FelixBeck

FelixBeck

На Пикабу
Дата рождения: 24 июня 1989
поставил 939 плюсов и 7 минусов
отредактировал 1 пост
проголосовал за 2 редактирования
Награды:
10 лет на Пикабу
44К рейтинг 776 подписчиков 11 подписок 115 постов 49 в горячем

Цикл рассказов «Принцип зверя»

Автор; Фелик Бэк

Рассказ написан эксклюзивно для озвучивания на youtube-канале Necrophos.

Пролог.

Женя изрядно подустал, но продвигался  вперед. Медленно и осторожно, каждую минуту останавливаясь и оглядываясь. Прислушавшись к вою ветра и к треску деревьев, он убеждался, что рядом никого нет. После продолжал свой путь. Тропинка, по которой он всегда ходил, в этот раз привела его не туда. А ведь он даже не понял, как это произошло. Вот она, тропа, да и следы, вроде его, а ходит он по кругу. Он специально сломал одну ветку на огромной ели, когда, как ему показалось, он прошел мимо нее второй раз. А теперь уже четвертый или пятый — одна и та же поврежденная ветка. Страшно еще не было, хотя начал переживать, что скоро стемнеет. Солнце вот-вот скроется за кронами деревьев, и тогда ориентироваться станет намного труднее. Женя остановился в очередной раз. Огляделся по сторонам в надежде разглядеть знакомые метки и разочарованно двинулся дальше. Да он вообще не узнавал этот лес. Деревья выше, толще, да и стоило сойти с тропы — сразу начинался бурелом. Будто бы лес очень старый, что никак не увязывалось в голове Жени. Родители всегда рассказывали, как сами засаживали каждую елочку или сосенку, а значит и лес  вблизи деревни должен быть молодым.

«Главное не паниковать» — думал мальчик, успокаивая себя. Но в груди его росло волнение. С каждой секундой оно увеличивалось и вот уже словно начало сдавливать изнутри.

Ну как так я мог заблудиться? Я ведь много раз здесь проходил нормально, даже в темноте. Уж куда, а путь к шахтам я точно помню. Он с друзьями ходил к шахте «Кричуны» десяток раз да и идя по этой дороге не было вообще ни единого шанса заблудиться.


Сегодня правда, немного иначе: он один, друзья, кроме Витьки, разъехались кто куда. Каникулы все-таки. У Вити не получилось выйти погулять, пришлось топать к “Кричунам” одному. Он конечно же мог вернуться домой, но тогда бы ужасно скучал. А еще того хуже, родители, (увидев безделье сына,) позвали бы в огород помогать. Ох, как он это не любил. Именно поэтому даже будучи без компании, он решил идти. Не дошел.

Когда солнце неожиданно для Жени отбросило свой последний луч, скрывшись в глуши деревьев, стемнело так, что мальчишку пробрала дрожь. Он вынул из рюкзака динамо-фонарь. Накачал немного света, но с места не сдвинулся. Он точно знал, происходило нечто странное. И вот  он уже начал выдумывать всякие небылицы в своей голове, как из фантазии в реальность его выдернул леденящий душу вой. Вой волка. Сильный, протяжный, за которым последовали другие вопли с разных концов леса. Крик сам вырвался из глотки мальчика, прежде чем он осознал, что кричит. Бежать? Куда? В лес? По тропинке? Может быть я не увидел какой-нибудь невзрачный поворотик? Черт возьми!


«Привет» прозвучал голос за спиной. Нежный, спокойный. Женя резко обернулся.

Перед ним стояла девочка. Его возраста, или около того. На ней что-то типа платья, но больше похоже на самодельную накидку из древних времен.

Женя старался не светить ей в лицо, хотя очень хотелось увидеть. Он выдавил:

— Привет.

— Потерялся? — ее голос и правда успокаивал. Обволакивал.

— Ага. Никак не пойму, как так получилось, что…— он не успел договорить, она перебила.

— Идем. Я помогу тебе.


Девочка развернулась и пошла, не дожидаясь мальчишку. Тому пришлось бежать, чтоб поспеть за ней. На все вопросы: кто она такая, откуда, почему помогает, девочка отмалчивалась, лишь иногда оборачивась. Только в тот момент мальчик заметил, что она босая. И идет по палкам и шишкам, как будто ни в чем ни бывало.

Уже окончательно стемнело и фонарь еле-еле помогал продвигаться вперед. Ветки хлестали по щекам, то и дело, норовя, воткнуться в глаза. И тут Женя снова услышал вой. На этот раз очень близко. Мальчик от страха замер на месте. Еще секунда, и девочка перед ним скрылась в темноте. Он даже не знал, как ее зовут, чтобы окликнуть. Выдавил из себя — «Эй! Погоди!», но слова его улетели в тишину. Фонарь не пробивал липкую темноту дальше метра, мальчишка истошно качал свет, качал, качал.

Справа раздался рык. Затем и сзади. Женя рванул вперед, но через секунд десять нога предательски зацепилась или за пень, или за ветку, и он рухнул на землю. Ударился так, что первое время даже вдохнуть не мог. Сейчас сердце точно выскочит из груди, думал он. Уставшие пальцы накачали немного света. Луч бросился на какой-то объект, висящий на суку дерева. Женя понял сразу— та самая накидка странной девочки. Дрожащим голосом промямлил — «Эй, ты тут?», ответом в глубине леса зашуршало, буквально со всех сторон. Луч фонаря беспомощно заерзал от одной ели к другой, пока вдруг не наткнулся на темный силуэт, до которого свет все-таки дотянулся. В мгновение сверкнули хищные глаза, лязгнули челюсти и в следующую секунду волк рванул навстречу мальчику.

Глава 1.



Витя по началу не верил, что Женька потерялся. Женька, который водил по лесам всю их команду. Витя предпринимал попытки одну за другой, искал, рыскал по местности каждый день, с утра до ночи. В один из таких дней он вновь подошел к заброшенной шахте.

Перед его глазами висела уцелевшая табличка, хоть и краска местами уже отслаивалась. На ней выцветшими буквами виднелась надпись «Кричуны». Никто из друзей не знал смысла названия и они придумали свой. Когда стоишь у щели и прикладываешь к ней ухо, внутри как будто слышатся крики, чьи-то завывания. Именно поэтому шахту так и прозвали.

Витя задумался, мог ли Женя спуститься настолько глубоко, насколько все вместе никогда не решались. Витя напридумывал, что его друг там, внизу. Ждет помощи, подвернул ногу или еще чего похуже. «Надо идти. Странно, что больше никто кроме меня не вспомнил об этих долбаных пещерах.»

Он был в шахтах не раз, и после пропажи Женьки тоже. Но спуститься на первый уровень это одно, а вот ниже — уже надо постараться. Сегодня придется постараться.

От части Витя винил себя. В тот день друг звал его на прогулку, но Витя был сильно занят, помогая бабушке. И тогда Женька ушел один. И пропал. Витя винил себя.

В свои тринадцать, Витя имел хорошее физическое развитие и был крупнее всех в их компании. И еще был достаточно ловким, для того, чтобы протиснуться в щель между двумя камнями, которыми когда-то давно пытались завалить вход в шахту.

Внутри царила тьма. Густая, как сгущенка, сравнил Витя. Его фантазия сейчас работала на сто процентов, и при желании он мог выдумать такое…аж страшно представить. Но мальчишка старался ничего не воображать, чтобы не сбежать из пещер в первую же минуту. Он достал из рюкзака фонарь и в очередной раз вспомнил про Женю. У их четверки друзей у каждого был такой фонарик. Жаль, Костика и Олега нет рядом. Втроем-то мигом бы нашли, казалось Вите.

Он подошел к большой яме. Осветил — выглядело жутко. Лезть туда, это, вероятнее всего, самоубийство. Неужели Женька…? Луч перескочил на хлипкую настенную лестницу, ведущую вниз.

Каждая ступенька скрипела как в последний раз, под весом Вити. В голове зациклилась лишь одна мысль: «только не отвались, пожалуйста, только не отвались.» Спускаться пришлось не так уж и долго. По своим ощущениям мальчишка прикинул, что метров пять, не ниже. На этом уровне он еще не был. Луч фонаря задорно поскакал по округе, выхватывая голые стены, полусгнившие деревянные балки, не до конца вырванную проводку, ржавые рельсы и одинокую вагонетку без колеса. И развилку.

Витя еще раз оглядел место, в котором находился. Пробежался глазами в поисках следов друга. Нет ничего, только прохладнее и вместо воздуха пыль. Дышать стало сложнее и Витя принялся делать дыхательный фильтр из подручных средств. Про эту штуку ему рассказал Костя, а кто Косте, Витя не знал. Да он и не задумывался никогда о таком, пока не столкнулся лично. Для фильтра нужен был кусок тряпки и немного воды. Смочил, приложил к лицу и готово. Пока мальчик все это делал — находился в полной темноте. Он ориентировался на ощупь, иногда замирая и прислушиваясь. Завываний, которые слышно снаружи, внутри шахты не было, тут правила тишина. Только где-то вдалеке капала вода. Звук этот разлетался по всему левому туннелю. Туда Витя и решил идти. Где вода, там жизнь.


Аккуратно, подсвечивая себе путь, он продвигался вперед. Длинные змеи-провода ползли вместе с ним, то вздымаясь к потолку, то лениво свисая до пола. Почему местные жители не растащили все добро за десять лет, в целом, Витя догадывался. Про шахты ходили жуткие легенды. Здесь якобы обитают призраки мертвых шахтеров. И что все эти шахтеры умерли в один час. Ни один не успел добраться до выхода, и одному богу только известно, что с ними произошло. С тех пор, кто бы не спускался в самый низ шахт, больше оттуда не возвращался. Так рассказывают все. Но Витя в призраков не верил, иначе бы тут не стоял. Да и вообще внизу не так страшно, как ожидалось. Но, если Витя правильно выбрал путь, где-то должен был обнаружиться еще один спуск вниз. Привыкнув к местному воздуху, Витя убрал тряпку от лица. Вполне себе сносно дышалось, только свербило в носу пыли.

Мальчишка то и дело перекладывал фонарик с одной руки в другую, его ладони были вспотевшими и приходилось вытирать их об одежду. Он старался не шуметь, как можно тише ставя ногу на зыбучую массу из камней и песка. Шел Витя в таком темпе где-то минут пять, потом наткнулся на тупик. Точнее, проход был завален грудой камней. И похоже, не случайно. Либо возвращаться назад к развилке, либо…

Лучик света сосредоточился на небольшой расщелине на самом верху кучи. «Нет, это глупо. Женя не мог туда пролезть. Да и вообще кажется, что не было его здесь.» Решил возвращаться назад. Пока к развилке, а там видно будет, думал Витя.

На развилке он прислушался к тишине. Отметил, что звук капели прекратился, но не придал этому значения. На пару минут выключил фонарь, давая рукам отдохнуть. Стоя в полной темноте он перевел дух. После двинулся в другой туннель, с надеждой, что хотя бы он окажется не бесполезной тратой времени. Пройдя уже достаточное расстояние, мальчик вдруг услышал нечто похожее на стон. Сразу вспомнились байки про название шахты. Витя замер, боясь вдохнуть воздух. Фонарик быстро потух. Стон? Да откуда здесь…или это Женька? Где-то там, в темноте лежит беспомощно и надеется, что его спасут. С губ сорвался крик — «Женя? Ты тут?» Его тут-же подхватило эхо и разнесло по всему туннелю, причудливо искажая. В ответ тишина. Значит ветер, едва было подумал Витя, как вдруг отчетливо услышал звук, с которым он сам ступал на рассыпчатый грунт на полу. Чей-то шаг. Не близко, но и не далеко. Сердце забилось быстрей. Еще один шаг. Витя задышал громко и часто, руки качали фонарь, с надеждой, что луч все-таки станет ярче и пробьет непроглядную тьму.  Ноги отказывались идти дальше, но мальчик пересилил страх, представляя своего друга, нуждающегося в помощи. Медленно, как только можно, он пошел вперед. Понимал, что эта затея не закончится ничем хорошим, но шел.

Стон повторился. Нечеловеческий какой-то, показалось Вите. Шаг за шагом, он приближался к тому, что издавало пугающие звуки. И наконец луч скользнул по чьему-то силуэту. По коже пробежали мурашки. Витя закричал бы, но он не смог этого сделать, от страха его челюсти окаменели, и даже язык не ворочался во рту. Свет пробежал по силуэту еще раз. Витя успел разглядеть — это точно человек, на нем каска и почти сгнившая, но видно, что рабочая одежда. Человек просто стоял и пялился в стену.

«Здрасьте. Я здесь друга ищу, вы не видели случайно…» — выдал мальчик, тут же осознав, что ляпнул глупость. Ни ответа, ни хоть какой-нибудь реакции не последовало. Тогда Витя направил луч прямиком на человека. Подкрался немного поближе и обомлел, когда удалось разглядеть кто это. Или что это. Местами кожа на теле отсутствовала и Витя явно видел бледно-желтые кости. Зубов тоже не было, а глаза будто бы мерцали бледно-голубым. Хотя может это всего лишь блик от фонаря.

Существо неприятно пахло чем-то кислым, тошнотворным. И совсем не обращало внимания на Витю. Зато мальчишка был на грани срыва. Еще чуть-чуть и он бы дал деру из пресловутых шахт. Только Витя помнил, что здесь делает,  и что не имеет права на побег. Собравшись с мыслями, он с огромным трудом заставил свои окаменевшие мышцы ног сделать шаг вперед. Бесшумно опустил ботинок на землю, прислушался, наблюдая за странным существом. Затем с таким же усилием второй шаг. И следующий. Главное продвигаться вперед, думал мальчик.

Кровь стыла в жилах,(как выражалась его бабушка), однако, продвигаясь и елозя фонарем по стенам и полу он заметил кое-что еще. Повсюду чьи-то следы, уходящие в глубину. Возможно они принадлежат существу. Но витю терзали сомнения, следов куча и все разных размеров. И еще он вдруг понял, что идет под наклоном, значит спускается. Значит на верном пути, подумал мальчик. И страх. Мне. Не помеха.

Сколько шел по времени, Витя не знал. Но ему казалось, что вечность. Ноги уже гудели идти под углом, хотелось развернуться и бежать обратно, к выходу. Что-то удерживало, толкало вперед, некая невидимая сила. И чем дальше он углублялся, тем манящее она становилась.

Тонкая Витина кофта не долго сдерживала цепкий холодок и тот пробрался к коже, растворившись мурашками по всему телу. Витя поежился, встряхнулся и решил ускориться, чтобы не замерзнуть. И он не забыл о той встрече с полуразложившимся человеком, поэтому все равно старался быть аккуратнее. Руки к тому времени окаменели от накачивания света в фонаре и Витя стал применять тактику хождения в полной темноте, лишь изредка подсвечивая себе путь. Пальцы отдыхали, но в противовес этому замерзали.

Когда Витя в следующий раз погасил фонарик, он сначала не поверил своим глазам. Проморгался и раскрыв рот от удивления, принялся разглядывать символы. Светящиеся едва видимым, бледно-голубым светом, они наполняли собой весь туннель. Непонятные закорючки стремились вдаль, источая манящий, пульсирующий свет. И Витя шел, будто ведомый ими. Как завороженный, он пялился на эти иероглифы, выдумывая себе инопланетные цивилизации, по каким-то обстоятельствам живущие под землей. Все его мысли поглотили символы, он находился уже не в пыльной, темной шахте, он был где-то в своей голове. Он напрочь забыл о фонаре, однако шел не спотыкаясь, будто знал туннели наизусть. И Витю тогда это совсем не удивляло. Он не осознавал, что его что-то звало, манило к себе. Не Женька, уже нет. Что-то другое, что казалось тогда мальчику важнее всего на свете.


Очнулся он только стоя в невероятных размеров пещере. Витя не представлял даже, что под землей могут быть такие пространства. Видел масштабы пещеры он благодаря тем самым символам. Они усыпали все стены и потолок. Заметно пульсируя, те словно мерцали в такт с закладывающим уши гулом. Теперь к Вите вдруг пришло понимание, что они и гипнотизировали его. Нет, даже не они, а то, что заставляло их пульсировать. Что находилось в центре гигантской пещеры. Светящийся сгусток, то расширяющийся, то уменьшающийся. Завораживающая картина, если не считать дикой вони. Очень похожей на…

Витя вспомнил про фонарь и накачал «динамку». Первый же высветившийся лучом объект привел Витю в такой шок, что фонарик выпал из рук. Мальчик от страха даже перестал дышать — перед ним находились шахтеры. Просто невероятная толпа таких-же существ, с которым столкнулся в тоннеле. Прежде чем погрузиться в темноту, Витя заметил, что все они стоят лицом к тому-самому сгустку.

Фонарик от падения не пострадал, и Витя медленно поднял его. Снова осветил все вокруг себя. Человек тридцать, и это только те, до которых дотягивался свет. Никто из них не обращал на Витю внимания. Ему эта картина напомнила недавно просмотренный фильм про зомби, в котором выжившие укрывались от толпы мертвецов. Только здесь эти мертвецы какие-то…безобидные. Да, жутко вонючие, но безобидные. Не на всех из них были каски или роба, некоторые вообще не похожи на шахтеров. И вдруг мальчика осенило — в россказнях про шахты есть своя правда. «Все, кто осмелился спуститься —  остались тут. Шахтеры умерли одновременно. Вот ведь они все, здесь, сейчас!» Никто не поверит ему, если он расскажет об этом. Если…он выберется.

Витя с дрожью в коленках продвигался вперед, через мертвяков. Собрав всю волю и зажав нос двумя пальцами, он дышал ртом. Хотя даже так он чувствовал мерзкий, тошнотворный запах. Тот будто бы пробирался прямиком через кожу. Чем ближе мальчик подходил к “шару”, тем явственнее ощущалось исходящее от него тепло. И благодаря этому теплу Витя понял, что дико замерз и дрожит. «Шар» согревал, умиротворял, и чем ближе мальчик подходил, тем сильнее было желание протянуть к нему руки. Как к долгожданному костру зимой.

Витя послушно подчинился.

Уставшие и заледеневшие пальцы моментально напитались жаром, дрожь перестала бить и тепло распространилось по всему телу. Силы будто наполнили мальчика, те силы, которые он потерял, пока шел сюда. Жар, исходящий от сгустка становился все мощней. Витя уже стоял почти вплотную; пальцы обжигала светящаяся материя. Стало так нестерпимо горячо, что Витя отдернул руки и в следующую секунду все погрузилось в непроглядную тьму. 

Глава 2.


Она учуяла запах. Мертвечина. А еще запах человека. И все исходило от кого-то одного. Ее это заинтересовало и она свернула со своей дорожки в лес. Запах довольно устойчивый. Да и она голодна, а когда так - все инстинкты усиливаются. Последний раз ела дня три назад. Она искренне не понимала, почему бы не напасть на людей прямо там, где они живут и спят, но отец категорически запретил подходить к этому месту. Даже на расстояние запаха. Приходилось ждать заблудшую добычу, отводить ее дальше в лес и только потом убивать. Муторно. Ее хищная натура сопротивлялась этому, но против воли отца никогда бы не пошла, ведь она самая молодая в стае.

Запах вывел ее на знакомое место. Здесь несколько дней назад уже охотилась и вполне удачно. И близко к их логову. Сейчас она наблюдала перед собой человека. Тот сидел к ней боком, свесив голову к коленям и тяжело дыша. Это была бы очень простая добыча, но нужно, чтобы человек покинул человечье строение.

Она единственная из их стаи, кто так часто прибегает к маскировке. Возможно, ей это даже нравилось. Быть человеком, общаться с человеком. Некоторое время, перед тем, как убедиться, что люди остались мерзким, злобным существом.

Чтобы чаще маскироваться, она придумала себе ошейник-цепь с карманом, в котором лежит человечья одежда. Остальные из стаи раньше даже не догадывались, что появляться голым перед людьми — не лучшая идея. Но стоит накинуть на себя что-то похожее на их тряпки, и сразу другое отношение.


Она довела свою маскировку до идеала и гордилась этим. Прошло не больше десяти секунд и вот вместо волчицы за деревом пряталась девочка. Накинув платье, она вышла из леса, немного обогнув его, чтобы человек сразу ее увидел.

Она подошла почти вплотную, только тогда мальчик поднял голову. Когда он осознал, кто перед ним стоит, он пришел в себя.

— Привет. — первой поздоровалась девочка.

— Привет. А ты что здесь делаешь? Ты заблудилась?

— Нет. Просто проходила мимо, и увидела тебя. Решила подойти, вдруг нужна помощь.

— Да нет, все в порядке. — мальчик внимательно, с ног до головы рассмотрел появившуюся из ниоткуда девчонку. — А тебя как зовут?

Девочка задумалась на секунду, словно вспоминая свое имя, затем произнесла:

— Айнея. 

— Как-как? — переспросил мальчик, удивившись.

— Айнея. А твое имя?

— Ну у меня попроще, просто Витя. А что значит твое имя? Я таких раньше даже не слышал.

— Ясноглазая. Так отец говорит. А чего ты здесь делаешь, Витя? — Айнея улыбнулась, заглядывая за спину мальчика, в узкий проход, ведущий пещеры.

— Отдыхаю. Я из шахт этих с таким трудом выбрался. — будто с гордостью произнес Витя. — там такое было, ты не поверишь.

— Расскажешь?

Незаметно для себя Айнея назвала человеку свое настоящее имя. Еще и разговорилась с ним. Чем дольше она общалась, тем отчетливее понимала, что от него исходит необычный запах. Не такой, как от других. Она остро почувствовала — что-то в этом Вите есть. Энергия, сила. Все концентрировалось у него в груди. Айнея решила для себя — она не тронет этого парня. Пока что.

Витя, усталым голосом, но с энтузиазмом, пересказал ей, что приключилось с ним в шахтах. Как он добирался в полной темноте обратно к выходу. Рассказал, как буквально не мог идти, ноги дрожали и надламывались под его весом. Как дошел до выхода, и из последних сил выбравшись через щель, рухнул на площадку рядом.

