VVP611

Воскресенье

Кто-то тянет за ногу. "Кузьмич!" Что, уже? Встал с койки... Нихера не выспался... Потягушечки... Ох, блин... Прохладно, однако... Чайник горячий, это хорошо... "Все тихо?" Каспер кивает головой и заворачивается в плед. Сверху еще темно, выбахи редкие, но кладут где-то совсем рядом... Наши не остаются внакладе, по двору катается Нонна, тявкает в ответ. Продираюсь сквозь сон, зеваю до боли в шее... Чешу бороду, макушку... Да... Моется тот, кому лень чесаться... Последний день - он трудный самый, что и говорить. Хочется яркого света. От нормальной лампы. Хочется помыться, влезть в чистое белье... Хочется лечь спать разувшись... Хочется супчику, горячего, жидкого... Не пожрать, еды тут - как грязи, а именно супчику... Ладно, сущий децл остался. Дежурим. Слушаю, как Оптимист работает по точкам... Видимости нет, корректировки нет, поэтому он тупо кидает по паре снарядов по координатам. Чтоб синие в тонусе были. Тоже правильно, нехер расслабляться. Гринча вырубает. Он заснул, так и держа планшет перед глазами. Решаю не трогать его пару часов. Если рубит - то даже стоя уснешь, по себе знаю. Периодически встаю со стула, и хожу по подвалу, чтоб прогнать сон. Пару раз сверху доносятся голоса. Или кто-то устроился на первом этаже, или просто на позиции шли, прямо под стенами школы. Похер, будет день - разберемся. Грызу семечки. На берцах сидят мышки, смотрят снизу-вверх, на меня. Ждут, когда еда упадет. Несколько раз пытаюсь прихлопнуть наглецов ботинком... Безуспешно. У мышей реакция мангуста, хрен по ним попадешь. От топанья ног поднимается пыль. Ну и хрен с вами, сидите - сдаюсь я. Нет, все-таки первую мышеловку изобрел какой-нибудь древнегреческой мобик, которого микки маусы достали сильней, чем нас. Единственное место, которое мы еще пытаемся оборонять от этих спиногрызов - это полка с продуктами: Каспер обмотал ножки скотчем, и серые диверсы воротят от скотча носы. Все остальные позиции уже сданы. Мыши оккупировали шкафы, стол, койки... Они лезут по стенам, как Том Круз... Выношу набитые ловушки в чулан, кидаю на пол: "Яндекс-доставка, блин!" Через минуту Лариски начинают фуршет. Мешок с мусором шевелится, будто внутри сидит поросенок. Как вы достали! Заглядываю внутрь - там кишмя кишит! Начинаю кидать в мешок галеты, стараюсь попасть в мышек. Иногда рука не подводит, галета бьет по горбу, но мыши, кажется, не в обиде: задорно хрустят халявной небесной манной. Приходит Атлет. Значит, уже утро. Новостей особо нет. "Ночью слыхал? Это по нам накладывали... Почти всю церковь разобрали..." Сказал, что мы меняемся, завтра будет сидеть уже другой бат, но я их предупрежу о вас. Атлет желает доброй дороги нам, и уходит. Потихоньку просыпаются парни. Мятые лица, очумелые глаза... Нормально, я и сам такой-же. Каспер жарит руки на спирту... Гринч вытряхивает мышей из бушлата... Обычное утро. Баня проводит радиотренировку. Парни удивляются количеству абонентов. Поясняю, кто есть кто: это - минометчики, это - ротный со второго бата, а этого я и сам впервые слышу. На улице мерзко... Ветер холодит руки, моросит дождь... Хорошая погодка для выхода, дождь и ветер оставят дроны на земле. Погреб слева мертво чернеет: разведосы ушли на позиции, как и обещали. Решаю сделать босяцкий подгон Янтарю. Беру коробку из-под сухпая, и иду собирать грецкие орехи. Частые прилеты натрясли много плодов, только и осталось, что поднять. Орехи мокрые, но это не страшно. Часть плодов прогрызена мышами... Как-же без них-то... Через минуту от дождя промокает спина, но четверть коробки набрана. Надо завязывать, сушиться-то негде. "Кузьмич, ты их с собой забрать хочешь?" "Ну да. Янтарь орехи собирает. И Казань давно клянчит пакетик орехов... Ну а эти вообще эксклюзив - почти с передка! Мы-же на войне!" - смеюсь. "Точно! Орехи с нашего передка!" - уточняет Гринч. "Если с нашего - то они на вкус будут - так себе" - Каспер уловил игру слов. "За шесть дней-то..." Мы ржем. По улице проходит военный. В плащ-палатке, идет неспеша, аккуратно, катит за собой тележку с упаковками воды. Следом второй, но в телеге патронный ящик. "Здоров! Откуда?" "Здорово! Сто тридцать шестой!" Ага, это про них Бабай говорил. Осталось несколько часов. Прячу полбанки бензина в заначку, на черный день. Это моё. Генератор будет работать пока не кончится топливо: его проще увозить сухим. Две упаковки воды, гору сухпаев - это мы оставим первому бату. Тем более - там те еще раздолбаи. Не жалко. Ложусь вздремнуть в полглаза. Начинается капель. Да, теперь льет значительно бодрее, чем пару дней назад. Слышу, как капли сперва шлепают по полу, в дальнем углу подвала. Скоро начинает барабанить по цинкам на столе. А вот это уже косяк: брызги прилетают на лицо. Встаю. Да, подстава: вода пошла по всем швам. Начинает капать на койку. От прилетов совсем швы в плитах разъехались. Убираем вещи в один угол. Пять минут - и на них начинает лить вода. Несем шмотки в другую сторону - лучше не становится. "Может связаться в Цифрой? Сказать..." "Что сказать? Чтоб первый бат насос захватил?" Смеемся. Льется. "Полундра!" - кричу. Снова тащим вещи. "Без