«Обещать не значит жениться». Уголовное дело Алексея Курицына
Виновник тяжкого ДТП, изувечивший женщину на «зебре», отказывается участвовать как в восстановлении здоровья, так и в уходе за беспомощной пострадавшей. Причем его отказ не прямой, а с издёвкой – хочу помочь, но не в силах. Богатый виновник продолжает жить как прежде, перевалив уход и лечение пострадавшей на её родных.
Слева: гелендваген, на котором совершён наезд. По центру: пострадавшая Ларина Ольга Львовна через 2 месяца после ДТП. Справа: личный автомобиль Алексея Анатольевича Курицына, совершившего наезд.
Более года назад Курицын Алексей Анатольевич, находясь, по словам свидетелей, в состоянии опьянения, на автомобиле Гелендваген, сбил на «зебре» Ларину Ольгу Львовну. Он скрылся с места ДТП.
Из-за полученной в этой аварии тяжелейшей травмы мозга, Ольга Львовна оказалась в реанимации в крайне тяжёлом состоянии под угрозой смерти.
Пока виновник скрывался от следствия и делал вид, что ему ничего не известно, его защитники вышли на связь с родными пострадавшей.
Как будет действовать нормальный человек, совершив такое преступление? Для искупления вины заключит досудебное соглашение с пострадавшей (договор), по которому он добровольно возьмёт на себя лечение, реабилитацию и уход за беспомощной искалеченной женщиной.
Очевидно, что для согласования условий договора стороны должны предоставить предложения с конкретными условиями (датами, сроками, суммами, действиями), либо скорректировать предложение противоположной стороны. После согласования договора для подтверждения выполнения обязательств перед пострадавшей при передаче денежных средств имеет смысл выдавать расписки.
Любые расписки о передаче денежных средств в счёт компенсации тяжкого вреда здоровью без подписания договора, без согласования общего размера компенсации нужно давать с большой осторожностью. Такие расписки трактуются в суде как факт исполнения обязательств по компенсации вреда. Передана может быть хоть тысяча рублей.
Если одна сторона даёт своё предложение, обосновывает его, а другая отказывается его обсуждать, не даёт встречных предложений, договориться становится невозможно.
Сама пострадавшая Ольга Львовна Ларина не в состоянии заниматься данными вопросами из-за полученной травмы. Поэтому с её стороны участвует в общении с виновником самая близкая родственница – племянница.
Ещё 9 марта 2019 года племянница передала виновному через его сожительницу Данилову вариант возмещения ущерба. К этому варианту прилагалось обоснование, выписка диагноза, было учтено состояние изувеченной женщины и рекомендации профильного врача. После этой встречи сторона пострадавшей ожидала ответного варианта по возмещению вреда, где были бы прописаны размер возмещения и сроки, позволившие провести полноценную реабилитацию и решить вопрос с уходом.
Но Алексей Курицын предпочёл бесчестный путь. Оказалось, что ему безразлично состояние Ольги Львовны и плевать на необходимость длительной дорогой реабилитации, на беспомощность пострадавшей и необходимость постоянного ухода.
Виновник придумал как повторно бросить пострадавшую в беде. И сделал это особо изощрённым способом. Он напрямую не отказал в помощи. Его представители предложили договориться и на первой встрече обещали очень многое. Но всё общение, которое было между сторонами, можно назвать «переговорами» лишь с большой натяжкой. Сторона виновника стала игнорировать просьбы предоставить свой вариант компенсации вреда пострадавшей стороне. На замечания племянницы о том, что Курицыну передано предложение, которое можно обсуждать, представители виновного сразу переводили разговор на другую тему. Убеждали, что не имеют возможностей, но испытывают «желание помочь».
Преимущественным местом обсуждений становились кабинет следователя, залы многочисленных судебных заседаний в ходе предварительного следствия и чаты мессенджера WhatsApp. Если бы племянница не пыталась отстаивать интересы Ольги Львовны, то представители виновного не сочли бы нужным даже говорить с пострадавшей стороной о чём-либо. У семьи Ольги Львовны складывалось впечатление, что их вынуждают молить виновного о помощи.
