Скверна Часть третья⁠⁠

Скверна Часть первая

Скверна Часть вторая

По двору тянулся запах тухлятины. Площадка густо заросла сорняками по пояс. Большинство стеблей пожухло с прошлого года. Кирилл с трудом различил вмятину тропинки в этом ковре. Где-то за забором, на заднем дворе, шелестел от ветра целлофан. Кирилл остановил Каролину жестом и осторожно приблизился к низкому забору.

Теплица спряталась в сорняках. Это была небольшая рукодельная постройка. Полутораметровый в высоту и три на четыре метра в боках параллелепипед, обтянутый потрескавшимся целлофаном. Кириллу не нужно было заглядывать внутрь, чтобы понять: там сидела какая-то тварь. И скорее всего не одна. Молочную пленку покрывали шматы плесени.

– Твою мать, – выдавил он.

– Что? – раздалось над ухом.

– Я ведь сказал тебе, чтобы ты оставалась на месте! – прошептал он злобно. – Надень маску нормально!

В глазах ведьмочки промелькнул испуг. Она натянула маску, зажала носик алюминиевой пластинкой и схватила Кирилла за руку.

– Подожди в машине, – шепнул он.

– Нет.

– Тогда стой тут, – он вырвал руку и открыл калитку.

На глаза попались грабли. Кирилл, тысячу раз пожалевший, что не взял с собой перчатки, поднял и осмотрел черенок. Вроде бы чисто. Он остановился в двух метрах от теплицы и, поддев граблями уголок занавеси, отодвинул ее в сторону.

Растения внутри походили на иглы дикобраза. Черные спицы дрожали, будто под напором ветра. Тонкие стволы торчали из коричневых пластиковых горшочков.

Трепет прекратился, словно растения почувствовали присутствие человека.

– Твою мать, – вновь проговорил Кирилл.

Несколько передних рядов ощетинились. Острия угрожающе нацелились Кириллу в живот. Охотник замер. Лишь бы девчонка не крикнула ничего. Он осторожно вытянул указательный палец кверху и показал Каролине: Молчи! Интересно, пробьют ли шипы целлофан, если выстрелят? Сам он ни с чем подобным не встречался, но был наслышан о бес-траве.

Порыв ветра зашелестел в дальнем углу теплицы, и несколько шипов воткнулись в пленку на боковой стенке.

Кирилл осторожно потянул грабли на себя. Внезапно в кармане завибрировало. Телефон разразился веселой трелью. Кирилл бросил грабли и рухнул на землю. Под лопатку больно впился уголок камня. В сантиметре от лица пролетел шип. Несколько впилось в подошву ботинок.

– Ложись! – крикнул он.

Уголок, не придерживаемый больше граблями, скрыл растения в теплице. Несколько игл пробили покрытие, но, потеряв всю силу, упали в полуметре от теплицы.

Кирилл осторожно встал и попятился к калитке. В заборе торчали несколько игл. Кирилл посмотрел на одну из них. От острия глянцевой молнией растекалась жидкость. Черная игла теряла цвет и становилась похожей на стержень пера.

– Жива? – спросил он, подойдя к лежащей на земле девушке.

Та посмотрела на Кирилла и выдавила:

– Обычно этого не происходит на первом свидании.

Кирилл не отреагировал на шутку и помог ей встать.

– Что это было? – спросила она. – И кто ты, мать твою, такой?

– Я ищу твою подружку. Ничего больше.

Кирилл стал отряхиваться, но неожиданно вспомнил о звонке, который чуть не убил его. Достал телефон. Полковник. Кирилл набрал номер. На другой стороне долго не отвечали. Уже собравшись сбросить звонок, Кирилл услышал разъяренный шепот:

– Ты куда меня втянул, идиот?

– Что? – брови Кирилла поползли кверху.

– Меня уже к начальству вызвали. Предупредили, чтобы булки мылил. Какого хрена ты не сказал, чья это дочь?

– Да какая разница? Девочка пропала. Я ищу ее.

– Господи, какой же кретин, – взвыл полковник. – Не ты! Я. Нужно было проверить сначала.

– Да что случилось?

– Ничего! Просто не звони мне пока.

– Извини, – пробормотал Кирилл. – Я правда не думал, что с этим возникнут… – он вдруг понял, что говорит с пустотой. Полковник уже сбросил звонок. – Твою мать!

– Что случилось? – спросила Каролина-Аленка.

