HektorSchulz <span class="user__label profile__approved hint" aria-label="Аккаунт подтверждён">

Писатель.

3 месяца назад

Сильный толчок в грудь и боль в ребрах. Зубы твари лязгнули рядом с сонной артерией. Помешали мои ноги, согнутые в коленях. Поднатужившись, я напрягся и распрямил колени, из-за чего бестия, вякнув, отлетела в сторону и ударилась об стену. Через секунду она снова была готова к прыжку.
Аши, стоя неподалеку, нерешительно сжимала здоровой рукой толстую палку, а в глазах плескался ужас. Сакура, подняв над головой камень, завороженно следила за каждым движением твари.
Бестия зарычала и снова пошла в атаку. На этот раз я был готов. Когда она прыгнула, раззявив пасть, я сделал то, чему и сам удивился. Пальцы сжались в кулак, а рука разогнулась, вбивая кулак в пасть твари.
Костяшки обожгло огнем, а зубы бестии рассекли кожу, однако я продолжал заталкивать кулак в глотку твари. Бестия попыталась вырваться, меня мотнуло в сторону, но тут раздался громкий треск и тварь упала на землю. Я вытаращенными глазами посмотрел на бледную Сакуру, которая снова подняла камень и еще раз обрушила его на голову бестии. Аши, сжав побелевшие губы, без устали лупила палкой по спине и ногам твари. Выдернув руку, я отполз в сторону. Желудок скрутило, и я оросил траву съеденными ящерицами.

- Молчун, ты как? – тяжело дыша спросила Сакура, присаживаясь рядом. Аши тоже села неподалеку, продолжая сжимать палку и смотреть на дергающуюся бестию.
- Нормально, - хмыкнул я, пытаясь перевязать кровоточащую руку. Клыки бестии вскрыли кожу с хирургической точностью, аккурат до кости.
- Я помогу, - ответила Сакура, забирая у меня окровавленную тряпку. Примара достала из торбы чистую майку, порвала её на лоскуты и, смазав рану приятно пахнущей мазью, ловко замотала мою руку. – Готово. Старайся не сильно шевелить. Мази нужно время, чтобы рана схватилась.
- Спасибо, - улыбнулся я. Затем, поднявшись с помощью Сакуры, я подошел к бестии. Горящие глаза почти потухли, но жизнь еще теплилась в искалеченном теле. Я вздрогнул, когда горячий язык, словно извиняясь, скользнул по моей руке. Бестия тяжело дышала, а в глазах застыла боль.
Закусив губу, я вытащил из-за голенища нож. Глаза бестии обрадованно блеснули. Она неловко перевалилась набок, открыв для удара грудь.
- Она нас чуть не убила! – возмутилась Аши, когда поняла, что я задумал.
- И убила бы быстро, - вздохнул я и, размахнувшись, резко вонзил нож в сердце бестии. Глаза твари широко раскрылись и медленно погасли. Повернувшись к Лапке, я пожал плечами и добавил. – Когда-то бестии были нецесами. И они не должны страдать из-за чужих ошибок.
- Унаги убежала, - презрительно бросила Сакура, подходя к нам. В руке примары болталась знакомая торба. Сакура чуть повозилась с веревками, стягивавшими мешок, а потом, заглянув внутрь, тихо рассмеялась. – Я не удивлена…
- Что там? – нахмурилась Аши, а потом охнула, когда примара вытащила из торбы сморщенное яблоко.
- Злобная дрянь, - фыркнула Сакура, продолжая копаться в мешке. – У нее есть и еда, и вода.
- Может она просто жареных ящериц не любит. Плохо для фигуры и все такое, - тихо перебил её я. Примара на миг запнулась, щеки её зарделись, а потом она громко рассмеялась. Как и Аши, причем девочка даже прислонилась к стене, чтобы не упасть.

Поделив припасы Унаги, мы покинули укрытие. Я задумчиво посмотрел на мертвую бестию и, развернувшись, нагнал Сакуру и Аши. На миг мелькнула мысль, что будет с бестией. Будучи нецесом, получит ли она еще один шанс или же медленно истлеет в черных землях Судилища.

После встречи с бестией с землями Судилища случилось странное. Они словно начали меняться, а мерцающая искорка приближалась с необычайной быстротой. Откуда-то взялись силы, будто открылось второе дыхание, ноги перестали гудеть, да и мозоли не доставляли былого дискомфорта. Аши и Сакура тоже воодушевились, увидев, как искорка вдалеке превращается в нечто, похожее на огромные врата.
Я прищурился и увидел, что возле них кто-то стоит. Одна фигурка была маленькой – наверняка Унаги. А вот вторая была высокой, облаченной в длинную мантию. Хоть она и нависала над маленькой фигуркой, у меня сложилось ощущение, что взгляд её направлен на нас.

- Молчун.
Я повернулся к Сакуре, которая поравнялась со мной. Аши, понимая, что разговор не для чужих ушей, быстрым шагом ушла вперед. Только так, чтобы не слышать. Кто знал, какие еще опасности скрывают в себе земли Судилища.
Примара покраснела и глупо улыбнулась. Затем взяла меня за руку и заглянула в глаза.
- Хотела поблагодарить тебя.
- За что? – удивился я. Мое сердце тоже билось вдвое быстрее.
- За все, - вздохнула Сакура и, остановившись, посмотрела на далекие Врата. – Знаешь, я даже рада, что все так сложилось. Мне повезло, что я была изгнана вместе с тобой.
- Ты заменила Томо. Бедняга не выжил бы тут и пары часов, - хмыкнул я, чертя носком треугольник на земле.
- А я не выжила бы в Комнатке без тебя, - ответила она и улыбнулась. Я поднял на неё глаза и, подавшись внезапному порыву, притянул примару к себе и поцеловал. Сакура широко раскрыла глаза, но не отпрянула. Вместо этого она глупо хихикнула и спрятала лицо у меня на груди. – Пусть и последний поцелуй будет подарен тебе.
- Сделаем так, чтобы он не был последним, - улыбнулся я, сжав ладонь Сакуры. Примара кивнула, и мы двинулись к Вратам. До нас уже доносился визгливый голосок Унаги, которая что-то выговаривала невозмутимой высокой фигуре, смотрящей прямо на нас.

Поднявшись на черный, заросший колючей травой холм, на вершине которого стояли сияющие Врата, я замер и осторожно посмотрел на неизвестного. На нем была темная, расшитая серебром мантия, а свободный капюшон закрывал лицо. Виднелись лишь две мерцающих точки – его глаза. Унаги, стоя рядом, скрестила худые руки на груди и зло посмотрела на нас. Однако в ответ получила точно такие же взгляды от Сакуры и Аши. Аши вдобавок фыркнула и бросила под ноги примары её торбу, заставив Унаги покраснеть.
- Ты так быстро бежала, что забыла свою еду и воду, - тихо сказала она. Унаги поджала губы и резко схватила торбу, которую тут же закинула за спину.
- Выжили, значит, - ехидно улыбнулась примара. – Повезло мне. Этот истукан отказывался открывать Врата, пока вы не заявитесь. Думала, что встречу здесь Судью, а тут всего лишь он…
- Итак, все в сборе, - прошелестел неизвестный. Его голос показался мне смутно знакомым. В голосе скользнула грусть. – Я надеялся, что вас будет больше. Десять вышло из Комнатки, а до Врат добрались четверо. Прескверно.
- У них не было шансов, - перебила его Унаги. Капюшон неодобрительно качнулся. – Толстый скорее задохнулся бы. Или сожрал всех, когда еда закончится. Видели бы вы, как Пенсне перепугался бледного Стража. Рухнул в обморок, ха!
- Она отняла у него ноги. Истязала и издевалась над ним, - нахмурился я. – А вы бросили его.
- Побеждают сильные, - вздернула подбородок Унаги. Капюшон неизвестного снова неодобрительно качнулся из стороны в сторону.
- Ваше испытание почти завершено, - ответил он, на что Унаги снова вскинулась.
- Почти?! – от её визга у меня заломило в висках. – И что еще? Подраться с этими недоумками? Кто выжил, тот и получит право пройти. Королевская битва?!
- Нет, - переливчатый смешок заставил меня побледнеть. Я уже слышал этот смех. Только тогда он был искажен помехами, а сейчас я слышал его вживую. – Все куда проще. Достаточно переступить порог Врат.
- Что там? – тихо спросил я, опережая очередной поток ругательств Унаги.
- На некоторые вопросы ты так и не получил ответа, да, Молчун? – усмехнулся неизвестный и рукой откинул капюшон.

Я увидел знакомое лицо. Острый подбородок, щегольские усики, хитрые, но внимательные раскосые глаза черного цвета… Это лицо было в Телевизоре! Или он сам и был Телевизором. Девочки, удивившись, сделали шаг назад. Даже Унаги захлопнула рот и попятилась.
- Голос Судилища? – недоверчиво протянула Унаги.
- О, я думал, вы меня не узнаете, - рассмеялся он. – Признавайтесь, усы натолкнули на эту мысль, да?
- Не смешно, - фыркнула примара, с вызовом посмотрев на мужчину. – Жаль Пенсне сдох. Он бы наверняка в обморок шлепнулся.
- Грубо, - улыбнулся Голос Судилища. Глаза потемнели еще сильнее, а мне на миг показалось, что лицо снова подернулось помехами. – Значит, ты хочешь пройти, примара?
- Пф. Конечно хочу! – громко ответила Унаги. – Ты сказал, что надо ждать этих недоумков. Вот они здесь. Дурацкие лабиринты пройдены. Чего еще надо?
- О, самую мелочь, позволь тебя уверить, - прищурился мужчина. – Скажи, примара. Достойна ли ты переступить порог? Нет ли пятен в твоей душе? Сожалений?
- Достойна, само собой. Не сдохнуть в этом парке ужасов – уже достижение, - бросила Унаги. Злые маленькие глазки гадко блеснули, когда она посмотрела на нас. – Это им повезло.
- Повезло? Хм. Ну, что же, - кивнул Голос Судилища. – Пройди через Врата, если достойна, примара. И прими свою судьбу.

Унаги радостно взвизгнула, показала мне кулак и быстрее лани взлетела на холм, остановившись перед Вратами. Сверкающие створки заметно потускнели, когда примара взялась за тяжелую ручку. Голос Судилища, глядя на нее, еле слышно посмеивался, однако мы наблюдали за ней с тревогой.
Унаги потянула ручку на себя и поморщилась, когда сквозь узкую щель пробился яркий луч света. Настолько белый, что становилось больно глазам, а мы стояли дальше примары. Унаги рассмеялась, распахнула Врата и переступила порог… И тут же вылетела обратно, воя от боли.

Кожа на лице и руках примары пошла пузырями, словно её облили кипятком. Глаза побелели, губы треснули и на черную землю упали капли крови. Я было дернулся, чтобы подбежать к ней, но тяжелая рука мужчины легла мне на голову, пригвоздив к месту. Я только и мог, что смотреть на то, как сгорает Унаги. Сакура мучительно застонала и отвернулась, уткнувшись в мое плечо. Губы Аши дрожали, а на глазах выступили слезы.
Унаги, воя и ругаясь, сдирала с себя кожу, обнажая кости, а затем упала на землю и затихла. Створки Врат медленно закрылись сами собой и вновь засияли, как и прежде.

- Это было жестоко, - тихо сказал я, повернувшись к Голосу Судилища. Тот на миг смерил меня внимательным взглядом и кивнул.
- Знаю.
- Значит, она… недостойна пройти? – дрожа, спросила Аши. Она не рисковала смотреть на мужчину, поэтому не увидела улыбку.
- Нет – ответил он и изогнул бровь. – Кто следующий?

Однако никто так и не пошевелился. Ни Аши, ни Сакура, ни я. Девочки стояли рядом со мной, держась за руки и с ужасом смотрели на Врата. Это повеселило Стража, и он переливчато рассмеялся.
- Ты не сомневался, Молчун, когда отнимал жизнь у Пенсне и Лучка, - хмыкнул он, смотря на меня с интересом. – А тут испугался?
- Нет, - мотнул я головой. – Не испугался. Просто… не хочется сгинуть, так и не узнав ответы на вопросы.
- Как и всегда, - туманно обронил он. – Спрашивай, Молчун. Но не утомляй меня.
- Получается, вы и есть Страж? Судья? – осторожно спросил я. Мужчина на миг задумался. На его губах витала призрачная улыбка, словно он пытался подобрать правильные слова.
- Да.
- Но тогда, в спальне примаров, я смотрел в окно… - мужчина кивнул и резко щелкнул пальцами. Рядом с ним возникла знакомая страшная фигура, закутанная в истлевшую мантию. От видения веяло болью и холодом.
- Удивительные вещи можно сотворить с сознанием. Вызвать те образы, которые наиболее пугающие. Отбить интерес даже у самых любопытных, - ответил Судья Изанами, присаживаясь на черный камень. Он вздохнул и видение исчезло. Воздух потеплело и страх, сжимавший сердце костлявой лапой, моментально пропал. – Жаль, что бедный Томори так и не оправился от этого ужаса.
- Жаль? – удивился я.
- Конечно, жаль. Не думаешь же ты, что я чудовище, которому нравится мучить души? – оскорбился Судья. – Я творец, а не палач.
- Но Жребий указал на него… - воскликнула Сакура.
- Верно, - улыбнулся Страж. – А ты заняла его место. Я никогда не нарушу данное слово.
- Вы знали, - кивнул я. – Знали, что я займу место Месяца, а она заменит Томо?
- Отрадно видеть, что я не ошибся.
- А остальные? – хмуро буркнул я. – Пухляш, Лучок, Пенсне, Юба…
- Фиалка, - тихо добавила Аши, с надеждой смотря на Судью.
- Испытание придумано не просто так, маленькие нихилы, - строго произнес Страж, не сводя с нас зеленых глаз. – Не каждому дано переступить порог и получить еще один шанс.
- Получается, что мы снова вернемся в Комнатку? Станем примарами? – вздохнул я. Судья удивленно на меня посмотрел и рассмеялся.
- Нет, конечно. Лучок и Пенсне вернутся, не сомневайся. Ты дал им минимум еще одну попытку. Благородства тебе не занимать, Молчун. Даже перед лицом опасности, - голос Стража посерьезнел. – А вот остальные… Ласточка, Колотун, Пухляш… Фиалка… Вспомни свой путь, Молчун. Вспомни до мельчайшей детали и поймешь, что ответ на твой вопрос всегда был тебе известен. Слабым нет места по ту сторону Врат.
- Что там? – повторил я вопрос. Страж на миг поджал губы. – Что может быть страшнее лабиринта с тварями?
- Сломанный мир, - хрипло ответил Судья. – Искалеченный и больной. Отчаянно нуждающийся в тех, кто сможет его исцелить. Нуждающийся в добре и сострадании. Вот, что находится по ту сторону Врат, Молчун. Оглянись. Оглянись и посмотри. Что ты видишь?
- Судилище.
- Взгляни глубже… - глаза Судьи заблестели и разгорелись так ярко, что я отпрянул.
- Сломанный мир.
- Именно.
- Значит, кошмар, который я видел…
- Твое прошлое, - кивнул Судья. – Ты видел, каким был тот мир. А это, - он обвел рукой черные земли и разрушенные дома, - то, что от него осталось.
- За Вратами мы встретим это? – закусила губу Сакура.
- Нет. Так мир выглядел после того, как небеса вспыхнули и огонь растопил камень и стекло, - покачал головой Страж. – Сейчас там куда лучше, чем раньше. Но все равно, до исцеления еще далеко. Старому миру хватило боли и зла. Новый должен стать лучше. Благодаря изгоям, которые прошли испытание Судилищем, и сохранили в себе то, чего так отчаянно не хватает новому миру. Или ты думаешь, что Месяц, провалившийся в ужас после визита Обжоры, достоин этого? Может Колотун, переступивший через ту, которая защищала его перед примарами, и отдав её Моно Као? Молчишь? Потому что знаешь ответ. Унаги, отдавшая одного брата во власть рокурокуби, а второго используя, как наживку, во время встречи с каргой? Обманувшая Колотуна, который ей верил, и отдавшая его Двуликому. Бросившая вас в первую же минуту опасности. Таким нет места по ту сторону Врат, Молчун. Мир слишком слаб, чтобы бороться со злом самостоятельно.
- А Фиалка? – глотая слезы, спросила Аши. – Она же ничего не сделала? Она не так ужасна, а Ратто её…
- Фиалка, - грустно улыбнулся Судья. – Я надеялся, что она сможет победить тьму в своем сердце. Несколько раз она была на волоске, но в итоге уступила и приняла её.
- Из-за одной ошибки? – прошептал я. – Перед лицом этих ужасов? Должен же быть у нее еще один шанс! Пожалуйста!
- Нет, дитя, - жестко ответил Судья Изанами и его глаза потемнели. – Имя мне Судья и сужу я по поступкам. Если я уступлю твоему желанию, то мир столкнется с тьмой. Второй попытки не будет, Молчун. Только достойные пройдут Врата.
- А мы? Мы достойные? – горько улыбнувшись, спросила Сакура. Я вздрогнул, когда Судья приблизился к нам и, присев на корточки, ласково погладил примару по голове.
- Вы, мои маленькие нихилы, меня удивили. Удивили своей силой, верой, находчивостью и храбростью. Удивляли каждый раз, - ответил он. Аши, которую он тоже погладил по голове, вздрогнула, а затем нерешительно хихикнула. – В Комнатке и в лабиринте. Вы не просто шли вместе. Вы помогали друг другу. Делились едой и водой. Смеялись и огорчались. Падали и вставали, опираясь на плечи друг друга. Перед лицом трудностей вы не потеряли свет. Бывшая примара без раздумий пожертвовала собой, заняв место сумасшедшего напуганного паренька. Она, превозмогая страх, вернулась за другом и вытащила его из объятий Белой леди, - Судья повернулся к Аши. – Девочка, смущавшаяся своей «лапки», без страха приняла результат Жребия. Устоявшая перед ненавистью Тысяч лиц. Не испугавшаяся бестии и рискнувшая собой ради другого.
- Меня вы назвали странным, - вспомнил я и криво улыбнулся, когда Судья повернулся в мою сторону. – Ну, в первую нашу встречу. Еще в Комнатке…
- Да, помню, - темные глаза загадочно блеснули. – Ты наверняка уже понял, что церемония распределения – это всего лишь удобный повод. Каждый попадает туда, куда ему суждено, за редкими исключениями. Большой Жребий необходим Комнатке. Слишком много ожидающих своего шанса. Слишком много достойных. Я увидел это в тебе. В них, - Судья повернулся к примаре и Лапке. – И в других.
- Даже в Пухляше?
- Даже в Пухляше, - улыбнулся он. Только грустно. – Однако не каждый способен противостоять тьме. Кто-то остается в Судилище навсегда, но их всегда можно заменить.
- Нас было десять, - нахмурился я. Судья заинтересованно кивнул. – Двое были слишком полезны для Комнатки, но им выпала участь изгоя.
- И поэтому Сундук дал Майо, - ахнула Сакура, поняв, куда я клоню. Страж довольно рассмеялся и снова кивнул.
- Перед Большим Жребием я всегда даю Комнатке частицу себя. Ту частицу, которая сможет заменить ушедших, пока на их место не придут другие. В этот раз Майо заменила Пенсне, Лучка и Унаги. В следующий раз все будет по-другому.
- Значит, она и Ратто – часть Судилища?
- Верно.

Я вздохнул и, обхватив руками голову, уселся на теплую землю. Судья понимающе хмыкнул, но промолчал. Такие новости любого выбьют из колеи.
Сакура и Аши тоже замерли, переваривая информацию. И лишь ветер продолжал завывать среди развалин и сияющих Врат.
В какой-то момент я вспомнил все. Первая церемония распределения, первый жребий, незнакомые примары, нецесы и нихилы, Ратто, с ехидной улыбкой протягивающий мне руку. От воспоминаний заломило в висках. Их было слишком много: ярких, сильных и болезненных. Я – примар, я – нецес и наконец я – нихил. Последний шанс.

- А она? – буркнул я, указав рукой на Сакуру. Примара, удивившись, вздрогнула. – Почему ты определил её в нихилы? Это несправедливо! Она могла погибнуть и не получить второй шанс, как остальные!
- Слишком много ожидающих… - задумчиво прошелестел Судья. – Слишком много достойных. Маленькая примара никогда не вела себя, как примар. Как и ты когда-то, Молчун. В этом вы двое удивительным образом похожи. И я объединил вас. Разве это плохо?
Я зарделся, когда во внимательных глазах Судьи блеснула насмешка. Сакура тоже покраснела, а Аши, наблюдая за нами, тихо рассмеялась.
- Нет, - ответила она за всех. – Тут и так все понятно.
- Раз понятно, - поджал губы Судья, - то, кто из вас первым войдет во Врата?

Сакура, подойдя ко мне, взяла мою руку, затем протянула другую руку Аши. Примара храбро посмотрела на посмеивающегося Стража и вздохнула. Я улыбнулся ей, как и Аши, которая тоже все быстро поняла.
- Мы дошли втроем. Втроем и войдем, - ответила она. Бровь Судьи изогнулась, он переливчато рассмеялся и склонил голову набок.
- Вот как? А если кто-то из вас недостоин? Готовы сгореть все вместе? – спросил он. Примара побледнела, но тут же воинственно шмыгнула носом и кивнула.
- Вместе, - тихо сказал я, сжимая ладонь Сакуры. – Так, и никак иначе.

Страж вновь улыбнулся и, поднявшись с черного камня, указал рукой на сияющие Врата, которые, как мне на миг показалось, засияли ярче прежнего. От них исходил теплый и мягкий свет, он словно ласкал измученные души и манил к себе. Каждый из нас чувствовал это, как и Судья, внимательно следивший за тем, как мы медленно подходим к Вратам.
Остановившись в шаге от них, я вздохнул и потянул на себя тяжелую створку. Потянул на себя и чуть не шлепнулся на землю, когда створка легко открылась, словно кто-то помогал мне по ту сторону. Обернувшись, я посмотрел на Судью. Тот улыбнулся в ответ и коротко кивнул.

- Если мы не сгорим, - тихо прошептала мне Сакура, - найди меня по ту сторону, Молчун. Не для этого мы прошли через Судилище, чтобы просто забыть друг друга.
- Мы не сгорим, - вздохнул я, сжимая ладонь примары. Аши, выглянувшая из-за её плеча, криво улыбнулась. Но я знал, что девочки сделают шаг. – И я не забуду.
- Обещаешь?
- Обещаю, - кивнул я и, закрыв глаза, вошел в сияющие Врата.

Тело словно разорвалось на тысячи сверкающих искр. Я услышал, как тоненько вскрикнула Аши. Но в крике не было страха. Только радостное удивление. Я тоже удивился. Легкости, воздушности и теплу, которое окутывало нас, словно большое и нежное одеяло. Свет стал таким ярким, что я невольно прикрыл глаза.
Мы кружились в хороводе искр, блестящих словно бриллианты. Я ощутил тепло губ Сакуры. Её дыхание на моей шее. Прикосновение её пальцев к коже. Вспышка! И примара исчезла. Исчезла и Аши. Я остался один в водовороте света. Не было страха. Было лишь тепло…

Эпилог.

Живые земли. Префектура «Ито». Поселение «Вишня».

Над небольшой деревушкой, стоящей в тени гор, взошло солнце. Блеснули белым снежные шапки на вершинах, заискрилась роса на зеленой траве, где-то вдалеке трижды прокукарекал петух. А в крепком домике с покатой крышей, что стоял у бирюзового озера, раздался детский крик.
Сразу же зашлись в лае собаки, на опушке леса в воздух поднялись потревоженные птицы, и на крыльцо домика, отдуваясь, вышла крепкая женщина, держа в руках нечто сопящее и завернутое в сверток.
Мускулистый мужчина, одетый в плотную рубашку и серые джинсы, сжал в ладонях топор, которым колол дрова, и с надеждой взглянул на женщину. Та улыбнулась и кивнула в ответ. Мужчина вонзил топор лезвием в большой пень и осторожно приблизился.

- Это мальчик, Санада, - тихо ответила женщина, аккуратно отодвигая в сторону ткань и давая мужчине увидеть лицо младенца. Санада, закусив губу, криво улыбнулся, смотря на сына. Младенец выглядел, как обычный младенец. Крепкий, красный, с длинным вихром, который словно корова лизнула. И темно-синими, раскосыми глазами.
- Мико… - хрипло буркнул мужчина и виновато поморщился. Горло пересохло. Однако женщина вновь улыбнулась.
- Отдыхает. Роды прошли легко, незачем волноваться, - ответила она.
- А дитя…
- Дитя как дитя, - пожала плечами повитуха. – Крепкий, сильный, молчаливый.
- Молчаливый? – осторожно поинтересовался Санада. Он принял сверток из рук женщины и поджал губы, сдерживая слезы.
- Весь в отца, - рассмеялась та. – Покричал чуть-чуть, а потом замолчал. Только глазюками своими блестит. Будто видит что-то.
- Все в порядке, Санада. Нет нужды волноваться

На крыльцо дома вышел пожилой мужчина в приталенном белом костюме. Он вытер руки влажной тряпкой, подошел ближе и с улыбкой посмотрел на сопящего младенца. На вид мужчине было около шестидесяти, живые голубые глаза, щегольские острые усики, и мягкий голос. Мужчина протянул Санаде руку и тот с жаром её пожал.

- Спасибо, док, - хмыкнул он и почесал голову. – Никак не привыкну, что роды проходят легко.
- Хорошо, что удалось спасти технологии и инструменты. К тому же Хранитель дотошно выполняет свою работу, - кивнул доктор. Он вздохнул, посмотрел на солнце – еще не разгоревшееся в полную силу, и прищурил глаза. – Мико ничего не почувствовала. В себя придет быстро. Не переживай… Эх. Волшебный день сегодня.
- Волшебный? – тихо, боясь разбудить дремлющего младенца, спросил Санада.
- Ага. У Рен и Кэтсеро тоже радость, - кивнул доктор, посмотрев вдаль. – Девочка. Родилась пару часов назад. Передохну немного и пойду проверю. Повезло деткам, что сюда эта дрянь не добралась. Воздух чистый, вода есть, да и земля плодоносит. Ну, ничего. Стэлла, ты закончила?
- Да, - хмыкнула повитуха, вытирая руки. Она еще раз взглянула на спящего младенца и улыбнулась. – Славный карапуз, Санада. Поздравляю.
- Спасибо, - ответил мужчина, провожая доктора и повитуху задумчивым взглядом. Затем, вздохнув, осторожно пошел к дому, прижимая младенца к крепкой груди.

Живые земли. Сектор «Альфа». Исследовательский центр «Чертог», 28 уровень.

- Удачный день, - воскликнул рослый мужчина, входя в лабораторию. Среди идеальной белизны его черный приталенный костюм разительно выделялся. Мужчина рассмеялся и потер в нетерпении руки. Он подошел к длинному столу, над которым висел огромный изогнутый монитор и, прищурившись, быстро изучил данные.
- Хранитель сообщил о трех, директор Сатоши, - почтительно ответил усталый старик с обвислым носом. Мужчина в ответ улыбнулся и по-дружески положил руку на плечо старика.
- Трое? Давно такого не было. Где?
- Двое в префектуре «Ито», сэр, и один в секторе «Бета», - вмешался худощавый ассистент, сидящий по правую руку от старика. Он пробежался пальцами по клавишам и на экране появились фотографии: мужчина и две девушки.
- Годы ожиданий и сразу трое, - благоговейно прошептал мужчина. Старик улыбнулся, когда он подскочил и сплясал укороченный вариант джиги. – Ох, Мартин. Сегодня мы определенно откупорим бутылочку вина.
- Согласен, сэр, - кивнул старик. – Удачный день.
- Степан выходил на связь?
- Да. Он лично принимал роды. Госпожа Эсмирь тоже доложила об успехе в секторе «Бета», сэр.
- Никак не отвыкнешь, мой друг? – поморщился мужчина на очередное «сэр».
- Отголоски прошлого, - улыбнулся старый Мартин. Он застал и вспышки, и время до них, когда мировой порядок был другим и людям не было необходимости так отчаянно выживать.
- Я тебя не виню, - серьезно ответил директор Сатоши, стряхивая с черного пиджака невидимые пылинки. Привычка. Каждый знал, что лаборатории – самое чистое место в Живых землях.
- Желаете поговорить с Хранителем?
- Да, - кивнул он. Старик нажал несколько кнопок и на экране появилось улыбающееся лицо мужчины с щегольскими усиками. Оно отдавало зеленцой и изредка дергалось от помех. – Приветствую, Хранитель.
- Добрый день, господин директор, - шелестя, ответил мужчина на экране. – Полагаю, вы хотите услышать побольше о трех счастливчиках?
- Именно. Последнее время прошедших испытание крайне мало, - кивнул директор Сатоши. – Несмотря на то, что в ваше ведение передано большое количество душ…
- Количество не значит качество, господин директор, - улыбнулся Хранитель.
- Тоже верно, - вздохнул директор и, переглянувшись со старым Мартином, добавил. – Второго раза мир не переживет. Создать «Чертог» было сложно, но куда сложнее извлечь души из покореженных останков, залатать их раны и запустить в Комнатку на предварительный отбор. Я благодарен за вашу работу, Хранитель. Вы добровольно согласились поместить свое сознание в Судилище, чтобы самолично контролировать работу. Это решение каждый из нас принимает с почтением.
- Создание «Чертога» было делом всей моей жизни, - серьезно ответил Хранитель. Лицо подернулось зеленоватой рябью, словно мужчине на миг стало больно. – Я не могу бросить свое детище, когда мир нуждается в добре и тепле. Поэтому, да. Не каждая душа достойна покинуть Судилище, господин директор, как я уже говорил.

Окончание истории в комментариях. Купить другие мои книги (в том числе не выходившие на Пикабу) можно на ЛитРес.

Показать полностью

119

Писатель.

