Туберкулез 4. Снова?

Привет, пикабушники!

Мой предыдущий пост восприняли, как нытье и недовольство, в духе: "тыж не в санатории..."

Конечно не в санатории, но обстановка ой как сильно влияет на восстановление.

Хочу немного подробнее рассказать о самом процессе лечения от момента поступления в отделение.

Перед госпитализацией я сдала анализы, как и положено, по указанию врача. Но при поступлении их пришлось почему-то сдать еще раз (зачем, если они свежие?), из-за того, что операцию перенесли на неделю раньше, я сдавала все анализы и проходила обследования платно, потому мне вдвойне обидно.  Ок, анализы сданы и обследования пройдены, терапевта посетила, началась подготовка к операции.

Подготовка к операции на сдаче анализов не закончилась, а только началась с них.

Следующий этап подготовки - это клизма. Клизма в два подхода по полтора литра, а на следующее утро еще одна, непосредственно перед операцией. Мой кишечник никогда так не блистал изнутри, соответственно вся флора кишечника смылась вместе с водой.

После клизм можно было пить только воду. Медсестры предупредили, что с утра перед операцией категорически пить ничего нельзя, иначе снимут с операции, максимум только полоскание рта, если сильно хочется пить.

Так же мне выдали операционные компрессионные чулки, их надо было надеть сразу после пробуждения, перед операцией не поднимаясь с кровати. Это мои первые компрессионные чулки, никогда бы не подумала, что они настолько жесткие и их так сложно надевать, чтож, все бывает в первый раз.

Итак, день операции 26 марта, подъем в 5.00, надевание компрессионных чулков, клизма. Моя операция по расписанию первая - в 8.45

В 8.30 меня увезли на каталке в холоднейшую, стерильно-белую операционную. Медсестра из операционной и анестезиолог начали меня готовить. Я только помню, что мне дали подышать маску, ввели препарат, пара вдохов и я отрубилась, а очнулась уже в реанимации.

Когда меня разбудили меня накрыла сильнейшая паника, я помню короткий фрагмент сна, а потом яркий свет и рядом со мной анестезиолог и медсестра. Меня трясло, скорее всего больше от холода, а так же от стресса и паники. Мозг понимает, что операция закончилась и все хорошо, что я жива и дышу, но успокоиться не могу. Мне вкололи магнезию и я снова отрубилась. Второй раз я проснулась уже в адекватном состоянии. Надо мной было большое окно с пирамидальным сводом, никогда не забуду его.

В реанимации я провела сутки, рядом со мной лежали еще 2 женщины, подключенная к аппарату, тонометру, который будил меня почти каждый час измеряя давление и капельнице. Повернуться было нереально, но шевелиться было можно.

Первым, кто меня посетил был мой лечащий врач, он рассказал, что операция прошла успешно, все удалено по плану и внепланово удалили один яичник. Потом еще несколько раз приходили какие-то врачи, откидывали одеяло, которым я была накрыта, смотрели на мое нагое тело, спрашивали как самочувствие и уходили.

Для меня до сих пор остается большой загадкой, что мне за препараты капали и кололи все это время, что я находилась в больнице. В выписке нет ни слова про наименования препаратов.

Помню, как ночью в реанимации принесли воду, чтобы смачивать губы...с таким удовольствием я не пила никогда, вода была ужасного вкуса, вроде кипяченная, а может быть какой-то физраствор, но это не помешало мне насладиться ей, т.к. почти два дня без воды, дали о себе знать.

Когда меня возвратили в отделение, медсестра поставила капельницу, опять же, что они там капали...ответ был такой, что это противовоспалительое.

Не буду снова углубляться в питание и прочее, повторюсь вкратце, от этой еды - больничной, якобы полезной и правильной, чтобы завести кишечник и тд...он завелся то конечно, только полное отсутствие микрофлоры кишечника и его стерильность, встретили эту еду, скажем так недружелюбно. Эта еда встала таким колом, извините пикабушники за откровения, что при попытке все это выдавить у меня образовался такой геморрой...что даже после родов у меня такого не было.

В больнице конечно же никто и никаким образом не восстанавливает вымытую флору медикаментозно, зачем? само восстановится от диеты.

Запоры - ладно...пару раз, чтобы опорожнить кишечник мне делали клизму, т.к. никак оно не выходило самостоятельно, перистальтика почти на нуле.

Второй интересный момент - это мочевой катетер с пакетиком, в который благополучно сбегала моча, удобно конечно, но омрачает таскать его за собой везде и всюду. Когда его сняли, радости моей не было предела, но тут же в последствии меня настигла жутчайшая проблема. В довесок к запорам - острая задержка мочи, спускали ее (мочу) одноразовыми катетерами, приходит медсестра, ложишься на утку и все происходит... Внизу я не чувствовала вообще ничего, просто распирало мочевой пузырь от того, что он наполнен и начинал болеть живот. Эта процедура со спусканием проходила каждые два часа. Стыдно до жути...стресс, неловкость и подавленность.

