... - Вали отсюда, мразь ! И чтоб я тебя больше не видел никогда, ни здесь, ни у себя в конторе! И не попадайся мне на глаза в городе, огрызок жизни, я тебе сразу хлебало расшибу если увижу где! Ты мне, гнида, всю картину ломаешь! - кричал директор охранного предприятия, пиная охранника по ногам и нанося удары сверху вниз ему в голову кулаком.
- Да я ... Да хорош ... Вы че меня долбите по башке то ... - пытаясь уворачиваться от затрещин и пинков бормотал неказистый, небритый, с затравленным взглядом, в грязном камуфляже и замусоленной спортивной шапке мужичонка лет сорока пяти.
- Канай отсюда, хорёк! - последний размашистый подсрачник придал ускорение бывшему охраннику и он чуть ли не бегом скрылся в темноте.
Так начиналась смена черным, холодным и злым декабрьским утром перед строем охранников.
Директор, высокий, крепкого телосложения мужчина пятидесяти двух лет, с короткой стрижкой и полностью седыми волосами, с непроницаемо-жестким лицом старого вождя индейцев, как будто сошедший со старинной фотографии коренного жителя Северной Америки 1886 года и переодевшегося в темно-фиолетовый классический мужской костюм, в голубую сорочку с галстуком и в длинный, до пят черный кожаный плащ, пытался прийти в себя и успокоиться.
Он дышал как разъяренный бык еще минут пять, рассматривая поочередно всех кто находился рядом дикими глазами, в том числе последовательно захватил глазами почти всех охранников в количестве тридцати человек в двух шеренгах. Только бешенное выражение серых глаз исподлобья и прерывистое, тяжелое дыхание выдавало то что он чувствует на данный момент, выражение лица оставалось полностью без каких либо движений.
Руководитель ЧОПа, Иван Александрович, бывший подполковник милиции, всю свою жизнь проработавший в органах МВД, имел награды, был в командировках в Чечне. По сути своей очень жесткий, но справедливый. Без причины, с ровного места никогда ни к кому из сотрудников не позволял себе подобного поведения. Ну а уж если откровенно плюешь на работу, тут тогда уже он начинал вести себя совершенно по другому.
Сергей попал в эту организацию совершенно случайно, ему нужен был график сутки через трое, знакомый дал телефон и по приезду на другом конце города в офис, его практически сразу взяли на работу. В течении буквально получаса прошло оформление на работу - начальник отдела кадров сначала с ним побеседовал минут десять, потом было написано заявление о приеме на работу, подобрали по размеру форму и выдали две нашивки, одна с нарукавная с эмблемой ЧОПа, что то наподобие трех скрещенных мечей на фоне угловатого щита, другая нагрудная с надписью "охрана", желтыми буквами на черном фоне, выдали подписанный обеими сторонами трудовой договор на руки и на следующий день он уже вышел на работу.
Это было еще в конце весны, он уже успел поработать на разных объектах, отучиться и получить удостоверение частного охранника, так как таким платили больше, да и вероятность попасть на хорошее место после получения лицензии возрастала в разы и уже последних месяца три охранял неплохой, комфортабельный, относительно спокойный офис с огнестрельным пистолетом ИЖ-71, являющимся почти аналогом ПМ, только использующего укороченные патроны с уменьшенным зарядом и спецредствами - наручники и резиновая дубинка.
Подобные сцены для него уже давно не представляли никакого интереса, буквально через раз повторялось одно и тоже. Не испытывая никаких чувств, его занимали свои мысли и размышления, он наблюдал за всем этим как будто сидя кинотеатре и происходящее на экране малобюджетное и плохо снятое кино с тупым сценарием нисколько не задевали его эмоций.
Отдышавшись и придя в себя, уже более спокойным голосом и осмысленными глазами, Иван Александрович продолжил:
- Так вот, мужики. Вы все знаете что и как нужно делать по работе, все наизусть уже свои обязанности выучили. Так какого ... - дальше всегда через 3-4 связных предложения шла речь с витиеватыми, перекрученными и сложными матерными конструкциями, где то далеко в основе которых лежал анализ ошибочных действий, разбор последних разнообразных выходок в пьяном или наркотическом опьянении отдельных личностей и отношение самого Ивана Александровича к этому всему.
Все молча слушали еще минут пятнадцать то что хотел до всех донести непосредственный начальник, потом Иван Александрович в конце своего выступления пожелал всем смены без происшествий, сел в свой огромный белого цвета джип "Тойота" и лихо развернувшись с заносом задней части автомобиля, с проворотом задних колес, выпуском большого облака выхлопных газов наконец то уехал.
