Дневник Малинина: 25 Марта 1987⁠⁠

Сегодня, как обычно, проверяя свой обшарпанный почтовый ящик, я нашёл небрежно написанную записку, на грязном клочке бумаги. Её размашисто написанный текст гласил: " В 1168 квартире сломались часы, плочу 5 рублёв!", и к дополнению этому апофеозу ошибок и небрежности добавляется рисунок грустного кота с часами. Меня конечно чуть смутила такая высокая цена, но для дорогих часов это в принципе адекватно, но общей адекватностью здесь и не пахнет. Но я инженер, который подрабатывает мастером, и на заказы у меня месяц не выдался, так что взяв свой ящик с инструментами, я отправился на поиски квартиры, потому что этот "художник" номер этажа не указал.

Долго конечно я ходил по старым, вонючим, бетонным коридорам. В Брежневки есть три неизменные вещи: ПостКризис, холод и голод. Особенно на этажах, ниже десятого. Всё что находится дальше, это ледяная бесконечность. На таких этажах жить практически не возможно, точно такая же ситуация обстоит в глубинах коридоров. В таких ситуациях появляется осознания одинокости в Брежневки. Кругом только холодные бетонные стены коридоров с облезшей синей краской. И никого вокруг... Не приятно осознавать, что прелестная, в своей безмолвности тишина, это гарантия того, что пока она есть, ты в своеобразной безопасности. Никто не подкрадётся за спину и не пырнёт заточкой, чтобы забрать твою последнюю банку тушенки, да и она теперь тебе не нужна. Ведь теперь кроме звука быстрого бега, вновь твои уши ласкает лишь тишина и легкий гул коридоров, а потом приходят Жнецы...

Единственным ориентиром, для меня были корявые рисунки котов, подобные что были в записке. Почему он рисует котов? Какой в этом смысл? Может быть, чтобы не заблудиться он придумал себе такой ориентир? По ним, я и пришёл к двери, на которой всё так же был нарисован кот. Стучатся в неё сразу расхотелось. Из под неё сочились "ароматы" разной паршивости. Мой нос сразу уловил запах сырого мяса и гнили. Я себя решил успокоить тем: "Что в Брежневки и не такое унюхаешь".

Не долго думая, я постучал в дверь. В ответ разразилась лишь тишина... Я постучал ещё раз, и сказал что я мастер, пришёл починить часы. Дверь тут же приоткрылась и меня чуть не стошнило, прямо на его перекривлённую морду. Мне в нос ударила жуткая, смрадная вонь. Я кое-как переборол рвотные порывы и подтвердил что я мастер, тогда дверь полностью распахнулась и в дверном проёме показалось костлявое тело. Это был бледно-загорелый мужчина лет 40, но выглядел на все 50. Его скрюченное лицо было всё усеяно шрамами и порезами, а на руке не хватало двух пальцев. Большая часть его тела была усеяна корявыми татуировками. На груди гордо виднелась забавная татуировка с котом бандитской внешности. На трёх пальцах, трехпалой руки, была татуировка: "Влад". При этом пальцев на полную картину ему не хватало, так что двум первым буквам пришлось уместиться на большом пальце. А на двух оставшихся было написано "АД". Это слово полностью описывало обстановку в его квартире. Паркетные полы были вымазаны во что-то, похожее на масло и жутко воняли вяленой рыбой. Везде были пустые бутылки от самогона. На столе, возвышаясь на горе бутылок стояло нелепое чучело кота. С разу в глаза бросалась его приплюснутая морда и тупость в косых глазах. "Прям как у владельца"- подумал я и продолжил осматривать комнату. Посмотрев на потолок, я заметил облепленную паутиной люстру, на которой сидел огромный паук, размером с ладонь, по которому бегали более мелкие паучки. От осмотра его квартиры, отвлёк недовольный хмык мужика, тогда я опомнился и сказал: "Здравствуйте Влад". На что он мне ответил: "Какой нахуй Влад? Я Владим!". Потом он долго всматривался в моё лицо своими прищуренными глазами и резко проговорил "Да проходи ты уже." И завёл меня внутрь.