– Ничего, – огрызнулся он. – Все через жопу с этим делом. Все, что могло пойти не так, пошло не так.

Приближающийся шелест колес прервало кряканье сирены. Хлопнули двери, послышались шаги. Над забором появилась голова в полицейской фуражке.

Кирилл закрыл глаза и попытался успокоить нарастающую внутри ярость дыхательной гимнастикой. Дверь взвизгнула ржавой пружиной, и в образовавшемся проеме появилось лицо.

– Ну что, господа бандиты, приехали? – спросил паренек лет двадцати в форме.

Кирилл скорчил гримасу, выдав результат за улыбку. Ведьмочка стояла, руки по швам. Кровь отлила от ее лица.

– Аленка? Ты что тут делаешь?

– Привет, – Каролина-Аленка стянула маску на подбородок, улыбнулась одними губами и помахала полицейскому.

– Выходите.

– Никто не увидит, да? – сквозь зубы спросил Кирилл.

– Извини.

Кирилл вышел первым. Возле машины, опершись о дверь, держа рацию, стоял второй полицейский, кругляш среднего возраста с добродушным лицом в ставшей тесной форме. Макушку кругляша украшала плешь, блестящая, словно натертая парафином.

– Что, голубки, места другого не нашли? Острых ощущений захотелось? – спросил кругляш, растекшись в улыбке чеширского кота.

Кирилл посмотрел на измятое, перепачканное в земле с висящими повсюду засохшими травинками платье ведьмочки, и понял, что оправдываться бесполезно.

– Папа вряд ли будет в восторге. Тебе сколько лет? – вопрос молодой адресовал Кириллу. Кирилл же повернулся к ведьмочке. Девушка виновато хлопала глазами.

– Может, представишься для начала? – обратился он к молодому.

– Сержант Бобов, – улыбка не сползла с лица полицейского. – В машину сами сядете или вас сопроводить?

– Подожди, сержант Бобов. Я портмоне достану, – Кирилл полез в карман.

– Не дергайся! – кругляш напрягся. – Кто такой?

– Частный детектив.

– То есть, постановления у тебя нет?

Кирилл виновато улыбнулся.

– Послушайте, – вмешалась ведьмочка. – Мы просто ищем Светку Волынцеву.

– Разберемся. Что искали в доме-то?

– Улики.

– Нашли?

– Зайди и сам посмотри.

Кирилл закатил глаза и прошептал сквозь зубы:

– Заткнись, ради бога!

– Что? – Каролина развела руки в стороны.

– Что внутри? – спросил кругляш.

– Ничего, – одновременно ответили Кирилл и Каролина.

– Бобов, сходи, проверь.

– Не надо! Там ничего нет. Мы просто… трахались там, – сказала девушка покраснев. Кирилл закатил глаза.

Кругляш пошло ухмыльнулся. Молодой же напрягся, словно признание девушки задело его лично. Он прошел мимо Кирилла с девушкой и пробормотал:

– Я все-таки посмотрю.

– Не надо! – взмолился Кирилл. – Это опасно.

– Что там? – спросил кругляш.

– Позволь мне позвонить. Один звонок. Тебе все объяснят. Туда заходить нельзя.

Дверь за спиной Кирилла скрипнула.

– Не лезь туда!

– А то что?

– Оставлять напарника нельзя. По протоколу. Я заберу у него пистолет, угоню машину и похищу девушку.

– Значит так, шутник, – кругляш не стал объяснять, что «значит так», и вышел из-за машины, снимая наручники с пояса.

– Дай мне позвонить. Любой, кто зайдет внутрь, тут же умрет.

– Руки вперед! Бобов, помоги.

– Слушай, друг, давай вместе зайдем. Я покажу тебе, в чем проблема. Тут вы не поможете. Нужны специалисты. Зайди во двор и понюхай. Там тухлятиной воняет, будто туда весь год трупы свозили со всей области.

– Держи руки так, чтобы я их видел!

Кирилл закатил глаза и вытянул руки перед собой.

– Вам лучше послушать его, – заверещала ведьмочка.

– Заткнись! – сказали одновременно Кирилл и оба полицейских.