На второй день я делала эту процедуру "спуска" сама с катетером и зеркальцем, в микро-кабинке туалета, т.к. медсестры понятное дело не могут постоянно приходить и спускать с тебя мочу. Таких дам была половина отделения, у кого-то получалось самостоятельно писать, у кого-то - нет. В довесок к моему стрессу был такой факт, что бабулька, которой тоже сняли катетер в одно время со мной, сама ходит в туалет, а я не могу. Это меня раздавило до такой степени, что хотелось повеситься.

И вот вечером второго дня случилось чудо, я смогла это сделать сама, без катетера.

Все вокруг твердили, ты должна расслабиться, найди удобную позу, включи воду, попробуй на корточках на унитаз залезть и тд, но все это не помогало, я решила попробовать обратное - не расслабиться, а натужиться, и это сработало.

Я так радовалась, что снова могу сама писать и мне больше не надо протыкать себя катетером...

Катетер был такого плана (пластиковая штука, длинной около 15 см, с режущими мочевой канал изнутри острыми, сука, отверстиями, через которые и выходила моча)

В заключении хочу подвести не очень радостный итог.

Как такового лечения особо-то и не было - сама операция это и есть лечение. После операции кололи обезболивающее 2 раза в день и кроверазжижающее, это нельзя назвать лечением.

Меня выписали с острыми запорами, сама я в больнице так ни разу и не сходила, с жутким геморроем, в диаметре примерно 2 см, мочилась я с большим трудом (ибо тужиться, чтобы пописать это не ОК), полным отсутствием микрофлоры кишечника и циститом, катетерами занесли инфекцию в мочевой пузырь, так же отсутствие чувствительности внизу живота и онемение верхней части бедра. Но зато без рака!

Сопутствующее поправимо, я все это почти поправила за неделю, восстановила флору, сейчас лечу цистит, на следующей неделе иду к онкологу на осмотр и за получением напутствия для дальнейших действий, как поддержать гормональный фон и вообще как дальше жить-то. 

Очень обидно за нашу медицину, что леча от одной болезни, пациент выписывается с несколькими новыми болезнями и это абсолютно никого не беспокоит. Я несколько раз просила медикаментозной помощи в плане "для кишечника" и для того "чтобы помочиться", но врач мне сказал, что все восстановится само. Ага, восстановилось само...

В общем начинаю новую жизнь...

Спасибо всем, кто дочитал до конца, не судите строго! Это больно, страшно и очень сложно, а когда нет поддержки рядом - это в кубе сложнее.

Если честно, я пытался зарубить эту операцию...

Ну просто потому, что я один, помощников у меня за спиной нет, идти на плановую операцию,
у которой риск осложнений весьма велик, ну вот как бы не хотелось. С опытом приходит и чувство осторожности, особенно когда прокуратура не дремлет.

Молодая женщина. Громадная грыжа по средней линии живота. Это не проблема. Проблема в том, что она большая, нет, не грыжа, хотя и грыжа. Женщина большая. Сто пятьдесят килограммов веса, индекс массы тела 52! Кто в теме, тот поймет. Но и это не совсем проблема. Проблема с дыханием. У нее хронический бронхит, терапевт написала ремиссия. Но вот я с ней разговариваю, а она кхы кхы.

Я ей:
- Вы чего кашляете, у вас обострение бронхита?

- Да не не, все хорошо, просто горло пересохло. Кхы кхы.

Померили температуру - норма. Давление - норма.

Утром пришел, не кашляет, терапевт проблем не нашел. Но чую, не охота мне с ней связываться, живот громадный, давит на диафрагму. Но решил не отказывать в помощи, повезли в операционную.

Наркоз. ИВЛ. Операция. Немного пришлось понервничать, посреди операции стало снижаться содержание кислорода в крови. Покрутил рукояти ИВЛа, стабилизировалась. Убрали грыжевой мешок уже заполненный до отказа кишками, усилили броню брюшной стенки специальной сеткой. Худее она не стала, но хоть не торчит странно из живота точно дыня грыжевое образование.

Однако, несмотря на мои опасения, в целом анестезия прошла ровно и без осложнений. Проснулась, переведена в палату хирургии.

Тут же поступил парень. Блин, ну я многое повидал, но это....

Он под утро кашлянул. Кашлянул так, что кишки вывалились через кожу. Вы не верите? Вот реально! Петля кишки торчит. У него громадная грыжа передней брюшной стенки, кожа над ней скукожилась, посерела, стала похожа на морщинистую кожу мошонки, ну мешочек, где яички спрятаны.

Наркоз. ИВЛ. Хирург аккуратно освободил уже подсохшую, задеревеневшую, со следами восспаления, белого фибрина, однако еще розовую - кишку от оков.

- Вроде живая, мож не стоит ее трогать? - больше из любопытства, спросил я.