паники! Это наш последний день на Титанике!" - смеемся. Уже половина подвала течет, как сучка. "А если сейчас начнет на койки лить?" "Значит, придется в чулан к Лариске переезжать! Там перекрытия по-другому лежат, там не капает". Но это уже забота первого бата. Сидим, наблюдаем за водопадом: вроде дальше не идет. И то хорошо. Вместе с водой прибывают мыши. Лезут из швов в стенах, из... Да вообще хрен его знает, откуда они лезут. Судя по всему их тоже затопило, вот и спасаются в подвале. Ставим с Каспером две крайних ловушки. Мышки задорно пищат, и бросаются прилипать, как опытные самоубийцы. Машу рукой: уже пофиг на мышей, остался часок. Пусть пока расслабляются. "Кузьмич, ты перед выездом берданку проверь. Вдруг в дуле тоже мыши поселились". Шутники, блин. Ломаю ружье, смотрю в стволы: чисто. Парни ржут. "Смешно вам, да? Вы лучше в рюкзаках своих пошарьте!" - мщу им. Распаковываю свой мешок, всем видом показывая, что мышиная угроза меня не касается. Две застежки, завязка, еще завязка... Надо убрать своих теплых котиков. Почему-то котики не лезут в рюкзак: заглядываю внутрь - ну что ты будешь делать! Котиков выталкивают мышки. "Блядский род! Но как??" Знакомые пытливые глазки интересуются, кто я такой. Парни ржут. Трясу мешок... Гости упираются, не желая покидать такое уютное жилище. Понятно... Две дыры в клапане, да еще и спальник прогрызли... Трясу. По одной, по две оттуда падают мыши. Пытаюсь давить их на приземлении - куда там! Шустрые твари разбегаются по сторонам. Да, они нас сделали, это факт. Благополучно запаковываю барахло. Котики, чашка, ложка, вынос, запасная антенна, батарея... вроде ничего не забыл. Остается ждать. Цифра выходит, сообщает примерное время. Хорошо, курим. "Что, час остался?" - Гринч проверяет оружие. "Не факт". "Так Цифра сказал..." "Первый бат - это какая-то катастрофа" - отвечаю. "Они, кажется, ни разу нормально не зашли". "А что, нас вообще могут не поменять?" "Это маловероятно. Но опоздать на пару часов - это нехер делать". Курим. Наше групповое чемоданное настроение передалось соседям: Лариска внаглую вышла на арену. Теперь она ученая. Обошла вокруг ловушки, оценила наполнение... Прилипшие мыши замерли... Крыса ткнула носом одну мышь: "Ви-ви!" - заверещала, задергалась. Лариска оценила тягу к жизни, понюхала другую... "Ви-и!" "Вот ты посмотри, она еще и выбирает!" "Так ты тоже не все подряд метешь!" Наконец, крыса нашла самую аппетитную мышу... "Она их грызет, как сухарики!" - мы смеемся, Лариска стесняется, но не на долго. По зеленой выходит Сугроб, сообщает, что подлетное - десять малых. Принято. Но что за Сугроб - ума не приложу. Поднимаем наверх рюкзаки, генератор, выносим мешок с мышами из-под мусора... Дождь стих, но ветер сильный, небо затянуто наглухо. Хорошо. "Встречайте пацанов, я на балалайку. Связиста сразу ко мне отправляйте". Сижу, курю. Крайний раз перегружаю ретрик. Наверху движуха, шаги... "Здорово! Ты - связь?" Пацан мокрый, словно упал в озеро на подъезде к деревне. "Здорово, ага". "Тогда смотри..." Сдаю балалайку, заряженные батареи, проверяю связь: "Баня, Баня - Хонде. Проверка связи". Рассказываю про Атлета, про соседей: кто есть, где сидит. Связист кивает: все ясно. Ну вот, остался последний штрих: "Баня - Хонде: комендантский с БД сменился!" "Хонда, Хонда, я - Баня! Принял тебя!" Вот теперь можно уходить. Ружье, фонарь... В вестибюле темно, три мокрые тени снуют туда-сюда. Мои парни стоят в сторонке, лишь подсвечивают под ноги. Сперва думаю помочь с переноской вещей, но посмотрел на освещённое пятно... Бутылки с водой, упаковки пайков - все мокрое, валяется россыпью, поштучно. Ну, ребята... Помогать в чем? Это просто крайнее распиздяйство, по-другому не скажешь. Парни, у вас что, скотча не было?? Пацаны раз десять бегали на дорогу и обратно, принося за каждый заход по паре бутылок воды, по три-четыре пайка... Подошёл к своим: "Вот это и есть первый бат". "Охереть! А чего они так?" "Хорошо еще, что с охраной приехали" - ответил. Временной зазор прошел, выходим на дорогу, кидаем вещи на землю, ждем. Редкие прилеты слышны вдалеке, похер. "Кузьмич, а когда ты в следующий раз поедешь?" "А хрен его знает. Как командование решит". "Возьми меня с собой, когда поедешь". "Гринч, я такие вопросы не решаю. Это тебе к Коту надо". "Понятно". На дороге появился красный фонарь. Это за нами. "Что, понравилось тут?" "А чего? Нормально". "А ты как?" Каспер хмыкнул: "Ну как... Ничего, но сам сюда проситься не буду". Мы смеемся. "Фермер" дрифтует по грязи, разворачивается... Выскакивает Двенадцатый: "В темпе, парни!" Закидываем барахло, лезем в кузов. Подсаживаю Каспера, Гринча, сам забираюсь крайним, на коленях... Грязно? Похер. Падаем на лавку, Двенашка закрывает борт. "Это Танка машина, ну теперь держитесь!" - предупреждает Гринч. "Фермер" рвет с места. Ох, моя жопа! Движок ревет. "Давай, Танк, вези нас домой!" - орет Гринч. Мы ржем. Прыг-прыг, лязг-звяк... Машина ведет нас на юг. Повезло с погодой, это факт. Спокойно вышли. Парни шумят, смеются... Я держусь за турель, повторяя про себя: "Спокойно, спокойно"... Мы еще тут. Если-б небо было