Семимесячный гепард на заднем сиденье внедорожника шипит, когда спасатель протягивает ему руку. Власти перехватили Астура – такое имя получил этот котёнок – прежде чем животное успели перепродать. Но каждый год браконьеры вывозят из Сомалиленда в страны Персидского залива десятки, а то и сотни гепардов (преимущественно котят), чтобы продать их как домашних питомцев.
Гепарды – желанная добыча для браконьеров, продающих животных богатым клиентам. Интересно узнать, как в Сомалиленде (самопровозглашенной автономной республике на полуострове Сомали) борются с преступной организацией, которая вывозит детёнышей больших кошек из Африки.
Надев на гепарда маску для сна и заткнув ему уши салфетками, чтобы медленнее проходил наркоз, Астура осматривают в одном из центров некоммерческой организации Фонд спасения гепардов в Харгейсе. Изъятые у контрабандистов котята часто оказываются больными, поскольку им приходится переносить длинные и полные тягот путешествия, к тому же без надлежащего питания. Многие и вовсе погибают.
- Узнаете ли вы этих животных?
Вопрос задает прокурор. В зале суда – зарешеченная «клетка» с двумя подсудимыми, на полу стоит переноска, где сидят пять котят гепарда. Они издают тревожные звуки, напоминающие скорее не мяуканье, а чириканье.
Один из подсудимых – Абдирахман Юсуф Махди, чаще его называют Абди Хайван. «Никогда не видел», – взглянув на котят, бросает он.
После паузы слышен голос второго мужчины за решеткой, Махамеда Али Гуледа: «Да, я уже видел их, эти гепарды жили в моем доме».
Суд проходит в Харгейсе, столице Сомалиленда. Подсудимых обвиняют в том, что они отлавливали малышей гепарда – в то время, как в стране идет борьба с преступными группировкам, которые превратили весь регион в центр незаконной торговли редкими большими кошками.
Дело завели в октябре 2020 года – полиция, приехавшая по наводке в дом Гуледа, обнаружила десять котят; хозяина жилища и его друга Абди Хайвана арестовали. Это был уже шестнадцатый случай за четыре месяца, когда гепардов изымали у местных жителей.
Гулед подходит к решетке, чтобы обратиться к судье.
Он говорит, что присматривал за котятами, делая одолжение своему новому другу Абди Хайвану, – они познакомились пару месяцев назад. Абди спросил, сможет ли Гулед на время разместить у себя кое-кого, разумеется, не бесплатно – тот согласился.
Абди Хайван приехал на серебристом внедорожнике; в кузове в плетеных пластиковых мешках лежали маленькие гепарды. Абди дал несколько сотен долларов на мясо и молоко для животных.
Гулед рассказывает все это и добавляет, что не знал, что делал что-то противозаконное: «Я просто был рад помочь другу. В тот момент я и не подозревал, во что он меня втянул». Гулед просит у судьи снисхождения, сообщает, что у него 18 детей и четыре жены.
Гулед умоляет, чтобы ему дали второй шанс. Абди Хайван все это время сидит молча. Он уже отсидел три срока за ловлю гепардов, у него репутация главного кошачьего контрабандиста в Сомалиленде (в стране ловля диких гепардов запрещена законом с 1969 года). «Хайван» – прозвище, под которым он известен всем, в переводе значит «Животное». Наконец Абди встает и говорит судье, что давно перестал заниматься торговлей гепардами, а котята, на самом деле, принадлежат Гуледу.
По последним оценкам в дикой природе осталось меньше 7000 взрослых гепардов – они живут преимущественно в Южной и Восточной Африке.
Международная торговля гепардами была запрещена в 1975 году. Несмотря на это, с 2010 по 2019 год более 3600 гепардов были проданы или выставлены на продажу. Патришa Трикораче, исследовательница из Колорадского университета, отслеживает торговлю гепардами уже 15 лет. По её данным, сотрудникам правоохранительных органов удается перехватить не более 10 процентов животных.
