Единственная зона, организованная по республиканскому принципу. И здесь Украине блат.
Прошло 2 месяца, как мы отправили статью в Иркутск. Пока ответа нет, хотя "дергали" редакцию уже несколько раз.
Думаю, что некоторые особенности можно приоткрыть.
Например, почему среди многообразия чемпионатов СССР была взята именно Вторая Лига (т.е. сейчас это был бы второй дивизион) и конкретно 1971 год?
4 союзных республики в одной зоне - сильно, но не предел. И самые маленькие города на фоне остальных.
Конечно, в основу легли два аспекта - географический и финансовый. СССР был гигантской и разнородной страной по многим показателям, прежде всего - по территории и населению, а команды имели отраслевой характер финансирования. Если бы не последний пункт, то работа бы толком не состоялась. И по своему охвату Вторая Лига оставляла сильно позади Высшую и Первую Лиги (16 и 22 команды соответственно против 124 в 6 зонах Второй), что несколько расширяло географический простор исследования.
Загадка для экспертов - почему развели все закавказские республики по разным зонам ?
Почему 1971 год? Тут все интереснее, как по мне:
1) Прошла перепись 1970 года. Для некоторых гипотез важна была численность населения городов, поэтому и приходилось выбирать в диапазоне лет, "сосендних" с переписными. 2) Реформа Второй Лиги. Зон стало больше (6 против 3-4 раннее), и, потенциально - географичнее. 3) К началу 70-х гг. можно было говорить об определенном преодолении демографических последствий Великой Отечественной войны (в некоторых работах указывалось, что в середине 50-х разница в успешности выступлений советской сборной на ОИ связывалась с провалом в нужных возрастах, т.е. можно экстраполировать столь фундаментальный процесс на многие аспекты, в том числе и спорт). 4) Конкурентоспособность сборной СССР на международной арене не вызывала сомнений (золотые и серебряные медали на ЧЕ, полуфинал на ЧМ в 1966 году, успехи на ОИ).
Соединили ужа с ежом - Урал, Среднюю Азию и даже азербайджанский клуб.
Гипотеза была в наличии связи между разнообразными географическими аспектами и успехами команды. Как показали расчеты, они варьировали от зоны к зоне. Но самое интересное не это, а карты, которые появились в результате нашего (канал "Глазами географа") соавторства с Николаем ("Геоинформбюро"), устанавливающие связь между командой и отраслью, которая финансировала футбольный клуб.
На картах представлена отраслевая структура принадлежности ФК Второй Лиги Чемпионата СССР по футболу в 1971 году. Всесоюзную карту мы отправили в журнал, поэтому припрячем до лучших времен.
Пожалуй, с точки зрения географии - самое масштабное, но в целом - скучное. Отрасли достаточно стандартны.
Еще когда мы спускались на автобусе с горки, я уже отметил, что не зря приехали – настолько завораживающим был вид на огромные просторы водохранилища! Солнечная погода, безусловно, делала сегодняшний августовский день по настоящему курортным.
Жалко лишь одно – недолго нам здесь тусоваться. Обратный автобус был менее чем через 4 часа. Поэтому нужно было оперативно двигаться.
Впрочем, планировка города предполагала достаточно быстрый осмотр. Весь населенный пункт – это набережная и две параллельные улицы. И раз мы приехали сюда ради видов на Горьковское море, то первым делом решили осмотреть именно набережную.
Разнородная набережная.
Юрьевец старше остальных городов области, в которых нам удалось побывать. В этом году отмечается 800 лет, везде пестрят баннеры и достаточно броский лозунг – «Город, остановивший море». История такова – при наполнении водохранилища множество н.п. ушли под воду, однако для Юрьевца сделали исключение – обнесли прибрежную часть дамбой. Поэтому теперь, когда вы идете по набережной, то можете заметить, что уровень воды выше, чем уровень улицы и домов.
Несмотря на то, что людей не очень много, набережная выглядит достаточно живой – различные беседки, лавочки, фонари. Периодически, на пожарных съездах к воде попадаются рыбаки. Володя даже задержался рядом с такими и немного пообщался.
До этого мы в воде видели несколько странно ведущих себя рыб. Вовка сказал, что это солитерный подлещик, т.е. рыба поражена паразитом и будет так бултыхаться на поверхности, пока ее не сожрет какая-нибудь птица. А чаек рядом было полно.
Пивоваренный завод.
Постепенно дома вдоль набережной закончились и начались какие-то пустыри. Сначала – краснокирпичное здание пивоваренного завода, затем – городской сад. После него – густая стена кустов, отгораживающая набережную от домов на соседней улице. Так и до пляжа дошли.