3 месяца назад

"Комнатка". Часть двадцать первая⁠⁠

Часть первая
Часть вторая
Часть третья
Часть четвертая
Часть пятая
Часть шестая
Часть седьмая
Часть восьмая
Часть девятая
Часть десятая
Часть одиннадцатая
Часть двенадцатая
Часть тринадцатая
Часть четырнадцатая
Часть пятнадцатая
Часть шестнадцатая
Часть семнадцатая
Часть восемнадцатая
Часть девятнадцатая
Часть двадцатая
Часть двадцать первая

От него пахло потом и кровью. Тяжелый запах вызвал тошноту, и я застонал, пытаясь сбросить тяжелую ногу с груди. Но Ратто снова не дал это сделать.
- Ты был обещан мне! – бросил он. – И я получу то, что мне обещали! Слышишь?!
- Я не понимаю… - еще один удар, отозвавшийся в голове глухим звоном.
- Ты и неспособен понять, как и вся падаль из Комнатки, - ответил он, неприятно усмехнувшись. – Один дебил только, да и у него поехала крыша.
- Бидный Томо, - понял я.
- Бидный Томо, - передразнил Ратто. Он уселся мне на грудь и схватил за ухо, задирая голову. – Как тебе удалось вырваться? От Чернильной тьмы либо сбегают, либо сходят с ума.
- Я не знаю, - поморщился я, когда примар надавил на ухо. Но эта боль не шла ни в какое сравнение с той, что я только что перенес в странных видениях.
- Плевать. Ты все равно был обещан мне. Дважды ты сбегал от меня, - мечтательно улыбнулся он. – Но так даже слаще. В первый раз тебе повезло. Старуха обварила меня своим супом. Глупая тварь. Во второй раз ты ушел быстрее, чем я до тебя добрался. А жрать холодное мясо такое себе удовольствие, Молчун. Впрочем, ты всегда был странным малым.
- О чем ты?
- А, да. Ты же не все вспомнил, - кивнул Ратто. – Примар, якшающийся с нихилами. Нецес, тайком ворующий у меня сладости и фрукты и подбивающий на бунт. Ладно бы себе. Ты, идиот, кормил нихилов, наплевав на распорядки Комнатки, которые я придумал.
- Ты? – удивленно воскликнул я.
- Я. Я всегда буду старшим примаром. Такова воля Судьи Изанами, - примар оскалил зубы. Острые и мелкие. Как у тварей Судилища.
- Ты тоже Страж, - ответил я. Ратто кивнул и заинтересованно на меня посмотрел.
- Верно. Вспомнил или догадался?
- Догадался. Семь примаров были изгнаны из Комнатки. Но Библиотекарь не был примаром…
- Ага. Нихил, которого мы выгнали, чтобы спасти своих, - ухмыльнулся Ратто. – Я знаю, что он помогает изгоям. Но Судья… А, черт с ним. Пусть и дальше сидит в своих книжках. Посмотрим, как он запоет, когда его драгоценные друзья закончат свои деньки в пастях Стражей и бестий.
- Но ты выглядишь, как мы, - нахмурился я. Примар слез с меня и поднялся.
- Да. Выгляжу, - загадочно блеснул глазами он. – Когда надо. Я – Страж Комнатки. Я слежу за порядком. Но Судья изменил меня, как и остальных. Видишь ли, Молчун. Я очень сильно люблю сырое мясо.
Меня бросило в пот от его слов, но Ратто не шутил. Его лицо вдруг заострилось, нос вытянулся, как у крысы, а голос стал высоким и визгливым.

- Это ты сидел рядом с Двуликим, - хрипло ответил я, приподнимаясь на локтях.
- Я, - Ратто нетерпеливо подпрыгивал на месте, жадно смотря на меня.
- И ты бросился за Фиалкой.
- Как и было мне обещано. Охота! Вот моя страсть, Молчун. Жаль, что только в одном круге, который надо выбрать заранее. Я знал, что ты дойдешь до Чернильной тьмы. Знал, что доведешь и остальных. Кроме толстого. Он всегда был ничтожен и бесполезен.
- Значит, Фиалка… - я не договорил. По лицу Ратто и так все было понятно.
- Теплое, вкусное мясо. Девчонка так и сочилась страхом. А как она визжала, - примар рассмеялся, наслаждаясь моим вытянувшимся лицом. Затем он склонился ко мне и прошептал. – Скоро сам услышишь свои вопли, нихил. Закончу с тобой и навещу Сакуру. Надеюсь, что она выдержит пытки тьмой и не уйдет до моего прихода. Я мечтал её сожрать с того момента, как она вылезла из Сундука. Но ты куда вкуснее…

Ратто превратился в странное существо, напоминающее одновременно и крысу, и человека. Он пригнулся и, напружинив сильные ноги, резко прыгнул вперед. Однако зубы лязгнули в миллиметре от моего лица и в глазах примара погасла ярость, уступив место страху.
- Назад, - коротко приказал чей-то глубокий голос. С трудом повернув голову, я увидел, как у дальней стены, почти сливаясь с темнотой, стоит высокая женщина. Её лица не было видно, но я вздрогнул, почувствовав её взгляд.
- Он мой! – рявкнул Ратто, но от меня все-таки отскочил. – Ты знаешь это!
- Если бы ты его поймал, то да, - усмехнулась женщина. Ратто от этой усмешки пробрала злость. – Хватит с тебя одноглазой девчонки.
- Судья сказал…
- Я знаю, что сказал Судья, - жестко перебила она примара. Тот опустил голову, а облезлый хвост гневно дернулся. – Твое то, что ты поймаешь. А его поймала я. Как и остальных.
- Но…
- Не зли меня! – прошипела она, делая шаг вперед. Ратто задрожал и попятился. – Это мой дом. И мои правила. Пшел прочь, плешивая шкура!

Взвизгнув, Ратто отскочил в сторону и, врезавшись в стену, умчался в темноту. До меня еще долго доносился его обиженный вой. Но этот вой вызывал лишь довольную улыбку, которую сменило удивление.
Женщина дождалась, когда вой примара стихнет, устало вздохнула и вышла в круг света. Маленький и тусклый, однако достаточный, чтобы я смог рассмотреть хозяйку Первого круга. Маккуро. Чернильную тьму.

Высокая, куда выше любого из Стражей, она тем не менее была довольно миловидной. Острое, усталое лицо. Грустные большие глаза черного цвета. Густые пепельные волосы, стянутые в высокий пучок. Одета она была в черное платье с кружевами, на ногах остроносые лакированные туфли. Обычный человек. Только очень высокий, как казалось бы на первый взгляд. Но передо мной был Страж. Монстр, созданный Судьей в наказание за давний проступок. И об этом красноречиво говорил разрезанный, окровавленный рот женщины.
- Не зря Судья дал ему такое обличье, - бросила она, подходя ко мне. – Он всегда был ничтожеством. Грязной крысой. Вставай.
- Вы Страж? – осторожно поинтересовался я. Женщина жутковато улыбнулась. Но в улыбке я увидел усталость и грусть.
- Это же очевидно. Жители Комнатки назвали меня Чернильной тьмой, - ответила она. – Ты можешь звать Маккуро. Вставай.

Она щелкнула пальцами, и жуткая тьма отступила. На стенах разом зажглись причудливо изогнутые светильники, наполняя все теплым, мягким светом. Из темноты появился большой стол, заваленный книгами и свитками, а следом ряды пыльных парт, уходящие так далеко, что я не видел их конца.
За этими партами сидели дети. Примары, нецесы и нихилы. Они были неподвижны, но на лицах застыла мука и боль. Я увидел неподалеку Сакуру и Аши. Красивое лицо примары было искажено, из глаз бежали слезы, падая на пыльную парту. Но она, как и остальные, была неподвижна.

- Садись, - велела Маккуро, указав на ближайшую ко мне парту, за которой никого не было. Я осторожно подошел ближе, заставив Стража рассмеяться. – Не бойся. Ты вырвался из тьмы. Второго раза не будет.
- Спасибо, - буркнул я, присаживаясь. Страж щелкнула пальцами и передо мной появилась чашка с дымящимся кофе.
- Черный, два сахара. Верно? – спросила она.
- Да. Вы…
- Страж Первого круга, - вздохнула женщина и обвела рукой парты с застывшими детьми. – А это моя обитель. Жаль, что редко кому удается её покинуть.
- Вы непохожи на самого страшного Стража, - тихо ответил я. Маккуро удивленно изогнула бровь, а потом сухо рассмеялась.
- Понятно. Дай подумать. «Черны её глаза, и так же черна её душа. А пасть напоминание о грехах её», да? – улыбнулась она, заставив меня покраснеть от смущения. Впрочем, жуткая улыбка быстро погасла на усталом лице. – Библиотекарь Митаро… Его друзья давно не добирались до моей обители. Не знаю, сколько времени прошло, но все меняется, маленький нихил. Даже Чернильная тьма становится обычной тьмой. Отчасти он прав. Когда Судья нас изменил, наружу вылезли все наши пороки. Кто-то подался им с радостью и охотой. Ты наверняка видел Обжору, да? Жалкое зрелище. Кто-то полюбил свое новое обличье и вкусил кровь. А кто-то со временем осознал все и нашел себя.
- Но они… - я махнул рукой в сторону парт с детьми. Маккуро кивнула, перебив меня.
- Они всего лишь проходят испытание. У каждого есть кошмары, маленький нихил. У кого-то большие, у кого-то маленькие и ничтожные. С какими-то можно справиться легко, а из каких-то выбраться очень сложно. Изгои проживают их раз за разом, постепенно растворяясь во тьме. Кто знает, что лучше: свариться в супе Фуцуты или быть разорванным Моно Као? А может лучше раствориться во тьме. Каждый сам решает. Ты не захотел. И выбрался. Как и другие до тебя. Лишь те, кто способен справиться со своим кошмаром, отринуть его, получат возможность добраться до Врат. Еще кофе?
- Спасибо, - благодарно кивнул я, когда моя чашка снова наполнилась горячим кофе. – А вы можете выбраться отсюда?
- Нет, маленький нихил, - скупо улыбнулась женщина. – Мне не хватило сил и желания, чтобы образумить друзей. Мне нет места за Вратами.
- А что там? – осторожно поинтересовался я. Страж снова улыбнулась и покачала головой.
- Дойди и узнаешь. Разве не ради этого ты рискнул? Разве не ради этого ты согласился принять испытание своим кошмаром? Выход там, - сухой палец Стража указал на неприметную деревянную дверь справа от меня. Я поднялся, а затем посмотрел на Сакуру и Аши.
- А они?
- Все зависит от них, - нахмурилась Маккуро, вставая из-за стола. На пол упала тяжелая книга в украшенной камнями обложке, но Страж равнодушно перешагнула через нее. – Ступай. Выход там…
- Я не уйду без них, - мотнул я головой, подходя к Сакуре.
- Они могут вечность провести в своих кошмарах. Души их истончатся, а плоть истлеет, - тихо ответила женщина, вновь странно улыбнувшись. – Готов ты на это? Видеть их страдания и знать, что ничем не можешь помочь. Тьма заберет их, а затем и тебя.
- Я не уйду без них, - грустно улыбнулся я, беря примару за руку. Кожа была ледяной, и я еле мог нащупать пульс. – Как я смогу войти во Врата, если их не будет рядом?
- Что же, понятно, почему плешивый примар так разозлился, когда я не дала ему сожрать тебя, - хмыкнула Маккуро. – У тебя есть то, чего не было у нас.
- О чем вы говорите?
- Неважно, - махнула рукой женщина. – Я вижу, что ты готов ворваться в их кошмары и вытащить их оттуда. Любой ценой.
- Так и есть, - кивнул я, поглаживая руку примары. На миг показалось, что кожа потеплела. А потом я услышал стук сердца Сакуры. Сначала робкий и неуверенный, он становился все ровнее и сильнее. Вздрогнув, я сделал шаг назад, когда примара сдавленно простонала:
- Хватит…

Страж улыбнулась. И в этой улыбке я не увидел грусти или злобы. Только удивление и… радость. Вздохнув, я подбежал к парте, за которой сидела Аши и, взяв девочку за руку, прошептал:
- Борись! Не сдавайся!
Аши вздрогнула, губы её скривились, а глаза заблестели. Она всхлипнула и так же, как и Сакура, сдавленно промычала:
- Хватит. Прошу…

Первой очнулась Сакура. Она дернулась, громко крикнула и свалилась на пол, после чего поджала ноги и расплакалась. Маккуро удержала меня, когда я бросился ей на помощь.
- Не торопись. Она должна сама справиться. Ты и так им помог, маленький нихил, - сказала она, наблюдая, как примара корчится на полу. Я же повернулся к Аши и увидел, что девочка облокотилась на парту и шумно дышит, пытаясь прийти в себя. Её била дрожь, но Аши постепенно успокаивалась, как и Сакура.
- Молчун? Это… - примара не договорила и затряслась. Ойкнув, я подскочил к ней, снял с себя куртку и накинул девочке на плечи.
- Тише, все хорошо, - прошептал я, растирая ей руки. Щеки Сакуры порозовели и она, улыбнувшись, положила голову мне на плечо.
- Займись другой, - велела Страж, подходя к примаре. Она протянула удивленной девочке чашку с горячим чаем. – Пей. Тьма замораживает душу и изгнать холод можно только теплом.
- Все в порядке. Пей, - кивнул я Сакуре, роясь в торбе. Достав чистую куртку, я завернул в неё Аши и прижал дрожащую девочку к себе. Аши всхлипнула и спрятала лицо у меня на груди. – Все хорошо. Это был сон…
- Нет, Молчун. Это не был сон, - губы девочки задрожали, когда она посмотрела на меня. – Я видела Фиалку… И там был Ратто… Он, он…
- Тише. Тебе надо согреться, - буркнул я, с тревогой смотря на подходящую Маккуро. Та протянула девочке чашку с чаем и, чуть подумав, вытащила из кармана конфету.
- Это приведет тебя в чувство быстрее. Иногда кошмары бывают очень живыми, - хмыкнула она. – Пей.

Отогревшись, девочки заняли парту, ближе всех стоящую к выходу. И Сакура, и Аши опасливо косились в мою сторону и боялись поднять глаза на Стража. Я же, закинув торбу за спину, улыбнулся Маккуро и, вздохнув, посмотрел на дверь. За ней земли Судилища и Врата. Наша главная цель.

- Ты удивил меня, маленький нихил, - тихо произнесла хозяйка Первого круга.
- Как и вы меня, госпожа, - кивнул я, заставив Стража рассмеяться.
- Я не госпожа тебе и никогда ей не буду, - она поджала губы и внимательно посмотрела на девочек. – Им повезло, что они с тобой.
- Как и мне. Я погиб бы в объятиях Белой леди, если бы не Сакура, - хмыкнул я. – Я не мог их бросить. Жаль, что Фиалка…
- Всех нельзя спасти, - жестко перебила меня Маккуро. – Но можно спасти тех, кто достоин спасения, маленький нихил.
- Почему Судья не лишил вас имени? – осторожно задал я вопрос, давно мучающий меня. Страж тихо рассмеялась.
- Я его удивила, как ты удивил меня, - ответила она. – Я – единственная из примаров, кто не подался изменению. Да, сначала я была Чернильной тьмой. А потом он вернул мне имя.
- Но не простил, - озвучил я очевидное. Глаза Маккуро блеснули. Не злобой. В них блеснула грусть.
- Не простил, - кивнула она, задумчиво на меня посмотрев. – Запомни одну вещь, маленький нихил. Можно пройти все круги, избежать встречи со всеми Стражами. Можно нырнуть в самый жуткий кошмар и выбраться из него. Но для того, чтобы пройти через Врата, потребуется душа.
- Душа?
- Душа, которую многие потеряли, - повторила она и, улыбнувшись, прикоснулась ладонью к моей щеке. Ладонь была холодной, но не ледяной.
- Спасибо. За вашу доброту. Такую редкую в Судилище, - вздохнул я, посмотрев на Стража.
- Не за что, маленький нихил, - улыбнулась она. – Не за что.

Я подошел к девочкам и ободряюще улыбнулся. Сакура поддержала улыбку, а Аши грустно вздохнула и посмотрела на бесконечные ряды парт с застывшими детьми. Затем она поднялась и, перехватив торбу поудобнее, кивнула мне.
- Готовы? – спросил я. Синхронный кивок двух голов. – Тогда вперед.

Дверь поддалась не сразу. Словно тьма не хотела отпускать нас, но ей это было не по силам. Скрипнув, дверь отворилась, и я поежился, когда холодный ветер Судилища забрался под куртку. Я словно стоял в спальне примаров перед жутким окном, только открытым.
Черная земля, чахлые кустики и засохшая трава, обжигающий холодом ветер и свинцовые облака на черном небе. И лишь вдали мерцала дрожащим теплым светом маленькая звездочка. Она манила нас к себе, словно маяк, не дающий кораблям разбиться о скалы в бурю. Врата…
Мотнув головой, я взял девочек за руки и, нахмурившись, переступил порог.

Глава тринадцатая. Свинцовые небеса.

Несмотря на холодный и колючий ветер было приятно дышать свежим воздухом. После лабиринтов кругов, где воздух был то горячим, то спертым, то пыльным, этот кружил голову и заставлял легкие болеть. Сладость от этих ощущений не мог смыть даже жутковатый пейзаж.

Бескрайние равнины с далекими черными горами на горизонте. Пожухлая трава, ломающаяся под тяжестью ног, сухая земля, потрескавшаяся, как старая кожа. Развалины забытых жизнью домов, гнилыми пеньками торчащие из земли. В этих окнах никогда не зажжется теплый свет. Лишь тьма будет царить в них, покуда существует Судилище.
Я задумчиво рассматривал эти дома, гадая, жили ли здесь когда-нибудь люди и что вообще случилось, раз они решились покинуть их. Аши и Сакура тоже притихли. Девочки вжимали головы в плечи, когда мы проходили мимо покосившихся сараев, хлопающих дверьми от порывов колючего ветра. Опасливо косились на поломанную, почти истлевшую мебель, лежащую возле провалов, где когда-то были сёдзи. И молчали, погрузившись в одним им понятные мысли.

- Митаро ничего не рассказывал об этом месте, - тихо нарушила молчание Сакура, когда мы остановились на привал и, укрывшись от ветра в одном из разрушенных домов, решили перекусить.
- Наверное сюда его друзья не могли попасть, - ответил я и вздохнул, вытаскивая из торбы небольшую банку тушенки. – Последняя. У вас осталось что-нибудь?
- Коньяк на один глоток, - буркнула Аши, вытаскивая бутылку. – И два печенья. Как я их не заметила…
- У меня два сухаря, - пожала плечами Сакура и улыбнулась, вытащив сморщенную луковицу. – Смотри. Из Комнатки еще.
- Дожила же, - рассмеялся я, попытавшись ободрить девочек. Затем хмыкнул и, поднатужившись, дернул кольцо, открывая тушенку. – Налетайте.
- А ты? – спросила примара, запуская пальцы в банку и вытаскивая большой кусок мяса, облепленный жиром.
- Выпил кофе у Маккуро. С хлебом и маслом, - соврал я. Судя по взгляду Сакуры, она мне не поверила, но вытащив еще один кусок мяса, передала банку Аши.
- Сладкого бы чего-нибудь, - вздохнула сладкоежка Аши. Доев, она протянула пустую банку мне. – Спасибо, Молчун.
- Держи, - я порылся в карманах куртки и вытащил конфету-долгоиграйку. На лице девочки расцвела улыбка. Я же, пользуясь моментом, пока они не видят, провел пальцем по внутренностям банки, собирая налипший жир с редкими волокнами мяса. Такой себе перекус, но сгодится. Примара, покачав головой, протянула мне половину сухаря.
- Ешь, - тихо сказала она. – И не ври, что не голоден.
- Сложно соврать, - буркнул я, когда мой живот испустил голодное ворчание. Посолив кусочек, я засунул сухарь за щеку и поблагодарил Сакуру кивком. – Спасибо.
- По крайней мере, знаем куда идти, - прищурилась Аши, смотря на далекую искорку. Она поежилась, когда ветер влетел в наше укрытие и замолчала.

- Что было в твоем кошмаре? – спросила Сакура, когда мы согрелись припрятанным мной коньяком и, прижавшись друг к другу, позволили еще одну минутку отдыха. Вздохнув, я поднял с земли сухую веточку и прикусил её зубами, собираясь с мыслями.
- Все повторялось, - тихо ответил я. Аши задремала, и я не хотел её будить. – Я будто проживал один и тот же день раз за разом. А еще там была странная белая точка…
Сакура вздрогнула и посмотрела на меня с ужасом.
- У тебя тоже? – шепнула она, прижимаясь к моему плечу.
- Да. Она вспыхнула над городом и все начало гореть. Сначала растаял снег, оголив землю, потом пошла пузырями кожа… Но боли не было. Она пришла позже, - я замолчал, вспомнив, как корчился от этой боли, не в силах хоть что-то изменить.
- Я была в том городе, - Сакура задрожала и, обхватив колени руками, уткнулась в них подбородком. – Шла по тротуару, улыбалась людям… А потом вспышка и… Молчун, я видела, как плавится камень. Как люди тают, словно свечи. Там были дети. Они кричали. Я тоже кричала, но не слышала своего крика. Этот огонь, он был ослепляющим. Я чувствовала, как бежали по щекам слезы и испарялись, оставляя ожог. Я ничего не могла сделать. Ни убежать, ни закричать. А боль… Боль нарастала. А потом я услышала твой голос.
- Мой голос? – удивился я. Аши тоже затаила дыхание. Она проснулась, но не стала прерывать примару.
- Да, - улыбнулась Сакура. На её щеках вспыхнул румянец. – И почувствовала твою руку. Я стояла за твоей спиной. Лица не видела, но это точно был ты. А потом я провалилась во тьму. Было холодно, но я шла на звук твоего голоса…
- Я тоже слышала тебя, Молчун, - кивнула Аши, когда примара замолчала. Девочка заправила выбившийся пустой рукав в карман курточки и поджала губы. – Я не видела огня, нет. Я видела Фиалку. Она бежала в темноте. Спотыкалась, падала, снова вставала и снова бежала. А за ней бежал Ратто…
- Ратто? – удивилась Сакура.
- Ратто. Только он странный был. На крысу похожий. Как та, что у Двуликого в ногах сидела, - хмыкнула Аши. – Он смеялся и бежал за ней, а потом, - девочка всхлипнула, - прыгнул и повалил её на пол. Он стал рвать Фиалку. На части. Вгрызался в тело и вырывал здоровенные куски мяса. Она кричала, а он смеялся. Смеялся и продолжал её разрывать. Я стояла рядом и не могла ничего сделать. Не могла кричать, не могла даже ударить эту тварь. Только плакала.
- Тише, родная, - прошептала Сакура, перебравшись поближе и обняв Аши. Та благодарно улыбнулась.
- Кажется, меня сто лет уже так не называли, - она повернулась в мою сторону и склонила голову. – Молчун, это же был сон? Просто сон? Фиалка же убежала, да?
- Не знаю, - соврал я. – Когда я очнулся, тоже увидел Ратто…

Я коротко рассказал девочкам о произошедшем, появлении Маккуро и том, как пытался помочь им выбраться из кошмаров. Сакура, закусив губу, смотрела в сторону, а Аши, прижавшись к примаре, тихо плакала.

- Страж в Комнатке, - задумчиво протянула Сакура, когда я закончил. – Невероятно.
- Если подумать, то еще как вероятно, - мотнула головой Аши. – Он всегда был жутким. Пугал до чертиков. Мог быть добрым, а мог быть злым. Фиалка…
Она запнулась.
- Фиалка мне часто говорила, что Ратто напоминает ей крысу. Я еще смеялась. Думала, что шутка.
- Бидный Томо тоже говорил, что часто видел крысу в спальне примаров, - вспомнил я. – Ему не верили, смеялись, а он, оказывается, видел настоящего Ратто. В любом случае, здесь ему нас не достать.
- Уверен? – спросила Сакура.
- Ага. Даже если проиграем, то в Комнатку больше не вернемся.
- Надеюсь, что я стану кем-то вроде Обжоры, - зло бросила Аши. – Тогда я залезу по Помойному люку в Комнатку, найду Ратто и сделаю с ним то, что он сделал с Фиалкой. Со всеми нами…
- «Никто не знает, что будет с нами, если проиграем», - подумал я и робко улыбнулся девочке. – Хорошая идея. Надо будет попросить об этом у Судьи.
- Ну тебя, - рассмеялась девочка. Я снова улыбнулся и, поднявшись, протянул Аши и Сакуре ладони.
- Надо идти. Осталось немного.

Только я ошибался. Казалось мы шли уже вечность, а светящаяся точка на горизонте так и оставалась светящейся точкой. Ноги ныли от долгой ходьбы, еще и мозоли решили о себе напомнить. Но я шел вперед, как и Аши с Сакурой.
Пейзаж тем временем не менялся. Разве что разрушенных домов стало больше. Они стояли в отдалении друг от друга, одинаковые и черные. Порой казалось, что не ветер свистит в дырявых стенах, а стонут запертые души.

- Молчун, ты чего? – нахмурилась Сакура, когда я остановился возле одного дома. Примара подошла ко мне и тронула за руку. Однако я даже не пошевелился, смотря вперед.
- Это оно, - тихо ответил я и добавил, повернувшись к примаре. – Место из моего кошмара. Этот дом, я видел его. А там вспыхнула та точка.
- Значит, это не горы, - кивнула Сакура, смотря вперед. Там, вдалеке застыли черные ощетинившиеся шипы, бывшие когда-то зданиями. – Это город.
- Кошмар был реальностью, - неловко поежившись, ответил я.
- Или реальность была кошмаром, - вставила Аши. Она приблизилась к развалинам и вдруг вскрикнула. Мы с Сакурой переглянулись и бросились ей на помощь. Однако подойдя, я нахмурился, когда увидел, что испугало Лапку.

На потрескавшейся, безжизненной земле, скукожившись, сидели два тела. Они обгорели до неузнаваемости, но продолжали обнимать друг друга. Просто соседи? Друзья? Или же семья?
Сакура, прикоснувшись, отпрянула. На лице примары застыло удивление.
- Они… еще теплые, - губы девочки задрожали, и она смахнула слезу. – Жуткое место. Давайте уйдем отсюда.
- А вдруг это я? – тихо спросил я, повернувшись к ней. Горло сдавило спазмом и в груди набух неприятный комок. – Вдруг это не незнакомые люди, а я? А где-то там, - я махнул рукой в сторону разрушенного города, - на тротуаре, застыла ты? А может, это и есть ты…
- Там есть и другие, - тихо обронила Аши. Я повернулся к ней и увидел, что девочка смотрит на соседний дом. Возле него навсегда замер еще один несчастный. Стоя на коленях, он протягивал руки в пустоту. К моему горлу подкатила тошнота, когда я увидел рядом с ним остатки маленьких ног. Словно неизвестный скульптор решил разрушить свою работу.
- Жуткое место, - повторила Сакура, осматривая другие руины. Возле них тоже нашлись страшные статуи. Кто-то лежал, кто-то пытался бежать, да так и замер, кто-то стоял на коленях, закрыв лицо. Примара задрожала и прижалась ко мне.
- Пошли, - вздохнул я, беря по привычке Сакуру за руку. Она и не противилась. Страшное зрелище словно лишило её сил.
- Это не Судилище, - добавила Аши. Её голос не дрожал, но был пустым и отстраненным. – Это Ад.

И снова бесконечный путь вперед. Вода почти закончилась, и я отдал фляжку Сакуре, отказываясь пить сам. Горло горело от черной пыли, а на зубах хрустела зола. Конечно, нам попадались мирно журчащие ручейки, но я помнил наказ Митаро о том, что воду Судилища пить нельзя, как бы ни была сильна жажда.
Еды тоже не было. В бесплодных землях ничего не росло, кроме чахлых колючих кустов и такой же ломкой травы. Все, что осталось от деревьев – это обугленные уродливые стволы, внутри которых еще тлели угли, словно кошмар, свидетелем которого я стал, случился недавно. Оставалось просто идти вперед и надеяться, что светящаяся искорка вдалеке не насмехается над нами, уводя все глубже и глубже в безжизненную пустыню.
Время тоже вело себя странно. Сквозь проклятые свинцовые облака не проникал даже крохотный солнечный луч, если солнце вообще существовало. Минута ходьбы ощущалась, как час, а часовая передышка казалась минутной.

Руин становилось все больше. Небольшие домики, у которых недоставало крыши, и почти стертые до фундамента жалкие обломки. Я старался не смотреть на почерневшие останки, усеивающие наш путь, но девочки, державшиеся вместе, то и дело всхлипывали или вскрикивали, натыкаясь на очередное тело в скрюченной позе.
Но когда мы остановились на очередной отдых, то неожиданно нашли живое существо. Оно, все в саже и грязи, выползло к нам из разрушенного дома и, протянув руки, заголосило. Сначала я отпрянул в ужасе, но разглядев знакомую грязно-зеленую куртку, прищурился.

- Унаги, - констатировал я. Примара не обратила на меня внимания. Она бухнулась на колени и снова протянула руки.
- Воды… - прохрипела она, безумно вращая глазами. Сакура, закусив губу, вытащила фляжку и протянула её Унаги. В два широких глотка Унаги выдула всю воду и тяжело вздохнула. Конечно, у Аши тоже оставались остатки, но делиться ими с вредной примарой она точно бы не стала.
- Значит, ты прошла Чернильную тьму, - констатировала Аши, смотря на Унаги сверху вниз. Та поморщилась, вытерла грязные губы и кивнула. – А Колотун?
- Остался, - усмехнулась она. Черные глазки злобно блеснули. – Вас тоже стало меньше. Одноглазая?
- Фиалка, - поправил я. Унаги махнула рукой и подтянула ноги к груди.
- Плевать. Я думала, что за дверью и окажутся Врата, а в итоге бреду, сама не зная куда. Еда закончилась, вода тоже. Ту дрянь, что журчит в черной земле, я пить не собираюсь.
- И правильно. Вода Судилища отнимает волю к жизни, - кивнул я.
- У меня и так её не осталось, - хрипло рассмеялась Унаги и, склонив голову, посмотрела на меня. – Что, Молчун? Снова прогонишь?
- Нет смысла. Воды у нас нет, еда тоже закончилась.
- Ну, да. Только иди вперед и надейся, что Врата рядом, - фыркнула она. – Где они? Хоть кто-то знает?
- Наверное, там, - ответила ей Сакура, указав рукой на мерцающую искорку.
- Или там, - махнула в другую сторону Унаги. – Или там. Никто не знает.
- В отчаянии нет ничего хорошего, - встрял я. Примара рассмеялась и, поднявшись с земли, поудобнее пристроила торбу на спине. Я заметил, что торба тяжелая. Унаги скривилась, когда веревки больно впились в кожу.
- Ботинки, да одежда, - отмахнулась она, заметив мой заинтересованный взгляд. – Вся еда у Колотуна осталась. Недоумок отказался её отдать.
- Что с ним случилось? – глаз примары предательски дернулся.
- Страж сказал, что уйдет один, - беспечно ответила она. – Я и ушла. Потом какой-то черный тоннель, вода ледяная, кошмары всякие и странная женщина в черном платье. Она мне ничего не сказала. Указала рукой на дверь, я вышла и теперь ищу выход, сама не зная где он.
- Ладно. Хватит болтать, - устало вздохнул я. От голоса Унаги разболелась голова. – Надо идти, пока есть силы.
- Которых осталось мало, - добавила Сакура. И она, и Аши держались от Унаги в стороне, но вредная примара этого будто и не замечала.

Нас снова стало четверо. Унаги молчала, понимая, что ей здесь не рады. Лишь изредка она издевательски хмыкала, когда Сакура или Аши спотыкались. Однако примарские замашки, похоже, выветрились. Унаги сама несла свою торбу и плелась в хвосте.
Я же шел первым, познавая все прелести в виде колючего ветра, черной пыли, забивающей легкие, и холода. Ноги растерты в кровь, но я и этого не замечал, стараясь не потерять из виду мерцающую искру. Порой мелькали сомнения, что это и не Врата вовсе, а какой-нибудь очередной заблудившийся бедняга, греющийся у костра. Но я мотал головой, прочищая мысли, и упрямо шел дальше.