В квартире гулял жуткий запах смрада. Влад хрипло-гнусавым голосом сказал: "Сюда проходи! Сюда!". И я зашёл на его ужасную кухню. Она вся была заставлена шкафами, которые были забиты до отказа банками маринованного мяса. На потолке одиноко висела мигающая лампочка, а из приоткрытого крана капля за каплей, капала мутная, ржавая вода. Кроме шкафов на кухне ещё была подозрительная дверь. Я заметил как Влад чуть заметно начал волноваться. Он посмотрел на банки, потом на меня и облизнулся. По его телу начали бегать мурашки, а на лбу выступил пот. Его рот неестественно изогнулся в "дружелюбную" улыбку, чуть обнажив зубы. А в глазах загорелся огонёк безумия, его дыхание стало переходить в сопение. Я уже намеревался уйти, но он своей дрожащей, костлявой рукой, сунул мне в лицо свои сломанные часы и крикнул "Чини!". Я сказал: "Мужик, ты охренел? Я ухожу!".

"Эх... Видимо так и останусь я, без своих часиков"- Со вздохом произнёс Влад и ещё сильнее скрючил свою кислую рожу. Направившись к входной двери, я потянул ручку, но дверь лишь издала режущий уши скрип. Когда он успел закрыть дверь? И в этот момент эта мразь ударила меня одной из своих бутылок по голове...

Я очнулся в какой-то душной комнате, привязанный к стулу... Когда я окончательно оклемался и поднял взгляд, меня охватили ужас и рвотные позывы... В этой маленькой комнатушки творился настоящий кошмар... Здесь стояла настоящая, непереносимая вонь. Перед мной стояла старая, деревянная табуретка, вся заляпанная кровью. А чуть дальше чёртова груда изуродованных, гниющих тел. Эти тела были разного размера, были и совсем маленькие-дети. Этот ублюдок жрал детей! Тела были обезображены до ужаса. Некоторые были без рук, ног, пальцев, кистей, с разорванными животами, из которых свисали не съеденные органы. Некоторые тела были без головы. И во всём этом копошились черви...

Я решил не паниковать и осмотреть комнату. Стул к которому я был привязан, находился по центру комнаты. Над дверью висела тусклая лампочка. Я попробовал разорвать верёвку, но всё четно. Меня привязали конкретно, по рукам и ногам. Хорошо, что мне попался тупой каннибал! И я не расторопно начал плевать на лампочку, и с каждым плевком, я старался издать как можно больше шума. После минуты плевков, я как следует кашлянул и набрал как можно больше слюны. Когда радостный, нетерпеливый Влад со ржавым ножом вошёл в комнату, выкрикивая: " я выплюнул всё, что успел накопить на лампу. В итоге, когда я плевал в лампочку, слюна летя до неё успевала остыть и стать холодной, тем самым, когда холодная слюна соприкасаясь с раскаленной лампочкой, из-за перепадов температур на небольших участках, создавались на стекле микротрещины. Такие повреждения ничтожны, но если делать это, на протяжении некоторого времени, результат станет ощутимым. И совершая свой коронный плевок в лампочку, его радостная, удивленная рожа, исказилась, в возмущённую гримасу страха и боли, от попавших в неё осколков лампы. И стало темно...

Воспользовавшись шоком маньяка, я как следует начал прыгать на стуле. Стул-старый, мой вес 89 килограмм. Не трудно догадаться, что будет если я начну прыгать. Мой план сработал! Я избавился от оков на ногах, а Влада одолеть я могу и со связанными руками. Пока я окончательно освобождался, доламывал стул прыжками, Влад, закалившись уполз в другую комнату. От кашля, у него в легких бурлила вода. Он кашлял так громко, что даже тараканы спрятались по углам. Затем, из его рта пошла вода вперемешку с кровью и гноем. Потом кашель стал переходить в смех и гной в его рту забурлил. У него не было некоторых зубов, так что эта жижа текла по его груди и шее.