Кругляш протянул руку с наручниками к Кириллу, собираясь защелкнуть на запястье. Тот отошел на шаг, схватив полицейского за предплечье. Кругляш растерялся. Лицо исказилось в испуге. Кирилл сбил второго полицейского с ног весом первого. Он расстегнул кобуру на поясе кругляша и вытащил пистолет. Освободил от магазина и бросил на землю. Наручник застегнулся на запястье кругляша. Вторая половина клацнула на кисти сержанта Бобова. Кириллу понадобилось мгновение, чтобы обезоружить и второго.

– Ну зачем, а? – пробормотал он.

Оба полицейских дернулись, еще не сообразив, что пристегнуты друг к другу.

– Не дергайтесь! – Кирилл достал из кармана телефон.

– Вау! – ведьмочка раскрыла рот от удивления.

Кирилл смерил ее тяжелым взглядом, снял с пояса сержанта Бобова вторую пару наручников.

– Что ты делаешь? – возмутилась Каролина-Аленка, когда он удлинил цепочку еще одним человеком.

– Садитесь в машину.

***

– Господи, какой же ты все-таки кретин! – лицо Вадима Андреевича напоминало очищенную от кожуры свеклу.

– А что мне оставалось делать? – Кирилл посмотрел на заднее сидение полицейской машины. Все трое пассажиров глядели на него с неприкрытой ненавистью. – Нужно было дать им войти?

– Какого хрена ты вообще полез туда? У самого мозгов нет, еще и малолетку втянул! Да еще какую малолетку! Да моли бога, чтобы ее отец послушал господина Волынцева. На него одна надежда, а ты ему везде подножки ставишь! Идиот!

– Если бы ваш господин Волынцев удосужился предоставить информацию, то не случилось бы всего этого!

– Всего этого не было бы, если бы ты не совал везде свой длинный нос! Из-за тебя теперь весь город узнает об этой гребаной теплице.

– Хорош прибедняться! Можно подумать, что в первый раз кто-то узнал о ведьме и вашей шарашке. Всегда выпутывались и в этот раз выпутаетесь. Да, я облажался. Довольны? Но ничего не сделаешь уже. Давайте лучше решать проблему с этим огородом.

– Чего ты этим добился?

– Это девчонка. Она осквернила мать.

– Зачем?

– Дайте мне распечатку ее звонков и историю посещений, и я скажу, почему.

– Отдам я тебя твоим друзьям, – он кивнул на полицейскую машину. – Не стану вытягивать. Сам заварил, сам и расхлебывай, ковбой хренов – последние слова были произнесены со снисхождением. Вадим Андреевич успокаивался. – Иди, объясняйся с ними. Или будешь ждать, пока все соберутся?

Кирилл пошел к машине. Салон встретил его молчанием и тремя жалящими взглядами. Кожа обоих полицейских лоснилась от пота. Изнутри несло, как из корзины с грязными носками.

– Пойдем, – пробормотал он.

– Вы нас убьете? – звонкий голос ведьмочки был переполнен энтузиазмом.

– Только тебя, – ответил Кирилл.

Он отстегнул наручники, пряча взгляд. Подошел Вадим Андреевич.

– Ребят, вы уж простите этого идиота, – заискивающе проговорил он. – Но справедливости ради должен сказать, что вам и вправду не следовало туда заходить.

– Оружие отдайте, – прохрипел кругляш.

– Насчет оружия не беспокойтесь. Оно в надежных руках. Вы получите его сразу, как только сюда приедет ваше начальство. Мы не хотим неприятностей. С нами несовершеннолетние. Не хочу подвергать ее опасности.

– Извините, – Кирилл стряхнул ладонью пыль с формы кругляша. – Без обид, мужики. Эта хрень могла вас убить.

Оба промолчали.

Калитка скрипнула и со двора вышли хоббит с Китайцем. Вид у обоих был озабоченный.

– Становится привычкой, а? – обратился хоббит к Кириллу.

– Сплюнь, – буркнул тот в ответ.

Внимание его привлек целый эскорт машин, неспешно приближающийся к ним. Ведьмочка грязно выругалась и стала серой.

– Отец? – спросил Кирилл.

– Ага. Мне хана.

– Сочувствую.

– Да иди ты со своими сочувствиями.

Вадим Андреевич сунул воинам закона их табельное оружие. Оба стали остервенело засовывать их в кобуры.

Из первой машины вышли двое: полицейский полковник и толстый мужчина в дорогом сером костюме. Ведьмочка натянуто улыбнулась Кириллу и пошла навстречу толстяку.