Однажды нам дорогу перебежали две темно-зеленые ящерицы. Не успели Аши и Сакура вскрикнуть, как я схватил с земли теплый черный камень и запустил вслед бегущим рептилиям. А еще через некоторое время мы развели костер, на котором зажарили добычу.
Унаги скривилась, но демонстративно съела маленький кусочек. Сакура и Аши нос воротить не стали и еще долго обсасывали косточки и весело посмеивались над собственным испугом, который чуть не лишил их ужина.

[моё] Гектор Шульц Авторский рассказ Темное фэнтези Фэнтези Японская мифология Длиннопост

Показать полностью

Писатель.

3 месяца назад

"Комнатка". Часть двадцатая⁠⁠

Страж встал рядом с троном и указал длинной рукой на столик. Обычный столик, из красного дерева, чуть пошарпанный. Но на нем лежали четыре больших и круглых медальона. Еще один, перевернутый, лежал в отдалении. Присмотревшись, я не смог сдержать удивления. Это были наши медальоны. На одном была вычеканена крохотная ягода вишни, на другом цветок, на третьем маленькая рука, а на четвертом зашитые губы. Крыса, непохожая на друзей Митаро, внимательно следила за каждым нашим движением. Я мог бы поклясться, что на морде зверя застыла ехидная и довольно знакомая ухмылка.
- Что это значит? – нахмурившись, спросила Фиалка. Футакути пока так и не произнес ни слова, а его рука не сдвинулась ни на миллиметр, продолжая указывать на медальоны.
- Возможно, стоит их взять, - буркнул я, подходя к столику. Затем, чуть помявшись, я все-таки протянул руку к своему медальону и отпрянул, когда в тишине раздался голос. Глубокий, низкий и пробирающий, как мороз, до костей.
- Трое уйдут. Один останется, - произнес Страж, даже не пошевелившись. – Выбор за вами.

- Что это значит? – снова повторила Фиалка. Она кивнула в сторону пятого медальона. – А этот?
- Наверное, Унаги и Колотун обогнали нас, - вздохнул я. – Кому-то не повезло.
- Ты видел Колотуна, - вздрогнула Сакура. – А он тебя не замечал.
- Значит, Унаги отдала его в уплату Стражу, - фыркнула Фиалка. – Я не удивлена. Получается и нам надо выбрать?
- Получается, - кивнул я, поворачиваясь к девочкам.
- Но как же тогда проходили изгои в одиночку? – спросила Сакура.
- Другие испытания, - ответил я, косо смотря на молчаливого Футакути. – Он знает, что слишком быстр и от него невозможно сбежать. Поэтому ему незачем искать изгоев. Они сами приходят. Рано или поздно. Выход один, а значит нет смысла в погонях и поисках. Нас четверо, значит пройдут трое и один останется. Я…
- Исключено, Молчун! – воскликнула примара, поняв, куда я клоню.
- Почему это? – вскинулась Фиалка. – Чем он лучше?
- Тем, что благодаря ему, ты стоишь здесь, - парировала Сакура, заставив Фиалку зардеться. – Если бы не он, мы варились бы в старухиной кастрюле или стонали, подвешенные к потолку в пыточной.
- Может тогда ты? – ехидно спросила Фиалка. Аши, вздрогнув, удивленно посмотрела на подругу. – Ты примара, сможешь вернуться…
- Я – нихил по воле Жребия, - закусила губу девочка. – И нет никаких гарантий, что я вернусь в Комнатку. А чтобы вернуться, я должна умереть не от руки Стража. И все равно, никаких гарантий…
- Я останусь, - тихо вставила Аши.
- Что?! – Фиалка резко развернулась к ней. Губы девочки задрожали. – Почему ты?
- От меня толку мало, - криво улыбнулась Аши и грустно вздохнула. – Я устала, родная. Устала бежать, страдать… Если он даст мне уснуть здесь, я снова вернусь в уютную Комнатку. Тихо и спокойно.
- Почему с нами нет Унаги. Тогда выбор был бы простым, - бросил я. Девочки на секунду замолчали, а потом рассмеялись. Свободно и легко. Я с улыбкой посмотрел на Сакуру и снял торбу, которую протянул ей.
- Молчун… - растерянно ответила она, но я резко мотнул головой, перебивая её.
- Я останусь, а ты выведешь остальных. Если у тебя есть шанс вернуться в Комнатку, то не стоит проверять это сейчас. Возьми мою торбу. Там пара консерв, печенье и коньяк. Вам хватит дойти до Врат, если будете экономить. Вам нужно всего лишь пройти кутисаке-онна и все. Дальше только Судья. Возможно он будет более милостив, чем другие Стражи.
- Молчун, - на глазах Аши блеснули слезы. – Зачем?
- Не знаю, - вздохнул я. – Но верю, что это правильное решение. Унаги наверняка приказала Колотуну остаться. И он остался. Я не хочу никого выбирать и никому приказывать. Лучше останусь сам, зная, что у вас есть шанс.

Футакути во время нашего разговора не проронил ни слова. Он так и стоял рядом с троном, ожидая решения. Решения тяжелого, но взвешенного. И дождался.
Обняв плачущую Сакуру, я развернулся к столику и взял медальон примары. Затем вложил его в её дрожащую руку. Следом отдал медальон Аши и Фиалке. Фиалка не смотрела мне в глаза, а её губы дергались, словно еще миг и она тоже расплачется. Страж заинтересованно склонил голову набок. Так, что я увидел в зеркальной маске свое отражение.

- Выбор сделан? – спросил он и в голосе мне послышалась улыбка. Но не успел я ответить, как рядом встала Сакура.
- Да. Если он остается, я тоже остаюсь, - воинственно нахмурив брови, ответила она.
- Ты чего делаешь? – покачал я головой. – Уходите…
- Нет. Я остаюсь.
- Я тоже, - тут я удивился еще сильнее, потому что по левую сторону от меня встала Аши. Пусть она и не решалась смотреть на Двуликого, но все же встала рядом.
- Аши… - прошептала Фиалка и, шмыгнув носом, направилась к двери. – Черт с вами. Хотите остаться – оставайтесь. Я иду дальше…

Аши не смотрела на подругу, но я догадывался, что её глаза покраснели от слез. Лязгнул замок, потом второй раз и наступила тишина. Фиалка ушла.
Сакура выдохнула и, посмотрев на меня, робко улыбнулась. Я взял её за руку. Затем нашел ладонь Аши и поступил аналогично. Девочка чуть подрагивала. То ли от слез, душивших её, то ли от страха. Но никто из них не дернулся, когда Страж сделал шаг вперед.

- Она твоя, - бросил он крысе. Та, лающе взвизгнув, сорвалась с места и бросилась к двери. Снова лязгнул замок, но я не решился посмотреть в ту сторону. Двуликий подошел ближе. Я ощутил слабое дыхание, похожее на робкий ветерок в лютый мороз, кусающий кожу и губы. – Решили играть по своим правилам?
- Вы сказали… трое уйдут. Один останется, - тихо ответила Аши. Футакути лающе рассмеялся. Его явно повеселил ответ девочки.
- Хитрость, дитя, не всегда выручает, - важно произнес он, закончив смеяться. Аши вжала голову в плечи, как и Сакура. Только я смотрел на свое отражение в зеркальной маске без страха. – Давно я не видел такого. Тощая девчонка, разминувшаяся с вами, не колеблясь отдала друга мне. А ты… странный нихил… захотел пожертвовать собой, ведь так?
- Так, - кивнул я. – И пожертвую еще раз, если потребуется.
- Тебе не дорога жизнь? Ты в одном шаге от Врат и готов отказаться от свободы? – усмехнулся Страж, возвращаясь на трон. Пусть его движения были ленивы и медленны, я знал, что это всего лишь маска. Как та, что закрывала его лицо. – Готов?
- Да, - снова кивнул я. Страха не было. Было лишь решение, которое я уже принял и отказываться от него не собирался.
- Я многое видел в этих стенах. Видел слезы, видел предательство, видел злость, видел ярость, - продолжил Двуликий. – И очень редко я видел жертву. Знаешь ли ты на что обрек себя?
- Нет. Но вряд ли это страшнее Моно Као или старой карги.
- Они – всего лишь дети по сравнению со мной и Маккуро, - фыркнул Страж. – Болью никого не напугать, а вот свести с ума – это уже тонкая наука. Впрочем, я обещал кое-кому ваше мясо.
- Фиалка… - Аши не договорила и, сглотнув слюну, потупилась.
- Она свой выбор сделала, дитя, - строго ответил Страж. – Как и вы. Многое я видел. Но жертва… так редка. И это стоит ценить. Даже мне. Идите.
- Что? – переспросил я.
- Если вам суждено справиться с Чернильной тьмой, то вы способны удивить и Судью Изанами, - махнул рукой в сторону двери Футакути. – Идите.

Прежде чем Сакура и Аши задали свои вопросы, я потащил их в сторону небольшой двери, куда ушла Фиалка. Сердце глухо стучало в груди, и я все еще не верил, что мы спаслись. Однако Страж не пошевелился. Он так и восседал на троне, но когда я повернулся и посмотрел на него, то увидел усталого седовласого мужчину, чье лицо выражало одну лишь скорбь. В руках была зажата зеркальная маска, а тонкие пальцы сдавливали металл так сильно, что даже побелели. Мужчина отвернулся, и я с трудом сдержал крик. На затылке было еще одно лицо. Алчное и злое. Тонкие губы изгибались в презрительной усмешке, а глаза горели первородной ненавистью.
Я мотнул головой и видение исчезло. Двуликий по-прежнему восседал на троне, а его лица были закрыты масками. На миг в голове прошелестел его смех. Тихий и холодный.

Я смутно помнил, как мы открыли дверь и нырнули в темноту – влажную, сырую и такую глубокую, что даже биение сердца почти не было слышно. Спотыкаясь, я шел вперед, не отпуская руки Аши и Сакуры, а девочки молча шли за мной. И лишь отойдя на достаточное расстояние, я нехотя выпустил их ладони.
Сакура дрожала, а Аши, с отстраненной улыбкой, уселась на пол. Затем достала из торбы бутылку коньяка и сделала два больших глотка. В сумраке почти не было ничего не видно, но глаза девочки радостно блеснули. Всего на миг, уступив место скорби.

- Аши… - попыталась заговорить с ней Сакура, но девочка мотнула головой и робко улыбнулась.
- Не надо слов. Я знала, что к этому все и идет, - ответила она, суя в рот конфету, словно сладость была способна вернуть ей радость. – В Комнатке Фиалка следила за мной, помогала. А когда мы переступили порог Двери, то она будто изменилась.
- Судилище меняет людей, - кивнул я, протягивая бутылку Сакуре. Примара тоже сделала глоток и улыбнулась.
- Но тебя и Сакуру оно не поменяло. Унаги, Колотун, Пухляш… Все остались прежними. Только Фиалка изменилась.
- Мы дойдем до Врат, - мрачно буркнул я. – После всего этого мы должны дойти до Врат. Слышите?
- Я буду рядом. Всегда, - тихо ответила примара. Аши, чуть подумав, кивнула.
- И я. Ты пожертвовал собой ради нас не задумываясь. Мы дойдем, чего бы нам это не стоило, - она запнулась и поежилась. Окружающий нас мрак был холодным, влажным и липким. Ни света, ни ветерка. Только безмолвная чернильная тьма. – Ты говорил, что Страж этого круга страшнее Моно Као и остальных, Молчун.
- Так и есть, - хмыкнул я. – Если верить Митаро.
- И что нас ждет? – непривычно тихо спросила Сакура.
- Наши страхи, - я поднялся и подал девочкам руку. – Пора идти. Не стоит долго отдыхать. Не здесь, уж точно.

И мы побрели вперед, надеясь услышать голоса или шорохи. Не было ничего. Только пустая тишина, давящая на сердце и душу. Выпивающая все силы и способность идти. Но мы шли и шли. Невзирая ни на что.

Глава двенадцатая. Чернильная тьма наших душ.

Поначалу мне казалось, что мы бредем по странным коридорам, в которые забыли провести освещение. Затем все поменялось. Казалось, что идешь по длинному канализационному тоннелю, по колено в нечистотах, слепой, как новорожденный котенок. Если надежда и была в сердце, то после того, как мы очутились здесь, она сдалась и оставила нас на милость победителя. На милость чернильной тьмы.

- Одному здесь не выжить, - буркнул я. Язык еле ворочался во рту, а ноги гудели, как после спринта по пыточной. Но там хотя бы было на что смотреть. Здесь, кроме черных стен, иногда появляющихся в поле зрения, не было ничего. Только тьма.
- Словно всю радость выпили, - согласилась Аши, идя за мной. Голос у неё был хриплым и усталым. Сакура же, идя рядом, промолчала. Я понимал, что им тяжело, как и мне. Поэтому старался лишний раз не раздражать. – Хуже всего, что мы не знаем, куда идти.
- Я вижу иной раз какие-то ответвления, но сворачивать туда не хочется, - признался я.
- Незачем, - нарушила молчание Сакура. Она шла рядом со мной, изредка опираясь на мое плечо, если ноги теряли опору. – Такое было у Обжоры. Лестницы, дыры в стенах, тупики. Лучше идти вперед и надеяться, что впереди блеснет луч надежды.
- А если его не будет? – спросила Аши.
- Тогда лучше бы нам остаться у Двуликого Футакути, - вздохнул я. – А раз мы здесь, то надо идти вперед.

Идти становилось труднее. Холодная вода, невесть откуда взявшаяся под ногами, не прибавляла комфорта. Мышцы сводило от холода, вдобавок кружилась голова, да и желание идти постепенно умирало. Хотелось усесться на сухой пол, разжечь костер и немного отдохнуть. Но я понимал, что если остановлюсь, то больше никогда не двинусь.
Приходилось бороться с собой. Со временем я перестал обращать внимания на девочек. Просто тупо и покорно шел вперед, вырывая ноги из холодной воды и тщетно всматриваясь во тьму, в надежде увидеть проблеск света. Хоть какого-нибудь. Далекого выхода или резкого и неожиданного блеска глаз Стража.
- Она единственная, кому Судья сохранил имя, - повторил я слова Библиотекаря. Казалось уже тысячу лет прошло с того момента, как мы наслаждались горячим чаем и слушали страшные истории о том, что нас ждет. Тогда, в кровати спали Пухляш, Фиалка и Аши, а мы с Сакурой, усевшись на большом кресле, слушали глубокий голос Стража…
Дернувшись, я резко обернулся. Холодный пот моментально выступил на лбу, когда я понял, что Сакура и Аши исчезли. Молча и незаметно.

Я остановился и мотнул головой, чтобы хоть немного прочистить мысли. Поддаваться панике не стоит. Судилище полно загадок и тайн, к тому же Стражи обладают странной силой, способной менять сознание. Кто знает, вдруг я сейчас лежу на полу, глотнувший воды из Судилища, а Сакура и Аши пытаются привести меня в чувство.

- «Ты был здесь», - усмехнулся внутренний я.
- Что?
- Ты. Был. Здесь, - я сделал еще два шага назад, не веря своим глазам. Напротив меня стоял я. В той же темно-серой куртке, взятой на складе Футакути, с грязными всклокоченными волосами. Только глаза наши были разными. Мои, без сомнений, напуганные, а у моего двойника спокойные и даже насмешливые. – Вспомни. Вспомни, как шел по воде, как падал и снова поднимался.
От боли резко заломило виски. Рот пересох и наполнился железным привкусом. А в голове кружились воспоминания, о которых я забыл. Мои воспоминания. Блуждания во тьме и холоде. Голод, терзающий меня, словно дикий зверь. Бессильный вой, который никто не слышит. И тихий смех, от которого останавливается сердце.

- Он нашел тебя, - усмехнулся «я». На его губах мелькнула досадная ухмылка. – Только слишком поздно, чтобы полакомиться горячей кровью. Тьма свела тебя с ума. Заплела язык и сделала уродом. Свободным уродом.
- Во второй раз тоже, - буркнул я, тяжело дыша и пытаясь успокоить разогнавшееся сердце. Мой двойник скривился. Слова попали точно в цель.
- Верно, - кивнул он. – Второй раз он выслеживал тебя, но ты был быстрее. И хитрее. Увидев, что он нагоняет, ты ушел… Но сейчас тебе ничто не поможет. Можешь сбежать, как тогда. А можешь попытаться встретиться с ним. О, он с тобой позабавится. А потом вдоволь напьется твоей крови. Твоей и твоих сладких девчушек, тоже погрязших во тьме.
Я вздрогнул, услышав вдалеке тихий и знакомый смех. Мой двойник наоборот обрадовался.
- Он идет за тобой, Молчун. Он близко. Очень близко.

Ощутимо похолодало. Как и всегда, когда рядом появлялся Страж. Вода под ногами постепенно замерзала и мне пришлось двигаться активнее, чтобы не застыть на месте, ожидая, пока тьма поглотит меня. Смех становился все ближе, но я не мог понять, откуда он доносится. Казалось, что смех повсюду: спереди и сзади, слева и справа. Снизу и сверху… Очень знакомый смех
Задрав голову, я побледнел. На меня, не мигая смотрели глаза. Черные и холодные. Во тьме блеснула улыбка и я увидел острые зубы. Белые, чуть заостренные. Идеальные для того, чтобы рвать мясо… Но это был не Страж…

Дернувшись, я повалился в воду. Хрупкий лед, сковавший её, прихватил и мои ноги, а затем и легонько царапнул по коже, когда я упал. К счастью, ледяная вода привела меня в чувство и когда рядом послышался всплеск спрыгнувшего с потолка чудовища, я развернулся и бросился бежать.
К черту потерянное направление. Сейчас было важнее просто убежать, скрыться и затаиться в одном из ответвлений, среди тьмы и холода, надеясь, что тварь меня не заметит. И ответом на эти мысли, словно издеваясь, был смех.

Я промок, замерз, мышцы сводило, а легкие горели, будто в них жидкого огня плеснули. Но я бежал и бежал. Спотыкаясь, снова падая в ледяную воду, выдергивая ноги из крепкого льда, который резал кожу подобно хорошему ножу. А смех продолжал преследовать меня. На миг показалось, что в нем мелькнула горечь. Всего на миг. Не стоит ждать пощады от тех, кто обитает в Чернильной тьме.
Теперь я вспомнил. Вспомнил все. И чертовы бесконечные коридоры, ледяную воду и медленно овладевающую мной панику. Это и свело меня с ума. Образы, далекие кошмары и смех. А холод закончил дело, заморозив сердце. Дважды я пытался скрыться от этой твари и дважды терпел поражение.
- Скрылся! – буркнул я сам себе под нос и остановился. – Зачем? Чтобы замерзнуть в темном углу, сходя с ума от смеха? Плевать…
Если тварь гонится за мной, значит у Сакуры и Аши есть время. И шанс, чтобы найти выход. А я задержу чудовище настолько, насколько смогу. И плевать на все. Хватит бегать от опасности. Пора взглянуть в глаза Чернильной тьме и увидеть то, что было суждено уже давно.

Я вздохнул и, стянув торбу, вытащил бутылку. В ней плескалось немного коньяка, на пару глотков. Но я надеялся, что этого хватит, чтобы согреть сердце перед встречей с неизвестным ужасом. Пусть у девочек будет больше времени.
Допив коньяк, я швырнул бутылку в темноту и громко закричал:
- Я жду тебя! Иди и возьми то, что так жаждешь…
Ответом мне был довольный смех, колючий и обжигающий. Он послышался впереди, а затем, неожиданно, холодным дыханием обожгло мое ухо. Не успел я подивиться скорости твари, как голову заломило от боли, и я провалился во тьму.

*****
- Вставай, соня. Полдень на дворе.
Я нехотя приоткрыл глаза и улыбнулся. Пахло теплом, выпечкой и вареным кофе. Нежная рука взъерошила мои волосы, отчего по ноге пробежал табун радостных мурашек.
- Выходной же, - пробубнил я, зарываясь в одеяло. Но одеяло резко сорвали, и я недовольно заворчал.
- Это не повод дрыхнуть до вечера, - парировал чей-то знакомый голос. – Посмотри, какая погода сказочная. Солнце, снежок, морозец.
- Да, да… - снова пробубнил я и, сев в кровати, потянулся.

В ногах стояла женщина. В легком платье до колен, с длинными распущенными волосами. Я не видел её лица. Солнце, бьющее в окно и заливавшее спальню светом, скрывало его. Но голос был знакомым… Голову неожиданно заломило от боли. Женщина встревоженно подбежала ко мне, но я уже провалился во тьму.

*****
- Нет ничего приятнее, чем разгрести снег у крыльца, - хмыкнул я, орудуя лопатой. День и правда был чудо, как хорош. Солнце, идеальное голубое небо, ни намека на облака и рвущий, колючий ветер. Нетронутый снег искрился под солнечным светом, будто бриллианты, а на душе было необычайно хорошо и тепло. Давно в префектуре Кансай не было такой хорошей погоды…
- Чай или кофе? – крикнули из дома. Я повернулся на голос и улыбнулся.
- Кофе. Черный, два сахара.
- А яичницу будешь?
- Да, - усмехнулся я, когда живот протяжно заворчал.
- Пять минут. Расчисти пока дорожку, пожалуйста.
- Не вопрос, - кивнул я и направился к дорожке. Вернее, к нетронутому снегу, который нужно разбросать в стороны и открыть доступ к калитке.

Работа спорилась. Снег, взлетая в воздух, красиво сверкал в лучах солнца, а вдалеке, словно мираж, подрагивал город. Острые шпили небоскребов, жилые высотки, казавшиеся рядом с ними игрушками. Там вовсю кипела жизнь, несмотря на выходной. Город никогда не спит и не отдыхает.
Улыбнувшись, я закинул лопату на плечо, еще раз осмотрел результат своей работы, и неспешно поплелся к дому. Разгоряченное тело совсем не замечало мороза. Хотелось еще немного побыть на свежем воздухе, достаточно намерзнуться, а потом насладиться горячим завтраком…
Голову словно взяли в железные тиски. В висках заломило, а к горлу подкатила тошнота. Я снова провалился во тьму.

*****
- Ты какой-то задумчивый, - заметила женщина. Я не видел её лица, она сидела на стуле, спиной к окну. В руках чашка с зеленым чаем, в воздух поднимаются струйки пара, а волосы горят янтарем от солнечного света, неспособного сквозь них пробиться.
- Просто наслаждаюсь короной, которой тебя наградило солнце.
- Ну тебя, - смутилась она и тут же рассмеялась. – Но ты прав. День сегодня чудесный.
- Чудеснее он еще и тем, что завтра тоже выходной, - улыбнулся я. – И если за ночь не навалит снега, то я планирую завтра спать до обеда.
- Как и всегда, - кивнула женщина. – Работа из тебя не то, что все соки выпила, но и жизнь, как иногда кажется.
- Брось. Работа, как работа, - нахмурился я, смотря в окно на далекий город. Послезавтра понедельник и я вернусь в бетонные джунгли. В них нет солнца, его поглощают собой бетонные исполины, занятые корпорациями и деньгами. В них нет снега, его жадно слизывают с тротуаров снегоуборочные машины, а тот, что остается, скоро становится черным и сливается с асфальтом. В них нет улыбок. Только сосредоточенность, большие деньги и напряженный треск клавиш, нарушаемый гудками машин, стоящих в пробках, и криках пьяных забулдыг, поймавших куш. Вздохнув, я указал пальцем в сторону города. – Без неё мы бы жили в одной из этих высоток. Не видя солнца, чистого снега и голубого неба.
- Когда-то жили и нам это не мешало, - ответила женщина и, подойдя ко мне, обвила руками шею и прижала к груди. – Что говорят на работе?
- То же, что и всегда, - фыркнул я, вспомнив коллег в обеденный перерыв. – Атмосфера так накалена, что я удивляюсь, как люди друг друга не поубивали еще. Если бы не музыка, работать было бы вообще невозможно. Ты же знаешь, не люблю я это все…
- Знаю, - улыбнулась она. Я тоже не сдержал улыбки, когда мягкие и горячие губы скользнули по шее. – А знаешь, что еще?

Виски заломило и весь мир вокруг меня словно сплющило, а затем распрямило. Перед глазами поплыли черные и красные пятна, живот скрутило и горло свел спазм. И снова тьма. Чернильная и тягучая, как битум.

*****
- Встаю, встаю, - проворчал я, когда с меня сдернули одеяло и по коже скользнул робкий прохладный ветерок. – Воскресенье же.
- Это не повод валяться весь день, - улыбнулся знакомый голос.
- Твоя правда, - кивнул я и, выбравшись из кровати, натянул штаны. – Снова снег убирать?
- Позавтракай сначала, - рассмеялась женщина. Я не видел её лица. Только длинные распущенные волосы, горящие янтарем в лучах солнца.

Ночью снова намело снега и я, наскоро залив в себя кофе, схватил лопату и поплелся чистить крыльцо и дорожку. Погода и впрямь была отличной. Яркое солнце, голубое небо, легкий морозец, ласково покусывающий щеки и нос. Дрожащий город вдалеке, как и вчера. И странная тревога в груди.
- Что случилось? – она обняла меня, когда я, согнувшись, схватился за сердце.
- Порядок, - усмехнулся я, только улыбка вышла натянутой. – Разогнался слишком сильно, вот и хапнул холодного воздуха. Отдышусь и ладно.
Тревога и не думала уходить. Сердце закололо, а в висках мелькнула боль. Еще этот мерзкий пищащий звук. Словно миллионы комаров взвились в воздух в едином порыве рядом со мной.
- Что это?! Смотри! – воскликнула женщина, указывая рукой в сторону города. Протерев слезящиеся глаза, я посмотрел вперед и закусил губу.

Маленькая белая точка, стремительно летела по небу. Она достигла центра, зависнув над самым высоким зданием, а затем вспыхнула. Вспыхнула так ярко, словно новое солнце взошло на небе. По лицу ударила слабая теплая волна, а под ногами зажурчали ручейки тающего снега. Но я не обращал на это внимания. Куда сильнее меня интересовала точка, быстро растущая в размерах.
Я слышал удивленные и испуганные голоса соседей, вышедших на улицу. Чувствовал, как быстро бьется мое сердце. Видел, как разгорается над городом ослепительно белый шар и в его сиянии тают небоскребы и высотки.
- Боже! – она обняла меня, а я, не отрываясь, смотрел на диковинный шар. Хлопок! И сияние стало невыносимым. Оно жгло глаза и кожу подобно огню. А мы, замерев на месте, даже не пытались спастись. Будто понимали, что ничего не поможет.

Шар лопнул, превратившись в гигантский сияющий гриб. Словно палец Бога ударил в центр города, пробивая его насквозь. Гриб рос и рос в размерах, соседи слева закричали и бросились бежать. А я с глупой улыбкой стоял и смотрел, как мир сгорает в жарком пламени.
Белое покрывало снега давно растаяло, обнажив черную, мерзлую землю. Уродливую и такую беззащитную. Пот стекал по моему лицу, а я все стоял и смотрел.
Первыми вспыхнули деревья на холме. Я слышал, как трещат от боли и пламени деревья, а сияющая волна от странного гриба летит в нашу сторону, сметая все на своем пути.
- Бежим! – крикнула женщина. Я повернулся и не увидел её лица. Глаза горели и все было подернуто мутной пленкой. Грустно улыбнувшись, я покачал головой.
- Незачем.
Она все поняла. Всхлипнула и прильнула ко мне, ища защиты. Я обнял её и вдохнул запах её волос. Она пахла не страхом или огнем. Она пахла цветами. Моими любимыми.
Кожа на руках пошла пузырями, но я не чувствовал боли. Только тепло. Обжигающее, пробирающее до кости тепло. Когда волна настигла меня, я уже ничего не видел. Все растворилось в ярком свете. Исчезли запахи, исчезла земля под ногами. И наконец пришла боль…

Секундная, но такая сильная, что даже моя душа взвыла от страданий. Меня словно корежило, ломало и сжигало. Раз за разом, снова и снова. Хлопок! Который я не услышал. Почувствовал. И тьма. Чернильная тьма, в которую я провалился.

*****
- Вставай, соня. Полдень на дворе.
- Нет ничего приятнее, чем разгрести снег у крыльца.
- Ты какой-то задумчивый…
- Позавтракай сначала.

Смех. Родной и теплый. Добрый и счастливый.
- Боже!
- Бежим!
- Незачем…

Боль! Жуткая боль. Сотни раскаленных игр, впивающихся в тело и мозг. Крик. Её крик. Жалобный, напуганный. И боль от этого крика куда сильнее. Она разрывает не тело. Она разрывает сердце и душу. Тьма. Чернильная тьма, в которую я снова проваливаюсь.

*****
- Вставай, соня…
- Боже!
- Незачем…

Хлопок. Вспышка. Боль. Тупая боль, медленно, но верно проникающая в каждую клеточку тела. От этой боли хочется лезть на стену, но тела нет. Только горящая во тьме душа. Крик. Её крик. Мой крик. Я не помогу помочь. Только смотрю бессильно, как сползает с неё кожа. Я не вижу её лица. Она сгорает моментально, как спичка. Ей уже не больно. А моя боль только разгорается и в этом пламени плавится мое сердце, превращаясь в уродливый комок застывшей пластмассы.

*****
- Вставай, соня…
- НЕТ!
Мой крик звенит в ушах, вибрирует в груди. Он так слаб и бесполезен. Я кричу в надежде заглушить боль. Но мои глаза видят её. Видят, как обугливается кожа и чернеет плоть. Как безжизненная земля, которую обнажил растаявший снег. Но боль все равно приходит. Снова и снова.

*****
- Вставай, соня…
- П-пожалуйста… Н-н-не на-адо.

Спазм сдавливает горло. Слова, сильные и искренние, становятся уродливыми и вырываются из перекошенного рта. Они безжизненно падают вниз, кружатся в чернильной тьме и исчезают, неспособные заглушить боль.

- Вставай…
- ХВАТИТ!
- Нет ничего приятнее…
- ЗАМОЛЧИ!
- Бежим!
- Пожалуйста. Хватит, - обессиленно шепчу я. Боль исчезает. А я проваливаюсь во тьму. Искалеченный и униженный.

*****
- Как тебе это удалось? – знакомый голос резанул по ушам и я, застонав, пошевелился. Болела каждая клеточка тела. Боль все еще пульсировала в груди, но постепенно утихала, чему я был очень рад.
Приоткрыв глаза, я удивленно вздрогнул, увидев перед собой Ратто. На его лице застыло недоумение, а рот, испачканный чем-то красным, приоткрылся.
- Ратто? – я растерянно приподнялся, но примар положив ногу мне на грудь, покачал головой.
- Как тебе удалось вырваться из тьмы? – зло прошипел он.
- Не знаю, - протянул я. – Что происходит? Как ты тут очутился?
- Нихил, дважды сбежавший от тьмы, на третий раз вырывается из её объятий! – Ратто не обратил на мои слова никакого внимания. В его глазах плескалась ярость. Точно такая же, когда он избил Месяца после Ритуала Смирения. Примар наклонился и резко врезал мне по скуле кулаком. – Как тебе удалось?