Тут же двойная людская линейка распалась, начала закуривать, кашлять и бубнить. Контингент был самый разнообразный - бывшие ППС-ники, оперативники угрозыска, кадровые военные, ветераны локальных войн в Афганистане, Таджикистане и Чечне., ранее служившие в конвойных войсках МВД, спецназе и ОМОНе, слесарь-сантехник и отсверкивающий золотыми коронками под лучом промышленного прожектора все время улыбающийся пожилой цыган., худой и длинный как сосновая стропила, пониженный в должности до сторожа автостоянки по его рассказам телохранитель из за тяги к спиртному, всем уже надоевший своими героическими байками о том как он рискуя ежеминутно своей жизнью каждый день героически охранял одного из крупных руководителей большого предприятия, которому никто не верил и презрительно морщились когда слышали только начало этих сказок., оставшийся без работы инженер-строитель и тракторист с областного колхоза, студенты и парни сразу после демобилизации.
Кого то он уже знал хорошо, были и те кого он видел в первый раз, люди менялись очень часто, порой не успевал привыкнуть к человеку.
Вобщем брали всех подряд, лишь бы выставить на пост, причем из всех кто работал в ЧОПе, из всего состава в состоянии адекватности и вменяемости, так же выполнения своей работы на "отлично", то есть чтобы можно было полностью положиться и знать что в любой критической ситуации охранник сделает все так как нужно - всего примерно процентов 5-10, не больше. Остальные приходили на работу кто за чем: кто то отдыхал таким образом от семьи и надоевшей жены или рассматривая как подработку совмещая с основной работой или учебой, кто то высматривал что можно своровать на объекте со временем, ну а кому то это было как совмещение приятного с полезным - алкоголь и общение с себе подобными, да еще и деньги за это получить, естественно ненадолго оставаясь в этом ЧОПе.
Все быстро расселись по служебным "УАЗ"-икам либо по своим личным машинам, последние распоряжения отдали начальники охраны объектов и за несколько минут маленькая площадь перед дополнительным офисом ЧОПа для построения охранников перед разводом на объекты опустела.
Сергей ехал в старенькой красной жигулевской "копейке" со старшим охраны и двумя уже лет за тридцать напарниками. Охраняли производственный цех, где делали железные двери, КПП с въездными воротами и проходной, а так же двухэтажный офис руководителей этого же небольшого завода.
Минут через тридцать были на месте, Сергей ушел принимать смену в офис а остальные два сотрудника в цех и проходную. Быстро проверив все пломбы закрытых кабинетов на этажах, обменявшись последними новостями, он попрощался со сменщиком, закрыл входную дверь и только сейчас можно было немного расслабиться.
Была суббота, из начальства и офисных работников никого не должно было быть, как в будние дни, когда двери хлопали постоянно, движение бухгалтеров, экономистов, юристов и их помощников, менеджеров по продаже, остальных офисных работников и самого генерального директора с его заместителями не прекращалось обычно с утра до самого вечера.
Можно было сегодня заняться своими делами - читать, смотреть цветной портативный телевизор в офисной тишине и чистоте, поглядывая в монитор компьютера, на котором отображалась видео с камер наблюдения, не забывая отзваниваться каждый час диспетчеру ЧОПа с докладом о текущей обстановке.
В средней по площади служебном помещении охраны, около двадцати квадратов, находилось все что нужно для более менее сносного несения дежурства - холодильник, электрическая плитка, массивный деревянный стол, на стене рядом со входом прямоугольный централизованный пульт сигнализации, со множеством различных показателей от датчиков движения, установленных в кабинетах, коридорах, лестницах и конференц-залах, большое и удобное кожаное кресло, диванчик у окна.
Внизу, в чистом, теплом, светлом и сухом подвальном помещении, где находилась электрощитовая и сложен был всякий инвентарь для подсобных работ зимой и летом - лопаты, скребки, ломы и грабли жили два котенка двухмесячного возраста со своей кошкой мамой, их подкармливали почти все работники.
Один котенок полностью черный, только белые отметинки на всех четырех лапах на одну треть в высоту лап, так называемые "тапочки" и белый "галстучек", пятно почти на всю грудь, очень спокойный, с красивой густой шерстью, толстый и добродушный, все время грустный и задумчивый, как будто осмысливающий свою жизнь, звали его Бусик.
А второй с темно-зеленым окрасом и черными поперечными полосками, задиристый, дерзкий, кусачий, с хулиганскими глазами, никогда не давался в руки, даже если давно уже всех знал, изредка только можно было погладить, да и то почти сразу убегал, короткошерстный, как и его мать, только у нее была полностью иссиня-черная шерсть и огромные желтые глаза, клички их никому не были известны.