– Сядь в машину, – процедил сквозь зубы тот. – Дома поговорим.

Полковник посмотрел на подчиненных с презрительной ухмылкой. Потом перевел взгляд на Кирилла.

– Здравствуйте, – Вадим Андреевич растекся в приторной улыбке.

***

– Что у нас есть? – Вадим Андреевич останавливал поочередно взгляд на каждом из охотников. Впрочем, на Кирилла он старался не смотреть.

Пока они разбирались с местными властями, призрак в доме Волынцева появился вновь. Комнаты провоняло тухлятиной. Со стен свисали шматами плесень, пузырящаяся субстанция, похожая на пропавшее мясо.

Они сидели за пластиковым столом на террасе. Начинало темнеть. Стало прохладно.

– Привидение и ведьма, – ответил хоббит. – Ведьма из тех, кого называют «травницами». То есть она не колдует в прямом смысле слова, а продает эту гадость людям. Продавала.

– Что там в теплице?

– В основном, бес-трава, но я думаю, что она просто сожрала все остальное. Ее ведь нужно контролировать постоянно. После смерти бабки никто этого не делал. Нужно больше времени. По корням можем определить, что там еще было.

Бес-трава была своего рода деликатесом среди любителей выкурить косячок перед сном. Никакого привыкания, зато эффект того же героина.

– Кирилл прав, – после недолгого молчания заговорил Китаец. – Смысла, чистить все заново, нет. Нужно искать причину.

– Как жена Волынцева? – спросил Кирилл.

– Твоими молитвами, – сухо отрезал Вадим Андреевич.

– Да иди ты к черту! – Кирилл встал. Он редко переходил с начальником на «ты», но сейчас не мог иначе. – Это твоя вина! Только твоя. Боишься за свою шкуру. Дай мне поговорить с ней и с ее мужем так, как я хочу поговорить. Зачем ты прячешь его?

– Сядь на место! – в голосе Вадима Андреевича прозвучала сталь. – Ты сидишь тут только потому, что иначе натворишь дел на свою и наши головы.

– Я могу и уйти.

– Сядь и сиди молча. Если ты свалишь отсюда, то можешь не звонить мне в следующий раз, когда тебя возьмут за жопу.

– Но ведь он прав, – тихо проговорил хоббит. – Толку нет.

Кирилл встал и направился к двери.

– Ты куда? – спросил Вадим Андреевич.

Кирилл не ответил. Он зашел в дом и, мельком глянув на призрака, поднялся наверх. Плесень пробралась уже и сюда. Черные молнии ползли с первого этажа по стенам.

Снизу донеслись шаги, и Кирилл понял, что поднимается начальник.

– Если это скверна, то мы не того вылечили, – сказал Кирилл.

– С чего ты взял?

– Призрак стоит под комнатой девочки.

– И что?

– Она спускается. Это скверна, мать твою! – взорвался Кирилл. – Она спускается! Вниз! Что тут непонятного? Нельзя пускать оскверненного на второй этаж, потому что он осквернит весь дом.

Вадим Андреевич набрал воздуха в легкие, чтобы что-то сказать, но осекся.

– Зачем ей осквернять саму себя?

– Она не оскверняла себя. Скверна передается половым путем как СПИД.

– Что ты хочешь этим сказать?

– Ты и сам прекрасно все понимаешь.

Кирилл сжал кулаки и зубы, представив себе, как ублюдок насилует собственную дочь, а после идет в постель к жене.

– Нет, – Вадим Андреевич покачал головой.

– Ты можешь это объяснить иначе? А призрак? Откуда она тут? Шрамы – порождение мучений. И девочка мучается. И эта тварь снизу будет становиться еще сильнее, пока мучения не прекратятся.

– И зачем ему мучить собственную дочь?

– Я не знаю.

– Слишком много допущений.

Кирилл достал телефон и зашел в профиль Светы Волынцевой. Стал листать фотографии. Мысль уже сформировалась в голове, но он не мог и не хотел ее озвучивать до тех пор, пока не найдет доказательств.

– Вот! – он показал фотографию бывшему начальнику. – Посмотрите на нее внимательно.

– И что тут?

– На столе беспорядок. В шкафу книги в другом порядке. А сейчас тут все вылизано. Весь дом вылизан.

– Ты притягиваешь за уши.

– Нет! Ему не нужно мучить собственную дочь, если он думает, что она мертва.

