FelixBeck

— Пинай ты уже, че как девчонка! Только дяде Андрею в окно не попади, — дразнил Жора мальчишку переминавшегося у мяча и тыкал пальцем в окна дома.

Костя пнул. Со всей силы приложился. Мяч молниеносно угодил прямиком в створ импровизированных ворот - соседскую сушилку. Лишь бы бабка Валя не заметила, а то опять раскричится на весь двор, что мы рвем веревки для белья.

— Гол! — радостно завопил Жорик.

— Ну, у тебя и ударище, — восхитился Дениска, самый младший в их компании.

— Есть здесь настоящее поле? — поинтересовался Костя.

— Не-а. Только в городе, да и то сейчас закрыто на ремонт. Но там клево. Я туда ходил как-то раз, — начал Жора.

— Да - да, — захохотал Денис. — Кто тебя туда пустил?

— А еще, — не обращал на него внимания старший брат, — есть футбольная коробка на территории старой школы. Но родители запрещают нам туда ходить. Да всем запрещают.

— Это почему? — Костя любил заброшенные здания.

— Да многое так-то про нее рассказывают. Все обходят её стороной, — не вдаваясь в подробности, отмахнулся Жорик. И подумав немного, предложил:

— Но в футбик можно поиграть. Если хочешь - пошли.

Конечно, Костя хотел. Он виртуозно поднял мяч с земли поддев носком и поймал его руками. Он научился этому трюку сам, дома. Мама постоянно ругала мальчишку за то, что он играет с мячом у себя в комнате. Один раз Костик так увлекся, что разбил люстру. В наказание у него забрали мяч на месяц.

— Стойте! — остановил ребят Денис. — Вы куда? Ты же знаешь, Жорка, мама говорит...

— Да хорош, Дэн! Мы просто поиграем в футбол. Или струсил?

— Ниче я не струсил, — задрал голову младший, нахмурившись. Жора ухмыльнулся и шепотом сказал Костику:

— С ним всегда прокатывает эта фишка.

Через два квартала ребята вышли на пустырь, огороженный забором. Ржавым, металлическим, давно уже погнутым. Мальчишки с легкостью просочились между прутьев.

Перед глазами Кости предстала трехэтажная школа. Окна на первом этаже, как и входная дверь, заколочены ветхими, прогнившими досками. Весь третий этаж зиял разбитыми оконными рамами. Крыша во втором крыле обвалилась. Когда-то здание, вероятно, блистало белизной, но сейчас краска почти везде отслаивалась. Некоторые пласты напоминали мальчику зловещие, уродливые лица, пялящиеся прямо на него.

— Вот это жуть! — восхищенно прошептал он.

— Да… — кивнул Жорка. — Но нам, слава богу, не надо внутрь. Коробка за полем. Она небольшая, но все лучше, чем под окнами соседей. Иногда мы ходим сюда с парнями. И тут же обратился к своему младшему брату:

— Если расскажешь родителям - я тебе устрою “спокойную” жизнь!

— А что такого в этой школе? Почему вам запрещают сюда ходить?

— Ну, например, то, из-за чего ее закрыли, - начал рассказывать Денис, однако брат успел его перебить.

— Не слушай Дэна, сейчас он тебе жути расскажет! Тот еще фантазер.

Дениску было не остановить.

— Так вот… Лет двадцать назад тут кое-что случилось. Точнее, случилось-то в поселке. Потерялась девочка. Никто не мог её найти долгое время. А потом детишки этой школы как-то утром обнаружили ее внутри здания, на втором этаже. Она была убита и изуродована. Тело покусано и разорвано собаками. По новостям потом говорили, что в поселке объявился маньяк-убийца со сворой собак. Школу сразу же закрыли на время...Блин, слово забыл… — он вопросительно посмотрел на своего брата.

— Распледования! - с умным видом изрек Жорик и подмигнул Костику.

— Точно. На время распледования. Убийцу так и не...

— Гляди, в окне кто-то есть, — зашептал вдруг Костя, указывая на второй этаж. Его друзья застыли, боясь повернуться. Пока они пытались высмотреть что-то в окнах, мальчик расхохотался.

— Видели бы вы свои лица, — он не мог сдерживать смех. — Особенно ты, Жорик!

— Дурацкие у тебя шутки, понял? — Жора обиженно отвернулся.

— Да ладно вам, не злитесь, я просто пошутил. А то начали тут…

Поле оказалось в неплохом состоянии. Вокруг футбольной коробки все заросло травой, но покрытие самого поля не позволяло прорасти сорнякам и играть в мяч было вполне можно. Да уж всяко лучше, чем под бдительным оком вездесущей бабы Вали. Они бегали по полю около пары часов.

Солнце уже начинало опускаться к горизонту и мальчишки это заметили. Напоследок решили пробить друг другу по пенальти. Косте в воротах стоять нравилось, но еще больше он любил забивать голы. Поэтому он начал первый. Хорошенько прицелившись, ударил по мячу и тот угодил в руки Жорика, стоящего на воротах.

— Сейчас я тебе забью, держись. Это просто пристрелочка! — прокричал мальчик. И действительно, со второй попытки мяч, пролетев мимо головы вратаря в паре сантиметров, угодил точно в рваную сетку.

Костик уже занес ногу в третий раз, как глаз вдруг зацепился за окно на втором этаже. В нем стоял человек. Он попытался остановиться, но это лишь поменяло траекторию полета мяча. Прямиком и со свистом мяч залетел в одно из окон третьего этажа.

— Девяточка! — радостно вскрикнул Жорик и захохотал.

— Смотрите, там человек в окне, - испуганно произнес Костик, показывая пальцем в сторону здания.

— Ага, щас. Второй раз не проведешь. Ну ты и мазила, — опять подразнил его Жорик.

— Потерял мяч, считай. Можешь попрощаться. - сказал с грустью Денис.

Костик снова поглядел на окно - никого. Наверное почудилось.

Мяч терять никак нельзя. Это подарок отца на день рождения, да еще и с автографом известного футболиста.

— Ребят. Помогите достать мяч!

— Ты рехнулся? Туда нельзя заходить! — почти синхронно завопили братья.

— Меня папа за мяч убьет. Можно домой вообще не возвращаться.

— Я не пойду туда. И тебе советую забыть! — отрезал самый старший мальчик. Его брат согласно кивал.

— Ну и трусы, — сгоряча прикрикнул на друзей Костя. Он выбежал из футбольной клетки и двинулся к школе. Ребята кричали ему вслед чтобы остановился, но он не хотел их слушать.

Он добежал до противоположной стороны школы, выискивая где же можно залезть внутрь. Все окна на первом этаже либо зарешечены, либо забиты досками. Где-то доски прогнили и можно было попытаться их оторвать, но роста мальчику не хватало. Еще приходилось пробираться через заросли сорняков, крапивы, которая жалила как сотни злых пчел.

Старания не прошли даром. Он нашел небольшой, заросший паутиной пролом в фундаменте, ведущий куда-то внутрь. Нужно было лезть, другого входа мальчик не обнаружил. С трудом, но протиснулся через отверстие в стене. После очистил себя от паутины. Как же он ненавидел это чувство, когда проклятая паучья сетка застревает в волосах и на лице.

Внутри — кромешная темнота. Мальчик поморщился от спертого, кисловатого запаха. Натянул воротник кофты на нос, чтобы не чувствовать вонь. Достал свой телефон. Телефон мальчишки был обычным, кнопочным. Костик все надеялся, что родители когда-нибудь купят ему крутой смартфон, пока же приходилось довольствоваться тем, что есть. Мальчик включил фонарик и осветил помещение. Длинный коридор, ведущий в непроглядную темень. Ему казалось, что темнота побеждает луч фонарика и медленно надвигается на него. Мелькали тени где-то вверху, напоминающие монстров. Он посветил на потолок. Торчали вырванные провода, трубы, все окутано толстой паутиной. Капало на пол, который был очень скользким, приходилось удерживаться за холодную, шершавую стену, лишь бы не упасть. Вскоре он выбрался к лестнице наверх и попал на первый этаж.

Здание внутри выглядело еще более ужасающе, чем снаружи. Тусклая, потрескавшаяся краска на стенах. Сами стены испачканы в темно-бурых подтеках. Штукатурка кусками свисала с потолка. В углах колыхались рваные занавеси из паутины качая засохшие трупики мух. Мальчик старался не задевать ее, но получалось плохо, к лицу все время прилипали стеклянные тонкие нити. Двери закрыты на замок и создавалось такое ощущение, что тут никого не было уже много лет. Обычно такие здания это излюбленные места подростков и наркоманов. Подумав о последних, мальчик поежился. Он тут же вспомнил, что видел силуэт в окне на втором этаже. Теперь Костя уже не был уверен, что ему показалось. А вдруг он на самом деле не один в здании? Мальчик остановился и прислушался Медленно капала вода. Шуршало что-то непонятное, иногда осыпалась известка, брякаясь об пол. Каждый раз Костик вздрагивал от этого. Игра света и тени все время вырисовывала жутких созданий. Мальчик постоянно ощущал, что позади него кто-то есть.

Поскрипывали половицы под ногами, стоило едва пошевелиться. Ему было страшно. Старался отогнать страх от себя, как его учил отец - закрыть глаза, представить, что все хорошо, сосчитать до десяти, убеждая себя, что бояться нечего.

Последовал совету и представил самое хорошее, что было в его жизни. Затем медленно начал обратный отсчет от десяти. Удалось дойти лишь до половины, когда он услышал грохот, а следом донесся резкий, неприятный звук, будто по клавишам пианино ударили со всей силы. Мальчик понял, откуда шел звук. За дверью одного из кабинетов кто-то был.

Костя стоял, не шевелясь, боясь издать хоть единый скрип. Но больше ничего не шумело, не падало и пианино больше не звучало.

У него дрожали руки. Он заметил это по тому, как трясся луч фонаря. Костик уже почти решился бежать обратно, как вдруг услышал, что где-то рядом мяукнул кот.

“Фуф, слава богу, это долбанный кошак,”— пронеслось у него в голове. Он выдохнул, и вместе с воздухом будто вышел страх. Тело снова задвигалось. Мальчишка постоял еще чуть-чуть и зашагал дальше. Подходя ко второму крылу его фонарь выхватил впереди какое-то движение. Костя замер. На него смотрели красные глаза. Ростом это что-то было маленьким, по колено. Едва мальчик задвигался, это что-то быстро юркнуло в темноту.

