Синдром отмены. Часть 3⁠⁠

Синдром отмены. Часть 1

Синдром отмены. Часть 2

Одеяло сбилось в ком внутри мокрого пододеяльника. С мужчины катился пот. Виктор, лежа на диване, крутился из стороны в сторону в поисках удобной позы. Суставы ломило и выворачивало, беззубые челюсти сжимались, царапая десны пеньками зубов, желтые отросшие ногти до крови впивались в ладонь.

-Костя! - Виктору казалось, что он кричит, но на самом деле получался лишь слабый хрип, - сынок, помоги мне.

Никто не пришел, не услышал. Тишину нарушало лишь шуршание беспокойных ног по постельному белью да тяжелое сипение Виктора. Живот пронзила кинжальная боль. Мужчина обмочился.

-Костя! Мама! Кто-нибудь! - хрипел мужчина, - Марина! Мариночка, милая спаси!

Неожиданно всплывший образ бывшей жены, ударил в глаза.

Тупая боль пронзила плечо и висок, когда мужчина свалился с дивана. Он будет ползти, он дебертся сам!

Виктор полз по-пластунски в сторону комнаты Кости по грязному липкому полу.

Перед глазами, в туманном образе воспоминаний, его Маринка в белом платье улыбалась, когда он надевал ей на палец обручальное кольцо. Вот она уплетает селедку с вареной картошкой, наглаживая живот.

Вот он бежит домой с работы, чтобы скорее снова взять на руки новорожденного малыша. От сына так вкусно пахнет.

А вот Маринка ревет, сидя на полу напротив кроватки сына. Мальчик извивается и орет дурниной, но сразу успокаивается на руках отца. Косте была неделя от роду.

Вот Костя уже сидит в своей кроватке. Марина кричит с безумным видом, что он сам дьявол. Она полоснула младенца ножом по плечу. Мальчик действительно дьявол. Но какая разница, с ним рядом так хорошо.

Вот Марина собирает вещи, а ему плевать. Пусть катится на все четыре. Они и вдвоём нормально проживут.

Вот его мальчик, едва научившийся ходить, лезет по стене. Виктор ругается и наказывает. Вдруг, упадет… Или кто увидит.

Вот мама Виктора еды принесла. И бутылку водки, как он просил. Его ведь жена бросила, одному с ребёнком тяжело.

Вот Костя стоит посреди комнаты и радостно кричит: «Папа, смотри, как я могу!» Сын растворился в воздухе и уже кричал из другой комнаты: «Папа, я здесь!»

Виктор остервенело лупил мальчика ремнем по заднице, вставляя слово после каждого шлепка: «Чтобы. Больше. Никогда. Никогда!»

Вот Виктор извиняется перед мальчиком, объясняет: «Нормальные люди так не делают. Если увидит кто, тебя сразу же убьют! Убьют, понимаешь?» Костя кивает головой в ответ.

Вот мама пришла. С бутылкой водки. Как всегда. Кричит, что ребёнка в школу нужно отдавать. Какая ему школа, он ещё маленький. Ему только папка нужен. Мать не согласна. Грозит опекой. Грозит забрать ребёнка. Виктор плачет: «Всё, что угодно, только не забирай Костю!»

Вот Костя приходит из школы в слезах. Там обижают, наверное. Виктор разрешает ему туда не ходить, пусть дома сидит. Опять мать грозит забрать ребёнка.

А вот Костин день рождения. «Десять лет, юбилей! Моя заслуга. Я один мальчишку вырастил! Нужно отметить. Конечно, водочкой. И спать. А Костю завтра поздравлю».

Какой Костя большой! Сколько ему? Одиннадцать? Или двенадцать? Ну точно не тринадцать. Или тринадцать? Не помню уже. Как-то грустно становится. Ни водка не помогает, ни сын рядом…

Вот Пашка Хмурый сидит за столом. Пашка на днях с зоны откинулся. А по какой статье? Неважно? Значит, неважно. «Хмурый ставит только «хмурый»- приговаривает он, вводя иглу под кожу Виктору. Виктор в луже блевотины смотрит кино: Хмурый стаскивает Костю за ноги со стены, кадр меняется. Хмурый, верхом на Косте, растегивает штаны, кадр меняется. Хмурый убегает, держась окровавленной рукой за шею. Костя обратно превращается в человека. Интересное кино. Героин Виктору понравился.

