Я - бывшая зечка
Лето, жара, в камере дышать нечем. Меня вызывают на этап, готовность к 17-00. В голове только одна мысль - лишь бы не в Мордовию!!!! Я в СИЗО от транзиток наслушалась про мордовские лагеря, не дай бог туда попасть, просто жесть, что творится, не любят там русскую нацию. Иду с вещами по коридору, рядом продольный с моими документами, говорит – веселей давай, что приуныла, в лагере срок быстрей пойдет, чем здесь. А я перепуганная от неизвестности – куда хоть едем? Ну он и шепнул мне, мол, успокойся, в Шахово тебя повезут. До вокзала в автозаке, со мной еще одна девушка ехала, но ее путь был на поселок.
Утром я была в Орловском централе, такой же стандартный обыск, потом отправили в камеру, там уже были 4 девушки и у всех конечный пункт назначения Шахово. Познакомились, пообщались. И никто не говорил, что вот, я не виновата; каждая по делу и за дело. Ночь прошла судорожно. Ближе к обеду всех собрали в отстойник для переправки в лагерь. Очень много народа было, я еще подумала, а как нас везти всех будут? И снова закрытый автозак, размер машины больше. Набились мы там, конечно: кто-то с тазиками, одна вообще по-зимнему одета, в сапогах, кто-то сумок 5-6 с собой тащил. Жара. Лето.
Прибыли. Когда я выпрыгнула из машины, сразу в глаза бросилось чистейшее голубое небо и зеленые деревья, и строй из осужденных в зеленом цвете в белых платочках. Я до сих пор недолюбливаю зеленый цвет. Нас построили, посчитали, сверили с личными делами и повели на карантин, где мы должны пробыть 10 дней. Криков не было, все четко и понятно. А вот на карантине обыск был уже более…глубокий. Да, я имею ввиду гинекологическое кресло – полный досмотр 33-х женщин и выдача новой зеленой формы. Сотрудницам ИК (далее дубачки – их так зеки называют) помогают другие зечки, те, которые работают на складе и старшая по карантину. Смотрят на тебя и выдают нужный размер одежды, размер обуви спрашивают, но если твоего нет, то могут дать на размер больше. Зеленая форма – это отдельный эпизод. Летом в ней невыносимо душно, хоть рубашка и с коротким рукавом. Юбка – длина миди, нелепые брюки, пиджак. Потом конечно на швейке все это перешивается под себя, и уже более приемлемо получается, а пока ты ходишь как неопределенный инкубатор. Зимой ткань как стекло и очень холодно. В течение срока можешь выписать себе зеленый свитер, зеленую шапочку, утепленные зимние брюки и все это перешить, но это позже. Подъем на карантине в 5-30, отбой в 21-30 все десять дней. Зарядка, проверка, поход в столовую за завтраком, обедом, ужином; прополка грядок, еще какая-то возня на огороде и, конечно же, общение. При этом ты не имеешь права снять с головы белую косынку в течение всего дня, иначе рапорт получишь, а это значит прощай удо.
В последний день карантина собиралась большая комиссия во главе с начальником зоны и решали, в какой отряд кого распределить. Мне, откровенно сказать, очень повезло, потому что я попала в отряд так называемых точек. Это грузчики, слесари, электрики, то есть те, кто работал на ставке. Все остальные шли в отряд швей. Я в отряд точек все равно попала как швея, это уже через месяц меня перевели в наладчики швейного оборудования. Так что в лагере я научилась ремонтировать швейные машинки – универсальные и обрезки, и мне было это очень интересно, тем более, что получалось неплохо.
А швеям я сочувствовала, особенно новеньким. Дают им 21 день на обучение, а потом ставят на поток под норму. Не успела норму сделать – рапорт, браком нашила – рапорт, и все орут, и бригадир обещает ей вечное дежурство по отряду до конца срока. У некоторых не выдерживали нервы, и я видела, как одна сидела за машинкой и методично втыкала себе ножницы в руку. Оказание первой помощи? Нет, конечно. Бабы – народ коварный и жестокий. Просто вызвали сотрудников и отвели пострадавшую в санчасть, на следующий день она была уже на фабрике, стояла на мойке (это место, где готовые изделия отмывают от намеловки, обрезают нитки и т.д.) Рука зажила и ее снова посадили за машинку; со временем она подучилась шить и гнобила вновь прибывших.
В женской колонии нет «понятий», как в мужских. Но это тоже свое отдельное государство. Как ты себя поведешь, так к тебе относится и будут. Несмотря на твой срок и твою статью. Девушка, родившая у себя на балконе и скинувшая своего ребенка с этого же балкона вниз, нормально себя чувствовала. В первую очередь, за такими зечками приглядывают сотрудники, чтобы их не трогали другие. Вот она на фабрике строчила, не поднимая головы, и пальцы себе прошьет, косынкой обвяжет, чтоб изделие кровью не пачкать и дальше строчит. Оставалась на все переработки, план делала и сверху того, и потом еще свои проценты выше плана раздавала.
