Деревенские сказки. У каждого свои причины умереть. Финал⁠⁠

Первая часть.

Ночью Павел  проснулся от вскрика жены. Вера испуганно смотрела на него. У их кровати стояла, в полной темноте, баба Клава. Она держала свои руки над животом Веры.

— Вы не пугайтесь так. Я просто хотела удостовериться, что все получилось. Все получилось, можете быть спокойны. — после этих слов она развернулась и почти бесшумно выскользнула из комнаты.

Сон сдуло резким порывом ветра. Вера села на кровать, все еще пытаясь понять, что произошло. Павел  судорожно вспоминал, закрыл ли он за собой дверь перед сном. Сердце громко колотилось в груди.

— Черт. Я ведь защелкнул замок. — прошептал он. — Она, видимо, ключом открыла. Охренеть просто.

— Да уж. И как теперь уснуть? — тоже шепотом, задумчиво спросила Вера.

— Засыпай, а я посижу, все равно спать расхотелось от адреналина. Буду твоим сторожем.

— Я тоже вряд ли усну теперь. — усмехнулась девушка, но через минуту уже громко сопела.

Павел  навострил уши, стараясь услышать скрип половиц - никакого шума не было. Снял с зарядки смартфон, отыскал в приложении книгу, которую давно собирался дочитать и уткнулся в тусклый экран. Спокойно Паша сидел примерно пол часа, потом поймал себя на мысли, что слышит какой-то странный звук. Отложил телефон, прислушался. Нет, ему не кажется. Аккуратно, чтоб не разбудить жену, он встал с кровати и на носках дошел до двери. Приложил ухо к дереву. Точно, какое-то жуткое мычание. Потом послышался невнятный бубнеж. Сомнений у Паши не было, голос принадлежал бабке.

Сначала Павел не хотел совать свой нос куда не стоит, но навязчивые мысли съедали его терпение. Убедив себя в том, что это ради Вериной безопасности, он тихонько щелкнул замком и медленно вышел из комнаты. Звук исходил не из кухни. И даже не из дома - глазами парень зацепился за приоткрытую входную дверь. Бабка находилась либо в коридоре либо на улице. Он подкрался ближе ко входу.

«…Да, хозяин. — Паша начала различать слова. — Да. Я полностью согласна, но…у них будет такое чудное дитя. Да, хозяин, я знаю. Знаю, что это ваши силы помогают, но я всего лишь хочу оставить…дитя. Я столько лет…Да, хозяин, обещаю, так и будет.»

От того, что слышал парень, волосы вставали дыбом. По всему было похоже, что у бабки серьезные проблемы с головой, а он доверил ей здоровье своей жены. «Да и свое тоже», невольно вспомнился туалет на улице. И эта старуха еще уговорила Веру жить здесь девять месяцев. У Павла словно глаза открылись. Просто сумасшедшая старуха, возомнившая себя целительницей. «Нужно отсюда убираться, и прямо сейчас, пока она не успела навредить нам еще больше. Хрен знает, что у нее в голове.» 

Паша ворвался в комнату и нащупал рукой переключатель света. Яркой вспышкой ударило по глазам, парень прищурился. Вера проснулась и непонимающе смотрела на мужа.

— Паш, уже утро? Я совсем не спала как-будто…

— Собирайся, мы уезжаем отсюда.

— Что? — округлила глаза Вера. — почему? Все получилось ведь!

— Ничего не получилось, Вер, старая ведьма просто сошла с ума. Я только что слышал, она сама с собой говорила.

— Ну и что? Старые люди часто сами с собой...— Вера не успела закончить фразу, Павел  перебил, повысив голос.

— Она называла кого-то хозяином, и обещала ему нашего ребенка. Или что-то в этом роде. Она просто свихнулась и причиняет нам вред. Пока не поздно, надо уезжать.

— Нет. Она не врет, я чувствую это. Тебе просто показалось. Что она может нам сделать, она же бабушка!

