Tushenka

Tushenka

Пикабушник
882 рейтинг 7 подписчиков 14 подписок 9 постов 0 в горячем
Награды:
10 лет на Пикабу

Сказка

Писал пару лет назад для хорошей подруги

Итак.Давным давно произошла одна невероятная история.Многим она покажется не правдивой,фантастичной,но это было на самом деле.
Далеко-далеко в океане существует остров,который не отмечен ни на одной мореплавательной карте.Для людей он не существует.Но для его обитателей он вполне реален.Его обитатель очень странны.Это не люди и не какие-либо мифический животные и существа.Вы удивитесь,но его обитатели...Лампочки.Да-да,обыкновенные Лампочки.
Хотя,как сказать обыкновенные...Каждая Лампочка обладала своим уникальным даром.Некоторые светили ярче солнца,другие безошибочно определяли стороны света,большинство просто имело какую-либо окраску.Но наш рассказ не о них.Наш герой-это самая Маленькая Лампочка на острове.Она была очень маленькой,светила слабее всех и не могла как-то выделиться.
Другие Лампочки над ней насмехались и никто не хотел с ней дружить.Лампочка часто грустила из-за этого,ведь поговорить она могла лишь со Звездами,дальними родственниками Лампочек.
И вот,однажды,Лампочке надоели насмешки других,и,смастерив из половинки кокосовой скорлупы лодочку,она отправилась в плавание по океану.Её ждали страшные испытания:штормы,ураганные ветры,акулы,дождь.Лампочка вынесла все,ведь она была очень смелой и отважной.
После этого долго путешествия Лампочка пристала к какому-то берегу.Обессилившая,она упала на берег и лежала там,глядя на небо.Но и на берегу её испытания не кончились!Чайки пытались её разбить,люди не замечали Лампочку,ведь она была очень маленькой и чуть не давили её своими ботинками.
Лампочка уже совсем отчаялась обрести друзей и счастье,но вдруг к ней подошел маленький мальчик и взял в руки.Лампочка очень удивилась этому.Её положили в карман и куда-то понесли.
Когда же её вытащили из кармана,она оказалась в большом,светлом и уютном доме.Мальчик поднес её к своим глазам и Лампочка увидела,что этот мальчик тоже очень маленький.Она обрадовалась этому,подумав,что обретет в нем друга.
Мальчик понес Лампочку в гостиную и положил там,а сам убежал переодеваться.Его мать,увидев Лампочку,хотела её выбросить,но Мальчик прибежал обратно и не позволил ей сделать этого.Он отобрал Лампочку и унес к себе в комнату.Там он вкрутил её в маленький светильник и Лампочка засияла,как никогда!
И хоть её свет был все же не таким ярким,как у других,но он был мягким,приятным и согревающим.Лампочка была счастлива и делилась этим счастьем со своим другом-этим маленьким мальчиком.
Показать полностью

Факельное шествие

Самая северная железная дорога в мире - Норильск - Дудинка. Ее клали стройбаты к 50-летию Великого Октября. От сдачи в срок зависел дембель. Качество соответствующее.

Это 69-я параллель. Снег ложится в сентябре. Вечная мерзлота.

В июне верхний метр оттаял, насыпь просела волнами, рельсовые пролеты повисли в воздухе. Социалистический сюрреализм.

Мы вели подъемку. Просыпку, пробивку, рихтовку, штопку. Когда ломался компрессор, вместо вибратора били чуркой. Когда не давал детальной точности огромный японский бульдозер, гребли студенческим: один упирается совковой лопатой в гравий, а двое тянут за концы провода, привязанного к ручке над совком.

Так вдобавок раз в неделю дрались со стройбатом, стоявшим дальше к порту. Классовая вражда: прораб заставлял их переделывать, сравнивая с нами. А они посильно халтурили под дембель в сентябре.

И чрезвычайно раздражал сухой закон. Здесь тебе не пустыня: чем предохраняться? Дождь, хмарь, мокрые ноги. Поэтому пили спирт: одну бутылку спрятать легче, чем две с половиной. Поллитра питьевого магазинного на четверых - и потеплело. И дешевле выходит, кстати.

От этой жизни мы к концу работ засуровели. Под аккорд приходилось ломать и двенадцать часов тоже. Подустали, огрубели и озверели. Еще и жрать вечно хотелось - чего-то со снабжением не додумали, мало было. И спалось в полярный вечный день беспокойно.

В последний вечер мы сложили костер из лопат и носилок и злобно пели: "От злой тоски не матерись, сегодня ты без спирта пьян". Поддали и упали. И утром уехали по штопаной рихтованной дороге в Норильск.