Вот Виктор просит Хмурого достать ещё. Хмурый говорит, что завязал. Ему невесть бог, что привиделось. Дал контакт, где можно взять.

Вот Виктор берет тайком у матери из кошелька деньги.

Вот она опять с едой пришла. Увидела шприцы, плачет.

Вот Виктор очухивается в больнице. Врачи что-то говорят про передозировку. Виктору больно. Кости ломает. Он открывает окно и бежит к сыну. С сыном легче.

Вот Виктор держит в кулаке выпавший зуб.

Вот второй зуб отломился.

Третий.

Четвертый, пятый.

Вот рука снимает с головы клок волос.

Вот рука проводит по лысой черепушке.

Вот ему больно, он стоит в школе в грязных трусах и вытянутой, протершейся на локтях кофте. За сыном пришел.

Вот он, стоя на коленях, просит у матери на дозу. Она не дала. Старая сука.

Вот он просит сына украсть для него денег. Как? Пусть переместится в банк. Он же умеет. А если военные убьют? Не убьют. Один разок можно, не заметят. Последняя доза и всё. Он больше не будет. Сын первый раз шлет отца на хуй.

Вот он отмечает в календаре год без героина. Надо отпраздновать, конечно же водкой.

Вот он стоит у деревянного креста, на нем фотография матери. Надо помянуть. Конечно же водкой.

Вот он снова в больнице. Дома орал от боли, соседи скорую вызвали. Врачи говорят что-то про печень. Что она отказывает. Говорят, надо лечиться. Не видят, что он умирает без сына. Пишет отказную и домой.

Вот он ползет до кровати сына с синдромом отмены…

****

Когда на Костин старенький смартфон, подаренный когда-то бабушкой, пришло уведомление, от его макушки вниз по телу прокатился маленький разряд тока.

«Вероника?»

«Нет, не она. Она наверное, трахается сейчас со своим хахалем».

А теперь в Костю словно ударила молния. Он открыл сообщение, в нём Сашка Копытин спрашивал: «Это ты?» и рядом ссылка на видео, где Костя лезет по стене здания.

Сашка Копытин - вонючий предатель. Когда-то в детстве, несколько лет назад Костя подружился с Копытиным на фоне общей травмы. Его отец тоже пил. Костя доверял приятелю, они вместе были изгоями. Косте хотелось хоть с кем-нибудь поделиться своим секретом, не смотря на запреты отца. Его очень тяготила эта тайна.

-Я умею превращаться в монстра, - рассказывал мальчик другу, когда они грели сырые варежки на батарее подъезда.

-Да? А я тогда - в Супермена, - смеялся в ответ Сашка.

-Да нет же! Правда!

-Ну, тогда покажи! - потребовал друг.

-Не могу, оно как-то само получается.

Сашка засмеялся и назвал Костю вруном. Но Костя должен был доказать… он крепко зажмуривал веки до звездочек в глазах и пытался переместиться хотя бы на один лестничный пролет ниже. Но ничего не получалось. А потом Сашка схватился за живот и надрывно загоготал, наблюдая как Костя гладит крашенную стену подъезда, с серьезным видом заверяя, что умеет по ним лазить.

На следующий день «друг» всем растрепал об этом. И тогда уже весь класс смеялся и дразнил мальчика. После такого предательства Костя дружбу ни с кем не заводил.

****

Обдумывать последствия своего «засвета» было некогда, потому что юноша услышал хрипы и стоны у входа в свою комнату. Он подбежал к корчащемуся на полу отцу. Виктор крепко сжал в кулак трикотажную ткань штанов сына и потянул на себя. Юноша сел рядом и усадил отца, прислонив спиной к стене, чтобы обнять. Отец хрипел и задыхался. Он оттолкнул от себя сына и начал царапать себе горло и грудь. Изо рта показалась кровавая пена, глаза закатились, тело трясло в конвульсиях.

