banderswitch

Мир сконцентрировался на небольшом участке лобового стекла и всё, что не попадало в эту область, слилось в одно свистящее размытое пятно, коконом окружившее кузов автомобиля. Отполированная сотнями шин дорога напоминала блестящую водную гладь. Казалось, иногда по ней даже пробегала небольшая рябь волн.

«Ну?! Каково?! Этого вы не ждали!» - Его глаза впились в ускользающую полоску трека, а руки сжали штурвал, ежесекундно и незамедлительно реагируя на каждое колебание и заблаговременно предотвращая даже малейшее отклонение от намеченной траектории.

Они всегда говорили ему что его потолок – это примитивная физическая работа и эта мысль была уже так привычна, что даже не вызывала никакого отклика внутри. Сначала мать, а потом и жена твердили ему, что он не от мира сего, называли его своей ношей и наказанием свыше. Говорили, что он витает в облаках, что он не приспособлен для реальной жизни и ему нельзя доверить ни одного даже мало-мальски серьёзного дела, что он может подвергнуть опасности что угодно и кого угодно, стоит только очередной нелепой фантазии заполонить его разум. Они всегда обвиняли. Да, он не блистал талантами, но разве в этом была его вина? Чтобы растить детей нужны были деньги, он это понимал. Но сама жизнь воспротивилась его успеху и несмотря на все его старания ситуация со временем только ухудшалась. Он уже готов был сдаться, готов перейти последнюю черту, когда судьба вдруг повернулась к нему лицом.

Он устроился разнорабочим на трек около года назад. Работа была тяжёлой и бессмысленной, как и везде, где ему приходилось работать раньше. Таскать металл и резину, мыть и чистить – вот что от него требовалось. Но однажды всё изменилось. После очередной победы пилоты решили развлечься и посадили его в кабину болида: «дали порулить». Они глядели на него, ухмыляясь и предвкушая нелепые попытки недалекого паренька совладать с непонятными рычажками, кнопками и прочими органами управления. Никто даже не успел понять, что произошло, когда двигатель болида внезапно завёлся и машина пулей сорвалась с места. Он проехал пять кругов, прежде чем остановиться и, хотя, после того как, ошарашенный знакомством с доселе неизвестным ему миром скорости и свободы выбрался из кабины, он был хорошенько избит, оказалось, что, впервые сев за штурвал, он прошёл те заветные пять кругов за время, близкое к рекордному. Кроме того, оказалось, что владелец команды и тренер также стали наблюдателями его непреднамеренного дебюта. Неделю спустя ему предложили принять участие в тренировках в качестве члена команды.

До финиша оставалось примерно полмили. Скорость – 200 миль в час, а значит, заветный момент наступит через 9 секунд. Второй номер шёл справа от него и не собирался позволить опередить себя ни на дюйм. Время в очередной раз замедлилось и, казалось, стало настолько неподвижным, что целая жизнь могла быть прожита пока падает с неба одна капля дождя.

Только здесь, на треке, со свистом разрывая пространство и замедляя время он чувствовал себя по-настоящему свободным. И по мере приближения к финишу это всепоглощающее чувство полёта и безмятежности становилось всё отчетливее, всё ярче, заполняло всё его существо слепящим белым светом. «Я знал! Я всегда знал, что я не такой как они говорят! Я не хуже других! Я могу! Я способен на всё!»

Ему показалось, что стоит закрыть глаза и он сможет взлететь как птица, как ангел и больше никогда не возвращаться сюда, вниз, больше не слышать укоризненных ноток в их голосах и не видеть обвиняющих взглядов. Он представил себе это так ярко, что, казалось, отчетливо слышит звук разрываемой кожи, сквозь которую из его спины прорезаются крылья.

До финиша оставались считанные мгновения. Он зажмурился, убрал руки с руля и приготовился, взмахнув своими новообретенными крыльями, взмыть в небо.