- Посмотрим, - пробормотал коллега, тыкая, щелкая по ней пальцем, однако, когда он ее развернул обнажилось место удавления и проявилась чернота идущая ровно по линии странгуляции.

- Мда, походу без вариантов, - ответил, сам на свой вопрос я.

- Да, оставлять, себе дороже...

Отступя вверх и вниз от пораженной кишки, доктор аккуратно иссек полый орган и соединил здоровые ткани, восстанавливая проходимость трубки.

Резецировали измененную кожу, стянули живот, появилась талия. Мужичка решено подержать всю ночь в наркозе. Утром я поставил ему крупный катетер в центральную вену и отлучил от аппарата исскуственной ветиляции легких. Он прямо с блаженством воспринял самостоятельное дыхание.

- Уффф, ну наконец то.

Кишки утром начали булькать, а значит- шанс на выздоравление, у него весьма велик.

Тем же вечером, прооперировали старика. Аденома простаты, моча перестала оттекать есстественным путем. Мочевой уже стал поджимать желудок, страдал старик. Спиномозговая анестезия значительно избавила его от мучений, он без анестетиков приснул. Поставили эпицистому, вывели мочу.

Рабочий день закончился достаточно поздно. Легкая, но приятная усталость, хорошо, что столь много работы прошло без проблем, хотя пациенты были не простые. Я еще успел сгонять в тренажерный зал. 


https://doktorbel.livejournal.com/826620.html

Мужчина 36 лет:

— Сразу после института я уехал на север чтобы денег подзаработать и заодно опыта поднабраться. Туда меня приглашала мамина двоюродная сестра – говорила, что им вечно врачей не хватает. Проторчал там три года, пока не столкнулся с одним довольно тяжелым случаем – в медчасть влетело трое мужиков, несущих на руках раненного четвертого. Пьяный в стельку, с торчащим куском трубы в плече, да еще и с обморожением – тащили они его километра два где-то.

— Вы справились? – спросила я, заметив, что клиент увяз в воспоминаниях.

— Справился, причем один, - не без гордости ответил он. – Мне даже руку удалось ему сохранить. А потом, через пару месяцев, когда он вернулся из дома то первым делом пришел ко мне разбираться почему так уродливо швы наложил – мол, ему теперь стыдно перед девками показываться. Ну я ему и сказал, что об этом думаю, причем не стесняясь в выражениях. Пришлось товарищам нас разнимать…

— К сожалению, такие случаи нередки во врачебной практике.

— Мне это прекрасно известно, - хмыкнул мужчина и, сделав глубокий вдох, продолжил. – Вскоре после того случая я перевелся в Красноярск, где проработал еще год. Там тоже произошел похожий случай – женщина начала преследовать меня после того, как операция над ее ребенком прошла не без проблем. Девочке долгое время ставили неверный диагноз из-за чего возникли осложнения и потребовалось немедленное вмешательство хирурга. По итогу, она выжила, но получила инвалидность – и ее мать почему-то решила винить именно меня, а не тех, кто полтора года лечил бедняжку от несуществующей болезни. Звонки среди ночи, изгаженная дверь в квартиру, пробитые покрышки на машине и все в том же духе. Она отстала только после суда, но к тому времени умудрилась столько мне нервов попортить - вы себе не представляете.

— И вы снова уехали?

— Я долго не решался, но потом «меня попросили» - а все потому, что я спас жизнь сыну одного довольно влиятельного человека. Просто возвращался домой после работы, а парнишка лежит прямо на тротуаре, дергается и пускает слюни. Оказал всю возможную помощь пока не приехала скорая, где мы общими усилиями таки откачали наркомана. На следующий день записал все как было, а через недельку выяснилось, что из-за меня теперь полгорода знает, что у господина Такого-то сын сидит на игле. Короче, плюнул я на все это и уехал в Питер.

— Почему именно сюда?

— Тут живет мой отец - я просто хотел увидеться, первый раз за восемь лет, а он взял и предложил пожить вместе. Найти работу, учитывая мой опыт, не составило большого труда, так что я уже через месяц съехал, чтобы не мешать его новой жене. Ситуация нормализовалась, но я дал себе зарок больше не помогать людям по доброте душевной – только по долгу службы и всегда по протоколу. И знаете что? Жизнь стала намного проще: никаких скандалов, никакой переработки, никаких нервов! Можно сказать, что я снова начал наслаждаться профессией.

— А как насчет личной жизни?

— Три года назад встретил хорошую девушку – она немного младше меня, но разница практически незаметна. Тамара – администратор в клинике, где я работаю, там мы и познакомились. Встречались несколько месяцев, потом она предложила съехаться – все-таки не дети чтобы устраивать свидания длиной в год. Все хорошо - даже начали планировать завести ребенка.

— И все же вас что-то беспокоит?