Через минут десять он нашел лестницу, ведущую наверх. Она скривилась за десятки лет, где-то уже давно сгнила. При каждом шаге ступеньки предательски скрипели. Он прошел мимо второго этажа. Любопытство подстегивало заглянуть туда, но здравый смысл удержал от этой идеи.

Оказавшись на третьем этаже вдруг понял, что если дверь того кабинета, куда попал мяч, закрыта, то ему конец. Можно сразу оставаться здесь, не возвращаясь домой. Но большинство дверей, к счастью, оказались открытыми. Деревянные балки над головой натужно поскрипывали время от времени. Он боялся что потолок вот-вот рухнет, или, на худой конец, провалится пол и он напорется на какой-нибудь строительный штырь, как недавно видел в фильме.

Костик пошарил по кабинетам. То тут, то там попадались парты, классные доски, и даже шкафы с учебниками. Но этого хватало и в его школе. А вот чего не было в школе мальчишки так это трупов птиц. В каждом кабинете мальчик находил одну или две мертвые птицы, словно их нарочно сюда притащили.

Он быстро отыскал свой мяч. Тот лежал в чем-то мокром и Костя обтер мяч о свои штаны, все равно уже грязные. Главное, он достал отцовский подарок. Выглянул в окно, чтобы сказать ребятам, что ему все удалось и ничего страшного тут нет. Но мальчишек на поле уже не было.

Однако был кто-то другой. Костя резко присел, спрятавшись. Медленно выглянул. На него смотрел мужчина. Мальчик не увидел его лица, но мужик показался ему очень страшным. Спрятался. Выглянул еще раз - уже никого.

На улице почти стемнело и нужно было скорее возвращаться домой.

Внезапно Костик услышал собачий лай. Лаяла не одна, и даже не три собаки. Целая стая. Через минуту мальчик увидел их в окне. Семь или восемь псов, довольно крупных. Они рыскали по двору школы, что-то вынюхивая.

Костя боялся собак больше чем кого-либо на свете. В детстве собака напала на него, и загрызла бы, если не вовремя подоспевший отец. С тех пор у мальчишки на память об этом дне пара шрамов от зубов пса на ноге.

Он скорее сиганул к лестнице, чтобы успеть выбежать через то же отверстие, в которое пролез внутрь. По дороге навернулся с пары ступенек, сильно ударив колено. Слезы проступили на глазах, но мальчишка держался. “Мужики не плачут.” - помнил он слова папы. Встал, отряхнулся и пошел хромая дальше.

Спустившись на первый этаж он услышал лай вновь. Теперь задрожали не только руки - все тело. Собаки внутри школы. Но откуда?

Мальчик побежал вверх по лестнице, забыв о боли в ноге. Влетел на третий этаж и как угорелый понесся в сторону первого попавшегося кабинета. Закрыл дверь, подпер партой, с трудом перетащив ее с места на место.

Сердце колотилось от страха, Костя не знал что делать. Хотелось зареветь и к маме с папой. “И зачем я только сюда полез, кретин.” - подумал мальчишка. Потом дошло, что нужно просто позвонить родителям. С ужасом понял, что телефон выпал из кармана.

Он слышал, как на нижнем этаже шастают бродячие псы. Не понимал, что им делать в заброшенной школе. Ведь тут совершенно нет еды. Не кота же искали, в конце-то концов?

Ужасно воняло. Мальчик осмотрел помещение и едва не закричал от страха. Он увидел кости. Почти обглоданные, местами с прогнившими кусками мяса. Похожи были на человеческие. Мальчик не выдержал и заплакал. Понял вдруг, что есть в школе имеется съедобное для голодных собак. Он сам.

Через минут пять стая уже поднялась по следам мальчишки. Они быстро нашли нужную дверь. Скреблись, скулили, лаяли, но проникнуть внутрь так и не смогли. После этого он услышал грубый голос, произнесший “Фу”” и псы сразу замолкли. Сначала было тихо, потом мальчик услышал тяжелые, глухие шаги. Кто-то медленно шел по коридору. Шаги приближались, становясь все громче и прекратились у двери. Костик затаил дыхание. Кто-то за дверью подергал ручку, толкнул дверь пару раз, сдвинув при этом парту. Он громко и хрипло дышал, а потом неожиданно все затихло.

Мальчик сидел, дрожа от испуга и вслушивался в тишину. Завывал ветер, проникая сквозь многочисленные щели. Боялся шевельнуть даже пальцем. К вони привык, а вот к костям никак не мог.

На улице давно стемнело. Он уже не думал о том, накажут ли его родители за позднее возвращение. Или о том, что мама расстроится из - за его грязной одежды. Мальчишка просто хотел выбраться из школы живым. Правы были новые друзья, когда говорили не ходить внутрь здания. А он еще и трусами их обозвал. Стало стыдно и обидно за то, что такой глупый. Он посидел еще немного и не услышав больше никаких звуков, оттащил парту и выглянул в коридор. Абсолютно никого.

Успел спуститься до первого этажа, когда услышал стук собачьих когтей по полу. Все это время они его поджидали. Бежать некуда - все двери заперты. Он уже слышал как они рычат, даже видел оскаленные желтые клыки, с которых капала слюна. Он закрыл глаза и начал считать до десяти вслух, хотя и понимал, что это не поможет.

— Десять! Девять! Восемь! Семь! — громко отсчитывал парень. Его голос эхом отражался от стен.

Внезапно даже закрытым глазам стало ярко, мальчик еще сильнее зажмурился. Собаки заскулили, завизжали и мальчишка понял, что псам тоже стало страшно.

Когда свет погас, мальчик открыл глаза. Собак больше не было. Зато в коридоре была девочка, в пальто и шапке с помпоном. От неё исходило слабое, едва уловимое, бледное свечение.

— Уходи, пока он не пришел снова.

И растворилась в темноте.

— Кто ты? — крикнул мальчик в пустоту.

Мальчик пытался вспомнить, за какой дверью лестница в подвал, но его мысли перебил громкий удар. Кто-то ломился в заколоченную дверь. Удары обрушивались с пугающей частотой и Костя понял, что это ломают доски. Тот, о ком говорила девочка? Он судорожно забегал по коридору, дергая ручки и уже вновь хотел бежать на верхний этаж. Даже был готов сигануть из окна, лишь бы выйти отсюда. Последний удар выбил дверь. Мальчик вжался в стену от ужаса. Перед ним возник темный силуэт. Костя закричал от страха, зарыдал. “Не убивайте меня!” — пытался сказать он сквозь слезы. За первым силуэтом зашел второй, яркий свет ударил по глазам, а следом послышался голос:

— Костик, это мама! Ты цел? Куда тебя занесло!

После этого случая друзья долго еще расспрашивали друга о том, что он увидел в той школе. Выпытывали и брали “на слабо”, мол, ничего там не было. Костик ничего им не рассказал. Потому что и сам не хотел вспоминать.

Под редакцией @MoranDzhurich,

В дверь долбили и вроде даже ногой. На часах без десяти минут полночь. “Кого там ещё принесло?” — проворчал мужчина. Встал с дивана и шаркая тапками по полу, подошел к двери.

“Кто там?”

Тишина.

Посмотрел в клубящуюся тьму глазка. Несмотря на то, что датчики движения сами включали освещение, в подъезде было темно . В горле как-будто что-то застряло. “Ну нет никого, и ладно” — промямлил Колюсик. Стук повторился. Слабенько так, тихонько “тук-тук”.

— Кто там тарабанится, Коль? — крикнула из спальни колюсикова жена. Марта.

— Да я почем знаю. Не отвечает никто, я то че..

И уже в дверь:

— Кто там? Чего молчите?

— Это я, пап. — наконец то ответил тонкий детский голосок.

— Вы ошиблись.

— Нет! Открой, пожалуйста, мне страшно, свет не работает и я замерзла.

Мужчина долго возился, пытаясь трясущимися пальцами провернуть замок. Перед ним стояла девочка лет десяти -двенадцати.

— Вы кто? — мужчина окинул ее взглядом. Прищурился, всмотрелся получше и обомлел. Она же, будто не замечая его, проскочила в квартиру.

“Мам, я дома! Так замерзла и устала… Мама, ты где?”

Мужчина так и стоял, не шевелясь. Женщина, уже выскочившая из спальни, в ночнушке и с растрепанными волосами, тоже не могла поверить в то, что видела. “Сонечка?”- прошептала она.

“Мамуууль, я платье немного испачкала, вот тут, пятнышки какие-то, темненькие. Я сама постираю завтра, честно!” — девочка побежала в мастерскую Николая. Открыла дверь и замерла на секунду.

— Когда вы успели тут все переделать? И зачем? Это же моя комната! Пап?

Мужчина больше не сомневался. Он был уверен - перед ним его дочь. Она пришла домой.

— Да вот мы с мамой подумали. — начал он едва сдерживая дрожь в голосе. — Большую комнату тебе переделать.

— Правда? — девочка заулыбалась. — А где мне ночевать сегодня? Я очень хочу кушать и спать. — ее чистые, голубые глазки напомнили Николаю о прошлом.

— Мы на диване поспим, а ты на нашей кровати. — предложил мужчина. Он не знал, что ему еще говорить. Его жена так и стояла в ступоре, выпучив глаза и хватая ртом воздух.

Они накормили ту, что пришла и уложили к себе на кровать. Марта, механически разогревая вчерашний суп, накрывая на стол, с опаской поглядывала на девочку, беззаботно болтающую ногами и медленно приходила в себя. Мужчина закрыл дверь спальни на замок и улегся на расправленный диван.

— Что ты об этом думаешь? — спросил он у Марты шепотом.

— Ты серьезно?! Что мне, по твоему думать?! Это не Сонечка. — у нее не получилось сказать тихо.

— Зачем ты ее пустил домой? - голос женщины сорвался на визг.

— Чщщщ! — мужчина приложил палец к губам.- Тише! А что мне было делать? Выгнать её ночью на улицу? Я не смог… и потом, ну похожа ведь...?

— Коля, это не моя дочь! Ты что, все мозги пропил или издеваешься? — она опять переходила с шепота на крик.

— Да ты просто посмотри! - Коля показал на фото на стене.

— Я даже не хочу думать об этом. Мне и так было тяжело...