Вернёмся к началу событий, связанных с «переговорами».
В конце января 2019 года адвокат Константин Фролов позвонил племяннице пострадавшей и предложил начать переговоры. На следующий день сожительница виновного Данилова Елена Викторовна написала племяннице Ольги Львовны: «Елен, разрешите помочь Вам сейчас хоть чем-то».
Демонстрируя участие и понимание, Данилова предложила обеспечить нянечку-сиделку, лекарства и средства ухода.
Никаких других действий по оказанию помощи, кроме написания этих сообщений, не было более месяца. Затем с племянницей пострадавшей созвонилась Татьяна Сергеевна Завьялова. Назвавшись представителем работодателя Курицына, она попросила о встрече для обсуждения компенсации.
Она предложила племяннице встретиться лично с ней одной, чтобы «быстренько» выплатить деньги в качестве моральной компенсации за «дальнюю родственницу». Тем самым, по словам Завьяловой, был бы полностью «решен вопрос» для Курицына А.А.
В ответ племянница заявила, что пострадавшая ей близкий человек, и разговаривать она будет только с людьми, имеющими отношение к преступнику. Например, готова говорить с его сожительницей Еленой, так как юристы и адвокаты виновного часто меняются и пропадают.
9 марта 2019 года в кафе «Янис» на улице Первомайская города Москва состоялась встреча между стороной пострадавшей и стороной виновного. Присутствовали со стороны пострадавшей Ларина Елена Владимировна, со стороны виновного Данилова Елена Викторовна и Завьялова Татьяна Сергеевна.
Ларина Е.В. предоставила полную информацию по состоянию пострадавшей, включая эпикриз, рекомендации врача, прайсы реабилитационных центров и прайсы клиник реабилитации на дому.
Представители виновного на словах обещали многое:
1) оплачивать реабилитационный центр за наличный расчёт;
2) после года реабилитации найти для пострадавшей пансионат, оплачивать этот пансионат в течении последующих двух лет;
3) обеспечить постоянную сиделку.
Но пообещав всё это и надолго пропав, сторона виновного в дальнейшем стала отказываться от выполнения и обсуждения своих обещаний. На вопрос: «Когда и как вы собираетесь выполнять обещания?» - ответа нет.
Встреча в кафе «Янис» продлилась 1.5 часа. Предлагаем послушать, что говорилось по существу на этой встрече (сказанное можно также прочитать ниже).
Справка с рекомендациями по лечению, полученная на консультации с неврологом, переданная на встрече 9 марта 2019 года для Алексея Курицына в дополнение к эпикризу. На данной консультации врачу были предоставлены выписки из больницы, данные КТ, видео и фото с пациенткой.
Ларина Е.В.:
- Подготовила Вам бумаги, чтобы Вы посмотрели. Зачитывать Вам не буду. Это вот диагноз. ... Выписной эпикриз, что состояние действительно тяжелое. Вот на консультацию мы ходили к врачу. Он выписал диагнозы, какое состояние после тяжелой открытой черепно-мозговой травмы, удаление гематомы субдуральной, правосторонний гемипарез, сенсомоторная афазия очень тяжелая и, возможно, бульбарный синдром. И выписал нам какие-то рекомендации, обследования обязательно делать, МРТ, ЭЭГ. Причем МРТ желательно каждый месяц делать.
Лечение вот он нам прописал. Вот. И много-много разных врачей: ЛФК, логопед ... ну, логопед... не обычный логопед, ЛФК... не обычный ЛФК. Это должен быть человек, который специализируется на таких больных. Таких людей очень мало. Они, большинство работает именно в реабилитационных центрах или есть для реабилитации на дому, это в более позднем периоде, специальные клиники. Ну, (?). Курсы массажей ей нужны, физиотерапия. Это при том, что если у нее не будет каких-то осложнений. Осложнения уже появились.
__________Завьялова Татьяна Сергеевна:
- Пока есть возможность, собственно говоря, продлевать квоту, давайте попробуем до 21-го апреля с квотой, я вам напишу на этой неделе, есть возможность её продлить или нет, если нет, тогда примем решение оплачивать Центр дальше за наличный расчёт.
