Клетка для танцев. 4. Куриный супчик⁠⁠

Марго не могла сразу же уйти с работы, мне пришлось подождать ее часа два. Я сидела, забившись в свой угол, накачивалась «маргаритой» и старалась не смотреть в сторону клетки для танцев… Когда Элли ушла отдохнуть, Ася осталась одна, потом ее заменила третья девушка. На нее (это была незнакомая высокая шатенка) мне смотреть и вовсе было неинтересно. Новенькая танцевала неплохо, но уж, конечно, не так, как Элли, никто не умел так, как Элли, никто не стоил и половинки ее ногтя.

Можно ли так зациклиться на человеке?

Можно.

Наконец Марго освободилась, передоверив часть обязанностей младшему менеджеру, и мы отправились к ней. Вечер завершался неожиданно.

Она жила рядом с клубом, нам даже не пришлось никуда ехать. Марго специально снимала квартиру рядом с работой. Это была вполне приличная однушка, не блещущая таким порядком, как жилище Листовского, но все же чистая и уютная. Огромная кровать посреди комнаты, крошечная кухня…

Пока мы шли, мне, несмотря на опьянение, казалось, как будто Марго хочет у меня что-то спросить, но словно не решается сделать это… Может быть, она просто боялась меня оттолкнуть.

И когда за нами закрылась дверь, она сказала:

– Зачем ты сделала это?

– Что?

Я в изнеможении упала на кровать. Как же я устала. Маман, Листовский, Элли в антикафе, Элли в клубе… Два с лишним часа долбежки по мозгам. Все. Бобик сдох.

– Зачем ты предложила пойти ко мне?

– Ну… мне казалось, ты этого хочешь.

– Предположим. Но это была твоя инициатива.

– Не знаю… Мне уйти?

– Конечно, нет, – она присела рядом, внимательно вглядываясь в мое лицо. – Я просто… не понимаю… Я вообще тебя не понимаю.

– Да чего тут понимать-то… – я попробовала рассмеяться.

– Ты же еще страдаешь по своей несчастной любви…

– И что?

– Тебе скучно? Ты это просто от скуки сделала?

Я рывком поднялась с кровати.

– Зачем ты это сейчас сказала? Мне уйти, да? Ты хочешь, чтобы я ушла?

– Нет, нет, постой…

Она поднялась вслед за мной. Взяла мои руки в свои.

– Постой… не надо. Ты будешь есть? У меня есть суп. С курицей.

– Ах, с курицей… С курицей – это серьезно. Давай.

Марго шуршит на кухне, и я чувствую, как все больше и больше пропадает у меня ощущение реальности происходящего. Мне никогда прежде не приходилось видеть Марго дома… за такими повседневными, обычными делами. Мне казалось, будто она живет в клубе… Она и была для меня составной частью клуба, его душой… Гораздо больше, чем Элли, как ни странно, хотя Элли всегда была на виду, в центре, а Марго нет.

Но Элли я видела в постели, в ванне, на кухне. Марго – никогда.

– Пойдем кушать, Ирен.

Как ласково она это сказала.

И я подчиняюсь.

Суп хорош. Золотистый, дымящийся. Его даже не портят кругляшки моркови и склизкий вареный лук… А может быть, просто я такая голодная. И хлеб у Марго тоже вкусный – черный, на солоде замешанный хлеб.

Я доедаю суп, благодарю, Марго убирает тарелки в посудомоечную машину и спрашивает:

– Дать тебе ночную рубашку?..

Предложение вгоняет меня в ступор.

– Рубашку?

– Да, рубашку, – она внимательно на меня смотрит. – Тебя что-то удивляет?

– Не знаю.

– Какая же ты неуверенная.

И она действительно достает из шкафу рубашку – такая, наверное, была у моей бабушки, огромная, длинная, безразмерная, похожая на пижаму рубашка. И, должно быть, на моем лице написано недоумение, потому что Марго говорит:

– Что-то не так?

А когда я молчу, вздыхает:

– Садись-ка рядом. Вот сюда… Ты что, правда думала, что я хочу тебя тупо трахнуть?

– Ну… возможно…

– Ирен… Почему ты обо мне так думаешь?.. Или… или ты так думаешь обо всех?..

Но я снова молчу, и тогда она говорит:

– Ирен, между людьми бывает не только это… Не все отношения ведут к постели… Кто тебе внушил, что это так?.. Ты будешь надевать эту рубашку или нет?

– А как ты хочешь?..

– А у тебя есть вообще свое мнение? Ты хоть когда-нибудь поступаешь самостоятельно? Тебе хочется чего-то самой?

– Да, – тихо отвечаю я. Так тихо, что едва слышу сама себя. – Я хочу Элли…

– Послушай… я понимаю, это больно. Но тебе не нужна Элли! Я знаю ее. Элли никого не любит. И ты не любишь ее.

– Откуда тебе знать…

– Ты просто зациклилась на ней, потому что она играла тобой, то отталкивала, то приближала… Она всегда так делает… Ну я же знаю. Я все это видела. Ей просто доставляет удовольствие… мучить других.

– Ты не можешь этого знать… Или ты сама?.. Ты тоже?

– Нет. Я не западаю на людей такого типа. Я их отлично знаю. Это конченые эгоисты. С ними нет смысла связываться.

– Мне было хорошо с ней.

– Сколько? Осенью? Три несчастных месяца? Брось. Ты все это выдумала. Это не любовь… Просто глупость. И зависимость.

– Ты не можешь судить…

– И она постоянно тебе изменяла!

Я не замечаю, как начинаю плакать. Боже… Кажется, этот разговор зашел не туда.

– Ну это же Элли! Она не умеет по-другому. Ну… не плачь. Не плачь. Все будет хорошо.

Но эти слова бесполезны. Бесполезны любые утешения. И я не могу спорить с Марго… не могу, потому что знаю, что она права.

Элли ничем не лучше Листовского. Вот только к Листовскому я была равнодушна.

– Твоя проблема в том, что ты притягиваешь ненормальных людей. Не знаю, почему это так.

– А ты… ты сама нормальная?..

– Я нормальнее, чем другие… Поверь.

– И… и что ты предлагаешь?..

– Ложись спать. А если ты когда-то еще захочешь сюда прийти, приходи… Я всегда тебе рада.

– Ты правда так считаешь?..

– Ну конечно, глупенькая.

И я ложусь в постель, так и не надев дурацкую бабушкину рубашку. И, наверно, глубоко в душе я немного разочарована… Видимо, я в самом деле считаю, что между людьми бывает только одно… и что если я не нужна физически, то значит не нужна вообще. А почему так, это мне неизвестно.