Мужчина бросил попытки переубедить супругу и отвернулся. Через десять минут захрапел.

А Соня лежала на большой кровати и не могла уснуть. Даже под толстым одеялом мерзла и не согревалась. Она не решилась звать родителей - слышала, как ругались. “Я очень долго не была дома”- знала Соня. Но она не помнила, где пропадала все это время.

Утро выдалось напряженным. Марта потребовала от Колюсика, чтобы тот выгнал девочку из дома, а сама, натянув улыбку на лицо, пыталась делать вид что ей не страшно.

“Но как я выгоню свою дочь?” — думал мужчина. Вот она и посуду помыла и пыль протерла. И даже выглядела, как живая. Переодеть бы ее еще. Но детских вещей давно в доме не было.

Марта не выдержала и вышла из кухни. Следом за ней поплелся мужчина, чтобы успокоить.

Соня стояла посреди комнаты не шевелясь и слушала разговор родителей.

— Но Марта, она же наша дочь? — опять шептались. Все было слышно отчетливо.

— Колюсик, ты совсем с ума сошел под старость лет? — она пыталась кричать шепотом.

— Нет, я все прекрасно понимаю. Но…она ведь в этом платье была.

— Я не помню.

— Все то ты помнишь. Я не знаю как, но это она.

Последнее слово Марты перед тем, как хлопнув дверью, запереться в ванной было: “Идиот”.

Соня слышала как мама громко плачет, включив воду.

— Что с ней? — спросила девочка, когда отец зашел в комнату.

— Мама немного нездорова. Скажи мне, Сонь, а где ты...ну… где ты была все это время?

— А я сама не помню, пап! Честное - пречестное!

Колюсик увидел слезы на её глазах и прижал к себе. Её кожа была сухой. Гладил Соню по голове, успокаивая и шепча : “Все будет хорошо, девочка, все будет хорошо.”

Николай в тот момент прокрутил в памяти дни, когда их дочь еще с ними и все действительно хорошо. Когда не было этой разъедающей душу тайны между ним и Мартой. И вот вроде бы Соня снова дома и все должно наладиться. В глубине души Колюсик понимал, что его дочь мертва. А кто в его квартире - об этом он даже не хотел думать.

— Папа, а где Чарлик? — словно услышав его мысли, спросила девочка. Он не знал, что ответить. Чарликом они звали пуделя, которого подарили дочери на один из последних дней рождения. Он умер спустя десять лет после того происшествия.

— Он на даче. — Колюсик скосил глаза в сторону.. — Там за ним сосед присматривает. У мамы аллергия проявилась..

— А можно мы съездим к нему? Я очень соскучилась! — Соня запрыгала и сделала “просящие” глазки .

— Конечно съездим. — пообещал мужчина. — Сейчас по дому приберемся, по магазинам за продуктами прогуляемся и съездим, ладно?

Он не заметил как его жена замолчала в ванной. Не слышал глухого удара о кафель. А девочка слышала.

— Пап, маме плохо.

— Да, дорогая моя. Но она поправ...

— В ванной, прямо сейчас, она умирает! — громко перебила его дочь.

— Господи, этого еще не хватало! — Колюсик побежал к ванной, подгребая спадающим тапком.  Рванул дверь. Его жена лежала на полу, в руках была упаковка снотворного.

“Вот ты дура!” - Колюсик пнул ее в мягкий бок. Попытался привести в чувства, но ничего не вышло.

— Сонечка, позвони в скорую, быстро! — попросил он девочку.

— Хорошо пап. — Соня убежала к телефону.

“Ну что же ты наделала то?” — доносились крики из ванной. Соня Звонила в 03, но было занято. Набрала еще раз и еще - то же самое .

“Пап, я не могу дозвониться!” — кричала она.

Ничего другого не оставалось, кроме как самому везти Марту в больницу.

“Так будет быстрее, до Семашко минут двадцать езды.” - Колюсик подсмыкнул треники и побежал в прихожую. Ключи от машины, как назло, не находились.

Девочка села с ним на переднее сиденье. На заднем лежала полуживая Марта.

Он ехал так быстро, как только мог. Хотел успеть спасти свою глупую женщину.

— Пап.

— Не сейчас, доча, мне нельзя отвлекаться от дороги.

— Я просто задам вопросик.

— Хорошо, валяй.

— Зачем вы меня убили? — слова, как кувалдой, ударили по голове. Повернулся и увидел, что девочка плачет.

— Ну что ты, милая. Никто тебя не убивал. Что за глупости ты говоришь?!

— А я вдруг вспомнила, как мама каталась на машине и наехала на меня. Мне было очень больно. А потом ты закопал меня в холодную землю. Из-за этого я долго не была дома. Зачем вы это сделали?

Колюсик вцепился в руль и вспомнил, как закапывал тело своей дочери в лесу, рядом с дачей. Как ревел, как тряслись руки и колени, как кружилась голова.

Они всей семьей приехали на дачу на выходные. Марта попросила мужа, чтобы он научил ее водить машину.

У неё неплохо получалось, она быстро освоила управление. Муж позволил попрактиковаться ей одной, а сам занялся хозяйственными делами.

Перед глазами до сих пор стоит картина, как она, зареванная, ворвалась в дом с дочерью в руках. Платье девочки в крови, руки жены в крови. Она что-то орет, одновременно с плачем, стоном, соплями.

«Сдавала назад, пыталась развернуться» и «не посмотрела в зеркала заднего вида». - все что удалось разобрать. Но этого было достаточно.

Они решили скрыть смерть своей дочери. На Колюсике уже висела судимость за смерть по неосторожности, и в случае чего, он точно заехал бы на нары. Марта рыдала и кричала что он должен придумать что-нибудь, что она не виновата, это нечаянно!

Николай погрузился в мысли, совершенно позабыв об управлении автомобилем. А когда пришёл в себя, то понял что его вынесло на встречную полосу. Он резко дернул руль вправо, пытаясь увернуться от приближающегося автомобиля, мигающего ему фарами. Его машину занесло, закружило, а затем на полном ходу он столкнулся с внедорожником. От удара малолитражку разорвало на две части и покорежило до неузнаваемости. Внедорожник лежал в кювете.

Девочка выбралась из машины. На ней не было ни царапины. Она не посмотрела на отца, на мать, ей было неинтересно, что произошло. Ей вдруг очень сильно захотелось спать. Она просто пошла по дороге, вскоре свернув в лес.

Ветки деревьев цепляли за платье, хлестали по лицу, ночные птицы издавали жуткие звуки. Ей было очень страшно, но словно кто-то звал ее. Сколько она так шла, она не понимала, но наверняка очень долго. Словно тянуло куда-то. Она не могла остановиться.

Наконец девочка вдруг замерла посреди леса. Упала на коленки и вцепилась в грубую почву пальчиками. Она отгребала землю маленькими, холодными ладошками и постепенно увеличивала темп. Вскоре ее хрупкие ручки так месили грязь, вырывая почву почти с корнями, что были больше похожи на стальные, острые лопаты. Яма становилась глубже и глубже.

Вдалеке послышался собачий лай. Девочка сразу же узнала его. Закричала: “Чарли...Чарлик!”. Через некоторое время к ней выбежал маленький пудель.

“Чарлик,я так скучала!”- обрадовалась девочка и схватила грязными руками собаку. Подняла песика над головой, закружилась, словно в танце. “Ну что, пойдем спать, ты ведь тоже устал?”. Пес гавкнул в ответ. Она спустила Чарлика в вырытую яму, затем аккуратно прыгнула вниз сама. Глаза закрывались и не было сил больше смотреть на этот мир. Девочка обняла собаку и они вместе уснули. Теперь уже точно навсегда.

Под редакцией @MoranDzhurich,

На четвертом по счету рисунке был изображен я лет в двадцать и девушка. Я не сразу узнал её. Это была бывшая моего друга Жени. Бывшей она стала после того, как переспала со мной. Дело было на одной из вписок, лет десять назад. Как так вышло, я не помню - был пьян. Но после этого я сразу рассказал обо всем другу. Конечно, он выбил мне тогда передний зуб, но я, в целом, это заслужил.

За мной и Мариной стоял странный человек во всем черном. Вместо лица циферблат. Темный, с белыми, отчетливо прорисованными стрелками. Указывали они ровно то время, когда появился этот рисунок. В углу цифры “96:00”.

Что это за человек с часами? Что за цифры? Как-то связано с временем?

Я начинал догадываться, откуда, по моему мнению, росли ноги. “Скорее всего, - думал я, - меня вычислили и пытаются запугать таким образом, чтобы я вернул все обратно.

Я набрал Женю.

“Кажется, я понял. что происходит. Приезжай и возьми бухла”. Друг не стал задавать лишних вопросов. Через час он уже был у меня с коробкой коньяка.

-Ты же знаешь, что я не пью эту мерзость.

-Да этому коньяку лет больше чем тебе. Партнеры подарили на подписание контракта. Щас и распробуем, а? Тебе бы, кстати, не помешало привести себя в порядок.

-Ладно, наливай. - Я не мог больше держаться. Последний рисунок стал самым тяжелым грузом на весах трезвости.

-Ну, что там? Ты сказал, что знаешь в чем дело?

-Ага. Это все из-за Льва. Он мстит мне, сука. - я уже накатил два стакана коньяка и он действительно был хорошим.

-Лев Матвеич? Ты думаешь он узнал о твоих махинациях?

-Ну, рано или поздно, все равно узнал бы, даже будучи тупым индюком, а он далеко не глуп.

Женя закивал головой.

-И что делать думаешь? Только не вздумай переезжать, если это действительно Лев, то он этого и ждет. Ты светанешь своими документами, пусть и липовыми, а они потом выйдут на меня, не дай бог. Ты пока дома сиди, дверь железная, не выбьют. Да и ломиться не станут, не девяностые же. А я пока узнаю, что к чему. Подключу пару ребят, они пробьют инфу, последят за Львом. Узнаем, не ссы. А ты, кстати, как узнал, что это Лев?

-Да никак, просто натолкнулся на мысль. На одном рисунке были изображены часы. Может кто-то хочет дать мне время?

В этот момент я вспомнил цифры “96:00”. Девяносто шесть часов на что?

-О, кстати, дай взглянуть на картинки то?

-А у меня их нет. - я замешкался на секунду. - Я их сжег, зачем мне это барахло хранить?