Девочка слушала внимательно, иногда кивая головой. Она убедилась в своих чувствах. Этот мальчик имеет некий дар, связанный с шахтой. И теперь понятно, почему он пахнет мертвечиной.

— Я только одно понять не могу. — пробубнил мальчик. — Как я так долго из шахт выбирался, что уже темнеть начало.

— Темнеть? — усмехнулась девочка, посмотрев на Витю. — По моему, наоборот. Скоро утро.


В конце концов Айнея решила помочь Вите. Нужно довести его до деревни, а затем рассказать своей семье о нем. Отец мудрый — он должен все знать. Ей не составило труда помогать ему идти, когда он навалился на нее, удерживаясь за плечи одной рукой. Она была сильной, но силу эту людям показывать нельзя. Пришлось делать вид, что ей тяжело. Таким образом Айнея и довела Витю до деревни. Посадила его на первую попавшуюся лавочку и коротко попрощавшись, убежала в лес.

***

По дороге к дому Витя недоуменно смотрел на лучи солнца, пробивающиеся сквозь облака. Каждое их них было залито ало-розовым соком. Когда выглянул солнечный диск, мальчик убедился в том, во что не хотел верить. Началось раннее утро.

Петушиные крики еще не успели разбить волшебную тишину, жители не встали со своих кроватей и не занялись собственными делами. С минуты на минуту, чувствовал Витя, но пока что все спят.

Мальчик подошел к двери и приложил к ней ухо. Прислушался, затаив дыхание. Постучал.

Пареньку показалось, что бабушка сидела прямо под порогом, настолько быстро открыла. А может так и было на самом деле.

Ох, что началось. Первое время бабушка недоуменно смотрела на Витю, будто не узнавая его. Потом ее лицо исказилось в такой гримасе, словно внук ее самый страшный предатель. Вдогонку к этому закатился ор. Витя с трудом прошмыгнул между бабушкой и дверным проемом, чтобы она не разбудила своим криком всех соседей.


На столе лежали блины в цветастой тарелке. Бабушка нечасто пекла их, и обычно к вечеру, к чаю. Что-то было не так. «Ночью бабуля что-ли их сделала? Значит не спала. Вот блин. Хотя... Запаха готовки не чувствую, может быть тетя Тома заходила. Хоть бы так. Хоть бы так! Может и про Женьку что сказала.» гонял мысли Витя.

Его худенькая ручка потянулась было к выпечке, но ее прервал увесистый удар полотенцем по кисти.

— Ба, ты чего? — отдернул Витя свою конечность.

— Я тебе дам щас! Я чего?! Это ты чего удумал, из дома усвистал, никого не предупредил! Где ты был, ирод! У меня сердце больное, голова больная, ноги больные, ты решил меня в гроб загнать? Я всю деревню оббегала, никто тебя не видел, не знает где ты. Я уж подумала, что все… — бабушка вдруг осеклась, не договорив до конца.

— Да в смысле, ба! Я вчера тебе сказал, что пойду в лес, искать Женю. Потом спустился в «Кричуны». Я не думал, что всю ночь там проторчу, я…

— Вчера? — повысила голоса бабушка, едва лишь успев успокоиться. Она указала пальцем на старый отрывной календарь.  — Я в понедельник тебя последний раз видела, ирод. А сейчас среда уже! Где ты был двое суток, я тебя спрашиваю? Еще и по шахте этой проклятой шатаешься. Один бог только знает, что там такое, в шахте этой. Я тебе запрещаю туда ползать!

— В Смысле двое суток? — захлопал Витя глазами, проигнорировав остальное.

— А ну марш переодеваться, как свинья извазюкался. Я пошла баню затоплю, мыться будешь! Марш, кому сказано!

И Витя, опустив голову, зашаркал в свою комнату.

«Что там бабушка говорила про двое суток? Какая среда? Не может быть среды. Вторник. Ба что-то перепутала.» — мысли туманно укутывали мальчика. Кровать покорно продавилась под весом Вити. Он даже не понял, как вырубился, едва почувствовав мягкое, родное.

Бабушка не стала его будить. Она еще немного поворчала себе под нос, ходя по небольшой кухоньке, затем тоже улеглась на кровать и вскоре наконец спокойно уснула.

***

Айнея стояла перед логовом и принюхивалась к округе. Никакой опасности для ночлега. Все предки уже спят после охоты, но отец нет. Он ждет ее. Да, Айнея изрядно задержалась, но все равно не спешила домой. Еще немного поглядев в глубину леса и будто выискивая кого-то или что-то, девочка зашла в пещеру.

— Отец. — Айнея начала первая, чтобы избежать вопросов. — не сердись, что я обращена. По-другому будет сложно выразить то, что хочу сказать.

— Продолжай, — кивнул головой огромных размеров волк. — в зверином обличьи их общение всегда происходило невербально: жестами, запахами.

— Отец, я на охоте встретила кое-кого. Это был человек. Молодой совсем, но уже имеет такую сильную энергетику вокруг себя, что мне стоять рядом сложно.

— Где?

— Около их строения, которое в лесу. Оно еще наоборот, вглубь, в землю уходит.

— Что я тебе говорил про людей? Никогда…

— Никогда не подходить к убежищам. Но там никто не живет. Этот был один, я думала напасть на него, но подкравшись, почувствовала нечто. Ты знаешь мое чутье, оно не подводит. Похоже, это то самое. И как-то связано с местом.

— Опять легенды? Не разыгралось ли твое воображение? Мне кажется, перевоплощения на тебя дурно влияют. И люди дурно влияют.

— Но ведь это наша…особенность. Разве нет? Почему мы должны скрывать, что умеем?

— Потому-что не выживем иначе. Люди не любят отличных себе.

— Разреши мне разузнать побольше об этой силе? — девочка задумалась на мгновение, а затем продолжила, — Если мне показалось, я не задержусь ни на секунду, а если вдруг нет, то…

— То веди его к нам. Если этот человек важен, просто приведи его сюда. Я разберусь с остальным. — взгляд волка прожигал своей мощной энергией. Энергией, которая таилась внутри уже долгие годы.

— Спасибо, отец. — еле заметно девочка склонила голову перед волком. — Тогда завтра с утра, я пойду в их деревню. Надо только немного подлатать одежду.


Продолжение в комментариях...

Цикл рассказов «Принцип зверя» Рассказ, Цикл, Мистика, Деревня, Животные, Крипота, Длиннопост
Показать полностью 1

Деревенские сказки. Хозяин Дома

Первая часть.

Автор Феликс Бэк.

Глава 1.

Клава и Нина были неразлучными подругами. До девятого класса. Клава была замкнутой девочкой, избегала общения со сверстниками, Нина наоборот, тараторила без умолку с кем попало. Долгое время в их дружбе все было гармонично, пока они были девочками.

Но по мере взросления девочки все больше стали отличаться друг от друга. Нина росла стройной, привлекательной, а Клава - немного полной, откровенно говоря, страшноватой, нелюдимой девушкой. Со временем, когда Нина завела новых подруг, стала общаться с мальчиками, она вдруг обнаружила, что с Клавой, оказывается, было довольно скучно. Их общение угасало. Клава тянулась к Нине, Нина отстранялась от Клавы.

И может ничего бы не произошло, если бы Нина не заняла агрессивную по отношению к бывшей подруге позицию. В школе она стала заводилой всех подтруниваний, обидных шуток и дразнилок. Клава частенько плакала, закрываясь в кабинке туалета, а иногда, если издевательства выходили за забор школы, она сбегала от девочек в заброшенный, полуразрушенный дом у леса.

Нормальные девчонки в такие места не суются, говорили обидчицы и оставляли в покое Клаву.

Девочка подолгу сидела в этом доме, представляя, что вместо разрушенных стен целые, окна не разбиты, на полу теплый ковер, и что это ее дом. Тут она чувствовала себя комфортно, несмотря на то, что это были лишь ее фантазии. Под вечер она уходила домой.


В один из таких вот дней, когда злые девицы уже свалили, но слезы на щеках Клавы еще не успели просохнуть, она, запыхавшаяся присела на груду камней во дворе заброшки.

«Тяжелы твои слезы, девочка.» услышала Клава вкрадчивый шепот. Словно и не шепот вовсе а дуновение ветра. Она сорвалась с места, как ужаленная. Обернулась, вокруг ни души.

— Кто здесь? — выдавила напуганная девочка.

— Я. Хозяин этого дома. — вновь послышался шепот. Он исходил от…груды камней. При ближайшем рассмотрении это оказалась совсе не куча камней а развалившяся от времени верхушка колодца. Отверстие было закрыто сгнившими досками. Из под них, из глубокой темноты и доносился этот голос.

— А что вы делаете на дне колодца? — спросила Клава осторожно.

— Тут темно. Совсем не обязательно, чтобы меня видели. Это очень вредно для людей.

— Вам нужна помощь? — спросила Клава, немного расслабившись. Этот шепот из колодца звучал так мягко и по доброму, внушал ей спокойствие. Страх отступил быстро.

— Помощь нужна не мне, девочка. Я ощущаю горькую соленость твоих слез.

— Эти девки…— внезапно Клаву наполнила обида. Да так наполнила, что полилась через край. — злые дуры. Я не люблю общаться с людьми, а им это не нравится. Я толстая, я отличаюсь от них и они думают, что это дает им право издеваться. Они каждый день дразнят меня, зовут коровой. Иногда я прячусь здесь, тогда они отстают. Не понимаю, что я им сделала такого.

В ответ зазвучал лишь ветер, шелестя желтой, еще не полностью опавшей листвой.

— Можешь отодвинуть крышку, что лежит на колодце? — зазвучало вновь, когда девочка уже было подумала, что ей все это лишь показалось.

Она, с трудом, но оттащила доски, всадив занозу в ладонь. Потом она осторожно подошла к краю отверстия. Всмотрелась в темноту, но никого не увидела.

—Я сделала. — пролепетала девочка.

— Так действительно лучше. Воздух посвежее.


С тех пор Клава стала чаще ходить к заброшенному дому. Теперь ей там не только нравилось, но еще появился новый друг.  Единственный друг. Он не всегда общался с Клавой, в основном она с ним. Делилась личным, жаловалась на жизнь, на опекуна, которому нет до нее никакого дела. На одноклассниц, вечно тыкающих пальцем и смеющихся над ней.

— Хочешь, я помогу тебе? — прошептало однажды из колодца, когда девочка, выговорившись, уже собралась уходить из заброшки.

— Чем? — обернулась удивленная Клава. В последнее время ей начинало казаться, что она сама выдумала этот голос. Точнее он звучал в ее голове. Однако легко было убедиться в том, что это не так.

— Ты дашь мне силы. Я дам тебе силы в замен.

— Это какие такие силы? Я не очень сильная, если…

— Я давно не питался. Голодный, обессиленный, я не могу находиться нигде, кроме этого колодца.

— Вас кто-то запер туда? — подумала девочка, прежде чем снова ответить.

— Можно сказать и так. Так ты поможешь мне?

— Что нужно сделать?

***

В назначенное время Клава привела к заброшенному дому двух одноклассников. Она хотела привести как можно больше народу, как просило нечто из колодца. Хитрости ей хватило, чтоб придумать лишь про попавших в яму щенков. Щенки в ее вранье были слабенькие, умирающие без еды и воды. Их нужно было вытащить из ямы, но одна она не могла это сделать. Вызвались лишь двое - Яша и Толя.

Всю дорогу они докапывались до Клавы с расспросами. Что за щенки, пушистые или короткошерстые, сколько их, точно ли нет рядом их мамы, которая может и искусать. Надоели они Клаве изрядно. Она их почти не слушала, думала лишь о том, чем же двое мальчишек могут помочь ее новому другу. Неужели достанут из колодца, размышляла она.

— Ну и где твои щенки? — ехидно спросил Яша, когда они наконец дошли до заброшки.

— Вон там, у заваленного колодца. Я разгребла, как смогла, но сил мало и пальцы все в занозах.

— Пойдем, Толик. Щас мы их в раз достанем.

Клава стояла в стороне и наблюдала. По словам ее нового друга, с ребятами ничего не произойдет. Нечто просто хочет немного сильных эмоций. «Чем больше людей, тем больше эмоций», жужжали шепотом в ее голове последние его слова.

Толя первым наклонился над колодцем, всматриваясь в темноту. За ним повторил Яша.

— Нет тут никого. — Задумчиво произнес Толя.

— Где твои щенки? — выкрикнул Яша, обращаясь в девчонке.

— Не знаю я, тут были.

— Не могли же они сами…— начал было говорить Яша, но вдруг округлил глаза, будто увидел за спиной Клавы нечто ужасное. В этой позе он и замер. Одновременно с этим, с Толей стало происходить непонятное. Он вдруг упал на колени, словно ноги перестали держать, оперся руками о землю и застонал. Затем схватился одной рукой за горло, захрипел, краснея.

Клава не знала что делать. Ее сковал жуткий страх, она боялась даже пошевелиться. Она смотрела то на застывшего Яшу, то на задыхающегося от непонятно чего Толю.


Все это происходило секунд десять, которые девочке показались вечностью. После этого Яша продолжил фразу, на которой и закончил: «вылезти из такой дыры. Ты обмануть нас решила?» Толя тоже вопросительно смотрел на Клаву, при этом словно и не помня, что только что происходило.

— С вами все нормально? — пролепетала Клава испуганно.

— С нами? Это в тобой все нормально? Зачем притащила нас сюда? — усмехаясь, процедил Толя.

— Дура! — поддержал Яша. — Пойдем отсюда, Толян.


Клава еще долго стояла, не понимая, что только что случилось. Она жутко перепугалась за ребят и ее руки дрожали до сих пор. Она медленно приблизилась к колодцу.

— Я благодарен тебе, девочка. Этих ребят мало, но ты все равно молодец. Теперь я помогу тебе.

— Что с ними было? — спросила шепотом Клава. Она все никак не могла прийти в себя.

— Ничего особенного. Они потеряли часть своих…эмоций, только то и всего.

— Мне было страшно. Я так испугалась.

— Да. Я чувствую твой страх. Твоя душа как никогда сильна. Она открыта, чтобы получить дар.

Сначала девочка испытала легкое покалывание во всем теле, как бывает, когда отсидел ногу. Покалывание усилилось и сконцентрировалось чуть ниже груди, глубоко внутри. Чем сильнее становилось ощущение, тем больше реальность отступала от Клавы. Она перестала соображать, что происходит, полностью отдаваясь боли. Боль становилась все сильнее, казалось, сейчас что-то обязательно вырвется наружу из ее грудины. Когда боль стала нестерпимой, девочка громко закричала и в этот же момент потеряла сознание.

Через пару минут она пришла в себя, не понимая почему валяется на земле. В грудине болело, девочка потерла это место ладонью. Затем встала, отряхнулась от листвы, и аккуратно зашагала в сторону дома.


Глава 2.


Домой Клава добралась, когда уже стемнело. Ее дядя, по совместительству опекун, наверняка спал. Да даже если бы не спал, он не удосужился бы спросить, где девчонка задержалась. И почему-то Клава была уверена, что пропади она хоть на неделю, хоть на месяц, он вряд ли заметил бы.

Чаще всего он пил, пил все время до беспамятсва.

Боль в груди уже давно утихла, девочка даже начала чувствовать некую…легкость во всем теле. Точнее чувствовала она это ровно до момента, когда зашла в дом. В доме ее пробрало от незнакомого ей ощущения. Тревога? Нет. Страх? Точно нет. Что тогда? Что-то давило. Боль в груди проснулась. Засвербела остро, но не сильно, девочка потерла ладонью солнечное сплетение.


Из своей комнаты вышел заспанный мужчина в одних растянутых трусах. От него разило алкоголем.

— Блин, дядя Олег, я же просила, при мне в штанах.

— А я думал, ты не дома. — Оправдался мужчина и прошел мимо Клавы. Затем брякнула туалетная дверь.


Обычно Клава испытывала к своему дяде отрицательные чувства. От него всегда неприятно пахло спиртом, и часто он приставал с тупыми вопросами, вспоминая, что надо бы и повоспитывать девчонку.


Теперь ей вдруг стало жалко его. Появилось нечто неясное, будто бы боль но не боль вовсе. Что-то ныло, но если Клава задумывалась, какой орган или часть тела болела, то убеждалась, что вообще ничего не болит. Когда дядя был очень близко, идя шаркающей походкой в туалет, она все поняла.

Это была не ее боль, а его. Она вдруг осознала это так ясно, как осознаешь, например, что стало холодно, или наоборот жарко. Ее дядя чем-то болел, от чего сильно страдал.


Эту его боль она ощущала всю ночь. Пыталась уснуть, но думала только о боли. О чужой боли. Она не понимала, что ей делать с этим чувством. Проворочалась на кровати до утра.

Когда зазвенел будильник, она вскочила на ноги, максимально быстро привела себя в порядок, скидала в рюкзак нужные учебники и вылетела из дома. Так рано в школу она еще никогда не выходила. Почти за два часа.


Чем дальше отдалялась от порога жилья, тем легче становилось ее состояние. Она чувствовала некую силу. Силу, которой она не умела пользоваться. И она собиралась на заброшку, чтоб узнать об этом больше.

Правда, ни на один из своих вопросов Клава не получила ответ. Нечто молчало. Или его больше не было в колодце. Расстроенной девочке пришлось идти в школу.


В школе Клаву многие пожирали глазами Клаву. Раньше ее никто особо не замечал, поэтому сейчас она испытывала неловкость от такого внимания. Клава находилась в замешательстве, пока к ней не подошла Нина.

— Привет. — начала Нина. — Классно выглядишь. Как…Как ты похудела за…одну ночь!?

— Что, прости? — переспросила Клава, тут же оглянув себя. Все тело осыпало мурашками - она была худая. А ведь утром она смотрела на себя в зеркало. Как такое возможно?

— Ты похудела! Это же нереально! Мы щас с девчонками обалдели просто. Только одежда странноватая.

— Извини, мне нужно идти. — выпалила Клава и ринулась в туалет, не веря в то, что происходит.

Стоя у зеркала сейчас она не узнавала себя. Она и правда похудела. Ее платье и теплая кофта свисали с нее, как с вешалки.



И тут в грудине опять закололо. Чужая боль. Клава отвлеклась от зеркала и вышла из туалета. Чувство усилилось. В трех метрах от девочки стояла учительница по русскому языку. От нее исходило то, что Клава потом назвала волной. Она ощущала своеобразный запах, она нутром чуяла, что этот человек болен. Клава еще не понимала, зачем ей чувствовать чужую боль. «Будто бы своих проблем мне не хватает».


Перед уроком почти каждый одноклассник счел своим долгом спросить, как же Клаве удалось похудеть. Ее это жутко бесило, она не знала что отвечать, только отшучиваясь.

Когда начался урок, все заметили, что двоих ребят нет. Яша и Толя не пришли на урок. Опаздывают? Вряд ли. У Клавы появилось нехорошее ощущение.


Пришли одноклассники только к третьему уроку. Вид у них был, как будто они минуту назад проснулись. Никого не замечая они прошли в класс, бахнулись на свои места.

Клава не отрывала взгляда от этих двоих. Она чувствовала нечто новое и пока не понимала свои ощущения.

К концу всех уроков Яша и Толя так и не пришли в себя. Ужасно тормозили, мямля что-то себе под нос. Их друзья отшучивались, что нельзя так бухать, что ночью надо спать и так далее.

— Ты себя нормально чувствуешь? — на Яшино странное поведение отреагировала классная руководительница

— Заболел наверное. —  пробубнил Яша.

— И я. — вяло подхватил Толя.

— Марш домой, товарищи. Бледные оба, как поганки.


Клава понимала, что ничем они не болеют. Она бы почувствовала это. Тут что-то другое. Что-то, что с ними сделало Нечто. У девочки кружилась голова, ей казалось, что это дурной сон. Казалось, сейчас она проснется и станет обычной - полной, нелюдимой, никому не нужной. Она ущипнула себя за руку, ощутив боль. Неужели это правда? Думала Клава.


Но странности только начинались.


Девочка каждое утро и каждый день после уроков приходила к заброшенному дому. Она подолгу находилась там, задавая один вопрос: «Что ты со мной сделал?».


На пятый день, в воскресенье, сидя на дощечке у колодца и вперившись взглядом в копошащихся на земле муравьев, она услышала. Сначала звук был похож на шум ветра. Но прислушавшись она поняла, что это шепот. Она не могла разобрать слов, и даже подумала, что это какая-то бессмысленная тарабарщина. Клава вскочила на ноги и закричала что есть сил: — да ответь ты наконец, что со мной происходит?? Я схожу с ума?

— Эскирэ. Вайо шота. — услышала она в ответ.

— Чего? Я не понимаю, что ты говоришь.

— Эскирэ. Вайо шота. — вторил шепот.

— Что ты со мной сделал? Что ты сделал с ребятами? — неожиданно слезы полились из ее глаз. Клаве уже невозможно было сдерживать эмоции. — Что происходит?? Что я натворила??

— Эскирэ. Ты станешь могущественной, девочка. — вдруг услышала она.

— Я не хочу. Я не буду. Верни обратно все!

— Эскирэ. Ничего невозможно вернуть вспять.

— Где ты был все это время? Почему не отвечал мне? Я так нуждалась в тебе.

— Я спал. Моей силы хватает ненадолго, мой сон бережет их. Но твои эмоции пробудили меня вновь.

— Что ты со мной сделал? Почему я чувствую боль других людей? Зачем мне это все? — сквозь слезы простонала Клава.

— Ты можешь не только слышать боль. Ты можешь ее забирать у того, чья она. Боль это темная энергия, туши ее своей силой. Эскирэ вайо шота. Забери всю боль. Забери всю боль.

— Я ничего не понимаю. Я могу лечить от болезней?

— Эскирэ вайо шота. Забери всю боль. Принеси ее мне.


Большего девочка не смогла добиться. Шепот- Ветер затих так-же неожиданно, как и начался. Дорогу домой она прокручивала услышанное в голове. Она не хотела во все это верить, но усиливающая острота в груди на подходе к дому вернула ее в реальность. Она чувствовала чужую боль. А значит могла ее лечить. Но только как? Она была так зла на себя, за то, что вообще нашла это проклятое место, этот заброшенный дом. За то, что начала разговаривать непонятно с кем. Теперь Злость ее переполняла.