__________Завьялова Татьяна Сергеевна:
- Поэтому договариваться ну как бы о моральном вреде и вообще каких-то компенсациях на лечение Вашей тети вы будете со мной, представителем работодателя. Ну, Алеша столько не стоит. Я Вам скажу об этом сразу. Поэтому мы действительно готовы взять на себя её лечения, оплату ее операций, действительно, в течение года.
Ларина Е.В.:
- В течении года только?
Завьялова Татьяна Сергеевна:
- Послушайте, в течение первого года действительно готовы приложить все усилия, чтобы она находилась в специализированных медицинских учреждениях. Потому что раньше в любом случае она вряд ли сможет оказаться дома. Мы понимаем, насколько это дорого, сколько это будет стоить в месяц, какие у нас будут затраты, и мы готовы на себя взять, готовы подписать соглашение. Какие-то операции, какие-то нейрохирурги, какие-то перевозки ... Только после года можно, наверное, будет... потому что мы говорили с врачами, только после года, наверно, можно будет говорить о чем-то, что позволит в принципе понимать осложнения, ... какие проблемы с психикой, как будет восстановлена речь, как будет с моторикой. Только после этого можно будет подбирать ей пансионат, в котором она сможет прожить еще год или два, для того, чтобы совсем адаптироваться и вернуться в какую-то среду. Мы это тоже готовы взять на себя. Просто не понимаем, какое это будет медицинское учреждение ... Сейчас сложно прогнозировать, но такое обязательство мы готовы на себя взять и прописать то, что в последующем, через год при определении стационара, в котором она сможет находиться санаторно.
Мы готовы его оплачивать в течении последующих двух лет, после чего медики могут принять вообще решение может ли она адаптироваться в социуме, либо будет уже пожизненное содержание в этом санатории, потому что помогать, я говорила с ним... Она может адаптироваться в социуме, и ездить в общественном транспорте, и добираться до дома и не падать с признаками потери памяти. Может такого не случиться. Может такого не случиться, может ей придется проживать в санаторном режиме пожизненно, мы это тоже понимаем.
__________
Завьялова Татьяна Сергеевна:
- Как Вы смотрите на то, чтобы ей посадили сиделку постоянно?
Ларина Е.В.:
- Я хорошо смотрю на сиделку, но и сиделка не заменит, потому что сиделка - это чужой человек.
Завьялова Татьяна Сергеевна:
- По крайней мере это избавит Вас от необходимости ежедневно посещать её. Но Вам будет легче, потому что Вы сможете на мобильном телефоне связаться с человеком, понимать, что происходит, она будет с ней говорить ...
Ларина Е.В.:
- Нет, я хорошо на это дело смотрю.
__________Завьялова Татьяна Сергеевна:
- Я работаю круглосуточно, поэтому Вы можете писать, звонить сразу, как только у Вас будут возникать какие-то вопросы. Вы просто мне пришлите, и я Вам скажу, в какой период времени смогу на них ответить.
Так будет намного проще, потом будет прослеживаться все-таки история какая-то, да, существование общения.
__________Завьялова Татьяна Сергеевна:
- Это мы вам год как бы стопроцентно гарантируем, обещаем, что по крайней мере то, что мы для себя считаем безусловно правильным, мы приложим все усилия для того, чтобы оказать реально качественную хорошую помощь в очень хороших больницах Москвы и ... стран.
__________Ларина Е.В.:
- Конечно. И мы прежде всего хотим, чтобы она восстановилась.
Завьялова Татьяна Сергеевна:
- Я понимаю. А для нас проще купить Вам однокомнатную квартиру, которую Вы сможете сдавать, и содержать ее на эти деньги и понимать, что Ваша дочь вырастет.
...
