bronitanker

Идеальность- тайный жезл власти,

Быль в глаза и это вещий сон

Выпей чашу с полным сладострастьем

Превратив свой голос в томный стон

Блик огней и роскошь лабиринтов

В искушеньях кто тебя сильней?

Взгляд Венеры, речь острее бритвы

Безупречность линий, лоск теней

Спят давно творители искусства

Мона Лиза зависти полна

Леонардо! где же твои чувства?

На полотнах лувра не она

Эра древних- ты дитя Эллады

Пала Троя, мир сошел с ума

Образ твой как яблоко раздора

Рушит мир, сжигая города

Правда мира- идол всех религий

Бог тебя творил не для Адама

За тобой испытывая волю

Данте шёл минуя муки ада

О тебе писал Дюма – графиня

Де Бюсси достойный Писсаро

Двадцать жизней, граф и его шпага

На алтарь Дианы Монсоро

Где же ты в трагедии Шекспира?

В чаше яда или в злом клинке?

Роковая женщина –мессия

Сотни раз сгорела на костре

Ночь дышала факелами гнева

В мире чувств безумство правит ложью

Злая ревность архидьякон Фролло

Вновь спешил расправиться с тобою

Кто-нибудь познает твои слёзы?

Эликсир бессмертья от Изиды

Красота –творение природы!

Разум твой секрет великой силы

Эра новых- ты дитя соблазна

Пал гламур, осталась пустота

Образ твой все так же беспощаден

Заставляет мир сходить с ума

Спят давно творители искусства

Мона Лиза зависти полна

Леонардо! Где же твои чувства?

На полотнах лувра не она.

P.S. вы так долго ждали этого,- встречайте"!)

Два острова мечты,
Сокровищ тени миража,
Скрывают черные границы ткани,
И счастлив взор вкушающий
узоров кружева,
Манящие надежды длани.
Эх, так уткнутся б
в этот край границ!
и так решительно-
так жажда велика!
Познать,
значительно прочувствовав на вкус
Её, топленной  карамели молока.

Поэты русские,

друг друга мы браним —

Парнас российский дрязгами засеян.

но все мы чем-то связаны одним:

любой из нас хоть чуточку Есенин.

И я — Есенин,

но совсем иной.

В колхозе от рожденья конь мой розовый.

Я, как Россия, более суров,

и, как Россия, менее березовый.

Есенин, милый,

изменилась Русь!

но сетовать, по-моему, напрасно,

и говорить, что к лучшему,—

боюсь,

ну а сказать, что к худшему,—

опасно...

Какие стройки,

спутники в стране!

Но потеряли мы

в пути неровном

и двадцать миллионов на войне,

и миллионы —

на войне с народом.

Забыть об этом,

память отрубив?

Но где топор, что память враз отрубит?

Никто, как русскиe,

так не спасал других,

никто, как русскиe,

так сам себя не губит.

Но наш корабль плывет.

Когда мелка вода,

мы посуху вперед Россию тащим.

Что сволочей хватает,

не беда.

Нет гениев —

вот это очень тяжко.

И жалко то, что нет еще тебя

И твоего соперника — горлана.

Я вам двоим, конечно, не судья,

но все-таки ушли вы слишком рано.

Когда румяный комсомольский вождь

На нас,

поэтов,

кулаком грохочет

и хочет наши души мять, как воск,

и вылепить свое подобье хочет,

его слова, Есенин, не страшны,

но тяжко быть от этого веселым,

и мне не хочется,

поверь,

задрав штаны,

бежать вослед за этим комсомолом.

Порою горько мне, и больно это все,

и силы нет сопротивляться вздору,

и втягивает смерть под колесо,

Как шарф втянул когда-то Айседору.

Но — надо жить.

Ни водка,

ни петля,

ни женщины —

все это не спасенье.

Спасенье ты,

российская земля,

спасенье —

твоя искренность, Есенин.

Кто говорит, что ты не из борцов -

Борьба - в любой пусть тихой, но правдивости.

Ты был партийней стольких подлецов,

Пытавшихся учить тебя партийности.

И пронося гражданственную честь

Сквозь дрязги коммунального Парнаса,

Хотя б за то, что в ней Есенин есть,

Я говорю: Россия - ты прекрасна.

И русская поэзия идет

вперед сквозь подозренья и нападки

и хваткою есенинской кладет

Европу,

как Поддубный,

на лопатки.

Мне осталась одна забава:

Пальцы в рот - и веселый свист.

Прокатилась дурная слава,

Что похабник я и скандалист.

Ах! какая смешная потеря!

Много в жизни смешных потерь.

Стыдно мне, что я в бога верил.

Горько мне, что не верю теперь.

Золотые, далекие дали!

Все сжигает житейская мреть.

И похабничал я и скандалил

Для того, чтобы ярче гореть.

Дар поэта - ласкать и карябать,

Роковая на нем печать.

Розу белую с черною жабой

Я хотел на земле повенчать.

Пусть не сладились, пусть не сбылись

Эти помыслы розовых дней.

Но коль черти в душе гнездились -

Значит, ангелы жили в ней.

Вот за это веселие мути,

Отправляясь с ней в край иной,

Я хочу при последней минуте

Попросить тех, кто будет со мной,-

Чтоб за все за грехи мои тяжкие,

За неверие в благодать

Положили меня в русской рубашке

Под иконами умирать.

Вам, проживающим за оргией оргию,

имеющим ванную и теплый клозет!

Как вам не стыдно о представленных к Георгию

вычитывать из столбцов газет?

Знаете ли вы, бездарные, многие,

думающие нажраться лучше как,-

может быть, сейчас бомбой ноги

выдрало у Петрова поручика?..

Если он приведенный на убой,

вдруг увидел, израненный,

как вы измазанной в котлете губой

похотливо напеваете Северянина!

Вам ли, любящим баб да блюда,

жизнь отдавать в угоду?!

Я лучше в баре блядям буду

подавать ананасную воду!

P.S.: Данный видеоряд является субъективным мнением.  Автору хотелось напомнить, о роли событий произошедших в начале XX века в Российской Империи. Стихотворение Маяковского «Вам» было написано в 1915 году во время первой мировой войны. Именно поведение в тылу представителей самых богатых слоёв населения все больше обостряло сложившиеся ранее противоречия в обществе. Общество потребления, прославлявшееся И. Северяниным породило «бездарных многих», а так же пренебрежение и беспечность к менее защищенным слоям населения и реалиям того времени. Сегодня хочется напомнить нашим современным "многим бездарным", какую цену заплатила Россия 100 лет назад за эти противоречия.