В доме стоял резкий запах алкоголя. А так же был слышен громкий храп из комнаты дяди. Клава на цыпочках прошла к двери. Как не старалась она тихо ступать, половицы все равно скрипели. Ей почудилось, что чем тише она крадется, тем громче скрип.

Девочка открыла дверь. Дядя спал на полу, видимо свалившись с кровати. Лежал он на спине, поэтому так сильно храпел. Такое уже бывало, Клава просто перестала обращать на это внимание.

Она приблизилась к храпящему опекуну. Ну и вонь, боже, подумала Клава, ворочая нос. Жжение в груди усилилось до такой степени, что зазвенело в голове. Клава вдруг почувствовала необходимость прикоснуться к спящему. Словно ей кто-то нашептывал на ухо, что нужно делать.

Она занесла левую руку над телом, затем аккуратно дотронулась кожи. Точно так же она сделала и правой рукой. Когда обе ладони легли на грудь мужчины, Клава почувствовала как к ним прилил жар. В следующую секунду храп замолк, а затем мужчина открыл глаза. Он смотрел на девочку, явно не понимая, что вообще происходит. Клава одернула руки от его тела.


— Дядя Олег, вы упали с кровати, я решила, что стоит вас разбудить.

— Клава. — только и выдавил он. Затем глаза закрылись, будто дядя и не просыпался вовсе.

А у девочки ушла боль из груди. В доме вдруг стало так спокойно, пропали все тревожные эмоции. Она посмотрела на свои ладони, они были красными, будто она растирала их друг о друга минут десять. Горели жаром.

Клава попыталась остудить их, окунув в тазик с холодной водой. Вода неожиданно почернела,  да так, что девочка не видела своих кистей. Жар не проходил. Он шел от ладоней, разливаясь вверх по рукам и дальше по всему телу. Стояла так долго, потом, когда жар стих, вынула руки из воды.

Она посмотрела на себя в зеркало, все еще не веря в то, что за ночь похудела. Сняла кофту, джинсы, осталась в одном нижнем белье. Девочка крутилась у зеркала, любовалась собой, рассматривала каждый сантиметр своего нового тела.

Ей настолько нравилось, что она на какое то время даже забыла, что с ней случилось несколько дней назад. Забыла о существе с заброшки, забыла о одноклассниках Яше и Толе. Она была так красива, как никогда в жизни.


Субботним Утром Клава проснулась от звенящего шума. Он исходил с кухни. Девочка бросила взгляд на часы. «Нет, слишком рано для того, чтобы дядя проснулся». Обычно пьяным он спал до ночи, потом снова пил, и засыпал только под утро. Сегодня что-то поменялось. Незримо, но ощущалось это явно. Она вскочила с кровати. Открыла дверь, ведущую на кухню.

Мужчина что-то готовил, стоя у плиты. Сначала Клава не поверила своим глазам. И она вообще не поверила бы в это, но последнее время с ней случались чудеса.

— дядя Олег? Что-то случилось? — осторожно спросила девочка.

— Конечно! — повернулся к ней мужчина. Клава удивилась еще больше, когда увидела улыбку на его лице. — Прекрасный день, чтоб приготовить завтрак. Посмотрел я сегодня с утра на себя в зеркало и ужаснулся. Во что я превратился. Подожди. Ты ведь была…

— Толстая? — выпалила Клава, пока ее дядя замешкался.

— Ну. Не толстая конечно же, просто немного в теле. Но сейчас, что за прекрасное создание я вижу перед собой? Неужели я так пил, что не заметил, как ты похудела, Клав?

— Видимо так. — соврала девочка. — Но вы тоже очень хорошо выглядите. Вчера я бы вам так не сказала.

— Да. Побрился с утра, помылся. Не поверишь Клава. Мне приснилось нечто невообразимое. Я тебе никогда не говорил, но у меня ужасно болели легкие. Это последствия той аварии, в которой…— мужчина вдруг замолк.

— Погибли родители?

— Да. Врачи долго выкачивали из них жидкость. Потом вроде все прошло, но боль усиливалась с каждым днем. Я начал пить. Заглушить хотел боль от смерти сестры, твоей мамы. И боль в теле. Напивался до беспамятства, лишь бы вырубиться.  С работы погнали, но мне и не надо ничего было.

А ночью мне снился сон. Словно боль моя это какой-то большой червяк, который вдруг зашевелился где-то внутри, а затем полез наружу. Он вылез прямо из груди, но мне было не больно и даже не страшно. А когда он вылез, упал на пол, заизвивался как уж на сковородке, а затем растворился в воздухе. Я поднял глаза с пола и увидел тебя. Ты сказала, что я больше не буду страдать от этого червяка. Потом обняла меня. А когда я проснулся, я и правда больше не чувствовал боли в груди. Это невероятно, но я чувствую что…здоров!

— Вы действительно стали лучше выглядеть. — подтвердила Клава. — В нашей деревне стали случаться чудеса.

— Похоже, что так. — улыбнулся вновь дядя Олег. Ты будешь оладьи? Я тут пока с рецептом разбираюсь, но планирую все таки сварганить что-то съедобное.


Клава посмеялась и присоединилась к готовке. И все мысли в ее голове успокоились, улеглись по полочкам, будто происходящее это норма. Будто все всегда так и было. Легко и непринужденно.


Выходные она провела, общаясь с дядей. Это были лучшие выходные в ее сознательной жизни. А в понедельник все разрушилось.


***

В школе, едва она успела зайти в дверь, к ней подлетела Нина.

— Клава, ты слышала? Слышала уже это? Про Яшу с Толей?

— Что слышала? — пробубнила Клава. Ей вдруг стало тревожно.

— Мама Яшина отвела его в больницу, ей очень не нравилось, как ее сын странно себя вел. Заторможенность, вялость. При этом симптомов, типа температуры и прочего, не было. В больнице знаешь чего сказали? У Яши нет пульса. И стука сердца не слышно! Как будто знаешь, умер. И глаза, глаза мутные как у мертвых! Толика тоже в больницу, и такая же ерунда, представляешь? У обоих необъяснимые проблемы со здоровьем.

— И что говорят врачи? — спросила Клава, но ей это было не особо важно знать. Думала она сейчас не о врачах.

— Ничего. Разводят руками. В нашей больнице нет всяких там крутых штук типа УЗИ или еще что, поэтому их увезли в городскую еще в пятницу. Больше о них ничего не слышно. Странно так. Да?

Клава кивнула головой, ничего не ответив. Ее отвлекало кое-что, исходящее от собеседницы. Волна, но не такая, какую она ощущала от своего дяди и от учительницы по русскому. Что-то другое, невнятное, неясное.

— А ты…Как твое здоровье? — поинтересовалась Клава, смотря в глаза Нине — Ты ничем не болеешь?

— Я то нет. А что? Плохо выгляжу? — заволновалась Нина, достав из сумки зеркальце. Она начала рассматривать себя, поворачивая голову то в одну, то в другую сторону.

— Нет, нет, все впорядке. Просто вдруг это…ну заразное, чтоли, у ребят.

— Тьфу ты, испугала. — и Нина тут же забыла, о чем говорили, переведя тему. — Так ты расскажешь, как так быстро похудела, подруга?

— Извини, мне надо найти училку по русскому. — Клава сделала вид, будто не слышала вопроса, развернулась и пошла вверх по лестнице. Нина что-то крикнула вслед, но Клаве не удалось разобрать слов. «В подруги что ли набивается? — злилась девочка. — сначала предала, издевалась, а сейчас ведет как ни в чем не бывало. Дура» 


На уроке Клава ерзала на стуле, с тревожным чувством внутри. Клава знала, что болезненная, цепляющая, колючая волна исходит от преподавателя. Тамара Александровна, всегда добрая, отзывчивая. Забавно шутит. Клава любила посещать ее уроки. И сейчас она твердо решила, что поможет своей учительнице. Еле дотянув до конца урока, еле дождавшись, пока одноклассники выйдут из класса, она подошла к сидевшей за столом и уткнувшись в классный журнал Тамара Александровне.


— Ты что-то хотела спросить, Клава? — подняла она свой взгляд на девочку.

— Нет. Да. — запереживала Клава. Она не знала, с чего начать. — Я хочу. Помочь.

— Помочь? — удивилась учительница, сняв очки. — Чем? Заполнить журнал?

— Вы болеете. Я могу излечить.


Тамара Александровна открыла рот, но так и замерла, будто поперхнувшись. — слова застряли в горле.

— Не спрашивайте, кто мне это сказал. Я это сама чувствую. — продолжала Клава. — Мне нужно лишь притронуться к вам, и болезнь уйдет. Можно?

— Я не понимаю, это что, шутка такая? — преподаватель вела себя сдержанно, но в голосе ощущалась некая обида.

— Я не шучу, Тамара Александровна. Просто дайте мне руку!

Учительница, сама не зная зачем, протянула руку Клаве. Девочка обхватила ее кисть двумя руками и в следующую же секунду ладони обожгло едва терпимой болью. Клаве Захотелось их одернуть, но она удержалась. Вскоре все прекратилось. Девочка расцепила замок, освободив чужую руку.


— Вы что-то почувствовали? — спросила Клава, ощущая утихающий пожар внутри себя.

— Нет. Но знаешь, когда ты отпустила меня, что-то будто…поменялось. Я…я не знаю, как объяснить.

— Ничего не надо объяснять. Вскоре вы поймете, что совершенно здоровы.


Впервые Клава выходила из школы, чувствуя себя уверенно. Она ни от кого не пряталась, никуда не бежала. Это ее окрыляло. Девочка вдруг поняла, для чего ей подарена возможность чувствовать чужую боль. Чтобы ее лечить. Конечно же! Она вылечит всю деревню. Каждого.


На следующий день, только зайдя в двери школы, Клава увидела ждущую ее Тамару Александровну.

— Как? — выдавила она чуть не шепотом.

— Я не знаю. — Клава поняла, о чем спрашивала учительница.

— Но это ведь…Не возможно.

— А как возможно, что я похудела за одну ночь? Возможно. Мой дядя безумно счастлив, я ему тоже помогла. У него все хорошо, он даже пить бросил. Тоже не верит, как такое возможно.

— Я не уверена, что выздоровела. Но ночных болей нет впервые за долгие годы, это факт.  Понимаешь, что можешь помочь многим людям? — осторожно проговорила женщина, немного подумав.

— Да. И хочу. Вы знаете кого-то, кто нуждается в этом?

— Конечно. В нашем то возрасте, могу найти не один десяток. — посмеялась Тамара Александровна.

— Я хочу помочь всем. — заявила Клава. — И помогу.

...

Продолжение в комментариях.

Глава 3.

Глава 4.

Показать полностью

Деревенские сказки. У каждого свои причины умереть. Финал

Первая часть.

Ночью Павел  проснулся от вскрика жены. Вера испуганно смотрела на него. У их кровати стояла, в полной темноте, баба Клава. Она держала свои руки над животом Веры.

— Вы не пугайтесь так. Я просто хотела удостовериться, что все получилось. Все получилось, можете быть спокойны. — после этих слов она развернулась и почти бесшумно выскользнула из комнаты.

Сон сдуло резким порывом ветра. Вера села на кровать, все еще пытаясь понять, что произошло. Павел  судорожно вспоминал, закрыл ли он за собой дверь перед сном. Сердце громко колотилось в груди.

— Черт. Я ведь защелкнул замок. — прошептал он. — Она, видимо, ключом открыла. Охренеть просто.

— Да уж. И как теперь уснуть? — тоже шепотом, задумчиво спросила Вера.

— Засыпай, а я посижу, все равно спать расхотелось от адреналина. Буду твоим сторожем.

— Я тоже вряд ли усну теперь. — усмехнулась девушка, но через минуту уже громко сопела.


Павел  навострил уши, стараясь услышать скрип половиц - никакого шума не было. Снял с зарядки смартфон, отыскал в приложении книгу, которую давно собирался дочитать и уткнулся в тусклый экран. Спокойно Паша сидел примерно пол часа, потом поймал себя на мысли, что слышит какой-то странный звук. Отложил телефон, прислушался. Нет, ему не кажется. Аккуратно, чтоб не разбудить жену, он встал с кровати и на носках дошел до двери. Приложил ухо к дереву. Точно, какое-то жуткое мычание. Потом послышался невнятный бубнеж. Сомнений у Паши не было, голос принадлежал бабке.

Сначала Павел не хотел совать свой нос куда не стоит, но навязчивые мысли съедали его терпение. Убедив себя в том, что это ради Вериной безопасности, он тихонько щелкнул замком и медленно вышел из комнаты. Звук исходил не из кухни. И даже не из дома - глазами парень зацепился за приоткрытую входную дверь. Бабка находилась либо в коридоре либо на улице. Он подкрался ближе ко входу.

«…Да, хозяин. — Паша начала различать слова. — Да. Я полностью согласна, но…у них будет такое чудное дитя. Да, хозяин, я знаю. Знаю, что это ваши силы помогают, но я всего лишь хочу оставить…дитя. Я столько лет…Да, хозяин, обещаю, так и будет.»

От того, что слышал парень, волосы вставали дыбом. По всему было похоже, что у бабки серьезные проблемы с головой, а он доверил ей здоровье своей жены. «Да и свое тоже», невольно вспомнился туалет на улице. И эта старуха еще уговорила Веру жить здесь девять месяцев. У Павла словно глаза открылись. Просто сумасшедшая старуха, возомнившая себя целительницей. «Нужно отсюда убираться, и прямо сейчас, пока она не успела навредить нам еще больше. Хрен знает, что у нее в голове.» 


Паша ворвался в комнату и нащупал рукой переключатель света. Яркой вспышкой ударило по глазам, парень прищурился. Вера проснулась и непонимающе смотрела на мужа.

— Паш, уже утро? Я совсем не спала как-будто…

— Собирайся, мы уезжаем отсюда.

— Что? — округлила глаза Вера. — почему? Все получилось ведь!

— Ничего не получилось, Вер, старая ведьма просто сошла с ума. Я только что слышал, она сама с собой говорила.

— Ну и что? Старые люди часто сами с собой...— Вера не успела закончить фразу, Павел  перебил, повысив голос.

— Она называла кого-то хозяином, и обещала ему нашего ребенка. Или что-то в этом роде. Она просто свихнулась и причиняет нам вред. Пока не поздно, надо уезжать.

— Нет. Она не врет, я чувствую это. Тебе просто показалось. Что она может нам сделать, она же бабушка!

— Отравить нас своими…травами. Я вечером блевал целый час, думал сдохну уже. Мы сваливаем и точка. Одевайся быстрее.

Вера почему-то сопротивлялась. Она не хотела уезжать, и это в очередной раз доказывало, что старуха как-то повлияла на сознание Веры. Возможно гипноз, пришло в голову Павлу.

Паша стал действовать решительно. Он схватил вещи, свалил их в сумку и взял в руку, второй рукой он потянул Веру за собой. Вытащил из дома и повел к машине. Вера старалась вырваться, Паша слышал, что она плачет, но не понимал ее поведения. «Гипноз, не иначе!»

«Куда? Ты убьешь их! — послышался дикий крик за спиной. Баба Клава выскочила следом и тоже ринулась к машине, хромая. — Ты не понимаешь чтоли, она должна быть здесь, она должна выходить ребенка именно тут.»

Павел не слушал ее. Старался не слушать. Он совершил ошибку, привезя сюда Веру, но больше он на это не поведется. а как только они вернутся, он устроит заварушку коллеге по работе, так, что ей мало не покажется.

«Оставь их на месте. Их место тут, ты загубишь их души!» кричала старуха, пытаясь остановить Пашу, одергивая его за кофту. Он оттолкнул ее, это дало ему время найти ключи от машины и открыть двери. Все было как в тумане: истеричные крики старухи, плач Веры, пульсирующая боль в голове, появившаяся внезапно.

Запихал Веру в салон авто, закинул вещи на заднее сидение, и сам прыгнул внутрь.

Кое-как вставил ключ в замок, вспоминая сцены из фильмов ужасов, когда мотор отказывается завестись. Но двигатель под капотом радостно рыкнул и Паша облегченно выдохнул. Вдавил педаль в пол и автомобиль, выплюнув из под задних колес комки засохшей грязи, рванул вперед. Напоследок парень взглянул в боковое зеркало - Бабка по прежнему что-то кричала и махала руками.



Глава 4.

Они ехали молча. Вера обиженно отвернулась,  уставившись в окно, Паша напряжено удерживал руль. Проселочная дорога виляла, колеса оставляли за собой клубы пыли и последние деревенские дома. Когда парень уже подумал, что опасность позади, Вера вдруг вскрикнула и схватилась за живот. Это произошло ровно в тот момент, когда автомобиль проехал указатель с перечеркнутым названием «Глухое».

— Что такое? — испуганно спросил Павел, остановившись на обочине.

— Не знаю. — выдавила Вера. — Мне очень больно, внутри что-то режет. — она закричала еще громче.

— Черт, черт. В аптечке есть обезбол, выпьешь? Я сейчас…— Павел  выскочил из машины, залез в багажник и выпотрошил пластиковую коробку с лекарствами. Нашел то, что нужно и нырнул обратно в салон. Только когда он включил свет, он понял - все намного серьезней, чем представлялось. Пассажирское кресло, Верины штаны - все было в красном. Вера, увидев себя в крови, сначала завопила от испуга, затем вдруг замолчала. Паша  потормошил ее за плечо, затем застонал — Вера потеряла сознание. На лбу молодого человека проступила испарина, он смахнул ее рукавом кофты.


«Вера? Вера, очнись, Вера! — тараторил парень, не зная что ему делать. Пощупал пульс на запястье, убедился, что он есть. До больницы Вера не доедет - потеряет слишком много крови. Выход один. Нет, это полная херня. Чем чокнутая бабка может помочь? Или все-таки может?» В голову со звоном ударило: «Оставь их. Ты убьешь их. Ты

погубишь их души.»

Паша выругался, и с пробуксовкой развернул свой автомобиль в обратную сторону.


Баба Клава никуда не уходила. Словно зная, что произойдет, она усердно ждала. Она сделала для них слишком много, чтобы отпустить просто так. Не прошло и двадцати минут, как вдали мелькнул свет фар. Еще через пару минут одичавший от отчаяния Павел вылетел из авто и завопил «если вы и правда целитель, сделайте что нибудь!» 

Он достал окровавленную, без сознания, Веру. На глазах парня проступили слезы. Он не мог их больше держать. «Помогите пожалуйста.»

Бабка проворчала что-то, что Паша разобрать не смог, но он понял ее итак, пошел за ней следом.

— Занеси ее в дом, положи на кровать, и выходи обратно. В доме не нужны лишние глаза. — скомандовала баба Клава.

— Я не оставлю…— хотел было поспорить парень, но старуха грубо перебила его:

— Посмотри, что ты наделал своим недоверием! Ты все еще не веришь мне? Зачем тогда вернулся?


Павел сделал, как велела старуха. Сидя в машине, он докуривал последнюю, пятую сигарету. Он отмыл пальцы от крови при помощи влажных салфеток и теперь думал только об этом. Сколько Вера потеряла крови? Выживет ли? Тяжелые мысли ворочались в голове со скрипом, как ржавые шестерни. Паша прикрыл глаза, и не заметил, как накатил сон. Так он и уснул сидя, с открытой дверью.


Проснулся парень от того, что холод сковал его тело. Огляделся, нашел глазами часы. Время подходило к шести утра. Все воспоминания предыдущей ночи вернулись мгновенно, Паша вылетел из машины и побежал в дом.

Бабу Клаву он обнаружил сидящей в углу на лавке. На этот раз она не обратила на Павла никакого внимания. Кинулся было в комнату, но старуха жестом остановила его. Паша не осмелился пойти против.

— Спасла ее. И плод тоже. Она отдыхает, не мешай ей.

— Что мне сделать? — растерянно спросил Павел.

— Пить хочется, милок. можешь налить? — прокряхтела баба Клава.

Парень налил воду из кувшина и всунул в руку бабке.

— Уезжать тебе надо. Езжай домой. — сказала она, когда сделала последний глоток.

— Я не могу так. Оставить Веру здесь.

— Это единственное, что ты можешь сделать, не навредив ей. Или решишься опять увезти ее из деревни? — бабка уставилась на парня с прищуром. От этого взгляда по спине у Паши пробежали холодные мурашки.

— Хотя бы увидеть ее можно? Я уеду, но хочу, чтобы она знала, что со мной все в порядке.


Бабулька глядела на него подозрительно. Будто бы это не она, а Павел ночью общался сам с собой. Парень винил себя только в том, что Вере пришлось испытать сильный стресс из-за его дурацкой идеи приехать в эту сраную глушь.


В конце концов, бабка снисходительно махнула рукой, разрешив войти в комнату, где отдыхала Вера.

Девушка спала. Она тяжело дышала, но точно была жива. Пудовая гиря переживания свалилась с плеч Паши. Он подошел к кровати и сел на самый край. Приложил ладонь к ее лбу. От прикосновения Вера открыла глаза. Ее тяжелые веки разошлись совсем немного, и Павел прошептал:

— Отдыхай, любимая. Я здесь, все хорошо.

— Она спасла ребеночка. — улыбнулась Вера.

— Я знаю, милая. Извини меня, я поступил очень плохо, ну нужно было тащить тебя за собой. Вот я дурак.

— Все хорошо, Паш. Я понимаю, почему ты это сделал. Я не виню тебя. Главное, что у нас получилось. Только…— Вера прикрыла глаза. Не было сил держать их открытыми.

— Что? — испуганно спросил Павел.

— Мне придется тут остаться. По другому нельзя. Я прошу, пойми это.

— Я согласен, Вера. Я уеду сегодня, улажу вопросы по работе и в выходные приеду с мешком вкусностей, а то тут вроде даже магазинов нет. Привезу твоих любимых мармеладок. Каждые выходные к тебе буду приезжать, хорошо?