Завьялова Татьяна Сергеевна:
- Ни Вы не понимаете, что потребуется от нас, ни мы сейчас не понимаем, но в любом случае, как пример, например, если бы мы в "спальнике" приобрели какую-то квартиру, которую Вы смогли бы сдавать, да? Ну, да, она не будет приносить Вам большой доход, но это стабильный доход. В любом случае, по крайней мере, оплачивать санаторное содержание Вашей тети Вы сможете. ...
Ларина Е.В.:
- Угу.
Завьялова Татьяна Сергеевна:
- В любом случае Вы будете понимать, что Вы как человек, сочтете потратить эти деньги на содержание Вашей тети, Вы сможете продать и распорядиться этими деньгами. Да, это не четыре миллиона в любом случае.
Ларина Е.В.:
- Угу, да, хорошо.
Завьялова Татьяна Сергеевна:
- И нам проще, и вам проще. Может быть, прийти вот к этому соглашению. Подумайте. Мне кажется это не плохой вариант для нас, ну как для сторон.
Ларина Е.В.:
- Это в качестве моральной, да?
Завьялова Татьяна Сергеевна:
- Моральной компенсации. Это не говорит о том, что мы не будем содержать и лечить Вашу тетю.
В дальнейшем вместо ожидаемого встречного варианта по реабилитации и уходу за Ольгой Львовной, была брошена обрывочная фраза – передать неизвестно какую заработную плату виновника неизвестно за какой период. Причём в это время он должен был находиться под домашним арестом.
Имея на руках тяжелого инвалида, лечение которого объективно требует колоссальных средств, согласиться на компенсацию вреда в размере 5 тыс. рублей единоразово – полнейшая глупость. Не видите в сообщении 5 тысяч? Я тоже не вижу. А где оно, конкретное предложение? Его нет. Зато на прямой вопрос о каких деньгах речь, нет иного ответа. Только «кот в мешке». А этими «пятью тысячами» всё бы и закончилось.
В дальнейшем сторона виновного заявила о готовности подписать с племянницей пострадавшей договор о компенсации без конкретных предложений и условий, без указания каких-либо сумм (см. далее), не прислав до сих пор никакого проекта.
Вдруг в деле появляется новый представитель виновного – адвокат Виталий Викторович Усманский. Он оценил причиненный вред суммой 50 тысяч рублей. Усманский потребовал написать расписку, вынуждая племянницу признать эту сумму в качестве компенсации вреда. Такая расписка в суде стала бы доказательством полной компенсации вреда, то есть отсутствия претензий к виновному. При этом он игнорировал вопрос о согласовании размера и сроков реализации помощи, ранее обещанной пострадавшей.
Ларина Е.В.:
- Ну, реально, это, действительно, уже третий адвокат, получается, с которым я знакомлюсь. Виталий Викторович... хм...как?
Усманский В.В.:
- Усманский.
__________
Усманский В.В.:
- Мы будем Вам оказывать помощь, насколько мы, нам, у нас это будет возможно, максимально возможно.
Ларина Е.В.:
- Ну, это хорошо. Пока что вот, с вашей стороны я видела только... а... какие-то разговоры пустые и конкретики никакой.
Усманский В.В.:
- Конкретики. Конкретно сегодня я могу Вам, вот, заплатить часть суммы. Я этого, в принципе, этого и жду. Чтобы потом, может быть. Которая сейчас у нас есть, которую сейчас могу Вам выплатить. Просто мне нужно от Вас расписку о том, что Вы эту сумму получили в качестве материальной ком... [компенсации]
Ларина Е.В.:
- Ну, это целое дело, давайте, я сейчас со следователем разберусь. Если о каких-то расписках речь идет ...
Усманский В.В.:
- Нет, ну о расписках о том, что Вы просто получили эти деньги, не более, не менее. Не надо мне там, чтоб прекращение, если Вам следователь объяснял. Нужно, чтобы Вы получили для... в счет оказания материальной помощи для лечения...
Ларина Е.В.:
- А какие деньги?
Усманский В.В.:
- Пятьдесят тысяч рублей от общей суммы могу Вам дать.
Ларина Е.В.:
- Пятьдесят тысяч рублей. Ну, а Вы понимаете, что там (имеется в виду в расценках реабилитационного центра) под пятьдесят тысяч рублей в сутки нам предлагается как минимум для помощи...