Дверь из подвала всегда была открыта и они свободно могли через лестницу внутри здания подняться на первый этаж рядом с комнатой охраны. Обычно днем они никак себя не проявляли, находясь у себя, много народу, шум и суета пугали их. Отсыпаясь за день, где то после десяти вечера их можно было уже услышать в коридоре, они начинали играть сами с собой и со своей мамой.
В коридоре пол был покрыт линолеумом, котята устраивали гонки друг за другом и разогнавшись не могли остановиться на скользком полу, скользя по инерции, врезаясь головами в двери в конце коридора. Стоял периодический стук от удара головами и царапающие звуки от когтей по дереву или звучало скольжение с попытками зацепиться за что нибудь.
Так могло продолжаться часа два, но очень иногда надоедало, особенно глубокой ночью, когда эти игрища не давали поспать хотя бы час-полтора.
Тогда Сергей разгонял всю эту семейку, вылавливал Бусика и понимая что уже не заснуть, наливал ему в блюдечко свежие сливки, которые почти всегда покупал перед работой для него и крошил туда батон, что сразу же съедалось.
Потом Бусик с округлившимся шерстяным пузом, достающим почти до пола при ходьбе долго умывался, убирая остатки сливочно-хлебной смеси, взобравшись с трудом на стол. А после Сергей переносил его на широкий подоконник, под которым находилась батарея отопления и Бусик смотрел на всю окружающую обстановку пустым взглядом от переедания еще почти весь остаток времени, в течении которого он гостил.
Иногда, когда Бусик был сыт и отказывался от еды, Сергей выключал свет в помещении, придвигал кресло к окну, котенок устраивался рядом, напротив оконного стекла, они вместе могли смотреть на то, как идет снег через окно и каждый размышлял о своем. Горел уличный фонарь, свет его падал ровно на них, за ним плотная в в своих объятиях ночь, освещенные снежинки появлялись как будто из ничего, сверкающие и пушистые, опускались медленно, словно затяжной их полет увеличивал невидимый парашют.
Ну а потом мама кошка начинала искать Бусика, мяукая звала его к себе по всему офису, доходила до Сергея и вопросительно на него смотрела. Несколько раз еще произнеся "мяу", разглядывала наконец своего ребенка в темноте комнаты и Бусик спускался с подоконника к ней и после взаимного обмена знаков в виде обнюхивания и обниманий вместе уходили, до следующего раза.
Иногда возможно было после этого подремать часа полтора, Сергей снимал наплечную кобуру с пистолетом, клал ее себе под голову и укрываясь теплым бушлатом спал, как говорится, в пол уха и в пол глаза. Это конечно же не было полноценным сном, от любого шороха в здании или на улице он открывал глаза и все слышал, часто вставая и проверяя источник шума.
Первое время после начала работы с огнестрелом он носил пистолет в поясной облегченной кобуре. Но потом очень быстро понял что это возможный повод для нападения с целью завладеть оружием, да и ни к чему всем подряд показывать что ты вооружен, в случае чрезвычайной ситуации или угрозы жизни неожиданный отпор в виде открытия огня из огнестрельного оружия давал огромное преимущество.
Купив в оружейном магазине хорошую, качественную и удобную наплечную кобуру с надежным удержанием пистолета и второй обоймы с патронами, появилась возможность спокойно при необходимости находиться в любом положении тела - бегать, прыгать, тянуться вверх и вниз, наклоняться вперед и в стороны, выходить и заходить в транспорт, ползать, приседать, спать и быть уверенным что пистолет и не выпадет, не потеряется, не грохнется на пол.
В первый же месяц отучил себя от инстинктивного нахождения руки в районе кобуры с пистолетом, например, при быстрой ходьбе или беге, когда для исключения вероятного выпадения пистолета непроизвольно поддерживаешь кобуру, что указывало на очевидное наличие скрытого оружия.
После этого ему стало намного удобнее, комфортнее работать и взаимодействовать с пистолетом практически во всех ситуациях, визуально никак нельзя было определить что он с оружием при самых различных расположениях тела, тем более что практичный, широкий покрой камуфляжной формы в серо-черных пятнах давал такую возможность - легкая, не стесняла в движениях, особо не мялась и не ограничивала поступление кислорода к коже.
Он прекрасно понимал, что принимая оружие на суточную смену в свои руки, вешает на себя сразу несколько уголовных и административных потенциальных статей, как непосредственно по хранению самого оружия, так и если придется, по юридическим последствиям применения. Такая ответственность держала в напряжении практически постоянно.
К тому же в течении короткого времени избавился от иллюзии неуязвимости, защищенности и безопасности, чувства самообмана, ложного чувства силы в связи с ношением огнестрельного оружия, то есть сознательного или неосознанного преувеличения накала обстановки, острого провоцирования ситуации, убрал все варианты более вызывающего и агрессивного поведения там где это совершенно не нужно и где допустим без оружия вел бы себя гораздо более осторожно и осмотрительно, исключил постепенно притупление чувства опасности, не поддавался на словесные и физические провокации.