Из закрытых глаз Веры выскользнули две капельки. Она сдерживала себя, чтобы не расплакаться.

— Хорошо, Паш. И привези новый спортивный костюм, а то с этим небольшие проблемы. — почти шопотом пролепетала девушка, улыбнувшись в конце. Павел поцеловал ее, заверил, что все будет хорошо, и вышел из комнаты.

Баба Клава, напоследок, попросила привезти больше свободных вещей на будущее, затем дала список продуктов, которые понадобятся Вере. После этого Павел вышел из дома. Рассветное солнце уже заливало редкие облака в алый свет, и парень слегка приободрился, что не придется ехать по темноте.

Через пять часов молодой человек вернулся в одинокую городскую квартиру.

***

Весь четверг Павел не находил себе места на работе. Старался меньше общаться с коллегами, на их раздражающие вопросы не отвечал, или отвечал грубо. Все из-за того, что целый день он не мог дозвониться до Веры. Весь на нервах, он пообещал, что если до конца смены она не возьмет трубку - он сорвется и поедет в деревню. К облегчению Павла, жена ответила после шести вечера. Рассказала, что весь день проходила бабулькины процедуры, пила какие-то отвары, а в перерывах спала. Вера уверяла Пашу, что с ней все хорошо, но что-то в ее голосе настораживало. Он звучал устало, и слегка заторможенно. Парень оправдывал это тем, что Вере пришлось пережить в последние несколько дней.

В пятницу, сразу после работы Павел стартанул к жене, не забыв про вещи и список продуктов, которые попросила бабка. Всю дорогу парень о чем-то думал, не заметив, как проехал весь путь. Припарковал автомобиль на старом месте, достал из багажника сумки и зашагал к дому. Когда он зашел внутрь, случилось нечто странное, что немного напугало Павла. Вера стояла на кухне и резала ножом овощи, складывая их в глубокую тарелку. Увидев Павла, она удивилась. Но не это напугало парня, а то, что в Вериных глазах некоторое время читалось «Ты кто?». Это было всего пару секунд, но Павел не мог ошибиться, этот взгляд ни с чем не перепутать. И он даже успел заметить, как к его жене пришло осознание, кто перед ней стоит. Она заулыбалась, отложила нож в сторону и обняла мужа. Паша бросил сумки на пол и тоже обнял Веру. «Я скучал», пробормотал он, но девушка не ответила взаимностью, спросив лишь, голоден ли он.


С этого дня Павел стал замечать, как Вера начала меняться. Не в лучшую сторону. У нее появились проблемы с памятью, она стала безэмоциональной. Когда парень показывал ей совместные фото, она подолгу не могла вспомнить, при каких обстоятельствах они были сделаны. С каждым днем это проявлялось больше и больше. В следующие выходные, приехав к Вере, Павел ужаснулся, когда увидел ее. Кожа стала намного бледнее, хотя Вера всегда была смуглой. Она точно похудела, и немного ссутулилась. Выглядела явно не здоровой беременной женой, при том по телефону утверждая, что все хорошо. И Вера опять не узнала его. На этот раз шокирующе для Павла.

— Здравствуйте. — выговорила она монотонно. — вы к бабушке Клаве?

— Вера, что с тобой? Я твой муж. Чем тебя пичкает эта ведьма? — разозлился Паша.

— Точно. Муж. — так-же монотонно ответила девушка. — Павел.


Она никогда не называла его полным именем. Всегда только Паша. В голове что-то щелкнуло, он бешено ринулся в одну комнату, в другую - старухи дома не было. Он вылетел в коридор, потом в огород. Баба Клава убирала граблями пожухлую листву на полянке под мелкими деревцами яблони и вишни. Увидев ее, Павел ускорил шаг, с желанием задушить старую ведьму.

— Ты что с Верой сделала? Она похожа на…наркоманку, она…она не помнит меня! — выпалил разгоряченный Паша.

— Я-то что сделала? — Спокойно прокряхтела бабка, оперевшись на грабли. Это еще больше разозлило Павла. — Ты сам все сделал прекрасно.

— Что ты несешь, ведьма старая? Чем ты напоила Веру? Той херней, что всучила в первый раз? Когда я чуть кишки и желудок не выблевал? Эту херню ты ей каждый день даешь?

— Без этого напитка не получилось бы дитя.

— Какого дитя-то? — взмолился Павел. — Ты Веру видела? Она нездорова!

— Это она еще нормально выглядит. Все они сначала нормально выглядят, со временем меняются. По-разному.

— Чего? Кто? Кто меняется? — внутри у парня все пылало огнем.

— Мертвые. Они на то и мертвые, чтоб от живых отличаться.

— Господи, что ты несешь, ведьма! Ты сядешь в тюрьму в свои годы, сдохнешь там! Я этого так не оставлю. Я забираю ее, ясно? — парень развернулся и кинулся обратно в дом.

— Не заберешь. Она только в этой деревне жить может. И дитя только в этой деревне может уродиться. Если увезешь ее опять, я не смогу больше помочь.

— Спасибо, уже помогла. — развернувшись к дому, пробормотал под нос Паша.


Открыв дверь в помещение, он обомлел от страха. Бабка стояла перед ним. Оглянулся - на поляне ее больше не было.

— Я еще раз тебе говорю, ты ее не заберешь! Она не тебе теперь принадлежит. Она моя!

— Пошла нахрен. — выкрикнул парень и попытался отодвинуть старуху в сторону, но та неожиданно так сильно вцепилась пальцами в руку парня, что он захрипел от боли.

— Она мертва. Но дитя живо! Ты убил ее, когда хотел увезти, разорвав важные узы со священным местом, но дитя ты не убьешь! Я тебе не позволю. Смирись, ее место здесь, как и всех остальных! В этой деревне нет живых, кроме тебя! И если ты продолжишь сопротивляться, останешься здесь навсегда. А если успокоишься, я докажу, что говорю правду.

Уже находясь в доме, Павел долго не мог поверить в такую правду. Щупая пульс у Веры, то на шее, то на запястье, он чувствовал холод ее кожи. Прикладывал ухо к груди, вслушивался. Когда осознал, что сердце его жены не бьется - зарыдал, как делал только в детстве. Теперь он видел. Видел ее заторможенный, погасший взгляд, и словно бы натянутые едва еще только проявляющейся мутной пеленой глаза. Вера вроде и стояла перед ним, но была где-то очень далеко. Не Вера это была, только ее тело, как сказала старуха.

— Как возможно, что она беременная? Она ведь…— Паша не решился произнести это слово вслух.

— Ее душа покинула тело, но ребенку душа матери и не нужна. Если проще, питается ее телом, за счет этого развивается.

— Не может быть.

— В этой деревне все может быть. Священное это место. У мертвых рождаются живые. Живые души дороже.

— Что будет с Верой после рождения ребенка?

— Да ничего особо. Может чуть похуже будет выглядеть. — бабка немного улыбнулась, а может быть Павлу показалось при тусклом свете.

—  А ребенок?

— Дитя достанется мне.

— Нет! Я этого не допущу. — прорычал Павел сквозь слезы.

— Тогда умрешь. В общем то, у тебя немного выбора. Уехать туда, откуда приехал и забыть все, как сон. Или остаться здесь. Только ты помни, милок, что живых здесь нет и быть не может.

— А если бы…если бы я не увез Веру тогда?

— Она бы живая была. Не я ж ее убила. Выносили бы дитя, и уехали отсюда здоровые. И все бы позабылось потом.

Павел судорожно перебирал мысли в голове. Одна горячей другой, каждая обжигала.  «Неправильно ведьма про выбор говорила. Выбора у меня, видимо, нет вообще.» Он схватил сковороду с плиты. Содержимое высыпалось на пол, заляпав чем-то коричневым половицы. Паша резко замахнулся, целясь в голову старухи. Удар был бы очень сильным, если бы пришелся по голове бабки, но в последний момент рука предательски ослабла и сковородка выпала из разжатого кулака. Шею с невероятной силой сдавило что-то… невидимое. Последнее, что услышал Паша, перед тем, как отключиться от нехватки воздуха, был скрипучий голос старухи: «Все-таки все здесь остаются. У каждого свои причины умереть.»

Деревенские сказки. У каждого свои причины умереть. Финал Мистика, Рассказ, Страшные истории, Крипота, Деревня, Длиннопост, Текст
Показать полностью 1

Деревенские сказки. У каждого свои причины умереть. Первая часть

Глава 1.


Павел вышел на улицу и вдохнул свежего воздуха полной грудью. Весеннее солнце спряталось за тяжелыми тучами, которые выливали на город моросящий дождь третий день подряд. С работы сегодня удалось уйти пораньше, но домой возвращаться не спешил. Хоть весна и расправила свои плечи, но в их однушке царила холодная, серая зима. С каждым разом Павлу все меньше хотелось видеть свою жену. Нет, он, бесспорно, ее любил, старался всячески подбодрить, но в последнее время ситуация только ухудшалась.

Проблемы начались года три назад, когда Павел и Вера поженились. Вроде и молодые, но как не старались, забеременеть не вышло. Решили обследоваться и оказалось, что у Веры бесплодие. Врач посоветовал хорошую клинику ЭКО, успокоив пару тем, что это теперь вполне решаемые за деньги проблемы.

С помощью клиник они пытались забеременеть пять раз за два года. Ни один плод не прижился, что бы не предпринимали в больнице. Естественно, после каждого неудачного раза Вера все больше погружалась в себя, закрываясь от мужа психологически.

Если по началу Павел справлялся с ее состоянием, поддерживая, то со временем и сам начал все чаще хандрить. Дома создалась мрачная обстановка, супруги стали реже общаться, отдалились друг от друга на фоне проблем. Павел не хотел терять семью, в глубине души веря, что все получится. Вера же просто опустила руки и отказывалась предпринимать следующие попытки.

Парень прогулялся по городу, несмотря на бесконечно накрапывающий дождь, иногда поглядывая на часы. Скоро нужно возвращаться домой, подумал Павел. По специфике своей работы он никогда не задерживался на рабочем месте даже на пять минут, но в последнее время он только об этом и мечтал. Однако он не хотел притворяться, что задерживается, ведь Вера наверняка почувствует его ложь. Будет загоняться еще сильнее, а этого нельзя было допустить.

Всю дорогу до дома он прокручивал разговор с коллегой. Нина Михайловна, кадровик, добрейшая женщина лет сорока пяти, поинтересовалась, когда у них уже будет ребенок. Она, конечно же, не со зла спросила, а как все делают - из-за странного интереса, или из-за того, что других тем для разговора не нашлось. Павел, до этого никогда не обсуждающий на работе личную жизнь, неожиданно для себя выпалил все, что накипело.

— Нет, Паша! Нельзя сдаваться, ты понимаешь? У меня много друзей, у которых и по семь лет не получалось. И по десять. И ничего, сейчас живут счастливые, с детками.

— А как сил найти на эти десять лет? А денег? Одна процедура стоит триста тысяч, Нина Михайловна.

—  Надо верить, Паша. Ты вот в бога веришь?

— Верю. — соврал парень. Он не хотел мусолить еще и эту тему.

— Значит получится! Не грусти, все будет у тебя хорошо. У вас точнее! — она искренне улыбнулась, и вдруг изменилась в лице. — Вспомнила! Лидка долго не могла забеременеть, потом оказалось, что бесплодна. Вообще! Даже врачи говорили, мол шансов никаких. Она грызла себя за это жутко, но не отчаялась, что удивительно. Пробовала всякие методы, и ЭКО эти, и в церковь молилась ходила, свечки ставила. А потом ей кто-то рассказал, что есть бабулька одна, в глуши живет. Так она целительница от бога, любого вылечит, такой про нее слух якобы ходит. Ну Лидка хвать мужа за яй…шкирку, и поскакала к черту на кулички, в деревню в эту. Не помню название, вроде на М начинается. Или на П. Не помню в общем, но суть в том, что бабка ей пошептала на ухо, дала выпить ядреной настойки своей, а потом сказала, что этой же ночью надо делать ребенка. Не поверишь, Лидка забеременела с первого раза. С первого! Они с радости там и остались жить, в деревеньке этой. Хозяйство у них, рассказывает, ребятенок здоровый растет. Может и вам того, к бабке в гости съездить?


А может и правда сгонять, крутил мысли в голове Павел. Но только как уговорить Веру - непонятно. Она в такое не верила, и относилась негативно. Да парень и сам не верил, но знал, что самовнушение действительно может сыграть свою роль. Придет домой и поговорит с ней, хуже точно не будет. С таким решительным настроем Павел заскочил в свой подъезд.

Входная дверь была не заперта на замок. Так Вера встречала мужа, после того, как один раз Павел простоял под дверью минут двадцать, дико изнервничавшись. Пока жена принимала душ, забыв о том, что оставила ключ в замочной скважине, он звонил ей на телефон каждую минуту. Уже решив, что нужно вскрывать двери, вызывая специальные службы, он с облегчением услышал поворот ключа в замке. С тех пор Вера всегда открывала заранее, хотя достаточно было просто не оставлять ключ в скважине. Старый замок достался от прежних жильцов квартиры, и у Павла никак не доходили руки его заменить.

Запаха еды он не почувствовал. Значит, подумал Павел, у Веры опять плохое настроение. Когда так бывает (в последнее время все чаще), с ней сложно о чем-либо говорить. Тем более упрекать ее за неприготовленный ужин. Сняв плащ и ботинки, он прошел в спальню. Вера, укутавшись в одеяло, пялилась в смартфон.

— Привет, милая. — тихонько поздоровался Павел, как-бы прощупывая «почву».

— Привет, Паш.

— Как самочувствие? Как день прошел? — задал он вопросы, от которых уже тошнило. Он итак видел, что Вера лишь недавно перестала реветь.

— Так же, как всегда. Все как всегда. Поработала с заказами, немного поспала.

— Понятно. — пробубнил муж. В такие моменты его вгоняло в ступор. Он неосознанно зеркалил ее эмоции в себя, и почувствовал, как придавливает неуютный мрак. Он не придумал ничего лучше, чем просто подойти к ней и поцеловать. После он прошептал: — «все будет хорошо, любимая. Мы справимся.» и вышел из комнаты.


На кухне молодой человек включил телек, вскипятил воду в кастрюле, затем достал из морозилки пачку пельменей. Они конечно, нравились Паше, но не когда приходилось лопать их каждый вечер. Нет, так продолжаться не может, мысленно заверил себя парень. «Обязательно поговорю с ней сегодня.»

Через полчаса он собрался духом и вновь зашел в спальню.

— Вера. — выпалил Павел. — давай кое-что обсудим.

Девушка отложила телефон в сторону и молча уставилась на мужа.

— Я…я хочу поговорить о нас. О нашей проблеме. Ты ушла в себя, закрылась, спряталась под одеяло, но это не выход из ситуации.

— Для меня выход. — тихонько проговорила она.

— Если хочешь, чтоб наша семья развалилась, то да. Ты ведь совсем не идешь мне навстречу. — Павел, тут же пожалел о сказанном.

— Тоесть я во всем виновата?

— Нет. Я не это хотел сказать. В общем…давай кое-что попробуем?

— Я не пойду к психологу. Я уже говорила - они только вытягивают деньги, развесив свои уши.

— Не о них речь. Сегодня узнал, что есть одна женщина, которая…— он на секунду замолчал, выбирая правильные слова. — может помочь нам. И это не врач и не психолог.

— А кто тогда? Волшебница? — нервно бросила Вера.

— Возможно и так. Мне о ней рассказала Нина Михайловна. Она говорит, что ее хорошей подруге эта женщина помогла. Подруга никак не могла забеременеть, а потом съездила с мужем в деревню к этой самой женщине. И буквально в ту же ночь им удалось зачать ребенка. А потом и родить. Теперь у них все хорошо.

— Ты щас серьезно?

— А что нам терять? Мы перепробовали все. Суррогатное материнство ты отвергаешь, усыновление не рассматриваешь вообще. Я смирился с этим, но здесь то чего мы можем потерять? Я возьму, на всякий случай, несколько дней отпуска за свой счет и мы съездим туда. Если это бред, то хотя бы развеемся, отвлечемся от плохих мыслей.

— За свой счет? — из всего сказанного Вера, естественно, уделила внимание только этой фразе. — а кредит мы чем платить будем?

— Да хватит нам оплатить все счета, остальное не важно. Я считаю, стоит попробовать этот вариант. Просто небольшой отпуск.

— Паша. — выдохнула Вера, но тут же замолчала, задумавшись.

— Как хочешь. — Павел развернулся, собираясь выйти из комнаты, но Вера неожиданно продолжила.

— Ладно. Я не верю во всю эту ерунду, ты знаешь. Но поездка, наверное, хорошая мысль.

— Я тоже не верю. Хотя очень хочется.



На следующий день парень написал заявление на отпуск. Без лишних объяснений передал дела своему заму и остаток дня провел, как на иголках. В обед он спросил у Нины Михайловны название деревни и как зовут женщину-целительницу. Та, в свою очередь, похвалив Пашу за то, что они решились на это, позвонила подруге и узнала не только название но и точный адрес. Записав на бумажке информацию, пожелала удачи и по доброму улыбнулась. «Все получится, главное верить!»,  сказала она напоследок.

Рано утром Павел и Вера, собрав две сумки и загрузив их в багажник, выехали в деревню «Глухое». Навигатор построил маршрут, выдав почти пять часов пути.

— Ого. На самом деле Глухое. — заметила Вера. А парень отметил, что настроение жены немного поменялось в лучшую сторону.

— Время быстро пролетит, — улыбнулся Павел, — заодно, дослушаем уже этот детективный подкаст наконец.

***

Асфальт кончился километров за пятьдесят до деревни. Дальше предстояло передвигаться по грунтовке. Пришлось ехать медленно, это продлило время в пути еще почти на час. Они долго петляли по проселочной дороге, пока наконец не проехали долгожданный дорожный указатель, с потрескавшейся от времени краской.

— Да уж. Все это напоминает какой-то фильм ужасов. — усмехнулась Вера, взглянув на своего мужа.

— А мне нет. Деревня как деревня, Вер. Давай не фантазируй тут. — отшутился Павел.

К часу дня они проехали первые домики. Деревянные и покосившиеся, однотонно-серые,  действительно немного жутковатые. Но не это вызвало мурашки по коже у Павла. Он промолчал, но заметил, что в деревне нет ни одного жителя. Точнее нет их на улицах, хотя погода выдалась на редкость солнечная. Немного поплутав по узкой дороге, они все-таки нашли нужный адрес. И дом этот выглядел более-менее нормально по сравнению с остальными. Их встретил желто-зеленый фасад, выцветший за долгие годы. Он хоть как-то раскрашивал эту бесцветную деревню. Павел припарковал автомобиль на обочине, убедившись, что не помешает другому транспорту. Но судя по всему, ничем таким тут и не пахло. Парень ясно представил, как за окнами  домов за ними настороженно наблюдают жильцы. Наверное это нормально, решил он, все жители отдаленных от цивилизации поселений по началу сторонятся чужаков. А те более жители деревни с говорящим названием «Глухое.» 

Выйдя из машины, Павел размял ноги, выгнул закаменевшую спину и посмотрел на желто-зеленый домишко. В одном из окон мелькнул силуэт, но парень не разглядел чей именно.

«Надеюсь, мы приехали правильно, — буркнул он и поднялся по скрипучим ступеням крыльца. Павел не успел даже занести кулак, чтоб постучать, как дверь открылась. На него с прищуром уставилась бабка лет восьмидесяти, если не старше. Жиденькие седые волосы свисали с головы, лицо изъело, исполосовало глубокими морщинами.

— Чего хотел? Заблудился? — проскрипела бабка, поглядывая то на незваного гостя, то на его транспортное средство, заехавшее на ее полянку у дома.

— Нет. Скорей всего мы к вам. — проговорил парень, в глубине души все-таки надеясь, что ошибся адресом. Внутри свербило, скребло. Рядом с бабкой Павел ощущал себя очень неспокойно. — нам рассказали, что тут живет целительница и может нам помочь.

— Чего ж сразу не сказал. — лицо старухи вдруг резко поменялось. Она натянула улыбку, обнажив остатки желтых зубов.  — чего стряслось у вас?

— Мы…забеременеть…— начал подбирать слова Павел, но бабке, оказалось, это было не нужно.

— Бесплодие у девчонки значит? — кивнула она понимающе. Затем, пригласив махом руки за собой, развернулась и скрылась в глубине дома.

Парень сходил до машины и позвал Веру.

— Оказывается, лечить нас будет старушка. Мне почему-то представлялась женщина помоложе.

— Да я уже успела оценить ее. Выглядит она пугающе, если честно.

— Ой. Бабульки всегда так выглядят. Ну или почти всегда.

— Интересно, надолго мы здесь? — задумчиво произнесла Вера, подходя к дому. — очень хочется верить, что нет.


Глава 2.

В доме пахло старостью. Обычно такой запах навевал Паше детские воспоминания о своем родном дедушке. Сейчас же казался ему кислым и тошнотворным и никак не ассоциировался с детством.

«Заходите, милки, только обудки перед порогом снимайте.» — послышалось из-за приоткрытой внутренней двери.

Они последовали ее совету, и подгибаясь, чтоб не ушибиться головой о низкий проем, вошли внутрь. Противный запах только усилился.

— Меня Клавдия Семеновна звать. Можно просто баба Клава. — супруги представились в ответ. — С дороги голодные, наверное, а? Я тут как раз супчика молочного с лапшой сварила, как чуяла, что не зря. Как чуяла. Так. Сначала поисть. Потом уж все остальное. — закудахтала старушка и принялась звенеть посудой. Отказываться от еды супруги не хотели, да и невежливо это было бы, как думалось Павлу.

— А чего у вас в деревне так пусто? Никого не встретили, пока ехали. — поинтересовался парень, держа ложку в руке.

— Да нечасто тут кого увидаешь. А уж когда городские приезжают, местные вообще по домам сидят. Стараются не высовывать нос.