чистое - можно было-бы наблюдать за снарядами синих. Как они яркими точками летят, кажется, точно за машиной, и иногда хочется стукнуть в стенку кабины, и заорать: "Тормози! Ты что, не видишь?" Но сверху лишь тучи. Мост, поворот на Червону горку... "Парни, можете выключать самолетики!" - кричу. Ну, сейчас начнет телега чирикать... Сто миллиардов миллионов сообщений... Машину болтает вправо-влево... Колпак Вия... Доехали. Теперь доехали. Выдыхаю незаметно... Можно больше не думать... Не ожидать непойми чего непойми когда... Тормозим у ВОПа, вылезаем из машины. Двенадцатый хлопает дверью. "Слушай, а что за Сугроб?" - спрашиваю. "Это я! Я просто прикалывался!" - смеется Двенадцатый. "Блин, я уже себе голову сломал, кто это у нас во взводе появился!" Узнаем про Ромашку: его сразу медики встретили, сразу и положили. Янтарь уже ждет, обнимает Каспера, Гринча... Он искренне рад тому, что все вернулись. "Кузьмич! У, Кузьмич!" Жмет руку, хлопает по спине... "Все в порядке?" "Без происшествий" - отвечаю. Дьявол прогревает нашу Буханку: "Здорово, братец!" "Здорово, братец!" Улыбаемся... "Ну что, едем?" "Давай только покурим". "Не вопрос. Все нормально?" "Да". А что, всего лишь еще один обычный выезд.

Суббота

Толком не выспался. Голова тяжелая, глаза слипаются... Добрел до чайника... Ромашка вернулся, сидит на шконке, тяжело дышит... "Легче не стало?" "Неа..." Ясно. Чашка, ложка кофе, две ложки сахара, ложка штукатур... Лядь! Ну что за утро такое... Сполоснул чашку, теперь значительно лучше. Наверху бабахает в спящем режиме. Похер, дежурим. Наливаюсь кофе. Вроде глаза открылись. Под стулом происходит какой-то сумасшедший движняк. Гринч светит фонарем, мы смеемся: в ловушку попалась Лариска. Она приклеилась своим хвостом, и теперь нервничает. Мыши, ставшие невольными соседями Лариски, плачут и зовут на помощь. Мы решаем не вмешиваться, просто наблюдаем. Хоть какая-то развлекуха. Крыса дергается минут десять. "Не, тут без вариантов!" "Подожди, сейчас она себе хвост будет отгрызать!" "Ну да... Молдавский волк попал в капкан, и только с третьей попытки отгрыз нужную лапу!" Мы смеемся. Словно догадавшись, что речь зашла о ней, Лариска прицелилась между ножек стула, побежала... Ловушка уперлась в ножки, крыса включила вторую передачу... "Вот хитрожопая, ты глянь!" С треском хвост отклеился от липучки, Лариска умчалась в свой чулан. Да, такого мы не ожидали. Дежурим дальше. Через какое-то время мыши затихают. Что, опять? Крыса не может пройти мимо нашего мышиного "шведского стола". Но теперь она аккуратно хватает ловушку, и волочет в свое логово. Настойчивая тварь, нечего сказать. На рассвете вновь заходит Атлет. Он старается каждый раз ходить в это время: когда у коптеров пересменок. Ничего глобального не произошло за ночь. "Ты там сверху этого, того... дембеля нашего не видал?" Мы смеемся. Атлет на контракте, как и большинство местных обитателей. "Кузьмич, вот как только - так сразу!" Сажусь на балалайку: "Цифра - Хонде! У меня один заболел. Необходима эвакуация. Замена не нужна, сами справимся". "Хонда, Хонда, я - Цифра! Принято, ожидайте!" Ромашка тяжело сипит: "Кузьмич, меня заберут?" Успокаиваю его. "Не переживай, заберут". Боец просится на воздух, задыхается. Ну пойдем, куда деваться... По лестнице Ромашка еле поднимается, хрипит, как удавленник. Ох, херово дело! Сажаю бойца на стул в вестибюле, в самый безопасный угол... С улицы Ромашку не видно, худо-бедно - две стены есть. Хотя, какая тут безопасность... Кладу на колени автомат, у ног ставлю броню. "Если что - стреляй, похер куда. Мы услышим". "А точно меня заберут?" - Ромашке хреново, он надсадно кашляет... "Я сказал, что вывезут - значит вывезут, не парься!" Как-бы то ни было, но Янтарь своих не бросает, это факт. Связался с Цифрой, назначили эвакуацию на восемнадцать. Нормально. Дежурим. Бабай забежал на огонек. Пьем чай. Он контрактник, сам родом из Пскова, рассказывает о себе... "Москва мне нравится! Я там бывал! Там девчонки красивые... И еще там всегда движ идет! Круто!" "Ну, это в центре движуха всегда, а на окраинах - наверно, как в твоем Пскове". "А ты откуда знаешь?" "Да так... Я в Москве всю жизнь прожил". Бабай выпадает в осадок: "Ты из Москвы?" "Да". "И ты не контрабас? Не добрик?" "Нет". "То есть, ты - мобик?" "Ну да". "И тебя сюда призвали?" Я смеюсь: "Как видишь!" Бабай в шоке. "Так говорили, что москвичей не мобилизовывали!" Теперь смеемся мы втроем. "Вы чего?" - Бабай не понимает причины нашего веселья. "Мы все из Москвы " - поясняет Гринч. "Я с Митино, Каспер - Зеленоградский, Кузьмич - с Измайлово... У нас весь полк из Москвы!" Мы ржем, глядя на физиономию Бабая. Кажется, он думает, что его разыгрывают. "А ты думал что? Что в столице чисто золотые мальчики живут?" "Ну, вообще-то да, мы с пацанами так и думали" - кивает головой гость. "Извини, если разочаровали!" - смеемся мы. "Нас четыре полка было, это как минимум". Бабай собирается восвояси. "Мы вечером на позицию заходим. А вы тут еще долго будете?" "Нет, нас сменят. Но тоже наш полк будет, московский". "А вы когда вернетесь?" Когда? А хрен его знает... "А хрен