— Понимаете, я должен быть счастлив – хорошее место, красавица жена, квартира, машина. Есть возможность съездить в куда-нибудь отпуск, снова могу видеться с отцом и сводным братом. Но у меня не получается наслаждаться этим, будто это все не я заработал, а кто-то другой – совсем чужой человек.

За все прожитое здесь время у меня на глазах погибло или получило увечья несколько десятков человек, а я даже глазом не моргнул. Видел, как утром во время пробежки девушку в наушниках сбила машина – мог бы подойти, оказать помощь, вызвать скорую в конце концов, но нет - я просто прошел мимо. Потом зимой чуть не напоролся на мужчину, упавшего с обледеневших ступеней и подвернувшего ногу. Я проигнорировал потерявшегося в торговом центре плачущего ребенка и пожилую женщину умоляющую помочь ее потерявшему сознание мужу. А в последний раз, когда мы с женой летели домой из Таиланда, я промолчал, когда по громкой связи объявили, что кому-то стало плохо и срочно нужен врач. До сих помню непонимание в глазах Тамары, когда она увидела, что я пропустил это сообщение мимо ушей. Она хотела сказать стюардессе что ее муж – врач, но я резко запретил делать это. Мы молчали всю оставшуюся дорогу, но, когда вернулись домой, Тома захотела узнать почему я так поступил и пришлось рассказать ей все то же самое что и вам.

— Как она восприняла это?

— Спокойно, что удивительно. Просто покачала головой и сказала, что я – хороший человек, которого больно ударила судьба. Вам это может показаться глупым и чересчур пафосным, но тогда я понял, что, променяв клятву врача на спокойную жизнь я потерял что-то очень важное, что-то делающее меня самим собой.

— Свою человечность?

— Возможно, - он закрыл лицо руками и дрогнувшим голосом сказал. - Я внезапно почувствовал себя потерянным, разорванным на части и ужасно одиноким. Тогда я впервые за пятнадцать лет заплакал и никак не мог остановится, а Тома просто обняла меня и ждала пока все не закончится. Как всегда, помог алкоголь, много алкоголя… А наутро я понял, что не знаю, как жить дальше и решил попросить о помощи.

Я слушала и не понимала. Так бывает, когда законы окружающего мира оказываются совсем не такими, какими ты их всю жизнь представлял.
- Дети поживут у твоих родителей, мы обо всём договорились. Ты можешь остаться здесь, пока… ну в общем, пока всё не образуется. Если понадобится моя помощь, звони.
Всё, в общем-то, логично. За детьми должен кто-то присматривать, пока операция, пока химия, пока восстановление. Но я не ожидала, что он решит проблему вот таким образом.
- А ты почему уезжаешь?
Когда-то его родители на вопрос, почему они не навещают сына в больнице (он там провёл больше месяца) ответили, что не хотят мешать лечебному процессу. Мне это было смешно и странно. Но они всегда казались мне странными людьми. Я ждала, что он скажет что-то вроде этого, и приготовилась уверять, что он моему выздоровлению никак не помешает, наоборот…
- Малыш, я на это не подписывался, - сказал он. – Я твой муж, зарабатываю деньги, ты растишь детей и занимаешься домом. Всё честно, вариант ты болеешь, в доме не убрано, а еда не приготовлена, в договор не входил.
- Я тоже работаю.
— Это ты выбрала, я готов был содержать и тебя и детей. И даже предпочёл бы, чтобы ты сидела дома. Но пока с домом и с детьми было всё в порядке, я соглашался на твою работу. А теперь извини. У меня работы выше крыши и нет возможности и заниматься домашним хозяйством.
Я открыла рот, потом закрыла. Подходящих аргументов как-то не находилось.
- Можно же нанять домработницу, - беспомощно предложила я. – На время.
Он почти рассмеялся.
- За секс ты тоже предлагаешь платить? Временно, пока ты лечишься?
Я смотрела, как он пакует вещи в сумку и, кажется, в первые ему не помогала. Только отвечала на вопросы, где такая-то рубашка и запасные батарейки. И думала, что он совершенно искренне считает, что все проблемы в готовке и вытирании пыли. Я-то на подобных себе насмотрелась и понимала, во что превращусь через пару недель. На это зрелище он точно не подписывался. Вспомнилось его удивление, когда в своё время я осталась рядом с ним во время его болезни. Оно было мимолётным, но заметным. Для него это действительно было не нормой.
- Кредитная карта в твоём распоряжении, я всё погашу. Дай знать, когда будешь в форме.
Это всё, что он сказал на прощание.

Кредитная карта оказалась кстати: с работы меня уволили. Вернее, не так. Больничный обещали честно оплатить, но на моё место взяли другого сотрудника. «Ты же понимаешь, что работать у нас ты уже не сможешь? По крайней мере, в ближайший год?» Про год они, может, и загнули, но, если всё закончится хорошо и удастся прийти в норму, работу придётся искать заново. Если…

Операция прошла нормально, так сказал хирург. Я-то всё проспала, а когда проснулась, ничего не чувствовала. Не болит и ладно. Родителей и пару подруг я предупредила, что первые сутки проведу в реанимации, без телефона, так что сообщений от меня ждать не стоит. Оторванность от мира скорее радовала - мне хотелось просто побыть одной и подумать. Правда, думать мешал туман в голове. Подозреваю, это плата за отсутствие боли. Приятный туман, кстати говоря.