-Папа! - кричал Костя и тряс отца за плечи.

Когда тело Виктора обмякло, сын разрыдался, положив голову ему на грудь.

****

Сколько он уже так сидит, Костя не знал. Облокотившись спиной к кровати и прижимая к себе затекшие ноги, он тупо пялился на бетонную стену с клочками оставшихся обоев. На стену падали радужные блики старого, хрустального бра с тусклой лампочкой. Иногда он косился на руку своего мертвого отца, выглядывающую из темноты дверного проема.

Теперь Костя остался совсем один. Никому не нужный. Наверняка к нему вскоре нагрянут военные и убьют.

У Кости был четкий план: он хотел взять с кухни нож и вскрыть себе вены, но не мог решиться пойти туда, потому что пришлось бы перешагивать через тело. Он не хотел видеть его. Увидеть, значит, убедиться, что все действительно кончено.

Так он и сидел, давая себе отсрочку в несколько минут, снова и снова… и снова, и снова.

Противный звук звонка пронзил скорбную тишину. Отцовский телефон пиликал где-то в его комнате. Мысль о том, что кто-то пытался дозвониться до умершего папы, что он кому-то понадобился, настолько тронула парня, что он снова заплакал. Телефон перестал звонить, и Костя выдохнул, его страшно раздражал и тревожил этот звук. Но внезапно телефон опять разразился громкой трелью. Костя представил, как мертвый отец встает, чтобы ответить, и эта мысль жутко пугала его.

Он представил отцовскую комнату, ее вид и запах, и в тот же миг очутился в ней. Тело приятно покалывало.

Костя взял в руки старую, кнопочную трубку и посмотрел, кто звонит. Неизвестный номер. Костя нажал на кнопку приема вызова:

-Алло.

-Алло… Витя? - спрашивал женский голос.

-Отец сейчас… спит, - голос Кости сипел, когда юноша пытался сдерживать слёзы.

-Костя, это ты?

-Кто это?

-Костя… это я… твоя мама.

Парень зарыдал прямо в трубку.

****

Юноша ходил туда-сюда по кухне, нервно теребя и покусывая пальцы. Мама… Внезапно появилась, когда так была нужна. Отец всегда плохо говорил о ней, говорил, что она предательница и шлюха, наверняка променяла их с сыном на другой член. И мальчик ненавидел ее за это. А сейчас она-все, что осталось у Кости.

Вдруг сейчас мама приедет и останется с ним жить. Они вместе помоют полы, уберутся, ремонт сделают. Она будет готовить вкусную еду… обнимет его. Просто обнимет, потому что любит, а не потому что больно.

Костя вздрогнул, когда услышал звонок в дверь. Трясясь, как осиновый лист, взволнованный парень поспешил открыть, стараясь не смотреть на труп отца.

Когда дверь распахнулась он увидел ее. Свою маму.

Отец давно выбросил все фотографии, на которых есть хоть намек на эту женщину. Но Костя запомнил ее лицо. До мелочей. Да, перед ним стояла именно она. Только старше и немного полнее.

Мама явно нервничала. То и дело ее взгляд метался между сыном и телом бывшего мужа.

Когда Костя непроизвольно обернулся, чтобы посмотреть, куда смотрит мама, он почувствовал, как что-то впилось в его плечо. Костя видел как из-за спины матери в него стреляет мужчина в черной балаклаве.

Ещё один дротик попал мальчику в шею.

-Давай ещё стреляй, этой зверюге доза побольше нужна, - приказал ещё один, стоявший по другую сторону от матери и наблюдавший, как мальчик начал в прямом смысле мигать и перевоплощаться.

После третьего выстрела Костя обмяк на полу и перед тем, как вырубиться, увидел, как его мать равнодушно разворачивается и уходит.

Синдром отмены. Часть 4