-Тоже верно!

Мы еще немного посидели вместе, прежде чем он оставил меня наедине с алкоголем.

Я забаррикадировал входную дверь шкафом, который кое-как передвинул с места на место. Так немного спокойней. Я бухал до глубокой ночи, лишь бы вырубиться.

На следующий день ужасно болела голова. Я отыскал таблетку и проглотил ее, запив коньяком из горла. Бахнул еще пару стаканов для смелости и пошел вскрывать очередной конверт. Он уже лежал и ждал меня.

На этом рисунке я увидел трансляцию телевизионных новостей. В углу было мое фото, а снизу надпись “Обманутые вкладчики разносят строительную компанию “Дайн”. Разыскивается мошенник, подозреваемый в хищении особо крупной суммы денег”. Дата репортажа - завтрашний день. В углу листа снова были цифры “67:23”. Значит я был прав, подумав что это время. Они ждали свои деньги и видимо так намекали мне на их возврат. Иначе я бы оказался в новостях по всем каналам.

Кто-то стучал в дверь. Настойчиво и долго стучал, но я засел в углу и не открывал. Я знал, это пришли за мной. Убивать меня пришли, за то что кучу денег потянул у них.

Кто же знал? Мы с Женей все просчитали, деньги не должны были найти - они лежали на оффшорных счетах. Но вот меня они видимо нашли быстро. “Скоро они вломятся в дверь и запытают меня до полусмерти, а потом вывезут в лес в багажнике. Там я получу пулю в голову и никто никогда не отыщет мое тело”. Я судорожно искал рисунки, но не помнил, куда их положил. Раскидал все вещи по квартире, психуя и ругаясь матом. “Не возьмете, суки”. - кричал я. Когда нашел изображения, то приклеил их на стену. Чтобы не потерять больше. И плюхнулся без сил на кровать. Долго сидел с бутылкой в руках, смотря на рисунки над кроватью. Перед глазами все плавало, меня тянуло блевануть и конечно же я не заметил, что один из рисунков воплотился в реальность.

Мне снилось, что я хожу по собственной квартире от одной стены до другой. Затем я бегло кинул взгляд на зеркало. Там я увидел не себя, а того человека с часами вместо лица. Он повторял все мои действия, словно я реально так выглядел. Я взглянул на свою одежду - она черная. Попытался прикоснуться к лицу, но не почувствовал его - лишь пустоту выхватывали ладони.

А с утра опять гребаный рисунок. Я был готов порвать его, не смотреть, но любопытство в последний момент пересилило меня. На изображении я и Женя. Мы жмем друг другу руки, улыбаемся. В памяти всплыл диалог.

-Ну чего ты, Егорка?

-Да не уверен я, что это правдивая инфа, вдруг липа?

-Ну, кто не рискует. Мои люди ерунды не говорят, так что надо делать. Деньги я потом “почищу”, не переживай. Полгодика пересидишь на дне, потом получишь свою долю и считай миллионер.

-Мне придется уехать из страны?

-Не обязательно. Снимем тебе уютную однушку где-нибудь на периферии, там и поживешь, не высовываясь. А упустишь шанс поиметь бабки, учти, больше такого не выпадет.

В углу рисунка указано время 41:11.

Это Женя подговорил меня. Это все он затеял и я теперь остался виноватым. “Сколько там дают за мошенничество в особо крупных?” - спросил я потолок. Я даже думал, что это все он провернул, чтобы забрать свою долю. Угрожает мне анонимно, а сам играет роль моего друга, подстегивая нервный срыв. Коньяк принес, чтоб я набухался. Ну конечно! И на рисунках коньяк был. Точно такой же. Да и вообще все картинки были связаны с ним. Одно лишь не сходилось. По камерам конверт появлялся все так же, мистическим образом, из воздуха. Я даже не знал, возможно ли так смонтировать видео, чтоб не видно было ни единой склейки, да еще и на записи в моей квартире. Как?

Я допивал последнюю бутылку коньяка и смотрел телик. Это единственное, что мне оставалось делать. Я надеялся, что больше никто не придет. Я отключил телефон и интернет. Я не включал свет ни днем, ни вечером, но телек это святое. Ящик работал круглые сутки и только он держал меня на связи с реальностью. Не важно что шло, я даже не переключал канал.

Мне нужен был алкоголь. Я вспомнил про подаренный на юбилей виски. Откупорил его, поблагодарив подарившего это великое чудо. Сделал глоток и вдруг в дверь снова застучали. Я выключил звук на телевизоре и замер сам. Сердце колотилось как бешеное. “Они уйдут. -надеялся я, - Они уйдут. Не девяностые же. Уйдут”. Вскоре все затихло. Я переключил внимание на экран и обомлел. Я был в новостях. Заметался по комнате в поисках пульта и трясущимися руками добавил громкости.

“...В данное время подозреваемый скрывается от правосудия. Полиция призывает каждого увидевшего этого гражданина, сообщать незамедлительно в ближайший отдел или по телефону сто двенадцать.” - только и успел я услышать. На весь экран показывали мое фото. Все было в точности, как на рисунке.

Я не помню, как сломал телевизор, как я опустошил бутылку, судя по всему ей же швырнув в экран от злости. Не помню как уснул, хотя точно не собирался больше спать. Снов не было, но казалось, что всю ночь кто-то пытался взломать замок, ковыряясь в нем.

Утром меня ждал еще один рисунок. На этот раз он отличался от остальных. На нем просто было изображено окно. Открытое. И ветер развевал легкие занавески.

“12:23” - написано в углу.

С самого утра кто-то усердно долбил в дверь чем то металлическим. “Они сломают её и мне конец. Они будут пытать…”- я боялся. Пытались вновь вскрыть замок, но ничего не выходило. У этой двери не было шансов против серьезного натиска. Скорее всего рубили топором, уже не смотря ни на что. “Скоро проломят, а там быстро разберутся со шкафом. А потом и со мной”. Меня трясло от ужаса. Я не мог пошевелиться. Я искал, чем можно защититься от нападавших. Искал нож, но в устроенном мной бардаке ничего подобного на глаза не попадалось. Зато я увидел кое что другое. Окно. За ним лето, подходившее к концу. Я открыл его и почувствовал свежий воздух. Он ударил в голову как алкоголь и я осознал, насколько же давно я так не дышал. Без страха. Было в этом воздухе что-то спасительное, очищающее. Сознание стало ясным.

Солнце висело над горизонтом. Теплый вечер августа вкатывался в московские дворы. Я взглянул напоследок на рисунки, висящие на стене и вышел в окно. На свободу.

Первая часть - https://pikabu.ru/story/khudozhnik_pervaya_chast_6331819

Под редакцией @MoranDzhurich,

Я проснулся,едва солнце показалось в окне. Обычно сплю до обеда. Но в тот день словно что-то меня разбудило. Может сон приснился дурацкий или на улице что случилось. На душе было неспокойно. Я попытался уснуть снова, но тяжелые мысли вонзались в мозг как иголки.

Встал с кровати, провел в ванной комнате около часа. Я любил по утрам принять душ.  Намылился, налил на голову шампунь и услышал стук. Стучали во входную дверь. Но я не ждал гостей, тем более так рано. И вообще никто, кроме пары человек не знал, где я живу. В эту квартиру я переехал совсем недавно в связи с навалившимися проблемами. Нужно было пе реждать какое-то время, не привлекая к себе внимания или как говорят “залечь на дно”. Поэтому я решил, что это почтальон или распространитель ненужного барахла, хмыкнул и продолжил помывку.

Из ванной комнаты я прошел к кухонной зоне и заваривая себе крепкий кофе увидел большой конверт, лежащий на пороге входной двери. Сразу же насторожился. “ Какого черта !“ Чья-то дурацкая шутка? Мужик, сдавший мне эту холостяцкую студию или мой друг Евгений? Женя не станет заниматься подобной ерундой.

Вот только подойдя к конверту я понял, что нет никакой возможности просунуть что-либо под дверь. А ведь хозяин квартиры утверждал, что комплект ключей только один, что сам он будет заглядывать только раз в месяц. Уже думал позвонить ему и узнать как он открыл дверь, если комплект только у меня, но решил сначала взглянуть на содержимое конверта. Я аккуратно его вскрыл и достал оттуда мастерски нарисованное карандашом изображение. Бумага либо очень старая, либо специально состаренная. Потрескавшаяся по краям, пожелтевшая. Если не всматриваться, я бы решил, что это черно-белое фото. Вот только в тот момент я о таких пустяках и не думал. Потому что изображен на рисунке был я сам. Я, спящий на собственной кровати, в своей квартире. И спал я в той позе, в которой обычно сплю.

В голову пришли жуткие мысли. Я подумал, что кто-то мог пробраться в квартиру, пока я сплю и нарисовать меня. Или допустим сфотографировать, а потом срисовать. Я даже нашел тот ракурс, где был предполагаемый фотограф-художник. Прямо от окна. Только жил я на шестнадцатом этаже, так что сфоткать меня спящего с улицы было бы затруднительно. Но все же возможно.

Долго рассматривал рисунок. Все до безумия идеально и достоверно, каждая черточка соответствовала действительности. Кто-то очень педантично подошел к делу. Но было все таки одно отличие. В углу рисунка, рядом с входной дверью виднелся расплывчатый силуэт. Словно засвет, как на фото, но в руках-то я держал не фотографию. Силуэт находился там, где я еще недавно нашел странный рисунок. Я смял его и выкинул в мусорку, со словами: “Узнаю кто - убью”.

Однако следующим утром в прихожей я опять наткнулся на такой же конверт.

На этот раз там не было изображения моей квартиры и меня в кровати, пускающего слюни. На ней был нарисован маленький мальчик, с большой игрушечной машинкой и стоящая рядом женщина. Мальчик прижимал игрушку к груди и плакал. В памяти неожиданно всплыли слова “Не отдам, моя игрушка теперь! Моя!”. Затем я узнал себя в этом мальчике. Помню как стоял перед мамой и оправдывался за машинку.

-Но мама, она Женьке не нужна же, почему я не могу её взять?

-Потому что без спроса, Егор! А без спроса нельзя брать чужие вещи! Это называется воровство! За это наказывают.

-Но я спросил у него.

-Не ври мне! - Мама потянулась забрать вожделенную машинку.

-Не отдам, моя игрушка теперь! Моя! - завопил я что есть сил и попятился назад.