Усманский В.В.:
- Да, я Вас прекрасно понимаю, но...
__________Ларина Е.В.:
- Я готова получать помощь. Но я не понимаю, о чём идет речь. Нам нужно поговорить об этом. Понимаете?
__________Ларина Е.В.:
- С опеками и так далее, это не может быть вашей помощью от нас [оговорка, имелось в виду «помощью нам»]. Мы с Вами будем разговаривать, можете Вы нам помочь или нет. Пока что я вижу, что Вы реально помогать-то не хотите.
Усманский В.В.:
- Как реально? Вот я сегодня здесь сижу, полтора часа жду, чтоб с Вами поговорить.
Ларина Е.В.:
- Хорошо, это, конечно, хорошо. Но ...
Усманский В.В.:
- И готовы Вам...
Ларина Е.В.:
- Понимаете, что состояние настолько тяжелое, что если бы мне нужно было пятьдесят тысяч рублей, я бы сюда и не ходила вообще.
Усманский В.В.:
- Я прекрасно понимаю, но ...
Ларина Е.В.:
- Вот и всё. Да. Давайте мы будем обговаривать реальную помощь. А то, что Вы там какие-то три рубля...
Усманский В.В.:
- Пятьдесят тысяч для Вас это три рубля?
Ларина Е.В.:
- Ну, по сравнению с тем, с той суммой, которая требуется для реабилитации, это реально три рубля.
__________
По-видимому, в планы стороны виновного перед продлением домашнего ареста (22 апреля 2019) входило получение расписки об отсутствии претензий. Из-за этого Усманский и вышел на контакт с племянницей Ольги Львовны. Несмотря на эту грубую попытку Усманского всунуть 50 тысяч рублей под такую расписку, племянница продолжила попытки согласовать условия договора. Она выполнила просьбу виновного прислать номер карты.
Племянница Ольги Львовны подчёркивала в сообщениях адвокату, что согласна встречаться. А для продуктивного обсуждения ожидает плана по компенсации вреда со стороны Курицына.
В тяжелом состоянии Ольга Львовна продолжала находиться в реабилитационном центре (ФНКЦ РР). Реальный уход выполнялся родственниками, а не персоналом Центра, которого не хватало на многочисленных пациентов. Срок лечения Ольги Львовны по ОМС подходил к концу, и семья стояла перед фактом получения на руки лежачего инвалида. Все надежды на восстановление в ФНКЦ РР рушились. Впереди было только многомиллионное платное лечение. Ольге Львовне были рекомендованы соответствующие Центры реабилитации. Но цена пребывания и лечения в таких центрах начиналась от 25 тыс.руб./сутки и составляла в среднем 50 тыс.руб/сутки для больного в таком состоянии. При этом наилучший период лечения и реабилитации – первый год после травмы. Без такого лечения реальной была перспектива либо круглосуточного многолетнего ухода за обездвиженной и умственно отсталой женшиной, либо мучительной смерти от развивающихся осложнений. Родственники Ольги Львовны были в шоке. И в этот тяжелый период адвокат Курицына А.А. решил воспользоваться ситуацией, практически безвыходной для пострадавшей. Все слова В.В.Усманского приводили к мысли, что он хочет вынудить племянницу Ольги Львовны молить преступника о помощи и спровоцировать на слова, свидетельствующие о несговорчивости. Но это никак не удавалось. Племянница пыталась вернуть Усманского на путь конструктивного диалога, который, как ей казалось, начался 9 марта в кафе «Янис».
Предлагаем послушать, что говорилось по существу в телефонном разговоре с адвокатом Курицына (сказанное можно также прочитать ниже).
- Вы хотели со, со, чтобы я позвонила. Я звоню.
Усманский В.В.:
- Ну, я читаю Вашу смс.
Ларина Е.В.:
- Хорошо. Угу.
