wawaweewa

За последние два года десятки тысяч российских пациентов с ВИЧ остались без необходимых медикаментов. Многих инфицированных переводят с иностранных препаратов на отечественные, чего категорически нельзя делать в процессе лечения. Некоторые лекарства в регионах не могут закупить из-за резко выросшей цены. По просьбе «Медузы» журналист «Эха Москвы» Илья Рождественский разбирался, как изменилась жизнь людей с вирусом иммунодефицита.
Терапия ВИЧ была разработана еще в конце 1980-х — она позволяет максимально ослабить вирус, остановить дальнейшее развитие болезни и прожить еще до 70 лет после заражения. С тех пор Европа и Америка распространение вируса практически остановили. Да и в России ситуация в начале 2000-х годов стабилизировалась, но с 2007 года рост числа инфицированных неожиданно и резко возобновился. А в последнее время на это наложилась нехватка лекарств, рост цен и импортозамещение.

На конец июня с начала 1990-х в России были зарегистрированы почти 950 тысяч человек с диагнозом «вирус иммунодефицита человека», включая 192 тысячи уже умерших от этой болезни. В 2015 уже зарегистрировано 41 707 человек — это больше, чем в прошлом году. Ежедневно становится известно о более 200 новых случаях заражения. Таким образом, к новому году будет пройдена отметка в миллион ВИЧ-положительных. Глава созданного при Минздраве Федерального центра по борьбе со СПИДом Вадим Покровский считает, что к 2020 году в России будет уже 2 миллиона заболевших. Ситуация близка к катастрофе: в некоторых регионах — в Иркутской, Самарской, Свердловской областях и Санкт-Петербурге — зараженность населения еще в прошлом году превысила 1%.

Портал Перебои. Ру, отслеживающий ситуацию с лекарствами для ВИЧ-инфицированных, подтверждает — даже в Москве время от времени пропадают такие препараты, как презиста, кивекса, стокрин и другие — ингибиторы протеазы и обратной транскриптазы, которые снижают количество ВИЧ в крови и предотвращают образование полноценных вирусных частиц. Антиретровирусная терапия состоит всегда, по меньшей мере, из трех лекарств, которые надо принимать вместе и строго по часам — это требует большой дисциплины и не терпит нарушений. Малейшая задержка сводит на нет эффект от всей терапии. Не лучше обстоят дела и с реагентами, которые нужны для анализов на вирусную нагрузку — измерения количества ВИЧ в крови. Чем выше вирусная нагрузка, тем выше риск развития заболеваний — чтобы корректировать лечение и проводить его максимально эффективно, пациент должен регулярно проверять уровень вируса в крови. Как отмечают члены движения «Пациентский контроль», которое объединяет людей с ВИЧ, с такой ситуацией пациенты сталкиваются в Москве и Томске, на Алтае и в Хакасии. В Крыму проблемы с закупками препаратов привели к тому, что без лекарств остались 22 тысячи ВИЧ-инфицированных жителей. Все потому, что из-за неразберихи слишком поздно были объявлены тендеры на препараты.

В некоторых регионах, например в Татарстане, больных перевели на токсичные российские препараты, говорит «Медузе» член координационного совета «Объединения людей, живущих с ВИЧ» Алексей Бурлак. При этом врачи вынуждены игнорировать, что у пациентов от новых лекарств проявляются побочные эффекты, поскольку других препаратов в аптеках все равно нет. «У нас стали поступать жалобы от ВИЧ-инфицированных, которые переведены полностью на отечественные препараты. Мы уже получили десятки заявлений о том, что пьют, как воду. Возникли те побочные эффекты, которые были до приема препаратов, и это достаточно серьезный звонок от пациентов. Люди отметили даже не то что побочные эффекты, а именно то, что они не эффективны. Начали возникать инфекции: например, герпес», — рассказал РСН член общественного совета при Минздраве Алексей Старченко.

По оценкам программы Организации Объединенных Наций по ВИЧ/СПИД UNAIDS, по количеству инфицированных и по методам борьбы с болезнью Россия занимает место в одном ряду с Центральноафриканской Республикой, Демократической Республикой Конго, Индонезией, Нигерией и Южным Суданом. В этих странах не только постоянно увеличивается и без того большое число инфицированных, но они также испытывают недостаток в антиретровирусных препаратах. Этот пессимистичный настрой разделяет глава созданного при Минздраве Федерального центра по борьбе со СПИДом Вадим Покровский. По его словам, с начала века в большинстве стран эпидемия ВИЧ пошла на спад, но в России число инфицированных продолжает увеличиваться.