Я шла по тропинке через лесное болото. Мягкий мох, бусины клюквы – не прозрачно-бордовой, осенней, а летней, бело-зеленоватой с чуть розовыми бочками. Кое-где кустики голубики. Чахлые берёзки, низкие сосенки, осока. Я размышляла. В принципе, ничего плохого он не сделал. Карточку оставил, жильё оставил, дети под присмотром, интересно, он собирается с ними встречаться без меня? Наверное, это не совсем справедливо, отцом он был хорошим. Да и мужем, в общем, тоже. Он ни в чём меня, особо, не ограничивал. Регулярно сидел с детьми по вечерам, чтобы я могла сходить куда-то одна. Забирал детей из садика, если я задерживалась на работе. И всё такое. Мне было душновато в роли домохозяйки, это правда. И собственный заработок давал ощущение некоторой личной свободы. Но в реальности я никогда бы не смогла обеспечить семью так, как обеспечивал он. Он всегда был молчалив, так что многое я додумывала за него. Неправильно додумывала, как оказалось. Но про любовь он говорил и не раз. Наверное, любовь для него тоже была договором, который нарушила моя болезнь.
Я шагнула в сторону кочки, поросшей голубикой и провалилась по колено. Кое-как выкарабкалась, ухватившись за ствол тоненькой берёзки, и начала собирать голубику. Потрясающе вкусная, куда вкуснее черники! Мокрые джинсы и кроссовки ничуть не лишили меня страсти к собирательству, которая всегда охватывала меня в лесу. Увидев во мху россыпь лисичек, я бросилась их собирать, сама не понимая, куда их дену. В конце концов, я завязала лисички в подол своей футболки, добавила туда несколько подберёзовиков и крепкий боровичок. Кочка оказалась выступающим вглубь болота язычком твёрдой земли. Я перешагивала через еловые стволы, хвоя налипла на мокрые и чавкающие при каждом шаге кроссовки. Внезапно ельник кончился, и я вышла на поляну.
На полянке стояла избушка. 
Были у неё курьи ножки или нет, сказать не могу, но двускатная крыша поросла мхом, бревенчатые стены выглядели очень древними, а крылечко с тремя ступеньками чуть покосилось. Вокруг избушки рос небольшой сад – с яблоневыми деревьями, кустами смородины и высоченной мальвой. Едва я успела всё рассмотреть, как на крыльцо вышла старушка и поманила меня внутрь.

Джинсы с кроссовками сохли у печки. Меня нарядили в длинную цветастую юбку. Грибам старушка обрадовалась: «Как раз на пироги!» Я пила травяной отвар с капустным пирогом и малиновым вареньем. Старушка сидела в кресле и сматывала в клубок разноцветную пряжу. Я продолжала свой монолог, теперь уже вслух.
- Когда у подруги родился ребёнок-инвалид, все откровенно восхищались её мужем, что он их не бросил. Ей, между прочим, никто не восхищался, наоборот, хорошо, если не виноватили. А муж другой подруги пять лет скрывал от жены, что болен хронической болячкой. И скрывал бы дальше, если бы она его не «застукала». Наверное, он тоже считал, что она на такое не подпишется?

Нитка сматывалась в клубок. Наверное, сама, потому что старушка стояла у стола с огромной бутылью в руках.
- Дай свой кувшин!
Что? На столе передо мной действительно стоял прозрачный кувшин с резным узором. Старушка налила туда золотистой жидкости. Отдельно плеснула в оказавшийся рядом стакан.
- Попробуй! Это твоё.
В стакане оказался яблочный сидр. От него становилось тепло и уютно, как в тихий августовский вечер.
- Вкусно, - сказала я. - Спасибо!
— Это твоё! – повторила старушка. – Это то, что ты наливаешь тем, кто рядом с тобой. Неудивительно, что им рядом с тобой было хорошо.
- Было? – Я пыталась вникнуть в эту странную игру. Старушка опять сидела в кресле и сматывала пряжу.
- Твой кувшин опустел. Те, кто привык из него пить, почувствовали себя обманутыми. Теперь он снова полон.