Доползая до входной двери, закашливаясь и смеясь, Влад демонстративно показал мне ключ, подняв свою трёхпалую руку вверх, ухмыльнулся, продолжая истекать гнойной пеной и засунул эту руку себе по локоть в горло, начал рыгать, но всё-таки ему удалось сожрать чёртов ключ! "Пока не починишь, не уйдешь..."- шёпотом прохрипел он. Интересно как он собирался доставать ключ, если я починю его чёртовы часы? Затем он спросил: "Хочешь знать почему у меня нет двух пальцев?". "Были времена, когда в Брежневки было мало еды."- Всё продолжал Влад, не дождавшись ответа на свой вопрос. "Тогда мне сильно хотелось кушать... Что же мне скушать? И тогда меня осенило! Почему-бы не скушать свои пальчики? Вот так!- И Влад мгновенно оторвал себе большой палец и забрызгал мне лицо кровью. И с криком: "Сладкое мяско!", он вонзил мне нож в плечо. Когда я ударил его в чёртову челюсть. Пользуясь случаем эта гнида меня укусила за пальцы, прикрикивая: "Маринованным, ты ещё вкуснее будешь!".

"Что меня себе подобным сделать хочешь?"- и я вырвал свои пальцы из рта этого психа. "Зачем мне беспалый мастер часов?"- эта тварь огрызалась в ответ. Пока он кричал, я вытащил нож из плеча и пырнул его в живот. Влад с подвыванием уполз в противоположный угол комнаты, и стал лихорадочно кидаться бутылками. В углу он продолжил свой чёртовы монолог: "Знаешь что? Детишкам нарваться котики... А мне наплаваться детишки!! На ужин!!!". Потом совсем отчаявшись, он пустил в ход своё последнее оружие-кота. Взяв в руки чучело, он посмотрел на его морду и с визгом кинул в меня. Потом обнаружив что в одной из бутылок ещё осталось самогона, он её осушил, встал на четвереньки, стал смеяться... Окончательно осушив бутылку, он бросился в мою сторону.

В его руке была бутылка, я в животе нож. Если я контратакую удар бутылки, то пропущу удар ножом. Если я попытаюсь достать нож из его живота, то получу удар бутылкой... Но я уже победил! Когда он кидался бутылками, я поймал одну, незаметно. И теперь этот его промах, не даст ему победить. Когда он бросился ко мне, я бросил бутылку, которую прятал за спиной, в люстру с пауками. Гигантский паук приземлился ему на лицо, а мелкие пауки заползли ему в рот. Они стали впиваться ему в плоть. Каннибал начал визжать, и кататься по полу.

Его лицо истекало кровью. А вся это вакханалия сопровождалась мерзкими звуками чавканья пауков, которые меня вымораживали наизнанку и стонами Влада. Вскоре от его лица ничего не осталось. Закончив свой пир, пауки прогрызли ему пузо и все в крови и кишках расползлись по углам. Вонь в квартире стояла не выносимая, даже хуже чем в той комнате. Чтобы поскорее перестать нюхать этот смрад, я перерезал верёвку на руках ножом и превозмогая рвотные порывы, этим же ножом выковырял из Влада ключи, и вышел вон из этой чёртовой квартиры.

Вернувшись домой я обработал раны и начал записывать свои мысли в дневник. В последнее время я не успеваю писать дневник. Много работы, да и бумагу на мелочи тратить не хочется. Цены взорвались! Один чёртов лист бумаги стоит три копейки, ужас! На эти деньги можно купить целые три банки тушенки и галеты в придачу. Жаль, что кто-то украл мой прошлый дневник, он был со мной с первого дня Кризиса. А сейчас я точно, до мелочей не помню как всё происходило, но в целом всё было так: В полвторого ночи, 26 апреля 1986 года, я как всегда разрабатывал план работ своего нового проекта. Я сидел около открытого окна. Оторвавшись от проработки плана, я увидел плешивую ворону сидящую в оконном проёме. Она сидела и смотрела. Я не отрываясь от своих мыслей махнул рукой в её сторону. Тогда она кирпичом рухнула вниз. Я конечно удивился, но не предал этому должного внимания, ведь работу нужно было доделать до завтра, и времени было в обрез. Продолжив работу и вновь бросив беглый взгляд на окно, я увидел всю ту же плешивую, только уже слепую ворону, с глазами, белыми как снег. От удивления я окинул её взглядом и посмотрел ей прямо в глаза. Тогда её глазные яблоки стали вылезать из орбит и её голова начала медленно заливаться кровью. От непонимания, она стала кричать и вертеть головой, разбрызгивая кровь во все стороны. Потом крики стали всё громче и громче. Её глаза окончательно вылезли из орбит и вытекли на подоконник. Она всё кричала и кричала, как резанная. Она кричала до тех пор пока из её рта не пошёл и начал пенится гной в пересмешку с кровью. Она сходила с ума пока не захлебнулась гноем. В тот же миг ночное небо разразилось неистовым гулом. Небо постепенно перекрашивалось в кроваво-багровый цвет, с неба падали мертвые птицы. Земля была залита кровью. За окном доносились крики, люди бежали на центральную площадь. Я собрал свои наработки в портфель, оделся и выбежал из дома.