— Отравить нас своими…травами. Я вечером блевал целый час, думал сдохну уже. Мы сваливаем и точка. Одевайся быстрее.

Вера почему-то сопротивлялась. Она не хотела уезжать, и это в очередной раз доказывало, что старуха как-то повлияла на сознание Веры. Возможно гипноз, пришло в голову Павлу.

Паша стал действовать решительно. Он схватил вещи, свалил их в сумку и взял в руку, второй рукой он потянул Веру за собой. Вытащил из дома и повел к машине. Вера старалась вырваться, Паша слышал, что она плачет, но не понимал ее поведения. «Гипноз, не иначе!»

«Куда? Ты убьешь их! — послышался дикий крик за спиной. Баба Клава выскочила следом и тоже ринулась к машине, хромая. — Ты не понимаешь чтоли, она должна быть здесь, она должна выходить ребенка именно тут.»

Павел не слушал ее. Старался не слушать. Он совершил ошибку, привезя сюда Веру, но больше он на это не поведется. а как только они вернутся, он устроит заварушку коллеге по работе, так, что ей мало не покажется.

«Оставь их на месте. Их место тут, ты загубишь их души!» кричала старуха, пытаясь остановить Пашу, одергивая его за кофту. Он оттолкнул ее, это дало ему время найти ключи от машины и открыть двери. Все было как в тумане: истеричные крики старухи, плач Веры, пульсирующая боль в голове, появившаяся внезапно.

Запихал Веру в салон авто, закинул вещи на заднее сидение, и сам прыгнул внутрь.

Кое-как вставил ключ в замок, вспоминая сцены из фильмов ужасов, когда мотор отказывается завестись. Но двигатель под капотом радостно рыкнул и Паша облегченно выдохнул. Вдавил педаль в пол и автомобиль, выплюнув из под задних колес комки засохшей грязи, рванул вперед. Напоследок парень взглянул в боковое зеркало - Бабка по прежнему что-то кричала и махала руками.

Глава 4.

Они ехали молча. Вера обиженно отвернулась,  уставившись в окно, Паша напряжено удерживал руль. Проселочная дорога виляла, колеса оставляли за собой клубы пыли и последние деревенские дома. Когда парень уже подумал, что опасность позади, Вера вдруг вскрикнула и схватилась за живот. Это произошло ровно в тот момент, когда автомобиль проехал указатель с перечеркнутым названием «Глухое».

— Что такое? — испуганно спросил Павел, остановившись на обочине.

— Не знаю. — выдавила Вера. — Мне очень больно, внутри что-то режет. — она закричала еще громче.

— Черт, черт. В аптечке есть обезбол, выпьешь? Я сейчас…— Павел  выскочил из машины, залез в багажник и выпотрошил пластиковую коробку с лекарствами. Нашел то, что нужно и нырнул обратно в салон. Только когда он включил свет, он понял - все намного серьезней, чем представлялось. Пассажирское кресло, Верины штаны - все было в красном. Вера, увидев себя в крови, сначала завопила от испуга, затем вдруг замолчала. Паша  потормошил ее за плечо, затем застонал — Вера потеряла сознание. На лбу молодого человека проступила испарина, он смахнул ее рукавом кофты.

«Вера? Вера, очнись, Вера! — тараторил парень, не зная что ему делать. Пощупал пульс на запястье, убедился, что он есть. До больницы Вера не доедет - потеряет слишком много крови. Выход один. Нет, это полная херня. Чем чокнутая бабка может помочь? Или все-таки может?» В голову со звоном ударило: «Оставь их. Ты убьешь их. Ты

погубишь их души.»

Паша выругался, и с пробуксовкой развернул свой автомобиль в обратную сторону.

Баба Клава никуда не уходила. Словно зная, что произойдет, она усердно ждала. Она сделала для них слишком много, чтобы отпустить просто так. Не прошло и двадцати минут, как вдали мелькнул свет фар. Еще через пару минут одичавший от отчаяния Павел вылетел из авто и завопил «если вы и правда целитель, сделайте что нибудь!» 