его знает. Но ты все равно заходи. Не мы - так другие будут!" Подремал в полглаза. Поднялись с Гринчем наверх, проведали Ромашку. Небо затянуто, но не капает. Ветер гуляет по развалинам. Курим на крыльце. По улице работает танк. Прилетает метрах в сорока, прямо по остаткам домиков. Совсем рядом тявкает наш миномет, мелкий и звонкий. Гринч толкает в бок: "Смотри!" Смотрю: из одного из домиков выскочил военный, с минометной плитой под мышкой, и засеменил вдоль по улице. Следом побежал второй, с трубой на плече... Ага... Забавно... "Они прямо из дома долбят?" "Похоже на то... Ну, или на задах трубу ставят". Теперь стало ясно, для чего синие разбирают улицу... Двое потащили ящик, похоже, с зарядами. "Ага... А потом говорят, что хохлы - такие сволочи, три топора на детской площадке ставят, чтоб не попали по ним..." "Ты того... Ща наговоришь на пятерку общего режима!" Смеемся. А что с нас взять... Мобики. Пара минут - и минка затявкала из соседнего дома. Пытаюсь понять, расчет в доме, или во дворе... Не видно. Хотя тут ни окон, ни крыш не осталось. Стреляй, откуда угодно. Танк сменил прицел. Прилет! Слева, метров тридцать, прямо в домик. Валит черный дым... Из Бабаевского погреба показывается бородатое лицо. Это их пулеметчик, я видел его. Лицо трясет головой, замечает нас, показывает ладонь - типа, все норм, и скрывается в погребе. "Вот их, наверно, плющит сейчас!" - качает головой Гринч. Темнеет. Готовим Ромашку к отправке. В эфире какой-то Сугроб, сказал, что уже на Сладкой, значит минут десять осталось. "А Сугроб - это кто?" "Хрен его знает... Медик, наверно" - пожимаю плечами. "Я им сказал, что Ромашку сразу в ПМП надо, может и приедет ветеринар". Каспер остается на зеленой, мы одевает Ромашку. Он вяло отмахивается от брони: "Мне дышать трудно, я не дойду!" "Давай, давай! Дойдешь!" - Гринч снаряжает товарища. Беру Ромашкин рюкзак, иду на точку. Ждем. Холодный ветер гуляет в прорехах стен. Арта почти замолкла, хорошо. Вижу знакомый красный фонарь на дороге. Ага, наши едут. Мигаю несколько раз в сторону школы, чтоб парни подходили. Подкатывает Буханка, разворачивается... Открываю салон, бросаю рюкзак куда пришлось. Потом разберутся. Встаю спиной к машине, поднимаю ружье, осматриваю темное небо, вслушиваюсь... "Здорово, братец!" - доносится из-за руля голос Дьявола. "Здорово, братец!" - отвечаю. "Ну где он? Чего не торопится?" - Двенадцатый выглядывает из окна. Он за штурмана. "Да он еле ходит!" - бросаю, не оборачиваясь. Вот и пацаны... Гринч тащит товарища почти на горбу. Он здоровый парень, я так хрен-бы смог. Вдвоем закидываем Ромашку в машину. Тот хрипит, как загнанная лошадь. Хлопаю дверью: "Аккуратно там!" Машина срывается с места. Ждем, слушаем... Тихо. Можно возвращаться. Ужинаем. "Ну вот, наше время пошло: сутки остались" - замечаю. "Сутки? Это херня! Сейчас поспим - и уже полдня останется!" Ну да, поспим... втроем хрен поспишь. Гринч отбивается. Включил кино в планшете - и уснул. Это нормально. Изобретаю особо хитроумный капкан для мышек. В стене нахожу дырку, вставляю в нее черенок от саперной лопатки. Получилась знатная вышка для прыжков. Под лопатку положил ловушку. Сникерсы уже сожраны, сыплю семечки. Будет вам сейчас олимпиада, микки маусы! Мыши не заставляют себя ждать: на лопатке выстраивается очередь из желающих полакомиться. Одна за другой, унюхав семечки, мыши прыгают вниз, и прилипают наглухо. Мы с Каспером наблюдаем злорадно за этим шоу. Как мы их!! Радость длится недолго: ловушка забита, а мыши не заканчиваются. "Они там что, безлимитные?" - смеется Каспер. Второй слой мышек спокойно передвигается по спинам прилипших товарищей, и ловко выуживает семечки. Вот хитрые, сучки... Кидаю ловушку в чулан: "Лариска, за стол!" Ставлю новую, в центр приклеиваю галету. История повторяется: мыши охотно прилипают, но даже будучи пойманными, грызут печеньку, пока могут до нее дотянуться. Вот это характер! Кроме обычных домовых мышей появились полёвки: маленькие шустрые мохнатые шарики пуляют по всему подвалу, как угорелые, начинают водить хороводы вокруг мешка с мусором... Да, кажется, этот бой нам не выиграть... Становится зябко, изо рта идет пар... Собираем сухой спирт из сухпаев... Каспер греет руки, улыбается... Ну а что надо для счастья? Да почти ничего. Я кидаю на таганок сразу по три таблетки, поджигаю... Пламя рисует какие-то фантастические фигуры. Прикольно! Фотографирую их. Потом ребятам скину, домой. Огонь добавляет уют. Кладу еще спирта... Кажется, так можно сидеть всю ночь... Любоваться огнем... Слушать топот мышей... "А на смене всегда так тихо по зеленой?" "Когда как... Просто сейчас, видать, наши на другом направлении, вот только Гору слышно, да Баню с Юпитером. А бывает и так, что по двое суток вообще не затыкается". Тут не угадать заранее... "Но все равно надо дежурить". "Да это ясно" - кивает Каспер. Вот и молодец. Начинает рубить. Клюю носом. Заснуть сидя - для меня это пара пустяков. Бужу Гринча. Тот угукает, как филин. Я киваю, как зомби. Падаю на койку. Мыши, извините... Сегодня вытряхивать никого не стану... Кто не успел убежать - я не виноват.