Моя мама изображена в точности как я её помню, та самая машинка с наклейками по бокам и значки на джинсовке, которые я собирал в детстве. Все это на фоне родительской квартиры. Все прорисовано до мелочей. Вплоть до шерстяной накидки на диване. В углу опять виднелся силуэт, но на этот раз он будто бы стал немного отчетливее и ближе. Я точно был уверен, что он человеческий.

Руки дрожали. Я набирал номер Женьки, с трудом попадая по экрану. Сама мысль о том, что кто-то подсовывает мне конверты через закрытую дверь уже заставляла меня нервничать, не считая даже их содержимого.

-Жень, привет. Ты дома? - мой голос дрожал.

-Ну да, выходной же. Что стряслось?

-Я к тебе заскочу?

-Не вопрос, залетай, а что случилось то?

Но я уже бросил трубку и через полминуты вылетел из квартиры. На метро я быстро добрался до Тверского и через пять минут я уже колотил в дверь друга.

-Так. Кто-то подкидывает тебе рисунки, верно? У кого могут быть ключи?

-У хозяина квартиры. - я все еще не отошел от увиденного.

-Ты его проверял?

-Нет. - замотал я головой. - Как то не додумался. Вылетел из квартиры, вообще ни о чем не думал..

И действительно. Надо было уже в первый раз позвонить собственнику жилья. Я быстро нашел его номер, набрал, но никто не взял трубку. Сделал дозвон еще раз - тот же результат.

-Он не берет...Но это ни о чем не говорит.

-Согласен, Егор. Выпьешь? - он протянул пустой стакан.

-Нет, ты же знаешь, я в завязке. Так что даже сам не начинай, умоляю.

Я не стал говорить ему, что изображено на втором рисунке. Да он и сам не спросил. Я лишь сделал уточнение о том, что это сценка из моего прошлого.

-Я не хочу возвращаться в эту квартиру. Сниму новую.

-Ну не глупи, друг! Все нормально будет. И потом - тебе светиться нельзя, забыл? Рисунков испугался? Сиди дома и никому не открывай, и все будет норм, братан! А я пробью хозяина твоей хаты, так что не беспокойся.

Он меня успокоил. Женька работал в одной весьма серьезной организации, имел множество связей, так что на него можно было положиться.

Но я все таки решил перестраховаться и заехал в магазин видеотехники. Прикупив пару камер наблюдения с датчиками движения, я со спокойной душой отправился домой.

Быстро наладил их работоспособность, установив одну у двери в подъезде, а вторую прямо над кроватью, но чтобы меня не было видно.

Ночью просыпался. Один раз от того, что мне приснилось, как темный силуэт медленно открывает дверь, протягивает руку с большим конвертом и бросает на пол. А второй раз я проснулся от того что замерз. Оказалось, что окно полностью раскрыто и я был весь в холодном поту. Пришлось даже поменять простыню и одеяло, закинув их в стирку.

Проспал до обеда. Открыл глаза и долго пялился в потолок. Я боялся встать и опять обнаружить рисунок.

Кое-как заставил себя подняться. Новый конверт лежал на своем месте. Я, не открывая его, побежал к компьютеру, смотреть записи с камер.

Смотрел и не мог поверить в то, что видел. Никто не открывал дверь. Внутренняя камера включилась по датчику единожды, в момент появления конверта, подъездная же фиксировала движение четыре раза. Но при сопоставлении по времени ничего не сходилось. Конверт появился утром в отрезке между восьмой и девятой минутой шестого часа, но в это время никто не заходил и не выходил из подъезда.

Днем решился вскрыть посылку. До этого я ждал звонка или сообщения от друга, но терпение лопнуло. Я и так был как на иголках, да и конверт манил меня, тянул к себе. Дрожащими руками я разорвал одну сторону и вытащил рисунок.

На изображении снова был я. Я сидел на своей кровати, в руке держал бутылку коньяка. У ног уже валялось пару подобных бутылок. Вещи разбросаны по квартире. Выглядел я мягко говоря не очень. Синяки под глазами, впавшие щеки, исхудавший, не бритый и с взъерошенной прической.

В некотором смысле мне стало немного спокойней. Этого не было в моем прошлом и даже не было в настоящем. Я давно не пил и уж тем более коньяк. Эту байду я просто ненавидел. Значит хренов художник на этот раз ошибся и это придало мне немного уверенности. Ровно до середины ночи.

Я опять проснулся в холодном поту. Мне снилось, что я рассматривал эти рисунки и видел как силуэт движется все ближе и ближе. В его руках был молоток , он шептал что-то непонятное. Чем ближе он подходил, тем лучше я видел того парня, что сдал мне эту квартиру. Я крикнул: “Что тебе от меня нужно?”, на что он прошептал: “Ты украл мою жизнь”, подбежал и ударил молотком по голове. На белую простыню закапала кровь. Мыча что-то, я проснулся. После этого я ходил по квартире, не находя себе места. Выпил успокаивающего чая кружек десять. Сидел и смотрел на входную дверь, ждал когда появится очередной проклятый рисунок. Уснул прямо там же.

Где-то стучали. Я задергался, разлепляя глаза. Быстро пришел в себя и понял, что меня разбудило. Подорвался, быстро открыл дверь, но никого не было. Я прислушался, но никто не спускался и не поднимался. В подъезде стояла тишина.

Вернувшись в квартиру я наткнулся на конверт. Долго и громко матерился. Решил посмотреть новую запись с камер. В принципе, все было как в предыдущий раз, но только камера постоянно включалась, потому что я спал у двери и все время шевелился. Но в момент появления конверта я кое что заметил. На мгновение промелькнула тень, как на одном из рисунков. Я быстро нашел рисунки. Больше я их не выкидывал. Действительно, силуэт был очень похож. Сердце заколотилось быстрее, проступил пот на лбу. Казалось, мне не хватает воздуха. Я сидел и пялился то в монитор, то разглядывал изображения. Из этого состояния меня выдернул звонок телефона. Звонил Женя.

-Да? - я схватил трубку.

-Ну, как дела? Были еще послания?

-Ага. Ничего особенного. Ты что-то узнал?

-Я поэтому и звоню. Короче этот тип чист, после твоего заселения он уехал с семьей отдыхать на юга, так что…

-Ладно, понял, я перезвоню. - быстро ответил я и отключился. Он пытался еще что-то сказать, но я мысленно уже вскрывал конверт.

Вторая часть - https://pikabu.ru/story/khudozhnik_vtoraya_chast_6331830

Под редакцией @MoranDzh

Следующим утром я проснулся от вкусного запаха.

Саныч уже сидел за столом, а мне опять предстояло дежурство. Тетя Люба готовила что-то чудесно пахнущее и аппетит сразу взыграл. Заметил, что Саныч какой-то смурной был. Ни шутки не рассказал, ни кусочка сала не съел. Глаза его словно остекленели.

- Саныч, что с тобой? Спал плохо?

- Все нормально, Максимка. Пойду Мишку будить, уже собираться надо бы.

Встал и пошел в сторону комнаты Михаила. Заглянул в нее, вернулся обратно за стол.

- Нет его у себя. - равнодушно сказал Саныч.

- Как нет? А где он? - встрепенулся я. Сон моментально прошел.

До Саныча тоже, видимо дошло, потому что он сразу изменился в лице. Вскочил из-за стола и побежал к выходу, выскочил наружу. Я пробежал все комнаты. Миши не было нигде. Комплект его одежды висел в сушилке, унты тоже стояли на месте. “Неужели он вышел на улицу без всего?”. Мы не нашли Мишу. Сообщили по рации на главную станцию о происшествии. Нам ответили, чтобы мы пока не ждали помощи - надвигалась сильная буря. Пришлось мне заменить Михаила и я отправился на работу с Санычем. Голова была забита мыслями и вопросами, я боялся поговорить с напарником. Он тоже молчал. Рабочая смена прошла спокойно, но когда мы вернулись домой, кое-что изменилось. Тетя Люба сидела на полу, посреди общей комнаты, вокруг все было в крови. Она сжимала нож руке и повторяла одно и то же: “Простите, простите..” Глаза были стеклянные , взгляд тупо сверлил стену. Я аккуратно отобрал нож и кинул его в раковину. Саныч прибежал с аптечкой и перебинтовал запястья тети Любы.

- Она кажись того хотела. Ну это…

- Самоубийство?

- Ну вроде как да, гляди как раны на руке расположены. Она резала, но не попадала по венам. Крови много потеряла. Помоги мне дотащить её до кровати.

Мы оставили её у себя в комнате. Повариха по прежнему бормотала извинения, смотря в никуда.

Саныч опять пытался связаться с головной станцией, но не дождался ответа.

- Может я возьму снегоход и поеду на главную? - предложил я.

- Нет, Максим, в такую пургу ты не доедешь.

- Но надо оказать помощь Любе! Надо найти Михаила.

- Если он вышел на улицу, то он уже труп. Давно. Застыл, понимаешь? Кого спасать собрался? О себе подумай.

- Но…

- Никаких но, нас тут двое осталось, пойми? По одиночке сдохнем все тут, а так есть надежда.

- Вот те раз! -сказал я, показывая на окошко. В нем бледным пятном светилось чье-то лицо. -Мишка! Смотри, Саныч! - я тыкал пальцем. Пока Саныч тяжело поворачивался, лицо пропало.  Я обескураженно развел руками. Ну было же!

- Да показалось тебе. - отмахнулся Саныч.

Накинув на себя пуховую куртку, запрыгнув в унты и прихватив фонарь, я выбежал на на улицу. Тишина и пустота. Следов у домика не было.

Я долго сидел у печки, пытаясь переварить то, что произошло. Не мог уснуть. Двери в комнаты остались не закрытыми. Слышал как тетя Люба бубнила во сне одно и то же, иногда вскрикивая. Саныч похрапывал у себя в комнате.

Когда уже начал проваливаться в дрему, то вдруг услышал как открылась входная дверь.

Я вскочил и побежал к источнику звука. На пороге опять стоял отец. С бутылкой водки.

- Заждался папку? - сказал он.

- Кто ты?

- Ты чего, сына?

- Кто ты? - я закричал .

Он подошел ко мне и дальше я помню только отрывками. Помню как выскочил из домика, помню как бежал, проваливаясь в снег по пояс. Помню, как оказался в каком-то теплом помещении.