Он достал окровавленную, без сознания, Веру. На глазах парня проступили слезы. Он не мог их больше держать. «Помогите пожалуйста.»

Бабка проворчала что-то, что Паша разобрать не смог, но он понял ее итак, пошел за ней следом.

— Занеси ее в дом, положи на кровать, и выходи обратно. В доме не нужны лишние глаза. — скомандовала баба Клава.

— Я не оставлю…— хотел было поспорить парень, но старуха грубо перебила его:

— Посмотри, что ты наделал своим недоверием! Ты все еще не веришь мне? Зачем тогда вернулся?

Павел сделал, как велела старуха. Сидя в машине, он докуривал последнюю, пятую сигарету. Он отмыл пальцы от крови при помощи влажных салфеток и теперь думал только об этом. Сколько Вера потеряла крови? Выживет ли? Тяжелые мысли ворочались в голове со скрипом, как ржавые шестерни. Паша прикрыл глаза, и не заметил, как накатил сон. Так он и уснул сидя, с открытой дверью.

Проснулся парень от того, что холод сковал его тело. Огляделся, нашел глазами часы. Время подходило к шести утра. Все воспоминания предыдущей ночи вернулись мгновенно, Паша вылетел из машины и побежал в дом.

Бабу Клаву он обнаружил сидящей в углу на лавке. На этот раз она не обратила на Павла никакого внимания. Кинулся было в комнату, но старуха жестом остановила его. Паша не осмелился пойти против.

— Спасла ее. И плод тоже. Она отдыхает, не мешай ей.

— Что мне сделать? — растерянно спросил Павел.

— Пить хочется, милок. можешь налить? — прокряхтела баба Клава.

Парень налил воду из кувшина и всунул в руку бабке.

— Уезжать тебе надо. Езжай домой. — сказала она, когда сделала последний глоток.

— Я не могу так. Оставить Веру здесь.

— Это единственное, что ты можешь сделать, не навредив ей. Или решишься опять увезти ее из деревни? — бабка уставилась на парня с прищуром. От этого взгляда по спине у Паши пробежали холодные мурашки.

— Хотя бы увидеть ее можно? Я уеду, но хочу, чтобы она знала, что со мной все в порядке.

Бабулька глядела на него подозрительно. Будто бы это не она, а Павел ночью общался сам с собой. Парень винил себя только в том, что Вере пришлось испытать сильный стресс из-за его дурацкой идеи приехать в эту сраную глушь.

В конце концов, бабка снисходительно махнула рукой, разрешив войти в комнату, где отдыхала Вера.

Девушка спала. Она тяжело дышала, но точно была жива. Пудовая гиря переживания свалилась с плеч Паши. Он подошел к кровати и сел на самый край. Приложил ладонь к ее лбу. От прикосновения Вера открыла глаза. Ее тяжелые веки разошлись совсем немного, и Павел прошептал:

— Отдыхай, любимая. Я здесь, все хорошо.

— Она спасла ребеночка. — улыбнулась Вера.

— Я знаю, милая. Извини меня, я поступил очень плохо, ну нужно было тащить тебя за собой. Вот я дурак.

— Все хорошо, Паш. Я понимаю, почему ты это сделал. Я не виню тебя. Главное, что у нас получилось. Только…— Вера прикрыла глаза. Не было сил держать их открытыми.

— Что? — испуганно спросил Павел.

— Мне придется тут остаться. По другому нельзя. Я прошу, пойми это.

— Я согласен, Вера. Я уеду сегодня, улажу вопросы по работе и в выходные приеду с мешком вкусностей, а то тут вроде даже магазинов нет. Привезу твоих любимых мармеладок. Каждые выходные к тебе буду приезжать, хорошо?

Из закрытых глаз Веры выскользнули две капельки. Она сдерживала себя, чтобы не расплакаться.

— Хорошо, Паш. И привези новый спортивный костюм, а то с этим небольшие проблемы. — почти шопотом пролепетала девушка, улыбнувшись в конце. Павел поцеловал ее, заверил, что все будет хорошо, и вышел из комнаты.