Я разглядывала золотистую пузырящуюся жидкость.
- А что делать, когда он пустеет, а рядом нет вашей бутыли?
- Наполнять. Из других кувшинов, например.
- Но… кто?
— Вот именно, кто?
- Муж не вариант, судя по всему?
- Тебе виднее, я про него знаю только от тебя. Но может, у него и нет кувшина, так тоже бывает. Если нет кувшина, то и налить он ничего не может.
- То есть, всё правильно? У меня ничего не осталось и он уходит?
- О таких вещах договариваются ещё на свадьбе. «В горе и в радости, в болезни и здравии…». Но вы, современные, клятв не даёте. Впрочем, - клубок вертелся как сумасшедший, теперь он напоминал небольшую тыкву, – многие так и не узнают, каково это, остаться с пустым кувшином. Не случись с тобой эта хворь, ты бы тоже прожила свою жизнь, не подозревая, что можешь опустеть.

Я с ногами устроилась в глубоком кресле. Старушка вязала что-то пёстрое. Спицы мелькали в узловатых пальцах.
- А если никому не наливать, кувшин останется полным?
Старушка оторвалась от своего вязания.
- Сидр, если его долго хранить, испортится, его пары отравят и тебя, и всех вокруг. Но ты можешь просто разбить кувшин.

Возможно, это и не такая уж плохая идея. Потом, когда дети подрастут. Их с пустым кувшином не вырастишь. Да и родители… Старушка прикрыла меня лоскутным одеялом.
- Спи, утро вечера мудренее. Завтра всё будет намного проще.

Завтра хирург сказал, что всё в порядке, меня перевезли в палату хирургического отделения и разрешили вставать. Рана побаливала, но вполне терпимо, зато голова была вполне ясная. Я позвонила родителям, поболтала с детьми, обещала вечером почитать им сказку. Поплакалась на жизнь подругам. Муж не звонил и так действительно было проще. Я вспоминала свою замужнюю жизнь, как есть – и хорошие моменты, и плохие. Хороших явно было больше. И тем не менее, я строила планы на жизнь с детьми и только. Если стану здоровой. Когда стану здоровой.
Вечером санитарка принесла мне передачу. Аккуратно сложенный пёстрый вязаный плед и пирожки с грибами. Записки не было.

автор - https://sovenok101.livejournal.com/299028.html

#СтраницыИстории | Часть 2

Биография
Антониу Нунес Рибейру Санчес (1699-1782гг.)  - выдающийся врач.

Происходя из зажиточной и образованной семьи, по окончании медицинского факультета работал y знаменитого врача Бургава, который и рекомендовал его русскому правительству, искавшему ученых медиков.

В 1731 году был назначен «физикусом» при медицинской канцелярии в Москве; позже он состоял при армии, в походах. Затем его назначили медиком при Сухопутном шляхетном корпусе в Петербурге. В столице он приобрел известность как искусный врач. В 1740 году он получил звание гофмедика, a вскоре — второго лейб-медика при Анне Леопольдовне и юном императоре Иоанне Антоновиче, затем и при императрице Елизавете. В 1744 году вылечил опасно больную невесту принца Петра Федоровича — будущую императрицу Екатерину II.

Что советовал против российской стужи?

В своей книге "О парных российских банях, поелику споспешествуют оне укреплению, сохранению и возстановлению здравия", в первом её отделении "О болезняхъ, причиняющихся в Россiи по причине тамошняго климата и погодъ" он советует против российской стужи следующее:

Кого захватывает жестокая и проницательная стужа, для того лучшим лекарством служит какое теплое питье, смешанное с вином, как-то: чай с несколькими каплями водки, разогретое пиво с несколькими ложечками водки, декокт из размарина, свареный с какими-нибудь кореньями или семенами душистых трав и с медом или и без меду, прибавив в оное столько водки, чтоб питье от онаго посильнее сделалось, но чтоб ни в хмель не приводило, ни жару в голове не причиняло. Легкой ставленой согретой мед может быть также в числе сих лекарств, такой же крепкой, как Польской; всегда вредит, хотя и согревать будет. Но солдату и крестьянину, находясь в походе или на работе, при должности или при деле, весьма редко удаётся иметь в сих обстоятельствах довольно времени, чтобы такое теплое питье изготовить.

Многие врачи, бывшие в Российской сухопутной и морской службе, совсем отвергают употребление горячаго вина в России, не рассуждая ни мало о свойстве онаго, о жестокости климата, о крепости тела Россиян и о привычке их к сему напитку. Я же думаю, что в помянутых случаях можно употреблять оное, не опасаясь приведенных мною болезней, ежели острота и спирт масленых частей горячаго вина или водки будут умерена каким другим напитком.

Будучи доктором при армии Российской, дознал я опытами, что уксус смешанный с вином или водкою так, чтоб от того приятная кислота сделалась, служит хорошим средством. Всяк знает, что уксус возбуждает пот, и сильно противится гнилости; что смешан будучи с водою, составлял питье Римских войск, и что он всего более поправляет крепкие напитки, как-то водку, арак, мед Польской, Англинское пиво и тому подобное. По чему думаю, что квас, убродившись порядочно, получа приятную кислоту, и имея легкой ароматической запах, умеряет весьма много силу вина, которое крестьяне и солдаты Российские пьют столь много.