Еда оказалась довольно вкусной, Павел быстро вычерпал свою порцию. Вера ела не торопясь. Бабка заискивающе посматривала то на парня, то на девушку, будто что-то в них оценивала. Затем, кряхтя, встала и шаркая тапками, вышла из дома в коридор.

— Вкусная лапша. — Павел посмотрел на Веру. — Надо тебе научиться такую же готовить.

— Ага. — усмехнулась девушка, затем обернувшись на дверь, тихим голосом продолжила, — когда зубов не будет, тогда и научусь. Куда, интересно, она ушла?

Павел не успел ничего ответить — старушка, так же кряхтя, вернулась обратно. В руке она держала банку, наполненную чем-то темным. Потом загремела кухонной утварью. Павел в это время собрал пустую посуду со стола и перенес ее в раковину. Хотел даже помыть, но старуха остановив его, сказав, что сделает все сама.

Через минут пять она поставила на стол большую кружку с мутной, коричневой жидкостью. Указательным пальцем ткнула на нее.

— Это нужно выпить до дна. До дна!— обратилась она к супругам.

— Кому? — поинтересовался парень, разглядывая подозрительный состав.

— Обоим. Ровно по половине! Горько будет, но не плеваться. Все до последнего глотка внутрь.

— А что это? — спросила Вера. — это съедобно хоть?

— Сначала пей ты. — бабка посмотрела на Павла, проигнорировав колкость девушки.

— Мы ведь даже не обсудили, что у нас за проблема. — высказался он в ответ.

— Итак яснее некуда. Я как только Верочку увидала - все поняла сразу. Но бесплодие это проблема общая, семейная, лечиться надо вдвоем. Сколько таких уже было.

Пахла жидкость так же, как и выглядела - отвратительно. Павел сделал первый глоток и тут же чуть не выплюнул все обратно. Переборол себя, увидев взгляд бабы Клавы. Затем представил, как будет пить Вера, решив, что она не сможет это даже поднести ко рту. Когда кружка была опустошена на половину, старушка выхватила ее из рук парня и поставила на стол.

— А теперь брысь из дома, тут начинаются женские дела.» — проскрипела баба Клава, выпроваживая Павла взмахом кисти.

— Но…— растерялся парень. — я не могу ее оставить, я не хочу.

— А чего тогда притащились сюда? Лечиться или пререкаться? Сейчас будут процедуры, деликатные, женские. Тебе не нужно такое видеть, ясно? — строго отчитала Павла бабка.

Парень взглянул на свою жену, та едва заметно кивнула, одобрив слова старухи.

Он нехотя встал из-за стола, не веря, что его жена сама согласилась остаться с бабкой наедине.

Напоследок баба Клава пробубнила за спиной Павла, чтоб он возвращался не раньше чем два часа.

«Что-ж. Прогуляюсь по деревне, может хоть одного жителя встречу.»

Правда, Павел никак не ожидал, что его желание так быстро сбудется. Выйдя из дома, парень увидел рассматривающего автомобиль пожилого мужчину. Мужик словно бы даже и не заметил Пашу, когда тот подошел ближе.

«Здравствуйте.» — выдохнул из себя парень, но мужчина не обратил на приветствие никакого внимания, продолжая глазеть на машину. Тогда Павел повторил громче, но ответа не получил. Подойдя почти вплотную, парень чуть не подпрыгнул от неожиданности — мужчина резко повернул голову в его сторону. По спине осыпало мурашками от внешнего вида местного жителя. Его кожа была бледной, словно никогда не бывала на солнце. Глаза по-странному мутные, будто бы застеленные  полупрозрачной пленкой. «Вот что бывает, если постоянно сидеть дома, в полумраке.» — подумал Павел.

На слова мужик не реагировал и парень плюнув на эту затею, пошел дальше. «Лишь бы с тачкой ничего не сделал.» — мелькнула в его голове мысль.

Деревенька оказалась крохотной. Парень успел пересечь ее вдоль и поперек, а прошло не больше получаса. За это время он встретил еще пару пожилых человек, но они оказались такими же неприветливыми, как и тот, на которого наткнулся у своего автомобиля. Те подозрительно посматривали на Павла и подойти к ним парень не решился. Они провожали его взглядом, тяжесть которого Паша буквально чувствовал на себе.

Прогуливаясь по второму кругу, он неожиданно для себя осознал, что очень уж тихо вокруг. Деревня это почти всегда шум. Гуси, куры, коровы, собаки, кошки — ничего подобного здесь не было. «Да тут и магазина то нет никакого.» И тут же вспомнил про подругу своей кадровички. Нина Михайловна, помнится, сказала, что Лидка осталась здесь жить, с мужем, ребенком и хозяйством. «Вот бы узнать, где она сейчас, Лидка эта.» Павел даже подумывал позвонить своей коллеге, чтоб расспросить об этом, но его кое-что отвлекло.

Метрах в ста от него он увидел человека. И тот, даже на таком расстоянии Павел приметил сразу, отличался от остальных жителей. Незнакомец тоже обратил внимание на Пашу, и помахал ему рукой. Парень подошел ближе.

— Привет. Ты здесь живешь? — обратился Павел к незнакомцу, протянув руку для приветствия. Незнакомец выглядел молодым, даже моложе Павла, но что-то в нем настораживало.

— Привет. — молодой человек не пожал руку, лишь улыбнувшись. — Ага.

— Я уж думал, тут кроме стариков никто не живет.

— Это скорее всего так. Мы - самые молодые. Больше из молодежи никого нет. Пока нет. — по доброму ответил незнакомец. — Я, кстати, Кирилл.

— А меня Паша зовут. — представился в ответ парень. На душе вдруг стало немного легче. Встретить здесь не жуткого вида стариков а вполне адекватного молодого человека - радостное событие.

— Чего ты здесь забыл, Паша? Приезжих здесь уже давно не было.

— Приехал, так скажем, на лечение. Вместе со своей женой, к местной целительнице. А ты?

— К бабе Клаве что-ли? Чудесная женщина, она вам точно поможет. А мы давно тут живем. Переехали. Хорошее здесь место. — улыбнулся Кирилл. — нам здесь нравится.

— Ты уже второй раз говоришь о себе во множественном числе. — задумчиво произнес Павел.

— А я не о себе. Точнее не только…Ритку имею ввиду. Так вы уже надумали остаться?

— Остаться? — удивленно переспросил Паша. — Ну уж нет, я не псих, чтоб жить тут. Не в обиду тебе. Сам-то зачем сюда переехал?

— Баба Клава помогла нам, а мы и остались. У нас на это свои причины. — монотонно ответил Кирилл. — Как и у любого, кто живет в деревне. Все рано или поздно остаются.

— Не про меня. — кратко отрезал Паша.

— Ну как знаешь. Тебе, конечно, виднее.



Глава 3.

Ровно через три часа Павел  стоял у дома старухи-целительницы. Он боялся войти. Боялся нашуметь, спросить что-нибудь лишнее, или просто тупо стоять истуканом молча. Паша не знал, как себя вести. Решился, поднялся по скрипучему порогу и толкнул приоткрытую дверь. В нос ударил едкий, горький запах чего-то жженого. За внутридомовой дверью царила тишина, да такая, от которой в ушах звенело. Бабулька сидела в углу, сложив руки на колени. Услышав, как Паша вошел в дом, она подняла голову, поднесла палец к губам и прошептала: «Тише, спит Верочка.» Потом тяжело встала, и жестом позвала за собой в коридор.

— Ну что? Получилось? — с нетерпением спросил Паша, когда дверь в помещение захлопнулась за его спиной.

— Этим вы сегодня ночью займетесь.

— Чем? — переспросил молодой человек.

— дитя делать будете, пока лекарства действуют.

— А Как мы? Где? — затараторил смущенный Паша. — В машине что-ли будем?

— Нет, у меня же есть комната свободная. Закрывается, не бойтесь. Переночуете у меня, а на утро видно будет, что с вами делать.

— Может нам проще до дома добраться?

— Ни в коем случае! Дитя зачать нужно сегодня до часу ночи, иначе ничего не получится! Иначе зря всю эту гадость пили, зря я прыгала вокруг девочки, зря грязь всю вашу их организма выводила! Тебя, кстати, уже вырвало?

— Эм. Нет, а должно? — настороженно спросил Павел .

— Конечно. Значит совсем скоро вырвет, от сортира не отходи.


Действительно, пятнадцати минут не прошло, как молодого человека затошнило. Он едва успел добежать до туалета, потому-что никак не ожидал, что тот окажется на улице. Вместо привычного унитаза он обнаружил лишь отверстие в деревянном настиле. Стоя над дырой на корточках, он старался не дышать и не смотреть вниз, иначе его мутило еще сильнее. От этой будки он не отходил около часа, с переодичностью в минут десять извергая из себя, как ему казалось, все свои внутренности. Живот скручивало колючим канатом, резало так, будто он проглотил десяток лезвий от старой отцовской бритвы. В перерывах он проклинал старую ведьму за то, что она устроила такой разнос. Когда, наконец, все симптомы отступили, он умылся из рядом стоящей бочки, наполовину наполненной водой. Павлу показалось, что вода достаточно чиста, чтобы сполоснуться. После водных процедур молодой человек вернулся в дом.

Вера уже проснулась и общалась с бабой Клавой. Точнее бабка ей что-то говорила, Вера лишь кивала, что-то записывая карандашом на клочок бумаги. На секунду она посмотрела на Павла, одарив едва заметной улыбкой, и вновь уставилась на бабку.

Молодой человек прошел в выделенную для них комнату. Окно без занавесок, кровать-полуторка, заправленная пыльным от старости покрывалом, одинокий стол со скатертью, на нем не горящая свеча и рядом стул. Больше в комнате ничего не было. Ладно хоть дверь закрывается, подумал он.  Паша сел и стал ждать Веру. Та пришла минут через десять, к облегчению Павла.

— Ну что? — с нетерпением спросил парень.

— Она тебе говорила, что сегодня ночью нужно сделать?

— Да. До часу ночи обязательно, — усмехнулся Павел .

— Паш, это не шутки. Она очень сильная. И сила ее исцеляет. Ей надо верить. — неожиданно серьезно проговорила Вера.

— Ну хорошо. Попробуем. Раз уж я сам тебя сюда притащил. Что она еще говорила?

— Мне нужно тут остаться на время беременности.

— Чего? — от удивления Павел чуть не вскрикнул.

— Так нужно. Чтобы ребенок был здоровым. Иначе ничего не выйдет.

— Да это бред какой-то! Девять месяцев жить тут? А работа? Я…

— Тебе не нужно оставаться. Ты можешь уехать и работать. А я нормально работаю с телефона. Потом привезешь ноут. В выходные приезжай ко мне, и все будет хорошо, Клавдия Семеновна не против.

— Ах, еще и жить у нее.

— Ты как хочешь, но если все сегодня ночью получится, я останусь. Ясно тебе? — выпалила Вера. Паша не узнавал в ее поведении свою жену.

— Ладно. Обсудим завтра утром. Сегодня нам нужен другой настрой. — сменил тему Павел .


Перед сном молодой человек прогулялся до родного туалета, возвращаясь обратно он обнаружил умывальник. После «душа» Павел  выкурил сигарету и шмыгнул в дом. На улице заметно похолодало, отметил он.

Парень хотел попросить полотенца, но бабы Клавы нигде не было. В принципе, ее отсутствие - хорошо, решил он.

Дверь на замок он все-таки закрыл, на всякий случай. Нырнул мокрый, к жене в теплую кровать, она взвизгнула и засмеялась. Затем они занялись сексом, отвлеченные от всего внешнего. На столе колыхался огонек свечи, которую Вера зажгла по совету целительницы. Он освещал лишь крошечный уголок, едва попадая на голые тела супружеской пары. Его дым странно, но приятно пах, распространяя благовоние на всю комнату.

В это время, в окне, находящемся напротив кровати, за ребятами наблюдал оставшийся не никем не замеченным сгорбленный силуэт.

***

Продолжение следует..

Вторая часть.

От автора: К сожалению, пикабу не пропустил рассказ целиком, по символам, из-за этого пришлось разбить его на две части. В ближайшее время ждите вторую часть, если понравилась первая.

Деревенские сказки. У каждого свои причины умереть. Первая часть Мистика, Рассказ, CreepyStory, Страшные истории, Длиннопост
Показать полностью 1

Остров человека без лица. Финал

первая часть

вторая часть

третья часть

четвертая часть

Автор Феликс Бэк.

Всем, кто дотерпел до финала, спасибо огромное, без вашей поддержки я бы не смог дописать историю до конца! Приятного чтения!

— Знаки  твои херня. Если бы не я, не было было этого взрыва. — сорвалась женщина.

Я выполнила свою часть плана. Теперь выполняй ты, то что должен! — В ее голосе чувствовался неподдельный гнев.

— Замолчи, Эля. — Казалось, у мужчины вдруг слетела маска с лица, он резко поменял тон, — Ты угробила невинного человека. Если у тебя и был план, то он полное говно. Еще смеешь тут вякать, сиди и молчи.

Они продолжили сидеть с разных сторон больничной койки, медленно-прерывисто пищал кардиомонитор, нагнетая напряжение.

— То, что эта дрянь была с ним в машине, откуда я могла это предвидеть!?

— Это его дочь, можно было предугадать. Девчонка погибла по твоей вине. По твоей, сука, и по вине это утырка-дружка твоего.

— Не понимаю я, как он после такого выжил…

— Потому что кое-кто догадался положить взрывчатку в багажник. — агрессивно, но почти шепотом процедил мужчина. — Девочку я никогда не прощу тебе. И наркоману твоему тупорылому.

— Он всего лишь выполнял мои указания, и вообще не при делах, ясно?

— Он был обдолбан и вообще не соображал, что творит. Как и ты, судя по всему, когда принимала бездумные решения.

— Ты будешь это делать или мне самой выдернуть эти сраные трубки из его горла? — женщина вскочила, злобно оглядев неподвижного пациента. Но кроме взгляда ни на что не решилась.

Мужчина никак не отреагировал. Глаза женщины сверкнули злобой, она развернулась и выскочила из палаты.

— Так и живем, Никита Юрьевич. — мужчина достал диктофон из кармана и щелкнул на кнопку. — Это на случай, если она начнет залупаться. А она начнет, вы же знаете.


Затем он взял пульт от кондиционера и убавил температуру еще на градус.

Прежде чем выйти из палаты он произнес:

«Жаль, мы не поговорили толком в последний раз, видите как вышло. Я пойду, работать надо, а вы полежите тут еще. Врачи сказали, что вероятность выхода из комы крайне мала. Может сами надумаете того, а?»


***


Лазейка нашлась быстро. Правда, Смотря на ее размеры, у Ника не возникало желания никуда лезть. Больше похоже на крысиную нору какой нибудь крысы - мутанта. Он представил себе, как своды пещер сдавливают его его тело, и он не может даже вздохнуть. Затем представил, как его останки догрызает грызун-переросток, и выгнал эти мысли из головы.

— Ты готова сделать это? — Ник подсветил дыру почти у самых ног.

— Я боюсь. Там могут дать пауки.

— Пауков там точно нет.

— А кто есть?


Ник понял, что проиграл эту игру, его загнали в тупик. Он хитростью уговорил Катю лезть внутрь лазейки, а сам полез следом, не отставая. Точнее стараясь не отставать. Катя довольно ловко ползла по узкому туннелю, чего нельзя было сказать о сыщике. Его плечи постоянно застревали, приходилось выкручиваться, в буквальном смысле.


— А вовсе тут и не страшно, вы были правы. И места много. — ребенок освещал путь фонарем, изредка подсвечивая назад.

— Ага. Места дох..дофига, это уже точно. — Ник чуть не выругался. Страшный сон клаустрофоба. К счастью, Ник был не из таких, тем не менее продвигаться дальше становилось все труднее. В какой-то момент куртка зацепилась за острый торчащий камень и издала рвущийся хруст. “Черт с ней?” — только и подумал Ник. Ему было о чем думать и без того. Он заметил, что уже минуты три они ползут вниз. Постепенно склон становился все круче, и Ник решил перестраховаться. Он умудрился достать из джинс ремень, остановил Катю и кое-как обмотал его вокруг детской ноги. Потом намотал на запястье, закрепил.

— Это для чего? Чтоб я не уползла быстрее?

— Это для безопасности. — ответил Ник и она полезли дальше.

Пару раз сыщик неплохо приложился головой о камни, мысленно проклиная все на свете. Один раз ударился довольно сильно и в этот момент Ник вдруг перестал видеть. Он не сразу понял что произошло, только когда Катя завопила от страха. Фонарик резко погас. Вся «крысиная нора» погрузилась в темноту, и девочка перепугалась. Он по глупости зачем-то потянул ее за ремень, от этого она еще громче закричала. «Помогите мне, помогите». Ник перестал тянуть, подполз сам. Кое-как успокоил Катю, объяснив что произошло и заверив что все будет хорошо, они просто поползут дальше в темноте.


Девочка ползла и все время спрашивала:

— детектив Ник, вы тут?

— Тут. Ползи аккуратнее. Если потянут за ногу - это я. Поняла?

— Поняла. А если за руку?

— Не выдумывай!

Через мучительно-долгое, по ощущениям сыщика,  время Катя остановилась и сказала: «Тут яма.»

Ямой оказался резкий обрыв. Ник думал недолго, нужно было меняться с девочкой местами. Он попросил ее переползти по нему назад, она без проблем сделала это, если не считать оттоптаной головы сыщика.

Ник бросил отцепленный ремень впереди себя, тот лязгнул бляхой через секунду.

Ник ловко выставился вперед руками и проскользнул вниз, совершив в конце кувырок. Высота около полуметра. Встал, вытащил из дыры Катю и поставил ее на ноги, заботливо отряхнув.

Судя по эху, они оказались в пещере побольше остальных, решил сыщик. Он велел девочке вцепиться в его руку и мелкими шагами они начали исследовать окружение.

Едва Ник почуял знакомый едкий запах, как голова зазвенела от боли. Через мгновение глаза залил яркий свет, Ник по прежнему ничего не видел, только теперь вместо темноты была белая завеса. Постепенно она становилась тусклее и Ник смог увидеть..камеры. В большой пещере стояли камеры на треногах. Все они были направлены объективами на сыщика. Он огляделся — девочки нигде не было. Только десятки камер. Ник ринулся к одной из них но все они тут же растворились в воздухе. Через секунду сыщик вновь погрузился во тьму.

Прислушался к зловещей тишине. «Катя?» — осторожно спросил он.

Эхо рассыпалось в пространстве, а в глаза опять вонзился яркий белый свет, как от мощного прожектора. Когда яркость сошла на нет, Ник оказался посреди улицы. Через дорогу от себя он увидел двухэтажный дом, ухоженные клумбы с цветами у порога, гараж. У гаража стоит машина. Хорошая, дорогая, по меркам Ника, но он не может вспомнить марку. Внутри сидит мужчина, видно по силуэту. Ник пригляделся, но не смог разобрать черт лица.

Он решил подойти поближе. Перешел через дорогу, тело слушалось его как-то странно, будто бы с подтормаживанием.


Вдруг из дома вышла девочка. Школьница, понял Ник по рюкзаку на спине. Когда он увидел лицо девочки, то остановился и крикнул: «Катя!? Катя!!». Девочка, очень похожая на Катю, или ею и являющаяся, пошла к машине, из авто вылез мужчина. Теперь Ник видел не только силуэт. Он будто бы смотрел на себя со стороны. Это он и был. В мозг вонзились тысячи игл воспоминаний.

Он захотел подойти еще ближе, но девочка и мужчина уже сели в машину, хлопнув дверьми. Загудел двигатель, а затем раздался сильный взрыв. Ника оглушило, голова загремела адской, нестерпимой болью, в глазах все поплыло.


— Ты нашел выход. Остался последний шаг. — ударил в голову поток мыслей. Вокруг вновь темнота.

— Кто ты? — закричал Ник. Голова гудела от жуткой боли.

— Должна пролиться кровь.

— Кто ты?

— Много крови.

— Ты это я?

— Не совсем. Я часть тебя. Как и ты часть себя. Твое подсознание.

— Я умер? — произнес Ник.

— Нет. Но ты близко, на границе. От тебя зависит, сможем ли мы вернуться в наш мир или нет. Должна пролиться кровь.

— Я готов пролить свою кровь, сколько нужно.

— Твоя кровь грязная. Взрослые слишком грязные. Если здесь прольется грязная кровь, то место будет опорочено, и не сможет быть открыто никогда.

— Я не позволю тебе ей навредить.

— Кому ей? Кто она? Она твое прошлое, которое сгорело. Ее не вернуть, как бы ты не старался это сделать здесь. Она не сможет выйти из этого мира. Ее кровь ключ к выходу, как и ее смерть.

Ник услышал детский плач. Тело его не слушалось, он не мог пошевелить ни единым мускулом. Плач нарастал, и когда стал совсем громким, сыщик очнулся.


Кричала и плакала Катя. Ник в очередной раз потерял сознание. Голова все еще болела, но боль вроде бы начала утихать. Девочку еще долго пришлось успокаивать, от безысходности в ход пошла даже единственная сказка, которую помнил сыщик. Когда Катя немного притихла, он рассказал ей, что увидел в своем сне, пока был в отключке. Хотя теперь он понимал, что по прежнему находится во сне. В больном сне.

— Получается, нужна моя кровь? — прошептала девочка.

— Я не позволю этого сделать, кто бы он ни был.

— У меня есть булавка на платье, мама прикрепляет зачем-то. Можно попробовать ей.

— Что попробовать? — удивлено спросил Ник.

— Уколоть в пальчик, например. Кровь ведь нужна?

— Да. Давай попробуем. — Ник умолчал о некоторых неприятных деталях, в которые и сам не верил. Ребенку уже точно не надо знать.

— Только вы сами сделайте это. Как укол в больнице, раз и все.

Ник растерянно взял расстегнутую булавку, голова опять взорвалась болью и сыщик опять услышал шепот: «Надеюсь, этой иголкой ты вскроешь ей Вены? Или вспорешь горло? Нужно много крови, окропи, очисть! Вернись в свой мир!»