Мы полагали что? Погулять по цивилизации, посидеть в кафе, поклеить девушек, возможно даже сходить в кино. А к вечеру - в аэропорт - самолет - Ленинград. Здравствуй Невский, здравствуй Кировский, альма твою матер. Но было над нами культурное руководство.

Никто и ахнуть не успел, как под лозунгами культурно-спортивного праздника ССО всех загнали на городской стадион. Пара-тройка тысяч рыл со всего Таймыра. Ленинградские, московские и красноярские отряды.

А над стадионом - приветствие размером с дирижабль: "Ударно поработал - культурно отдохни!" И нас культурно строят по четырем сторонам полужиденького футбольного поля. Равняйсь - смирно. "А сейчас откроется праздник чего-то северного и посвящение всех в заполярники". Или иная подобная глупость.

Однако приближается вертолетное стрекотанье. Показывается вертолет, нарядно раскрашенный в бело-голубые цвета санавиации. Зависает над стадионом. И явно намерен садиться прямо на поле промеж нас.

Аппарат тяжелее воздуха - это всегда романтично. И когда он приземляется вот рядом с тобой - это завораживает. И мы, задрав головы, следим и радуемся.

В лица подул сверху ветерок, и этот ветерок крепчал. Лопасти свистели, мотор гремел, вертолет оседал в воздухе, как яйцо с крысиным хвостом. Вихрь рвал волосы, широкий смерч закрутился на стадионе, под вертолетом вздымалась пылевая воронка, полетели брызги, комья грязи залепили нам форму и лица, ураган сек глаза мелкой дрянью, мусорная взвесь рвалась в легкие и забивала рот. Вертолет сел и заглушил двигатель. Тогда стал слышен звук, и от этого вышел конфуз. Звук был хоровой, раздраженный и матерный.

Из вертолета вышла великовозрастная сексуальная Снегурочка и покачнулась от выражений. За ней выбрался Дед Мороз и показал кулак. В вертолет запустили камнем. Летчики в блистере виновато разводили руками. Праздник начался.

Сначала отличившихся награждали кусками никелевой руды на полированных подставках с геройской надписью. Мне тоже достался. На улице я подарил его девушке, пытаясь познакомиться.

Потом начальствующие уроды решили заставить нас спортивно бегать и прыгать, и мы спортивно побежали и запрыгали вон с их поганого стадиона, не интересуясь дальнейшими удовольствиями.

Кафе, столовые, рестораны и магазины Норильска были оккупированы стройотрядами. Норильск - матерый город, стоящий на костях зэков, он разное видал, но в тот день мы выпили там все, что лилось и горело.

А к вечеру праздника был назначен парад. Торжественный проход колонны по улице Ленина: центральной, как положено. А в начале и конце парада расчетливые негодяи назначили перекличку, и вот по этим спискам будут сажать потом в самолеты. А неотмеченных - в последнюю очередь, завтра-послезавтра. То есть: в начале улицы собрались все.

Перекликали и отмечали долго. Стало холодно и совсем холодно. Посыпался мокрый снег. Смеркалось. Стояли злые.

Подъехали два грузовика, и нам стали раздавать факелы. Палки как перекладины шведской стенки, на конце жестянка с ветошью, пропитанной мазутом. "Не сметь зажигать без команды!!!"

Мы околели, пока дали ножку в темноте. "Зажигай!" - скомандовали самочинные голоса вдоль колонны. Зачиркали спичками и стали прикуривать факелы друг от друга. Злость высекала оживление.

Настроение подскочило. Борьба за огонь! С факелами в крепостные ворота! Факельцуг! Лица в пламени, мрак по сторонам!

Мы выровняли шеренги по четыре и даже ударили шаг, оттягивая носок и печатая всей подошвой. Рука с факелом - впереди плеча. Неким образом спины выпрямились в прусской выправке. Левые руки сами собой легли на пряжки ремней. И звонкий дурашливо-молодцеватый фальцет взлетел:

- Айн, цвай, линкс! Линкс! Линкс!

И невидимый хор вторил глухо:

- Линкс! Линкс!

Ноги били в асфальт, как пушечное буханье. Подбородок вверх, глаза вперед. Дымные тени факелов метались по стенам. Народ встал и смотрел молча.

И тут произошло неожиданное для нас самих.

Вдохновенный голос завибрировал и запел со злым восторгом:

- Зи-иг?..

И колонна рявкнула одной глоткой:

- Хайль!

- Зи-и-иг?!

- Хайль!!!

- Зи-и-иг???!!!

- ХАЙЛЬ!!!!!!

Город оцепенел. Мы маршировали, как на параде германской хроники. В единый дух, в единый шаг, в единый порыв.

- Дрожите, дряхлые кости!

- Народ! Партия! Вождь!