Кирилл прикинул, где в данный момент на первом этаже находится призрак. Посмотрел наверх. Если он не ошибся, что как раз под люстрой. Он подкатил стул в центр.

– Придержите.

Вадим Андреевич схватил спинку стула, и Кирилл взобрался наверх. Он снял крышку, под которой находились провода, и посмотрел на крюк, не такой уж и хлипкий, чтобы выдержать тело. Люстру с первого этажа обычный крюк бы не выдержал. Поэтому, скорее всего, купили комплект массивных. Он вспомнил фотографию, на которой девушка была запечатлена в объятиях своего парня. Маленькая девочка, которая кажется еще меньше в сравнении с любимым. Сколько она весит? Сорок пять килограмм? Кирилл крикнул:

– Федор! Давай сюда!

Пока хоббит собирался, Кирилл прошел в спальню хозяев квартиры. Бесцеремонно, не снимая обуви, залез на кровать и снял люстру с крюка, оставив ее вес на проводах.

В комнату ворвался хоббит.

– Что такое?

– Пойдем, мой маленький друг. Будем экспериментировать, – Кирилл снял наволочку с подушки.

– Хватайся за тряпку. Не бойся. На кровать падать не больно.

– Зачем?

– Делай, как он сказал, – прорычал Вадим Андреевич, посеревший в лице.

Хоббит взобрался на кровать, так же в обуви и схватился за наволочку, которую Кирилл обернул несколько раз на крюк.

– Теперь тяни. Только не резко. Повисни на нем.

Хоббит осторожно потянул тряпку вниз, затем навалился всем весом и в итоге оторвал ноги от постели. Крюк выдержал.

– Мразь, – прокомментировал Вадим Андреевич и достал из кармана телефон. – Пойдемте вниз.

***

– Боитесь? – спросил Кирилл Вадима Андреевича.

Бывший начальник не ответил.

Кирилл подмигнул Китайцу. Китаец был человеком миролюбивым и никогда не вступал в конфликты. Он по-настоящему любил свою работу, даже ту, где ему приходилось по несколько часов подряд отскребать плесень со стен. Остался он исключительно из-за внешнего вида. Вадим Андреевич опасался, что Волынцев приедет не один. Рост в два метра часто вводил людей в заблуждение.

– Ты только не дергайся, – сказал Вадим Андреевич Кириллу.

– Не буду.

Бывший начальник промолчал, хотя, судя по виду, не поверил.

В окне мелькнул свет фар. Сердце в груди загремело перфоратором. Кирилл стиснул зубы до боли, чтобы успокоить дрожь. Послышались шаги двух пар ног. Хрустнул ключ в дверном звонке.

– Что-то случилось? – спросил Волынцев, едва образовавшись в дверном проеме. Его взгляд остановился на короткое мгновение на Кирилле. Из-за спины показался молодой человек в строгом костюме.

– Случилось, – подтвердил Вадим Андреевич. – Не садитесь. Нам нужно поговорить с глазу на глаз. Пусть молодой человек постоит на улице или хотя бы не лезет.

– Это что еще за фокусы? – удивился Волынцев, кажется, вполне искренне.

– Я хочу сразу обратить внимание на одну деталь. Двое из наших ребят сейчас ждут нашего звонка. Когда мы позвоним, мы назовем пароль. Если этого не случится, то сюда приедут люди. Приедут за нами. И лучше бы им нас найти.

– Что… что это значит? – растерялся бизнесмен.

– Понимаете, мы с правоохранительными органами занимаемся, по большому счету, одним и тем же делом. Мы защищаем людей от всякой нечисти. Но есть фундаментальное различие в наших методах. То есть, мы можем связать вещи, связывать которые не придет в голову ни одному здравомыслящему человеку. Я спрошу вас еще раз: вы хотите, чтобы молодой человек слышал то, к чему я веду?

Охранник дернулся, и Кирилл свистнул, привлекая к себе внимание. Молодой человек посмотрел на охотника и замер, увидев пистолет, направленный ему в живот.

– Лучше, господин Волынцев предупреди быка, что я псих. Тебе ведь самому меня оправдывать придется, если, не дай бог, я убью молодца.

– Что происходит? – Волынцев стал красным, как букет маме на восьмое марта. – Вы что тут, белены объелись? Владик, не дергайся.

– Не стоит, Владик, – подтвердил Кирилл. – И ствол отдай. Только очень медленно.

