Утерянная вера⁠⁠

Через месяц после свадьбы Маша заметила у себя первые признаки беременности, о чём тут же сообщила мужу. Юра немного натянуто улыбнулся и ничего не сказал. Столь спокойная реакция удивила и немного обидела. Она в нетерпении ждала его весь день, приготовила праздничный пирог, накрасилась, надела лучшее платье. Зажгла три свечи (ведь их теперь трое) и рассыпала по комнате лепестки роз. Но Юра пришёл поздно, долго расшнуровывал ботинки в прихожей и прямо оттуда отправился в ванную комнату. Ещё минут десять Маша сидела за столом ожидая, когда он закончит водные процедуры и наконец зайдёт в гостиную.

Когда он вошёл, свечи на столе дрогнули от сквозняка золотистыми огоньками, две тут же погасли, а пламя третьей заколыхалось в неистовом танце.

— Ты чего в темноте? — холодно спросил Юра и, нащупав выключать, взорвал сумерки комнаты яркой вспышкой света. Романтический вечер был разрушен обыкновенной лампочкой Эдисона.

Она долго не могла уснуть, пытаясь убедить себя в излишней подозрительности. Слабый, но удушливый аромат дешёвеньких духов «Люсьен А», исходивший от спящего рядом супруга, раздражал. Такими же духами пахла уборщица, которая мыла полы в их подъезде. Будь Мария в обычном положении, она скорей всего и не почувствовала бы никакого запаха, но беременность обострила нюх настолько, что она легко различила и сладкий запах духов, и терпкий аромат геля, которым пытался отмыть пропахшее тело муж. Всю ночь она мучилась догадками, так и не уснув, а когда прозвенел будильник, и Юра заёрзал под одеялом, Маша, не выдержав, спросила:

— Почему от тебя пахнет женскими духами?

— Разве? — растерялся спросонья Юра. — Это всё секретарша, вечно выльет на себя флакон духов, провоняет всё вокруг. Въелось, наверное.

С тех пор прошло полгода, со своей лучшей подругой Маша больше не встречалась, мысли были заняты другим, в животе рос и набирал силы их с Юркой сынок. То, что это сын, показало ультразвуковое исследование.

Воодушевлённая Мария несла домой радостную новость, когда на пути ей повстречалась красавица подруга. Взгляд чёрных глаз оценивающе пробежал по фигуре беременной и, вспыхнув холодным блеском, пригвоздил Машу к месту.

— Привет! — растеряно пролепетала Маша.

— Привет! — улыбаясь, ответила Наталья.

Они секунду смотрели в глаза друг другу, как будто играли в «гляделки», но ни одна из них, так и не нашла слов для разговора.

— Ну, я пошла! — с усмешкой бросила Наталья, и грациозной походкой удалилась, оставляя за собой сладкий шлейф дешёвых духов «Люсьен А».

Дома Маша достала из кладовки огромный чемодан, сложила в него все вещи мужа и поставила чемодан на входе так, что вернувшийся с работы Юра всё понял без слов. Она даже не вышла из комнаты. Потом проревела всю ночь, жалея и себя, и сына, и навсегда утерянную веру в людей.

Не обмануться