Сквозь звенящую боль в голове, Ник подхватил  девочку,обнял ее, прижал к себе, и на ухо прошептал: «Только судьба принимает самые важные решения в жизни. Пожалуй, это и есть выход.»  Он закатал свой левый рукав, наметил место на запястье получше, другая рука с крепко зажатой в пальцах острой иглой резко вспорола кожу. Сыщик издал приглушенный стон, из руки хлынула жидкость. Ник не видел, но чувствовал и слышал это. Катя снова закричала, потом вдруг все задрожало и Ник услышал сквозь пульсирующую в голове боль, с трудом разбирая слова: «Нет! Закрыл выход, закрыл, нет!» Сначала шепот, но он становился все громче и громче пока не превратился в шипение, а шипение в в оглушающий писк. Писк нестерпимо бил по перепонкам, сыщик правой рукой шарил в темноте, выискивая девочку, левая уже онемела. Ник Быстро терял силы. Писк пульсировал в ушах, бил в виски. Он становился все чаще и когда перешел на сплошной, ноги обмякли, как разваренные сосиски. Сыщик с грохотом свалился на холодный каменный пол.



***

Кардиомонитор непрерывно запищал, вырисовывая на экране ядовито-зеленую прямую линию. Молоденькая Медсестра растерянно ворвалась в палату, быстро взглянула на часы и заметалась по палате. На часах четыре утра. Она успела вызвать дежурного врача, но знала, что времени его ждать нет, каждая минута на счету. Она не совсем понимала, как поступать в такой ситуации, поэтому принялась делать то, чему училась. Пульс не прощупывается, реакции зрачка на свет нет. Экстренно, дрожащими руками, начала проводить реанимационные мероприятия. Когда в палату ворвался врач, медсестра выпалила: —«пульса нет, зрачок не реагирует, давление не определяется, у пациента терминальное состояние».

Они возились слишком долго. Прошло больше пяти минут, прежде чем дежурный врач перестал проводить реанимацию и снял перчатки. Он тяжело выдохнул, взглянув на медсестру, затем перевел взгляд на часы и, опустив голову, негромко проговорил: «умер в четыре ноль восемь, утром.»

Остров человека без лица. Финал Мистика, Збо, Текст, Рассказ, Длиннопост, Крипота, Мат
Показать полностью 1

Остров человека без лица. Часть 3

Дорогие читатели осталось всего две главы до завершения рассказа. Надеюсь вам понравилось!


Автор Феликс Бэк



Первая часть - ссылка

Вторая часть - ссылка

Дополнение ко второй части. - ссылка



Приятного прочтения!



Глава 6.



Из палаты, в слезах, выскочила девушка. Она робко подняла взгляд на двух медсестер за стойкой администратора, затем выскользнула из коридора на лестничную клетку.

— Странная она. Муж ее почти неделю тут лежит, а она первый раз заявилась.

— Мне Аля по секрету сказала, что она головой немного поехала, после всего этого. Я конечно все понимаю, но говорят…

— Так, не наше это дело и обсуждать нечего! — опомнилась одна из сплетниц, увидев как в коридор зашли двое. Мужчина лет пятидесяти и женщина младше лет на десять. Они приблизились к стойке.

— Добрый день. Где мы можем найти палату Шелкова Никиты Юрьевича?

— Палата номер семь, по коридору и направо. — ответила одна из медсестер. — для посещения мне необходимо записать ваше имя. У вас есть документ?

— Чернов Владимир. — протянул мужчина водительское удостоверение. — А моя спутница Ковалева Эльвира.

Медсестра записала данные в журнал и, мило улыбнувшись, вернула документы.

— Кем являетесь пациенту? — спросила вторая медсестра.

— Мы коллеги. — бросил мужчина и они быстрым шагом зашли в палату, захлопнув за собой дверь.

— Ну и духота тут. И воняет. Спирт, моча, еще бог знает что. И это платная палата, боюсь представить, что в бесплатных. — прошептала женщина.

— Поимей совесть, все таки твой босс лежит. — высказался мужчина, взяв пульт от кондиционера. Он настроил температуру - двадцать градусов по цельсию.

— Бывший. — поправила женщина.

— Даже в таком состоянии он по-прежнему владелец компании «Шел-ин продакт»

— За этим мы здесь, нет? — женщина подошла поближе к больничной койке. — Чтобы он не задерживался в этом мире.

— Успокойся. Давай присядем, мы же пришли в гости! Веди себя прилично.

— Никита Юрьевич, с вашим бизнесом, так сказать, все в порядке. В надежных руках. — присев, обратился он к человеку на койке.

— Нахер ты с ним общаешься? Он почти труп. — прошипела женщина, но увидев взгляд ее коллеги, резко замолкла.

— Приходится работать с невеждами, Никита Юрьевич. Так уж вышло, что наши дорожки разошлись. Мне правда очень жаль. Помните, вы говорили, что только судьба принимает самые важные решения в жизни. Я долго думал об этом, Никита Юрьевич. Этот инцидент, страшная трагедия, она не дает мне покоя. А вдруг это знак? Я знаю, вы не верите в знаки. А я вот верю. Знаки это моя жизнь. И я в них кое-что понимаю.



***


Ник шел по темному туннелю, как ему казалось, не меньше часа. Пару раз он останавливался почти без сил, садился на холодный пол и закрывал глаза. Но отдохнув, Ник находил в себе еще немного топлива, и шел дальше. Колено перестало стрелять острой болью, идти было немного легче.


Сначала вдали туннеля замерцал желтый свет. Сыщик сразу вспомнил о тех, кто его сюда запихнул. Однако переживал сыщик совсем недолго, ровно до того момента, как наткнулся на первый изуродованный труп. Внутренности вывалились из огромной рассеченной раны, бедолага истек кровью и умер, пытаясь вставить кишки обратно. Ник схватил факел со стены, сначала обогрев промерзшие до костей пальцы, и осмотрелся. Этот парень был здесь не один, если судить по количеству крови на полу и стенах. От такой картины Нику стало не по себе и он пошел прочь.

Тела он обнаружил уже на выходе, их было семь. Кто-то обезглавлен, кто-то остался без нижней части туловища, кто-то без рук. Некто или нечто расчленило их прямо в пещерах, а затем стащило в одну кучу снаружи. С одной стороны, взвешивал сыщик, где-то поблизости бродит невероятной силы опасный убийца, а с другой стороны Нику не пришлось придумывать план, как вернуться в церковь через кучу головорезов. Но если этот опасный убийца и есть тот таинственный голос из пещеры, то сыщику нечего было бояться. По крайней мере пока.


Путь до города дался без особых усилий, но к концу пути Ник почувствовал, как энергия окончательно его покинула. Еще чуть-чуть и он свалился бы обессиленно на землю, и неизвестно, кто бы его еще первым нашел, жуткие жильцы, священник или какие-нибудь хищники. Он с огромным трудом добрался до цели.


Стоя у порога церкви, все эти мысли уже не казались такими пугающими, как во время пути. Ник постучал в деревянную дверь, обойдя здание. На его удивление, она быстро открылась, заскрипев не смазанными петлями и из темноты выглянуло лицо священника. “Слава богу жив. Мы тебя так ждали. Заходи.” — буркнул он негромко и исчез обратно в полумглу помещения.

Внутри чем-то пахло. Ник готов был поклясться, что уже сталкивался с этим запахом, но нет, на ум ничего не приходило. В конце концов он списал все на усталость. От нее плечи неимоверно стонали, спину ломило. Хотелось только одного - прилечь.



— Ты вернулся! — сначала Ник услышал детский голос, только потом заметил, что девченка уже в паре метров от него. Она вцепилась в него и обняла.

— А куда ж я денусь. Там делов-то было.

— Не оставляй меня больше. Тут очень страшно.

— Что ты такое говор…— изумленно попытался спросить сыщик, но его перебил священник Владимир.

— У нас тут нападение на церковь было. Остатки местных, сброд, решили забрать себе церковь под убежище. Пришлось пошуметь, ну и пострелять. Катюша жутко перепугалась, но она была в безопасности, уверяю.

— Хорошо, спасибо вам за помощь, отец Владимир. Мы уйдем завтра, вы разрешите остаться еще на одну ночь?

— Это ради бога, оставайтесь, тем более куда ты в таком состоянии пойдешь. Отоспись, а я разбужу с утра.



И Ник наконец-то лег на лавку. На твердую, неудобную, но ему было без разницы - через минуту он уже вырубился.


Владимир разбудил его затемно. По громко тикающими, настенным часам Ник определил время: 4:08. Рановато, задумался Ник.

“Уходить вам надо, нехорошее назревает. Всю ночь шорохи вокруг церкви слышал, пока что затихли. Думаю, для вашей же безопасности, надо идти бы вам.”



Ник быстро пришел в себя ото сна, обдумал услышанное и решил, что им действительно пора.

Через пол часа они были собраны и готовы выдвигаться. Девчонка проснулась с великим трудом, однако собралась довольно быстро. Все еще с заспанными глазами, она поглядывала на Ника. Сыщик пожал руку Владимиру, затем Владимир потрепал Катю по голове, растрепав и без того взъерошенные волосы. Через минуту за их спинами захлопнулась дверь.


Ник прислушался. Тишина. Солнце еще не взошло, утренний холод ловко пробирался через одежду. Становится все холодней, решил сыщик. Катя получила в подарок от священника фуфайку, потрепанную, но не дырявую и очень теплую, а Нику ничего кроме вязаной кофты по размеру не налезло. Но это уже лучше, чем просто кожаная куртка. Напоследок Владимир отдал свой фонарь, это был очень щедрый подарок, решил сыщик.


У Ника созрел план. Он рассказал обо всем Кате. О том что она ключ к выходу, и что она единственная может открыть его. Она согласилась помочь, но по глазам ее было видно, что она сильно перепугана.


Его терзали сомнения, но выбирать не приходилось. В этом мире им оставаться нельзя — смертельно опасно, впрочем, его план тоже был рискованным. Он собрался вернуться на рудник с Катей и спуститься в шахту. Если девчонка сможет открыть проход, то выведет себя и его в свой мир. Если там вообще есть проход, но это их единственная зацепка.


Внезапно послышался шорох. В следующий момент в затылок сыщику прилетело что-то твердое. Ник быстро развернулся и увидел щуплого парнишку в лохмотьях вместо одежды. За ним стояли еще двое оборванцев. Видно было, что они боятся Ника, опасаются приближаться к нему.

— Убийца, — выкрикнул тот, что швырнул камень. — Ты уничтожил наш город, ты убил наших детей! Ты Дьявол, ты зло!

— Убийца. Убийца. Дьявол. — заверещали двое вслед за своим предводителем.


В Ника полетели камни. Ребята были не самыми меткими, но пару раз сыщику хорошенько досталось. Он ринулся к щуплому и повалил его на землю. Остальные разбежались. Пары кадров хватило, чтоб вправить мозги на место. Пацан успокоился, закрыв лицо руками и зарыдав.


Ник уже почти встал, как из ниоткуда явилось человек семь. Они толпой набросились на сыщика, нанося несильные, но частые удары по лицу и в живот, кто куда попадал. Они хором кричали: убить убийцу детей, убить его!»


В это время Катя со слезами на глазах колотила в дверь церкви, умоляя священника помочь им. За дверью никто не отвечал, но девочка колотила и колотила, в надежде что им помогут.


Ник сопротивлялся. Его удалось свалить с ног, но он тут же вскочил, несмотря на то, что кто-то из нападавших ударил в поврежденное колено. Сыщик уже не обращал внимания на боль, думал лишь о том, чтоб защитить девочку. Когда он смог вырваться из круга, он увидел как к Кате приближаются двое. Он рванул к ним и снес обоих с ног, вцепился в одного из них и начал бить. Бил до того, как не понял, что превратил его лицо в отбивную. Он задрал голову вверх и увидел, как остальные нападавшие с ужасом уставились на него. Похоже, он забил на смерть их главаря, а без него они не знали, что делать. Но Ник ошибся.


Двое из толпы достали тряпки, намотанные в шар. Один чиркнул зажигалкой и комья вспыхнули. В ту же секунду они полетели на сыщика и девочку. Остальные подхватили и принялись зажигать свои «шары» с тряпками.


«Тряпки Молотова, мать их» — успел подумать Ник, оба горящих шара упали рядом с ними, остальные полетели Мимо них. Сыщик услышал бьющееся стекло. Он сразу понял, что огонь попал внутрь церкви. Ник схватил девочку и со всех сил побежал прочь оттуда, пока остальные были отвлечены начинающимся пожаром.



Уже далеко от города, он первый раз остановился отдышаться, поставил девочку на ноги. Она все это время была с закрытыми глазами и стоит невнятно бормотала себе под нос. Ник оглянулся назад — в небе пылало зарево. Горела церковь. Он ощупал свои ранения, осмотрел Катю и убедился, что она не пострадала. Затем они продолжили путь. Вскоре повалил густой черный снег. Он крупными хлопьями ложился на широкие плечи сыщика, а Катя ловила их руками. Ник уже и забыл то время, когда он был таким же беззаботным, как она.

Когда они дошли до вывески, Ник вспомнил то кровавое месиво у входа внутрь и предложил Кате закрыть глаза. Взял ее на руки и двинул к шахтам. Правда приблизившись к месту, он встал как вкопанный. Трупов не было. Крови не было. Снег не успел бы засыпать все за такое короткое время. С этим разберемся потом, если надо будет, подумал сыщик и нырнул в низкий, полузаваленный проход.


Луч фонаря выхватывал отрывки пещеры, но и тут не было крови и кишок, с которыми попрощался один из бандитов. Неужели Нику померещилось. Может это все действие неправильно принятого препарата? И тут в голову ударила еще одна мысль. В голове она звучала голосом журналиста из пещеры. — «Здесь все подстроено. Все! Это эксперимент! Нет выхода.»


Ник отмахнулся, черт бы побрал эти мысли, отбросить все, спуститься вниз.

— Уже можно открыть глаза? — прошептала Катя.

— Уже можно. Можно даже идти пешком, на самом то деле. Тут не так опасно, как я думал. Только все равно ничего не видно. Держи фонарь и освещай, это важное задание, поняла? Только будь рядом со мной.

— Хорошо. — девочка взяла в руки фонарь, и, несмотря на то, что он был немного тяжелым для нее, она уверенно держала его прямо по движению.


Дорога по петляющим в разные стороны туннелям на это раз не показалась Нику такой долгой, даже несмотря на то, что девчонку иногда приходилось водружать на плечи, или брать на руки, когда она сильно уставала.


«Это здесь.» — Сыщик взял фонарь в свои руки, осмотрел знакомый грот. Упавший камень, открывший дорогу дальше, тоже был здесь. Он нарочно не светил вниз, чтоб ненароком не нарваться на придавленное тело журналиста.


Они на месте. Сердце Ника колотилось как бешеное, и он боялся даже представить, что чувствует ребенок. Он возненавидел себя в тот момент.

— И что дальше? — спросила Катя удивленно. — тут нет никаких дверей.

— Я не знаю. — ответил Ник растерянно. — Надо подумать. Нечто прошептало мне, чтоб мы пришли сюда, к нему. Так что будь аккуратнее.


“Будь аккуратнее. Будь аккуратнее, Ник.” - голова сыщика резко взорвалась от чужих, вкрадчивых мыслей. Нечто вышло на контакт снова, значит оно - не плод больных фантазий. - “Ты привел ее. Теперь вам нужно спуститься ниже. Еще ниже. Вернись в туннель и увидишь слева небольшую лазейку. Это единственный путь, выбора у тебя нет. Чтобы открыть выход, должна пролиться черная кровь.”


Ник очнулся. Оказалось он был без сознания, а Катя била его по щекам. Опять это случилось.

— Ник, проснись, Ник — визжала девочка, ее голос отражался от неровных стен пещеры, по-странному искажая его. Увидев, что сыщик открыл глаза, она успокоилась.


— Все в порядке, — прокряхтел Ник вставая на ноги, и тут из него вырвалось, — это все из-за лекарств.

— Ты болеешь? — спросила Катя, потрогав лоб сыщика. Ник улыбнулся.

— Я уже выздоровел, — успокоил он девочку. — Кажется, я знаю, куда нам нужно.



Продолжение следует. В самом скором времени ожидайте заключительную главу. Всем спасибо за внимание, от вас надеюсь на плюсцы и коментцы!

Остров человека без лица. Часть 3 Збо, Остров, Рассказ, Мистика, Детектив, Крипота, Длиннопост
Показать полностью 1

Остров человека без лица. Дополнение

Изначально текст должен был опубликоваться со второй частью, но я его немного домучил, и теперь представляю вашему вниманию. Спасибо за понимание. Подписывайтесь, комментируйте, это оказывается очень стимулирует)


Предыдущая часть.



Автор: Felix Beck.



Глава 5.



— Уснула? — спросил полушепотом мужчина, сидя у керосиновой лампы. Ну или у чего-то, очень похожего на эту лампу, светящуюся довольно ярко и обливая помещение теплым желтым светом.

— Уснула. — ответил Ник и уселся на стул. — Меня Ник зовут.

— А меня отец Владимир. — представился в ответ мужчина. — Местный священник. Бывший. Давайте начистоту. Откуда вы? Я по прежнему ничего о вас не знаю. Как вы оказались на острове? Зачем вообще здесь этот ребёнок?

— Вопросов много, — начал Ник, вдохнув побольше воздуха в лёгкие. — ответов не хватает. Вы поверите, если я скажу, что из другого мира?


Кажется, Владимир ничуть не удивился услышанному. Даже бровью не повёл, продолжая молчать. Ник изложил ему все, что знал сам, все, что пережил за несколько дней. Так себе исповедь, пришло в голову сыщика в конце рассказа.


Отец долго и пристально смотрел в глаза Ника, видимо выискивая правду, и сыщик ожидал любой реакции, но не той, которую дождался.

— Был тут один такой. Не так давно, тоже пришёл под ночь, сказал, что журналист. — Владимир встал и пошёл к небольшому столику со столовыми приборами и чайником на старой конфорке. Поставив воду к пятиться, он снова вернулся в своё кресло. Все это время Ник терпеливо ждал, но внутри закипало не хуже, чем в чайнике. — интересовался шахтами нашими. Дорогу аа спрашивал, я его давай отговаривать. Там же верная гибель ждёт любого чужака. Ты заметил, что в посёлке никого нет?

— Да. Я встретил лишь одну странную пару уродливых людей. Они плелись за нами, пока мы не скрылись из виду.

— Жители тут странные, это верно. Могут и напугать туриста. Но все они покинули этот городок, когда бог покинул их. Он отвернулся от нас, низвергнув на нашу землю смерть и горе. И те, кто остались здесь, не лучшие представители острова, к сожалению. Все они переместились ближе к приискам. Всех словно тянет к этим дырам в преисподнюю. Не знаю, что они там нашли, может добывают уголь, может ещё что, похуже. Чай будешь?

Ник кивнул и отец, повозившись у стола пару минут, вернулся с двумя дымящимися кружками. «Крепкий получился, медленно пей. Он успокаивает.»

— Так что там с парнем, который приходил до меня? — спросил сыщик, отхлебнув терпкого, обжигающего напитка.

— Ах да. На утро он ушёл к шахтам, и больше я его не видел. Так вот, говорил он почти тоже самое, что и ты. Про миры, про убийства. Только я про это все итак знаю, не понаслышке. Сначала в нашем посёлке прогремела волна ужасных преступлений. Сразу после него начал валить снег чёрного цвета. Я тогда ещё понял, что это наше проклятье. А затем появились они. Темные призраки. И, судя по всему, пришли они из таких же миров, как ваш. Жители не выдержали жестокости и сбежали, кто куда, бросив посёлок умирать. Даже вещи забирать не стали, на радость мародерам.

— А что в этих шахтах такого? Зачем они понадобились журналисту?

— Он говорил что-то про выход. Что если спуститься в самую глубокую шахту, то можно найти выход. Он был не в себе, мягко говоря.


Допив крепкий чай, Ник вдруг почувствовал, как потяжелели веки. Сыщик прилёг на одну из немногих лавок, что остались от прежних служб и, перебирая в голове кучу мыслей, медленно погрузился в сон. Всю ночь он ворочался и просыпался, вспоминая отрывки из кошмаров. Все вперемешку: мёртвые тела, красные глаза в темноте, дрожащие двери, чёрный снег, человек без лица, священник с двустволкой. Под утро Нику удалось поспать около часа, прежде чем его не разбудил Владимир.


«Вставай давай. Подмогнешь, пока тут, по хозяйству надо кое-что сделать.» — проворчал он и сел напротив. Ник поднял свой тяжелый корпус, протер глаза.

— Что нужно сделать?

— Да пару коробок перетаскать с подвала наверх. Старый стал, кости не гнутся.

Ник без проблем принялся исполнять просьбу Владимира. Да и к тому же сам хотел попросить его кое о чем. То, на что решился сыщик ночью, требовало небольшой помощи. Когда три тяжелые коробки с консервами были подняты, Ник уже собрался с мыслями и все обдумал трезво.

— Отец Владимир, мне нужно оставить под вашим присмотром девочку. На день, до вечера. — выдавил он из себя.

— А куда это ты собрался один? Небось в шахты? — отец пригладил густую бороду и с прищуром уставился на детектива.

— Да. Я не собираюсь задерживаться в этом мире, какой бы он ни был. И если в шахтах есть выход - я его найду. Может быть это глупо, но идти туда вдвоём, не разведав обстановку - ещё глупее.

— А если ты не вернёшься назад?

— Если не вернусь, значит умер. А девочке здесь в любом случае безопаснее, чем одной в чужом мире.

Священник решил, что это очень рассудительно со стороны Ника и согласился приютить Катю на некоторое время.

— Вдвоём-то, все оно веселей, чем одному. — посмеялся Владимир, а потом добавил, — вы ей уже сказали, что уходите? Потому-что я это за вас делать не собираюсь.

— Я скажу. — кивнул сыщик, — Скоро пойду ее будить. А вы пока объясните дорогу до шахт.

Ник двинулся к разрушенной лестнице, ведущей на второй этаж. Под ней хозяин церкви смастерил себе спальню, которую предоставил для отдыха ребёнка.