Утрата естественной среды обитания и фермеры, которые мстят за задранный скот, – главные угрозы для больших кошек.
К этим проблемам добавляется и нелегальная торговля котятами. Малышей похищают, пока их матери охотятся.
Пешком, на верблюдах, на машинах и на лодках контрабандисты везут котят по полуострову Сомали и через узкий Аденский залив переправляют в Йемен. Такое путешествие может длиться неделями. Выживших животных продают как домашних питомцев в Саудовскую Аравию, ОАЭ, Кувейт и в другие страны Персидского залива.
Сомалиленд стал центром торговли гепардами благодаря легкому доступу к животным из Эфиопии и Кении, береговой линии почти в 750 километров и близости к Йемену.
Торговля самого разнообразного вида, законная и незаконная, текла через Аденский залив тысячелетиями. В наши дни с полуострова Сомали вывозят в числе прочего котят гепарда, драгоценные камни и людей, а ввозят оружие, взрывчатку и боеприпасы.
Прокурор Абдирахман Махамед Махамуд вскакивает, держа в руке конфискованный телефон Абди Хайвана. Он включает голосовые сообщения, которые подсудимый отправлял своим подельникам. В одном из них Абди просит найти для него малышей гепарда. В другом обсуждает денежный перевод с человеком из Йемена. Прокурор показывает судье снятые на телефон фотографии и видеоролики с котятами гепарда, а также снимки оружия, которое Абди заказывал из Йемена.
Хайван говорит, что сам ничего никому не продает. Просто старые знакомые шлют ему фотографии животных, прося найти покупателей на гепардов. Прокурор называет Абди рецидивистом и объясняет судье, что Хайван – «преступник, построивший карьеру на нелегальной торговле дикими животными».
В ноябре прошлого года Гулед и Абди Хайван были признали виновными. Ранее несудимого Гуледа приговорили к году тюрьмы. Абди Хайван получил четыре года – рекордный срок за преступление против природы в Сомалиленде. Это важный прецедент для местной правовой системы; блюстители закона и политические лидеры надеются, что жесткое решение поможет предотвратить дальнейшую контрабанду гепардов.
Десять конфискованных котят живут в Центре спасения животных в Харгейсе – им управляет Фонд спасения гепардов (Cheetah Conservation Fund, CCF). Некоммерческая организация с центральным офисом в Намибии начала сотрудничать с Сомалилендом в 2011 году, когда государство попросило помощи в уходе за конфискованными котятами.
К середине 2021-го у фонда в Харгейсе было уже три центра, где содержались шесть десятков гепардов и один леопард. Поскольку котят похитили слишком маленькими, они совершенно не приспособлены к выживанию в дикой природе – всем им придется провести остаток жизни в неволе.
Фрейя. Спасатели нашли ее в деревянной клетке с металлическими прутьями, где тощий котёнок изнемогал от жажды. Теперь малышка здорова. Она любит карабкаться по бревнам, залезать на возвышения и гонять игрушки.
Идрис. Прибыв в центр фонда вместе с сестрой Эльбой, Идрис настороженно относился к людям. Обычно он ждал, чтобы Эльба первой разведала обстановку, но теперь, по словам сотрудников центра, стал вести себя более уверенно.
Линк и Зельда. Эти ребята – из тех десяти гепардов, которых спасли в прошлом октябре после ареста Абдирахмана Юсуфа Махди, более известного как Абди Хайван, по обвинениям в контрабанде диких животных. Получившие имена в честь игры Nintendo «Легенда о Зельде», эти двое неразлучны – даже несмотря на то, что Линк вечно докучает Зельде своими проделками.
Сан. С сомалийского ее имя переводится как «Нос». Сан –еще одна кошка, спасенная в рамках дела Абди Хайвана. Прибыв с тяжелой раной на носу (отсюда и кличка), поначалу она сильно плакала, но потом девочку подселили к Линку и Зельде, и она успокоилась.