Пятница

Проснулся. Сел. Где-то рядом идет бой. Парни не спят, таращатся по сторонам. И что мы сидим? "И что сидим? Одеваемся!" Берцы уже на ногах. Они в принципе всегда на ногах. Всю смену. Не дай чего случится - вязать шнурки в потемках, в суматохе будет некогда. Влезаю в броню, из подсумка выскакивает мышь. Похер. Шлем на бошку... Парни тоже напяливают железо. "Один со мной!" - выхожу на лестницу, слушаю... На ступеньках звуки стали гораздо насыщенней. Автоматные очереди, пулеметный баритон, разрывы арты... В пролом стены, что смотрит на восток, видно только встающее солнце. За спиной замер Гринч. Идем дальше. На крыльцо не выхожу. Гринч встал у столба, напротив дверей, я - сбоку от оконного проема, выглянул. На улице нет бегущих солдат, не заметно танков... На погребе Бабая оторвана дверь, из косяка выбито несколько кирпичей... Прилетело, однако! Там парни-то живы? Стрельба не стихает, но и не приближается, давай глянем... С крыльца становится понятно, где замес: воюют прямо возле Ахматовского поста, метров четыреста западнее нас. Здания закрывают общую картину, но поверх крыш виден серо-черный дым: черный - от прилетов, серый - от шашек. Воюют плотно: несколько пулеметов, куча мелочи слышна... БМПха щелкает, туда-же накладывают минометы... Курю. Из погреба доносится звук рации. Хорошо, значит, Бабай в порядке. Курю. Звуки боя не приближаются. Похоже, что на рассвете синие надавили. Минут тридцать сидим, слушаем, смотрим... Стрелковка стихает. "Пошли чай пить". Гринч кивает головой. В подвале снимаем броню, ставлю чайник. "Чего там было?" "Синих тормознули. По зеленой было что?" Каспер качает головой: "Глухо". "А не надо никому доложить?" - спрашивает Ромашка. Как-то он выглядит... Вяленько... Может, спросонья просто? "А что докладывать? Ну стреляют, ну и что? Мы на войне! Не веришь - спроси у Учителя!" - я смеюсь. Вот когда начнут по нам стрелять - тогда посмотрим. А так - ... "Меня и без того паникером считают". "Почему?" "Да в один выезд прилетело тут... Мы в подвале сидели. Ёбнуло так, что чуть стены не сложились! И через минуту Штанга запрашивает... Ну, я и сказал, что было рядом, метров двадцать, но все целы". "А на самом деле?" "Ох... А Штанга отвечает: что ты пиздишь, ФАБина аж в Работино упала!" Парни ржут. "Не, ну а что я скажу? Сижу, не видно нихера, а тут как дало!! Ну, я и сказал по ощущениям... А оказалось, что разрыв аж в Токмаке видели... Поэтому, парни, вот когда начнут по нам стрелять - тогда и стану докладывать". Каспер отбивается. Завожу генер. Раз, два, три... Ну ты что, дружище, не капризничай! Дерг, дерг... Мотор пускается неохотно... Хлопаю по бензобаку: потерпи пару дней, потом я тобой займусь. Пришел гость: Бабай. Пьем чай, слушаем новости. Действительно, синие поперли на рассвете, по дороге от Работино. Пехота, пара танков, Бредлики... Наши сожгли семьдесят второй, и, вроде, бэтэр... Бабай качает головой: нет, сам не видел, мы на востоке стоим. Но по рации все слышно. "А сами-то как?" - спрашиваю. "Да вообще!" - Бабай смеется. "Как прилет был - мы вскочили, что, куда - непонятно. Дверь куда-то улетела, я из подвальчика высунулся - под носом пули свистят... Жопа, короче!" Ну, тогда все хорошо. Из нового - ночью зашли сто тридцать шестые, тоже разведосы. Пацаны вменяемые, сели где-то за курятником. Ну вот теперь и мы в курсе всех дел. "Принято, благодарю!" Прощаемся. Бабай оставляет фонарь и банку на зарядке. "Не, Кузьмич, не ссы! Если что будет - мы за вами заскочим, не забудем!" Хорошо, принял к сведению. Боевики из нас - так себе... Сидим. Касперу под плед забираются мыши. "Тише", - говорю. "Сейчас вжикнет молния..." Гринч смеется. Появляется Атлет. Рассказывает, что наши подбили два Брэдли, синих тормознули, и сейчас причесывают артой. Ясное дело, парням с колокольни видно гораздо лучше нашего... Сдает батареи на зарядку, и убегает, "Пока там