Усманский В.В.:
- Ну, во-первых, я с Вас не просил расписку о том, что Вы претензий к нам не имеете. Не собирался я Вам грубо, кстати говоря, пятьдесят тысяч я тоже не предлагал в грубой форме. Извините, конечно, но такого не было. А по поводу встречи, Вы сами сказали, давайте встретимся и все обсудим.
Ларина Е.В.:
- Конечно.
Усманский В.В.:
- И дали мне свой адрес. Поэтому я как бы и хотел с Вами встретиться, все обсудить.
Ларина Е.В.:
- Да, я тоже хочу с Вами встретиться, обсудить. Вот. Но, как бы, для этого мне нужно сначала предложение увидеть ваше. То есть свое предложение, свои какие-то вот эти вот расчеты, я передавала.
__________
Ларина Е.В.:
- Да. Я Вам не предлагаю разговаривать ни по телефону, и встреча тоже важна, но не прям сейчас. Я понимаю, что такой поток информации ни в Вашу голову, ни в мою не влезает. Вы его в письменном виде формулируете, я обдумываю. И мы встречаемся и обсуждаем. А пока я не знаю никаких ваших предложений, Вы будете махать руками, я не пойму Вас и это будет встреча просто насмарку.
Усманский В.В.:
- Ну, послушайте, здесь речь идет о чём? О том, что мы готовы начать возмещать причиненный вред. Вы хотите получать денежные средства в качестве возмещения причиненного вреда или нет? У меня вопрос вот прямой.
Ларина Е.В.:
- Хотим.
Усманский В.В.:
- Если Вы хотите, давайте мы как-то это, э-э-э, переведем в какую-то нормальную форму.
Ларина Е.В.:
- Всё верно. В письменную.
Усманский В.В.:
- В письменную форму. Что Вы готовы получать причиненный вред на карточку, либо лично, каким-то именно образом. ... Другой вопрос - это сумма. Правильно я понимаю?
Ларина Е.В.:
- Нет, не правильно. Меня сначала интересует сумма и ваши предложения, а потом уже то, что Вы говорите. Я Вам сразу скажу. Я никаких расписок о намерениях, покуда мы не обсудили сам ущерб, не буду писать.
Усманский В.В.:
- Нет, послушайте. Здесь никто не говорит о том, что Вы претензий ни к кому не имеете. Вот то, что Вы получили деньги, Вы должны каким-то образом это оформить?
Ларина Е.В.:
- Я никаких денег не получала.
Усманский В.В.:
- Мы хотим Вам дать деньги. Я поэтому и спрашиваю. Мы хотим Вам дать деньги.
Ларина Е.В.:
- Давайте.
Усманский В.В.:
- Давайте! Вот я и говорю - хочу встретиться, чтобы обсудить, каким образом.
Ларина Е.В.:
- Для этого встречаться не нужно. Если Вы хотите дать деньги, давайте.
Усманский В.В.:
- Каким образом, я Вас спрашиваю?
Ларина Е.В.:
- На карточку.
Пострадавшая Ларина Ольга Львовна в ФНКЦ РР – слева; образец письма Лариной Ольги Львовны в тот период времени (по заданию «напиши своё имя»).
Пытаясь создать впечатление, что виновник якобы настроен на возмещение вреда, адвокат оказывается не в состоянии даже назвать сумму, которую «собирается» привезти (слушать аудио ниже). Зато через слово Усманский пытается показать несговорчивость племянницы.
Племянница Ольги Львовны готова встретиться и продолжить конструктивные переговоры при наличии конкретных предложений виновного. Но адвокат отказывается их давать.
Усманский В.В.:
- Но мы хотим возместить вред!
Ларина Е.В.:
- Вот давайте.
.....
Усманский В.В.:
- Послушайте меня, пожалуйста, послушайте. Я еще, я с самого начала начал говорить. Я к Вашим родственникам и к Вам лично никакого отношения не имею. Я просто юрист. Начнем с этого. Я Вам говорю, что никто не отказывается от возмещения вреда, причиненного Вашему родственнику. Никто не отказывается. Люди желают компенсировать. Может быть, не сразу. Может быть, частями. Но желают по мере возможностей компенсировать этот вред. Единственное, что меня интересует как юриста, как представителя другой стороны, не вас, каким образом оформляться будет приемка этих денежных средств. И всё.