[моё] Гектор Шульц Авторский рассказ Темное фэнтези Фэнтези Японская мифология Длиннопост

Показать полностью

Писатель.

4 месяца назад

"Комнатка". Часть девятнадцатая⁠⁠

Часть первая
Часть вторая
Часть третья
Часть четвертая
Часть пятая
Часть шестая
Часть седьмая
Часть восьмая
Часть девятая
Часть десятая
Часть одиннадцатая
Часть двенадцатая
Часть тринадцатая
Часть четырнадцатая
Часть пятнадцатая
Часть шестнадцатая
Часть семнадцатая
Часть восемнадцатая
Часть девятнадцатая

Вскочив с пола, я бросился к замершим девочкам. В их глазах плескалось не только отчаяние, но и страх. И если Сакура быстро пришла в чувство, то с Аши пришлось повозиться. Она так и сидела на полу, раскачивалась и боялась убрать руку от глаз.
- Посмотри на него, - шепнул я, обнимая её за плечи. – Разве сейчас он страшен?
- Что? – тихо переспросила девочка и, убрав руку, косо посмотрела в угол, где пытался подняться Страж.
- Он хочет одного. Чтобы мы отчаялись и сдались. Разве ты доставишь ему такое удовольствие?
- Все равно некуда идти, - всхлипнула Аши, но я помотал головой.
- Мы еще не все обследовали. Пойдем. Ты нужна нам.
- Я не могу… - заплакала девочка. Вздохнув, я уселся рядом, вызвав у нее неподдельное изумление. – Что ты делаешь?! Бегите!
- Без тебя нет смысла, - улыбнулся я, а потом поморщился, услышав смех твари. – Он хочет этого. Хочет, чтобы ты потеряла надежду. Как в тот раз…
- Ты освободил меня, - Аши посмотрела на меня исподлобья. – Я помню.
- А я нет, - честно ответил я. – Но сейчас я не смогу тебя освободить. Ты умрешь, если не будешь бороться…
- Молчун, он встает! – крикнула Фиалка. Она стояла у двух повалившихся шкафов, под которыми был лаз. Не рядом с подругой. Рядом с выходом. – Надо уходить!
- Иди, - кивнул я. – Я останусь с ней.
- Ты не можешь, - растерянно пробубнила девочка.
- А ты заставь меня уйти, - улыбнулся я. Аши тоже неуверенно улыбнулась, а затем поднялась на ноги. Она посмотрела на корчащегося Стража и взяла меня за руку.
- Идем. Найдем выход, - Сакура, хитро улыбнувшись, подмигнула мне и придержала шкаф, чтобы Аши смогла пролезть следом за Фиалкой. Я обернулся и вздрогнул, увидев перед собой два горящих от ярости глаза. Раньше он играл, а сейчас я видел перед собой только смерть…
- Игры кончились, нихил. Последняя попытка. БЕГИ!

И снова безумный бег по лабиринту. Снова яростный рев Моно Као позади и грохот переворачиваемых столов. Но я все же был рад, потому что девочки бежали впереди и бежали споро. Даже напуганная Аши, закусив губу, не отставала от быстроногой Сакуры.
- Ищите лестницу. Надо проверить люки, - отдуваясь, бросил я, когда мы на секунду остановились. Позади все еще слышался рев твари.
- Пока он идет по пятам, это невозможно, - растерянно ответила Сакура, а потом удивленно склонила голову. – Что ты задумал?!
- Отвлеку его.
Сакуру передернуло от страха, но она, собрав волю в кулак, кивнула, понимая правильность моего решения. Только разделившись, у нас есть мизерный шанс на спасение.
- Лестницы, шкафы рядом с люками. Проверяйте все. Я задержу его насколько смогу… - я не договорил, потому что Сакура вдруг прильнула ко мне и поцеловала. Всего мгновение, но меня обдало таким жаром, что ноги подкосились. Фиалка поморщилась, но промолчала.
- Мы будем ждать тебя, - добавила Аши. Она улыбнулась, когда я посмотрел на нее, и повторила. – Будем ждать.

Я дождался, когда девочки нырнут в дыру между столами и обрушил два шкафа, закрыв Стражу проход. Затем быстро хлебнул воды, сполоснул рот и приготовился. Рев послышался ближе, а следом раздался и злой голос:
- Мы чуем тебя, нихил. Мы идем!

Моно Као разнес в щепки стол и ринулся на меня. Лишь чудом мне удалось уклониться и протиснуться в ближайшую дыру, ободрав щеку и спину о торчащие гвозди. Десяток рук цапнул лишь воздух в том месте, где я только что был. Гонка возобновилась.
В целом мне удавалось держать Стража на расстоянии. Он настолько ослеп от ненависти, что позабыл о девочках или же поставил себе цель сожрать меня первым. В то же время я понимал, что бегать вечность не смогу. Легкие снова начали гореть, ноги устали, да и любой тупик, каковых в пыточной было много, запросто мог стать для меня могилой. Все повторялось снова. Как в обители карги, так и здесь. Продолжать гонку подстегивали только друзья. Я надеялся, что они успеют найти выход и сбежать до того, как тварь доберется до меня. Однако судьба любит преподносить сюрпризы.

- Снова ты! – рявкнула Унаги, когда я, завернув за угол, столкнулся с ней и нецесами нос к носу. Услышав вой Стража, я мотнул головой и помчался дальше. Примара, к моему удивлению, побежала следом за мной. – Что это за тварь? Почему у него столько рук и ног?
- Это Страж, - следя за дыханием, ответил я. Затем, остановившись, приподнял шкаф и кивнул примаре. – Лезь.
- С чего бы…
- ЛЕЗЬ! – заорал я, когда Страж разнес шкаф где-то совсем рядом. Унаги злобно фыркнула и нырнула в дыру. Колотун и бледная Ласточка последовали за ней.
- Просто подарок! – услышал я голос Стража. – Еще мясо. Мы любим мясо, нихил…
- Бегите и не останавливайтесь, - побледнел я. Треск и грохот слышались все ближе.

Поворот, еще поворот, сквозь поваленный стол. Отодвинуть шкаф, помочь Ласточке. Вместе с Колотуном разбросать на пути преследователя щипцы и пилы. Снова бежать. Поворот. Поворот…
Я выдыхался. Дыхание с присвистом вылетало через рот. Ноги гудели так, словно по ним неделю лупили молотками. Перед глазами плыли черные круги, а горло адски саднило.

- Молчун, сюда! – закричала Сакура откуда-то сверху. Задрав голову, я увидел, что она торчит из люка в потолке, после чего схватил Унаги за руку и указал правильное направление. – Быстрее! Он прямо за вами.
Ласточка, словно на последнем издыхании, сорвалась вперед, увидев спасение. Колотун, шумно дыша, плелся в хвосте. Он тащил все торбы, упарился и сейчас еле передвигал ноги. Унаги, закусив губу, бежала впереди.
Доски за моей спиной затрещали и затылок обожгло тяжелым дыханием Моно Као. Он понял, что добыча ускользает и зарычал. Теперь игры точно закончились.

Унаги удивленно и злобно прищурилась, увидев, что Ласточка её обгоняет. Тонкие губы примары изогнулись в презрительной усмешке, а затем она схватила девчонку за руку и сильно пихнула в сторону. Ласточка, не справившись, ударилась плечом о стол, а затем покатилась кубарем по полу.
Обернувшись, я понял, что не успею добежать до нее и помочь подняться на ноги. Но может Колотун. Однако нецес просто перепрыгнул через плачущую подругу и побежал дальше. Я мог лишь бессильно скрипеть зубами, глядя, как Страж на ходу подхватывает бледную Ласточку и одним махом разрывает её на части. Тонкий крик девочки больно резанул по ушам, но я нашел в себе силы бежать дальше.
Меж тем Унаги успела добежать до шкафа, над которым находился люк. Она ловко взлетела вверх по полкам и схватила руку Сакуры, после чего скрылась из виду. Следом за ней последовал Колотун, которому я помог взобраться. Грузный парень сопел, как паровоз, пару раз соскальзывал, но все-таки смог. Позади ревел тысячеликий Моно Као, набирая безумную скорость. Он превратился в огромное колесо, способное смести любого.
- ТЫ НАШ! - зарычал он, но я в диком прыжке смог зацепиться за руку примары, которая втянула меня внутрь. Острые зубы Стража бессильно цапнули воздух. Мы снова спаслись, пусть и ценой чужой жизни.

Сердце гулко ухало в груди, пока я пытался восстановить дыхание. Сакура, сидя рядом со мной, протянула свою фляжку, которую я осушил в два широких глотка и все равно не смог утолить жажду. Но услышав внизу вой беснующегося Стража, я не смог сдержать довольной улыбки.
- Как вы нашли…
- Это Фиалка, - кивнула в сторону Сакура. Фиалка, зардевшись, отвернулась. – Мы так и не смогли найти лестницу, а она увидела, что один шкаф стоит прямо над люком. Мы его повалили и забрались внутрь. Не знаю, выход это или очередной лабиринт, но думаю, Страж нас тут не достанет… Погоди, вас же четверо было!
- Было. Ласточку схватил Легион, - ответил я, посмотрев на Унаги. Тощая примара снова фыркнула и гадко улыбнулась. – Я не успел…
- Ты сделал, что мог, - перебила меня Сакура. Конечно же она перехватила мой взгляд и тоже неприязненно посмотрела на бывшую подругу. – Всех спасти нельзя, Молчун.
- От этого больнее всего, - вздохнул я, осматриваясь. – Где мы?
- Что-то вроде вентиляции, - ответила за примару Аши. Она указала здоровой рукой в сторону. – Оттуда тянет свежим воздухом.
- Значит, пойдем туда, - с трудом поднявшись, я размял ноющие ноги и поморщился. Сакура тут же улыбнулась и усадила меня обратно.
- Отдохни, сначала. А потом пойдем. Минута отдыха никому не повредит.
- Дело говоришь, - визгливо поддакнула Унаги и повернулась к Колотуну. – Дай воды!
Нецес послушно выполнил приказ и отдал примаре свою флягу.
- Я все же ошибалась, - икнув, улыбнулась Унаги. – Надо было идти с вами…
- Ты не пойдешь с нами, - тихо обронил я, заставив Унаги замолчать. Та вылупила черные глазки и захлопала ртом. Я повернулся к насупившемуся Колотуну и добавил. – Ты тоже.
- А не много ты на себя берешь, нихил? – злобно прошипела Унаги, когда к ней вернулась речь.
- Я видел, как ты швырнула Ласточку в сторону. А он, - кивок в сторону Колотуна, - перешагнул через нее, хотя мог спасти.
- Она выиграла нам время, - попыталась оправдаться Унаги, но я снова покачал головой.
- Моно Као разорвал её в считанные мгновения. Никакого времени она нам не выиграла. Её смерть напрасна.
- Да и плевать, - взвилась примара, вскочив на ноги. – Без тебя справимся. Но как бы тебе не пожалеть об этом потом.
- Смирюсь, - твердо ответил я, выдержав её взгляд. Унаги снова фыркнула и, пнув Колотуна в ногу, поплелась в сторону темного прохода. Вздохнув, я обхватил голову руками. Сакура права, невозможно спасти всех.

Когда Унаги и Колотун ушли, я развязал свою торбу и вытащил консерву с соленой рыбой. Повозившись, открыл её и, зацепив кусок пальцем, отправил его в рот. Затем отдал банку Аши, которая сидела рядом. Девочка благодарно улыбнулась и поделилась едой с Фиалкой, не проронившей ни слова с момента моего появления. Сакура доела остатки и вздохнула.
- Надо идти дальше?
- Надо, - кивнул я, делая глоток виски. Обжигающая волна наполнила живот теплом. – И обиднее всего будет проиграть именно сейчас.
- О чем ты? – осторожно спросила Фиалка.
- Осталось пройти двух Стражей, и мы предстанем перед Судьей, - хмыкнул я, убирая бутылку в торбу. – И если мы будем вести себя, как Унаги, то очень скоро за это поплатимся.
- Ты прав, - блеснула фиолетовым глазом девочка. Она понурилась и закусила губу. – Просто мне страшно. Я не могу, как ты.
- Всем страшно. И мне, и Сакуре, и Аши. Даже Унаги страшно, хоть она живое воплощение угря, - улыбнулся я. – Но это не повод убивать в себе сострадание к ближним. Ладно. Пошли. Путь еще долгий.

Глава одиннадцатая. Два лика Футакути.

Пробравшись по вентиляции, мы нашли выход: тяжелую решетку, подняв которую можно было спуститься вниз. Правда перед этим я высунул голову и внимательно осмотрел помещение. В памяти всплыли слова Библиотекаря Митаро. Футакути, владыка складов и припасов. Быстрый и смертельно опасный.
После пыточного лабиринта Моно Као увидеть обычный склад, пусть и огромный, было неожиданно. Всюду, куда ни кинь взгляд, одни лишь коробки, контейнеры и высокие полки. Идеальный порядок, пахнет пылью и царит мертвая тишина.

- Что нас здесь ждет? – спросила Сакура, когда я вернулся в вентиляцию и развязал торбу, чтобы подкрепиться. Девочки тоже достали нехитрые запасы и принялись есть в полном молчании.
- Стража зовут Футакути, - хмыкнул я и удивился, когда привычный спазм не сдавил горло. Адреналин давно выветрился, но слова легко и свободно вылетали из рта. Примара, увидев мое удивление, робко улыбнулась и прикоснулась к моей руке.
- Чем он… опасен? – встряла Фиалка. Она расправилась с куском хлеба и половиной рыбной консервы и сейчас убирала остатки еды в торбу.
- Быстрый, сильный, жестокий, - повторил я слова Митаро. – Эти склады – его дом. Отсюда в Комнатку попадают припасы, одежда и инструменты.
- Каждый страж быстр и жесток, - вздрогнула Аши, вспомнив пыточную.
- Этот необычный. Библиотекарь говорил, что он может отпустить, если поймает, - припомнила Сакура.
- А может и поглотить душу, - кивнул я. – Склады Футакути опасны. Они настолько обширны, что в них можно вечность проплутать. К счастью, мы знаем, куда идти.
- И куда?
- Надо держаться правой стороны, пока не найдем неприметную дверку в стене. Это и будет выход.
- А бестии? – уточнила Фиалка. – В пыточной их не было.
- Стражу бестии не нужны. Он сам отлично справляется, - буркнул я. – Есть и хорошие новости. На складе можно разжиться припасами. Только не увлекайтесь и смотрите по сторонам. Если кто-то потеряется, то найти его будет сложно.
- Понятное дело, - хмыкнула Фиалка и потрясла пустую фляжку. – Воды бы найти.
- И еды, - добавила Аши. – Консервы почти закончились.
- Найдем что-нибудь, - вздохнул я и, поднявшись, подошел к выходу. – Готовы? Тогда пошли.

Спрыгнув, я первым делом прислушался и осмотрелся. И лишь после этого дал знак девочкам. Сакура неслышно приземлилась и помогла поймать Аши, а затем и Фиалку. Я же подошел к ближайшей полке с большими коробками и, наклонив голову, начал читать бирки, прилепленные к картонным бокам.
- «Строительный инструмент», «Садовые удобрения», «Специи и сушеные травы», - шепотом озвучил я, а потом обрадованно хмыкнул. – «Одежда и обувь. Примары».
- Давно пора сменить, - усмехнулась Сакура.

Она была права. Наша одежда выглядела плачевно. Вся в грязи, запекшейся крови и жире. Мои когда-то белые тапочки прохудились и цветом сравнялись с полом. Поэтому я, не раздумывая, стянул с полки коробку с одеждой и осторожно поставил её на пол.
Внутри нашлись комплекты примарских костюмов и, к моей радости, ботинки, которые выдавались изгоям. Девочки, выбрав свои размеры, спрятались за соседней полкой, а я остался переодеваться в одиночестве.
Новый костюм лег идеально. Правда было необычно облачиться в примарскую одежду. Хотя, если Библиотекарь не врал, каждый из нас, кроме Сакуры, когда-то был и примаром, и нецесом. Я этого не помнил. Лишь обрывки воспоминаний, путанные и блеклые, появлялись иногда в голове.

- Как приятно надеть чистое, - вздохнула Сакура, выходя из-за шкафа. Старую одежду девочки свалили в одну кучу в углу. Туда же отправилась и моя форма, и грязные тапочки. В ботинках было тепло и удобно. Ноющие ноги, умей они говорить, точно бы сказали «спасибо».
- Молчун, - окликнула меня Фиалка и, когда я подошел, указала рукой на одну из коробок. – Смотри.
- «Сухие пайки», - прочел я и улыбнулся. Удачно девочки зашли переодеться.

Раскрыв коробку, я вытащил из неё небольшой пакет в котором лежали три сухаря, пакетик с солью, шоколадка и небольшая бутылочка воды.
- Надо забрать как можно больше, - добавила Фиалка, но я помотал головой. – Чего?
- Надо наполнить фляги водой и взять сухари. Не забывай, куда это все идет.
- В Комнатку? – нахмурилась Фиалка.
- Да. Или ты забыла эти сухари и шоколадку? – улыбнулся я. Девочка открыла рот и, скривившись, кивнула.
- Точно. Ратто давал нам этот шоколад, если мы хорошо работали, - буркнула она.
- Только редко, - проворчала с набитым ртом Аши. Сладкоежка уже распотрошила несколько пайков и сейчас наслаждалась шоколадом. – Но Молчун прав. Нашим…
- «Нашим» что? – спросила Фиалка, когда Аши замерла.
- Я забыла их имена, - с ужасом ответила она. Сакура тоже нахмурилась и повернулась ко мне.
- А ведь правда, - тихо сказала примара. – Ты помнишь их имена? Я помню Унаги, Ратто, Пенсне и Лучка… И все.
- Потому что они пошли с нами, - кивнул я. Девочки рассеянно переглянулись. Неужели Библиотекарь и тут оказался прав. Они забывали старых друзей, а это значило и то, что жители Комнатки тоже забыли о нас.
- Но Ратто мы помним, - хмыкнула Фиалка. Аши и Сакура согласно кивнули. Правда девочка махнула рукой и тихо рассмеялась. – Такого не забудешь.
- Это точно, - вздохнул я. В отличие от них я помнил все. Помнил каждого. Месяца, Режу, Нику и Майо. Но почему?

Через полчаса блуждания по складу стали понятны предупреждения Библиотекаря. Заблудиться тут было раз плюнуть. Одинаковые коробки, одинаковые тупики, одинаковое освещение и тишина. Либо ты сойдешь с ума, либо привлечешь внимание Стража, чтобы покончить с бессмысленными поисками выхода.
Сакура, Аши и Фиалка медленно брели за мной, изредка спотыкаясь. Их глаза потухли, шутки исчезли, и девочки просто шли вперед, забыв обо всем. Я старался храбриться, но и на меня лабиринт действовал странно. Даже с учетом знания о том, что держаться надо правой стороны. Кто знал, та ли это сторона, или надо развернуться и идти в другую сторону. Об этом Библиотекарь умолчал.
Сначала я пытался читать бирки на коробках и контейнерах, чтобы быть в тонусе, но со временем они слились в нечитаемую мешанину. От спертого пыльного воздуха горели легкие, а ноги будто налились свинцом. Я не представлял, каково было здесь изгою в одиночестве. Если кто-то доходил до обители Футакути, конечно.
- Конца и края этому складу нет! – фыркнула Фиалка. Повернувшись, я увидел, что девочки уселись на пол и мрачно буравят полки с коробками злыми глазами. Вздохнув, я остановился и сбросил на пол торбу. Достал флягу и сделал маленький глоток, чтобы освежиться. – Ты уверен, что нам в эту сторону?
- Да, Молчун, - эхом повторила Аши. – Уверен?
- Уверен, - кивнул я. – Библиотекарь сказал держаться правой стороны.
- А что если надо развернуться? Вдруг та сторона станет нужной? – зло обронила Фиалка. Она закрыла лицо ладонями и тяжело вздохнула. – Вдруг у этого склада нет ни конца, ни края?
- Нельзя отчаиваться, - помотал я головой. – Не в этом месте. Моно Као пытался этого же добиться.
- Плевать, - поморщилась Фиалка.
- Нам надо идти!
- Давай немного отдохнем, - обронила Сакура. Глаза примары затуманились, и она сладко зевнула. – Пять минут и пойдем. Пять минут…

Не успел я моргнуть, как девочки засопели. Ровно и глубоко Сакура, с присвистом Аши и Фиалка. Меня тоже начало клонить в сон, но я чертыхнулся и, достав из торбы маленький пакетик с молотым кофе, засыпал порошок себе в рот.
От горечи свело лицо, зато мысли прояснились. Я уселся на пол, сполоснул рот водой и от скуки начал изучать бирки на коробках. «Семена», «Краска», «Одежда и обувь. Нихилы». Хмыкнув, я поднялся и стащил коробку. Затем вытащил знакомую серую куртку и грустно улыбнулся. Куртка, как и штаны, отправились в торбу…

Я решился тоже ненадолго прикрыть глаза, однако весь сон как рукой сняло, когда я услышал чьи-то шаги и тихий голос. Не успел я разбудить девочек, как слева вынырнул Колотун и медленно направился в мою сторону.
- Колотун… - я осекся, когда нецес, тупо смотрящий вперед, прошел мимо, словно меня и не было. Он, шаркая, еле плелся, а полупустая торба била его по спине в такт шагам.
- Так хочется спать, - зевнул он и, врезавшись в стеллаж, поморщился. – Чертов лабиринт. Когда он закончится.
- Где Унаги? – спросил я, однако нецес снова меня проигнорировал. Бубня под нос, он скрылся за поворотом и вновь наступила тишина.

Вздрогнув, я проснулся и понял, что сильно замерз. Мышцы сводило от холода, словно рядом была Белая леди. Однако девочки мирно спали. Но сколько времени длился сон? И сон ли?
Кое-как поднявшись с пола, я принялся приседать и скакать на месте, чтобы разогнать кровь и размяться. Странно, но ни Фиалка, ни Аши, ни Сакура так и не пошевелились. Они спали слишком крепко…
- Черт! – выругался я и, подскочив к Сакура, потряс примару за плечо. – Проснитесь! Не надо спать!
Кожа примары была ледяной, а дыхание прерывистым. Словно она замерзала.
- Сакура! Аши! Фиалка! – я метался между ними, совершенно не представляя, что надо делать. Затем, закусив губу, снова подскочил к примаре и принялся растирать ей руки. Девочка тихо застонала и приоткрыла глаза.
- Молчун… так… холодно, - она задрожала и я, снова ругнувшись, обнял её, пытаясь согреть. Помогло. На щеки Сакура медленно возвращался румянец. Каким же я был дураком, что дал им заснуть здесь.
- Просыпайся. Надо идти дальше, - бубнил я, стараясь отвлечь её от сна. Примара слабо улыбнулась и спрятала лицо у меня на груди. Я чувствовал её дыхание. Еле теплое и слабое. Скрипнув зубами, я вытащил из кармана надорванный пакетик с кофе и, запрокинув голову Сакуре, всыпал горький порошок ей в рот. Помогло. Девочка дернулась и широко распахнула глаза.
- Молчун! Фу! Что это?! – фыркнула она, сплевывая коричневую слюну на пол.
- Кофе, - облегченно выдохнув, ответил я, а затем снова нахмурился, посмотрев на бледных Аши и Фиалку. – Здесь нельзя спать. Помоги разбудить их! Достань кофе из торбы и всыпь им в рот.

Примара, с трудом поднявшись, подползла к Фиалке, а я занялся Аши. Растерев её руку, я достал еще один пакетик с кофе. Аши, кашлянув, дернулась, но я заставил её пожевать. После чего улыбнулся, увидев, как румянец возвращается и на её щеки.
Сакура меж тем привела в чувство Фиалку. Я не мог сдержать улыбки, когда увидел, что две дрожащих девчонки обнимают друг друга, пытаясь согреться.

- Холодно, - буркнула Фиалка и благодарно улыбнулась, когда я бросил ей куртку нихилов на пару размеров больше. Сакура и Аши тоже получили по подарку и, закутавшись, дружно принялись стучать зубами.
- Я видела такой прекрасный сон, - тихо сказала Аши. Сакура, чуть подумав, кивнула.
- Я тоже.
- Моя теплая кроватка в Комнатке, - продолжила Аши. – С кухни тянет жареным мясом и кофе. Так тепло и хорошо.
- Замерзая, видишь такие сны, - ответил я.
- А ты? – блеснула глазом Фиалка. – Как ты проснулся?
- Я видел Колотуна, - хмыкнул я. – Он прошел мимо, будто меня и не было.
- Может тебе снилось?
- Кто знает, - пожал я плечами. – Проснувшись, я понял, что сильно замерз. Вы тоже… были бледными и холодными.
- И ты за-засыпал в нас ко-кофе, - дрожа, протянула Сакура. Девочки синхронно рассмеялись, и я тоже не смог сдержать улыбки.
- Ты говоришь, как Молчун, - улыбнулась Фиалка. Она перестала дрожать и теперь просто наслаждалась теплом.
- Наверное в этом и есть ловушка, - вздохнула Аши. – Заснув, ты засыпаешь навсегда.
- И вечность бродишь по лабиринту среди коробок, - я вздрогнул, вспомнив Колотуна, который прошел, не заметив меня.
- Одному тут не выжить, - кивнула Сакура, посмотрев на меня. Я снова покраснел от смущения и глупо улыбнулся.

Пока девочки отогревались, я проверил стеллажи неподалеку и, вернувшись, вывалил на пол находки. Консервированные фрукты, две маленькие бутылки коньяка, перчатки для сада, шесть мясных консерв, которые обычно ели примары, моток крепкой веревки и упаковку конфет-долгоиграек, которым девочки обрадовались больше всего.

Наскоро перекусив и сделав по глотку коньяка, мы продолжили путь. В этот раз Фиалка не ворчала, понимая, что если сдастся, то останется в проклятом лабиринте навсегда. Сакура шла за мной, а Аши рядом с подругой. Она улыбалась и то и дело запускала руку в карман, выуживая новую конфету. Как мало порой надо для счастья. Я тоже улыбался, оборачиваясь и смотря на девочку. Так же она улыбалась, когда я добыл малину в Саду. Как же давно это было…

- Ты вспомнила Моно Као, когда мы были в пыточной, - тихо сказал я, когда мы остановились отдохнуть и перекусить. Девочка, вздрогнув, кивнула.
- Да. Но я не помню, как… - она запнулась и, приложившись к бутылке коньяка, вздохнула. – Помню, как он впился зубами в мою руку, а через секунду у него отросла новая рука. Ну, на…
- Я понял, - перебил я Аши. – Я к тому, что я так и не вспомнил. А вы?
Сакура, задумавшись, отрицательно покачала головой, оно и понятно. Это было первое испытание примары. Только Фиалка замялась на мгновение.
- Я вспомнила, но поздно, - хмыкнула она. – Вспомнила старуху. Только в пыточной вспомнила, а не на кухне.
- Но когда… - Сакура не договорила, как Фиалка грустно улыбнулась.
- Дважды. Когда была примаром, и когда была нецесом, - потупившись, ответила девочка. – Молчун рассказывал о столе, на котором нашел Пухляша и Лучка. Я была на нем дважды.
- Родная, если не хочешь… - Аши замолчала, когда Фиалка всхлипнула.
- Я вспомнила все. Каждый порез ножом, каждое слово ямаубы, - хрипло ответила Фиалка. – Я тоже не помню, как освободилась и вернулась в Сундук. Зато помню, как пыталась сбежать со стола. Помню, как споткнулась, и старуха секанула по лицу когтями.
Фиалка прикоснулась к челке, прикрывающей невидящий глаз, и истерично засмеялась.
- Хорошо это помню. Помню, как кровь заливала лицо, пока я бежала между столами и шкафами, уворачиваясь от кипящих горшков, которыми швырялась в меня старуха. А потом удар, темнота… как и у Аши. Впервые я забралась так далеко. И мне страшно, Молчун.
- Как и всем нам, - вздохнул я.
- А ты?
- Я?
- Ты. У тебя нет дефектов, - прищурилась Фиалка. – Ты только заикаешься. Что такого ты увидел, что начал заикаться?
- Не знаю, - честно ответил я. – Пока не знаю.
- Каждый из нас узнает, - вставила Сакура. – Кроме меня.
- Значит, радуйся и мотай на ус, - буркнула Фиалка. – В следующий раз Молчуна может рядом не оказаться…

После того, как все отдохнули, мы двинулись дальше. Сон, пусть такой странный и болезненно холодный, придал всем сил. Только я чувствовал себя разбитым. Да странное поведение Колотуна не выходило из головы. Может Фиалка права и мне это просто приснилось? Ответов не было. Да и кому они нужны? Сейчас важно найти выход из этого чертового лабиринта коробок и одинаковых стеллажей.

- Помнишь ты говорил, что начинаешь заикаться, когда опасность минует? – тихо спросила Сакура, присоединяясь ко мне. Я кивнул, посмотрев на примару. – Но сейчас опасности нет…
- Знаю, странно, - поморщился я. В памяти всплыла погоня, Моно Као и что-то лопнувшее внутри меня. – Не могу объяснить.
- Это страх, да? Он не отпускает.
- Страха нет, - улыбнулся я и снова поморщился. – Дело в той погоне.
- Когда за тобой Страж гнался?
- Ага. В какой-то момент внутри меня что-то лопнуло. Словно пузырь. В горле, - смутился я, увидев улыбку Сакуры.
- Но что было причиной? Что такое ты увидел, что начал заикаться?
- Не знаю.
- С другой стороны, тебе дважды удавалось выйти в Судилище и вернуться в Комнатку без повреждений. Лапке и Фиалке не повезло…
- Пухляш тоже был нормальным. Да и Колотун, - я осекся, вспомнив, как нецес прошел мимо меня, не замечая.
- Наверное ты прав, - вздохнула Сакура. – Каждый получил… хм… особенность. Получается, я тоже когда-нибудь…
- Если мы проиграем, - перебил я, беря примару за руку. – А я не позволю, чтобы мы проиграли. У тебя есть шанс. А у них, - кивок в сторону Аши и Фиалки, идущих позади, - нет.
- Пухляш останется навсегда на той кухне, - тихо добавила Сакура.
- Думаешь, смерть была бы лучшим выходом? – спросил я. Девочка мотнула головой и покраснела, смутившись собственных слов. – Со временем он забудет все и станет, как те пушистики, что помогли нам. Кто знает, может Судья Изанами вернет его в Комнатку когда-нибудь.
- Поэтому ты отпустил Лучка?
- Ага. У него будет другой шанс. Лучше стать нецесом, чем отправиться в кастрюлю старой карги, - невесело усмехнулся я. – Да и сложно было бы тащить безногого с собой. Не старуха, так другой Страж бы его прибрал.
- Ты прав. Прости, - примара улыбнулась, когда я сжал её ладонь. – Эти лабиринты действуют на меня удручающе. Если бы не вы, я бы просто села на пол и заорала во все горло, надеясь, что за мной явится Страж.
- А он пока не одарил нас своим вниманием, - задумчиво протянул я. – Ловушка или очередная игра?
- Сдается мне, что скоро узнаем, - хмыкнула Сакура.
- Можно вопрос задать? – когда примара кивнула я, покраснел и промямлил: - Те поцелуи… Ну… Ты примара и все такое, а я…
- Не знаю, Молчун, - улыбнулась девочка. Румянец залил её щеки, сделав примару еще прекраснее. – Правда. Это было спонтанно. Мне просто захотелось. А еще, порой мне кажется, что я знаю тебя всю жизнь. Я не про Комнатку. Я про другую жизнь. Ту, которой не помню. Надеюсь, что Судья даст ответы на мои вопросы. Либо я вспомню. Хотя бы чуть-чуть, как Аши. Хоть что-то.
- Надеюсь, - кивнул я и, вздохнув, ускорился. Лабиринт начал действовать и на меня. А сдаваться еще не время. Пока.