Припять завывала неистовой болью. К гулу красного как кровь неба, подпевая подключился рёв сирен, который перебивался то помехами, то инструкцией действий. Никто не знал что происходит, все были в панике. Из багрового неба в дребезжащую землю били молнии, которые в некоторых местах оставляли трещины. То что случалось с птицами, постепенно распространялось и на людей. Симптомы были всё те же. С начала слепота. Ослепнув, люди впадали в панику. Некоторые просто исткали кровью, некоторые падали без чувств. Улицы были наполненными испражнениями и телами. Все пытались добежать до здания горисполкома. Я чувствовал жуткую головную боль и сильное обезвоживание и приступы рвоты. Я каждой клеткой своего теля чувствовал жжение. Эти чувства были похожи за горение заживо. Только визуально ничего не изменялось, не считая покраснений на коже. Кое-как дойдя до дверей горисполкома я вошел внутрь. В здании стояли военные, они впускали по 60 человек в каждый из трех лифтов. Из 49 тысяч людей смогли спастись лишь 4 тысячи.

Выжившие называли этот день Кризисом. По началу бункер выглядел словно Брежневку запихнули под землю. Но с каждой ночной жатвой бункер изменялся. Коридоры стали уходить на километры в даль, добавлялись новые этажи. Входя в кабину лифта я замечал что с каждым днем на панели вызова этажей появляются всё новые и новые кнопки. Иногда кажется что тем, кому не хватило места в бункере, переносили свою квартиру в бункер. Каждое утро после жатвы добавлялись новые квартиры, которые ни чем не отличались от тех что были в бункере. Но с каждой новой квартирой они становились хуже, по стенкам текла непонятная черная жижа, похожая на трупные выделения. Иногда смотря вдаль коридоров, кажется что в тех квартирах кто-то живет. Горисполком пытался изучить эту аномалию, но все выводы которые он сделал: что коридоры могут уходить в даль, а этажи вниз бесконечно.

В Брежневке выживает кто как может. Здесь своя экономика. Я выживаю только потому что я могу чинить некоторую электронику, и я хорош в своем деле. Если хорошо стараться, то можно жить ни в чем себе не отказывая. Починив сломанные часы, радиоприемник и плеер, я могу пойти на базар и пополнить запасы еды, чая и если повезёт, то могу найти толковую книгу. Базар это одно из самых больших помещений в Брежневке. Туда приходят все жители бункера и меняют, покупают, продают самые различные вещи. Так же на базаре есть пункт выдачи еды. Когда СССР строил бункер то он построил склад запасов еды, которых должно хватить на год. Цены на еду довольно низкие, так что я иногда покупаю еду еще на несколько стариков. Базар представляет собой территорию, усеянную торговыми полигонами и палатками с одеждой, электроникой и прочими вещами.

В понедельник ночью я слышал крик снизу. Есть некоторые люди, которые зарабатывают тем, что воруют вещи. Иногда даже вламываются в пустые квартиры и воруют все что могут унести. Скорее всего одним из таких людей оказался и мой сосед снизу. Жнецы таких людей наказывают... Если человек ворует по мелочам, то они стучатся каждую ночь в их квартиру, обычно они выцарапывают ни их дверях угрозы, и оставляют глубокие вмятины на дверях. Но к особо крупным ворам они ночью стучат в двери, пока не выломают их, потом они вытаскивают за волосы и уши вора и утаскивают вглубь коридоров из которой никто не возвращался. Иногда, во время таких "процедур" на весь коридор раздаются звуки хруста костей. Так же ночью Жнецы тихо постукивают в двери и без разбора, и каждый кто откроет им дверь, то того они так же уведут вглубь коридоров. Вполне возможно что тех кого Жнецы забирают с собой, делают себе подобными.