Очнулся я под утро, в доме “номер два”. Сидел, забившись в угол серверной стойки. Ноги затекли, закоченели. Меня всего трясло от холода. Я был совсем без одежды, в одном свитере и термобелье.

Кое-как добрался до жилища. Саныч сидел и пил. Из той бутылки, которую принес мой отец. Точнее, кто-то похожий на него.

- Саныч, ты не видел мужика? Высокий такой…

Он зарыдал.

- Ты чего, Саныч? - я изумленно пялился на плачущего инженера.

- Это я её убил.

Похолодело на душе.

- Кого ты убил? Тетю Любу?

- Жену свою. Я не хотел. Нет. Хотел.

- Какую жену, о чем ты, Юра?

Большего я от него не добился.

Все вокруг сходили с ума, или это я сходил с ума, я не понимал. Творилось какое-то безумие.

Внезапно Саныч встал и посмотрев совершенно чужим, озлобленным взглядом, понесся на меня с кулаками. “Это ты, сука, ты виноват! Знал же, что она замужем, а еще другом звался!”  Мне удалось закрыться в комнате. Саныч долго колотился в дверь, но затем затих. Меня трясло от страха. Я твердо решил угнать снегоход и ехать к главной станции. Плевать, что меня занесет снегом, в доме я оставаться не собирался. Не помню как вырубился.

Утром в общей комнате я увидел тетю Любу, сидящую за столом. Люба была пьяна. Распухший красный нос, набрякшие веки говорили о том, что она долго плакала. Увидев меня, повариха всхлипнула и попыталась улыбнуться.

- Теть Люб, с вами все в порядке? Что это вчера было? - я заметил, что все вещи разбросаны, а кровь на полу уже засохла.

- Не могу я больше так, сыночек, не могу…

- О чем вы? А где Юрий Саныч?

- Это же получается я убийца? Но ведь я молодая была. Глупая. Влюбчивая, доверяла всем. А мужики только переспать со мной хотели, а потом сбегали. А мне детишки не нужны были тогда, я ж и дома своего не имела даже, как я могла ребеночка оставить? Три раза аборт делала. Один раз родила, когда врач сказал, что это последний шанс родить. Но не смогла с ним, понимаешь? Куда мне его? Всю жизнь по станциям. Отдала его в детдом. Я знала, что ему трудно будет, но я сама из детдома и ничего, вот живая же! А ночью встала, слышу шум. На кухню пошла, смотрю - девочка маленькая. Волосики светлые растрепаны, пальчик во рту держит. Знаешь, что она мне сказала? “Мама! Холодно.” Я схватила её, прижала к груди, к печи понесла. А у печки-то еще двое малюток сидят. Один мальчик, чуть постарше и девочка, тоже маленькая. Ладошки у печки грели. Мальчик увидел меня и говорит: “Мам, мы к тебе хотим. Обними нас, мы не можем согреться теперь.” Я испугалась, убежала в комнату. Заперлась на ключ. А в комнате еще один ребенок. Лет восемь на вид . “Мамуль, а ведь я умер. В детдоме часто били, мамуль, и один раз ударили очень сильно. Я уснул и больше не проснулся”. Нервы уже не выдержали, не помню что со мной потом было. Последняя мысль, которая промелькнула в голове- надо к ним идти. Чтоб вместе всем.

Я дослушивал её рассказ уже не так внимательно, как начинал. В голове перемешались все байки Саныча. Про “видели всякое”, про аномальную зону и шутки про НЛО. Мне стало безумно жутко. И холодно. Остаток дня я просидел в своей комнате закрывшись, рассчитывая дождаться помощи тут. Но это было невозможно. Нужно было следить за печкой, за генератором, за датчиками и приборами. “Только бы не остановился генератор.” - молился я.

Ночью просыпался от криков и шума. Что-то происходило в общей комнате. Решил, что выходить не буду. И еще что-то светило в окно, но я не высунулся из прогретой кровати. Долго пытался понять, что же происходит за дверью, но стоило мне закрыть глаза как я снова погружался в сон. Мне снился отец. Он говорил что я должен сохранить остатки разума, должен хвататься за реальность. Безумие может поглотить, но надо бороться, ведь я сильнее. Положил свою руку мне на плечо и я перестал трястись от ужаса. И так спокойно стало с ним рядом, тепло. Запах одеколона и бензина. Или это был не сон?

Утром меня встретила давящая тишина. Я осторожно выглянул наружу - никого. Саныча в своей комнате по-прежнему не было.

Войдя в общий зал, я заорал от ужаса. Все стены были забрызганы кровью. Тетя Люба сидела там же, где и прошлым утром, только живот её был вспорот. Содержимое вывалилось на пол, но что-то она удерживала своими руками. Рядом валялся окровавленный кухонный нож . В коридоре на веревке висел уже посиневший Саныч. Под ним растеклась лужа. Его руки и одежда были в крови. Я заметил листок бумаги на столе.

“Извините меня. Я не мог находиться рядом с ней, поэтому и выпустил ей кишки. Мне почему-то показалось, что она моя жена и она дразнила меня тем, что мой друг в постели лучше. Я не выдержал и схватился за нож. Простите.

Если кто-то читает это, значит я тоже мертв. Я вам так скажу. Это проклятое место. Ни в коем случае не живите здесь. И я уничтожу все, что здесь есть. Никто не должен больше сюда....” Письмо прерывалось на этой фразе. Мороз продрал меня по коже. Через пару секунд я понял, что вовсе не от письма мне стало холодно. Генератор не работал. Датчики не показывали температуру. Главный компьютер был отключен.

Я схватил всю теплую одежду и выскочил из дома. В небе разливалось северное сияние. Его бледно-зеленое свечение охватывало небо и оно закрывало станцию словно купол.

Кое-как добрался до дома “номер два” и спустя пару часов мне удалось восстановить работу приборов и генератора.

Когда меня нашли, я сидел под столом во втором домике и с кем-то разговаривал. Прошли всего сутки с того момента, как отключились приборы, до того как мужики нашли два трупа и полуживого меня на станции. Мишу тоже отыскали. Все это время он был рядом с домиком “номер два”. Точнее были тут только его ноги, остальное бесследно исчезло.

Я до все еще не отошел от произошедшего. Вот такая вот получилась романтика. Лучше бы с парашютом прыгнул.

!Первая часть! - https://pikabu.ru/story/polyarnoe_siyanie_pervaya_chast_6326...

Под редакцией @MoranDzhurich

- Полярные станции! Ты понимаешь,- я многозначительно потряс пальцем в воздухе. - Вот где можно проверить себя, как мужика! А не эти твои самолеты-парашюты. Тряпка, она че? Разве можно положиться на тряпку? Ну уж нет, не по мужски это, безответственно! - алкоголь уже давно ударил в голову и меня понесло. Когда я выпью - рот не закрывается.

- Ну а что там? На станции что, спрашиваю? Знай себе, работай да работай. - мой друг Дима тоже был изрядно пьян.

- Конечно, работай ему...попробовал бы ты! Ты знаешь, какие там температуры? А ты знаешь…

- Ой, да ладно тебе, Макс! Я в армии служил, мне ниче не страшно! Понял?

Я засмеялся. Тоже мне, нашел чем хвастаться.

- Армия это армия, а полярник - это романтика и испытание для настоящего мужика!

- Что-то романтика и настоящее мужество не вяжется в моей голове…

Долго мы еще искали правду на дне бутылки, даже не замечая, как переходим с одной темы на другую. Дима поутру обо всем благополучно забыл, как любой нормальный человек после пьянки, но не я.

Я всерьез задумался о том, чтобы попасть на Антарктиду. На мое удивление вакансий в интернете было аж несколько штук. Меня заинтересовала та, в которой требовался системный администратор. Я только окончил университет программной инженерии, и мой красный диплом позволял мне надеяться, что меня возьмут без опыта. Я оставил резюме на сайте.

Через пару дней из НИИ ответили, что штат заполнен, но они будут иметь меня ввиду. “Ну и правильно, как без опыта то. Вот поработаю лет пять, потом еще раз попробую”.

Все продолжалось как обычно, но думать об Антарктиде я не перестал. Не знаю, что меня так подстегнуло податься за полярный круг, может довольно скучная и однообразная жизнь.

Через пару месяцев из института, куда я подавал резюме, позвонили сами и предложили должность, которую я хотел. Я даже поверить в это не мог первое время.

В тот момент я не был устроен официально, но подрабатывал на одну фирму. Приводил в порядок их компьютерную сеть - устанавливал антивирусы, защиты разной степени, системы, даже написал пару программ. Но все это была лишь подработка, поэтому я сразу же поехал в офис института.

Я быстро прошел собеседование, затем медицинскую комиссию, после этого получил удостоверение личности моряка. После жесткого отбора я попал в экспедицию на станцию Беллинсгаузен. Но не в основной блок бригады, а в отдел инженерии.

Большинство пути я проделал на судне “Академик Федоров”, там же и познакомившись со своим первым напарником. Ему было пятьдесят два, и он уже двенадцатый раз шел за полярный круг. Довольно веселый мужик, звали его Юрий Александрович. Но он настоял на том, чтоб я называл его Саныч. Саныч мне сразу понравился. Он любил травить разные байки. Веселые, грустные, страшные - в его репертуаре было все.

Прежде чем выйти на берег, мы надели спецодежду, которая, как обещала этикетка на упаковке, спасет при температуре восемьдесят градусов ниже нуля. Такой холод я себе даже вообразить не мог.

Когда я только прибыл на континент, мой портативный термометр показывал всего -20. Но мне, с непривычки, было довольно холодно даже под тремя комплектами одежды. Да и воздух очень разряженный. Первое время мне не хватало кислорода, я вдыхал полной грудью, но не мог надышаться. Голова кружилась. Потом вроде бы стало полегче.

Напарник рассказал мне, что апрель это осень и что уже начинает холодать. А через пол месяца наступит полярная ночь. “Вот они, настоящие испытания.” - радостно подумал я. Идиот.

На вертолете мы добрались до нашей станции. Она была на отшибе, если можно так выразиться. На отдельном острове, окруженный островками поменьше.

В нашем домике, находящимся на самой высокой точке этого острова, проживало четверо человек. Я, Саныч, Мишка, и тетя Люба. Но меня предупреждали, что наша бригада будет состоять из трех человек. Угадайте, кто был лишним?