После еще одного короткого отдыха, когда девочки перекусили, я поднял их и мы поплелись дальше, придерживаясь правой стороны. И Библиотекарь Митаро не солгал и в этот раз. Через пару стеллажей и поворотов перед нами предстала донельзя странная картина.
Склад будто закончился, но само помещение продолжало тянуться вперед и утопать во мраке. Однако не это удивило всех нас. Справа, в стене, виднелась небольшая дверка с привычным колесом, отпирающим замок. Рядом с дверкой расположился большой трон и, стоящий возле него, маленький столик с резными ножками. На троне восседала гигантская фигура в жутковатой маске, у ног которой замерла гигантская крыса.
В маске не было прорезей для глаз, носа или рта. Просто блестящая, зеркальная поверхность, в которой отражались мы и оставшийся за нашими спинами склад. Фигура не пошевелилась, когда мы сделали шаг вперед, а затем Фиалка, шумно выдохнув, попятилась.

- Это Страж! – она сделала шаг в сторону двери и замерла, как вкопанная. Потому что фигура вдруг встала с трона и указала на столик. Аши, заскулив, подошла к подруге, но тоже остановилась. В воздухе разлился мороз и раздражение. Страж явно злился, что мы не поступаем так, как он велит. Но и нападать не спешил, словно ожидая, каким будет наше решение.
- Не провоцируйте его, - прошептала Сакура, прячась за мою спину. – Он хочет…
- Чтобы мы подошли, - закончил я за нее. Несмотря на страх, я осторожно двинулся вперед и по резкому потеплению воздуха понял, что Стражу это пришлось по нраву. Он вновь уселся на трон и, склонив голову, ожидал, когда мы подойдем ближе.

[моё] Гектор Шульц Темное фэнтези Авторский рассказ Фэнтези Японская мифология Длиннопост

Показать полностью

Писатель.

4 месяца назад

"Комнатка". Часть восемнадцатая⁠⁠

Я вздохнул и посмотрел на Сакуру. Примара виновато пожала плечами и подхватила с пола торбочку коротышки, в которую тот напихал пакеты с вяленым мясом. Фиалка помогла подруге и тоже закинула свою торбу за спину. Чуть подумав, я отдал Сакуре свои припасы, на что примара удивленно приоткрыла рот.

- Молчун…
- Ищите выход и ждите там, - перебил я. Сердце билось, как сумасшедшее. – Я попытаюсь найти Пухляша, если еще не поздно. Старуха наверняка будет занята и на вас не обратит внимания.
- Я с тобой, - нахмурилась Сакура, но я улыбнулся и взял её за руку.
- Втроем у вас больше шансов. Ты знаешь, что говорил Библиотекарь про остальные Круги. А они нет.
- Один ты не справишься.
- Посмотрим, - криво ухмыльнулся я. – Идите вперед, прячьтесь и не вздумайте есть старухину стряпню.
- Удачи, - всхлипнула Аши.
- Не рискуй просто так, - добавила Сакура. Фиалка, отвернувшись, промолчала.

Подождав, пока девочки уйдут, я выдохнул, успокоился и осторожно двинулся вперед. Маневрируя между шкафами и столами, я не забывал смотреть под ноги, чтобы случайно не раздавить крохотных пушистых помощников Фуцуты.
Я не винил их. Любой бы испугался. Мы были для них никем, а участь попасть в суп была куда страшнее незнакомцев, которые дали немного еды. Однако попадавшиеся мне пушистики лишь испуганно откатывались в сторону. Никто из них не пищал и не пытался привлечь внимание Фуцуты. Должно быть двое пойманных вселили в них небольшую уверенность.

Я выглянул за угол и тут же нырнул обратно. Ямауба была там. Она стояла за большим деревянным столом, заставленным закопченными сковородками, грязными тарелками и столовыми приборами. На миг мне показалось, что Фуцута стала больше. А может это просто иллюзия.
До меня донеслось перепуганное мычание Корочка и истеричный смех Лучка. Значит, они рядом. Возможно на столе. Осталось только как-то отвлечь старуху и освободить их. Но как?

- Толстого я запеку. Давно мясного пирога не было, - проворчала старуха. Пухляш замычал снова, послышался звук удара, и он затих, обиженно всхлипывая. - А тощий… Тощего засушу. А потом в суп его. Или откормить сначала? Вон как луком от него пахнет. И тратиться не надо. Можно и засолить. Косточки мягкими станут…

Старуха продолжила бормотать, попутно натачивая ножи и я рискнул перебраться ближе, под стол. Окровавленный фартук теперь был перед моим лицом, а от вони заслезились глаза. Отвернувшись, я увидел, как на меня испуганно смотрит один из пушистиков. Причем, судя по грязному рту и прилипшей к волоскам картошке, тот, которого мы угостили.
Я поднес палец к губам и мотнул головой. Существо откатилось чуть назад и посмотрело на своих друзей, таращившихся на меня из-под шкафов. Те тихонько замурлыкали. Старуха либо их не слышала, либо говорили они о чем-то другом, нежели обо мне.
- Помогите, - одними губами произнес я. Черные глазки пушистика блеснули и тут же грустно погасли. Он боялся. До одури боялся каргу. Как и остальные. Но я вздрогнул, когда в висках заломило и послышался тихий, ломкий голосок.
- «Еда… Дать… Им», - произнес он. Я с сомнением посмотрел на пушистика и голосок повторился. – «Еда… им… дать. Добрый… нихил. Как… нам… дал… другой».

Я прикрыл ладонью рот, стараясь, чтобы крик не вырвался. Пушистики когда-то были изгоями. Вот, о чем предупреждал Библиотекарь, когда говорил не трогать стряпню Фуцуты. Съешь хоть кусочек без спросу и станешь вечным слугой на ужасной кухне. Неужели нет другого способа? Только обречь Пухляша и Лучка на страдания?
Тут же в подтверждение моих мыслей раздался звук, словно нож секанул по мясу и следом сдавленный вопль Пухляша. Стол затрясся, заставив ямаубу жадно рассмеяться. На пол попадала кухонная утварь и грязная посуда.
Вздохнув, я оглянулся и, увидев нож, схватил его, после чего, не раздумывая, всадил в огромную ногу старухи. От воя, которым огласила кухню Фуцута, казалось лопнут перепонки. Но меня это не остановило. Выкатившись из-под стола, я дождался, пока старуха меня увидит, и бросился бежать.
- Дрянной мальчишка! – завопила мне вслед Фуцута. Одного взгляда, брошенного через плечо, хватило, чтобы ускориться. Старуха, раскрыв пасть и вытянув руки, бежала за мной. Будь я менее расторопен, давно бы уже закончил свою жизнь на разделочном столе, где лежали Пухляш и Лучок.

Дикая гонка в лабиринте шкафов и столов утомляла, как и побег от Обжоры. Легкие горели от спертого, жаркого воздуха, а ноги стали ватными. Старуха явно быстрее и сильнее меня. Если я забреду в тупик, то все…
Мысль обожгла и подстегнула уставшее тело. Я пытался запутать старуху, исчезнуть из поля зрения и затем можно вернуться за коротышкой. Но ямауба, наплевав на свою кухню, разносила все вокруг. Она опрокидывала шкафы, столы, разбрасывала кастрюли и швыряла в меня все, до чего могла дотянуться. Пока неожиданно не споткнулась и не упала на пол. Пушистые комочки, подстроившие каверзу, довольно замурлыкали и ринулись прочь, пока хозяйка кухни не сообразила, что к чему.

Меня подкинуло в воздух и швырнуло в сторону ржавого холодильника. Мгновение потребовалось, чтобы вскочить и нырнуть за угол, пока старуха не увидела. Поворот влево, вправо, под стол с булькающим котлом, знакомый шкаф со специями, пятна крови из рассеченной ноги карги. Разделочный стол.
С трудом взобравшись на табурет, стоящий рядом, я невольно застонал, увидев Пухляша. Толстый коротышка без одной ноги лежал на большой деревянной доске, весь в крови, бледный, как свечка. Рядом с ним затих Лучок, которого злобная старуха успела лишить двух рук. Изредка он пробуждался, истерично смеялся и снова терял сознание. Если какие-то шансы спасти друзей и были, то они с треском рассыпались в пух и прах.

- Прости, братка… - шумно дыша, сказал Пухляш. Я жалобно улыбнулся и прижал первую попавшуюся тряпку к культе. – Кто знал… А она вон как…
- Тише, - выдавил из себя я, но Пухляш, как мог, мотнул головой.
- Ничего не поделаешь, братка… Говорил же, что я бесполезный…
- «Дай… еды… им», - в голове снова послышался ломкий голосок. Повернув голову, я увидел на краю стола знакомого пушистика. Рядом с ним лежали два ошейника, одним из которых был окровавленный. Все, что осталось от несчастного, на ком Фуцута выместила злобу.
- Мяска так жареного хочется, братка, - мечтательно протянул Пухляш и почмокал губами. Истерично засмеялся Лучок. Вздохнув, я подобрался к одинокой тарелке с жареным мясом и взял два кусочка, которые тут же скормил Корочку. Тот быстро проглотил угощение и расслабленно вздохнул. А затем произошло нечто странное.

Пухляш принялся быстро уменьшаться в размерах. Затем кожа быстро покрылась мехом, руки и оставшаяся нога втянулись в тело. Еще секунда и передо мной весело подрагивал забавный пушистик, такой же, как и остальные. Они, мурлыкая, запрыгали от радости, но далекая ругань старухи, умерила их пыл.
Новенький пушистик ласково коснулся моей руки и в висках снова заломило:
- «Прощай, братка. Ты уж дойди. Ты сильный», - лежащий рядом Лучок застонал, заставив меня чертыхнуться. Дать еще мяса ему или…
В памяти всплыли слова Библиотекаря Митаро: «Проваливший попытку, вернется на ступень ниже».
- Ну, конечно! – обрадованно воскликнул я и, схватив нож, склонился над Лучком. – У тебя будет еще попытка. Если я…
И снова шок от осознания. Чтобы Лучок снова очутился в Сундуке, мне нужно убить его. Если его убьет Страж, кто знает, сможет ли он получить второй шанс, как и Пенсне, которому я помог уйти. Поэтому Белая леди была так зла. Я лишил её души.
- Надеюсь, ты это не вспомнишь. А если вспомнишь, то поймешь, - вздохнул я и резко провел лезвием по шее Лучка. Тот дрогнул, а потом затих.

Отбросив нож, я еще раз посмотрел на пушистика, который когда-то был моим другом. Криво улыбнулся и, спрыгнув со стола, бросился бежать. Скоро старуха обнаружит, чего её лишили, и кинется в погоню. Её ярость утолит только моя смерть. Надо бежать и искать выход. Другого пути нет.

Пробираясь через кухню, я невольно остановился, услышав далекий вой карги и грохот падающих шкафов. Затем мстительно улыбнулся, поправил украденный с её стола нож, который воткнул за пояс, и пошел дальше. Даже если старуха кинется в погоню, я услышу её и смогу скрыться. Она не чувствовала меня, а сидеть тихо и неподвижно я умел. Да и пушистики, наверняка, не выдадут меня. В этом я был уверен.

Я шел вперед, гадая, куда могли свернуть девочки. Чертов лабиринт же запутывал все сильнее. Появилась боязнь снова наткнуться на старуху или на бестий. Но пока радовало то, что бестии, видимо, на кухне не обитали. И если в случае с Обжорой было понятно, то старуха наверняка сама выгнала их, устав, что ненасытные твари сжирают все, до чего доберутся.
Свернув за угол, я облегченно вздохнул. Рядом с ржавой решеткой, утопленной в стену, виднелся кусок зеленой ткани. Точно из такой же ткани был мой костюм. Сакура оставила знак, не сомневаясь, что я пойму. Вдалеке бесновалась ямауба, но мне было плевать. Сердце ныло из-за потери друга, однако надо идти дальше. Впереди новые страхи и новые испытания. Хмыкнув, я напрягся, выдернул решетку из углубления и, забравшись внутрь, вернул все на место. Страшная кухня осталась позади, и я очень надеялся, что уродливой карге понравилась моя импровизация.

Глава десятая. Имя мне Легион, ибо нас – много.

Пройдя сквозь грязную трубу и собрав одеждой застарелый жир, я до одури перепугал Сакуру, Фиалку и Аши, которые тихо сидели в уголке небольшой комнатушки. Фиалка хрустела яблоком, Аши грустно смотрела в потолок, а Сакура, не находя себе места, ходила от стены до стены.
Каким-то чудом девочки не испустили синхронный визг, когда из дыры в стене выбрался я – грязный, вонючий и залитый кровью.

- Наконец-то, - буркнула Фиалка и запнулась, смотря в дыру, из которой я появился. – А Пухляш?
- Он не придет, - поняла все Аши и её губы задрожали. Сакура помогла мне усесться на пол и протянула мою торбу.
- А Лучок? Тоже?

Я честно рассказал им все. О бегстве от Фуцуты, о том, как накормил Пухляша старухиной стряпней, и он превратился в пушистика, о том, как «отпустил» Лучка. Девочки не перебивали и слушали, а вот эмоции их были разными. Сакура грустно вздохнула и положила ладонь мне на плечо. Аши всхлипнула и утерла слёзы. Фиалка фыркнула и отвернулась, словно ей и правда было плевать.

- С чего ты решил, что Лучок вернется в Комнатку, а Пухляш нет? Может его тоже стоило убить? – с вызовом спросила она.
- Другого выбора не было, - покачал я головой. – Сама подумай. Почему нихилы сплошь с недостатками? Слабоумный, заика, ты слепа на один глаз, у Аши…
- Я поняла, - резко перебила меня Фиалка. – Что если Лучок не вернется в Комнатку? Что если это все… конец для него.
- Это лучше той участи, что приготовила для него старуха, - поджав губы, ответила ей Сакура. – И разве не ты сказала, что тебе плевать на примара? Так же, как и на Пухляша.
- Ты права, - улыбка у Фиалки вышла неживой и нервной. – Плевать.
- Ссор нам не хватало, - хмыкнул я, поднимаясь на ноги. – Повторю еще раз. У меня не было другого выбора. Как и с Пенсне. Пухляш не пропадет. Кто-кто, а уж он точно сумеет не попасться в лапы карги, если той захочется сварить суп из бывших изгоев. А у Лучка будут еще попытки.
- А мы? – тихо спросила Аши. Вздохнув, я помотал головой. Аши посмотрела на Сакуру и добавила: - А у нее? Она же примара?
- Предпочитаю не проверять, - улыбнулась Сакура. – Сейчас я изгой, такой же, как вы. И выжить хочу не меньше вашего. Молчун прав. Не надо ссориться. Надо идти дальше.
- Прости, - виновато бросила Фиалка, смотря на меня. – Нервы на пределе…
- Понимаю, - кивнул я, закидывая торбу за спину. – Расслабляться рано. Митаро предупреждал об этом Круге. Пошли.

Правда покинув укрытие, мы замерли на его пороге, открыв рты. Слева горел камин, освещая тусклым красным светом грубые и грязные столы, заваленные щипцами, топорами, пилами и ножами. Справа, в темном углу, виднелись очертания тучной фигуры, которую в мыслях я назвал «Железной девой». С потолка свисали влажные крюки и цепи, жутко поблескивающие, ловя тусклый свет камина.
Вдалеке раздался отчаянный крик и в унисон ему второй, более высокий. Изредка помещение окутывало горячим паром, слышался шум работающих машин и громкий лязг, словно кто-то бил молотом по наковальне. Аши, встав, как вкопанная, затряслась от ужаса. В её глазах разгорелся такой ужас, что перепуганная Фиалка крепко обняла подругу.

- Я помню это место, - хрипло шепнула Аши. – Я помню его.
- Что ты помнишь? – я подошел к ней и заглянул в глаза. Увидев, только дикий ужас, отпрянул.
- Здесь боль. Много боли и страданий. Здесь он отнял мою руку и дал мне «лапку», - нервно улыбнулась девочка. – Он высасывает жизнь и душу. Он высосал много душ. Только мою, почему-то, не до конца. Кто-то ему помешал.
- Если она вспомнила это место, то мы дошли до того Круга, где… - Фиалка замялась, но все и так поняли. – Где закончилась её попытка.
- Кто он? Кто он, Аши? – тихо спросила Сакура, подходя к девочке. Та подняла на примару круглые глаза и скривилась.
- Сама смерть. И его смех… - её передернуло от отвращения.
- Тише, родная, тише, - Фиалка зло посмотрела на примару, словно именно Сакура причинила Лапке всю ту боль. – Хватит её мучить. Смотрю, у примаров это в крови!
- Ты и сама была когда-то примаром, - грустно сказала Сакура и отошла ко мне. Вздохнув, я взял примару за руку и слегка сжал её. На губах девочки появилась робкая улыбка.
- Надо идти. Каждый Страж страшен, но и о б-бестиях за-забывать не стоит, - поморщившись, ответил я. Чертовы спазмы снова вернулись. На миг я даже возжелал, чтобы таинственный Страж появился здесь, избавив меня от недуга.

Наученные горьким опытом, мы продвигались осторожно. Никто не ел, боясь привлечь бестий. Не говорил и не шумел. Только Аши изредка всхлипывала, натыкаясь на очередной стол с орудиями пыток. Сакура, идущая в хвосте, часто оборачивалась, проверяя, нет ли следующей по пятам ехидной твари. А я, как обычно, вел всех вперед.
Митаро не обманул. Это место пока было самым жутким. Мрачный красный свет от каминов и горнов. Влажный грязный пол. Удушающая жара. Тысячи пыточных приспособлений, на которых все еще виднелись следы давних истязаний: прилипшие волосы и кусок кожи с чьей-то головы, кровь и мясо, застрявшие в зубьях пил обломки костей.

На смену им пришло нечто более страшное. Мы, зажимая носы пальцами, ползли вперед среди останков изгоев. Кто-то навсегда затих в объятиях железного стула, чье сиденье было устлано острыми шипами. Кто-то свисал с крюка под потолком. Я несколько раз подфутболивал чьи-то головы, которые с глухим звуком отлетали в темные углы. А потом мы увидели тех, чья душа еще не покинула тело.
Они бесновались, будучи зажатыми в тиски, распятыми на столах и прикованными цепями к стенам. Их глаза безумно вращались, а из горла вырывался только сиплый крик. Сакура, зажав рот рукой, указала мне в сторону девчонки в примарском костюме, разрезанной вертикально. Половина её висела на одной стене, прибитая тяжелыми ржавыми скобами к закопченным кирпичам, а вторая половина на другой стене. Ужаснее всего было то, что несчастная была еще жива. Она слабо подрагивала и безразлично смотрела сквозь нас, словно не замечая. Когда я дернулся в её сторону, Сакура перехватила меня за руку и покачала головой.
- Всем не помочь, Молчун, - грустно обронила примара. – Их здесь тысячи.
- Но они страдают… - проглотив тягучую слюну, ответил я.
- Или это иллюзия, - жестко перебила меня Фиалка. – Эти твари запросто могут такое сделать, чтобы свести изгоев с ума.
- Это не иллюзия, - покачала головой Аши. Она немного успокоилась и сейчас в её глазах, хоть и плескался страх, однако девочка собрала все силы в кулак. – Тех, кто не выдерживает, он осушает. Выпивает их жизнь и душу.
- Кто он? – нахмурилась Фиалка, повернувшись ко мне. – Ты у нас теперь умник, Молчун.
- Моно Као. Так назвал его Библиотекарь, - вздохнул я. – Палач Судилища. Самый жестокий Страж с тысячей лиц.
- Никто и не сомневался, - буркнула Фиалка и кивнула в сторону узкого прохода между двумя шкафами. – Сюда?
- Другого пути нет, - ответил я и, с жалостью посмотрев на несчастного изгоя, прибитого к стене, снова возглавил шествие.

Протиснувшись в проход, мы очутились в более чистой части пыточной. Столы здесь не могли похвастаться грязными орудиями, да и на стенах никто не висел. Странно, но сюда даже крики и вопли не долетали. Будто кто-то создал здесь островок спокойствия посреди кровавой бани.
- Ужасное место, - поежилась Сакура, когда мы взобрались на один из столов и развязали торбы, чтобы немного перекусить. – Даже у длинношеей не так жутко было.
- Отличное место для Унаги, - фыркнула Фиалка. Аши улыбнулась в ответ на это. Впервые с того момента, как мы сбежали от Фуцуты.
- Как для х-хозяйки или для го-гостьи? – спросил я. Фиалка сначала поморщилась, а потом тихонько рассмеялась, хоть немного сбросив напряжение. Вздохнув, она пожала плечами.
- Не знаю. Какая-то часть меня желает ей остаться в этом месте подольше, а другая отчаянно этому сопротивляется, - хмыкнула она, откусывая кусок от луковицы. Я открыл консервы, украденные у Фуцуты и, вытащив пару рыбешек, сунул себе в рот, после чего протянул банку девочкам.
- Сомневаюсь, что мы найдем здесь припасы, - задумчиво сказала Сакура, ставя пустую банку на стол. – Надо экономить.
- У нас еще… - Фиалка замялась, а потом вздохнула. – Запасы Пухляша есть. Вернее то, что от них осталось.
- С-Сакура п-права. Нам еще идти и идти. В-вода т-тоже на исходе… - не успел я договорить, как рядом со столом что-то булькнуло. Приложив палец к губам, я спрыгнул и юркнул в темноту. К счастью, ни бестий, ни хозяина пыточной там не обнаружилось. Зато нашелся кран с ржавым вентилем. Повозившись, я открыл его и на пол тонкой струйкой полилась вода.
- А вдруг это вода Судилища? – с тревогой спросила Сакура. Я пожал плечами и, подставив ладони, наполнил их водой, после чего быстро выпил. Вода была теплой и ржавой, но это была вода. Я допил остатки из фляжки и доверху наполнил её этой водой. Примара наблюдала за мной, затаив дыхание. – Молчун…
- Кто?
- В смысле? – нахмурилась Сакура. – Молчун, хватит шутить!
- Я – молчун? – тупо спросил я, смотря на неё. – А ты кто? И где мы? С-странно пахнет тут…

Я не выдержал и рассмеялся. Сакура поджала губы, а потом тоже улыбнулась. Как и Фиалка с Аши. Смеясь, девочки тоже наполнили свои фляги, а затем улыбки сползли с их лиц. Нужно было идти дальше. Короткая передышка не смогла отвлечь от основной цели.

- П-понятия не имею, ку-куда идти, - буркнул я.
Мы уже больше часа кружили по пыточной, а картина не менялась. Ломило в висках от жары, хотелось пить и есть, а кричащие пленники Моно Као действовали на нервы. Сакура согласно кивнула и, открыв фляжку, сделала широкий глоток. Глаза блеснули, а потом блеск уступил тупой покорности.
- Кажется, мы тут уже были, - вставила Фиалка, кивнув в сторону распятых останков незнакомого нам нецеса. Я попытался его вспомнить, да так и не смог. Все окружение сливалось в одну сплошную темно-красную кляксу, состоящую из крови и криков.
- Или нет, - пожала плечами Аши. – Знать бы еще, как этот выход выглядит. Как дверь, или как люк в потолке.
- Какой лю-люк? – переспросил я, повернувшись к девочке. Аши вместо ответа молча ткнула в полоток пальцем. Подняв голову, я увидел в потолке ржавый люк, с которого лохмотьями свисала паутина.
- Без лестницы мы туда не доберемся… - буркнула Фиалка и злобно оскалилась, когда послышался шорох и неразборчивые голоса. Спустя пару секунд в наше укрытие скользнул удивленный Колотун, а следом и Ласточка с Унаги. – А мы гадали, куда вы запропастились.

Вид у нецесов был печальный. К обожженному лицу у Колотуна добавились и сильные порезы на груди. Фиолетовая куртка стала почти черной от запекшейся крови, а сам нецес был бледен, как Пухляш на разделочном столе карги. Ласточка смотрела сквозь нас потухшими глазами и прятала за спину руку. Лишь Унаги осталась все той же Унаги. Остроносая примара ехидно улыбнулась и задрала подбородок, гордо смотря на нас.

- Толстяка, смотрю, сожрали? – визгливо спросила она. – Или вы его бросили? И правильно.
- Вас тоже потрепало, - ответила ей Сакура. Унаги равнодушно посмотрела на нецесов.
- Сами виноваты. Вместо того, чтобы бежать от старухи, Колотун решил споткнуться…
- Я нечаянно. Меня будто уронили, - обиженно протянул воловатый нецес. Унаги взмахнула рукой, и он замолчал.
- Она его секанула по груди. Ох, кровищи было. А вы чего? Заблудились?
- Нет, - Фиалка закрыла спиной Аши, которая собралась рассказать о люке, и нагло посмотрела на примару.
- Можем в-вместе п-пойти, - запинаясь, ответил я. Унаги смерила меня насмешливым взглядом и мотнула головой.
- Сами справимся. Меньше народу, больше шанс выжить. Стража уже видали?
- Нет.
- И мы, - Унаги была раздосадована. – Старуха была глупа.
- Покалечить Лучка ума ей хватило, - процедила Фиалка.
- Сам виноват. Рот раскрыл, вот она его и сцапала, - рассмеялась Унаги.
- От другого вы не убежите, - тихо добавила Аши. Примара презрительно сплюнула.
- Поспорим?
- Вам необязательно идти с ней, - Сакура, не обращая внимания на бывшую подругу, повернулась к нецесам. Колотун было дернулся, однако под злым взглядом примары мотнул головой. Ласточка и вовсе витала в одних ей понятных мыслях. Вздохнув, я поднялся и бросил друзьям:
- Пора идти.
- Как и нам, - хохотнула Унаги и, бросив Колотуну свою торбу, нырнула под стол. Нецесы, стараясь не смотреть на нас, последовали за ней.
- Они настолько нас презирают, что лучше пойдут за примарами, - воскликнула Фиалка. Сакура в ответ покачала головой.
- Они боятся. А Унаги уверена в себе. Годы в Комнатке так просто не отпустить. Будь ты нецес или нихил.
- Она лишится души. Я помню этот взгляд, - вставила неожиданно Аши, а когда мы повернулись к ней, смущенно покраснела. – Та девочка. Нецес. Её взгляд потух. А когда человек отчаивается, за ним приходит он. Я тоже когда-то отчаялась…

Теперь слова Аши обрели смысл. Каждая минута в пыточной сводила с ума, за каждым углом мерещился притаившийся монстр, а слух ловил не только вопли изгоев, но и тяжелое дыхание бестий. Ни одного намека на выход, ни одного намека на спасение. Только кровь, боль и нарастающая жажда.

Пробираясь через завалы и поваленные шкафы, ползая на карачках под столами и вытирая рукой капающую с потолка кровь, мы медленно теряли надежду. Ни одной лестницы, чтобы проверить люки в потолке, и ни одной решетке в стене, которая могла вести в другой круг. Словно невидимый Страж, посмеиваясь, издевался над нами.
Задумавшись, я неожиданно вывалился сквозь мешанину останков, окровавленных молотков и дубин в ровный круг. Слева обнаружилась еще одна щель, а справа, за ящиком с ржавыми хирургическими инструментами намек на что-то, похожее на выход. Однако все это померкло, когда я поднял голову и увидел статую.

В центре круга стояла большая каменная статуя, изображавшая странное существо. В центре было лицо, злое и надменное. Раскосые глаза словно следили за каждым нашим шагом, а хищные губы улыбались, будто вот-вот и сквозь серую кожу блеснет острый металл. По бокам существа расположилась тысячи рук и ног. Больших и маленьких, тощих и толстых, израненных и целых. Дьявольское солнце с ликом Смерти посередине. Этот лик притягивал и пугал одновременно. И как же сложно было отвести глаза.

- Что это? – спросила Сакура, когда присоединилась ко мне. Примара, нахмурившись, подошла ближе и тут же отпрянула. – Какое-то древнее божество?
- Не знаю, - честно ответил я. Может, божество, а может и очередной садистский инструмент Стража.
- Он словно в душу смотрит, - примара посторонилась, пропуская Фиалку. Девочка настороженно посмотрела на статую и фыркнула.
- Будь оно живое, тогда была бы проблема, - сказала она и подала руку подруге. Аши, поднявшись с колен, тоже взглянула на статую и неожиданно затряслась от ужаса. Я никогда не видел такого страха, какой плескался в её глазах. Даже далекая порка за яблоки наверняка пугала её меньше. Фиалка схватила подругу за плечи и грубо тряхнула, однако девочка так и не смогла отвести взгляд. – Родная, перестань! Что? Что случилось?!
- Все кончено, - тихо, как и всегда, сказала Аши, садясь на пол. Взгляд её потух, а меня бросило в холодный пот, когда она добавила. – Он нашел нас…

Хрустнул камень. Сухо и громко. Одна из ног статуи пошевелилась. Затем рука. Потом еще одна. И еще. Камень сухо трещал, осколки падали на пол, а мы могли лишь зачарованно смотреть. Каменные губы изогнулись в полуулыбке и, как я и боялся, за серым камнем блеснула сталь. Острая и жуткая.
Злое лицо существа покрылось сетью морщин. Раздался еще один треск и каменная оболочка осыпалась на пол. Я сделал шаг назад и замер, когда ярко-красный глаз тут же уставился на меня, а второй неотрывно следил за моими друзьями. Статуя ожила. И выглядела она куда страшнее.

Черная кожа была испещрена красными прожилками. Когда существо улыбалось, то становились видны зубы – мелкие, острые и… стальные. Такие запросто перекусят и камень, и кость. Тысячи рук и ног хаотично двигались. Им словно не терпелось броситься в погоню. Схватить и рвать, рвать… рвать.
Красные глаза медленно обвели каждого из нас, а потом остановились на Аши. Черные губы изогнулись в усмешке и раздался голос. Страшный, безжизненный голос, от которого вся надежда в душе обратилась в пепел.