тихо". А что, натуральный обмен: электричество за информацию. Двадцать первый век, блин! Похер, дежурим. Звуки наверху изменились: где-то рядом стали тюкать минометы, в ответ посыпались конфетки. Пожалуй, повременю воздухом дышать. У Ромашки поднялась температура. Сидит, пыхтит. Роемся в аптечках... Ну да, тут только перевязки всякие. Нахожу пачку Парацетамола. Хоть что-то... Ближе к вечеру лезу наверх. Покурить и до сортира дойти. Это дело важное. Хотя и ходят слухи, что витамины из сухпайков специально сделаны так, чтоб меньше гадить - ручаться за это не стану. На улице трещат конфетки - похер. За стенами не прилетит. Иду к своему уютному уголку... Стена, которая раньше прикрывала сортир, теперь лежит на земле. Да, сейчас получается, что гипсокартонная кабинка стоит почти в чистом поле. Ну ладно, переживу. Под потолком окошко... Расстегиваю ватники - зажужжало... Не, народ, дайте хоть штаны снять, а то несолидно, так вот, с грязной жопой... Стекла нет, ветер холодит зад, смотрю в окошко, там небо, ветки дерева... Коптер взвизгнул, и ушел. Вот и хорошо. Темнеет. Синие продолжают сыпать по улице, словно им медом намазано. Проезжает квадрик. Шлем, броня, автомат через плечо... Смеюсь... Вот это я понимаю - фулл экип! Вскоре он возвращается, уже с пассажиром. Да, хорошая штука, можно практически в любое время сюда шнырять. Тут и воду подвезти, и БК, и трехсотого вывезти, если здоровье позволит... Выходит Каспер, закуривает. Он тоже попривык к грохоту, но поглядывает на меня. Пока я стою - можно не дергаться. Слушаем, как трещат конфетки. На юге видны редкие всполохи. Это наша стволка работает. Секунд через десять слышен далекий Бубух... "Облачно... А если небо чистое - то прикольно смотреть, как снаряды летают... Медленно так, и без звука..." Задираем головы... Облачно. Ладно, подышали - пойдем вниз. Распорядок не меняется: ужинаем, гоняем мышей, пьем чай, гоняем мышей... Беру пустую полторашки, кидаю внутрь горсть семечек, кладу на пол... Через минуту в бутылке сидит мыша, кушает. Ага, попалась! Хватаю бутыль - хрена! Мышь прыгает, как кузнечик, и вылетает из бутылки. Вот, блин, гимнасты хреновы! Гринч заряжает Сникерсами очередные ловушки. Ромашка совсем завял. Кашляет, почти как я. "Ну ты что, ковид поймал?" "Не, я чую запахи!" - для убедительности он сует нос в чашку с чаем. "Вот! Пахнет!" Каспер находит в аптечке пару пакетиков Терафлюшки. Поим Ромашишку. Я снимаю его с дежурства: пусть ночь поспит, мы втроем отсидим, херня. Хотя, если он грипп какой зацепил - то и мы свалимся, по любому. Гринчу удалось поймать в бутыль мышу. "Мамаюкера, мамаюкера!" - он трясет бутылку, как шейкер. Мышь в ахуе. Мы смеемся. Мобики - что тут скажешь... Отправляю этого бармена спать. Часа по три на рыло - но хоть что-то... Продленка проводит перекличку узлов связи. Подтверждаю готовность. Для этого мы здесь и сидим, собственно... Дежурим. Сверху лениво бухает. Наши подняли ночную птичку, Гора стал наворачивать по синим. Молодец, так их! Время тянется неспешно, грызу семечки наперегонки с мышами. Проигрываю вчистую. Ромашка ворочается, кряхтит, стонет, в итоге просыпается. "Выспался?" "Не". "Херово?" "Ага". Плохо. Утром не полегчает - буду эвакуировать бойца. Ромашка подрывается, и идет на выход. Блядь! Ну сказал-же: по одному не ходим! Беру ружье... "Кузьмич, я не ссать! Можно я тут посижу, под лестницей?" "Нахера?" "Задыхаюсь!" Херово дело... На воспаление лёгких похоже... Блин! Значит, точно завтра вывозить его. "Сиди. Вот тут!" - ставлю стул под лестницу так, чтоб не торчал в прорехах крыши. "Автомат где? А хуйля он там делает?" Ох... Ладно, дежурим. Поднимаю Гринча. Теперь можно вздремнуть. Лег, накрылся... Бух! Где-то рядом... Бух! Сыпется штукатурка... "Фак ю!" - кричу, не открывая глаз. Бух! "Каспер, выйди, скажи им, чтоб заткнулись!" Парни смеются... Бух!.. Ну вас всех в жопу, спать надо.