И так подав сие описание, утвержденное долговременным испытанием, советовал бы я всем, кого в дороге или в другом месте захватит большой мороз, если время и место не дозволят изготовить питья теплаго, употреблять вино с уксусом так, чтоб кислота была приятная, но только пить не вдруг, а понемногу до тех пор, пока согреются, и чрез то получат облегчение.

Если ж сильно озябшие могут тотчас идти в Баню, то сие послужит самым лучшим лекарством. Однако ж не надобно ходить в оную, когда озноблены нос, уши, лицо, руки и пальцы: ибо всем известно, что сие части придут от того в неисцелимую гнилость; но в таком случае должно оныя сперва оттереть снегом, и уже после без всякаго опасения идти в Баню, потеть, париться и тереться по обыкновению.

Оригинал текста почти полностью перенесён мною сюда. Исправлено несколько грамматических ошибок пережитых с изменением русского языка.

Нет, эта история не про эксперименты с наркотиками. Она про тупость и отсутствие критического мышления у подростков. Ну так вот...

Случилось это во времена, когда "сентябрь горел и кеды полосили". Я заканчивала первый курс пед колледжа и всерьёз была настроена стать учителем ИЗО и черчения (спойлер- не стала). Жила я в другом от родителей городе, снимая койко-место в двушке с ещё 3мя такими же студентками. Но одна студентка была не из нашей шараги, а из медицинской. И было ей уже лет 20 на тот момент, т.е. она приближалась к выпуску. Для нас шестнадцатилетних 20- это почтенный возраст, мы считали её Гуру жизни, вселенной и вообще.

И вот наступает день экзамена по рисунку, а я себя чувствую ужасно. То ли простуда, то ли вирус, но проснулась я с температурой 38+. Для меня это страх и ужас, ибо я была очень ответственной (читать тупенькой) девочкой, да и волокита с пересдачей- такое себе удовольствие. Я обратилась к Гуру... На что она воодушевилась:"есть волшебное средство! Вообще безотказное! Сейчас!". Порывшись в аптечке, она дала мне 3 куска каких-то разных таблеток, с заверением, что это исцелит даже смерть (ну прям философский камень на минималках). Я выпила, даже не сомневаясь (да друзья, я знаю как это умно).

Практически сразу мне полегчало! Температура спала, голова прояснилась, и я, собрав карандаши с планшетом, двинула в колледж. Место учебы было в 5-7 минутах ходьбы. Разложив свои вещи, заняв лучшее место, я стала уже прикидывать как рисовать этот побитый жизнью бюст Венеры, как вдруг... Моё сердце бешено забилось, а тело покрылось липким потом, сознание затуманилось, появился тремор. В моей голове появилась только одна мысль:"надо срочно домой! Иди домой!". Я молча встала, бросила половину вещей в аудитории и пошла. Преподаватель что-то говорил вслед про необходимость разрешения покидать аудиторию, а я просто шла. Я не знаю почему никто не остановил меня, не попытался помочь, ведь живые мертвецы могли легко принять меня за свою)

Каким-то образом я дошла до дома и легла. Градусник показал мне 34.5. Я безумно хотела спать. (Сейчас-то я знаю, что надо было ещё в шараге скорую набирать, но тогда об этом не думалось.) Я прикрываю глаза, но что-то резко цепляет мой взгляд. Да это же бюст Венеры, который укоризненно смотрит на меня из-за одеяла! Я поворачиваю голову и какое-то время мы смотрим в глаза друг другу, пока этот образ не превращается обратно в подушку. "Хм, вот это проглючило" подумалось мне. Я продолжила засыпать. Но помешал яркий свет. Открыв глаза, я увидела прекрасные альпийские луга. Мне стало так легко и спокойно, а кто-то невидимый шёл рядом  и будто всё это показывал. А я думала: "Вот, где хотелось бы остаться. Идеальное место... Стоп! Что за?!". Я открыла глаза всё в той же кровати. Состояние было таким же поршивым, как и до Альп. Но сон-то всё излечит! И я закрыла глаза опять... И вот я опять стою в этом бушующем море трав возле обрыва и одинокого дерева. Кто-то невидимый даёт мне дудочку (ну прям утютю милота, да?), И я играю. Чудесная мелодия разносится по всему необъятному пространству, но вот опять в моей голове:"подождите-ка!" И "Дяденька, ну пожалуйста, отпустите меня. Пожить хочу"- невидимке.

Звук хлопающей двери меня поднял. Это пришли соседки и позвали пить чай. Я заставила себя встать (было уже гораздо легче). Чай меня оживил окончательно, температура остановилась на 37+(жить можно). Гуру не верила в мои галлюцинации, да и вообще отрицала свою причастность к ухудшению моего самочувствия. Что это были за таблетки тоже уже не помню, скорее всего мощные жаропонижающие.

Экзамен по рисунку я сдала через пару дней, это оказалось не проблемой, конечно же.

Мораль и так всем ясна. Не болейте.

