DrLucky

Я закрыл глаза и вдохнул душный, слегка пыльный запах города, который собирался называть своим домом. Суматошная симфония гудящих автомобилей, разговоров прохожих и далёкой музыки была одновременно хаотичной и бодрящей. Москва отличалась от мирного ельника и предсказуемой рутины жизни в маленьком сибирском городке, но было нечто в обещании будущего, которое я мог сам формировать, что смягчало начальный шок.

Переезд в Москву был моим шагом в неизвестность, моим смелым прыжком вперёд. Меня наняли в молодой инновационный стартап, возможность, которая казалась мне тысячами миль и миллионами мечтаний отдаленной от моей прежней работы в местной библиотеке. В такси, извиваясь по узким улицам, отражения величественных небоскрёбов возвращали мне мой микс волнения и тревоги.

Первые недели были вихрем перемен в быту, распорядке и во мне самом. Москва была как пазл, яркая коллекция отдельных районов, каждый со своей уникальной культурой и ритмом. Обширные технологические кампусы, шумные рынки, яркие граффити, украшающие здания - все это заставляло меня чувствовать себя иностранцем, осваивающим непривычную культуру. Вечерами перед сном, а иногда и вместо сна я подолгу мучал себя и впадал в сомнения, взвешивая все и задавая себе ключевой вопрос, насколько здравым было оставить уютный штиль провинциальной жизни ради неизвестного, бушующего моря чужого мира.

Однажды вечером моё одиночество прервал энергичный стук в дверь. Моя новая соседка, Таня, пришла с тарелкой свежеиспеченного ароматного шоколадного печенья, а ее сияющая улыбка изучала то домашнее тепло, которого мне так не хватало в этом холодном городе. Таня была коренной москвичкой, ее любовь к Москве была глубока и заразительна. С ней я открыл для себя любовь города к искусству, тонкости кофейной культуры, яркие фермерские рынки и свободомыслие, делающее город столь уникальным.

Мы завязали отношения, выходящие за рамки соседских, Таня стала моим гидом, моей опорой и моим первым другом в этом новом городе. В ее обществе я начал открывать для себя те стороны, о которых раньше и не подозревал, и почувствовал, что начинаю прирастать к этому месту.

В то время как я постепенно учился называть Москву своим домом, моя работа оказалась совершенно иной историей. Команда была блестящей группой мыслителей и новаторов, но их этика труда и темпы были беспощадными. Мечта, которую я когда-то преследовал, начала меня подавлять. Кульминацией стал проект, который противоречил моим принципам. Он обещал значительное продвижение в карьере, но ценой этического компромисса.

Я оказался на распутье: с одной стороны столь заманчивый успех, с другой – моральная цельность моей личности. Та ночь была долгой и полной душевных терзаний, но к рассвету я понял, как должен поступить.

Я решил отказаться от проекта, рискуя своим положением в компании. Это было решение, спровоцировавшее большую волну, но оно заставило меня осознать, что мои ценности – это мой световой маяк, не только в личной жизни, но и в профессиональном пути.

К моему удивлению, мое решение встретили с уважением. Мой начальник почтил мои принципы, а коллеги стали смотреть на меня под новым углом. Мне поручили другой проект, который был в гармонии с моими ценностями. И хотя это не было мгновенным прорывом к успеху, это сохранило мое самоуважение, и я работал с обновленным энтузиазмом.

Город, который когда-то напугал меня, теперь ощущался домом. То, что когда-то казалось неумолимым темпом работы, теперь воспринималось как ежедневный мотивирующий вызов. Хаотичное сочетание запахов, звуков и видов, определяющих Москву, стали моим уютом. Я нашел утешение в ее яркой культуре и бесконечных потоках людей.

Мое путешествие из маленького городка в Сибири к большому городу в ЦФО было полно борьбы, сомнений и сложных решений. Но оно также научило меня силе упорства, красоте адаптации и трепетной радости личного роста. Однажды вечером, когда я шел домой, городские огни мерцали на Москва-реке, и я понял, что сделал правильный выбор. Я уже не был чужаком в Москве, а стал частью ее сложного, красивого узора.

В детстве самым любимым для меня местом на свете был сад моего деда. Уютно расположившийся за его стареньким голубым домиком, этот сад казался мне настоящим волшебным оазисом, полным ярких цветов, ароматных трав и сочных овощей.

Мне так нравилось проводить там время с дедом! Он научил меня сажать семена, обрезать розы и замечать крошечные почки - предвестницы новой жизни. Мы аккуратно поливали ростки, а потом с восторгом наблюдали, как они день ото дня становятся все выше и сильнее.

А любимым летним развлечением было собирать клубнику, горох и помидоры прямо с грядки! Дед сразу отправлял их в рот, а я смеялся, глядя как он наигранно проводит дегустациию. Потом мы сидели в тени вместе, болтали и наслаждались плодами нашего труда.

Когда мне было 10 лет, наша семья переехала на другой конец страны. Расставание с дедом и его любимым садом стало для меня тяжелым ударом. Мы переписывались, и я постоянно расспрашивал его о новых растениях.