Четверг

Каспер - просто находка, по-другому не скажешь. Я проспал почти всю ночь. "Что за дела? Почему не разбудил?" "Да я привык. Я по ночам на телеге сижу, а днем отсыпаюсь". Ну, вообще круто! Наверху еще темно, дождь кончился, ветер задувает между обломков... На улице едва заметно движение: это наши. Меняют позиции, ротируются, тащат припасы. Серой тенью протарахтела Буханка. Видать, эвакгруппа за трехсотыми едет. Где-то рычит генератор. Он всю ночь работал. Видать, серьезно упакованы люди. Все, как обычно. Дежурим. Пью кофе, любуюсь на ловушки. Мышки уложены плотно, спинка к пузику, будто чайные ложечки. "Гринч, это ты их так упаковал?" - смеюсь. Около семи начинается канонада. Синие стали долбить в одну кучу, судя по звуку. Бьют не просто, абы как. Пара фугасных, потом конфетка. Пара фугасных - две конфетки. Минометов у них особо не слышно, а остального - как грязи. Снарядный голод? Синие про такой не слышали. Похер, дежурим. Неожиданно к звуку арты добавляется стрелковка. Тихая, но мы в подвале. Иду наверх. Рассвело, по земле стелется туман. Бой идет на восточной окраине деревни. Стрельба, взрывы... Курю, вглядываясь в белую пелену. Видимость никакая. Возвращаюсь вниз. "Ну что там?" Обрисовал обстановку. Кипеш далеко, метров восемьсот, нас пока не касается. "А если сюда дойдут?" "Тогда буду думать" - отвечаю. "Парни, наше дело - не школу оборонять. Если что - моя задача забрать зеленую, и свалить. А вам - валить вместе со мной! А если не получится - то расстрелять балалайку нахер!" Парни смеются, скорей всего думают, что я им голову дурю. "Но пока не будет приказа на отход - сидим тут!" Пришел Атлет, притащил батареи. Рассказал последние новости: синие попробовали мелкими группами пролезть по туману, но были остановлены. Вот и хорошо. Предложил нам сгущенки: "А чего, пацаны, давайте хоть ящичек дам? А то нам ее возят и возят, уже жрать надоело!" "Ни хрена у вас там сладкая жизнь!" - смеемся. Атлет ждет, когда стихнет арта, но прилеты не ослабевают, и он уходит. Курим с Ромашкой наверху. Солнца нет, но облака высоко, значит летать будут. Синие долбят по деревне. Снаряды падают метрах в пятидесяти, прямо перед нами. Бьют по противоположной стороне улицы, по домикам, где должны сидеть семьдесят первые... Иногда крупные осколки продолжают полет после разрыва: Взззз... Так тоненько... Кассетные похожи на бешенного барабанщика: тихий "пух" - и через несколько секунд суматошная дробь. "Чем тебе не Каро фильм?" "Ага, три Д, блин!" Ромашка уже перестал дергаться от грохота. Пообтерся, молодец. Наши отвечают минами: Бум! - и тихий низкий звук... Как будто где-то далеко гудит товарный состав... Ууу... Бум - ууу... Васильки тявкают отрывисто... Временами бьют автоматические пушки... Это не БТР, там звук другой, но что-то подобное... Слышен выход Градов, долгий такой рокот, где-то далеко. Немного напрягаюсь: у этих дур плюс-минус сотня метров - это значит точное попадание. Буум! Буум! Буум! Черный дым лениво поднимается в той стороне, где проходит дорога в деревню. "Кузьмич, а мы по ней сюда ехали?" "Да". Где-то наверху раздается шипение. Как будто у КАМАЗа пробили сразу все колеса. Несколько секунд копаюсь в собственной памяти, соображаю, что это за странный звук. Нашел. "Ну-ка, нахер!" - вскакиваю, и бросаюсь в подвал. Ромашка без лишних слов делает, как я. Мы уже на лестнице, когда долетает. Грохот, дрожат стены, ступеньки... Оступаясь на битом кирпиче, залетаем в подвал. Тяжело дышу... Не от испуга, просто здоровье уже ни к черту. Парни уставились на меня. "Ромашка, поздравляю! Ты побывал под самолетиком" - отдышавшись, говорю. "Это наши были?" "Хрен там! Синие. Которых мы все давно сбили!" - ухмыляюсь. "НУРСы это были". Видать, далеко запускали, еще за Работино где-то, потому что выходов слышно не было. Зато взбодрился. Можно возвращаться, заодно глянуть, куда прилетело. "Кто курить?" На меня смотрят, как на психа. Наверху не заметно лишних разрушений. Ну ладно, пойду вниз. Пью кофе. Шаги, стук. "Кто ты, обзовись!" "Лис! Мы уже были!" Двое зашли. Ясно, с семьдесят первого. "Можешь генчик дать?" Удивлен. "Ну... А что случилось? У вас, вроде, свой есть, большой, судя по звуку". "Даже два, только им пиздец пришел. Нам болгарку включить надо". "Парни, у меня генер не потянет ее. Он чисто для зарядки батарей". Смотрят, кивают... Да, не потянет. Иду с ними наверх: "А нахер вам болгарин?" "Пацана завалило. Хотели перекрытия распилить". Засада... "А поднять чем? Вон, трубу какую, рычаг... Вас тут сколько народа, мы еще подсобим"... "Не, там не подлезть. Болгарка есть, а генчикам пиздец. Два засыпало, и третий не заводится". "А что не заводится? Его глянуть можно"... "Да можно глянуть, но ходить неохото" - Лис понимающе кивает. Ах ты пидор! "Ща!". Иду вниз, броня, шлем, ружье, мультитул... "Пойду гляну, что у них". Поднялся. Гости удивлены. "Ведите!" Только вышли на улицу - зажужжало. "Птица!" Я вскидываю двустволку, оглядываю небо... "Это наш! Вот он!" Вижу, летит. Метров тридцать высоты, мелкий, серый... Но он наш... Опускаю ружье. "Не, не наш!" Целюсь... "Наш! К нашим летит!" Опускаю... "Не наш! Точно не наш!" Да вы прикалываетесь!! Целюсь... Уже метров сто, за кроны деревьев ушел... Не попаду. "Пошли уже!" Двигаюсь вслед на