Девочка тихонько посапывала на единственной кушетке и сыщик позавидовал ее крепкому сну. Ему так не хотелось ее будить.

«Катюш. Проснись.» — произнес Ник. Этого было достаточно, чтобы девочка раскрыла глаза.

— Мы уже уходим? — сонно пробормотала она.

— Нет. Я ухожу, ты останешься. Туда куда я иду - небезопасно. Я сделаю то, что нужно, и вернусь за тобой, обещаю.

— Нет. — по щекам Кати потекли струйки слез, — не останусь здесь, нет.

— Владимир приглядит за тобой, пока я хожу. Он добрый, ему можно доверять. Уж я то знаю, я ведь читаю мысли. — Ник подмигнул, в надежде, что девочка ответит улыбкой, но она застонала ещё сильнее.

— Он странный, я не хочу быть с ним одна.

— Перестань. Я сказал, что вернусь за тобой, ты должна верить. Разве я тебя обманывал?

— Я не знаю, ведь ложь она для того и есть, чтобы скрыть правду. — Ник удивился этой фразе, так много было в ней взрослого.

— Я вернусь вечером. Ты даже не успеешь заметить мое отсутствие. — сказал сыщик и напоследок крепко обнял Катю.



Позади осталась деревянная церковь, дверь в подвал, в котором Ник, по его ощущениям, чуть не откинулся. Через некоторое время за спиной остались и последние покосившиеся домишки, и вскоре сыщик свернул с основной дороги на заросшую кустарником тропу, которую не так уж и легко было обнаружить, как утверждал Владимир. Камни под ногами норовили выскользнуть из под ботинок, колючка все время цеплялась за штанины, мешая Нику продвигаться в глубь острова и одновременно взбираться на взгорье. Словно пыталась остановить, хватаясь цепкими коготками и шептала вместе с ветром “Не ходи туда, там опасно!”.

Через двести метров петляющей вокруг огромных валунов, тропинки,

Глаза сыщика зацепились за торчащий из земли указательный знак. Он уже давно проржавел, местами до дыр, но все равно стоял. На нем выцветшими буквами написано: «угольный рудник Чёрный.» Последнее слово зачеркнуто несколько раз, а ниже корявыми буквами, красной краской дописано «СМЕРТИ». Не успел Ник сделать и пары шагов, как услышал быстро приближающийся звук шагов за спиной. Он не смог сделать ровно ничего, потому что в следующий момент что-то холодное сжало его горло, перекрыв доступ кислорода. Ударом в область колена сзади, сыщика свалили на землю. Кто-то дышал над его ухом, тяжело, прерывисто и хрипло. В глазах начало темнеть, как Ник услышал мужской голос. «Ослабь, но держи. Я хочу поговорить.» После этих слов смертельный захват ослаб и детектив жадно вдохнул воздух.


Перед сыщиком появился мужчина в рваной одежде и грязным лицом. НА его поясе висели большие ножны, а из них торчала рукоятка ножа. Будто из ниоткуда, вокруг повылазил ещё несколько человек, окружив Ника.

— Кто ты и что здесь забыл? Смерти ищешь? — спросил, по всей видимости, их главный.

— Заблудился. — начал придумывать Ник но тут же получил по лицу.

— Это тебе за враньё, Чужак. Я и сам знаю, откуда ты. Вы, нечистые, испоганили наш мир. Все зло принесли чужаки. — люди вокруг загалдели между собой, но главный рявкнул «заткнулись живо» и воцарилась тишина.

— Я просто ищу выход из этого мира. Я хочу лишь вернуться домой. — выдавил Ник. Его шею снова сдавил человек сзади.

— А у нас какого хера тебе нужно? — разозлился главарь, глубоко задышав насом.

— В шахтах может быть выход. — процедил сыщик.

— Выход говоришь. — задумался мужчина. — Ну пойдём, покажешь нам выход.

С шеи сыщика упала толстенная металлическая цепь. Затем тот, кто ее держал, дернул Ника за шкирку, подняв его с земли как щенка и поставил на ноги. Толкнул в плечо, так что Ник чуть не упал, и они все вместе пошли дальше.


Пока сыщик судорожно соображал, как свалить от этих головорезов, они уже пришли ко входу в шахту. Сыщик даже не заметил ее сначала, настолько низкий был проем. «Тебе туда, приятель»


Детектив протиснулся внутрь, оказавшись в темной, искусственно-созданной пещере. За ним пролез главарь банды. Остальные остались снаружи.

— Иди вперед, че встал. — грубо произнес мужчина, достав охотничий нож из ножен.

— Так куда идти-то, темно же. — Ник уже давно понял, что ничем хорошим эта встреча не закончится.

— Вперед иди, говорю. Там вход в шахты.


Нику ничего не оставалось, кроме того, как идти туда, куда говорил бандит. Он сделал осторожный шаг в темноту. Затем еще один. В тот же момент он услышал, как мужчина, стоявший сзади, побежал к нему. Сыщик успел лишь обернуться, как почувствовал сильный тычок в грудь. От такого удара его по инерции понесло назад, и может быть Ник бы и устоял на ногах, но они вдруг перестали ощущать землю под собой. Еще секунда и сыщик рухнул с высоты нескольких метров на холодные камни. От падения на спину он некоторое время не мог вдохнуть, ворочаясь из стороны в сторону. Ужасно ушиб правую ногу и плечо, и теперь они нестерпимо ныли тупой болью. Детектив сквозь свои вопли и стоны услышал приглушенный голос над собой: “Найдешь выход, дай знать” — после этого бандит противно заржал и вскоре его гогот затих.


Ник сделал усилие и приподнял корпус, оперевшись на стены. Торчащие повсюду камни упирались в спину, но сыщик этого не почувствовал. Достал из кармана смартфон, тот оказался разбит. Ник выкинул нерабочий телефон на пол. Выругался от безысходности. Вспомнил про сигареты во внутреннем кармане. Из мятой пачки он достал последнюю целую, трясущейся рукой вставил ее в сухие губы и принялся искать зажигалку.


Когда вспыхнул крошечный огонек, он осветил вокруг лишь небольшой участок пещеры. Ник поднес огонь к сигарете, затянулся дымом, но зажигалку продолжал держать включенной. Он заметил кое-что, и это вселило в него крупицу надежды. Колышущийся язычок пламени немного отклонился в сторону от сквозняка, значит где-то должен быть еще один выход.


Из последних сил он встал, опираясь о стену. Зажигалка то и дело тухла, но сыщик выжимал из неё последнее, иногда давая остыть. Она позволяла продвигаться вперёд, и по чуть-чуть, но Ник уходил вглубь пещеры. Нога ужасно болела при каждом шаге, но подыхать под землей Ник не собирался. Когда туннель повернул влево, сыщик не поверил глазам.

Вдалеке мерцал костерок. А рядом, почти вплотную к огню, скрючившись, сидел человек. Ник спрятал зажигалку в карман, и осторожно подошел ближе. Сидящий отреагировал лишь тогда, когда сыщик уже появился в зоне его взгляда. Однако он не испугался, а с безразличием спросил:

— Ты не глюк? — незнакомец выглядел крайне неважно. Или может это тусклое освещение играло свою роль.

— А ты? — задал Ник встречный вопрос. Человек вяло улыбнулся.

— Так и знал, что я не один такой идиот.

— Что ты имеешь ввиду?

— А ты сам не понял? Ну да, я тоже не сразу допер. Уже когда сюда только попал, появилось время подумать. — затараторил незнакомец. — хочешь верь, хочешь нет, но это все постановка. Остров этот, городок — все это декорации. А все жители - актеры.

Нику пришло на ум, что в этого паренька непорядок с головой.

— С чего ты взял? — спросил Ник, присев у костра. Немного отдохнуть не помешает.

— Я попал сюда под предлогом пофотографировать местную природу. Написать статью об экологии острова. Я журналист газеты “Правда и ложь”. Потом встретил человека, который рассказал мне о другом мире и даже показал мне портал в тот мир. — незнакомец засмеялся и закашлял. — это был проводник, как я понимаю. Он быстро исчез, когда я якобы попал в другой мир. Блуждая по пустым улицам я наткнулся на церковь. Местный поп подсказал мне, что на шахтах можно найти выход из этого мира. Но не сказал, что тут живут какие-то ублюдки, которые меня сюда скинули. А у тебя какая история? Кто твой проводник?


Ник не верил своим ушам. Этого просто не могло быть. Но параллели с его собственными приключениями все же провёл. Девочка, рассказавшая про другой мир. Священник, намекнувший про шахты. В голове все перемешалось в кашу. Неужели и правда? Нет! Это просто обезумевший пленник. И Нику вскоре предстоит превратиться в такого же, если он не выберется отсюда.

— Мы просто мыши, не нашедшие выход. — пробубнил незнакомец. — это все сраный эксперимент.

— Давно ты здесь?

— Не знаю. — немного растерялся парень от такого вопроса. — думал что сдохну, но обнаружил забитый досками проход. Доски кое-как вырвал, а за ними завал булыжников. Тяжёлых, сука. Все предусмотрели. Ну хоть доски пригодились, костёр иногда разжигаю, когда надо Крысу пожарить или воду прокипятить. Но это все до поры, до времени. Сдохнем мы тут все равно.


Ник слушал вполуха. Он думал о том, что раз тут есть крысы, значит они откуда-то приходят. Сыщик решил осмотреть то место, о котором рассказал незнакомец. Оставаться с этим умалишенным бедолагой Нику не горело, поэтому, превозмогая боль, он встал на ноги. Прихватив с собой импровизированный факел, (кусок деревяшки, обмотанный найденной тряпкой), он похромал дальше.

Туннель вел вниз, иногда под таким углом, что Ник приходилось очень трудно удержать равновесие. Зажигалка едва освещала путь, но сыщик берег деревянный “фонарь” для другого. В конце концов он уперся в заваленный проход и зажег факел. Он воткнул его в расщелину, освободив руки и принялся осматривать окружение. Несколько досок все еще преграждали путь, а за ними камни были такой массы, что хрен сдвинешь. “Если только…” — кое-что пришло в голову детективу. Он быстро оторвал пару оставшихся деревяшек, соорудив небольшой рычаг, который упер в один из верхних, логично чуть меньших, камней. Попробовал, шевелится. То, что нужно, но не хватает рычага и веса.

Нику пришлось возвращаться назад, за досками и за помощью. И если с первым проблем возникнуть не должно, то вот со вторым точно будут.

— Пойдем со мной, я понял, как можно выбраться из этой дыры. — Ник нагнулся за досками, лежащими у почти потухшего костра.

Паренек уставился на догорающий огонь и игнорировал слова сыщика. Ник потряс его за плечо, только после этого незнакомец среагировал:

— Нам не выбраться. Это бесполезно. Мы уже проиграли.

— Надо всего лишь отодвинуть один из камней и мы сможем пролезть через завал.

— Нет! Я останусь здесь. Мы проиграли, это надо принять.

После этих слов парень получил хорошую пощечину от Ника.

— Опомнись, придурок. Поможешь мне и оставайся хоть до конца своей короткой жизни, я в этом не участвую. Даже если это игра, ты не думал о том, что это очередное испытание, которое нужно пройти вдвоем. Может поэтому я и здесь и все идет по сценарию? — Ник не верил в тот бред, что говорил, он просто хотел убедить собеседника любым способом. И способ подействовал.


Журналист кое-как доковылял до нужного места. Ник удлинил и усилил рычаг, после этого ребята навалились на него всем своим весом. Булыжник приподнялся, но не торопился скатываться вниз. “Держи тут, я полез наверх, надо немного помочь этому камешку”


Ник совсем забыл о травмированном колене правой ноги, настолько его наполняла надежда выбраться с этого проклятого острова, чем бы он ни был: “Хоть глюк, хоть декорация, плевать.”


Вскарабкавшись по скользким валунам, Ник подпер куском доски нужный камень и по его команде оба начали раскачивать рычаги со своих позиций. Камень выскользнул со своего места и с грохотом понесся вниз. Ник отскочил и не успел предупредить паренька, как прозвучал испуганный крик, который резко прервался. Ник отчетливо слышал хруст сломанных ребер и этот звук точно запомнится ему навсегда. Он долго не мог прийти в себя, вглядываясь в темноту и вслушиваясь. Наступила мертвая тишина, длившаяся несколько минут. Потом Ник будто очнулся и чиркнул зажигалкой. Стараясь не смотреть вниз, Ник полез в получившийся проем. Он едва не застрял, но все таки смог протиснуться через завал. Только вот оказавшись по другую сторону, его единственное освещение отказалось работать. Зажигалка выдавала лишь искры. Ник завис в кромешной тьме. В тот момент он решил, что если вдруг это и есть выход, он возвратится за девочкой тем же способом и вернет ее домой. Только на этот раз обязательно возьмет с собой оружие.

Он нащупал холодную стену и аккуратными шажками начал пробираться вперед. Иногда он натыкался на что-то, что мерзко хрустело под ногами, но назад дороги не было, успокаивал себя сыщик. Ему казалось что чем дальше он идет, тем сильнее сгущается темнота, идти и дышать становится все труднее. Но он шел, не собираясь останавливаться ни на минуту. Внезапно из мрака раздался чей-то холодный шепот. “Я могу помочь выбраться.”

Ник замер, как вкопанный. Показалось? Ну уж нет.

— Кто здесь? — спросил он у темноты.

— Я не помню, кто я. И тебя ждет такая же участь, если продолжишь скакать через порталы. — Ник понял, что голос звучит в его голове, заткнув уши. Так он обычно слышал чужие мысли, только сейчас это был сильнейший поток энергии, который буквально ломился в мозг, превращаясь в жуткий шепот.

— Ты убийца детей? — громко спросил Ник.

— Нет, что ты. Дело в том, что я не способен убивать. Я потерял свою материальную сущность. Видишь ли, Когда то я был таким же как и ты. Попал в другой мир и больше не нашел выход обратно. Искал новые мира, открывал двери в них, но только усугублял; с каждым новым миром становилось все хуже и хуже. Я всего лишь заблудший странник. Такой же как и ты. Теперь я окончательно убедился, что мы можем помочь друг другу.

— И чем же? — ошеломленный сыщик пытался переваривать то, что слышит. Получалось с большим трудом.

— Ты принесешь мне ключ, а я помогу выбраться из этого могильника.

— Какой ключ?

— Который откроет дверь в настоящий мир. В мой мир. Там где я смогу обрести свое тело вновь.

— И где же мне найти этот ключ? Я на этом острове знаю только…

— Он уже есть у тебя. Девочка, которая попала в этот мир вместе с тобой. Она и есть ключ от нашего мира. Только она сможет открыть нужную дверь. Приходите вместе, и я освещу вам путь обратно.

— Каким образом она может помочь в этом!? — неожиданно для себя Ник повысил голос, только ответа не последовало, лишь эхо разбилось на десяток голосов в тонких туннелях пещер.



***


За окном плакал дождь. Ему вторила девушка, сидящая напротив кровати. Она держала руку человека, жизнь которого на данный момент зависела от всевозможных аппаратов поддержания жизни. Его лицо обмотано бинтами, в горло вставлены дыхательные трубки.


“врачи сказали, что нужно с тобой поговорить. — прошептала девушка сквозь слезы, — Я не хотела приходить, но они настойчиво попросили. Им нужна какая-то положительная динамика. говорить с тобой и давать тебе хорошие эмоции. А где их взять? Они сказали, что только близкие люди способны повысить процент того, что ты когда-то выйдешь из комы. А я вот не знаю, хочу ли этого. Да, я ужасная жена. Но как я смогу смотреть тебе в глаза, когда ты проснешься? Врачи говорят, что если отключить все эти штуки вокруг, то ты умрешь. Самое страшное, что я задумалась, когда меня спросили, готова ли я оплачивать поддержание твоей жизни. Так себе новости, правда? — она не сдержалась и громко разрыдавшись, еле разборчиво простонала, — Ну почему ты всегда молчишь, Никита? Ответь мне хоть что-нибудь! Как? Как мне тебя просить за убийство нашей доченьки?



Продолжение следует…

Остров человека без лица. Дополнение Збо, Остров, Мистика, Рассказ, Длиннопост
Показать полностью 1

Остров человека без лица. Часть 2

Первая часть. (обязательно к прочтению перед второй частью.)



Автор Феликс Бек.


Глава 3.



Над этой развалюхой сгустилась самая настоящая тьма, подумал Ник, когда УАЗ со скрипом тормозов припарковался у дома Ковалевых. Рядом уже стоял «бобик» со скучающим водителем. Во всех окнах горел свет, тут и там, за шторами, мелькали тени. Капитан нехотя вышел из машины и тяжелой походкой прошел внутрь строения.


С мамой девочки общались двое полицейских, мужчина и женщина. Еще один сотрудник обыскивал домашний хлам и что-то записывал на планшет. Ник жестом поприветствовал их и прошел по коридору дальше. Если и искать улики, то только в комнате девочки, решил сыщик, едва его нога переступила порог дома.


Внутри он встретился с участковым. Тот обыскивал детскую кровать, подняв матрас.

— Вот и вы, — прокряхтел он, вставая с колен. — Мы не нашли ничего необычного. Нет взлома, нет следов чужих. Такое чувство, что Катя сама ушла из дома.

— А такое возможно?

— Зная ее мать, да.

— Что она говорит?

— Говорит, что девочка никогда бы не ушла без разрешения. И вообще во всем виновата полиция со своими допросами и визитами.

— А раньше в этой семье подобное было замечено?

— В том то и дело что нет. Людка выпивает, частенько даже, но дочь воспитывает хорошо, душу в нее вкладывает. — он оглядел комнату в знак подтверждения своих слов.


Капитан подошел к окну, отодвинув занавеску. Небо затянуло тучами, и единственный фонарь, стоявший чуть дальше по улице, едва обливал тусклым светом крошечный клочок пространства рядом с садовым домиком. Ник долго сверлил полумрак взглядом, прежде чем понял, что ему не кажется. Кто-то стоял там, куда едва не доставал свет. Капитан, осознав, что это точно человеческий силуэт, как ошпаренный вылетел из комнаты. Он в несколько шагов оказался у задней двери и выскочил на улицу. Нашарил телефон в кармане, врубил фонарик и двинул в дальний угол. Ник услышал, как за его спиной хлопнула дверь, и сделал логичный вывод, что участковый направился следом.


У садового домика уже никого не было, но из него повеяло прохладным ветерком. Ник прошёл к деревянному строению. Дверь оказалась не заперта и оттуда сквозило холодом. Сыщик Оглядел помещение изнутри, осветив все углы фонарем - ничего необычного. Выключил свет, повернулся в сторону выхода и от неожиданности прикрикнул. Прямо перед Ником, в дверях стоял человек. Свет на него не попадал, но судя по силуэту это точно не участковый. У капитана не было времени снова включать фонарь и он сделал первое, что пришло в голову в тот момент - кинулся на незнакомца в надежде завалить его своим весом на землю. Однако вместо того, чтобы вцепиться в него руками, он вылетел наружу, не встретив хоть какого-то препятствия. Сыщик рухнул землю и издал приглушенный стон. Затем резко выгнулся в сторону домика, но там уже никого не было. Разгоряченный Ник вскочил на ноги и рванул к жилому дому.


На пороге Ник вновь почувствовал знакомый эффект покалывания. На этот раз он возник не только в ногах, но ещё и в руках. Длился он так же недолго.


Сержанты допросили хозяйку дома и уже успели слинять. Лейтенанта Кудрина тоже нигде не было. Убитая горем женщина сидела на диване и, опустив голову, что-то бормотала себе под нос. И тут, будто почувствовав сыщика, она сначала уставилась на него, выпучив глаза, а затем сквозь слезы заорала: «Это ты виноват! Ты во всем виноват, тварь! Что ты ей там наговорил? Я все слышала…»


Ник уже хотел покинуть помещение, как задняя дверь открылась и в дверном проеме показался участковый.

— О, ты как тут оказался? — удивился он.

— Так же как и ты! — Ник удивился не меньше.

— Я вышел из дома за тобой, увидел как ты включил фонарик и побежал к той сарайке. Я пошел туда же. Ты залез, а нее, но когда я приблизился, тебя внутри не было. Я безрезультатно поискал рядом и вернулся, а ты уже тут. Как?

Ник не знал ответа, но не сказал об этом лейтенанту. Он придумал простенькую версию побега из садового домика, участковому, похоже, ее хватило.

Однако Ника это весьма озадачило. Происходило что-то, что сыщик пока не мог объяснить.

— Ладно, пора ехать, — бросил участковый, посмотрев на часы. — Мне ещё столько бумаг заполнять.


Не успели они попрощаться, как телефон Кудрина заверещал полицейской сиреной. Лейтенант быстро выхватил его и нажал кнопку ответа. «Ало! Да. Где? Так. А он где? Принял, выезжаю.»

— Бумаги подождут? — ухмыльнулся Ник.

— Опять убийство…и есть пострадавший. Только он в тяжелом, больнице. — пробормотал лейтенант голосом, полным безнадежного отчаяния.


Коллеги разделились. Участковый выехал на место преступления, а Ник решил сгонять навестить выжившего свидетеля.


Андрей молча рулил. Он уже давно перестал попусту трындеть, поняв, с кем связался. Изредка он зевал — видно, что не привык работать по ночам. В голове у Ника бурлил океан мыслей, и каждая новая, как гигантская волна, накрывала ещё сильнее. Каким образом они с лейтенантом разошлись на таком маленьком садовом участке? Почему Кудрин говорит, что не видел Ника внутри домика. Почему Ник сам не видел лейтенанта? С кем он столкнулся у выхода? Или с чем?

— Андрей, — не выдержал Ник давящей тишины. — А на острове происходит что-то необычное? Необъяснимое.

— Вы про убийства? Или типа инопланетян, как в секретных материалах? — отшутился водила.

— Не совсем. Ты тут с рождения живешь? — Ник научился игнорировать такие подколы.

— Да.

— Никогда не замечал чего-нибудь странного? То, что выбивается из общей картины. Призраки, силуэты, голоса, перемещение предметов и все такое.