Хотя с тех пор прошли десятилетия, я до сих пор ясно помню каждый уголок того сада – вьющиеся розы на заборчике, грядки с травами, маленькую тропинку, усыпанную блестящим слюдистым песком. Это навсегда останется для меня одним из самых счастливых мест.

Теперь, будучи взрослым, у меня тоже есть свой небольшой сад. И когда я работаю на грядках, мне кажется, будто дед рядом, направляя мои руки. Он снова со мной, когда я снимаю сочные помидоры, срезаю ароматную лаванду или нахожу новый росток, пробившийся сквозь землю.

Хотя деда давно нет с нами, его дух живет в моем саду и в моем сердце. Это ежедневное напоминание - остановиться и насладиться простыми радостями, которые дарит нам природа, если относиться к ней с любовью и заботой.

Родилась Мария Сибилла Мериан во Франкфурте-на-Майне, в семье художника и издателя Маттиаса Мериана. Было это 2 апреля 1647 года.

И говорит отец дочери:

«Ну что, Мариша, будешь замуж выходить, детишек рожать?»

А Мария ему в ответ:

«Да ну нафиг! Лучше чем-нибудь полезным займусь».

Стала она у отца в мастерской рисовать растения и насекомых. Так ей это дело приглянулось, что всю жизнь им и занималась.

В 13 лет издала первую книгу с гравюрами цветов. А потом в 1665 году вышла замуж за художника Иоганна Граффа.

Родила от него двух дочерей и говорит:

«Ну всё, милый, я тебя люблю, конечно, но детей мы уже завели. Теперь пора мне своим делом заняться».

Ушла из семьи, чтобы целиком посвятить себя искусству и науке.

А в Амстердаме сблизилась с алхимиком Фредериком Рюйшем. И думает про себя Мария:

«Ого, вот это мужик! И умный, и интересный, и по свету со мной путешествовать не против».

Укатила с ним в Суринам в июне 1699 года изучать экзотическую природу. Но и от Рюйша вскоре отказалась.

«Спасибо, дружок, что вдохновил на науку, но теперь мне и одной прекрасно», — решила она.

Два года Мария там рисовала бабочек, жуков, растения. Заодно лечила местных жителей травами, наблюдала за рабами на плантациях.

Вернулась в 1702 году с кучей зарисовок и записей. Издала книгу «Метаморфозы насекомых Суринама» с 60 гравюрами.

Учёные аж присвистнули:

«Ого, это ж настоящее научное исследование! Да ещё и такие реалистичные изображения!»

А Мария им:

«Ну ёпт, я же не зря старалась!»

Опубликовала ещё две книги о насекомых и растениях. Продолжала путешествовать по Европе, всюду рисовала местную фауну и флору.

До конца жизни так и не вышла больше замуж. Свободу и творчество ценила превыше всего. В 66 лет умерла во время очередного путешествия.

Так прожила Мария Сибилла Мериан - яркая, талантливая и независимая женщина. Своей смелостью и трудом разрушила многие предрассудки в науке.

Жил в Твери 15 века купец по имени Афанасий. Занимался торговлей, ездил по русским городам, продавал всякое барахло.

И говорит как-то Афанасий приятелю:

«Заметил я, что все к нам везут — и шёлк, и пряности. А сами мы никуда толком не ездим. Давай-ка, друже, снарядим караван и поедем в самую Индию. Там, поди, много чего интересного найдётся».

Собрались они вчетвером, наняли проводников. Два года шли в Индию через степи, пустыни, города.

Приходят в Бухару, а там их обворовывают, одного убивают.

«Ну нахуй, — говорит Афанасий, — пошли назад в Россию, не светит нам тут».

Но тут встречает он индийского купца, который ему и сказывает:

«Друг светлый, в нашей Индии рай земной. Там и богатства всякие, и чудеса. Езжай один, коли в спутники не везёт. А я тебе денег на дорогу дам».

Послушал его Афанасий и решил:

«А пошло оно всё! Попрусь-таки в Индию, раз уж затеял. "А корешей своих бросил со словами: "Хрен им, а не путешествие».

Забрал деньги у индуса и двинул в путь-дорогу. Ехал через Персию, Афганистан, скитался по городам. Год целый добирался до Индии, всякого повидал.

Наконец достиг города Бидар.

«Ну наконец-то! — обрадовался Афанасий. — Теперь поглядим, что тут к чему».

Когда приехал в Индию, сразу принялся изучать местные обычаи. Ходил на базар в одежде индийцев, чтобы не выделяться.

А ещё заметил, что много людей ходит по улицам в одежде оранжевого цвета.

«Это что за мода такая?» — спросил он.

А ему отвечают:

«Это же монахи, они весь мир отринули и только о Боге думают».

«Ого! — удивился Афанасий. — А чего это они голые ходят?»

«Так они себя наказывают, чтобы от мирских соблазнов очиститься».

Посмотрел на них купец и говорит:

«Ну, ребята, уважаю, конечно. Но мне бы так не смочь — я баб люблю».

Отношения с религией у Афанасия в принципе были непростыми. Сам он называл свои путешествия грешными, а официальная церковь описывала их как акт антипаломничества.