Из федерального бюджета на профилактику ВИЧ и гепатитов B и C в 2015 году было выделено 2,93 миллиарда рублей, в 2016 и 2017 году на эти цели направят по 3,64 миллиарда рублей. При этом на закупку лекарств планируется тратить по 17,4 миллиарда рублей в год (в 2012 году на эти цели было выделено 18,4 миллиарда рублей, в 2013 году — 17,5 миллиардов, в 2014 — чуть больше 14 миллиардов). Как полагает глава Федерального центра по борьбе со СПИДом Вадим Покровский, этого недостаточно: на диспансерном наблюдении состоят больше 516 тысяч человек, антиретровирусную терапию получают только 157 тысяч человек, но чтобы замедлить эпидемию, надо регулярно пролечивать не менее 70% инфицированных. Фактически нет и системы информирования людей о ВИЧ, говорит директор фонда социального развития и охраны здоровья «ФОКУС-МЕДИА» Евгения Алексеева: на эти цели зарезервированы 200 миллионов рублей, менее 1,5 рублей на человека. Иностранное финансирование в связи с политической ситуацией в России почти прекратилось, на государственные гранты рассчитывать не приходится.

Помочь ВИЧ-инфицированным, а также остановить рост числа заболевших вряд ли удастся, если не изменить подход: Покровский предлагает ввести заместительную терапию для наркозависимых и ввести уроки сексуального воспитания, однако против этого выступают и Минздрав, и депутаты Госдумы. Впрочем, в Минздраве признают, что ситуация с ВИЧ остается сложной. В феврале ведомство обнародовало проект распоряжения правительства «Об утверждении Государственной стратегии противодействия распространению заболевания, вызываемого вирусом иммунодефицита человека (ВИЧ-инфекции), в Российской Федерации на период до 2020 года». Фактически в Минздраве согласны с Покровским: рост числа людей с ВИЧ составляет 10–12% в год (в Северной Америке, а также в Центральной и Западной Европе этот показатель почти не увеличивается). В связи с катастрофической ситуацией в документе предусматривается не только информирование населения о ВИЧ, углубление международного сотрудничества, повышение эффективности лечения болезни и расширение тестирования на вирус, но и «стимулирование разработок и производства оригинальных отечественных и воспроизведенных антиретровирусных препаратов с обязательным и строгим контролем качества».

Проект до сих пор находится на стадии обсуждения и представляет скорее рамочный документ, конкретики в нем немного: не указано, сколько именно предлагается выделить средств на эту программу, как будут воплощаться в жизнь меры по импортозамещению и что необходимо сделать для снижения цен на лекарства. Еще одна больная тема, которая не нашла отражения в тексте, связана с госзакупками. «Это важно потому, что эксперимент с децентрализацией закупок, когда лекарства вместо Минздрава закупают региональные власти, не удался. Стратегия должна предусматривать возможность возврата к централизованной системе закупок, иначе дефицит лекарств будет продолжаться», — объяснял «Коммерсанту» специалист по мониторингу закупок препаратов для ВИЧ-инфицированных и препаратов для лечения гепатита Коалиции по готовности к лечению Алексей Михайлов.



Проблемы с тендерами начались в 2013 году, когда Минздрав перестал сам закупать препараты и передал эти функции местным властям. В результате вместо схемы «один аукцион — одно лекарство» получилось «один аукцион — одно лекарство — 85 регионов». Как напоминает директор Центра социальной экономики Давид Мелик-Гусейнов, на таком перераспределении полномочий настояли в субъектах федерации: при централизованных закупках плохо учитывался контингент больных в конкретном регионе, неправильно рассчитывался объем закупок и специфика препаратов. Децентрализация закупок многократно увеличила число тендеров и привела к большому разбросу цен. Так, в Самарской области один из крупнейших российских дистрибуторов, компания «Р-Фарм», предложила местному СПИД-центру купить один из препаратов ралтегравир по цене 33 987,83 рублей, а в Пермском крае это же лекарство стоит 31 302,77 рублей. Другой препарат Лопинавир-ритонави для Московской области обошелся по цене 7077,55 рублей, в Татарстане — 6813,96 рублей, а в Самаре — 7259,77 рублей. Итог закономерен — в ряде регионов местные СПИД-центры закупают меньше лекарств, чем необходимо. По данным организации «Пациентский контроль», дефицит медикаментов зафиксирован, в частности, в Москве, Уфе, Омске, Красноярске, Абакане и других городах; без лекарств остались десятки тысяч человек. В компании «Р-Фарм» обвинения отвергают: «В России законодательно утверждены максимальные цены на жизненно необходимые и важнейшие лекарственные препараты. Выше этих цен вместе с установленной регионом наценкой компания „Р-Фарм“ цены не устанавливала».

Другое следствие децентрализации госзакупок: пациенты оказались прикреплены к тем территориям, где они прописаны. После этого в Москве, например, власти стали отказывать в терапии тем, у кого нет постоянной регистрации в столице.

Также с 1 января 2014 года была запущена Федеральная контрактная система, которая ужесточила требования к оформлению госзаказов: ответственность для чиновников выросла, и многие из тех, кто занимался заказами препаратов для ВИЧ-инфицированных, отказался это делать; покупать лекарства в какой-то момент стало просто некому. Кроме того, сроки проведения аукционов затягивались из-за волокиты: в региональных минздравах оказались плохо знакомы с тем, как надо готовить документацию к тендерам. В результате, например, в 2014 году пермские власти объявили аукционы только летом, когда на складах поставщиков уже