- Ты снова здесь, Вкусная ручка, - прошелестела тварь. Аши закрыла ладонью глаза, вызвав злой смех. – Это ты. Мы помним каждого, чью плоть вкусили. Взгляни. Вот она. Твоя славная рука.
- Родная… - с трудом протянула Фиалка. Лоб девочки вспотел, словно каждая буква давалась ей с невероятным трудом, как и мне. Аши мотнула головой, но глаза не открыла.
- Боишься? Нет… - усмехнулась тварь и с угрозой добавила. – Ты в отчаянии. Как и мы и хотим.
- Кто ты? – спросил я. Язык лениво ворочался во рту, будто я перебрал с коньяком. Только разум оставался чистым. Красные глаза резко стрельнули в мою сторону. В них зажегся интерес.
- А, старый друг… Тебя мы тоже помним. Помним, как ты забрал кое-что у нас.
- Кто ты? – повторила Сакура. Примару била дрожь, но она, нахмурив брови, пыталась устоять перед отчаянием, охватившем нас. Тварь громко рассмеялась. Смех лающий, визгливый, словно тысячи голосов сплелись в один.
- Имя нам Легион! – взревело существо. – Ибо нас – МНОГО!

Я пропустил удар, настолько стремительным был рывок чудовища. Меня отбросило назад, к столам с пыточными инструментами и один из них впился в спину. Вырвав ржавый скальпель, я швырнул его в сторону и неловко поднялся. Страж, посмеиваясь, подкатился ко мне. Каждое его движение было плавным и резким. Быстрым, что уследить попросту невозможно.
- Забыл… - колючий голос замораживал сердце. – Забыл все. Но не девчонка. Она помнит. Помнит наш поцелуй, из которого ты её вырвал. Помнит, как затихало её сердце, пока ты убегал прочь, пытаясь вырваться отсюда. Сегодня ты привел много вкусного мяса для нас. Больше ног, больше рук. И мы поиграем. Мы любим игры. Так мясо становится вкуснее. А потом оставим тебя висеть здесь. Нет, ты не уйдешь так просто. Тебя мы оставим на сладкое.
Черный язык скользнул по моей щеке, и тяжелое дыхание заставило желудок скакнуть к горлу. Липкий страх опутывал своими щупальцами, а сердце стучало от отчаяния…
- Отчаяние… Вот, что тебе нужно, - прошипел я, сжимая кулаки. Страх отступил на мгновение, но и этого хватило. Я выбросил руку вперед и с радостью ощутил, как подалась при ударе черная кожа. Что-то хрустнуло и Страж отлетел в сторону.

[моё] Гектор Шульц Авторский рассказ Темное фэнтези Фэнтези Японская мифология Длиннопост

Показать полностью

Писатель.

4 месяца назад

"Комнатка". Часть семнадцатая⁠⁠

Примар обрадованно замычал, и его глаза заблестели. Я тоже еле сдерживал слезы. Если бы не Сакура, я занял бы его место, пока Белая леди не отловит себе новую игрушку. Его муки должны были закончиться. Безболезненно и быстро, пока тварь не вернулась. Пенсне не сделал мне ничего плохого, порой мог отвесить подзатыльник, но такого уж точно никто не достоин. Даже Унаги и Ратто.
- Ты хочешь этого? – спросил я. Примар замычал и моргнул. – Хочешь, чтобы я все прекратил?
Снова одобрительное мычание и взгляд, полный надежды.
- Она не дает ему уйти, - тихо сказала Сакура, подходя ко мне и тоже всматриваясь в приборы.
- Да. И истязает просто так. Потому что ей нравится, - кивнул я. Затем посмотрел на Пенсне и, ткнув в ближайший ящик с проводами, спросил: - Если отключить его, все закончится?
Примар моргнул дважды и с трудом повернул голову в сторону зеленого монитора. Тогда и я заметил, что от монитора к другим ящикам отходят разноцветные провода, а еще на экране видна кривая пульса и непонятные мне показатели.
- Надо отключить всё? – уточнила Сакура и закусила губу. Вздохнув, я положил ладонь на горячий лоб Пенсне и робко улыбнулся. Затем обошел стол и увидел розетку, из которой торчал толстый черный провод. Он вел к блоку, спрятанному под столом, а уже из этого блока разбегались разноцветные провода. Снова вздохнув, я поднатужился и вырвал тяжелую вилку из розетки. Монитор тут же погас, как и лампы на жутких приборах. Примар расслабленно выдохнул и обмяк. Из его правого глаза медленно сбежала по щеке слеза и застыла крохотной стекляшкой на отполированной поверхности стола.
- Теперь уходим, - тихо сказал я, взяв Сакуру за руку. Примара, зажав рукой рот, всхлипнула, но все же пошла за мной.

Скрывшись в вентиляции, мы помчались вперед, как ужаленные. Тварь в любой момент могла вернуться и её точно не обрадует то, что мы лишили её игрушки. Но сейчас все мысли занимало одно. Убраться, куда подальше.
Сакура уверенно вела меня по лабиринту толстых труб. То, что у примары прекрасная память, я уже понял и сейчас лишний раз поблагодарил судьбу. Правда девочка взвизгнула, когда из-за поворота выскочила пушистая тануки и подбежала к нам. Рассмеявшись, примара ласково погладила зверька по шерстке и виновато пожала плечами, стыдясь своего испуга. Но я её не винил. В таком месте любой шорох пугает до одури.
Теперь шествие возглавила Бусинка, которая ориентировалась в системе труб лучше двух изгоев. Скоро я настолько запутался, что перестал считать повороты и ответвления, и просто полз за Сакурой, пока мы не нагнали спрятавшихся в узком ответвлении Пухляша, Фиалку и Аши. Девочки открыли было рот, чтобы задать вопросы, но Сакура так на них посмотрела, что обе поняли: вопросы подождут.

Наше молчаливое и сосредоточенное шествие прервал яростный вой. Настолько отчаянный, что сердце обдало ледяной волной. Белая леди обнаружила пропажу. Я упал на пол и зажал уши ладонями, но это не помогло. Вой разъяренной рокурокуби медленно, но верно замораживал мое сердце. Пухляша затрясло, Аши заплакала. Сакура тоже скорчилась рядом, не в силах справиться с холодом, а Бусинка, тихо повизгивая, крутилась на месте волчком, не зная, как нам помочь.
Единственное, до чего я додумался, так это доползти до примары через боль и крепко обнять её. Сакура поступила также и обвила меня руками и ногами, пытаясь вобрать хоть крохотную частицу тепла. Так же сплелись и наши друзья. Будь мы чуть ближе к Белой леди, то замерзли бы мгновенно. К тому же повезло, что лабиринт труб гасил силу её голоса. Но и этого хватило, чтобы чуть нас не убить.

Вой оборвался резко, и я с радостью почувствовал, как восстанавливается ход крови, а замерзшее сердце потихоньку разгоняется до привычного ритма. Сакура, всхлипнув, села на полу и подтянула к груди грязные колени. Вздохнув, я развязал торбу и вытащил бутылочку с чаем Библиотекаря, который еще не остыл, и протянул её примаре. Та сделала три больших глотка и её щеки сразу порозовели. Себя я тоже не стал обделять и, смочив горло, довольно хмыкнул, когда боль от вырванного зуба исчезла. Пухляшу, Аши и Фиалке тоже досталось по глотку.
Бусинка, подбежав ко мне, ткнулась мордой в колено, и я отлил немного чая в крышечку и поставил перед тануки, которая жадно все выпила и лизнула меня в ладонь в качестве благодарности. Затем она отбежала в сторону и пискнула, требуя, чтобы мы продолжили путь. Спорить с ней никто не стал. Каждому хотелось поскорее покинуть это страшное место.

- Как ты меня нашла? – тихо спросил я примару, пока мы шли следом за Бусинкой.
- Холод, - коротко ответила Сакура. – Я боялась не успеть и летела со всех ног. И опоздала.
- Глупость, - буркнул я, заставив девочку улыбнуться. – Ты не опоздала.
- Я знала, что бестии настигнут тебя, - она виновато шмыгнула носом. – От них не сбежишь. Одно только непонятно, почему они за мной не побежали?
- Не знаю, - пожал я плечами. – Может Белая леди не любит девочек.
- Или знали, что я никуда не денусь, - вздохнула Сакура и посмотрела на енота. – Если бы не Бусинка…
- Не будем об этом, - перебил я. – Дорога долгая. Лучше поберечь силы.

Бусинка, как и говорил Библиотекарь, вывела нас к выходу. Правда нас от него разделяла решетка, которую надо было выбить, а с учетом того, что Белая леди бодрствовала и была быстрой, времени на то, чтобы сбежать, оставалось мало. К тому же рядом могли быть и бестии, которых хозяйка специально отослала караулить дверь, но я надеялся, что нам повезет.

- Дверь закрыта на ржавую щеколду, - сказала Фиалка, разглядывая дверь через щелку. – Что если с обратной стороны она тоже закрыта?
- Тогда нам конец, - кисло улыбнулся я. – В запасе у нас будет немного времени. Рокурокуби точно услышит шум и явится по наши души. У нее шея бесконечной длины.
- Хорошо, - кивнула девочка. На неё холод твари словно не подействовал. – Ты выбиваешь решетку, а я займусь дверью. Бусинка спокойна, значит бестий рядом нет. У нас есть время, Молчун. Остальные помогут, при случае.
- Надеюсь на это, - буркнул я, меняясь с ней местами. Затем я лег на пол, согнул ноги в коленях и со всей силы врезал по решетке, но она устояла. Зато воздух ощутимо похолодел.
- Быстрее, - поторопила меня примара, с тревогой смотря в темноту коридора. – Становится холодно. Она идет.
- Пытаюсь, - процедил я и снова ударил ногами по металлу. На этот раз решетка не выдержала и вылетела в коридор, а следом за ней и мы.

Фиалка тут же бросилась к двери под непрекращающийся писк Бусинки. Примара, ругнувшись сквозь зубы, присоединилась к ней, вцепилась в щеколду и потянула её на себя. Медленно, но щеколда поддавалась. Слишком медленно.
Воздух густел, а мое дыхание вырывалось через рот знакомыми клубами пара. Белая леди была близко, поэтому я оттеснил примару плечом и занял её место. Щеколда поддалась под напором, и я ногой выбил дверь, после чего пихнул в проем Сакуру и остальных, а затем пропустил Бусинку. До меня донеслось рычание бестий и зарождающийся вой Белой дамы, от которого замерзала кровь. Но из последних сил я успел вкатиться в проем и захлопнул дверь. Тут же последовал жесткий лязг вставшей на место щеколды, но это меня не удивило. Удивило другое. За дверью бушевала рокурокуби, но её вой, до этого смертоносный, остался простым воем. Отчаянным и совершенно неопасным.
- Получилось, - прошептала бледная Сакура и упала в обморок, не выдержав переживаний. Мы спаслись.

Глава девятая. Рецепт с щепоткой импровизаций.

Несмотря на то, что погоня вымотала полностью, я еще не утратил осторожности. Поэтому, перетащив Сакура в уголок и оставив с ней девочек, быстро обошел с Пухляшом крохотную комнатушку, в которой мы, волей случая, оказались.
Это была кладовая. Только заброшенная и пыльная, словно здесь никто не убирался лет эдак сто. На высоких стеллажах, уходящих в потолок, лежали ржавые банки консервов, заплесневелые сыры, каким-то чудом еще сохранявшие форму, и грязные мешки. Не лучшее место для отдыха, но хотя бы бестии и твари нам больше не угрожали.
Вздохнув, я расчистил место, нашел наиболее чистый мешок, вытряхнул из него остатки окаменелой земли и расстелил на полу. Затем бережно взял примару на руки и переложил на импровизированную кровать. Сакура, слабо застонав, неохотно приоткрыла глаза и виновато улыбнулась. Фиалка в ответ поджала губы и неодобрительно покачала головой.

- Прости, - хмыкнула она, принимая сидячее положение. – За мной такого раньше не замечалось.
- Порядок, - улыбнулся я, ставя торбу на пол и запуская внутрь руку. Чуть повозившись, я достал пару печений, рыбные консервы и остатки жареного мяса, после чего чуть подумал и, махнув рукой, добавил. – Вряд ли на запах кто-то придет. А подкрепиться надо. Налетайте.
- Согласна, - кивнула примара и сглотнула слюну. – Я сейчас и консервам буду рада.
- Держи, - я положил перед Бусинкой кусочек мяса. Зверек осторожно понюхал угощение, а потом в одно мгновение всё проглотил, заставив примару тихо рассмеяться. Пухляш добавил от себя половину сухаря и немного риса, чему тануки тоже оказалась рада.
- В этом мы с ней похожи, - улыбнулся коротышка. – Корову съедим, если дадут. А вообще… боюсь представить, братка, что было бы, если Бусинки…
- Сейчас уже не важно, - перебил я его. – Убежали и то хорошо. Впереди есть твари пострашнее и надо думать о них. Тем более, Бусинку надо отпустить.
- Ты прав, - грустно вздохнула Аши и, отломив кусочек печенья, положила его перед тануки. – С ней было как-то спокойнее, что ли.

Бусинка, словно понимая, согласно пискнула и весело захрустела печеньем. Я тем временем открыл консервы и густо намазав половину на два куска хлеба, один протянул примаре, а во второй вгрызся сам. Консерва пошла по кругу, как и все остальное. Только Пухляш жалобно вздохнул, посетовав на скудость порции. Рыба чуть отдавала странной кислинкой, но никто не обращал на это внимания, стараясь как можно скорее набить живот. Трогать продукты на полках не очень-то и хотелось, кто знает, сколько они тут лежат и что находится под проржавевшим металлом.

Перекусив и отдохнув, мы поднялись с пыльного пола и грустно посмотрели на Бусинку. Пришла пора прощаться с нашим пушистым проводником, без которого мы давно бы сгинули в мрачных и холодных коридорах Пятого круга или в пасти Обжоры.
- Спасибо, - тихо сказал я, протянув тануки руку. Та осторожно понюхала пальцы, фыркнула и блеснула черными глазами.
- За всё, - кивнула Сакура, нежно поглаживая енота по спинке. Затем, вздохнув, примара подошла к решетке вентиляции в полу и, приоткрыв её, пропустила Бусинку в темный лаз. – Береги себя.
- «И вы берегите себя», - сверкнул в наших головах робкий голосок, после чего, не успели мы удивиться, тануки юркнула в лабиринт и исчезла.
- Теперь шанса на ошибку не будет и в обмороки падать некогда, - загадочно протянула Фиалка, закидывая торбу за спину и подавая Сакуре руку. Примара поднялась с пола и, чуть подумав, кивнула в сторону двери.
- Едой пахнет. Как на кухне в Комнатке.
- Нам нельзя есть эту еду, - криво улыбнулся я, вспомнив наказ Митаро. Теперь я точно не собирался ослушаться его предупреждений. Пытка на операционном столе Белой леди научила меня уму-разуму. Пухляш обиженно засопел, но, получив кулаком в плечо от Лапки, буркнул:
- Я и не собирался, - обиженно бросил он, но в итоге неловко рассмеялся и пожал плечами. – Пойдем, братка?
- Пойдем, - кивнул я и, поднатужившись, потянул на себя тяжелую дверь, ожидая пронзительного скрипа, на который сбежится все обитатели Судилища. Но дверь, на удивление, открылась мягко, словно старые петли тоже кто-то заботливо смазал за пару часов до нашего прихода. Однако удивление сошло на нет, когда нашим глазам предстало поистине величественное зрелище.

Мы оказались на гигантской кухне, размерами превосходящей даже Пятый круг. Среди лабиринта столов нашлось место жарко горящим каминам, сотне различных плит, шкафам с разнообразной снедью и одуряюще вкусным ароматам.
На плитах варилось, тушилось и жарилось столько еды, что ей можно было бы кормить всех обитателей Комнатки в течение нескольких лет. В каминах висели большие почерневшие котлы, в которых что-то булькало, изредка проливаясь на злобно шипящие угли. Полки многочисленных шкафов ломились от обилия деликатесов всех сортов: сыры, вяленое мясо, копченые и сыровяленые колбасы, сушеная икра, наполняющая рот тягучей слюной и прилипающая к зубам, гигантские копченые лещи, сушеная мелкая рыбешка. От обилия еды наши животы тут же испустили жадные трели, несмотря на то, что мы перекусили перед тем, как выйти из укрытия. Я, словно завороженный, сделал шаг вперед к столу, на котором стояла тарелка с дымящимся жареным мясом, но Сакура, которая не потеряла самообладания, тут же дернула меня за руку и покачала головой.

- Нет, Молчун, - шепнула она и я, тяжело вздохнув, кивнул, увидев в глазах примары страх. – Ты сам говорил…
- Я не знаю, - я сглотнул слюну и махнул рукой в сторону ломящихся от еды столов. – Оно словно гипнотизирует.
- Знаю. Но надо держаться, - ответила Сакура и, неожиданно ойкнув, спряталась за мою спину. Резко обернувшись, я увидел, чего напугалась примара и не сумел сдержать улыбки. – Кто это?

Передо мной, не доставая до колена, стояло странное существо, больше похожее на кролика, только с лицо игрушечной обезьянки. Существо стояла на задних ногах, а лапкой осторожно касалось моей ноги. Белая шерстка частично слиплась от жира и грязи, а голубые глазки испуганно смотрели на меня, словно я мог причинить существу вред. Однако таких мыслей у меня не было.
Помимо странного внешнего вида у обитателя кухни тем не менее была одежда. Небольшие черные башмачки, красная бандана, криво повязанная, что придавало существу забавный и нелепый вид, и совершенно не подходящий шипастый ошейник с номером на потускневшей бронзовой табличке.

- Привет, - я осторожно присел на корточки и протянул пушистику руку. Тот поначалу отпрянул, а потом недоверчиво потянул носом и все-таки приблизился. Девочки за моей спиной, затаив дыхание, внимательно наблюдали за происходящим. Существо сделало шажок и, взяв лапкой мой палец, лизнуло его. Язык у пушистика был сродни кошачьему: шершавый и почти сухой.
- Молчун… - протянула Фиалка, понизив голос до шепота. Я лишь мотнул головой и улыбнулся, когда пушистик открыл рот и наклонил голову, словно удивляясь увиденному.
- Не думаю, что он опасен, - обронил я, когда существо потерлось о пальцы щекой и издало переливчатое мурлыканье.
- Молчун…
- Да, правда… - я запнулся, когда сверху раздалось похожее мурлыканье и, подняв голову, увидел, как на нас смотрят несколько десятков голубых глаз похожих пушистиков. Однако я вздрогнул, когда существо, державшее мой палец, неожиданно, но довольно легонько укусило меня, после чего раскрыло рот и ткнуло в него лапкой.
- Он голоден? – спросила Аши, не рискуя подходить ближе. Я же пожал плечами и, спустив торбу, покопался в ней, достал кусочек хлеба. Затем разломил хлеб на две половины, одну сунул себе за щеку, а вторую протянул пушистику. Тот понюхал угощение и, не успел я моргнуть и глазом, как моментально все съел.
- Голоден, - усмехнулся я, вытаскивая еще один кусок. На этот раз я отдал его целиком, но существо вдруг зашвырнуло угощение наверх своим друзьям. Те, с забавным мурлыканьем, растащили хлеб на кусочки поменьше. Теперь и Сакура, переборов страх, тоже протянула рисовый колобок пушистику. Он откусил кусочек и, как и хлеб, закинул угощение остальным.
- Странно, что они такие голодные, - заметила примара, обводя рукой кухню. – Тут столько всего наготовлено, что они вообще голодать не должны.
- Ох, даже я бы тут не голодал, - облизнулся Пухляш, жадно смотря на ломящиеся от еды столы. – И как тут устоять, братка?
- Не вздумай! – с угрозой бросила ему Фиалка.

Существа, отведав угощение, загалдели и спрыгнули со шкафов. Мурлыкая, они ластились к девочкам, выпрашивая еще, пока в глубине кухни не послышался тяжелый кашель и шарканье ног по полу.
Пушистики, только услышав кашель, сразу же бросились врассыпную и попрятались под столами и шкафами. Я переглянулся с примарой и растерянно посмотрел по сторонам. Однако быстрее всех сориентировалась Фиалка.

- Шкафы, в углу! – шепнула она и, схватив Аши за руку, подбежала к шкафу у входа в кладовую. Запихнув подругу внутрь, она последовала за ней и аккуратно прикрыла дверь.
- Быстрее, - побледнел я, толкая Сакуру и Пухляша к укрытию. Толстый коротышка разволновался и снова начал шумно дышать. Шарканье на миг замерло, а потом на столах затряслась посуда. Кто-то быстро приближался к нам.
- Прячься, - взмолилась примара, помогая Пухляшу забраться в другой шкаф и закрывая за ним дверь. – Сиди тихо!
- Быстрее, быстрее! – поторопил я её, открывая дверь в кладовую и пропуская примару внутрь. Затем захлопнув дверь, я быстро нырнул под стол и забился в угол. Как раз вовремя, потому что из-за угла, закрывая собой свет ярких ламп, появился Страж.

Им оказалась гигантская неопрятная старуха в грязном платье и не менее грязном фартуке поверх него. Серая, дряблая кожа навевала мысли о перемороженном мясе. Жадные, глубоко запавшие глаза внимательно изучали кухню, а длинный мясистый нос с шумом втягивал воздух. Ямауба. Уродливая карга.
У старухи оказался необычайно большой рот и когда она открывала его, то становились видны гнилые пеньки зубов, слишком больших для нормального человека. Длинные толстые руки свисали почти до колен, а ладони были больше похожи на пауков – жирных, мерзких и дергающихся. На фартуке виднелись пятна запекшейся крови, и в воздухе разливалась удушливая вонь разложившегося мяса.

- Бездельники! – прошамкала старуха и, резко наклонившись, нырнула под один из шкафов, а когда разогнулась, я увидел, что она держит паучьими пальцами отчаянно верещащего пушистика. Его друзья поблескивали напуганными глазками из темноты. – Бабулю удумали отвлекать?! Не видать вам компота, как свободы!
Когда старуха сжала пальцы в кулак, я вздрогнул, услышав противное хлюпанье, а следом и чавканье. Фуцута, раздавив пушистика, жадно слизывала его останки с ладони. Другие обитатели кухни тихонько заскулили под шкафами, напомнив мне перепуганного Пухляша. Хорошо, что коротышка не видел это ужасное зрелище, иначе точно бы упал в обморок.
- За работу, бездари! – старуха выплюнула на пол ошейник пушистика, и бронзовая табличка грустно звякнула, ударившись об кафель. Меня затошнило и лишь ценой невероятных усилий я смог сдержать в себе скудный перекус. Дверца шкафа напротив стола приоткрылась, и я увидел перекошенное от ужаса лицо Пухляша. Я покачал головой и коротышка, кивнув, прикрыл дверь. Старуха подошла ближе, мне пришлось зажал нос, чтобы не задохнуться от удушливой вони. – Найти их! Кто найдет, тому тарелку супа вне очереди!
Блестящие глазки пушистиков словно по команде уставились на меня. Однако никто из них и не думал выползать, чтобы показать старухе, где прячутся изгои. Ямауба подождала немного, громко чихнула и, шаркая, отправилась дальше, ругаясь под нос.

Я вылез из-под стола, как только шарканье затихло и пушистики осторожно покинули свои укрытия. Один из них подкатился к окровавленному ошейнику и грустно мурлыкнул. Остальные окружили меня, а в их блестящих глазах я увидел одну лишь боль.
- Она ушла? – тихо спросила Сакура, приоткрывая дверь в кладовку.
- Да. Выходите, - коротко ответил я. Первыми вылезли Аши и Фиалка, а потом, сопя носом, и Пухляш.
- Ужас какой, братка. Чуть душу-то Судье не отдал, пока там сидел, - простонал коротышка. – Все думал, а ну как откроет она шкаф, а там я…
- И сожрала бы тебя, - жестко перебила его Фиалка. Сакура покачала головой в ответ на это, но промолчала. Было видно, что примаре тоже не по себе. Но они хотя бы слышали это, а не видели, как я.
- Скажите спасибо им, - вздохнул я, опускаясь на колено. Ласково погладив грустного пушистика, оплакивающего своего друга, я вытащил последнюю вареную картошку и протянул ему. Но зверек грустно вздохнул и, не взглянув на подарок, укатился под шкаф. Зато его друзья не стали стесняться и, накинувшись на угощение, моментально его съели.

Дальше отвлекаться было нельзя. Кто знает, есть ли тут бестии, да и старуха наверняка еще гуляет по кухне. Пусть она шаркала и горбилась, я видел, как стремительны её движения, поэтому рисковать не собирался. Библиотекарь Митаро предупреждал, что каждый Страж опаснее предыдущего. И Фуцута, как он её назвал, далеко не такая безобидная, какой пыталась казаться.

- Надо идти, - буркнул я, повернувшись к друзьям. – Я впереди, потом Сакура, Пухляш и Аши с Фиалкой.
- Почему мы замыкаем? – недовольно спросила Фиалка, блеснув фиолетовым глазом. Я кивнул в сторону Пухляша и девочка презрительно поджала губы. – Понятно.
- Услышите шум или шорох, почувствуете вонь – сразу п-прячьтесь, - предупредил я, хотя все и так это понимали.
- А куда идти-то, братка? – спросил Пухляш, опасливо озираясь по сторонам.
- Вперед. Искать выход из этого лабиринта. Скорее всего, здесь тоже есть дверь, ведущая в другой Круг.

Пушистики нам не мешались, хоть и следовали за нами довольно долго. Я с удивлением рассматривал столы и плиты, на которых трудились эти крохотные создания. Пятеро пушистиков, облепив большой половник, мешали булькающее варево в большой кастрюле. Еще двое ловко резали овощи, а четверо других закидывали их в котелок с похлебкой.
Пухляш шумно глотал слюни и, если делал шаг в сторону, тут же следовало раздраженное шипение Фиалки, вынужденной за ним присматривать. Сакура и Аши, хоть и смотрели на вкусности голодными глазами, все же сдерживались.

- У нас еда кончается, - предупредила Сакура, когда мы забрели в тупик и уселись на пол, чтобы немного передохнуть.
- Можно здесь набрать, - буркнула Фиалка, не сводя с толстого коротышки злого взгляда. Она то и дело одергивала его и порядком устала.
- Можно, - кивнул я. – Только не то, что го-готовится.
- Тут есть сыр, вяленое мясо в пакетах и сушеные овощи, - тихо сказала Аши, становясь на цыпочки и заглядывая на полки.
- Берите то, что меньше весит. С полными мешками убежать будет сложно, - вздохнула Сакура, складывая в свою торбу пакеты с сушенным мясом. Я вытащил один кусочек и под настороженными взглядами друзей его съел. Мясо было старым и жестким, однако если его размочить слюной, то становилось вполне съедобно. Примара тоже присоединилась к поискам. – Сухари. Консервы. Вроде свежие, Молчун.
- Возьмем, - кивнул я, наполняя и свою торбу. Пухляш шумно пыхтел, поедая мясо. Он глотал его, не жуя, и не обращал внимания на недовольное шипение Фиалки.
- Вкусно, братка, - отдуваясь, бросил он. От него разило чесноком, а на лбу коротышки выступил пот. Мясо щедро сдобрили перцем прежде, чем завялить.
- Не налегай. Воду мы еще не нашли, - предупредил я и вздрогнул, когда из-за шкафа появилась Унаги, Лучок, Ласточка и Колотун.

Примары, не ожидая нас увидеть, застыли, как вкопанные, а затем Унаги злобно ухмыльнулась. Я же, нахмурившись, смотрел на нецесов. У Колотуна обварена половина лица, а голова Ласточки обвязана окровавленным бинтом. Однако они так и несли торбы примаров. Включая торбу Пенсне.

- Надо же. Живы еще, - процедила Унаги, с презрением обводя нас долгим взглядом. – А Пенсне не повезло.
- З-знаю. Я видел его, - ответил я.
- Видел? Чего ты мелешь? – буркнул Лучок. – Его схватила та бледная дрянь без глаз.
- И вы бросили его? – с вызовом спросила Сакура. Лучок опустил глаза, а вот Унаги оскалилась.
- Бросили. Ему ноги оторвали, на кой нам калека?!
- Зато припасы его не бросили, - тихо вставила Аши и уткнулась в пол, когда Унаги зло на нее посмотрела.
- А с вами что случилось? – Фиалка, игнорируя примару, повернулась к нецесам. Колотун шмыгнул носом и коротко ответил:
- Трубы, - Ласточка кивнула и, поморщившись, потрогала голову.
- А мне ухо оторвали. Собаки. Здоровенные такие. И страшные.
- Бестии, - шепнул Пухляш и содрогнулся. Унаги тут же ухватилась за новое слово.
- Кто?
- Бестии, - повторила Фиалка. – Слуги Стражей.
- А вы откуда знаете? – подозрительно спросил Лучок.
- Знаем, - ответил я, положив руку Фиалке не плечо.
- Плевать на них, Лучок. Нецесы! Набивайте мешки и пошли отсюда, пока эти нихилы все себе не забрали. Колотун, а ты пойди по столам погуляй. Найдешь мясо жареное, тащи сюда.
- Со с-столов нельзя н-ничего брать, - встрял я. Унаги задумчиво поджала губы и кивнула. – Она узнает.
-Она?
- Фуцута.
- Чья Фуцута? Твоя? – Унаги рассмеялась собственной шутке и тут же замолчала, вытаращив глаза. Вдалеке послышалось знакомое шарканье.
- Идиотка! – прошипела Фиалка и, пихнув Аши, заняла ближайший шкаф.
- Прячьтесь, - добавила Сакура, хватая меня за руку и потянув за собой.

Пухляш забился вместе с Унаги и Лучком под стол. Ласточка и Колотун спрятались в шкафу, а я и Сакура нашли укрытие в ящике для специй. Ящик был тесным, внутри остро пахло перцем, ванилью и чесноком, но и такому укрытию каждый из нас был рад. Тем более дверцы закрывались не плотно и оставалась небольшая щелочка, чтобы видеть, что происходит снаружи.

- Я знаю, что вы здесь, детки, - мягкий голос ямаубы обволакивал так же, как холод Белой леди. – Нечего бояться бабушку. Выходите, сиротки. Фуцута покормит вас. Вкусными супами, пирожками и тушеной рыбкой. Рассыпчатым сладким рисом…
Я вздрогнул, когда старуха врезалась ногой в ящик, где мы прятались.
- Нальет чайку и напечет печенья. А для сладких девочек припасено малиновое варенье, - я видел сквозь щелку, как она подходит к столу, под которым прятались примары и Пухляш. Бледная Унаги, не дыша, следила за каждым шагом старухи. Лучок же улыбался, а его затуманенный взгляд говорил о том, что слова Фуцуты медленно, но верно заползали в душу. Только Пухляш, зажавший уши пухлыми ладонями, поступил правильно. Услышь он заверения старухи и вся Комнатка не смогла бы его остановить.
Сакура тяжело дышала и биение её сердца казалось мне самым громким звуком на свете.
- Выходите, детки, выходите, - мурлыкала карга и вонь от её фартука становилась сильнее. Правда голос старухи изменился, когда послышалось знакомое мурлыканье. – Бездари! Почему я должна искать их? Если кто-то из них уйдет, десяток из вас отправится в суп.
Невидимый пушистик заскулил, и я увидел, как в глазах Унаги загорается ужас. Он смотрел прямо на неё.
- Нецесы, за мной! – рявкнула примара и, выбравшись из-под стола, потянула за руку Лучка. Однако тот глупо улыбнулся и остался лежать, как лежал. Дверца шкафа, где прятались Колотун и Ласточка, с треском распахнулась и два нецеса кинулись за Унаги. Старуха протяжно завыла и в этом вое мне послышались довольные нотки. Я же закрыл глаза, увидев, как Фуцута хватает за ноги неуклюжего Пухляша с одурманенным Лучком и, сунув их подмышку, бросается в погоню. Громко лязгнул металлический стол, который старуха опрокинула, не вписавшись в поворот, и с ящика, где прятались мы с Сакурой, упала на пол большая кастрюля с вонючей грязной водой.

