Что делает жертву пранка перспективной и интересной?
Если вкратце, то это агрессия, желание общаться со звонящими и наличие какой-то интриги.
Все «великие» жертвы российского пранка первое время придавали звонкам слишком большое значение и искали крайних среди своего окружения.
Спидовая считала, что за бесконечными звонками стоит заведующая детским садом, ее сын Сережа и его друзья.
Рак считал, что он ведет войну с неофашистской организацией и был очень увлечен этой борьбой.
Дед ИВЦ думал, что за звонками стоит некий Лагутин. Целитель выяснил, что ему звонят по указке Артема Шишкова. Артемыч предполагал, что его доводят люди из ГНК.
Олег Пархимчик даже вычислил семью Качанов (которых подставили пранкеры, указав подменный номер) и вел с ними войну.
Наличие подобной реакции превращало звонки в настоящий сериал для пранкеров.
Примеров есть еще масса, но бывают и исключения.
Например, тот же Антон Уральский прекрасно знал кто и зачем ему звонит, но с пеной у рта 2 года доказывал всем по телефону, что он нормальный.
Истеричка тоже все прекрасно знала, но 15 лет брала трубку, чтобы обозвать звонящего «мокрожопой гориллой».
Она на полном серьезе считала, что чем сильнее она оскорбит звонящего, тем выше вероятность, что ей однажды прекратят звонить.
Возникает вопрос: зачем было подходить к телефону и каждый день вступать в нецензурный диалог с незнакомыми людьми?
Не секрет, что большинство жертв были пенсионерами.
При этом они почти все были совсем не немощные, а вполне себе бойкие старички.
У них было полно энергии и куча свободного времени. Плюс сложный характер и склонность к сквернословию.
Пенсионерский быт скучный и однообразный. Все это общение и внимание подсознательно им было в кайф.
Просто они стеснялись себе в этом признаться.
P.S.: Полный архив пранков за все время доступен в удобном Telegram-боте.