То, что гепарды нравятся людям, вовсе не новость. Котята – пушистые комочки с огромными круглыми глазами и «ирокезом» на загривке. Взрослые особи стройны, быстры и царственны. Гепарды менее агрессивны, чем львы или тигры, они мурлычут, как домашние кошки-переростки.
Веками гепарды олицетворяли высокий статус. На рисунке в гробнице Рехмира, древнеегипетского визиря, запечатлено, как иностранные гости приносят дары фараону Тутмосу III. Среди подарков – гепард на поводке.
Фреска эпохи Возрождения во флорентийском палаццо изображает подростка Джулиано Медичи верхом на коне и с гепардом в седле.
Жозефина Бейкер, звезда бурлеска в век джаза и агент французского Сопротивления, прогуливалась по Елисейским полям со своим гепардом Чикитой – эта кошка даже участвовала в выступлениях хозяйки.
Жозефина Бейкер: Звезда кабаре со своим гепардом Чикитой, 1930 год. Преподнесенная в подарок владельцем клуба Чикита выступала и путешествовала вместе с Бейкер.
Хайле Селассие I: Последний император Эфиопии со своими гепардами у Юбилейного дворца, 1962 год.
Рэймонд Кордье: У торговца гепардами (фото сделано в его парижском магазине), был список ожидания из «сорока дам, готовых лететь куда угодно», чтобы купить малышей гепарда – писала в 1969 году одна газета.
Шарлин Чепмен: Певица сопрано с питомцем Флосси нежится у себя дома в штате Нью-Йорк.1956 год.
Филлида Теобальд: Четырехлетняя Филлида в лондонском Гайд-парке с Пятнышком, которого пилот Гай Уилфред Харбен привез из Кении перед Второй мировой войной.
Фото: «Акбар на ловле гепарда», из рукописи Акбар-Наме, Тулси и Нараян, Музей Виктории и Альберта, Лондон.
Акбар I Великий: в XVI веке правитель могольской Индии охотился на оленей с гепардами, которые некогда водились на Индийском субконтиненте. На рисунке, сделанном в 1590-х, люди правителя, расставив ловушки в ямах, ловят диких гепардов, которых потом привезут во дворец и будут натаскивать для охоты.
В наши дни основным местом, где можно посмотреть на чужих гепардов (и показать своих) стал Instagram. Множество фотографий с ручными гепардами выставляют богатые люди из стран Персидского залива, для них эти кошки – символ престижа. Есть снимки гепардов с «ламборгини» и «роллс-ройсами», гепарды сидят у бассейнов и позируют со своими успешными хозяевами.
Многие торговцы выставляют фотографии котят на продажу прямо в Instagram (на просьбу прокомментировать ситуацию соцсеть не откликнулась). По словам Трикораче, для торговли также используется сервис Snapchat (где публикации исчезают через определенное время) и TikTok.
Сомалиленд провозгласил независимость от Республики Сомали, своего южного соседа, в 1991 году, в разгар гражданской войны. В отличие от Сомали, здесь царит жизнеспособная и достаточно стабильная демократия.
Впрочем, хватает и проблем. Страна поддерживает неформальные отношения с несколькими государствами, но официально международное сообщество ее не признает. Добиться этого признания – главная цель правительства Сомалиленда, которое сейчас возглавляет президент Муса Бихи Абди. Государству не хватает инфраструктуры, ВВП на душу населения не достигает и тысячи долларов в год, страна находится в экономической зависимости от денежных переводов из-за рубежа. Кроме этого, засухи здесь случаются все чаще, уничтожая целыми стадами скот – основу пропитания для сомалийцев.
Невзирая на все эти невзгоды, правительство взялось за нелегальную торговлю гепардами с большим рвением – далеко не все более благополучные государства так относятся к преступлениям против природы.
