Задумавшись о том, как человечество перевирает историю, Владимир Гуриев случайно выяснил, что у его любимого литературного персонажа есть весьма неожиданный прототип. И теперь немного об этом жалеет.
Я так долго копался с третьим выпуском «Всемирных историй» (первая часть и вторая часть), потому что хотел написать историю про человеческую память: как мы искажаем реальные события, как запоминаем то, что хотим запомнить, а потом начинаем в это верить.
И у меня была замечательная история об этом, но ее довольно сложно рассказать, потому что в ней три Карла и три Генри, и они все время умирают, и все время нужно отслеживать, кто из них жив и какой именно это Карл.
Но тут я внезапно нашел гораздо более простую в изложении и еще более невероятную историю о человеке, которого мы запомнили совсем не таким, каким он был.
Начинается она в Древней Греции, где жил знаменитый баснописец Эзоп.
Знаменитый баснописец Эзоп был рабом и принадлежал Иадмону, сыну, как пишет Геродот, Гефестополя.
Но история не про Эзопа (хотя ему она бы понравилась), а про его коллегу, которая была рабыней того же Иадмона и работала у него гетерой.
Гетерами в Древней Греции называли много кого, но наша героиня работала гетерой в прямом смысле этого слова, она вступала в физический контакт с клиентами.
Звали ее Дориха, но в работе она использовала псевдоним Родопис, что в переводе означает «розовощекая» или «румянолицая».
Но и у нас сейчас так. В объявлении девушку зовут Лейла, а, на самом деле, она просто Марина Иванова из Саратова.
Родом Дориха была из Фракии. Сейчас на месте Фракии у нас Болгария и Турция, но в те времена – а это плюс-минус шестой век до нашей эры – там, конечно, жили не болгары и турки, а какие-то другие люди.
Мы до сих пор не очень понимаем, кто они были этнически, но древнегреческий поэт Ксенофан Колофонский описывал фракийцев как рыжих и голубоглазых.
Так что давайте считать, что наша рабыня-гетера тоже была рыжая и голубоглазая. Но это не точно.
И очень красивая, про это пишут все источники. И, в общем, большой специалист по гетерской части, это у нее хорошо получалось.
Эзоп (чудовище) и Родопис (красавица) жили с Иадмоном на острове Самос, который, конечно, существует и сейчас, но в какой-то момент другой самосец по имени Ксанф привез Родопис в Египет (вероятно, он купил ее у Иадмона, но явно об этом нигде не говорится – просто привез и привез).
В заграничной командировке Родопис продолжала заниматься тем же ремеслом, отдавая значительную часть заработка своему хозяину, но тут ее увидел Харакс, брат поэтессы Сапфо.
Он тоже в Египет заехал по работе, он там торговал вином с Лесбоса.
Сначала Эзоп, потом брат поэтессы Сапфо – у Родопис реально были хорошие связи в литературных кругах.
Ну так вот, Харакс выкупил Родопис и освободил (по другим источникам – выкупил и женился). Как бы там ни было, освобожденная Родопис продолжила работать гетерой, но теперь все деньги оставляла себе.
Знаменитая поэтесса Сапфо, узнав о похождениях брата, написала злой стишок, смысл которого примерно в том, что все-то ты спускаешь на красивых баб, братишка, а ведь у тебя семья.
Конкретно эти стихи мы знаем только в пересказах, но буквально три года назад исследователи нашли новый папирус, и в нем реально есть стихотворение про Харакса — другое, не то, что нам нужно, но вполне себе наполненное пассивной агрессией ревнивой и немножко жадной сестры.
Надеюсь, пишет Сапфо, что ты вернешься домой с полным кораблем (а не как в прошлый раз).
Сапфо, как мы знаем, в целом относилась к гетеросексуальной любви с некоторым скепсисом, а тут еще и брат тянет деньги из семьи, однако красота Родопис покорила даже ее.
До нас дошла эпитафия, которую написал поэт Посидипп на смерть Родопис, и эта эпитафия явно ссылается на недошедшее до нас стихотворение Сапфо:
Прах — твои кости, Дориха, повязка, скреплявшая кудри,
Благоуханный покров, миррой надушенный,— прах...
Было... когда-то к Хараксу, дружку, под покровом прильнувши
Телом вплотную нагим, с кубком встречала зарю.
Было... а Сапфовы строки остались — останутся вечно:
В свиток записанный стих песней живою звучит.
Посидипп ошибся, конкретно эти стихи Сапфо утеряны, но Родопис действительно осталась в веках, хотя и в неожиданном качестве.
Красота Родопис настолько овладела умами греков, что они даже придумали легенду, согласно которой Родопис захоронена в одной из египетских пирамид (если вам интересно, чего это Геродот взялся писать про гетер, то на гетер ему было почти наплевать, он как раз опровергает легенду о пирамиде и взамен рассказывает историю, которую считает настоящей).
Собственно, все попытки Геродота развенчать легенду о пирамиде пошли прахом, но в этом нет ничего удивительного.
Удивительное в том, что в эту легенду добавилось.
По словам Страбона, который жил в начале первого века, то есть через пятьсот-шестьсот лет после описываемых событий, Родопис пошла купаться, отдала одежду служанке, а тут на служанку налетел орел, выхватил одну из сандалий, а потом зачем-то принес ее в Мемфис, где уронил сандалию на колени фараону.
Фараон, «изумленный как прекрасной формой сандалии, так и странным происшествием, послал людей во все стороны на поиски женщины, которая носила эту сандалию».
Ну и, разумеется, он ее нашел, а потом они поженились и были счастливы, а потом она умерла, а он горевал и построил ей пирамиду (на самом деле, нет).
То есть наша сногсшибательно красивая, рыжая и голубоглазая, а также румяноликая египетская проститутка – это Золушка.
Золушка, Генри. В смысле, Карл.
Под покровом прильнувши телом вплотную нагим, с кубком встречала зарю. Это ушло, а сказки остались, и останутся вечно, как сказал бы Посидипп.