Конец рабочего дня. Я сидел расслабленный в ординаторской, не спал полутора суток, лечил женщину с инфарктом миокарда, выполняли трамболизис, ночью кардиохирург устанавливал временный водитель ритма. Тяжеленный инфаркт. К сожалению, она погибла.

Вот вот и пора домой. И тут звонок, вот всегда так, по закону подлости- ты хочешь домой, судьба злодейка ржет и подкидывает новую задачу.

- Подойдите пожалуйста, в рентген кабинет, надо определиться в какое отделение перевести больную.

" Ну что за вопрос? Ну я же не начмед, не диспетчер, я устал и хочу домой" . Примерно такие мысли были у меня, хотя и не помню, возможно, моя мысль была куда более жесче, однако, подавив раздражение, я сказал, что распределением пациентов не занимаюсь, ну не мое это дело.

Вы думаете, от меня отстали? Конечно же нет, попросили оценить состояние на скорой помощи. Видимо в тот момент я был не шибко расторопен и заглянув в машину, не обнаружил пациентки.

Бурча про себя, что сегодня явно не мой день, я все же предпринял попытку ускользнуть, но нет, достали и я поплелся в отделение. Женщину положили в палату интенсивной терапии.

Я с большим уважением к коллегам отношусь, к терапевтам особенно, это действительно тяжелый труд, надо быть семи пядей, чтобы знать все терапевтические хвори, да и работой они завалены, их донимают пациенты и родственники, они носят работу на дом, пашут, пишут, лечат. Но вот в данном случае, вопрос про пациентку стоял в корне не верно.

Больная была наша, реанимационная, более того - умирающая. Ее нашла дома социальный работник, лежащую на кровати, хватающую воздух ртом.

На рентгенограмме левое легкое устранилось от акта дыхания полностью, второе легкое еще частично фильтровало кислород сквозь пораженные альвеолы. Ранее перенесла модную нынче болезнь COVID19.

Я когда ее увидел, она была уже в безсознательном от гипоксии состоянии. Вен нет. Воткнул в поключичную вену катетер и безо всяких анестезий произвел интубацию трахеи и перевел на искусственную вентиляцию легких.

Мы, в том числе и я, думали, что жить женщине в достаточно преклонном возрасте осталось считанные часы. Однако, организм превыкший к хронической гипоксии, благотворно отозвался на повышенную порцию кислорода и на следующий день пациентка открыла глаза.

А сердце, хоть и пожившее не малую жизнь, не собиралось останавливаться, прокачивало эффективно и ритмично очередную порцию крови с кислородом.

На вторые сутки, я перевел ее на вспомогательный режим вентиляции, давая возможность, дыхательным мышцам поработать на организм, на практически каждый вздох пациента, умная машина откликалась и помогала. Мы начали кормить пациентку через зонд. Зонды самая нелюбимая тема в моей работе, если больной в сознании, то способен проглотить неприятный шланг, морщась, гэкая, бекая, но глотает, а если он не в себе, но в относительном сознании, то это превращается в пытку для врача и пациента.

Несчастный не может сообразить- что в него лезет, он сопротивляется, сжимается, дергается, врач же, толкает и так и эдак, но проклятый шланг все время норовит свернуться в ротовой полости. Лучше коматознику или под анестезией этим заниматься, можно хоть в рот залезть и направить питательную трубку в желудок. Так и с этой женщиной, получив дозу кислорода, включились мозги, правда не на полную катушку, а так, чутка, при этом- кормить надо? Надо! Это вопрос выживания. Вы можете написать- есть жи вена, туда и корми. Но нет, вена, это принудительное использование препаратов и далеко не факт, что эти самые препараты ей пойдут на пользу, мы то думаем, что будет хорошо, однако организм может сказать обратное. А вот кишечник, печень, способны отфильтровать, полезное от ненужного и нет лучшего питания, чем хороший борщ с навариствм мясом, нежной фасолью и рассыпчатой картохой. А всякие аминокислоты, углеводы, жиры, влитые в организм пациента, есть лишь необходимость, на время невозможности кормления. Борщ через зонд не пролезет канешь, но сбалансированные смеси влетят.

Ко всему прочему- подключичный катетер пришлось временно сменить на бедренную, любимую наркоманами, вену. Так бывает, свертывающая система работает в напряженном режиме и вроде гепаринят линию, однако она тромбанулась.

Следующие двое суток старушкой занимался мой коллега, она у него очнулась, однако силы временно оставили ее и самостоятельно она дышать не могла, поэтому он настроил аппарат так, что он откликался на каждый вздох женщины и додыхивал в нее смесь. За сутки силы вернулись и через сутки удалось отлучить от аппарата исскусственной вентиляции.

Сейчас она сама кушает, разговаривает, слаба, но живет. Она меня узнала, приятно видеть радующуюся жизни пациентку. 

https://doktorbel.livejournal.com/825100.html