Владик подчинился.

Вадим Андреевич улыбнулся и развел руки в сторону.

– Ну а теперь пройдемте наверх.

Волынцев обвел всех присутствующих испуганным, загнанным взглядом. Глаза выдали его, как, впрочем, и поведение. Любой другой человек, который не считает себя ни в чем виноватым, попытается как-то выяснить, что изменилось, что произошло. Бизнесмен же шел убедиться в том, что его раскусили.

Понимал это и Владик. Маленькие глазки бегали в поисках спасения. Лицо охранника стало серым как бетон.

Бывший начальник и бизнесмен спустились довольно скоро. Лицо Вадима Андреевича ни о чем не говорило, как и всегда. Волынцев был в ярости.

– Как вы вообще могли себе такое вообразить?

– Я на вашем месте не стал бы торопиться, – сказал бывший начальник. – Все еще можно исправить. Но только если тело вашей дочери осталось целым. Очень надеюсь, что вам не пришло в голову расчленить ее.

Волынцев развернулся и схватил Вадима Андреевича за грудки. Тот не стал его останавливать.

– Она жива. В любом случае жива. Даже если вы сбросили ее в воду. Она просто лежит сейчас там и мучается. И пока она там, это, – Вадим Андреевич указал на призрака в зале, – будет тут. Так и работает скверна. Она не дает носителю умереть и за счет его страданий становится сильнее.

– Жива? – растерянно спросил бизнесмен.

– Жива, – подтвердил бывший начальник. – И только вы сможете избавить ее от мучений.

Бизнесмен завопил. Он схватился за голову и стал выть. Нос пошел пузырями. Волынцев растер сопли по лицу.

– Помогал? – спросил Кирилл охранника. – Лучше скажи правду. Это в твоих интересах. Я тебя просто убью, если ты сейчас соврешь.

Бизнесмен подскочил и бросился к двери. Вадим Андреевич схватил его за плечи и встряхнул.

– Где?

– Поехали, – вызвался охранник.

***

Волынцев выл, садясь в машину Вадима Андреевича. Судя по всему, крыша бизнесмена окончательно поехала. Он хватался за жидкие волосы и выдергивал их пучками, кусал губы в кровь, скрипел зубами.

Кирилл сидел на заднем сидении второй машины. Вел молчаливый Китаец, рядом – охранник.

– Она была мертва, – сказал бесцветным голосом Владик-охранник, когда они тронулись. – Он позвал меня наверх. Она висела там на собственном ремне. Я перерезал его, но было поздно, понятно.

– И вы решили избавиться от трупа? – спросил Кирилл.

– Не мы. Он. Он платит мне, я исполняю. Девчонку жалко, конечно, но что я мог сделать? И что бы это изменило? Справедливости ради, он хотел позвонить в «скорую», но потом передумал. Стал рыться в ее книжках и тетрадях.

– Жена знала?

– Нет, конечно. Она заболела и находилась на обследовании.

– Что дальше?

– Мы похоронили ее, а затем вернулись.

– Знал, почему она это сделала?

– Догадался.

– И все равно покрывал?

– А что мне оставалось делать? Я и без того повяз. Он с генералами водку пьет по выходным, с депутатами на даче отдыхает.

Машина Вадима Андреевича сбросила скорость. Они съехали с главной дороги на незаметную грунтовку, исчезающую среди деревьев. Проехали еще метров пятьдесят и остановились. Дверь передней машины открылась, и на землю вывалился бизнесмен. Он поднялся и прыгнул в овраг, вновь споткнулся и вновь же встал.

– Мразь, – процедил сквозь зубы Кирилл.

Он вышел из машины и включил фонарь. Холодный луч прорезал темноту ночи и выхватил спину бизнесмена, стоящего на коленях и роющего землю руками. Кирилл осторожно спустился и подошел к небольшой насыпи. Положил фонарь рядом и стал копать.

Девушка лежала в полуметре от поверхности. Завернутая в квадрат тентовой ткани и перевязанная двумя матерчатыми ремнями в плечах и ногах.

Сердце Кирилла заколотилось в груди. Стало трудно дышать. Волынцев не переставал выть. Он схватил складку ткани и потянул вверх. Когда тело вытащили, бизнесмен стал трясти его за плечи. Он вдруг остановился и посмотрел на Кирилла остекленевшим загнанным взглядом. В нем искрилась паника. А вдруг его обманули?