Ларина Е.В.:
- Виталий. Приемку денежных средств буду оформлять не я, а мой представитель. Это первое.
Усманский В.В.:
- Вот! Давайте представителя вашего!
Ларина Е.В.:
- Да. Когда он появится у меня. А пока что с Вами и виновным я желаю обсуждать о том, что же вы предлагаете мне.
Усманский В.В.:
- Мы предлагаем денежную компенсацию.
Ларина Е.В.:
- Какую?! Мне поконкретней, пожалуйста, распишите и пришлите.
Усманский В.В.:
- Послушайте внимательно. Вы неправильно говорите. В данном случае - какую - она будет, может быть, за месяц, за два, за три, за полгода выплачиваться. Но поймите правильно! Может быть, тех денег, которые Вы хотите, сразу их и нету. И это не по три копейки, что Вы говорите, это значительно большие суммы. Но другой вопрос, я понимаю, что Вы не желаете их принимать по какой-то причине. Вот вы меня извините, конечно, Елена, вот давайте вот. Я так вот говорю. Вообще-то не рационально. Люди предлагают Вам деньги в качестве компенсации, а Вы: "- Мне не надо деньги, я принимать их не буду", - вот вы так отвечаете.
Ларина Е.В.:
- Нет, конечно! Конечно, Вы перевираете мои слова.
Усманский В.В.:
- Ну, давайте я буду, давайте тогда встретимся, привезем Вам часть суммы, а Вы ее примите. Не надо нам расписку о том, что претензий Вы к нам не имеете. Мне нужен документ о том, что Вы просто деньги приняли.
Ларина Е.В.:
- То есть, Вы хотите просто принять какой-то. Три ко... Сколько Вы привезёте?
Усманский В.В.:
- Ой, я не знаю пока ещё.
Ларина Е.В.:
- Ну, подумайте сначала, а потом звоните! Виталий! Ну, это не серьезно. ... Я предлагаю конструктивно подойти - я жду ваших письменных предложений. Отправить их у вас есть масса способов. А всё остальное - это просто не серьезно.
Со стороны Усманского, наконец, было озвучено, что сумма за причинённый вред признаётся виновником в размере 4-х дней реабилитации такого пациента (без оплаты сиделки) в профильном центре, то есть 200 тысяч рублей. Имея номер карты племянницы, у виновного на тот момент уже была возможность переводить любые суммы в помощь пострадавшей. Но желание отсутствовало и отсутствует.
Усманский В.В.:
- Без обид, вот честно. Я говорю, как сторонний человек, который в принципе, к этому делу непричастен никаким образом. Я говорю, просто нужен механизм, чтобы мы начали Вам перечислять эти деньги. Или лично, либо на карточку. Но это должно быть в письменном виде.
Ларина Е.В.:
- "Эти" - не понятно. Вот давайте со словом "эти" мы будем решать, Виталий. Я Вас поняла, и подумайте над словом "эти". Всё, до свидания.
Усманский В.В.:
- "Эти", "эти".
Ларина Е.В.:
- "Эти" деньги, "эти", вот слово "эти" деньги - не понятно.
Усманский В.В.:
- Вам нужна конкретная сумма, я Вам не могу.
Ларина Е.В.:
- Пусть ваша сторона подумает, подумает.
Усманский В.В.:
- Я Вам еще раз говорю. Я Вам двести тысяч рублей готов завтра привезти.
Ларина Е.В.:
- Это я поняла. Это я поняла, я подумаю над этим - на этот вопрос я тоже ответила. Вы, пожалуйста, на мой вопрос подумайте и тоже ответьте. ...
__________
Кроме того, так как приём с распиской об отсутствии претензий не прошёл, адвокат заявил о готовности виновного подписать с пострадавшей договор о компенсации без конкретных предложений, без указания каких-либо сумм, но не прислал до сих пор никакого проекта. Никакой сиделки, которую обещал, в итоге тоже не предоставил, оставив Ольгу Львовну полностью на попечение родных.