Баба Клава, напоследок, попросила привезти больше свободных вещей на будущее, затем дала список продуктов, которые понадобятся Вере. После этого Павел вышел из дома. Рассветное солнце уже заливало редкие облака в алый свет, и парень слегка приободрился, что не придется ехать по темноте.

Через пять часов молодой человек вернулся в одинокую городскую квартиру.

***

Весь четверг Павел не находил себе места на работе. Старался меньше общаться с коллегами, на их раздражающие вопросы не отвечал, или отвечал грубо. Все из-за того, что целый день он не мог дозвониться до Веры. Весь на нервах, он пообещал, что если до конца смены она не возьмет трубку - он сорвется и поедет в деревню. К облегчению Павла, жена ответила после шести вечера. Рассказала, что весь день проходила бабулькины процедуры, пила какие-то отвары, а в перерывах спала. Вера уверяла Пашу, что с ней все хорошо, но что-то в ее голосе настораживало. Он звучал устало, и слегка заторможенно. Парень оправдывал это тем, что Вере пришлось пережить в последние несколько дней.

В пятницу, сразу после работы Павел стартанул к жене, не забыв про вещи и список продуктов, которые попросила бабка. Всю дорогу парень о чем-то думал, не заметив, как проехал весь путь. Припарковал автомобиль на старом месте, достал из багажника сумки и зашагал к дому. Когда он зашел внутрь, случилось нечто странное, что немного напугало Павла. Вера стояла на кухне и резала ножом овощи, складывая их в глубокую тарелку. Увидев Павла, она удивилась. Но не это напугало парня, а то, что в Вериных глазах некоторое время читалось «Ты кто?». Это было всего пару секунд, но Павел не мог ошибиться, этот взгляд ни с чем не перепутать. И он даже успел заметить, как к его жене пришло осознание, кто перед ней стоит. Она заулыбалась, отложила нож в сторону и обняла мужа. Паша бросил сумки на пол и тоже обнял Веру. «Я скучал», пробормотал он, но девушка не ответила взаимностью, спросив лишь, голоден ли он.

С этого дня Павел стал замечать, как Вера начала меняться. Не в лучшую сторону. У нее появились проблемы с памятью, она стала безэмоциональной. Когда парень показывал ей совместные фото, она подолгу не могла вспомнить, при каких обстоятельствах они были сделаны. С каждым днем это проявлялось больше и больше. В следующие выходные, приехав к Вере, Павел ужаснулся, когда увидел ее. Кожа стала намного бледнее, хотя Вера всегда была смуглой. Она точно похудела, и немного ссутулилась. Выглядела явно не здоровой беременной женой, при том по телефону утверждая, что все хорошо. И Вера опять не узнала его. На этот раз шокирующе для Павла.

— Здравствуйте. — выговорила она монотонно. — вы к бабушке Клаве?

— Вера, что с тобой? Я твой муж. Чем тебя пичкает эта ведьма? — разозлился Паша.

— Точно. Муж. — так-же монотонно ответила девушка. — Павел.

Она никогда не называла его полным именем. Всегда только Паша. В голове что-то щелкнуло, он бешено ринулся в одну комнату, в другую - старухи дома не было. Он вылетел в коридор, потом в огород. Баба Клава убирала граблями пожухлую листву на полянке под мелкими деревцами яблони и вишни. Увидев ее, Павел ускорил шаг, с желанием задушить старую ведьму.

— Ты что с Верой сделала? Она похожа на…наркоманку, она…она не помнит меня! — выпалил разгоряченный Паша.

— Я-то что сделала? — Спокойно прокряхтела бабка, оперевшись на грабли. Это еще больше разозлило Павла. — Ты сам все сделал прекрасно.

— Что ты несешь, ведьма старая? Чем ты напоила Веру? Той херней, что всучила в первый раз? Когда я чуть кишки и желудок не выблевал? Эту херню ты ей каждый день даешь?

— Без этого напитка не получилось бы дитя.