Кирилл повозился с узлом, но вскоре, убедившись, что это бесполезно, достал перочинный нож из кармана и перерезал.

Кожа девочки посинела. Веки опухли. По подбородку в засохшей блевотине бегали жучки.

Бизнесмен завопил и прижал дочь к себе.

– Прости. Прости. Господом-богом умоляю, прости! Очнись. Очнись. Очнись! Ну, пожалуйста.

– Отпусти ее, – выдавил Кирилл.

Бизнесмен, осознанно или нет, подчинился. Кирилл встал на колени перед телом, взял руку и почувствовал слабый пульс. Он сунул фонарь в рот и направил луч в лицо девочки. Засунул палец ей в рот и оттянул нижнюю челюсть. Язык покрылся коркой пыли и земли. Кирилл перевернул тело и несколько раз ударил по спине. Ничего не произошло.

– Воды, – кинул он в сторону.

С бутылкой подошел Вадим Андреевич.

– Ты не паникуй, – сказал он. – Она жива. Ничего с ней не будет.

Кирилл наклонил бутылку ко рту девочки и залил несколько капель. Достал из кармана медицинскую маску и стал стирать с языка грязь. Еще воды.

Все на мгновение затихло. Даже вой бизнесмена прекратился. И эту гнетущую тишину вдруг разорвал кашель девочки. Кирилл перевернул ее и похлопал по спине.

Девочка заревела. Она попыталась вырваться, но Кирилл не позволил ей. Она пыталась что-то сказать, но из горла вырывались лишь глухие хрипы и сипы.

– Тише, милая, тише, – зашептал Кирилл ей в ухо. – Все кончилось. Все хорошо теперь.

***

Кирилл поднес кончик сигареты к язычку пламени и глубоко затянулся. Хоббит достал из протянутой пачки одну для себя.

– Собрался бросать, – сказал он, прикуривая. – Да что-то никак не получается.

– Нас с тобой не курение убьет. Зачем приехал?

– Вадим Андреич просит тебя вернуться.

– А где сам Вадим Андреич?

– Он позвонит тебе еще. Знает, что ты не станешь с ним разговаривать даже.

– А тебя, значит, прислал подготовить поляну?

– У нас людей нет. Я давно уже твержу, что тебя нужно вернуть. Не знаю, что у вас там за терки с ним, но ты ведь продолжаешь работать.

– Что с бизнесменом?

– Волынцевым? В дурке он. Я думал, что ты в курсе.

– Думаешь, Вадим Андреевич докладывает мне?

– Девочка тоже в больнице. Ей, похоже, еще долго там придется быть. Дело, как я понял, замяли. Ну, как замяли… Не стали выносить сор из избы.

– Что говорит?

– С ней разговаривал Вадим Андреич. Ты оказался прав. Она попросила эту старуху помочь. Та дала ей «яд», а этот ублюдок продолжил ее насиловать. Видишь, даже ведьмы не могут точно рассчитать дозу. Нужно дальше следить. Кто знает, сколько секретарш он успел заразить. Мамаша, насколько я понимаю, до сих пор не в курсе, что произошло.

– Что с домом ведьмы? – Кирилл раздавил окурок.

– С ним как раз все нормально. Теплицу сожгли уже. Осталось почистить весь двор и соседние от возможных «семян». Тут дело в другом. Вадим Андреевич просит тебя об одной услуге.

– Что еще за услуга?

– Место, где ты нашел женщину в белом. Там определенно есть шрам.

– А я что говорил?

– Нужно его найти.

– Я не специалист по шрамам.

– Ты учился у специалиста.

– У Егора? – Кирилл нервно усмехнулся. – И он не был специалистом, как оказалась.

– Тебе хорошо заплатят. Даже если не найдешь шрам. Будет квартира, будет крыша. Ты ведь все равно этим занимаешься. А так, никакого начальства. Ты разве не об этом мечтаешь?

Кирилл прикинул. А, собственно, почему нет?

– И с чего мне начинать?

– А вот насчет этого не бойся. Там как раз для тебя дело. Подробности, когда дашь согласие.

– Может, лучше по пиву?

– Идея хорошая, да, но мне нужно…

– Закрывай машину. Тут пивнуха есть недалеко хорошая. Муторно на душе после такого.

– Не, я не хочу напиваться.

– Думаешь, я хочу? Душа требует.

Они пошагали к пивнухе…