— Про шахтеров легенда ходит, но это так, выдумки, чтоб детей отвадить по шахтам лазать. А то о чем вы говорите, в это не верю.

— А что за легенда?

— Да ерунда, на самом деле. Якобы к тем, кто побывает в проклятых шахтах, ночью обязательно придёт один из умерших работяг. Говорю же, детские страшилки.

УАЗ остановился у неприметного двухэтажного здания. Как и в случае с полицейским участком, здесь тоже не было вывески. На газоне приютилась одинокая «буханка» с надписью «03», только по ней и можно понять, что здесь находится поликлиника.

Ник ненавидел больницы. Он терпеть не мог медицинский запах и проклинал тот день, когда приходилось показываться врачу. Вот и тогда, стоя у двери и минуту не решаясь нажать кнопку звонка, он перебарывал в себе эту неприязнь.

Сонная медсестра, убедившись, что незваный гость из полиции, пропустила его внутрь. Мило улыбнувшись, она поздоровалась:

— Доброй ночи. Чем могу помочь?

— Сегодня после полуночи к вам привезли молодого человека. Максим Гарин.

— Одну секунду. — девушка уткнулась в журнал, выискиваю нужную фамилию. — Да. Он в шестой палате. Но он сейчас в коме. Состояние крайне тяжёлое.

— В коме? Что с ним случилось?

— Травма головы, спереди. Как будто его ударили о стену лбом, несколько раз. Вообще странно это - привезли в сознании, но не так давно он вошёл в кому. Завтра пациента госпитализируют на большую землю.

— Мне нужно его увидеть, это займёт пару минут.

— Хорошо. Вас проводить?

— Нет, я сам, благодарю. — как не старался Ник выглядеть вежливым, это всегда выходило натянуто.


Стоя напротив кушетки с больным, Ник вдруг на секунду представил себя вместо него: беспомощного, слабого, одинокого. Потом он подошёл ближе к пациенту и наклонился над его лицом. «Извини, дружище. Придётся немного потревожить твое тело.» — произнес сыщик, оттянув пальцем одно веко лежачего. Затем сдернул с себя очки и окунулся в его сознание.

На этот раз Нику не нужно было задавать вопросов, так как человек не контролировал свои мысли. Пришлось покопаться в памяти и выхватить нужное воспоминание из множества образов. Это напоминало сыщику замудренный калейдоскоп, с которым надо постараться, чтобы собрать красивую картинку.


Через несколько минут Ник отшатнулся от пациента. Ему вдруг стало не по себе — резко появилась слабость и покалывание в ногах, поднимающиеся по телу выше. Накатывало волной, поэтому пришлось вылезти из чужой головы. В принципе, я достаточно увидел, подумал сыщик и развернулся к выходу. В тот же момент в глазах потемнело и он обессиленно, с грохотом рухнул на пол, потянув за собой стойку с капельницей. Отключился Ник ещё в падении, иначе почувствовал бы, как приложился головой о кафель. В таком виде его и нашла медсестра спустя пару минут после того, как услышала шум в палате.


Тень зависла над лежащим человеком. Издалека не разобрать, мужчина лежит или женщина. Тень опустилась ниже, вплотную к телу. Окутала его полностью, как одеялом. Потом она начала приобретать человеческие очертания, хотя оставалась монохромно темной.

Затем силуэт подплыл к двери, ведущей в подвал одной из многоэтажек. Прикоснулся к ней и дверь распахнулась перед ним. После этого тень исчезла во мраке подвала.

В следующий момент видно истерзанное тело подростка, лежащее на земле в багровой луже. Ещё через мгновение та же дверь в подвал, только теперь вблизи. На ней

Написано чём-то красным: «это не твой мир».


Неожиданно дверь медленно открылась и из образовавшейся щели вырвалось ледяное дуновение ветра. Тут же вдали помещения вспыхнули два маленьких кровавых огонька, похожих на глаза свирепого животного. Они приближались все ближе и ближе, пока не залили красным все вокруг.


«Полицейский очнулся, Евгений Борисович!» — услышал Ник звонкий голос. Он с трудом поднял тяжёлые веки и глаза обжег яркий свет. Голос принадлежал все той же медсестре, которая встретила на входе, а после нашла его без сознания ночью и оказала помощь. Увидев, что сыщик точно приходит в себя, она выскочила из палаты, но тут же вернулась. За ней в помещении появился мужчина в белом халате, и со стетоскопом перекинутым через шею.

— Доброе утро, товарищ полицейский. Как себя чувствуете? — прозвучал вопрошающе - заботливый голос врача.

— Голова трещит. — коротко ответил Ник.

— Неудивительно. — доктор подошёл ближе к кровати, пододвинул стул и присел. — Извините, не представился. Меня зовут Евгений Борисович, я терапевт и по совместительству заведующий больницей. Кадров не хватает, к сожалению.

— Я Ник. Впрочем, думаю вы знаете - при мне были документы.

— Да, и по ним мы быстро опознали вашу личность. Впрочем, корочки не действительны, если судить по дате. Но я отвлекся. Ночью, пока вы находились в бессознательном состоянии, был проведён анализ вашей крови. В ней обнаружены вещества, схожие по составу с эйфоретиками. Вы принимаете какие-то препараты? Это важно для составления анамнеза.

— Я был в коме? — проигнорировал Ник вопрос врача.

— Кратковременной. Вам повезло больше, чем пациенту в соседней палате. Вы не ответили о препаратах?

— Совсем недавно начал пить Биотофин, может быть…

— Биотофин? — переспросил доктор, перебив Ника. — это довольно сильное лекарство. Настолько же, насколько и запрещенное. Где вы его взяли?

— Выписал такой же врач, как вы. Только платный. — ухмыльнулся сыщик. — В связи с работой я давно страдаю бессонницей. Время от времени она накатывала, потом отпускало. Меня это не особо волновало. В последнее время все стало намного хуже - я не мог уснуть вообще. Несколько дней без сна и мне начало мерещиться всякое. Я обратился к специалисту, и он посоветовал биотофин. Сказал, что спать я буду как младенец. У него же и приобрел баночку.

— Насколько мне известно, этот препарат не от бессонницы, а как раз таки для подавления галлюцинаций. В его основе два вещества: метоприн и анестин. Оба взаимоисключающие друг друга. Первый - мощный стимулятор, второй - седатив. Проще говоря, Оба вещества повышают активность нужных мозговых клеток и держат их в динамике на протяжении всего курса лечения. Если ещё проще - Одна таблетка стимулирует рост активности до определенного процента, а Вторая таблетка является подавителем для первой. Сколько вы уже пьёте это лекарство?

— Два дня.

— И как вы чувствовали себя после приема?

— В первый же день уснул и даже выспался. — и вдруг где-то в глубине памяти Ника кольнуло острой иглой. Вчера вечером он выпил красную капсулу, а белую не успел — лейтенант Кудрин выдернул на похищение ребёнка.

— Вас что-то беспокоит? — доктор прочел секундное смятение в глазах своего пациента.

— А что, если выпил стимулятор, а успокаивающее забыл?

— Хм… Я немногое слышал о биотофине - ниразу не сталкивался с ним лично. Поэтому с этим вопросом лучше обратится к своему врачу, если вы намекаете про себя. Тогда понятно, почему вы потеряли сознание и оказались на больничной койке. Не выпив «блок», вы вызвали подобную реакцию организма.

— Как скоро я смогу покинуть больницу? — задумчиво произнес Ник. Внезапно у него появилась масса вопросов к тому врачу, который прописал таблетки.

— Возьмём повторные анализы и если все хорошо, то после обеда можете быть свободны.

Примерно в час дня Ник наконец выписался из клиники, предварительно вызвав служебную машину. Она уже ждала; Водитель навалился на УАЗ и курил сигарету. Увидев Ника он помахал рукой в знак приветствия. Ник ответил коротким кивком.

— Ну что, как вы, товарищ капитан?

— Зови меня просто Ник. — поправил сыщик. — вроде все хорошо. Уже. Надо работать, появились ниточки, за которые нужно хвататься. Сначала едем к Ковалевым, кое-что проверить. Затем на ночное место преступления, а после всего заедем к участковому. — Ник ещё не знал, что составлял маршрут, которому не суждено было воплотиться в реальность.

— Ого. Да вы боевой мужик. С больнички сразу в атаку. — улыбнулся Андрей и они тронулись с места.


У дома Ковалевых Ник вышел, достал сигарету и затянул крепкий горький дым, Водилу он отправил предупредить хозяйку об их присутствии на участке, чтобы та с перепугу не наделала глупостей, а сам двинулся в сторону садового домика. Да и встречаться с убитой горем, но полной надежд, матерью, сыщику не хотелось. Он хотел лишь кое-что проверить. То, что могло перевернуть его мировоззрение. Он надеялся, что все останется лишь домыслами, как и раньше, но чутьё подсказывало - как раньше уже не будет.


У домика он опять ощутил, что стало прохладнее. «Третий раз одно и то же» — брякнул он себе под нос и принялся рассматривать дверь. Он вгляделся в потемневшую от времени древесину, и вдруг увидел это: вся дверца окроплена еле видимым темно-красным. Капли уже давно высохли, впитавшись в структуру дерева и почти незаметны, если не всматриваться. Он дернул ручку и сделал шаг через порог, чтобы на этот раз изучить помещение получше. Внезапно на улице стемнело так, как бывает, когда плотные облака затмевают солнце. Ник выглянул в окно, обернувшись и вновь увидел чёрный снег. Тот сыпал своими крупными хлопьями, будто был самым обычным снегом.


Сыщик не хотел признавать то, с чем столкнулся. Он знал, что всему есть объяснение, но в данном случае он его не нашел. Пока не нашёл.

Он не успел даже подумать о том, что делать дальше, как услышал шаги снаружи. Кто-то подходил к садовому домику. Ник замер, задержав дыхание и вслушиваясь в каждый шаг. Все ближе и ближе. Ещё чуть-чуть и он обнаружил источник звука. Это была Катя - пропавшая день назад девочка. Сыщик выскочил на улицу. Он Заметил, что изо рта при выдохе вырвалось облачко пара, как бывает зимой, но не придал этому значения в тот момент.

— здравствуйте, детектив Ник. — зазвенело в голове сыщика. Девочка первой начала общение.

— Катя, ты где пропадала? Твоя мама сильно переживает.

— Я была тут и…застряла. Не смогла вернуться домой - двери обратно оказались закрыты. А теперь и вы тут застряли.

— Где тут? — настороженно спросил Ник.

— В другом мире, детектив Ник.

Снег все сыпал и сыпал, укрывая темным покрывалом холодную землю. Его поддувал прохладный, кусачий ветерок, который навевал лишь тоску тревогу и крупные неприятности.



Глава 4.



Говорят, если закрываются одни двери, то открываются другие. Но справедливо и наоборот.

— Нам нужен транспорт. — пробормотал обескураженный сыщик.

— В этом мире нет машин. Насколько мне известно. — жужжало в его голове мыслями Кати.

“В этом мире! Нет никаких других миров!” — Ник по-прежнему не мог поверить в то, что видел своими глазами. До этого он уже успел убедиться, что происходит нечто необъяснимое; связи нет, водителя, как и самой машины на месте не оказалось, дом, снаружи не изменившийся, внутри оказался заброшенным и пустым. Не было ничего - ни мебели, ни посуды, ни обоев на стенах. И наконец заметил, что резко похолодало. Изо рта выбивался пар, и осенняя куртка не сдерживала тепло тела. Не помешало бы согреться, подумал Ник.

— Ты не хочешь объяснить, как мы попали в этот мир? — задал единственный созревший вопрос детектив.

— А вы разве не поняли? Садовый домик волшебный! В него входишь и вот ты уже тут. А обратно в тот мир я выходила через заднюю дверь нашего дома, только обязательно с улицы. Я догадалась, что дело в дверях. Ну точнее в проходах через них. Вы вошли в садовый домик и оказались в темном мире. Только теперь обратно выход уже не работает. Наверное есть другие выходы, но я не знаю где они.

Ник вспомнил свои ощущения, когда он проходил через дверной проем. Покалывание в ногах. «Нет. Такого не может быть.» отрицал Ник. Он боролся сам с собой.

— Почему ты мне не рассказала об этом в первый раз?

— А вы бы поверили в это? Вы поверили хотя бы в то, что я вам итак рассказала?

— Честно говоря, нет. Я до сих пор не могу в это поверить, но похоже, ты права. Значит ты уже была тут?

— Да. Я не ходила далеко, только здесь, по нашему дворику и иногда за забором. Тут живут очень странные люди. Они не рады, когда видят меня. Я их боюсь, поэтому далеко не хожу.

— А почему ты все таки не говоришь, Катя?

— Я вам правду сказала про чёрного убийцу. Он пообещал, что Убьет и меня.

— Этого не будет, это я тебе обещаю. — неожиданно выдал Ник. Он увидел намокшие глаза и решил поддержать девочку. В любом случае он будет защищать ее, ведь теперь он оказался ответственен за неё.


Вдвоем они прошли несколько кварталов а центру посёлка. Снег все валил, не переставая и на земле появился небольшой угольно-чёрный ковёр. Скрип шагов по нему в очередной раз убеждал Ник, что снег настоящий. Небо напрочь заволокло густыми темно-серыми тучами, сквозь которые с трудом проглядывался солнечный диск.

— Куда мы идём? — вдруг своим голосом спросила Катя. Совсем неожиданно для Ника она заговорила. Он понял, что она чувствует себя в безопасности с ним. Настолько, насколько можно.

— Ты решила больше не молчать?

— С вами не страшно. Не знаю почему, но мне кажется вы очень сильный. — она посмотрела на Ника и впервые он увидел, как она улыбнулась. Уголки губ едва приподнялись, но эта улыбка была искренней. — Так куда мы идём?

— Я видел кое-что в чужой голове. И надо проверить, вдруг там есть проход в наш мир.

— Это звучит интересно.


Когда Ник впервые встретил местных жителей, он уже успел забыть о словах девочки про них. Их было двое - мужчина и женщина. Выглядела пара весьма жутко: мужчина имел большой горб, его голова была опущена вниз и он смотрел на Ника и его спутницу изподлобья, что придавало ему зловещий вид. Женщина на его фоне выглядела немногим лучше, она тоже горбилась, но не так сильно, и в глазах ее читалась ненависть к чужим. Лицо покрыто морщинами и множественными рубцами. Эта странная парочка пялилась вслед сыщику ещё долго, он буквально чувствовал их тяжёлый взгляд.


— Видишь, какие страшные. — прошептала Катя, когда они отошли чуть дальше. — когда я увидела их в первый раз, чуть не закричала и сразу побежала домой.

— Надеюсь они безобидные, хоть выглядят и правда так себе. — оглянулся Ник, чтобы убедиться, что эти двое остались далеко позади. Только вот жутковатая парочка плелась за ними на расстоянии метров в сто. У Сыщика участилось сердцебиение. «Какого хрена они нас преследуют?» пронеслась тяжелая мысль, а затем Ник взял Катю за руку и ускорил шаг. Через несколько метров он свернул на другую улицу, а с неё на тропинку через пустырь. Он только сейчас понял, что все дома, все улицы и даже тропы выглядят и располагаются именно так же, как и в его мире. Только жители, судя по всему, были другими.


Жуткая парочка отстала.


Дойдя до места, где должен быть полицейский участок, Ник ничего не обнаружил. Когда-то, возможно, тут и стоял дом, но сейчас лишь заросший серой травой клочок земли. «А вот и первые расхождения архитекторских взглядов. — подумалось сыщику, — впрочем, с тем зданием пора поступить так-же»

— Ты знаешь, где находится улица шахтера Рыбина? — спросил Ник, обдумывая дальнейший план действий.

— Да. Я знаю, потому что там у нас церковь. Мы с мамой ходим…ходили туда каждое воскресение. — Катя грустно вздохнула, — Мы останемся здесь навсегда?

— Лично я не собираюсь тут задерживаться. Одет не по погоде. — отшутился Ник.

На улицу Рыбина Ник с девочкой зашли в полной уверенности, что весь посёлок опустел. Ни единой души. По улицам со свистом гулял прохладный ветер, насквозь продувая кофту Ника. Сыщик уже отдал свою куртку девочке, иначе она бы давно окоченела и сам теперь замёрз не меньше. В конце концов он взял ее на руки, чтобы согреть ещё сильнее. «Да и идти можно побыстрее». Таким образом они и пришли к большому белому зданию из дерева.

— И тут есть церковь, смотри! — указала замерзшей рукой Катя.

— Да. Но похоже, она тоже заброшена. Двери заколочены снаружи. Идём дальше. — сказал Ник, но тут же зацепился взглядом за двухэтажку напротив церкви. Даже не за сам дом, а за его подвальную дверь. Это то самое место из мыслей пострадавшего парня, понял сыщик. — Хотя, похоже мы уже пришли.

— А куда мы все таки шли? — спросила в очередной раз девочка. Ник решил ответить вкратце.

— В нашем мире на этом месте произошло преступление, подобное тому, которое ты видела. И свидетель мне рассказал, что он видел в последний момент, перед тем, как потерять сознание. Я подумал, вдруг эти места могут быть связаны одной дверью.

— Там тоже был тёмный человек?

— Да. И он зашёл в эту дверь. — кивнул Ник в сторону подвала. — Проверим?

— А если она ведёт в ещё более страшный мир?

— Ну уж нет, Катюш. Хватит с нас миров, на сегодня. — он подмигнул девочке и та ответила улыбкой.


Ник поставил Катю на пол, когда они приблизились к двери. Сыщику показалось, что стало еще холоднее. Он прикоснулся к ледяной ручке и дернул железную дверь на себя, в надежде, что дверь просто заперта. Но она поддалась усилию Ника, и он уставился в непроглядную темноту. «Присядь, и жди меня, я сейчас вернусь» — сказал сыщик Кате, та послушно исполнила его просьбу.


Детектив зашёл в помещение. Нащупал смартфон, включил фонарик и осветил помещение. Перед ним оказался длинный коридор, уходящий вдаль, куда не дотягивался луч света. По бокам несколько дверей по обе стороны туннеля. Ник дернул одну - заперто. Прошёл чуть дальше, прикоснулся ко второй и тут ноги ослабли и Ник едва не рухнул на пол, во время оперевшись о стену. Голова закружилась, тошнота накатила волной, намереваясь выплеснуть содержимое и без того пустого желудка. В следующую секунду он увидел образы в своем сознании, будто смотря чужими глазами. Мертвый мальчик в луже крови, кто-то склонился над ним тяжело дыша. Прикасается к телу, к кровоточащим ранам. Потом взгляд переходит на дверь. Некто прикасается к двери и по ней расходится мощнейшая вибрация. Затем образ расплывается, но приходит ещё один. От него голова вдруг начинает дико болеть, отдавая пульсом в виски. Ник видит пациента на больничной койке. Он узнал его - это тот парень, пострадавший свидетель убийства. Некто Подходит ближе, слух начинает резать монотонный писк кардиомонитора. На экране, под ритм звуку, вскакивает тонкая линия и тут же падает вниз. Ещё несколько мгновений и некто накрывает своей рукой лицо пациента. Писк тут же взрывается нескончаемо-длинным гудком, а на мониторе линия превращается в бесконечно прямую.


«Детектив Ник, вы слышите меня? Детектив Ник!! — сначала приглушенно, затем все четче и звонче послышался детский голос. — Слава богу вы пришли в себя. Я так испугалась…»

Сыщик не сразу вспомнил, где находится, но память быстро пришла в норму. Он с трудом встал; тело отказывалось слушаться. Голова раскалывалась от острой боли.

Вдоль стены, кое-как доковылял до выхода. Выйдя на улицу, он вдохнул свежий воздух полной грудью, в надежде прийти в себя.

— Когда успело стемнеть? — спросил сыщик девочку. Катя, похоже, только сейчас поняла, что, и правда, солнце закатилось за горизонт.

— Я…я не знаю. Я ждала вас, потом услышала ваш крик и побежала в подвал. Пыталась привести вас в чувства, и не заметила… — затараторила девочка, будто оправдываясь. — смотрите, свет!

Ник машинально повернул голову в ту сторону, куда указывала Катя. В единственном, заколоченном окне церкви мерцали оранжевые огоньки.

— Как думаешь, там нам смогут помочь? — спросил Ник. Он задал этот вопрос скорее сам себе, чем своей спутнице, но девочка ответила:

— В церкви всегда помогут. Так говорит мама.

Сыщик постучал кулаком в большие двери, забитые досками. Тишина. Заколотил громче. Вряд ли кто-то откроет, думал Ник, но все равно барабанил по дереву. Потом закричал: «Есть кто? Нам нужна помощь!» Катя помогала, стоя рядом и подражая детективу. Так они и ломились в закрытые двери, пока из-за угла не вынырнул человек в капюшоне с оружием наперевес. Он наставил ружье на Ника и прогремел: «Вы кто, нахрен, такие? Чего надо?»

— Мы не враги. Заблудились немного, а ночью немного опасно вдвоем с маленькой девчонкой. — сыщик задрал руки вверх, в знак благих намерений.

— Заблудились, говоришь? — процедил сквозь зубы мужчина. Затем он обдумал полученную информацию, и, опустив оружие, скинул капюшон. Незнакомцем оказался длинноволосый, пожилой мужчина с густой бородой. Все волосы на лице уже давно поседели, кожа обзавелась глубокими морщинами. Ник был уверен на сто процентов, что он не выстрелит, несмотря на то, что не смог прочесть его мысли.

— Ладно. Идём за мной, переночуете внутри.

Ник и Катя переглянулись, он ей подмигнул, она улыбнулась - стандартная схема, усмехнулся сыщик. После этого пошли следом за мужчиной с ружьем.




От автора:

Вы подписались, плюсанули, оставили комент - я понял что вам нравится, получил хороший стимул выложить еще)


Спасибо за внимание, понимание, досвидания.

Остров человека без лица. Часть 2 Збо, Остров, Мистика, Рассказ, Крипота, Другой мир, Длиннопост
Показать полностью 1
Отличная работа, все прочитано!