Вел себя абсолютно хладнокровно и даже в самых острых моментах старался избегать конфликта, всегда пытался сделать все возможное для решения вопроса мирным путем, у него даже не было мысли выхватывать пистолет, пытаться угрожать или пугать в самых тяжелых, напряженных минутах возникшего и длительного инцидента, ясно понимая что далеко не на всех это возымеет какой либо психологический эффект устрашения а только может усугубить негативные моменты. Лично для него применение оружия являлось самой крайней мерой воздействия и только в самых пограничных ситуациях, когда возник бы вопрос жизни и смерти, в случае смертельной опасности.
Все это являлось результатом долгой и постоянной работой над собой, своим мышлением, поведением, осознанными и самостоятельными, систематическими занятиями по психологии, для того чтобы уметь не впасть в ступор, правильно сориентироваться во внезапно возникшей и как правило быстро развивающейся экстремальной ситуации, когда от нескольких секунд, за которые нужно принять верное решение зависит очень многое - твоя жизнь и здоровье., в том числе приводя себя морально к вероятности и готовности стрельбы по живому человеку при необходимости.
При всем этом Сергей ясно осознавал что чаще всего или вернее почти всегда охранник выступает в роли мебели, как офисный стол, стул или любая другая часть интерьера, отношение со стороны начальства, сотрудников и посторонних лиц соответствующее, прав практически нет, по закону только в нескольких случаях он имеет возможность применить спецсредства и оружие для защиты самого себя и имущества на охраняемом объекте, да и то все очень зыбко, туманно и непредсказуемо. Однако ему все таки с оружием было спокойней, тем более сравнивая с тем временем, когда с голыми руками приходилось стоять где нибудь на заброшенной промзоне. Все остальное, то что сваливали на охранника - выписка пропусков, выдача ключей, пропускной режим, - по большому счету являлось чистой воды выдумкой руководителей и соответственно наказывалось только лишением части зарплаты. Постепенно он пришел к пониманию что за всем все равно не уследить, как не дергайся, не переживай и не нарезай круги по обходам, поэтому нужно абсолютно спокойно относиться к вероятности кражи или выноса материальных ценностей в свою смену.
Кроме этого, Сергей старался смотреть на все без иллюзий и понимал, что если он как охранник пострадает в плане здоровья, останется инвалидом при каких либо конфликтах на службе или при применение огнестрельного оружия нападавшей стороне будет нанесен вред здоровью, не говоря уже о смертельном случае - это сразу огромная куча проблем с милицией, прокуратурой, дознавателями, следователями, лицензионно-разрешительной системой и вероятнее всего с судом впоследствии. Каждый случай естественно индивидуален, нюансов огромное количество, но неизменным оставалось одно - при таких происшествиях охранник оставался один на один со своими проблемами, от него открещивались как могли и буквально за несколько минут забывали, дальше живи как хочешь и выстраивай как можешь свою жизнь в силу своих возможностей. Никто не будет тебе платить за лечение а уж о вызволении из цепкой системы правосудия и справедливом рассмотрении того что случилось, юридической поддержки даже и речи не могло быть. Охранник это некий козел отпущения, чтобы все что не произошло скинуть на него, начиная с любых мелочей и заканчивая серьезными событиями.
В воскресенье утром, под конец смены позвонил начальник охраны объекта, пьяным и заплетающимся голосом попросил остаться на вторые сутки, якобы сменяющий охранник заболел а на КПП и в цехе приедет смена, да и нелишней будет еще одной дежурство при оплате в конце месяца. Сергей спросил по поводу еды, так как рассчитывал на суточную смену и получил ответ что группа быстрого реагирования ЧОПа заедет к нему, дашь денег, съездят до магазина и обратно. Не зря Сергей постоянно брал с собой энную сумму чуть с запасом на такие случаи.
Сергей положил трубку телефона, пожал плечами и подумал что до вечера хватит чего поесть и засел за книгу. Читать он старался по возможности много, но в будние дни это было нереально на работе, вечером или ночью уже настолько выматывался, что не получалось сосредоточиться и почитать хотя бы с часик. Ну а в выходные ничего не мешало погрузиться полностью в чтение. Для него книга ассоциировалась с общением с умным и мудрым человеком, естественно если это была настоящая литература а не бессмысленный набор букв, с пустотой внутри, досуговая и развлекательная макулатура, в которой ничего нельзя для себя почерпнуть и только пожалеть после о зря потраченном времени. Хотя иногда, надо признать, попадались легкие и забавные книжки, позволяющие просто отвлечься от всего происходящего в реальном мире, но очень редко.
