Аккордеон

Когда я впервые приехал в Питер - первое, что вынуло мне мозг, было тело бомжа, лежащее напротив пешеходного перехода через лиговку. Оно было накрыто картоном и целофаном и со стороны казалось кучей строительного мусора, раскиданного кругом в изобилии, если бы не рука, выпавшая наружу. Рука была большая, желтая, с длинными черными ногтями. Вокруг скользил народ и было чрезвычайно жарко и пыльно. А прямо рядом с укрытым телом сидел на пластиковом ящике собрат безвременно почившего и играл на стареньком, раздолбаном на аккордеоне полонез Огинского...
Впрочем, данный симбиоз довольно быстро выскочил из моей памяти и пару дней я спокойно предавался алкогольным излишествам в компании близких друзей, не вспоминая ни про мертвых бомжей, ни про их музыкальных коллег.
Промежуточный итог алкорейда привел меня к следующей диспозиции: с разлетающейся от похмелья головой я проснулся в огромной коммуналке, где-то на Петроградке. Тела людей, разной степени узнаваемости, всю ночь хаотично бившиеся в пьяном угаре, валялись без всякой системы по бесконечной квартире. Кажется это была "шведская коммунальная семья". Через какое-то время, оживающие трупы принимались расползаться по комнатам и коридорам, не переставая гальванизировать и просить пива. Я осторожно, стараясь не двигать головой, обулся и выполз в парадную, имея целью свежий воздух во дворе, сигареты и пиво в ближайшей "шайбе", но при этом оставляя за собой право стратегического демарша в виде открытой двери.
То ли от похмелья, то ли от приторной жары, улице было как-то безысходно и сладко пахло тополями, стоящими за аркой, нещадно нагретыми, но укрывшими двор в собственной дырявой тени. И откуда-то сверху, из окна питерского колодца, тянулся звук аккордеона... Тааам-та-да-да-даам-та-да-дааа... Полонез Огинского...
И тут меня накрыло. Я уселся жопой в песочницу и, дрожа конечностями,  накорябал на жёлтом прямоугольнике железнодорожного билета:

Как будто
Странный
Яркий
Сон:
Залитый солнцем двор
И тени
Накрыли все
Своим плетеньем
И тянет
Ля
Аккордеон...

В парадных
Сквозняки
Замшело
Подвалы
Пахнут
В стеклах пыль
Нет разницы
Где чудь
Где быль
И лишь аккордеон
Несмело...

Скулит в распахнутом окне,
Куда вся эта
Мразь и плавность
Определенная в утиль
За давность
Не достает
И страшно мне:

Пять этажей,
Чердак,
Подвалы
Набиты сплошь
Тоской и ленью
Ползут
Сиропные мгновенья
Собрать их все -
Двух жизней
Мало.

А тут
Одна
Всего
Дана.