Непокорённые
Ты слышишь звуки метронома,
И понимаешь, что ты жив.
Тебя спасли тогда, малого,
В машину жизни посадив.
Ты был так сильно благодарен,
Что сохранил в живых себя.
Когда сказали: “Этот парень”,
Взглянув украдкой на тебя.
Ты понимал, что много жизней
Хранит блокадный Ленинград.
Хотя он с виду был безжизнен,
Там судеб был огромный ряд.
Все, что ты помнишь о прошедшем,
Огромное желание есть.
Перед глазами трупов много,
Количество каких не счесть.
И с той поры при виде санок
Ты начинаешь слезы лить.
Ты представляешь, как их тянут,
А в них твоя сестра лежит.
Лежит там тихо и безмолвно,
Ей голод больше не страшон.
А мать сказала хладнокровно:
“Сестра уснула вечным сном.”
Ты помнишь ужас “пеленашек”,
Которых видел ты везде.
Ты помнишь шкурки от картошек,
Они были тогда в еде.
И голос добрый, очень нежный
Звучал по радио тогда,
Казалось, будто он волшебный,
Он отвлекал тебя всегда.
Спасибо, Олечка, большое!
За добрый дух твоих стихов,
Без них скончался я б в неволе,
Без тех красивых теплых слов.
Бытует мнение в нашем мире,
Что человек мудрей зверей.
Не дай вам Бог застать то время,
Какое видел каждый день.
Но среди всех были святые,
Что крошки не поклали в рот.
И чтобы дети были живы
Он всё своё им отдает.
И много ангелов небесных
Хранит блокадный Ленинград.
Жаль, что они все безызвестны,
Они достойней нас в стократ.
А сколько душ на Пискорёвке
Хранит сырая Мать - Земля.
А ты успел по Ладожовке,
Земля тебя не забрала.
Её зовут Дорогой жизни,
Понятно, думаю, за что.
Спасибо дорогой отчизне,
Что защищала та её.
Полуторка моя родная,
Ты всех спасала нас от бед.
Ведь ты ввозила в дни страданья
Благословенный сдобный хлеб.
Как только все ты отдавала,
В тебя грузили много душ.
Износа милая не знала,
Но не могла вместить всех нужд.
И вот ты едешь ночью темной,
А фрицы, прямо над тобой.
Они пикируют, как птицы,
Чтоб разбомбить наш путь святой.
И ты, зажмурившись от страха,
Мечтаешь только об одном,
Чтоб рядом с вами была мама,
Но мамы нет, лишь вы вдвоём.
Как много боли и страданья
Блокада людям принесла.
Она для нас - напоминанье,
Что все равны: и ты и я.
Что все мы равны перед Богом,
И нужно быть всегда людьми.
Не нужно отдавать тревогам
Свой разум с счастьем, ты пойми.
По одному мы как солома,
Но вместе - крепкий монолит.
Блокадник, помнящий родного,
Чужого сына с Петрогородских.
Он отдавал тебе все крохи,
Что были выданы ему.
Он делал все без подоплеки,
Стремясь помочь тому сыну.
Ты не забудешь его подвиг,
Благодаря ему ты жив.
И жизнь свою теперь наполни,
Чтоб он в тебе продолжил жить.
А в это время вдоль Европы
Звучал красивый Мендельсон.
У нас трещали пулеметы,
Мы те, кто не был покорён.