Образованные филологи и историки знали, что выкрикивать.

На углу киоск стоял близко к мостовой - его опрокинули и отшвырнули мигом. Сделавший замечание смельчак вмазался в стенку. Зазвенела разбитая витрина. Факельная колонна сметала все на пути. Именно так нам хотелось о себе думать.

Местная молодежь умирала от счастья и зависти.

В грозном молчании колонна продолжила шествие. Начальство задыхалось в истерике и бегало, меча пену. Но пресекать было уже нечего.

Мы били шаг через безмолвный город и знали за собой силу сделать с этим городом все, что захотим. Интересное чувство.

Потом гасили факелы в лужах, да сами уже гасли, и закидывали в грузовик; и выслушивали вопли, что охренели, из комсомола вон, всем молчать, если узнают в Ленинграде - сами понимаете. Потом в аэропорту спали на полу, на лестницах и подоконниках. Потом летели в Ил-18, молочно-сером от табачного дыма, на ощупь выхлестав все спиртное у стюардесс. Потом шлялись по солнечному Ленинграду с гитарами и бутылками.

Но это факельное шествие помнилось прочно.

Михаил Веллер "Мишахерезада" 2011
Показать полностью

Героем может быть каждый

Альфред Чех был назван Гитлером «маленький герой». Ему было всего лишь 12, когда камеры немецкой кинохроники запечатлели знаменитый кадр, где его за щеку треплет вождь нацистов, после церемонии вручения ему Железного Креста, медали, выдаваемой за высокую храбрость.
Это было отражено в зернистом, черно-белом пропагандистском фильме, который был снят на 56-летие Гитлера в апреле 1945 года. Он содержит последние кадры, где нацистский лидер еще жив. Спустя десять дней после съемок фильма, глава третьего рейха удалился в заднюю комнату своего бункера и пустил себе пулю в голову.
Сегодня 72-летний Альфред Чех живет в Рейнской области. Он все еще хорошо помнит те моменты, которые были 60-т лет назад, когда он встретился с Гитлером в первый и последний раз. «Мне было только 12, но фюрер пожал мне руку, потрепал по щеке и сказал: «Так держать!»-говорил Чех,-«Я конечно же чувствовал, что совершил нечто замечательное».
Тогда Альфред Чех был в Юнгфольк, движении, созданном в 1936 году для членов нацистской партии, которые были еще слишком молоды для Гитлерюгенд. Членами Югфольк были дети в возрасте от 10 до 14 лет. Отряды их были разбиты в битвах против Красной Армии, тысячи из них погибли.
В тот день, 20 апреля 1945 года, 19 мальчиков из Юнгфольк, собранных со всех сторон немецкого рейха, маршировали перед Гитлером у его канцелярии. Для пропаганды они были составлены в шеренги и получали личные поздравления от Гитлера за храбрость при защите Отечества.
Свой подвиг Альфред совершил за неделю до этого. Его дом в Силезской деревне Голденау был близко к линии фронта. Однажды он увидел группу немецких солдат под огнем, раненых в результате русского обстрела, он взял телегу своего отца и помчался на помощь.
В первый выезд он привез 8 раненых. Во второй раз еще 4. «Даже в свои 12-ть я был активным сторонником Гитлера»,-говорил Чех. Но также добавил: «Я вытащил солдат из-под огня противника, из чувства долга к моим землякам, я делал это не ради Гитлера. Если бы в подобной ситуации были русские или польские солдаты, я поступил бы точно так же. Через несколько дней после подвига на ферме Чехов появился немецкий генерал. Он сказал, чтобы их сын готовился к поездке в Берлин.
«Моя мать была категорически против этой идеи»,- говорил Чех-«Она боялась, что по дороге со мной что-то случится. Но отец выступил на моей стороне, поэтому я поехал». Альфреда доставили на военном самолете в Берлин, который в этот момент уже сотрясала тяжелая артиллерия Красной Армии, Британская армия была уже близка к Гамбургу, а американцы достигли реки Эльбы. Но некоторые нацистские «зубры» подняли флаги со свастикой для празднования дня рождения Гитлера.
В городе скрывалось уже до 40000 немецких дезертиров. Военная полиция и отряды СС вели на них охоту. Большинство зданий были разбомблены до основания, в паузах между воздушными налетами из подвалов выходило население, преимущественно женское, и становилось в длинные очереди за едой. Даже в знаменитом берлинском зоопарке выжившие животные голодали. Некоторых из них съели.
После приземления юный Альфред вместе с другими, совершившими подвиги, детьми и подростками из Юнгфольк, принял душ и обильно позавтракал. Затем им выдали новую форму и построили в шеренгу внутри сада канцелярии. Они ждали Гитлера. Артур Аксман, лидер молодежи Рейха сказал им, что когда прибудет фюрер, они не должны приветствовать его в нацистском салюте. К появлению Гитлера готовился и отряд из операторов кинохроники German Wochenschau.