«Пусть мы молодая страна, которая только встает на ноги, но мы – страна, которая не желает видеть, как дикие животные страдают от браконьерства», – заявила Шукри Хаджи Исмаил Мохамуд, министр окружающей среды и регионального развития.
Ее министерство борется с контрабандой гепардов, сотрудничая с береговой охраной, армией, парламентом, главным прокурором Сомалиленда и Министерством внутренних дел, отвечающим за безопасность общества.
Сомалиленд развивает систему государственных учреждений, альтернативную клановой системе, долгое время обеспечивавшей социальную организацию и общественную безопасность в стране. Порой все еще возникают серьезные конфликты между старейшинами кланов, которые продолжают пользоваться уважением и влиянием, и гражданской администрацией, стремящейся модернизировать правовую систему и природоохранную политику.
Старейшины часто оказывают давление на чиновников и должностных лиц, убеждая их не вмешиваться и позволить так называемому праву обычая решить исход дела. Когда речь идет о контрабанде диких животных, вмешательство кланов и коррупция могут помешать вести дело в рамках официальной юридической системы, подчеркивает Эрика Марш, эксперт по странам региона. Впрочем, эта ситуация стала меняться, после того как в 2015 году был принят Закон о лесном хозяйстве и охране дикой природы Сомалиленда.
Без дипломатического признания Сомалиленд не может получить прямой доступ к международным фондам помощи и развития. В результате у полиции не хватает ресурсов: машин, чтобы преследовать подозреваемых, лодок для патрулирования морского побережья и раций для коммуникации.
Министерству окружающей среды также тяжело контролировать ситуацию за пределами столицы: редкий человек в отдаленных сельских местностях, где ловят животных для контрабанды, имеет понятие о законах, защищающих дикую природу. Для скотоводов, которые воспринимают гепардов не иначе как угрозу своим стадам, продажа их потомства мало отличается от продажи козлят.
Мади Фараху Дугсие 38 лет. У него жена, семеро детей, 40 коз и овец, верблюд. В округе Бона, где он живет, мужчину прозвали защитником гепардов. Но несколько месяцев назад одного он все же убил. Как-то вечером Дугсие услышал шум. Прибежав к своему стаду, он увидел гепарда, задравшего козу, – именно ту, что давала молоко, необходимое его младшему сыну. «Я почувствовал такую горечь, что едва не заплакал. Я должен был отомстить», – объясняет мужчина. Дугсие бросился за карабином, подарком отца. Когда он вернулся, гепард еще был на месте. Мади выстрелил один раз и попал кошке в бок. Хищник убежал, но было ясно, что долго он уже не проживет.
«Я поцеловал ружье. Это был успех», – говорит Дугсие, вспоминая тот день. Для сомалийских фермеров богатство исчисляется поголовьем стада, и потерять одну козу – все равно, что потерять часть капитала. Засуха случается часто, а на дожди нельзя положиться. Когда ливни все-таки приходят, они приносят с собой паводки, а ураганы становятся разрушительными. Так, тропический циклон Сагар 2018 года убил в Сомалиленде 25 человек и половину скота в регионе Аудаль.
Это факт: земля в этих местах уже не может прокормить такое количество домашних и диких животных.
Из-за засух растительности стало меньше, и пастбища оскудели, а вместе с тем сократилась численность антилоп и бородавочников, на которых охотились хищники. Это заставляет гепардов искать другие источники пропитания, и иногда им на зуб попадаются козы и овцы, которых фермеры, в поисках сочной травы, заводят все глубже и глубже на территорию больших кошек.
В самом Сомалиленде гепарды были признаны исчезнувшим видом десятилетия назад, но большинство фермеров говорят, что видят их время от времени. Дугсие встречает хищников, рыскающих на окраине Бона, раз в месяц, а то и чаще; его скот подвергается нападениям по меньшей мере раз в год.
Источник