— Какого дитя-то? — взмолился Павел. — Ты Веру видела? Она нездорова!

— Это она еще нормально выглядит. Все они сначала нормально выглядят, со временем меняются. По-разному.

— Чего? Кто? Кто меняется? — внутри у парня все пылало огнем.

— Мертвые. Они на то и мертвые, чтоб от живых отличаться.

— Господи, что ты несешь, ведьма! Ты сядешь в тюрьму в свои годы, сдохнешь там! Я этого так не оставлю. Я забираю ее, ясно? — парень развернулся и кинулся обратно в дом.

— Не заберешь. Она только в этой деревне жить может. И дитя только в этой деревне может уродиться. Если увезешь ее опять, я не смогу больше помочь.

— Спасибо, уже помогла. — развернувшись к дому, пробормотал под нос Паша.

Открыв дверь в помещение, он обомлел от страха. Бабка стояла перед ним. Оглянулся - на поляне ее больше не было.

— Я еще раз тебе говорю, ты ее не заберешь! Она не тебе теперь принадлежит. Она моя!

— Пошла нахрен. — выкрикнул парень и попытался отодвинуть старуху в сторону, но та неожиданно так сильно вцепилась пальцами в руку парня, что он захрипел от боли.

— Она мертва. Но дитя живо! Ты убил ее, когда хотел увезти, разорвав важные узы со священным местом, но дитя ты не убьешь! Я тебе не позволю. Смирись, ее место здесь, как и всех остальных! В этой деревне нет живых, кроме тебя! И если ты продолжишь сопротивляться, останешься здесь навсегда. А если успокоишься, я докажу, что говорю правду.

Уже находясь в доме, Павел долго не мог поверить в такую правду. Щупая пульс у Веры, то на шее, то на запястье, он чувствовал холод ее кожи. Прикладывал ухо к груди, вслушивался. Когда осознал, что сердце его жены не бьется - зарыдал, как делал только в детстве. Теперь он видел. Видел ее заторможенный, погасший взгляд, и словно бы натянутые едва еще только проявляющейся мутной пеленой глаза. Вера вроде и стояла перед ним, но была где-то очень далеко. Не Вера это была, только ее тело, как сказала старуха.

— Как возможно, что она беременная? Она ведь…— Паша не решился произнести это слово вслух.

— Ее душа покинула тело, но ребенку душа матери и не нужна. Если проще, питается ее телом, за счет этого развивается.

— Не может быть.

— В этой деревне все может быть. Священное это место. У мертвых рождаются живые. Живые души дороже.

— Что будет с Верой после рождения ребенка?

— Да ничего особо. Может чуть похуже будет выглядеть. — бабка немного улыбнулась, а может быть Павлу показалось при тусклом свете.

—  А ребенок?

— Дитя достанется мне.

— Нет! Я этого не допущу. — прорычал Павел сквозь слезы.

— Тогда умрешь. В общем то, у тебя немного выбора. Уехать туда, откуда приехал и забыть все, как сон. Или остаться здесь. Только ты помни, милок, что живых здесь нет и быть не может.

— А если бы…если бы я не увез Веру тогда?

— Она бы живая была. Не я ж ее убила. Выносили бы дитя, и уехали отсюда здоровые. И все бы позабылось потом.

Павел судорожно перебирал мысли в голове. Одна горячей другой, каждая обжигала.  «Неправильно ведьма про выбор говорила. Выбора у меня, видимо, нет вообще.» Он схватил сковороду с плиты. Содержимое высыпалось на пол, заляпав чем-то коричневым половицы. Паша резко замахнулся, целясь в голову старухи. Удар был бы очень сильным, если бы пришелся по голове бабки, но в последний момент рука предательски ослабла и сковородка выпала из разжатого кулака. Шею с невероятной силой сдавило что-то… невидимое. Последнее, что услышал Паша, перед тем, как отключиться от нехватки воздуха, был скрипучий голос старухи: «Все-таки все здесь остаются. У каждого свои причины умереть.»