Лисом, шагах в десяти. За мной идет Тайфун. Арта продолжает работать, но не по нам. Похер. На земле грязь, ноги скользят. Держимся ближе к домикам, чтоб не маячить в прямой видимости синих. Каждую минуту оглядываем небо. Вот и дом культуры. Два этажа. Точнее - каркас для двух этажей, и стропила для крыши. "Камикадзе!" - раздается чей-то крик. Мы срываемся на бег. До здания метров сорок, грязь летит из-под ног, сразу прошибает пот. Слышу где-то сверху противный поросячий визг. Быстрее! Какие-то обломки под ногами, спотыкаюсь, бегу. В дверном проеме стоит пожарный ящик с песком. Какой придурок его сюда поставил? Перепрыгиваю его, делаю еще шаг, прижимаюсь к остатку стены, тяжело дышу. Тайфун влетает следом, переводит дух. Вот я взбодрился, бля! Визг пропал, улетела падла. Ладно, похер. Здание - полная жопа! Колонны со всех сторон. Стоишь - как в чистом поле. Под ногами стекла и кирпичи. А пару месяцев назад мы с Двенадцатым думали тут позицию свою делать... По центру только идет одна перегородка. Под ней два генератора. Мятые, гнутые... Это их засыпало, видать. Чуть дальше стоит третий. Новый. Дизельный. Лис куда-то делся, Тайфун стоит рядом, готов помочь. Ну, что тут не так? Открыл бак - полный. Понюхал - соляра. Это уже хорошо. Аккума нет. Похер. Откуда-то слышится уставший голос: "Пацаны... Пацаны". Качаю топливо - насос в порядке. Жму рычаг муфты, рву пускач. Хрена! Еще! Еще! "Птица!" - чей-то крик. Значит, пацаны даже наблюдателя выставили. Молодцы! Только хрен-ли с того? Прятаться некуда. Значит, продолжаем. "Пацаны"... Отвинчиваю кожух, топливную трубку... "А вы давно тут?" - интересуется Тайфун. "Где тут?" "На СВО" "А как призвали". Из трубки бьет струя топлива. Значит дело не в ней. "А, так вы мобики"... замечаю разочарование в голосе. А вы, крутые контрабасы, хер-ли ко мне прибежали... Помоги, помоги... "Мы в июле в Работино еще были!" - не удержался. "О, ну круто!" Вот теперь твой голос мне нравится. Собираю генер, пробую... "Дружище, а он вообще работал? Вы его заводили?" "Не... Нам его дали, как резервный. Но он новый". Класс! "Вот тогда дергай!" Тайфун рвет пускач. Раз, другой... Генер отрывается от земли, сажусь сверху. "Давай!" Глухо! "Ребят, тут поршень клина словил. Я вам не помогу ничем, извиняйте". Хотя, может это и маховик - это сути не меняет. "Птица!" Убираю инструмент. "Вас тут спалили конкретно, парни!" "Да мы вообще в подвальчике... Тут только глаза и коптерщики сидят". В подвальчике они... Видел я, как вы вчера по деревне гуляли... Вот и догулялись, блин. "Пацаны"... Голос не кричит, он просто громко зовет. Громко и устало... Вот блядство! Больше всего бесит собственная беспомощность... "А Санька посрать вылез, а тут прилет". Эх... "Где он?" Идем в закуток, бывший сортиром. Попадалово полное. Перекрытие лежит на парне. Ноги нахер. Плита здоровая... Хер подымешь руками... Да и рычаг... Не развернёшься, блин... И пол бетонный, не подкопаешь... "Пацаны"... Боец накрыт одеялом, бушлатом... Рядом медик. Оживает рация: "Вколи ему обезбол!" "Я уже два поставил". На меня никто не обращает внимания. Эх... Ухожу. "Спасибо тебе, Кузьмич! Тебя проводить?" "Да что спасибо? Я нихера не сделал". Показываю на тропинку вдоль домиков: "Там чисто? Ходили по ней?" "Да, ходили". Тогда и я пойду. Там, по крайней мере, можно спину прикрыть стеной. В дверях послушал - тихо. Тогда вперед. Снова заморосил дождь... Это хорошо. Вернулся в подвал, рассказал парням о соседях. Приуныли. "И как они теперь?" "Вечером придет машина, привезет генчик". "Так до вечера еще сколько?" Никто не задал вопрос, дотянет-ли тот пацан до вечера... Хотя, по любому, такая мысль была в голове у каждого. "Отсюда вывод: Все делаем аккуратно" - подвожу итог. Вечереет. Ужинаем. Каспер вытряхивает мышей из рюкзака. Я прикалываюсь над ним: за свой мешок я спокоен. Меняем клеевые ловушки. Кажется, мышки только этого и ждут. Они эволюционируют прямо на глазах: бегом бросаются в ловушки, на ходу пытаясь куснуть Сникерс. И им удается! Мыши носятся с буксами, поднимая облачка пыли. Мы ржем. Гринч лежит, смотрит кино. Рядом, на тумбочке, сидит мыша, тоже смотрит. Показываю на любопытную пальцем. Гринч поворачивает голову, и орет, выпучив глаза: "А-аа! Что, страшно?" Мышь отбегает на пару шагов, и снова пялится в планшет. Пока я смеюсь, другой мышак интересуется, что у меня на ужин. Блин! Вот если кто и победит нас в этой войне - то это будут украинские мыши! Неожиданно шуршание и писк исчезают. "Это что за ерунда?" "А это Лариска пришла". Сидим, молчим, наблюдаем за входом. Мелькнула серая тень, размером с мой берц... Ага, вот она. Крыса гораздо более осторожная, чем мышки. Долго примеряется, выглядывает из-под стола... Наконец решается на рывок: хватает ловушку с десятком свежих мышей, и бросается к себе в чулан. Мы ржем и улюлюкаем вслед. Словно почуяв, что шухер на сегодня закончился, оживились мышки. "А нет какого-нибудь дезодоранта с запахом крысы?" Смеемся. Да, такой не помешает. Ложусь спать. Через минуту чувствую увесистые шаги по груди. Открываю глаза - вот она, пожалуйста! Сидит мокрый нос, таращит пытливые глазки на меня. "Слышь, ты откуда столько весишь? У меня кот и то легче!" Парни ржут. Трясу плед, мышь убегает под матрас. Ну ничего святого нет.