Отдельные истории – это любовь в лагере. Это нечто! Некоторые даже специально нарывались на рапорта, чтобы оставаться со своими возлюбленными. Называют они друг друга половинки. Вешают ширмы из простыней на свои кровати и уединяются. Если в отряд с проверкой идут дубачки, то дежурный по отряду орет «внимание!» и все эти ширмы молниеносно срываются и вот две подружки сидят одетые и мило беседуют. Если половинки живут в разных отрядах, то у них должно быть заявление, подписанное опером на разрешение посещения данного отряда. То есть все в курсе этих отношений и на все закрываются глаза. Иногда даже специально поселяют в один отряд. Девочки живут вместе, работают вместе, ругаются, мирятся. Откровенно сказать, на некоторые пары было приятно смотреть, а некоторые, наоборот, вызывали чувство, близкое к рвоте. Личная гигиена и чистоплотность это много значит. А когда видишь персонаж, который даже руки неделями не моет, то какие нахер чувства?? Но были и такие. И это было жутко.
В зоне меня удивило присутствие женщин довольно пожилого возраста, которые отбывали наказание; в основном по 105 (убийство) и 111 (телесные повреждения разной тяжести). Эти божьи одуваны сидели за преднамеренные и не- убийства своих мужей, любовников и любовниц. Встречала бабулек и по 159 статье (мошенничество) – такие милые, тихие старушки, которые развели не один десяток таких же тихих и милых. Но больше всего меня поразил там один персонаж преклонных лет, у которого конец срока в 2031 году, если не ошибаюсь. По рассказам, она жила вместе с сыном и приводила домой девушек под видом помоги-донеси, а ее сынок уже с раскрытыми руками встречал бедняжек. В процессе насилия и издевательств они ему надоедали, так он их с маман своей убивал, расчленял, готовил и жрал.
Жизнь в зоне идет под лозунгом – форма, норма и режим! Но если ты швея, ты не греешься с воли (не получаешь посылок), не выполняешь норму и соответственно у тебя нет зп, что остается? Как правило, такие зечки берут на себя чужие дежурства по отряду, стирку вещей и другие бытовые нужды. Оплата таких услуг 2 пачки сиг за дежурство, 1 пачка сходить на прополку ксп (контрольно-следовую полосу в порядок приводили осужденные), а также рассчитывались некоторыми продуктами, кофе, чаем. Компромисс можно было найти всегда.
Я провела на зоне 3 года и два месяца. Работала, в свободное время читала книги просто запоем. Там открыла для себя Дэна Брауна, мне зашел своими произведениями. Ходила в клуб на репетиции различных праздников, которые готовили зеки, и пела, и танцевала, и стихи читала. Я делала все для того, чтобы быстрее вернуться домой. На момент моего открывшегося удо я имела три поощрения от администрации за работу и участие в жизни лагеря. На фабрике стала более тщательно следить за своим инструментом, потому что «потеря» любой отвертки — это рапорт и прощай удо. А бабы завистливые, жестокие и злые. У моей напарницы перед ее удо какая-то мразь утащила ножницы, разборок было много, но просто чудом сей факт замяли, рапорт не написали, потому что наше непосредственное руководство на фабрике ходатайствовало перед операми. Она прошла удо и случилось новое чудо – нашлись ее ножницы, прям в цехе на видном месте. А сколько ножниц слесаря доставали из толчков!! И свежих, и уже ржавых. Зависть – страшное, черное зло.
Я освободилась во второй день лета. Непривычно было видеть просторы после периметра. Около месяца ходила как под колпаком, мне казалось, что все на меня озираются и показывают пальцем – смотрите, зечка пошла. Потом все наладилось. Я устроилась на работу в строительную базу бухгалтером-кассиром, конечно, я не сказала, что освободилась. Работала месяц без выходных, порядочек навела. Потом добрые люди сказали моему руководителю, кого он на работу взял и меня отстранили. Неделю я сидела дома, заново штудируя объявления о работе и рассылая резюме. Но позвонили с базы – возвращайся, только сначала шеф хочет с тобой побеседовать. Разговор был на 20 минут, бла-бла-бла, ты нормальная, даю тебе шанс, работай. Я и работала, за два месяца два выходных. Откладывала и экономила на всем, через год купила новую машину в Воронеже в салоне, давно хотела кроссовер. Вышла замуж, люблю и любима. Да, кстати, работу я сменила - устроилась бухгалтером в ООО, через неделю говорю своему руководителю, что у меня в прошлом были проблемы с законом и я решила вам это сама сказать, ответ его был прост и лаконичен - на мое отношение к вам это не повлияет, потому что как работник вы меня устраиваете и спасибо, что признались сами. Вот это я понимаю человек! Никаких вопросов и расспросов. Поговорили и забыли.
Иногда прошлое, как смутный сон. Но это все было. И это мое. И не дай бог никому такого...
Спасибо всем, кто дочитал. Если своим постом не оправдала чьих-то ожиданий, не обессудьте. Всем добра!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!