Кто пришел? (2/2)⁠⁠

Кевельсон не хотела бередить прошлое, не хотела смотреть на себя в зеркало и видеть тонкий шрам от ключиц до лобка.

Давно, очень давно, еще до школы, в ночь похорон соседки, горбатой бабки с клюкой, приснилось, что покойница требовательно долбилась в дверь квартиры семьи Кевельсон. Рита ослушалась маму, подчинилась голосу из подъезда и открыла, а соседка вдруг уменьшилась до размеров кошки, вскрыла девчонку когтем и забралась внутрь тела, нашептав, что нужно из серванта забрать полезную литературу. Рана затянулась во сне, и наяву оставила после себя длинный шрам. Наверное, тогда, стоя утром перед зеркалом, Кевельсон ощутила, будто ее собственное естество вытеснили, выбросили, поскольку в голове появлялись воспоминания чужого человека. Ей снились сны чужого человека и чужой человек сидел в отражении. Паразит приказал найти запасную связку ключей и добраться до серванта — в нем хранились знания. Те самые книги с перевернутыми крестами, в обложках, обтянутых кожей младенчиков. Найти их и читать, как бы странно и страшно не было. Но Рита с трудом продиралась сквозь непонятные тексты.

Жаловаться взрослым оказалось бесполезно: отчим намотал длинные волосы падчерицы на кулак, стиснул и потянул на себя до боли в коже головы, прошипел, мол, заикнешься еще раз про старуху-покойницу и ляжешь рядом с ней, в соседней ли могиле, в той же самой ли.

По мере взросления Рита понимала, что сидевший внутри паразит истощал ресурсы молодого тела, и совсем скоро не останется ни здоровых органов, ни остатков памяти Риты. Память сжиралась, переваривалась ненасытным созданием, которое время от времени хрипло угрожало: возьмешься за лезвие или прыгнешь с балкона — выверну, снова тебя надену уродливым костюмом и отдам на съедение тем, про кого в странных, страшных книгах читала. И будет это повторяться раз за разом, никто не поможет, как ни кричи.

Помогла кошатница из соседнего дома, Ирина Искандеровна, которая на досуге ворожила на кофейной гуще и всматривалась бельмами в растопленный воск красных, черных, болотных свечей, принесенных с топей, где гулял туман и мертвецы. Искандеровна не просто прикармливала кошек во дворе и приглядывалась к чужакам, которые забредали во двор. Она пристраивала кошек в добрые руки, а чужаков с недобрыми намерениями спроваживала на ту сторону. В мглу, откуда приходил и Знающий пазнокти, и его вестник.

Ирина Искандеровна наблюдала за Ритой, понуро рассматривающей скудную флору и фауну двора спального района, со скучающим видом раскачиваясь на качелях. И признала в тогда уже девушке старую знакомую, свернувшуюся у сердца Риты гадюкой. Вытащить не вытащила, но помогла разобраться в ситуации. Подсказала как узнать про родного отца, как спровадить отчима, как избавить мать от алкогольной зависимости. Это стоило мизинца на левой ноге, нескольких молочных зубов самой Риты и отнятых силой локонов матери.

Искандеровна научила читать.

Тексты стали не просто понятны, они стали осязаемы, картинки шевелились от прикосновений к страницам и шевелились волосы на голове Кевельсон. От ужаса, страха и благоговейного трепета. Чужих воспоминаний стало еще больше, а она сама понемногу растворялась.

Шевелились изображения в книгах и от прикосновений Катьки. Не то чтобы в ней тоже кто-то притаился, просто Катька увидела мрак своими глазами и больше он ее не покинет.

— Никак не быть, — наконец просипела Кевельсон. — Мослак не отстанет.

Катька уставилась на бывшую одноклассницу.

— Он меня прикончит?

— Все возможно, — Рита откинула волосы со лба. — Раз прицепился, то не соскочит. Горя у тебя немерено за душой, а ему это только на руку. Так вкуснее.

Катька поежилась, сложила руки на груди.

Глаза Риты вспыхнули, словно угольки, потревоженные в золе.

Кевельсон пугала Катьку еще в школе, однако всегда давала списывать, хоть сквозь зубы и называла бестолочью, а за спиной пускала нелестные слухи.

Каково же было удивление Катьки, когда по форумному совету бывшего наркомана, излеченного от пагубной привычки, она явилась к нужной квартире, сжимая в руке бумажку с адресом. Идти оказалось недалеко и Катька очень этому обрадовалась. Никаких тебе кладбищ или развалившихся хижин в дремучих деревнях. Но когда увидела Кевельсон, сделала судорожный вздох и застыла. Никак не ожидала увидеть ту, у кого списывала контрольные по математике. Катька думала, что Рита давно переехала после смерти отчима и мамы, чья печень не смогла оправиться от долгих лет обильных возлияний. Но нет, вот она, стояла сердитым призраком из прошлого прямо перед девушкой, потерявшей любимых людей.

Рита пошла на кухню, щелкнула кнопкой на капельной кофеварке, и агрегат зашумел. Катька понуро приплелась следом, уселась на табуретку.

— Можно перекинуть мослака на другого человека. Теоретически, — после долгого молчания подала голос Кевельсон. — Найти того, кому понадобится Знающий, мослак прискачет мигом.