Осмотрелся Афанасий в Бидаре — а там и правда чудеса. Ходят слоны по улицам, ездят на верблюдах, танцуют красавицы, а на рынке пряностей столько, что в России и не видывали.

Зажил купец в Индии припеваючи, торговал, ездил по городам. Всё записывал, чему удивлялся. Особенно ему полюбились местные сказки и легенды, начал он их собирать. С удовольствием он их слушал, а потом старался записать, чтобы в Россию привезти.

«Вот будет людям развлечение зимними вечерами! — думал Афанасий. — Скучать не придётся».

Особенно запомнился ему праздник света Дивали. Гулял тогда купец по ночному городу, любовался огнями, фейерверками. А когда стемнело, народ зажёг масляные лампы, выставил их в окнах и на улицах. И стало светло, будто днём.

«Вот это да! — изумился Афанасий. — Это ж какую тьму масла надо сжечь!»

Три года провёл он в Индии и решил:

«Всё, хватит, пора и честь знать. Повидал я тут всякого добра, теперь домой пора».

Вернулся в Россию через Персию, Турцию, Крым. А там уже все забыли про него, считали, что сгинул где-то в дальних странах.

«Вот те раз, живой оказался!» — удивились люди.

Рассказал им Афанасий о своих странствиях, а записи отдал в монастырь переписать. Так и сохранились его «Хождения за три моря» — первое русское описание Индии.

Афанасий Никитин был одним из первых из средневековых европейцев, кто достиг Индии.

Никогда не думал, что попаду в такую историю. Когда я проснулся сегодня утром, казалось, всё как обычно. Позавтракал, оделся и поехал на работу. И не подозревал, что моя размеренная жизнь вот-вот рухнет.

День начался стандартно. Приехал в офис, сел за стол и начал привычные утренние дела. Почта, планёр, список задач. Короче, рутина. Тут подходит ко мне начальник и просит поговорить с глазу на глаз.

Зашли в переговорку, а у меня мысли одна другой тревожнее. Что, пожурили за опоздание? Премию не дадут? Смотрю, лицо у шефа мрачное, обычное добродушие как рукой сняло. Жестом показывает сесть и выдаёт:

"Боюсь, поступили тревожные сведения о финансах компании. Обнаружились серьёзные нарушения в бухучёте".

Сижу, глазам не верю. Как так, наша контора на грани разорения? Мы же совсем недавно отчитались о рекордной прибыли!

Дальше начальник в подробностях разложил ситуацию. В отчётности дыры, непонятные списания, однозначные признаки воровства. Кто-то наворовал прямо у нас из-под носа, теперь компания балансирует на грани банкротства.

Я в шоке, мысли путаются. Как мы выберемся из этого? Что будет с работой, карьерой? Как ипотеку платить, кредиты? Пока начальник объясняет детали, мне дурно становится. Комната закачалась, и...

Дальше помню смутно. Очнулся уже в больнице. Врачи говорят, от шока я потерял сознание, головой об стол приложился. Два дня в отключке провалялся.

Лежу тут с гудящей башкой и растущим ужасом, наконец до меня доходит вся серьёзность ситуации. Работа, которую любил, карьера, которую строил – всё полетит к чертям. И ничего не поделаешь. Остаётся надеяться, что повезёт, а то будущее рисуется очень мрачным.

В один прекрасный летний день я приехал в родной городок после долгого отсутствия. Прошло уже лет пять с тех пор, как я укатил в столицу поступать в институт и работать. И вот сейчас, глядя на знакомые улицы, воспоминания нахлынули.

Родители до сих пор живут в той самой хрущевке, где я вырос. Я не предупредил их о своем визите – задумал сюрприз сделать. Уже представляю, как они обрадуются, когда увидят меня на пороге!

Подхожу, звоню в дверь. Слышу голос отца: "Открыто, заходи!" Типичный для него стиль, никогда не смотрит в глазок.

Открываю дверь, вхожу. "Мам, пап, я приехал!" - кричу. Мама выглядывает из кухни и аж рот от удивления открыла. А потом радостно заплакала: "Сыночек мой родной!" - и кинулась обнимать.

Мы крепко-крепко обнялись, я еле сдерживал слёзы. Как же я соскучился по дому и семье!

Папа вышел из комнаты, увидел меня и заулыбался во весь рот: "Надо же, кто к нам пожаловал!" - и тоже заключил меня в объятия.

Весь оставшийся день мы провели за воспоминаниями о прошлом, листали старые фотоальбомы. Каждая история возвращала меня в детство.

Конечно, в доме кое-что изменилось со временем, например отец отремонтировал балкон. Но атмосфера тепла и уюта осталась прежней.

Когда солнце село, я понял, как сильно скучал по родному дому. Этот сюрприз для родителей и день, проведённый вместе, - лучшее возвращение из всех, что я мог себе представить. Я точно знаю, что это моё место.

Глядя на счастливые лица мамы и папы, я осознал, что, какой бы длинной ни была дорога, и сколько бы лет ни прошло, настоящий дом - это всегда там, где тебя любят. И что бы ни случилось в жизни, семья - самое главное, что у нас есть.