[моё] Гектор Шульц Авторский рассказ Темное фэнтези Фэнтези Японская мифология Длиннопост

Показать полностью

Писатель.

4 месяца назад

"Комнатка". Часть шестнадцатая⁠⁠

Часть первая
Часть вторая
Часть третья
Часть четвертая
Часть пятая
Часть шестая
Часть седьмая
Часть восьмая
Часть девятая
Часть десятая
Часть одиннадцатая
Часть двенадцатая
Часть тринадцатая
Часть четырнадцатая
Часть пятнадцатая
Часть шестнадцатая

- Если это самое страшное порождение Судьи, то оставшиеся два круга легче? – с надеждой спросил я, когда Библиотекарь сходил за чайником и тремя кружками. Он поставил на столик тарелку с овсяным печеньем и скупо улыбнулся, словно боялся меня расстроить. Но в итоге сдался и мотнул седой головой.
- Отчасти, Молчун. Отчасти, если можно, так сказать. Второй круг – пристанище Двуликого Футакути. И если остальных Стражей можно перехитрить или сбежать от них, то от Футакути так просто не отделаться. Он – хранитель всего и ревностно следит за целостью своих складов, которые так обширны, что обойти их не удастся и за тысячи лет. Застрявший там изгой будет обречен вечность прятаться во тьме, покуда Двуликий не найдет его. Ему не нужны бестии, он сам, как бестия. Быстрый, внимательный, жестокий. Но есть путь. Есть… Лабиринт его складов не так уж и хитер, как может показаться. Всего лишь нужно держаться правой стороны и при малейшем шорохе прятаться и молиться, чтобы Двуликий не настиг вас. Повезет, и вы найдете неприметную крохотную дверку. Достаточную, чтобы в нее пролез изгой, и недостаточную для Стража.
- Почему его зовут Двуликим Футакути? – тихо спросила Сакура, прижимаясь ко мне. Она легонько дрожала и точно не от холода.
- О, это хороший вопрос, - вздохнул Митаро. – Исхода может быть два. Если Двуликий вас поймает, то он может или отпустить, или поглотить. Никто не знает, от чего зависит решение, но я склонен думать, что Стражу подвластно нечто иное. Что он способен видеть душу изгоя. Но в любом случае, до этого лучше не доводить. Кто знает, что он решит. И как же горько будет остаться в его обители, когда Врата так близки.
- А Бусинка… - я не договорил, потому что хозяин отрицательно мотнул головой, поняв, куда я клоню.
- Бусинка проведет вас до Харчевни, а дальше полагаться придется на себя. Мои пушистые друзья постоянно рискуют, когда ищут обходные тропы для изгоев. Негоже лишний раз подвергать их ненужной опасности, - ответил он и, улыбнувшись, погладил енота по мягкой шерстке. Затем, вздохнув, Библиотекарь добавил: - Не так и много их осталось. Остальные дорого заплатили за эти знания… Ну, перейдем к Первому кругу. Последнее препятствие перед Вратами и встречей с Судьей. Самое сложное, ибо Страж – это Маккуро. Женщина с разрезанным ртом. Примара… Единственная из тварей, кому Судья позволил сохранить имя. Чернильной тьмой залиты её глаза и так же черно её сердце. Не ищите у неё сострадания, оно чуждо ей. Её не трогают слезы, боль и страх. Она умна, как тысячи примаров. Сильна, как тысячи бестий. И безжалостна, как Судья Изанами. Немногие прошли испытание Маккуро и великое множество потеряло надежду, не устояв перед ней…

Знания, которые Митаро вывалил на нас, заставили впасть в уныние. Сам хозяин библиотеки молча сидел в кресле, потягивал чай и задумчиво поглаживал прикорнувшую на плече Бусинку. Он понимал, что нам нужно время, чтобы свыкнуться с этими знаниями. Потому и молчал.
Я же растерянно смотрел на Сакуру, которая отвечала мне тем же. Радость успешного бегства от Обжоры уступила место новым тревогам. Если Библиотекарь не обманывал, то впереди нас ждали серьезные трудности.

- Понимаю, вам тяжело, - нарушил молчание Митаро, шумно отпивая чай из кружки. – Это выражение, что застыло на ваших лицах, я видел и ранее. И буду видеть еще долго, покуда существует Судилище. Но не забывайте, маленькие нихилы, о такой вещи, как надежда. Даже в темные времена надежда позволяла выпутываться из таких сложностей, о которых сейчас вряд ли кто вспомнит. Вы сильны и быстры, а опасность лишь обострит ваши чувства. Главное, не отчаивайтесь и идите вперед. Прячьтесь, хитрите, обманывайте Стражей, и вы дойдете до Врат.
- Вы в это верите? – тихо спросил я. Библиотекарь без лишних раздумий кивнул.
- Всем сердцем и душой, - улыбнулся он грустно. – Иначе давно бы опустил руки. Изгои попадаются разные. Кто-то боится меня и уходит сразу. Кто-то слушает или чем-то помогает. Отрадно, что вторых все же больше. Была тут девочка одна. На вас похожая. Сильная. Она сама добралась до меня. Обжора её чуть подрал, но не смертельно. Пройти лабиринт Обжоры без помощи… Не каждый на это сподобится.
- Наверное она уже прошла Врата, значит и мы сможем, - попыталась подбодрить меня Сакура. Я робко ей улыбнулся, но все же правда в словах примары была. Юба тоже крепкая и сильная, она спокойно приняла Жребий и спокойно ушла. Такие не заканчивают жизнь в пасти Обжоры, как Шинаши. Шинаши всегда был импульсивным, а в Судилище импульсивным не место. Тут важна холодная голова и храбрость. Может о Юбе и говорил Библиотекарь.
- Белую леди ей тоже удалось миновать, - подтвердил Митаро. – Я отправил с ней Рыжика. Он вернулся и сказал мне, что девочка нашла выход. Рыжик хотел вернуться, но я не пустил. Сильный и так справится, а слабому помощь нужнее.
- Вы их понимаете? – спросила Сакура.
- Да. Может, это дар Судьи, - ответил Библиотекарь, с любовью смотря на Бусинку. – А может, привык. Сколько времени прошло… Поначалу я пытался считать дни, а потом бросил. Сбился, да и кому это нужно.
- Тем, кто придет, - буркнул я. Библиотекарь на миг задумался, а потом кивнул.
- Возможно, ты прав. Надо было следить за днями, а я… сдался, наверное. Время в Судилище странно течет, поневоле теряешься, маленький нихил, - ответил он и, поднявшись, поманил нас за собой. – Пойдемте. Соберу вам в дорогу немного припасов.

Мы послушно пошли за Митаро в комнату, где ночевали. Там наш хозяин подошел к железному сундуку в углу, который был копией Сундука из Комнатки и, открыв крышку, задумчиво хмыкнул, разбудив Пухляша, Фиалку и Аши.
- Не густо, - констатировал он, перебирая нехитрые пожитки. – Знаниями сыт не будешь. Вот, печенья пачка и хлебцы.
- Надолго не хватит, - улыбнулась Сакура, посмотрев на Пухляша, но Библиотекарь шутливо погрозил ей пальцем.
- Знаю вас, сладкоежки. Но печенье это не простое. Одного кусочка надолго хватит. Сытость оно дает и силы бежать. Стражи чуткие, они запросто ваше мясо жареное и лук почуют. А с печеньем прятаться будет попроще. А если приестся, так в Харчевне разживетесь другим. Но помни, Молчун. Не вздумайте стряпню старухи есть. Опасная она для тех, кто из Комнатки вышел… Фляги вот возьмите. Пригодится, когда захочется воды напиться.
- Разве воду Судилища можно пить? – спросила примара.
- Внутри кругов можно. Но если покинете Первый круг и попадете на дорогу к Вратам, то придется довольствоваться своими запасами. Воду, что течет по землям Судилища, пить нельзя. Она отнимет память, волю, а потом и жизнь. Ей невозможно напиться и в этом главная опасность. Не забывайте пополнять запас. Всяк лучше печеного горла и пустой фляги, - некрасивое лицо Митаро вдруг сморщилось, а в запавших глазах блеснули слезы. – Я бы дал вам карту, да проку в ней нет. Кто-то из Стражей поймал изгоя с моей картой, а потом меня навестил Судья Изанами и… Не будем об этом. Нечего стращать вас перед долгой и трудной дорогой. Запомните еще вот что: Судилище опасно. Что здесь, под землей, что там, снаружи. Тьма не дремлет и с радостью примет в свои объятия отчаявшуюся душу. Спите вполглаза и держите ушки на макушке. Глупый Обжора вас уже не достанет, а вот остальные могут.
- Спасибо вам. За помощь и… остальное, - криво улыбнулся я. Библиотекарь кивнул и бросил взгляд на пискнувшего тануки.
- Бусинка права. Вам пора идти. Сейчас Белая леди дремлет, а когда она дремлет, она не опасна. Но очень скоро она выйдет на охоту. До этого момента вы должны успеть найти дверцу. Будет тяжело, маленькие нихилы. Я лукавить не буду. Одному сложно выжить в Судилище, но вас пятеро. Держитесь друг друга и вы дойдете до Врат.
- Пошли, - вздохнул я и повернулся к Сакуре. Бусинка уже пританцовывала у входной двери в комнату и дураку было понятно, что тануки торопится.
- Удачи вам, маленькие нихилы, - тихо обронил Митаро перед тем, как мы вышли из его каморки. Он поставил на огонь чайник и задумчиво уставился в темноту, углубившись в ему одному понятные мысли.

*****

Закинув торбы за спину, мы медленно пошли вдоль стеллажей с книгами за Бусинкой. В воздухе все так же пахло книжной пылью и ароматным чаем Библиотекаря – странного Стража, который помогал изгоям, а не пытался их сожрать.
- Как думаешь, мы дойдем до Врат? – спросила Сакура, нарушив тревожное молчание. Я чуть подумал и кивнул.
- Нас пятеро. И мы знаем м-многое. Остальное за-зависит от удачи, - буркнул я и замолчал, потому что горло снова сдавило спазмом. Но в одной фляжке все еще плескался горячий чай Библиотекаря, который он заварил нам перед уходом. Согреться хватит и то радость. Поэтому я отвинтил пробку и, сделав глоток, протянул флягу примаре. Та тоже глотнула и благодарно улыбнулась. Чай и правда убирал дурные мысли. Фляга пошла по кругу, и улыбка расцвела даже на лице гордой Фиалки.

Бусинка уверенно вела нас к выходу из библиотеки и очень скоро огромные стеллажи остались за спиной, а мы углубились в узкий коридор, в котором горел тусклый свет и откуда-то спереди тянуло холодом.
Тануки исчезла за очередным поворотом, а я задумчиво хмыкнул, увидев тяжелую металлическую дверь в пятнах ржавчины и странных, неприятных подтеках. Вход в обитель Белой Леди. Хорошо хоть петли были смазаны и скрип не всполошил всех тварей в округе, но открыв дверь, я все-таки поежился, увидев, что находится за порогом.

Звенящая тишина, поблескивающая в редком холодном свете белая плитка, тяжелый запах лекарств и давно пролитой крови, огромные металлические столы, отполированные до зеркального блеска. Шкафчики с мутными стеклами, которые прятали в себе пыльные высохшие колбы и пузырьки с неизвестной жидкостью. Тихий лязг вдалеке, пугающие шорохи и скрипы.

Я вздрогнул, когда Сакура схватила меня за руку и указала в сторону. Повернувшись, я с трудом сдержал тошноту, увидев, что на ближайшем к нам столе лежит гниющая куча чего-то зловонного и мерзкого. Куча мелко подрагивала, что полностью отбивало желание подойти и ознакомиться с ней поближе. Только дурак вроде Бидного Томо решился бы на такое. Пухляш тихонько заскулил.
Бусинка, словно понимая, что шуметь нельзя, ткнулась мокрым носом мне в ладонь и отбежала на два шага в сторону, приглашая следовать за ней. Я кивнул и дальше двинулся уже пригнувшись. Как и примара, глаза которой округлились от страха, а дыхание стало редким и прерывистым.

Тем не менее в странном помещении царила идеальная чистота. Выложенный белой плиткой пол был вымыт и блестел, словно его пять нихилов закончили натирать секунду тому назад. Но все это касалось только пола, стен и потолка. Многочисленные шкафы и столы чистотой похвастаться не могли. Где-то валялись обрывки почти истлевшей одежды. Пожелтевшая бумага, исписанная неровным почерком. Осколки от разбитых колбочек и пузырьков. По стенам были развешаны ржавые цепи, крюки и нечто похожее на кандалы. Старые кресла с потрескавшейся кожей и пятнами ржавчины. И тупая ноющая боль, которой веяло от каждой вещи в этой комнате.

- Это какая-то старая и страшная больница, - тихо прошептала Аши. Хоть она и говорила тихо, её голос показался мне громче крика. Однако она была права. У меня тоже было ощущение, что мы попали в заброшенную больницу.
- Тише, - приструнил я её и девочка, закусив губу, виновато кивнула. Правда Бусинка не металась беспокойно, поэтому я посчитал что опасность нам не грозит. По крайней мере, пока. Но я помнил предостережение Митаро. У Белой леди чуткий слух, а еще есть бестии… Конечно, друзьям я об этом тоже рассказал, просто Аши немного растерялась. Одно дело слышать о Пятом круге и совсем другое тут очутиться.

Скоро я понял, что Библиотекарь не врал. Здесь царил дикий холод, пробирающий до костей. И если Сакура дрожала, обутая в добротные ботинки, то я в своих тапочках ощутил тот самый мороз, обжигающий, как пламя.
Однажды я споткнулся и в поисках опоры уперся в стену. И тут же отдернул руку, полыхнувшую болью. Лишь Бусинке, казалось, холод был нипочем. Тануки уверенно бежала вперед, иногда замирала, нюхала воздух, тыкалась носом в мою ладонь и продолжала путь, следя, чтобы мы не отставали.

Дважды нам пришлось прятаться, когда резкий лязг впереди заставил Бусинку всполошиться. Она юркнула под стол вместе с Аши и Фиалкой, а мы с Сакурой и Пухляшом забились в темную кладовую. Толстый коротышка без лишних напоминаний закрыл ладонью нос и рот. Вылезли мы лишь после того, как Бусинка сбегала на разведку и, вернувшись, тихим писком дала понять, что можно идти дальше.
Но с каждым шагом холод становился сильнее, и я все чаще прикладывался к чаю Библиотекаря, который и не думал остывать. После глотка меня обдавало волной тепла, а в голову возвращались радостные мысли. Щеки примары тоже розовели, словно и не чай это был, а старый добрый бурбон из Комнатки.

Мы продолжали идти вперед, а конца и края жуткой больнице не было. Однако я заметил, что запахи немного изменились. Теперь пахло паленой шерстью, спиртом и свежей кровью. Да и Бусинка стала вести себя более беспокойно.
Тануки часто убегала вперед на разведку, а мы, спрятавшись в кладовой или заброшенном кабинете, ждали, пока она вернется. От постоянного напряжения болела голова, да и ворчащий живот давно требовал чего-нибудь поесть. Сакура, Пухляш и девочки тоже согласились перекусить и, пока наш провожатый не вернулся, я развязал торбу и вытащил еду, совершив ошибку, о которой меня предупреждал добрый Митаро.

Вытащив завернутое в промасленную бумагу жареное мясо, я поделил его на пять порций, а остатки убрал обратно в торбу. Сакура вытащила две вареные картофелины, соль в спичечном коробке и подвявшую головку лука. Припасы было решено делить по очереди.
Наскоро перекусив холодным мясом, я сделал глоток виски из бутылки и задумчиво посмотрел в коридор, где виднелся большой стол, заваленный лохмотьями и ржавыми железками. Сакура, поняв, поджала губы и кивнула.

- Бусинки долго нет, - тихо сказала она и пожала плечами. – Может, заблудилась?
- С-сомневаюсь. Они давно тут все и-излазили, - хмыкнул я, вытирая вспотевшие ладони об штанину.
- Бестии? – глаза примары округлились, когда в отдалении послышался лязг. Она вжалась спиной в стену и, зажав рукой рот, задержала дыхание. Я поступил также и, перебравшись ближе к примаре, рискнул выглянуть в коридор. По коже пробежал мороз, когда я увидел вдалеке силуэт собаки. Огромной и сильной собаки.

Она, прижавшись к полу, шумно втягивала носом воздух, а глаза разгорались все сильнее, навевая аналогии с углем в печке. Впрочем, когда собака сделала пару шагов в сторону нашего укрытия, я смог разглядеть её получше. И тут отличий стало слишком много.
У зверя не было шерсти, кроме как на голове. Только серая обескровленная кожа, сквозь дыры в которой просвечивало мясо. Сильное тело и развитые конечности: я видел бугры мускулов, которые лениво перекатывались, когда бестия двигалась. Горящие дьявольским огнем красные глаза и острые клыки размером с мою ладонь, не меньше. Но куда ужаснее была морда твари, смятая и обезображенная, как комок глины в руках разочарованного мастера. Теперь я понял слова Митаро. Это была не собака. Это был инугами. Настоящий демонический пёс.
Сакура, выглянув из-за моего плеча и увидев бестию, побледнела, а потом затряслась от ужаса. Лишь моя рука, сжавшая до боли колено примары, хоть как-то помогло вернуть девочке контроль над телом. Я не винил её. Бестия могла напугать любого. И сейчас она медленно подбиралась к нашему укрытию.

Я же лихорадочно принялся осматривать нашу комнату и с каждой секундой понимал, что бежать некуда. Единственная дверь у противоположной стены была завалена горой мусора, которую быстро и бесшумно не убрать. Небольшое окно было укреплено решеткой, да и разбить стекло наверняка тоже не предоставлялось возможным.
От досады я сунул руку в карман и снова покрылся испариной, наткнувшись на скатанную в шарик бумагу, в которую было завернуто жареное мясо. Библиотекарь предупреждал, что бестии сразу учуют еду, а я, идиот, забыл об этом. Однако бестия все еще была далеко, поэтому я, вздохнув, решился на риск. Вытащив бумажный шарик, я размахнулся и запустил его в противоположную от нашего укрытия сторону. И тварь тут же сорвалась с места и ринулась за ним.

- Пошли! – одними губами прошептал я и, схватив Сакуру за руку, силком потащил девочку в коридор. Примара вяло двигала ногами, а в глазах плескался натуральный ужас. Но она все же собралась с силами и резво поползла за мной, как и скулящий Пухляш. Фиалка ни на шаг не отставала от Аши, а на гордом лице, к моему удивлению, не было страха. На наше счастье бестия врезалась в стол, с которого посыпались ржавые железки и создала достаточно шума, чтобы мы спокойно перебрались в другую комнату и осторожно заперли укрепленную сеткой стеклянную дверь. Вовремя, потому что к твари прибыло подкрепление и одна из бестий ткнулась носом в дверь, где мы до этого прятались. От раздавшегося низкого рыка желудок скакнул к горлу и захотелось бежать без оглядки. Лишь чудом я не сорвался с места и, вжавшись в стену, замер.

Было слышно, как бестии добрались до моей приманки и принялись шумно её обнюхивать. Я не рисковал шевелиться, вспомнилось предостережение Библиотекаря, которым я сейчас не собирался пренебрегать. Пухляш и девочки тоже затаились в углу и, поблескивая глазами, прислушивались к тому, что происходило за дверью.
Нам повезло. Бестии, не найдя следа, разбрелись кто-куда, но я, прежде чем покинуть укрытие, старательно досчитал до пятидесяти. И лишь тогда рискнул приоткрыть дверь и выглянуть в коридор. Бледная примара буквально не отлипала от меня, но я старался не отвлекаться. Твари могли быть рядом, поэтому необходимо как можно скорее найти новое укрытие.

- Не шуми! – тихо прошептал я на ухо Сакуре. Та кивнула и, закусив губу, медленно поползла за мной вперед. Передвигались мы медленно, а все из-за того, что бестии были бесшумны и приходилось осторожничать, выглядывать из-за углов и стараться находить обходные пути.
- Молчун… - Сакура тронула меня за руку и добавила, когда я обернулся. – У меня странное ощущение.
- О чем… - я нахмурился, но не договорил. Прямо за примарой, на одном из столов сидела бестия и я мог бы поклясться, что вижу на уродливой морде человеческую ухмылку. Шумно сглотнув, я потянул девочку к себе и закрыл собой, после чего осторожно подтолкнул её, но примара, как и я, замерла на месте, рассматривая уродливую тварь. А та, словно играясь, не собиралась прыгать и рвать. Она просто сидела на столе и ехидно смотрела на нас горящими глазами.
- Бегите! – раздался в голове хриплый и искаженный, но все же знакомый голос. Посмотрев вправо, я увидел Бусинку. Шерстка окрасилась красным, а сама тануки тяжело дышала и, не мигая, смотрела на меня. И тут я понял, чей это голос. Библиотекаря Митаро. Пусть и искаженный, как в старой рации, но это был его голос. – Бегите и не оглядывайтесь!

Мы резко сорвались с места, и бестия довольно зарычала. Этот рык пробрал до мурашек, столько в нем было садистского удовольствия, и тут же отозвалась неподалеку вторая тварь. Мои друзья, пригнувшись, бежали вперед, а я, как мог, старался поспевать за ними, попутно пытаясь запутать бестий. Была лишь одна проблема. Мы не знали, куда бежать.
Но на выручку подоспела Бусинка. Тануки хоть и хромала, но все же смогла обогнать Сакуру и остальных. Я крикнул примаре, чтобы та держалась за зверьком, а сам пнул ногой железный стол, который с жутким грохотом завалился на бок, ломая плитку и заставляя бестий злобно рычать. Правда это был единственный стол, который я смог перевернуть. Остальные были огромными и тяжелыми. Тут и десять нихилов бы не помогли. Зато никто не мешал опрокидывать стулья, коробки и сбрасывать со столов мусор. Я, конечно, понимал, что эти преграды бестий не остановят, но делал, что мог.

- Направо! – закричала Сакура, видя, что я бегу в другую сторону. Но я махнул рукой и скрылся за углом. К моему удивлению, обе бестии побежали за мной. Я надеялся, что, хотя бы одна помчится следом, а тут удача - сразу две. Примара снова закричала, только как-то жалко и отчаянно. – Молчун!
- Беги! Прячься! – заорал я в ответ, надеясь, что девочка услышит. Возможно идея разделиться была не слишком умной, но в голову ничего больше не пришло. С Бусинкой у нихилов был хоть какой-то шанс. А меня уже догоняли бестии.

Одна из них сильно толкнула меня в спину головой, из-за чего я потерял равновесие и кубарем покатился по полу, пока не врезался спиной в металлический ящик, который жалобно звякнул и опрокинулся. Удар был таким сильным, что дыхание вылетело из легких, а перед глазами поплыли черные круги. Бестии ехидно рыкнули, словно насмехаясь. Я чувствовал дыхание одной твари, которая стояла слишком близко. Жаркое и тяжелое. Пропитанное солью и кровью. Вторая тварь взобралась на стол, отрезав мне единственный путь к бегству – проем, ведущий в коридор.

Я с трудом приподнялся и вздрогнул, увидев клыки бестии в миллиметрах от своего лица. Жестокие красные глаза, не мигая, смотрели на меня. В них плескалось лишь одно желание – разорвать и жадно пожрать трепещущее, теплое мясо. Но бестия не торопилась нападать. Она, как и Обжора, играла. Ждала, пока страх окончательно не возьмет надо мной верх, и тогда можно вцепиться в горло.
Однако, когда из коридора потянуло холодом, произошло что-то странное. Вторая тварь, сидящая на столе, трусливо заскулила и в безразличных до этого момента глазах вспыхнул ужас. Первая, секунду назад желавшая растерзать меня, попятилась и опустила голову. Стало еще холоднее и тут я услышал, как кто-то вдалеке мурлыкает незатейливую песенку. Сердце тревожно забилось, когда я понял, что эту песенку часто мурлыкал Бидный Томо, когда слишком увлекался уборкой и уходил в себя. Но это точно был не Томори. Томо ни за что не оставит Комнатку. Да и голос был женским. От него ныли зубы и замерзала кровь. Белая леди.

Она вплыла в комнату медленно, как и подобает хозяйке. Бестии, опустив головы, трусливо затряслись, когда до них добрался холод, источаемый Стражем. Я же, несмотря на то, что замерз, старался не шевелиться и вжался спиной в обжигающе холодный металл.
- «Она услышит стук твоего сердца. Как бегут твои мысли. Как кровь течет по венам», - всплыл в голове голос Библиотекаря. – «И сердце твое замерзнет моментально от её крика».

Белой Леди оказалась высокая, стройная женщина. Темные волосы были убраны в аккуратный пучок. Черты лица острые и красивые. Но пугало другое. Глаз у Стража не было. Вместо них лишь два черных окровавленных провала и кровь, уродливо стекающая по гладкой алебастровой коже, капала на белое платье. Помимо этого в глаза сразу бросалась и неестественно длинная шея, как у всех рокурокуби из старых сказок…
Надменно задрав подбородок, она хищно улыбнулась, обнажив мелкие, острые зубы, каких у нормального человека не встретишь. Длинные пальцы коснулись моей щеки, и я невольно вздрогнул, такими ледяными они были.

- Горячая кровь… Больная кровь… - прошептала она. Голос тоже был холодным, как и все в этом жутком белом царстве. Он гипнотизировал и баюкал. – Как давно не было теплой крови на моих губах…
Бестии снова заскулили. Жалобно и трусливо. Но стоило Белой леди вопросительно изогнуть бровь дугой, как твари резко сорвались с места и исчезли в коридорах. Страж довольно улыбнулась и, наклонившись, легко взяла меня на руки, прижав к груди. А затем снова начала мурлыкать ту самую жутковатую песенку, от которой меня начало клонить в сон.
Я чувствовал обжигающий холод её кожи, твердость её груди, и чувствовал, как замедляет ход мое сердце, которое сладко обволакивал волшебный мороз. «Зачем бежать, зачем страдать», шептал он. «Усни, мальчик. Усни».

*****

Очнувшись, я понял, что сижу в диковинном кресле, крепко стянутый кожаными ремнями. Рядом с креслом стоял металлический стол, на котором россыпью лежали разные инструменты: ржавые скальпели, стеклянные шприцы, пилы, сверла. Но стоило повернуть голову вправо, как желудок скакнул к горлу и меня чуть не вырвало.
На большом столе лежал Пенсне с всклокоченными волосами и безумными глазами. Он был подключен к большой капельнице, весь обмотан пожелтевшими трубками и его руки, так же, как и мои, были крепко зафиксированы. Только вот у примара отсутствовала нижняя половина тела. Вместо нее была лишь огромная лужа крови, начавшая густеть. Пенсне неотрывно смотрел на меня, а в глазах горела мольба сделать хоть что-нибудь. Но я, подергавшись, понял, что спеленали меня профессионально и на совесть.
И в последний момент меня пронзила мысль: значит, Унаги и остальные прошли тут раньше нас. Поэтому Страж был наготове, вместо того, чтобы спать, как говорил Библиотекарь.

Белая леди тоже была там. Она стояла в стороне и, наклонив голову, улыбалась, словно наслаждалась мычанием примара и моими безуспешными попытками освободиться. Затем она медленно подошла ко мне и без лишних слов коснулась пальцем щеки, как сделала в первую встречу. Кольнуло морозом, но Страж улыбаясь, надавила сильнее, и я застонал, когда острый, бурый ноготь вспорол кожу.
Тварь моментально облизнула палец и радостно дернулась от удовольствия. Меня обдало новой волной холода, отчего заныли зубы и сердце. Все, что я мог, так это молчать и наблюдать, как Хокайто Реди лакомится моей кровью.

- Сладкая… горячая… - прошептала она, вдавливая палец в рану. – Больная кровь…
- Отпустите! – закричал я и тут же получил такую сильную пощечину, что чуть голова не оторвалась.
- Кто кричит, потом молчит, - ответила Белая леди и ткнула пальцем в примара, который от ужаса забился в судорогах. Когда он открыл рот, я понял, что у него нет языка. Все, что Пенсне мог, так это просто бессильно мычать. И куда только девалась его надменность.

Меж тем рокурокуби отошла к столу с инструментами и принялась перебирать их тонкими пальцами, словно не зная, что взять первым. Затем она обрадованно хмыкнула и исчезла в комнате слева от меня.
Сразу потеплело. Не так сильно, но я почувствовал живительное тепло, которое ласково коснулось пальцев. И почти сразу вернулся холод, когда Страж возвратилась. Она катила перед собой странный ящик, к которому была приделана изогнутая ручка с утолщением на конце. Примар на столе, увидев ящик, снова забился в истерике, а потом и меня пробрало, когда я понял, что это такое. Стоматологическая бормашина.

Голову тут же заломило и передо мной пронеслись обрывки воспоминаний, в которых отдельное место занимал низкий свистящий звук, заставлявший сердце биться, как сумасшедшее. Митаро говорил, что воспоминания могут возвращаться. Но он не знал, какой ценой. Я был здесь когда-то. Примаром или нецесом, но точно был.
Белая леди взяла из ящика пыльную коробку с ржавыми сверлами и, загадочно улыбаясь, подошла ко мне. Затем резко запрокинула мою голову и запустила пальцы в рот. Свободной рукой она взяла бормашину и, нажав на педаль ногой, запустила дьявольское устройство, выдавшее тот самый противный свист. Пенсне, обеспокоенно мыча, попытался отвернуться, но тварь крепко стянула ремни и ему не оставалось ничего другого, как просто смотреть.

Только сверло коснулось зуба, в воздухе завоняло паленой костью, а в нос ударил вонючий дым. Белая леди радостно засмеялась, когда из моих глаз хлынули слезы. Сильные пальцы не давали мне закрыть рот и жгли десны холодом. Вот только от боли этот холод не избавил.
Боль пришла неожиданно. Сначала острая и пронзающая, она сменилась на тупую и монотонную. От вони и дыма слезились глаза, а мои побелевшие пальцы напрасно раздирали до крови ногу. Эту боль ни одна другая не смогла бы перебить.

Время перестало для меня существовать, потому что его изгнала боль. Рот наполнился кровью, которую я не мог сглотнуть, но твари было плевать на это. Белая леди методично сверлила зуб, изредка отвлекаясь на то, чтобы послушать моё мычание.
Когда она закончила, я обессиленно выдохнул и обмяк. Напрасно, потому что тварь взяла в руки большие щипцы. Не успел я удивиться или испугаться, как она одним отточенным движением вырвала просверленный зуб и отшвырнула его в сторону.

