Товарняк Будогощь - Кириши разрезал его пополам, как в цирке. Только здесь всё было по-настоящему, два по пол человека. И самое удивительное, что он выжил. Вернее одна из половин, верхняя. А нижнюю состав увлек за собой и перемолол в фарш. Как и почему он выжил, никто не мог объяснить. Научное открытие, один из миллиона и тому подобное. Половина живого человека, живи и радуйся, и больше не пей, и на спи на рельсах. А то в следующий раз укоротят до четвертинки.

Через пол года мытарств выписали из больницы. Выдали коляску, научили с ней обращаться. Пинок в новую жизнь.

А жизнь оказывается очень высокой, и имея лишь половину роста, ничего не видно. Ты как бы живёшь, а получается, что лишь существуешь. Вечно не у дел.

Пенсию по инвалидности назначили. Маленькую. Но всё-таки. Пить бы бросить навсегда после таких приключений. Куда там. Только из больничных ворот, сразу каталку свою в магазин. Трубы горят, душа скисла за пол года. Голова не на месте. Кошки на душе скребутся.

Пил прям из горлышка. А кто ему что скажет, инвалид. Может воин - интернационалист или чернобылец. Чего трогать. Тихо пьёт, никого не трогает. Напился и уснул в коляске. Проснулся, уже вечер. Темнеет. Домой покатился. Тяжело идёт колесница. Руки не слушаются.

У железнодорожного переезда остановился, задумался. Сомнения были. Может ну её, жизнь. Укоротиться донельзя. И не мучаться. Не быть посмешищем. Обрубком.

Отпустило. Кто-то сзади подошёл, с крепкими руками и взялся помочь через пути перевезти. Молча. Кивком выразил благодарность. А самому стыдно, ужас.

Как в квартиру подняться, вопрос. Второй этаж. Лифта нет. Пандуса нет. Нихрена нет. Сидит и ждёт. Может кто-то выйдет, увидит, поможет. Долго ждал. Совсем стемнело. Никто так и не вышел.

Развернулся и покатил в обратную сторону. К путям, с которых всё началось. Стало быть и закончить надо там же.

Долго ждал. Ни одного поезда. Элетрички уже тоже не ходят. Замёрз как цуцык. Жалко себя стало. Хоть волком вой.

И снова к дому покатился. Устал, руки ломит с непривычки. Повезло, сосед вышел. Помог подняться. Поговорили немного. Вроде даже полегчало. В квартире переполз на кровать и сразу уснул. Мертвецкий сон.

А утром очнулся, всё как рукой сняло. И мысли тягостные и точку, и жалость. На коляску взобрался, и решил что жить будет. Как есть, так и будет, чего уж теперь. Солнце сквозь пыльные шторы пробивалось, ластилось. А сердце ёкнуло, наверное, от радости, и остановилось.