Но тот самый проект соглашения (даже без указания сумм) Усманский так и не прислал. Но только готовность платить стала зависеть от всё новых и новых надуманных условий. Сначала – номер карты, затем – справка от следователя, далее – подтверждение, что племянница дала именно свою карту.
И снова виновник и его представители прекратили проявлять любую инициативу. Срок бесплатного лечения в ФНКЦ РР закончился. Заказав реанимобиль для Ольги Львовны, племянница позвонила Даниловой, чтобы узнать, будет ли оказана какая-то реальная помощь в лечении от виновного.
Оказалось, что Данилова тоже пытается переложить всю вину в том, что помощь не оказывается, на самих родных пострадавшей. И ещё появилось новое требование – «Вы должны быть опекуном Ольги Львовны».
Данилова Е.В.:
- Да, да, я слушаю.
Ларина Е.В.:
- Вы много говорили, о том, что хотите сделать. Вот. И сейчас Ольга Львовна выписывается, бесплатное лечение у нас закончилось. Так что, вот, решайте вопрос.
Рекомендации, выданные пострадавшей в ФНКЦ РР, остались в основном те же, что были даны неврологом ранее и переданы на встрече. По-прежнему, пострадавшая продолжает нуждаться в реабилитации, включая занятия с профессиональным логопедом (афазиологом) и занятия со специалистами ЛФК. Нуждается в постоянном постороннем уходе.
Данилова Е.В.:- Ну, для того, чтобы решить нам этот вопрос, Вы должны быть опекуном Ольги Львовны, иначе это невозможно.
Ларина Е.В.:
- Почему же?
Данилова Е.В.:
- Ну, потому что.
Ларина Е.В.:
- Объясните, я не понимаю.
Данилова Е.В.:
- Ну, для того, чтобы продлить квоту.
Ларина Е.В.:
-Квота не продляется.
Данилова Е.В.:
- Ну, Елен, мы, наверное, тоже же узнавали.
Ларина Е.В.:
- Ну, наверное, Вы где-то странным образом узнавали. Потому что квота продляется, дай Бог, в следующем году. Это же не говорит о том, что Ольга Львовна не будет лечиться, что ей не нужна реабилитация! Напротив. ... возможности государства - они исчерпаны. А реабилитация ей необходима.
Данилова Е.В.:
- Нет, ну я же не говорю, что мы. У нас есть такая возможность, продлить квоту. Для того, чтобы ее продлить, Вы должны получить опекунство.
Ларина Е.В.:
- То есть это единственный вариант помощи от вас?
Данилова Е.В.:
- Нет, не единственный вариант. Мы предлагаем помощь, Вы не хотите никак навстречу нам идти.
Ларина Е.В.:
- Какая помощь?
Данилова Е.В.:
- Ну, мы говорим, предоставьте нам, пожалуйста, чеки - мы оплатим всё.
Чтобы проверить, как работает обещание «оплатить всё по чекам», племянница Ольги Львовны стала отправлять чеки. И как оказалось дальше, расходы родных Ольги Львовны на лечение, реабилитацию и средства ухода виновник тоже спокойно игнорирует.
Виновник по чекам ничего не компенсировал. Счета за уже проведённое лечение не оплатил.
А потом виновник, его представители и адвокат просто перестали обсуждать что-либо, заявив, что им не рекомендовали разговаривать с пострадавшей и её родными. Остались только слова «мы просто хотим помочь» и все прежние обвинения в адрес племянницы Ольги Львовны.
Усманский В.В.:
- Нам сказали, нам пока сказали с Вами не общаться.
Ларина Е.В.:
- Кто сказал?
Усманский В.В.:
- Ну, сказали.
В итоге, Алексей Курицын, изувечивший женщину на «зебре», отказался участвовать как в лечении, так и в уходе за беспомощной пострадавшей. Его отказ не прямой, а с издёвкой – хочу помочь, но не в силах. Богатый виновник продолжает жить как прежде, перевалив уход и лечение пострадавшей на её родных.
Действительно, «обещать не значит жениться».