- Как комарик укусит… - прошептала она, снова берясь за бормашину. Однако неожиданно вздрогнула и повернулась в сторону темного прохода. Пару мгновений спустя, и я смог расслышать тихий вой бестии, после чего меня бросило в пот.
- «Только бы не Сакура», - стучало в голове. – «Только бы не Сакура».

Рокурокуби хищно оскалилась и зашипела, а с алебастровых губ сорвались хлопья пены. Она была в ярости, а я не понимал, что же такого сказал ей вой. Впрочем, ярость быстро сошла на нет, уступив место обычной злобе. Тварь швырнула бормашину на ящик и исчезла в темном проеме, моментально забыв обо мне.
Я закрыл глаза и вздохнул. Эту паузу и отдыхом-то не назовешь. Челюсть болела так сильно, что хотелось выть. Я и представить не мог, что перенес примар на столе и сколько времени он провел в этой ужасной комнате. Я молил лишь об одном. Чтобы Сакура и остальные спаслись…

[моё] Гектор Шульц Авторский рассказ Темное фэнтези Фэнтези Японская мифология Длиннопост

Показать полностью

Писатель.

4 месяца назад

"Комнатка". Часть пятнадцатая⁠⁠

Глазея на картины, мы упустили, что простой каменный пол оказался устлан потертыми коврами. Иногда в углах попадались тумбочки, на которых лежали стопки пыльных книг, стояли примитивные вазочки из глины с засохшими цветами.
В носу засвербело от пыли и я, не сдержавшись, чихнул, чем перепугал нашего провожатого. Енот недовольно на меня посмотрел и слишком уж по-человечески помотал головой. Сакура, увидев это, улыбнулась и похлопала меня по плечу, после чего вдруг замерла на месте, приоткрыв рот.

- Ч-что т-такое? – спросил я, подходя к примаре. Та повернулась ко мне и нахмурила брови.
- Запах, - ответила она. – Так пахнет в библиотеке. И так пахло от книг Пенсне.
- Идем, - вздохнул я и, утерев нос, сдержал следующий чих. Сакура была права. Так пахло в библиотеке. Не знаю, откуда я вспомнил этот запах, но я его вспомнил, как вспомнил и то, что люблю коньяк, а не виски.

Енот тем временем забежал за угол и пискнул, привлекая наше внимание, а когда я повернул за ним, то тоже остановился и протер глаза, не веря тому, что увидел. Сакура, присоединившись ко мне, от удивления схватила меня за руку и больно сдавила пальцы. Но я не обратил на это внимания.
Перед нами раскинулось огромное помещение, по сравнению с которым лабиринт Обжоры был сродни крохотной комнатушке. Ввысь, теряясь в темноте наверху, уходили гигантские шкафы, заполненные книгами. Шкафов было так много, я не видел конца этой странной библиотеки. Словно его и не было вовсе.
У каждого шкафа сбоку висела тяжелая бронзовая лампа, испускавшая плотный желтый свет. Пол устилал мягкий, пусть и довольно грязный зеленый ковер, а у редких стен стояли большие кожаные кресла, потрескавшиеся от времени. И ни души. Ни шорохов, ни скрипов, ни тихих голосов. Только одна большая, пыльная и немного жутковатая библиотека.

Но наш пушистый проводник чувствовал себя спокойно. Он терпеливо сидел на полу в отдалении и ждал, когда же мы пойдем дальше. Отчасти его спокойствие передалось и нам. Все-таки енот спас нас от Обжоры и всегда чутко реагировал на любые посторонние звуки.
Вздохнув, я тоже сжал руку примары и нехотя пошел вперед. Аши, Фиалка и Пухляш двинулись следом. Ноги словно приросли к полу и было очень тяжело выдергивать их из мягкого ворса ковра. На мгновение мелькнула мысль, что было бы здорово посидеть в одном из кожаных кресел с книгой, под теплым желтым светом и с кружкой горячего чая в руке. Никуда не бежать, ни от кого не спасаться. Просто сидеть и читать сказки. Добрые, волшебные сказки, в которых нет места злу…
Сакуру, скорее всего, тоже обуревали подобные эмоции, потому что девочка вяло шла за мной следом, продолжая изучать странную библиотеку. А странного там было много.
На нижних полках стояли огромные, с наш рост, тяжелые, ветхие тома с подписями на корешках неизвестным языком. Ввысь уходили гигантские отполированные лестницы, и кто знал, какие книги хранятся там, на самом верху.
Была еще одна странность. Несмотря на пыль, в библиотеке царил идеальный порядок. Все книги были расставлены по категориям и алфавиту. На полу, редких тумбах и столах ничего не валялось. Пахло пылью и… свежезаваренным кофе. От этого запаха у меня слюнки потекли, а в животе жадно заворчало. Я любил кофе, но в Комнатке его имели право пить только примары. Нихилам и нецесам кофе редко доставался, если только Ратто не расщедривался на чашку-другую. Вздохнув, я мотнул головой, отгоняя дурные мысли, и повернул за один из шкафов, следуя за нашим проводником. Тот уверенно бежал вперед, словно неоднократно бывал в этом книжном лабиринте.

Мы шли долго, то снова ныряя за шкафы, то выходя с другой стороны, то порой возвращаясь назад. Но енот продолжал бежать вперед и недовольно попискивал, если мы, спотыкаясь, замедлялись.
Откуда-то потянуло холодком и зверёк, пискнув, помчался вперед. Я переглянулся с друзьями и тоже перешел на бег, но за очередным поворотом остановился, как вкопанный. Примара, побледнев, сделала шаг назад, а я, нахмурившись, закрыл её собой. Пухляш шумно выдохнул и пробормотал что-то ругательное.

Перед нами находился дверной проем, такой же гигантский, как и все в библиотеке, и рядом с этим проемом стоял необычайно тучный мужчина в пыльном костюме в тонкую полоску и кокетливо сдвинутом набок сплющенном цилиндре. Его лицо, изрытое оспинами и покрытое пигментными пятнами, удивленно вытянулось, когда он увидел нас, а маленькие черные глазки забавно округлились. Объемный живот, лишь чуть-чуть недостающий до пола, заколыхался и мужчина сделал шаг в нашу сторону, однако тут же остановился, когда мы настороженно попятились от него. Он поднял руки, и мы увидели, что они куда длиннее, чем у обычного человека, а вот ноги, наоборот были хилыми и короткими. Впрочем, это не отменяло факта, что перед нами настоящий гигант, куда больше по размерам, чем Обжора.

- Чего это я, в самом деле… Не бойтесь, - пророкотал мужчина, снимая с головы цилиндр и прижимая его к груди. Енот, спокойно сидящий у его ног, согласно пискнул. – Здесь вам не грозит зло.
- Вы… такой же, как Обжора? – осторожно спросил я, готовясь в любой момент сорваться с места и броситься бежать. Сердце глухо ухало в груди и в висках заломило от напряжения. Мужчина нахмурился и отрицательно помотал головой, заставив седые кудри забавно затрястись.
- Нет, - коротко ответил он и осторожно почесал енота толстым пальцем. Зверек блаженно зажмурился и ловко взобрался хозяину на плечо. Мужчина вздохнул и, вытащив из кармана глиняную трубку, раскурил её, после чего утонул в клубах ароматного дыма. – Это я послал тануки. Только вот не думал, что вас пятеро будет. Обычно изгой только один. Не иначе Большой Жребий случился?
- Откуда вы знаете? – спросила Сакура хозяина библиотеки, высунувшись из-за моего плеча.
- Сам изгоем был когда-то, - грустно улыбнулся он, выпуская в воздух новую порцию дыма. Я переглянулся с друзьями и пожал плечами. – Не удивляйтесь. Удивляться другому будете, а пока приглашаю быть моими гостями. Дело ваше – согласиться или уйти. Но у меня есть горячий кофе, только-только заварил, и чай, и свежий хлеб с маслом. Бусинку тоже поблагодарить надо. Одного-то от Обжоры увести сложно, а тут пятеро.
- Мы можем убежать, - хмыкнул я.
- Можете, я вас не задерживаю. Сложно поверить в радушие, когда вас чуть не сожрал мерзкий слизняк, - кивнул мужчина, ощерив в улыбке крупные, но редкие зубы. Он чуть подумал и вздохнул. – Аке не повезло. Он добрался до изгоя, а тот его палкой хватил. Лапу сломал. Дрянной мальчишка.
- Если вы про Шинаши, то Обжора его… - Фиалка, поборов робость, не закончила, потому что мужчина оборвал её взмахом длинной руки.
- Знаю. Аке рассказал, когда вернулся. Со здоровой-то лапой от Обжоры убежать сложно, а тут с перебитой… Сам свой выбор сделал, Шинаши ваш. Как и многие до него… Ну, так что? Принимаете приглашение или дальше пойдете? Кофе и чай стынет, да хлеб черствеет, - спросил мужчина, с трудом поворачиваясь и заходя внутрь другой комнаты, откуда тянуло кофе и вкусным ароматом свежего хлеба. – Если нет, то выход вон там…
- Спасибо, - ответила за меня Сакура, выходя вперед. - Мы с радостью.
- Тогда заходите, - обронил мужчина из глубины комнаты. – А я пока бутерброды сделаю. Вы, поди, рисом одним питались? Ну, да. Ну, да. Чего это я, в самом деле…

Глава восьмая. Библиотекарь Митаро.

Комната, в которую мы вошли, объединила в себе всё: и рабочий кабинет, и нехитрую кухню, и спальню. Возле одной стены стоял массивный стол из красного дерева и такой же крепкий, отполированный стул. Стол был завален книгами и исписанными листами бумаги, а на стуле висел мягкий, бежевый плед. Кухня представляла собой маленькую печку и на ней весело посвистывал старый чайник с подкопченными боками. Кровать, такая же старая и ветхая, как и все убранство комнаты, тем не менее была аккуратно заправлена. На неё как раз и запрыгнул наш пушистый проводник. Чуть потоптался на одеяле, свернулся калачиком и задремал, восстанавливая силы после тяжелой гонки с Обжорой.

Мы уселись на низенькие табуреты, которые явно были малы для хозяина и предназначались для редких гостей, и, затаив дыхание, рассматривали тучного мужчину. А он, не обращая на нас внимание, тихонько насвистывал под нос незатейливую мелодию и ловко орудовал ножом, отрезая от огромного хлеба куски и намазывая на них желтое масло.
Затем он щедро плеснул кипятка в погнутые металлические кружки, размером с небольшую кастрюльку, и поставил их перед нами, как и блюдце с десятью кусками хлеба с маслом. Сам хозяин уселся на стул и, завернувшись в плед, снова раскурил трубку.

- С-спасибо, - протянул я, отхлебывая крепкий ароматный чай из кружки и вгрызаясь в кусок хлеба. Затем, чуть подумав, кивнул остальным, которые, словно по команде, тоже налетели на еду. Хозяин, окутав нас дымом, тихо рассмеялся.
- Это ты правильно придумал, - похвалил он, указывая мундштуком на меня. – А ну как еда отравлена и сморит тебя сейчас сном мертвецким? Шучу, шучу. Ешьте спокойно. Тут, как я уже сказал, зло вам не грозит. Старый Митаро не допустит.
- А дальше? – спросила Сакура, оторвавшись от горячего чая. Чай удивительным образом успокаивал и согревал измученные гонкой тела и наполнял голову приятной усталостью.
- А дальше будет сложнее, - вздохнул Митаро, тоже прикладываясь к своей кружке, размером с ведро. – Я тут такой один.
- П-почему вы п-помогаете нам? – осторожно спросил я, с сожалением смотря на второй кусок хлеба с маслом, который в меня точно не влезет.
- Я вашему брату всегда стараюсь помогать, - ответил хозяин, махнув рукой и грустно улыбнувшись. – Только и Обжора не лыком шит. Умнеет он. Головы помусолит, уму наберется. Будто мозги ему это ум дают… Вам повезло, что за Бусинкой пошли. Если б не пошли, то Обжора с вами бы сначала в догонялки поиграл, а потом, в угол загнав, сожрал, как он всегда и делает. Скучно ему тоже в темноте ползать. А так хоть какое-то развлечение. Но вы мне вот что скажите. Как так вышло, что пятерых-то изгнали? Большой Жребий только трех выгонял, как помню. А тут и нихилы, и примара.

Мы с Сакурой переглянулись, чем заставили Библиотекаря снова рассмеяться. Он сплел на объемном животе пальцы и покачал головой, когда примара смущенно порозовела.

- Нечего румяниться, - буркнул Митаро. – Я не настолько темный, чтобы не отличить примару от нихила, хоть и одета ты, как нихил.
- Долгая история, - ответила Сакура и, вздохнув, дернула плечами. Она посмотрела на меня, дождалась одобрительного кивка и коротко рассказала хозяину о Большом Жребии.
- Ага, - чуть подумав, кивнул Библиотекарь и посмотрел на меня. – Две жертвы, стало быть. Да еще и три примара сразу. Редкость в Комнатке. Редкая редкость. Но Судья Изанами не ошибается. Если уж Чаша так решила, значит так тому и быть. А чего ж ты в нихиловом костюме ходишь?
- Я была примарой, пока не пришла новенькая. Телевизор определил её в примары, но лишь семеро могут быть примарами. Число нарушать нельзя.
- Что деется-то, - нахмурился хозяин. Он поднял пальцами уголек и раскурил потухшую трубку. – Я уж думал потрясений больше не будет. А тут на тебе. Меняется Комнатка…
- П-потрясений? – переспросил я.
- Ага. Последний раз эти потрясения в такое вылились… - он замолчал и, глубоко затянувшись, выпустил к потолку огромное облако дыма.
- Когда примары воспротивились Жребию, - тихо закончила за него Фиалка. Митаро коротко кивнул и внимательно посмотрел на неё.
- Вам рассказали об этом?
- Немного, - ответил я. – Т-т-телевизор ра-рассказал с-сказку.
- Сказку, - повторил Библиотекарь. Он вздохнул и поставил на огонь чайник. – Пожалуй надо чайку обновить. Не сказку вам рассказала морда зеленая, а правду. Тот самый примар, который пошел против воли Жребия и Судьи, гнался за вами и сожрать хотел. Он всегда любил хорошо поесть. Я помню это, хоть память моя, как чайное ситечко.
- Вы тот нихил, - догадался я, заставив хозяина улыбнуться.
- Да. Меня вытолкали за дверь вместо примара, которому выпал Жребий стать Изгоем, - кивнул он и на миг прервался, снова наполняя наши кружки крепким чаем. – Ох и осерчал Судья Изанами. Я чуть душу ему не отдал, когда Дверь за мной закрылась и я увидел его в коридоре. Но мне повезло. Не так, как остальным.

Енот, лежавший на кровати, поднял голову и жалобно заворчал, смотря на понурившегося мужчину. Тот слабо улыбнулся и поджал толстые губы, словно извиняясь за что-то. Мы не решались прервать рассказ хозяина. И дураку было видно, как ему тяжело.

- Я брел во тьме долго и удивлялся, почему Судья прошел мимо, - продолжил Митаро. Енот запрыгнул ему на колени, а потом ловко взобрался на массивное плечо и ткнулся носом в щёку хозяина. – Я шел долго, а потом устал и уснул. Не было ни еды, ни воды. Живот сводило от голода, потому как примары мне даже рисового колобка захудалого с собой не дали. Проснувшись, я сильно перепугался, потому что Судья Изанами стоял надо мной. Молчаливый и страшный. А у его ног беспокойно попискивали тануки. У одного была рыжая полоска на голове. У другого ухо отсутствовало. Третий хромал…
- Он превратил их в енотов? – распахнув глаза, спросила Аши.
- Тануки. И только нихилов. Бусинку, Аке, Растяпу и других. Не знаю, за что. Но превратил, - ответил хозяин, ласково почесывая енота пальцем. – Они сейчас уже и не помнят, кем были. Только мысли, да настроения иногда улавливают. Лишь ненависть их горит все тем же огнем. К тем, кто повинен в этом… Меня гнев Судьи миновал. Он только пальцем щелкнул, как мои кости затрещали. Трещала и плоть, и кровь кипела, а он молча стоял напротив и смотрел, как я меняюсь. Я же это тоже заслужил. Потому что промолчал и покорился чужой воле. Не воле Жребия, а воле того, кто был немного выше меня. Остальным не повезло. Обжору вы уже видели. Мало в нем человеческого, да и было ли оно хоть когда-нибудь, никто уже и не скажет.
- Значит, есть еще кто-то? – спросил я. – Ну, д-другие п-примары и не-нецесы.
- Есть. Куда хуже Обжоры, - кивнул хозяин и вздрогнул от отвращения. – К сожалению, я не могу дать вам приют. Милостью Судьи не разбрасываются. Да и каждый изгой знает, куда идет. А вот кто дойдет, это уже другой вопрос.
- Телевизор сказал, что надо дойти до Врат, - кивнула Сакура, припоминая рассказанную сказку.
- Да. Путь ваш будет тяжелым и опасным, - покачал головой Митаро. Он шумно отпил чаю и почмокал губами. – Но я дам вам знания, как даю их Комнатке все это время. Да, да, маленькие нихилы. Книги, что вы находите в Сундуке, из моей библиотеки. Какие-то возвращаются, а какие-то остаются на книжных полках Комнатки, пока не придет и их черед. Ладно, чего ненужным вас мучить… Сегодня вы можете спокойно поспать в теплой кровати, не опасаясь тьмы, что ждет вас за дверями библиотеки. А завтра… Завтра я дам вам знания и отпущу с миром. Лишь так я могу помочь вам, изгои. Лишь так.
- С-спасибо, - вздохнул я, вызвав у хозяина улыбку. Тот внимательно посмотрел на меня и загадочно хмыкнул, когда я зевнул и потер глаза.
- Да, чай этот непростой. Он убирает все тревоги, снимает усталость и дает яркие, добрые сны, - его голос звучал глухо и будто гипнотизировал. Словно повинуясь жесту Библиотекаря, мы с Сакурой встали с табурета и легли на кровать, сразу же утонув в мягкой перине. Такой мягкой, что казалось, будто ты летишь. Примара сдалась первой и спустя пару мгновений засопела с улыбкой на лице. Уснула Фиалка и Аши. Почти мгновенно отключился и Пухляш. Я боролся недолго и прежде чем провалиться в сон, увидел, как тучный Митаро достает из ящика стола чистый лист, коробку карандашей и свечу. Он вставил свечу в бронзовый подсвечник, незаметно зажег её и, вздохнув, принялся рисовать, изредка бубня себе под нос. – Спите, маленькие нихилы. Сегодня вы можете спать без страха. А я посторожу ваш сон…

*****

Я проснулся посреди ночи и с удивлением уселся на кровати. На столе продолжала гореть свеча, но самого Библиотекаря не было. Мои друзья спали рядом и, ровно дыша, улыбались во сне. Я же спать больше не хотел. Тело словно бурлило от переполнявшей меня энергии.
Поэтому я неслышно встал с кровати и отправился на поиски хозяина. Если уж уснуть снова не получится, то лучше потратить время на получение знаний о том, что ждет нас дальше в Судилище.

Библиотекаря я нашел недалеко от входа в кабинет. Он сидел в кожаном кресле и внимательно изучал тяжелую книгу, которая лежала у него на коленях. Мое появление не стало для хозяина неожиданностью, что он и подтвердил, когда я подошел ближе.
- Вижу, ты выспался, Молчун, - констатировал он и указал рукой на соседнее кресло, которое неожиданно уменьшилось до нормальных размеров. Митаро тихо рассмеялся, когда я удивленно попятился, а потом сказал: - Садись. Мне многое нужно рассказать вам.
- Мои друзья еще спят, - ответил я и запнулся, когда слова легко и непринужденно вылетели из рта.
- Чай успокаивает и усмиряет хвори, - пояснил хозяин. – Эффект, конечно, спадет, но не сразу. А нихилы… нихилы пусть спят. Они узнают все нужное от тебя. Взгляни лучше на это…
- Карта? – переспросил я, когда Библиотекарь положил тяжелую книгу на пол. На развороте и правда была карта: тщательно прорисованная и украшенная сносками и подписями. – Это карта Судилища?
- Сны удивительны, Молчун. Иногда в них ты можешь побывать в тех местах, куда вряд ли бы добрался в реальности. Но здесь мне еще помогли друзья, - Бусинка, которую я не сразу увидел на плече хозяина, согласно пискнула и вновь задремала. – Маленькие и проворные, они исследуют Судилище день за днем и забираются даже в те места, куда и Стражи-то не рискнут свой нос сунуть.
- Стражи? – меня словно холодком обдало, когда я повторил. Библиотекарь поднес палец к губам и покачал головой.
- Не стоит упоминать их слишком часто. Здесь они вам не страшны. Никто не рискнет вторгнуться в мое жилище. Сразу по шее получат. А там, за порогом, лучше молчать, а то накличешь их раньше времени.
- Это примары, да? Измененные Судьей? – я понял, куда клонит Митаро.
- Верно, - толстый палец уткнулся в карту и я, прищурившись, увидел на ней нарисованную библиотеку. Даже маленькая копия хозяина была в наличии. – Мы тут, а вот здесь - Комнатка. Она расположена на самой глубине Судилища, под Седьмым кругом. Седьмой круг – это лабиринт, в котором царствует Обжора – его Страж. Да, он настолько глуп и бесполезен, что его обитель пуста и безжизненна. Чего нельзя сказать о других.
- А вы Страж Шестого круга?
- Именно, - улыбнулся Библиотекарь и по привычке поджал губы. – Единственный, кто вашему брату хоть как-то помогает. Длань Судьи изменила меня не так сильно, и я помню Комнатку, как помню и себя… Ладно, ночь заканчивается, а столько еще нужно рассказать. Изгой уходит из Комнатки не просто так. Его цель – добраться до Врат и предстать перед Судьей Изанами. Просто так скармливать вас Обжоре или другим тварям никто не собирается, но если это случилось, то задай вопрос, пока тебя пережевывают. А достоин ли я предстать перед Судьей? Многие изгои закончили свою жизнь в темных лабиринтах Обжоры. Те немногие, кто выжил, вернулись в Комнатку.
- Вернулись? – удивленно вздрогнул я. – Но как?
- Редко, кто задумывается, отчего примары – здоровее, нецесы не так уродливы, а нихилы сплошь с недостатками, - улыбнулся хозяин.
- Не понимаю…
- Да, загадки вам ни к чему, маленький нихил. Все куда проще, чем кажется. Как ты думаешь, почему у примаров нет недостатков?
- Жребий не указывал на них! – осенило меня. – Они не бывали в Судилище!
- Молодец, - снова улыбнулся Митаро. – А нецесы?
- Были?
- Были. Были примарами когда-то. Жребий решил, что им пора и они ступили за Дверь. Но то ли Обжора сломал им ногу и не смог сожрать, то ли другой Страж свел с ума, из-за чего их путь к Вратам прервался. Эти примары вернулись в Комнатку, но путь наверх им был заказан.
- И их определили в нецесы?
- Верно, маленький нихил. Ловко ты схватываешь. Другие, до тебя, долго в это поверить не могли.
- Невероятно, - хмыкнул я и, спрыгнув с кресла, принялся мерить шагами пол. – А если Жребий выбирал их снова, они покидали Комнатку второй раз и получали еще одно… хм… несерьезное увечье?
- Несерьезное? Как сказать, - грустно улыбнулся Библиотекарь. – Думаешь, Лапке легко было бы в одиночку идти до Врат? Тут и с двумя руками сложно, а с одной и вовсе невозможно. Но ты прав. Если изгою-нецесу везло, и он снова попадал в Комнатку, то становился нихилом. А нихилу…
- Обратной дороги в Комнатку нет, - закончил я и добавил. - Но Сакура...
- Да, примара, ставшая нихилом. Я не знаю, что её ждет, - вздохнул Библиотекарь. – Только Судья Изанами, да разве он поделится с кем-то своим замыслом. Мудрость его глубже самых глубоких колодцев. Но все когда-нибудь случается в первый раз.
- Получается, что я, - мысль ошпарила меня, словно кипятка плеснули, - уже дважды был в Судилище?
- Да. Как Аши, Фиалка и Пухляш, который так любит хлеб с маслом.
- Но я ничего не помню, - нахмурился я, повернувшись к хозяину. Тот поджал губы и кивнул.
- Как и другие. Память будет возвращаться к вам урывками, потому что Комнатка больше не блокирует её. Но вспомнить всё, увы, не получится, маленький нихил.
- Значит и остальные в Комнатке забывают ушедших изгоев?
- Правильно.
- Но бидный Томо…
- Томори. Бедный Томори, - улыбка тронула губы Митаро. – Никто не знает, почему Судья так добр к нему. И тем удивительнее, что Жребий выбрал его. Словно знал, что за него кто-то вступится. Хм… Разум Томори давно в тумане и даже Комнатка не имеет власти над ним.
- Я тоже помню. Юбу, которая ушла, когда я очутился в Сундуке.
- В самом деле? – нахмурился хозяин и вздохнул. – А не должен бы. Может поэтому Жребий выбрал Месяца, зная, что ты займешь его место? Может, Судья Изанами знал, что ты готов в третий раз попытаться достичь Врат?
- А были те, кто добрался до Врат?
- Этого мне знать не дано. Но я тешу себя надеждой, что были, хоть путь до Врат сложен, - покачал головой Библиотекарь и его палец пополз по карте, остановившись у неестественно искривленной фигурки, бледной и еле видимой. – За порогом моей библиотеки её царство. И если Обжора показался вам ужасным, то очень скоро вы поменяете решение.
- И нет никакого обходного п-пути?
- Путь один, - усмехнулся хозяин. – Вперед. Ни сойти с него, ни обойти не получится. Таков удел изгоев, покинувших Комнатку. Но я помогу вам, чем смогу, хоть могу и немногое. Поэтому слушай внимательно, маленький нихил. За порогом моего дома царство боли и зла. Обитель Ховайто Реди. Белая Леди... Там темно и холодно, а пол такой ледяной, что обжигает похлеще огня. Белая Леди слепа, но пусть тебя это не обманывает. Её слух такой же чуткий, как обоняние Обжоры. Она услышит стук твоего сердца, бег крови по твоим венам и как струятся мысли в твоей голове. Если надумаешь бежать, и она услышит, то тебя настигнет её крик. Ноги станут ватными, сердце замерзнет моментально и последнее, что ты увидишь – это её клыки, вспарывающие тебе сонную артерию. Волей Судьи Изанами превратилась примара в ужасную рокурокуби, чей крик теперь сулит смерть.
- И что же делать? – растерянно спросил я, смотря на Библиотекаря. Тот вздохнул и ласково погладил по голове тануки, которая лежала у него на плече и внимательно смотрела на меня.
- Бусинка проведет вас безопасной тропой, как проводила других изгоев когда-то. Если повезет, то вы не столкнетесь с Белой Леди, но не стоит забывать и о бестиях…
- Бестиях? – нахмурился я.
- Нецесы, - коротко ответил Митаро, продолжая поглаживать Бусинку. – Те нецесы, что промолчали, когда примары нарушили Жребий, стали цепными псами Стражей. Нихилам повезло. Судья не отобрал у них волю, а вот нецесов наоборот подчинил своей. Лишь старый Обжора остался без помощников, потому что пожрал их в первый же день.
- Как они выглядят?
- Как инугами, но инугами порченные. Большие, мускулистые псы, сквозь гнилую кожу которых просвечивает плоть. Их ноги длинны и не знают усталости, а клыки запросто крошат металл и камень. Сбежать от них почти невозможно, но я дам вам кое-что, - Библиотекарь сунул руку в карман и вытащил из него крохотную бутылочку, которую протянул мне. – Была тут одна умненькая примара. Нашла в одной из книг нужное зелье, сходила на разведку в обитель Ховайто, а потом передала с Бусинкой письмо и кровь бестии, которую нужно было влить в зелье в определенный час. Зелье это непростое, Молчун. Оно отбивает любой запах и бестиям будет сложнее вас найти. Капни на палец и вотри в ключицу.
- Спасибо, - кивнул я и воспользовался советом. Кожу тут же начало печь. – Жжется.
- Так надо, - ответил хозяин, шумно втягивая воздух. – Хорошо. И друзьям твоим потом тоже дадим. Всяк полегче будет путь. Только медлить не нужно.
- А дальше?
- Дальше сложнее, - нахмурился Библиотекарь и повел по карте пальцем, пока не уперся в другого Стража. Рисунок был непонятным и изображал то ли толстую женщину, то ли толстого мужчину с длинными седыми волосами. – Харчевня. Там, среди котлов, наполненных кипящим жиром, грязных сковородок и гнили живет ямауба Фуцута (гнилая). Древняя карга, которая день за днем готовит тошнотворное варево для прочих тварей, а если ей везет, то в супы попадают изгои. Пусть тебя не вводит в заблуждение шарканье и ласковый голосок. Она быстра, хитра и кровожадна. А нежное мясо изгоев, предварительно откормленных, для нее деликатес… Да, жуткое место эта Харчевня, Молчун. И опасное. Если повезет, там вы разживетесь какой-никакой снедью, но заклинаю тебя, не смей пробовать стряпню старухи. Только закрытые консервы, банки и бутылки. Глотнешь хоть ложку её супа, так напрочь обо всем забудешь. Будешь есть до тех пор, пока не раздобреешь, а там и на плиту раскаленную дорога…

Библиотекарь отвлекся, чтобы набить трубку табаком, и, когда закурил, к нам присоединилась зевающая Сакура. Не успел я подивиться, как кресло, в котором я сидел, увеличилось в размерах настолько, чтобы места хватило и примаре. Сакура уселась в него и тут же прижалась к моей руке, что не ускользнуло от внимательного взгляда Митаро, который улыбнулся и кивнул.

- Стало быть можно и продолжить, - сказал он и протянул примаре бутылочку с зельем. – Вотри каплю в ключицу, а Молчун тебе потом расскажет, зачем.
- Хорошо, - вздохнула Сакура, когда я подтвердил слова кивком и сказал, что будет немного жечь. Она чуть поморщилась, когда зелье прижгло кожу, а потом заинтересованно скользнула взглядом по карте Судилища. – Это…
- Да, Судилище, - кивнул Библиотекарь. – Ты проснулась как раз вовремя, потому что мы переходим к Третьему кругу и тут держите ушки на макушке, потому как место это проклято самим Судьей. Там, в красном мареве горящих костров и раскаленных клещей, среди криков отчаяния и боли, алчно смеется тварь, имя которой – Моно Као. Его сердце мертво, черно и похоже на кусок рдеющего угля, который не преминет укусить пальцы, если к нему прикоснуться. Его глаза стеклянны и пусты, как и его душа. Тысячи его пальцев мечтают лишь об одном – рвать и расщеплять, калечить и ломать, заставлять выть от боли и ужаса. Палач, которым в Комнатке пугают новичков. Людоед, который заставляет дрожать даже примаров. Истинный ужас Судилища и самая страшная из всех тварей, пошедших наперекор Жребию. Устоявший пред Моно Као сердце стальное и сильное получит. Дрогнувший, навеки в этом жаре растворится. Единицы смогли вырваться из его темницы…