Женщина- повариха, по каким то обстоятельствам не попавшая на первый корабль, ждала следующий и последний перед завершением навигации, который должен был прийти только через неделю.

Обо всех упомянул, кроме Миши.

Михаил странный был паренек. Моих лет, весь зажатый в себе, молчаливый, слова из него не вытянешь. Татуировки на обеих руках и здоровый как кабан. Иногда что-то бурчал себе под нос, вроде как песню напевал, но может и проклятье на нас насылал, кто его знает. Всегда одно и то же бормотал.

Он и Саныч отвечали за основные обязанности, а я за исправную работу компьютеров, датчиков и прочего. Мне даже не надо было выходить из домика, чтобы делать все, что нужно. Было еще одно помещение с датчиками и приборами, в пятиста метрах от нас, но туда мне ходить пока не довелось.

Мое любимое место в доме было в общей комнате за маленьким столом, рядом с печкой. Я постоянно сидел там, погрузившись в работу и вслушиваясь изредка в едва слышное завывание ветра за стеной . В моей комнате было довольно прохладно и там я только ночевал.

Интернет, хоть и плохой, но был, телик тоже, пусть его никто, кроме Любы и не смотрел. Мне чертовски нравилось работать полярником. По началу.

Потом я стал просыпаться по ночам от того, что задыхаюсь. Апноэ - так кажется, это называется. Саныч успокоил меня, что это нормально и должно пройти со временем. Но я просыпался каждую ночь и не по разу. Мне казалось, что кто-то сидит у меня на груди и давит, давит... В конце концов напарник оказался прав и еще через пару недель я окончательно адаптировался к климату Антарктиды.

Первые трудности начались в конце мая, когда мне первый раз нужно было выйти на свежий воздух и прогуляться до второго домика. Казалось бы, задача простая, вышел из дома, добрался до датчиков, делов то? Только вот на улице к тому времени температура упала до сорока пяти градусов ниже нуля. Бушевали бури, но не такие сильные, чтоб не выходить из дома. Мои напарники ушли на работу еще с утра и даже не пришли на обед. А мне нужно было попасть в домик “номер два”, иначе бы встала работа всех датчиков.

Обычно выходить по одному в такую погоду запрещалось, но ситуация была серьезная и я решил действовать.

Надел верхнюю одежду - пуховую куртку, теплые брюки, шерстяные перчатки, на них варежки, на ноги унты, на лицо маску. Все основательно застегнул, заправил. Навешал на себя фонарей, рюкзак с термосом, инструментами, ноутбуком и вышел на улицу.

Ветер дул с невероятной силой. Метель жалила острым снегом. Я огляделся. “Ни черта не видно”.

Снаружи наш красный домик был заметен наполовину, окна вот-вот утонут под толщами снега. Я решил взять с собой лопату, потому что дом “номер два”, вероятней всего, заметен полностью.

Двигался по специальному толстому канату, чтобы не сбиться с пути. Потерять дорогу при такой погоде - раз плюнуть. Пятьсот метров показались мне десятью километрами. Я устал уже на подступах к домику, а мне еще предстояло откопать вход. Решил передохнуть перед физическими упражнениями.

Снег заскрипел за моей спиной, словно кто-то ступал по нему. Я обернулся, но никого не увидел. “Животных быть не должно, но кто их знает?” Сразу же вспомнились белые медведи с окровавленной шерстью.

“Ох, не нужно было мне идти одному.” - прошептал я и прислушался еще раз. Тишина. Только завывание ветра. Успокоил себя тем, что это скорее всего, какое-нибудь заблудшее животное. Скрип снега повторился. Ей богу, мне хотелось оттуда удрать в тот же момент. Но потеря связи равносильна смерти нескольких человек и я заставил себя через страх продолжить откапывать вход.

Наконец, это было сделано. Шаги прекратились, но может я их просто не слышал, отвлекшись на расчистку снега. Меня не покидало ощущение, что за моей спиной кто-то или что-то есть. Смотрит прямо в затылок, размышляя как убить. Я быстрее замахал лопатой. Несколько раз оборачивался, но, естественно, никого не было.

Мне удалось наладить связь с датчиками и опасность миновала. Нужно было только добраться обратно. Я вспомнил про шаги по снегу и колени неприятно ослабли. “А что, если оно ждет меня за дверью?” - помню, промелькнула мысль. Любил я сам себе нагнать жути.

Благополучно добрался до нашего жилища. Отряхнул с себя, наверное, тонну снега. Закинул теплую одежду в сушилку и прошел в общую комнату. За столом, спиной ко мне, сидел человек. Это был не Саныч и не Миша. И уж точно не тетя Люба. Я конечно знал, что мы на острове не одни, но чтобы кто-то пришел в такую метель с другой станции - это маловероятно. Тем более если учесть, что до ближайшей, головной, километров шесть.

- Вы кто? - громко спросил я.

Мужчина встал, повернулся ко мне лицом, улыбнулся. Я вцепился в дверной косяк. Если бы не он, то точно бы упал. Передо мной стоял мой отец, улыбающийся и молодой. Видел его таким только на фотографиях. И тем не менее, сразу узнал его. Я застыл в ужасе. Он умер, когда мне было девять, от рака.. Но это точно был мой папа. Мне захотелось убежать и на этот раз я поддался панике. Выскочил на улицу раздетым, поскользнулся на крыльце, навернулся в сугроб. Мне кажется, тогда я даже вопил от страха, серьезно. Однако быстро опомнился - через пару минут я уже промерз до костей и забежал обратно в тепло.

“Сын, с тобой все в порядке? Ты зачем выбежал в такой мороз без одежды?” - спросил человек, удивительно похожий на отца в молодости.

- Папа? -только и удалось выдавить из себя. От ледяных капель на руках сводило пальцы. Снег таял.

- Ну, а кто ж еще? А ты красавец, мужскую работу выбрал! Уважаю и горжусь тобой, сына. И хорошо, что ты здесь. Здесь ты меня слышишь.

Ну точно, он всегда меня так называл - “сына”. Я расплакался. Отец подошел и обнял меня. Он был такой теплый, от него пахло одеколоном и немного бензином. Именно таким я его и помнил. Я так скучал.

- Ну ты чего, Максим? Ну, парень, перестань. Соберись давай. Соберись, кому говорят!

И я собрался. Даже поверил, что это мой отец. Мы долго разговаривали с ним. Он рассказал, что у него все хорошо, спрашивал про маму, про сестренку. Сестра умерла через пять лет, попала в ДТП, но я не решился сказать это папе. Он был так счастлив, увидев меня.

- А давай выпьем, Макс? За встречу?

- Разве у тебя есть что выпить? - я удивился.

Щас, погодь-ка, сына.

Он встал и вышел в коридор. Я слышал как открылась входная дверь, подумал что может он спрятал бутылку где-то в снегу, чтобы остудить. После этого послышались знакомые голоса. Это пришли Саныч и Миша. Когда они вошли в комнату, от них валил пар. Я чувствовал, как холод от их тел распространялся в помещении. Я подвинулся ближе к печке.

Но папа не возвращался. Напарники прошли мимо меня, словно не заметив. Я встал и вышел в коридор - никого. Выглянул за входную дверь, холодно и тоже пусто.

Я вошел обратно.

- О, Максимка, заходи, присаживайся. А ты откуда такой, как не с морозца? - сказала тетя Люба. Саныч как обычно жевал сало, Миша сидел молча, уставившись в еду. Я пробежался по комнатам, отца не было нигде. “Померещился?”.

- Саныч, а что ты говорил про галлюцинации? - спросил я, присаживаясь за общий стол. - Ну помнишь, там про мух что-то.

- Мух? Ааа, ну дык. Дело-то зимой было. Мы с Генкой тогда нашли пещерку одну, полностью изо льда и озеро с кристально чистой, не замерзшей водой. Наш градусник показывал минус пятьдесят, это так, к слову. И вдруг слышу я, значит, звон. Думаю, где-то осиный или пчелиный рой, не иначе, а потом вспоминаю, где я нахожусь-то! Какие пчелы, едренбатон, минус пятьдесят же. А звук отчетливо слышу. Рассказал напарнику, а он мне “не слышу никакого звона я, с ума сошел что ли?”. Вот и не знаю, что это было такое до сих пор, больше не встречал.

- А может быть такое, что ты видишь то, чего нет?

Михаил вдруг поднял голову и посмотрел на меня. Затем быстро отвел глаза и снова опустил голову.

-Видеть то, чего нет? Гм... Я-то лично не видал такого. Но вот один мой товарищ рассказывал, что когда на небе северное сияние, то происходит иногда на станциях всякая чертовщина. Даже призраков видели .

-И НЛО видели? - отшутился я.

-НЛО не НЛО, а видели всякое.- Саныч нахмурился и продолжил обгрызать шкурки от сала.

Я не слушал его. А смотрел на Мишу. Он точно понял меня. Прочел это по его глазам.

Под редакцией @MoranDzhurich

Внутри меня уже ждала Майда Джонсон, незнакомый мне маленький ребенок лет пяти, толстый и противный, изо рта его капали слюни. Он сидел на полу рядом с фермершей, а её сынуля-психопат Моан, стоял рядом. Он смотрел на меня и ехидно улыбался.

-- А могла бы поехать со мной сама, и все было бы не так. – сказал он.

-- Заткнись, Моан, говорить буду я. -перебила его Майда. – Милочка! Ты удостоилась чести. Мой сын выбрал тебя и я одобряю его выбор. Ты уж нас извини за такой прием, но ты сама виновата, между прочим!

– она помотала жирным пальцем у моего лица.

-- Да в чем я виновата? Я заглохла на дороге, когда ваш сынуля вырубил меня. – высказалась я.

-- Он раскусил тебя! Да и потом…

Она сделала паузу, и запустив толстые короткие руки в тарелку, выловила кусок мяса. Накормила им ребенка, запихав кусок ему в рот. “Ешь Томас, это полезно! ”

Слюна стекала ему на футболку, он отвратительно чавкал. Меня чуть не стошнило. После этого Майда продолжила:

-- Так вот. Рано или поздно ты бы все равно оказалась здесь.

-- Зачем я вам? – спросила я, хоть и не надеялась услышать внятный ответ.

-- Как зачем? Ты будешь хорошей мамашей!

-- Что? – я вспомнила, как она уже говорила это.

