду самостоятельно на переходе, парашютисты выхлебали всю минералку из "Кэмел-Бэков", вспотели устали уже на десятом километре и сбившись в кучу ,вместо походного порядка идут нестройным стадом даже не озираясь по сторонам. Мимо схрона прошли ничего не заметив. Даже таблички с надписью " SHRON blya". Плюнув на все, я иду сзади тылового дозора рядом с переводчиком и вяло перекидываюсь с ним фразами на русском. Метрах в двух впереди от нас бредет командир группы Хамза и делает вид, что вообще не прислушивается к нашему разговору и вообще не понимает русский.

-Смотри Серега, щас тыловой растяжку сорвёт под ноги вообще не смотрят.

-Да как сорвет? Леску отсюда уже видно.

Парашютист бредущий самым крайним вяло переступает растяжку , другой ногой её задевает. В небо со свистом взлетает сигналка. Группа сразу же падает на землю и не смотря по сторонам и не заняв обороны начинают галдеть между собой.

-Вот уёбок , - в сердцах произношу я.махнув рукой.

Тут же ко мне подскакивает Хамза.

-Andrew Andrew?

-Шуббадак ? (Чо надо? - местный диалект)

-Andrew what is uebok? (Андрей, что такое уебок?)

- E-e-e Hamza uebok is a old soldier(Э-э-э да как же это сказать Хамза уёбок, это старый усталый солдат) Lion of special force special termin soldier special team(Лев спецназа,это слово упоминают между собой только солдаты подразделений специального назначения, и только между собой, этакий спешаловский слэнг).

Хамза белозубо скалится.

- Wow! Iam is uebok? (Ух ты ! А я уёбок ?)

- Yes you and you soldier nice!(Да кто бы сомневался, и ты и твои солдаты большие уё-ё-ё...)

Арабский лейтенант со смаком повторяет новое для себя слово, жутко его искажая.

Переводчик неодобрительно смотрит на меня и покачивает головой.

Хамза поднимает своё подразделения что-то громко на них крича по своему.

Серега переводит :

- Он говорит, что русский инструктор зря вас называет львами пустыни, и типа они недостойны гордого звания уёбка, и типа они порождения нетрадиционных сексуальных отношений иблиса, Хаттаба и всей Аль-Каиды..

- Ишь, ты как заворачивает, да толку с этого,- чуть грустно восхищаюсь я, мне охота под кондиционер и холодного пива с сухариками со вкусом бекона, или водки с селедкой, и самое ужасное мне уже хочется посмотреть Дом-2. Наверное это называется тоска по Родине.

................................................................................................................

Теперь иногда наблюдаю моменты как два арабских парашютиста- спецназовца, из моего подразделения встретив друг друга приветливо машут и в пол голоса:

-Hi uebaak...

Все попытки арабов убедить, что самые крутые уёбки это всё же спецы из Штатов, успехом не увенчались. Тут арабы уперлись, за янки однозначно закрепилось "пендос" и не вышибить. Даже коллеги по Северо- Атлантическому Альянсу бритты, с которыми как то пришлось приватно пообщаться, похихикивая придерживались версии принятой всем миротворческим контингентом на Балканах. От российских "паратрупперов" они были в восторге, им довелось наблюдать прибытие наших ребят. Итальянцы и англичане, одетые в летний камуфляж и панамки радостно недоумевая ,задали вопрос нашему офицеру, что это за странные войлочные сапоги, приторочены к рюкзакам наших бойцов, и зачем меховая подстёжка на куртках. На что наш офицер ответил кратко ёмко и загадочно :

-Зима и ниипёт!

..................................................................................................................

На прощальном фуршете в миссии было весело,там была наша русская водка,и предчувствие скорого возвращения домой. И только наш "основной" испугал меня до икоты, нацепив на местный камуфляж, наши эмблемы "сельхоз авиации" (десантные птички) и черный лаковый "Кавказский крест" (который продается у любой дуканщицы в милой сердцу Ичкерии). Все бы ничего, только местный командир батальона (впоследствии министр внутренних дел королевства) закатил спич минут на пятнадцать.

Серега уже устал переводить и тяпнув во время речи грамм двести пятьдесят "беленькой" глупо улыбался и нес ахинею. Местный комбат закончил свою речь уже по русски отвесив комплимент в сторону нашего "основного".

-И самый балшой спыцалист канешно ви палковник, ви настойаший уйобак, за вас!

-Урра,- в ужасе закричали мы и опрокинули свои рюмки с водкой, арабы хлобыстнули свою минералку.

-Сирёжа,- заплетающимся языком вопросил наш босс,- а чего значит последнее слово чой то я не понял ?