— А если нет? — выдавила из себя Катька.

Рита нахмурилась.

— Как пить дать прискачет.

— Не, — Катька закусила нижнюю губу. — Перекидывать не стану. Будь что будет.

— Будет больно, в таком случае, — Рита усмехнулась. — Мослак миндальничать не станет.

Она никогда не скрывала раздражения и неприязни к первой красавице класса, у которой сложились прочные узы внутри семьи. Заглядывалась на Ваню-Ванюшу, завидовала полной чаше. Даже пыталась глазки строить юноше, правда, тот не слишком горел желанием связываться с пухлой девчонкой.

— Не в моем вкусе, — пытался оправдаться Ваня, но брезгливо скривившиеся губы выдавали его с головой.

А у остатков настоящей Риты после последних летних каникул глаза застило, затрепетало сердце, которое еще немного принадлежало истинной хозяйке тела. Вытянулся брат-близнец Катьки, плечи стали шире, загорел на морском побережье в бронзу. Пел в хоре, поступил следом в музыкальное училище. Катька гордилась, но не давала никому и шанса подступиться. Отваживала потенциальных возлюбленных, иногда не гнушалась травить. Рита хорошо помнила, как досталось Машке, которая исподтишка Ване записочки подкидывала в карманы куртки. Катерина ее за волосы оттаскала, а содержимое рюкзака вытряхнула в урну. Машка шмыгала носом, сидя в столовой и слушая увещевания подруг, Рита гладила ее по спине и то и дело оборачивалась на Катьку, которая заливалась смехом со своими подпевалами буквально в паре столов от них.

— Рит, — голос Катьки дрогнул, — прости меня, пожалуйста, за школьные обиды. Ты так мне помогла с поисками тела.

Кевельсон вздохнула.

— И сейчас помогаешь, — Катька опустила голову, спрятала лицо в ладонях.

Затрещал телефон, Кевельсон глянула на экран. Искандеровна проснулась, видать. Рита оставила Катьку наедине с кофеваркой, набиравшей обороты, сама выскользнула в комнату, бросив на ходу:

— В шкафу есть печенье, угощайся, — и предусмотрительно прикрыла за собой дверь.

Катька налила кофе, решила воспользоваться предложением радушной хозяйки и вытащила жестяную коробку с овсяным печеньем. Уже собиралась усесться за стол, как взгляд упал на то, что находилось позади коробки. Рука потянулась сама и вытащила на свет наушники. Катька недоуменно покрутила их перед глазами. Слева обнаружился заметный скол на полоске оранжевой краски.

Катьку затрясло.

Услышав шаги Кевельсон, она торопливо сунула наушники обратно, заслонила коробкой с печеньем, села за стол, сделала пару глотков из чашки.

— Сейчас Ирина Искандеровна придет, будем решать что делать…— Рита не закончила, нахмурилась.

— Ты чего?

Бледная Катька не смела на нее глаз поднять, едва сдерживала слезы. Девушка понимала, что ей в любом случае конец. Ваниным наушникам неоткуда взяться в квартире Кевельсон, если только она не знала где искать. А значит знала где тело и постаралась сделать все возможное, чтобы не нашел никто другой. Зачем только решила помочь искать брата? Подозрения от себя отвести? Так изначально Катька не знала даже с чего начинать поиски.

Неужели так и не отпустила прошлые обиды?

Рита бросила взгляд на шкафчик, хлопнула себя по лбу.

— Вот я дуреха! — рассмеялась она. — Надо было перепрятать. Нашла?

— Нашла, — глухо отозвалась Катька.

Рита села за стол напротив, вздохнула.

— Это про тебя Знающий говорил?

— Ага, — Кевельсон постучала ногтями по столешнице.

— Куда тело дела? — одними губами спросила Катька.

Рита чуть улыбнулась. Тело не найдут никогда, Рита об этом позаботилась, скормив Ваню частично мослаку, частично самому Знающему пазнокти. Если их подзывать, то непременно вдвоем. Пазнокти чего-то да знал, про отца же рассказал, да много про кого рассказал. И служил охотнее с каждым разом, замечая, что настоящей Риты Кевельсон почти не осталось. Глазами девушки на окружающий мира смотрела горбатая старуха с клюкой.

— Зачем? — задала новый вопрос Катька, так и не дождавшись ответа на предыдущий.

— Двух зайцев одним выстрелом. И мослака подпитать, и тебя выскрести.

Катька подскочила, бросилась в прихожую, не обращая внимания на занывшую ступню. Рита не стала запирать дверь и девушка выпорхнула на лестничную площадку, словно птица из клетки.

В густой, шевелящийся мрак.

Шершавый язык лизнул Катьку в щеку, острый ноготь провел от ключицы до лобка.

На площадку по ступеням поднялась Ирина Искандеровна.

Она уменьшилась до размеров кошки и забралась внутрь Катьки.

Матку мослак забрал себе, чтобы родить самого себя и выстилать дальше тропы для пазнокти, Знающего, чтобы его копыта задорно цокали и пугали до смерти всех тех, кто отважился позвать.

***

Обитаю здесь:

https://t.me/its_edlz - тг канал, здесь прочие истории (не только страшные) и разные обсуждалки
https://vk.com/theedlz - группа вк