Гитлер появился. Кинохроника показывает его воротник, который был нехарактерно поднят, его усы, которые были уже седыми и его крепко прижатую к спине руку, которая к тому времени неудержимо дергалась. Гитлер был слишком немощен, чтобы самому приколоть Железные Кресты на гимнастерки мальчиков. Эту работу за него выполнил Аксман. Когда Гитлер проходил вдоль шеренги мальчиков, он остановился напротив Альфреда и сказал ему: «Вы самый молодой из всех, Вы не боялись, когда спасали солдат?». Чех ответил ему: «Нет, мой фюрер!»
После церемонии награждения, мальчики с их новыми Железными Крестами, приколотыми к гимнастеркам, прошли с с фюрером в его бункер. Там был дан обед. Во время обеда Гитлер спрашивал их об опыте войны и каждого спросил хочет ли он вернуться домой или на боевой фронт. Альфред, как и все остальные, ответил: «На фронт, мой фюрер!»
Даже если бы Альфред тайно захотел попасть домой, у него ничего бы не вышло. Голденау к тому времени уже был занят советскими войсками. Ему ничего не оставалось кроме как отправиться воевать на фронт, который находился на территории современной Чехии.
«Все солдаты регулярной армии приветствовали меня из-за моего Железного Креста»,-вспоминал Альфред. Но один раз после боя он столкнулся с подавленным солдатом вермахта, который просто сказал ему идти домой. Но маленький герой Гитлера остался.
Тем не менее, в конце апреля 1945 война закончилась для Альфреда. Он получил ранение в легкое на фронте. И до сих пор страдает от последствий ранения. Ему удалось выжить в суровых условиях концлагеря в Чехословакии. Только в 1947 году его выпустили и разрешили вернуться домой. Голодный 14-летний мальчик прошел всю дорогу от Праги до дома своих родителей в Галенау, которое находилось уже в Польше, пешком.
Когда он попал туда, то узнал, что его отец пропал без вести. В фанатичной, последней отчаянной попытке сдержать наступление Красной Армии, нацистское руководство отправило в бой не только таких мальчиков, как Альфред, но и старых ветеранов Первой мировой войны, чтобы сформировать последнюю волну сопротивления. Отец Альфреда был среди них, в последние дни войны он был записан в Фолксштурм, аналог британского ополчения, и брошен в бой против опытных советских войск. Его тело с пулевым ранением шеи было найдено только спустя 3 месяца.
Молодого Альфреда стал преследовать его Железный Крест, которым он когда-то, пусть и недолго, гордился. Его фотография в Wochenschau с Гитлером, который вручает ему этот крест, позволила легко его идентифицировать. Полиция пришла к нему с ордером на арест. Когда они обнаружили дома фотографию его награждения, то заставили его сестру сорвать её со стены и съесть. Тем не менее, Альфред был лишь допрошен полицией и отпущен на свободу.
С тех пор Альфред Чех был членом быстро сокращающегося немецкого меньшинства в коммунистической Польше. Тысячи немцев уже бежали в Силезию, что бы убежать от Красной Армии. Их дома и усадьбы были заняты поляками, направленными туда Сталиным из восточных польских территорий, аннексированных Советским Союзом. Немцы не любили своих новых польских хозяев территории. Все население подвергалось дискриминации в холодную войну вплоть до 1980-х годов.
Но Альфред чувствовал, что у него нет другого выбора, кроме как остаться. Он стал шахтером, женился и стал слать бесконечные просьбы к властям о том, чтобы его выпустили в Западную Германию (ФРГ). Польские власти в конце концов выпустили его, после того, как он внял совету друга и вступил в коммунистическую партию.
Альфред Чех эмигрировал в 1964 году. Он поселился в Рейнской области и зарабатывал себе на жизнь рабочим на стройке. В настоящее время он живет за счет пенсии и имеет 10 детей и не менее 20 внуков. Он выкинул свой Железный крест , прежде чем был захвачен в Чехословакии в 1945 году. Старьевщик продал ему новый, который он использует в настоящее время , чтобы позировать для "исторических фотографий" Все же он все еще имеет "изображение" себя как самого молодого героя Гитлера. Она аккуратно висит выше клетки с попугайчиками в его гостиной.
«Когда я был маленьким, я немного размышлял, я просто хотел что-то сделать для своей Родины»,-сказал он. «Я не думаю, что это было безумно, послать детей в сражения. Это была война».
Показать полностью
Отличная работа, все прочитано!