История одного изображения: Андромеда в рукописи Фацио дельи Уберти “Il Dittamondo”
Разбирает автор телеграм-канала Voedino.
Не так давно на просторах интернета мне попалась любопытная картинка: фрагмент средневекового манускрипта с изображенной на нем женщиной – Андромедой. В унисон с мифом, античная царевна нарисована прикованной к скале, и все бы ничего, но имеется у нее один нюанс – выставленные напоказ мужские гениталии. Оказалось, что это не художественная ошибка, а намеренная деталь. И вот почему.
Поэма “Il Dittamondo” была написана Фацио дельи Уберти в XIV в.: в основе сюжета – путешествие автора по миру земному и звездному. Философский трактат в духе Данте, но без адских агоний. Оригинальный текст не был закончен, а известная нам версия появилась в 1447 г. Иллюстрации также относятся к XV в. К примеру, интересующая нас Андромеда одета (частично) по итальянской моде эпохи проторенессанса: в длинный упленд с завышенной линией талии и плащ-мантию. Голова ее покрыта тюрбаном, лоб выбрит. В этом образе сочетаются наряд благородной дамы и обнаженное мужское начало.
Кто такая Андромеда?
Прежде чем говорить о гендерфлюидности в позднесредневековой миниатюре, следует разобраться с фигурой самой Андромеды. Андромеда – мифологический персонаж, дочь эфиопского царя Кефея и его жены Кассиопеи. Дева, чья красота превосходила лик самих нереид. Именно это стало предметом гордости для ее матери.
Своими хвастовством и высокомерием Кассиопея разгневала Посейдона, за что морской бог наслал на Эфиопию чудовище Кета. Дабы прекратить разрушения, царская чета приняла решение пожертвовать Андромедой во славу морей. Девушку раздели и приковали к скалам: там, у берегов Яффы, она смиренно ожидала своей смерти, пока к ней не примчался Персей и не спас от Кета. Таким образом, Андромеда олицетворяет собой пассивную феминность. Ей отведена второстепенная роль жертвы, которую спасает герой.
Персей и Андромеда. Иоахим Эйтевал, 1611 г.
В классической живописи образ Андромеды всегда соответствует ее мифологическому призванию: голая и красивая, она стоит среди скал, с ужасом взирая на приближающегося к ней морского дракона. Либо же тихо наблюдая со стороны за битвой Персея с Кетом. Мифологическая Андромеда – это безусловная женщина.
Андромеда как часть астрологической системы.
«Афина взяла ее на небо за то, что, спасенная Персеем, она не пожелала остаться ни с отцом, ни с матерью, но предпочла добровольно отправиться вместе с ним в Аргос, выказав тем самым немалое благородство», – Эратосфен, «Катастеризмы» (III в. до н.э.).
Несмотря на счастливый конец мифа об Андромеде (они с Персеем поженились и все у них было хорошо), небесный путь эфиопской царевны навеки заключил ее в объятиях морского плена: созвездие визуально напоминает фигуру с распростертыми руками. Согласно «Альмагесту» Птолемея (II в.), Андромеду образуют 23 звезды, верхняя часть из которых принадлежит зодиакальному сектору Рыб, а нижняя – сектору Овна. Положение этих звезд интересует нас лишь потому, что средневековые алхимики сочетали миф и астрологию, вписывая античных героев в условность звездной карты.
Еще со времен Птолемея – подробную информацию мы находим в его «Тетрабиблосе» – «мужские» и «женские» черты определялись планетами и их свойствами. Скажем, Венера как планета женская считалась влажной. Марс, напротив, представлялся чрезмерно сухим. Позже суждения о свойствах планет станут основой для гуморальной теории – столь же популярной в ренессансном обществе, сколь и астрология.
В рукописи «Il Dittamondo» части тела мифологической Андромеды отмечены красными точками – звездами. Нижняя часть, как уже упоминалось выше, принадлежит марсианскому Овну. Все, что выше пояса Андромеды, относится к юпитерианским Рыбам. Юпитер схож по своим свойствам с Венерой. Таким образом, виною Афины небо разделило фигуру Андромеды, «превратив» ее в гермафродита.
Иные трактаты.
Разумеется, Фацио дельи Уберти был не единственным, кто рассуждал о звездах. Более того, по своей сути средневековые астрологические трактаты мало чем друг от друга отличались: как правило, это были пересказы античных авторов о небесных телах и их донебесном «прошлом». Несмотря на схожесть текстов, изображения, сопровождавшие их, могли быть совершенно разными. Например, в печатном издании трактата Гигина «Poeticon Astronomicon» (I в. до н.э.) XV века мы видим ту же Андромеду-гермафродита, что и в «Il Dittamondo».
А вот уже в немецком трактате «Von dem Gang des Himels und Sternen» (XV в.) дочь Кефея изображена прикованным к двум деревьям юношей. Вместо прожорливого Кета в ногах у него горит пламя.
Привычный образ скованной в морях девы предстает в рукописях более раннего, каролингского периода: как пример, трактат «Aratea» (IX в.), основанный на «Феноменах» греческого поэта Арата (III в. до н.э.). Здесь миниатюрист не стремился передать скрытые в звездах смыслы, а скорее имитировал римскую иконографическую традицию. Похожая интерпретация созвездий, основанная исключительно на мифологическом образе, прослеживается в «Книге неподвижных звезд» Абдуррахмана ас-Суфи (X в.).
Важно отметить, что античные и средневековые труды неоднократно переписывались и дополнялись. В них мы можем прослеживать не только мировоззренческие основы эпохи, но и моду, религиозные прочтения и ограничения, художественную традицию. Все то, что у сегодняшнего зрителя вызывает вопросы и смущение. Так и половая принадлежность звездной Андромеды в итоге оказалась всего лишь слишком буквальной трактовкой птолемеевского «Тетрабиблоса» – в тех чертах, которыми ученый наделил звезды.