-А типа крутой спецназер, лев пустыни так сказать местный диалект,- пробормотал Серега и потянулся снова к рюмке.

Загорцев А. В.

Самое весёлое время в жизни военного врача начинается, когда в часть прибывает молодое пополнение. Бойцы приезжают из разных концов страны, у каждого своя, характерная для данного региона микрофлора, ослабленное нервным напряжением и проводами здоровье. И, как следствие, приблизительно через неделю-полторы после прибытия солдат в часть у нас начиналась повальная эпидемия.

Первая эпидемия настигла меня в чине лейтенанта медицинской службы в огромной учебке. Была слякотная, дождливая зима. Бойцы приехали сопливые, лихорадящие. В городе набирал обороты грипп. В считаные дни все пять медпунктов были забиты до отказа, госпиталь брал на себя только самых тяжёлых, к воротам части стягивались автобусы с мамами и бабушками. Ещё бы, ведь только кровиночку от титьки отобрали, как у неё уже страшный диагноз – ОРВИ.

Под больных отвели изолированный первый этаж казармы. Скоро он стал напоминать холерный барак. В огромном помещении на скрипучих железных кроватях метались и бредили полсотни солдат в одинаковом казённом нательном белье. Те из них, которым было получше, выбирались покурить на крыльцо. Вся наша медрота не ночевала дома.

На третий день эпидемии из столицы прибыла ПОМОЩЬ. Целая комиссия в чинах подполковничьих.

– Слава богу! – вздохнули мы.

Но, как оказалось, рано обрадовались.

Важные медицинские подполковники сработали быстро. Они разработали АНКЕТУ для солдат «Почему я заболел?». И мне, как самому молодому, пришлось собирать солдат в актовом зале (привет эпидрежиму!) и задавать идиотские вопросы.

Собрав анкеты, комиссия посчитала свой долг выполненным и уехала.

Эпидемия набирала обороты. Под больных отвели ещё один этаж. Больными числилось уже 50 % личного состава.

И тогда из министерства приехала вторая комиссия. Седые важные полковники в течение двух дней изучали работу предыдущей комиссии. И пришли к выводу, что анкета была НЕПОЛНОЙ. Полковники добавили в анкету ещё два вопроса и снова отправили меня по солдатам.

Бойцы посмотрели на меня, как на идиота, но подчинились. Для полноты картины замечу, что количество больных достигло уже пары сотен.

Полковники прочитали анкеты, довольно кивнули, выпили на дорожку. И уехали.

– Суки! – сказал начальник медроты, кратко охарактеризовав работу комиссии.

Словно в ответ на его характеристику через три дня в часть прибыла третья комиссия. В составе этой был самый главный полковник-терапевт. Мы настороженно встретили комиссию.

И не ошиблись. Начальство в считанные часы приняло меры. Наказали врачей, которые неправильно лечили солдат. И разработали ТРЕТЬЮ анкету.

С анкетой носился догадались кто? Конечно же, самый молодой.

А надо вам сказать, что к этому времени половина солдат из опрашиваемых уже выздоровела. И мне пришлось бегать по подразделениям, искать бойцов пофамильно и снова пытать их: «Почему ты заболел?»

Апофеозом этого идиотизма было моё выступление в актовом зале. Я собрал там полсотни солдат из опрашиваемых, вышел на трибуну и сказал без микрофона:

– Пацаны, вы, наверное, думаете, что я кретин?

Бойцы промолчали. Офицеру грубить они уже были не приучены, но ответ читался в глазах.

– Правильно считаете, – сказал я. – Эту… бумажку разработали… полковники. То, что они…, я с вами абсолютно согласен. Поэтому давайте заполним её в третий раз и разойдёмся по подразделениям.

К моему удивлению, ни один из солдат меня не сдал. И мой откровенный разговор с ними не дошёл до вышестоящего начальства.

Комиссия уехала. Грипп как-то сам собой пошёл на спад.

Через месяц мне объявили выговор за то, что я эпидемию не предотвратил. И не вылечил её за три дня имеющимися у меня в наличии таблетками активированного угля и аспирина.

Отдельно хотелось бы отметить перлы в анкетах. Бойцы были молодые, а школа не всех успела научить писать.

На вопрос «С чем вы связываете своё заболевание?» бойцы отвечали (орфография сохранена):

– Пошёл на ФИЗО и сильно упаццел.

– Было холадна, ноччу замёрз и забалеу.

– Упацел после ФИЗо, када шли в казарму замёрз.

Но отдельного упоминания удостоился боец, который грешил на ОЗК. Он написал: «Када учились, одел ЮСеКа и упацел».

Короче все «упацели». А я больше всех. Такие вот дела.

П. Гушинец