-- Да-да, не благодари! Считай, что ты уже в нашей семье. Но не забывай, что в гостях.

Майда снова выхватила жирный кусок мяса, по цвету точно протухшего, и опять затолкала в рот Томаса. Мальчик снова стал пережевывать, чавкая и брызгая слюной. Она погладила его по голове. “Хороший мальчик”.

“Сегодня ты отдохнешь! А завтра мы начнем брюхатить тебя! ” – она залилась безумным смехом. Я не понимала, что им от меня нужно. Страх просто заморозил мои мысли, я ни о чем не могла думать. В голове мелькали слова: -”Брюхатить... мамашей... в семье... завтра... Брюхатить…”

-- Пошли вы нахер, ублюдки больные – харкнула женщине в лицо. И даже вроде бы попала.

Женщина взорвалась от злости. “Моан, приструни свою шлюху, иначе я ей кишки выпотрошу и скормлю детишкам! ” После этого она схватила кусок мяса, опять запихала его в Томаса. Бедняга давился, но усердно жевал. “Жри, жри давай, нечего мне тут! ”- кричала она на мальчика.

Моан подошел ко мне. Я была готова ударить его, но даже не заметила, откуда в его руке появился топор. Парень молниеносно схватил меня за руку, и не смотря на мои сопротивления, с легкостью удерживая, опустил топор. Сначала я даже ничего не почувствовала. Я не успела понять, что произошло. Только когда я увидела, что у меня нет кисти на левой руке, я почувствовала боль. Адскую, нестерпимую боль. Сознание затуманилось, я почувствовала тяжелую слабость в ногах. Еще секунда и я бы потеряла сознание, но кто-то за спиной подхватил меня под руки, и вколол что-то в шею. Сознание мгновенно вернулось. Сердце забилось в груди, я стала его слышать. Оно отдавало стуком в висках. Я наблюдала, как вытекает кровь из моей руки и мне было все равно. Звук отошел на задний план. Последняя моя мысль была “Мне ввели наркотики”. Кто-то подошел и приложил раскаленный докрасна тесак к моей отрубленной конечности. Я не чувствовала ничего. Словно я смотрела страшный фильм. Кровотечение прекратилось.

После всего они снова закинули меня в свинарник.

Я не спала всю ночь. Когда прошло действия наркотика, я снова стала чувствовать, как рука горела, ныла, пульсировала нестерпимой болью. Я не могла сомкнуть глаз.

Рано утром в “Свинарник” зашел тот же широкоплечий, высокий мужчина, что в первый раз уволок меня за ногу. Он скомандовал “Вставай! ”, затем добавил “Или мне опять тебя тащить? ”

Я послушно встала. Не хотелось больше перечить им, я уже итак была на грани помешательства. Он накинул мне цепь на шею, затянул хомут и повел за собой. Я спотыкалась, ноги заплетались друг о друга. Один раз я упала. Мужчина крикнул: “Вставай и иди, или проедешься по земле! ”. Я встала. Из глаз текли слезы. Неужели меня никто не искал? А как же папа? Он ведь знает, что я уехала на машине. Машина. Где моя машина? ”- мелькали в голове мысли. Нужно было как-то спасаться. Я отчаянно искала способ выжить.

-- Куда ты меня ведешь? – прохрипела я. Цепь сдавливала горло.

-- Сама узнаешь щас, помолчи.

Он завел меня в дом и заставил спуститься в подвал. Подвал представлял из себя большое помещение, оббитое чем-то мягким. Снял с меня цепь, сказал: “Скоро придет, жди и не глупи, девочка”. Развернулся и вылез из подвала. “Кто скоро придет? ”- только и успела подумать я. Он не заставил себя ждать. Это был Моан. Державший в руках тот же электрошокер, каким вырубил меня в машине.

-- Не помешало бы тебя помыть. Раздевайся! – приказал парень. -Или ты хочешь лишиться чего-нибудь еще?

-- Что ты хочешь со мной сделать? – застонала я.

-- Как что? Осеменить! Ты не поняла, тупая сука? Ты скоро станешь мамой! Большая честь для такой грязной девки, как ты! А потом я еще раз тебя трахну, чтобы ты опять родила. И так, пока твои внутренности не выпадут из тебя однажды.

Руки тряслись. Я разделась.

“Какая сексуальная детка. Повернись-ка спиной” – проговорил Моан. Он облил меня ледяной водой из шланга. Потом разделся сам и подошел ко мне. Я дрожала от холода. Он сказал: “Ну иди ко мне, я согрею тебя, детка”. Я подошла к нему. У маменькиного извращенца при виде голой девушки видимо просто отключился мозг. Он не заметил даже, как я достала гвоздь из джинсов и спрятала его в кулаке. В следующую секунду на меня брызнула теплая красная жидкость. Я резким движением всадила гвоздь в шею сраного ублюдка, и продолжала это делать снова и снова, пока парень не упал на колени. “Спасибо тебе, Боб! ” – мысленно поблагодарила я пленника за подарок.

Моан поглядел на меня, словно я его предала, закряхтел, задыхаясь и забрызгивая кровью все вокруг. Так и сдох.

“Согрей себя сам, мразь! ” – сказала ему напоследок.

Затем оделась, обыскала его шмотки и нашла ключи от подвала. Еще взяла ключи от его машины, зажигалку и складной нож. Мне было сложно без одной кисти, но я справлялась. Я терпела.

Успела запомнить примерный план фермы, и представляла, где нахожусь. Нужно было только как-то перебраться через забор, и я была бы на свободе. Моан что-то говорил про ограду. Вроде бы под напряжением, так что просто так мне её не преодолеть. Но вот ворота. При желании их можно было выбить внедорожником мертвого извращенца.

На улице никого не было. Утро еще только наступало. Солнце едва выглядывало из-за горизонта, и видимо все еще спали. Вдали, метрах в ста, стоял пикап Моана. Моей машины нигде не было. Нужно было угнать автомобиль, только и делов.

Я добежала до одного из длиных ангаров, когда услышала голоса двух мужчин. Не помню о чем они говорили, я не стала дожидаться, пока они вывернут из-за угла и увидят меня и шмыгнула в чуть приоткрытую дверь ангара. В нем было темно, но я вдруг осознала, что темнота меня больше не пугает.

В ангаре стоял тот же запах, что в “Свинарнике”, разве что во много раз сильнее. Сидя в той конюшне я уже успела понять, что это за запах – пот, и человеческие экскременты.

Я услышала звуки шагов снаружи, и прыгнула за первый попавшийся большой предмет и затихла.

Двое вошли в помещение и включился свет. Тут же раздались странные вопли. Они наполнили ангар. Я выглянула из за укрытия и увидела такие же вольеры, только их было в несколько раз больше. В каждом находилось что-то, что – я не могла разобрать. Когда мужчины прошли в конец ангара, я забралась на ящик, за которым пряталась. Отсюда я уже увидела все. Сразу сошлись все слова Майды, и пазл сложился. В клетках сидели люди. Только не такие люди, как пленник Боб. Эти были совершенно голые, и вели себя как обычные животные. Кто-то сидел спокойно, другие метались от стенки к стенке, кто-то издавал странные звуки. Сверху каждого вольера висела табличка с именем, датой рождения. И рядом еще одна табличка, на которой было написано “Донор” или “Пища”.

В конце помещении работал генератор, который, вероятно питал ангар электроэнергией. Рядом с ним стояла бочка с надписью “топливо”. В голову пришла идея.

Вот о каких питомцах говорила Майда, и Моан тоже мне о них рассказывал. Вот зачем им было нужно мясо. Они выращивали здесь людей. Кого-то они ели, если я правильно поняла, а кого-то пускали под нож и на органы. Я не могла поверить в это. Не укладывалось в голове. Они хотели, чтоб я рожала им подобных существ? Я ужаснулась от намерений этих ублюдков.

Прежде чем сбежать, я решила отвлечь жильцов дома, чтобы выбраться незаметно. Я не знала, сработало бы это или нет, но у меня не было выбора. Я пробиралась мимо людей в клетках. Там сидели и женщины, и молодые девушки, были даже дети. Но не было мужчин. Дошла до тарахтящего генератора, ножом Моана открыла крышку в бочке с бензином.

Я сняла свою футболку, пропитала её бензином, и один конец засунула в бочку. “Получится? Успею убежать и не сгореть? ”- в тот момент я думала только о том, что должна смотаться отсюда любой ценой.

Затем подожгла ткань, и со всех ног побежала к выходу. “Пока тут бушует пожар, – думала я, – все отвлекутся и я успею удрать”. Тогда из головы совсем вылетели знания о свойствах бензина, хотя казалось бы, это элементарно. Едва я успела выскочить из ангара, как позади что-то громыхнуло, Затем еще раз, только взрыв прозвучал намного сильнее первого. Затем я услышала дикие, жуткие вопли. Это кричали люди сидевшие в клетках. Внезапно до меня дошло, что я наделала.

Но эффект был достигнут, к ангару бежал народ. Нужно было не терять ни секунды. Не помню, как я оказалась у тачки Моана. “Лишь бы завелась..”- повторяла про себя, как заклинание. “Лишь бы завелась”.

Мотор завелся. Я вздохнула с облегчением.

Набрала разгон и на полном ходу вышибла ворота фермы. За воротами уже стояли две полицейские машины. Я едва не снесла одну из них, но вовремя успела нажать на тормоз. После того как пыль осела, я увидела кучу полицейских с оружием, направленным в мою сторону.

Громкоговоритель кричал, чтобы я выходила из машины с поднятыми руками. Я послушно вылезла, и увидев шерифа Брикера, разрыдалась. Он тоже увидел меня и приказал своим ребятам опустить оружие. Я упала без сил, он подбежал и подхватив меня, приподнял.

-- Лиа? Что происходит?

-- Джонсоны... ферма... рука..люди... звери..”- вырывались из моего рта отдельные слова.

Брикер обнял меня, похлопал по плечу и сказал: ”Все закончилось, девочка. Все закончилось. Идем со мной, кое-кто хочет тебя видеть. ” Я думала, он отведет меня к моему отцу, я так хотела увидеть папу. “Папа здесь? ”- спросила я. Шериф посмотрел на меня и сказал: “Нет, девочка. У тебя теперь новая семья”. “Майда! ”- закричал он куда-то во двор. 

Под редакцией @MoranDzhurich