Яблочный год.
Здесь мы разделились. Володе понравилось ходить вдоль воды (тем более погода позволяла), а я же решил углубиться в город и пойти по параллельным улицам. Не пожалел – ул. Ленина удовлетворила мои эстетические потребности в хорошо обустроенных улицах маленьких городков. Нечто подобное я смотрел неделей раннее в Омутнинске Кировской области.
Решил-таки забраться на одну из горок. Вроде по описанию, откуда-то была хорошая видимость на воду – то ли с Пушкарихи, то ли с Бабьего пупка. По итогу нет. Все поросло. Еще и собака облаяла на спуске. Правда я ожидал увидеть их в большем количестве, все-таки размашистый частный сектор. Хотя бы это радовало.
Обои на рабочий стол.
Володя отписал, что он меня ждет у колокольни, поэтому я поспешил навстречу. Вырулил с улицы Ленина на Советскую, которая считается основной (если не брать во внимание набережную).
Бывшая гимназия.
И вид резко изменился – вместо плотных, хорошо сохранившихся и обжитых деревянных частных домов пошли двухэтажные каменно-деревянные домища, которые были эдакими маяками в зеленой пустоши. Парадоксально, но чем ближе я был к центру, тем более покинутым себя чувствовал. Редкие деревянные дома уже стремились к концу своего пути – были выбиты стекла, помяты стены, буйная растительность наступала по всем фронтам.
Деревянно-кирпичная двухэтажная архитектура.
В общем, в центре точно есть где строить. Был бы смысл – для кого.
Колокольня тоже на реставрации. Думаю, с нее были бы виды не хуже, а может даже лучше – все-таки под боком огромный водоем. Да и на фотографиях, притом вне зависимости от сезона, она выглядит очень красиво. До этого я не акцентировал внимание на красоте и высоте колоколен. Однако когда Володя начал пробивать инфу о списках самых высоких таких построек в РФ, то оказалось, что большую часть я видел в разных регионах – Питере, Москве и области, Ярославской, Тверской, Ивановской областях, Рязани. Из совсем новенького – лишь в Тамбове.
Центр города.
Рядом с гостиными рядами (теперь тут «Пятерочка») снова началось оживление. Здесь же находится и автостанция, где останавливаются все автобусы – как рейсовые, так и туристические.
Володя несколько расстроился, что у нас нет возможности добраться до хороших смотровых – они были южнее, даже за районом Глазова Гора. Это либо на машине, либо на такси. Еще один пункт в копилку «вернуться сюда». Поэтому перед отправкой мы пошли пообедать. С пунктами питания туговато – всего 4 заведения показывали карты. Впрочем, учитывая сжимающееся население города это выглядит логичным.
Стоит задуматься.
Но с другой стороны…
В общем, шестеренки в голове закрутились. Я помнил на примере Суздаля, что несмотря на его миниатюрность и некоторую «искусственность», цены на недвижимость там вполне себе московские (подмосковные как минимум). Переставая удивляться ценообразованию на рынке недвижимости, мне стало интересно – а как тут с этим обстоят дела? С одной стороны, Юрьевец – малый депопулирующий город на периферии потоков любого рода, с другой – туристов тут многовато по соотношению местные/заезжие. И цена на недвижимость выступает хорошим индикатором, какие процессы преобладают.
Володя на фоне воды.
Увидев дома стоимостью до 1 млн., будучи при этом во вполне эксплуатируемом состоянии, я для себя сделал вывод, что депопуляция тут преобладает над различными мероприятиями по завлечению людей, пускай и на правах туристов. Мастер-план, реставрация центра, включение в тур.программы по области или по Волге – все это неплохая подпитка для сжимающегося н.п.
Сборище чаек, чтобы разорвать длинный массив текста лонгрида, да :)
Я не встречал термина, который бы характеризовал процесс замещения укорененного населения на активный туристический поток. Возможно, подошел бы аналог «склероза» (мобильного, демографического) – когда местные уезжают, но усилия по геобрендингу и отладка туристической инфраструктуры увеличивает количество туристов, которые здесь останавливаются, пускай и на время. Такой вот размен местного на группу туристов. Переводчик показывает, что если коверкать латынь, то можно использовать термин «субституция».
Не буду лишний раз останавливаться на том моменте, что обязательно вернусь. Думаю, недели осенью хватит чтобы обстоятельно ознакомиться с тремя городами Ивановской области.
Еще фоточка из центра города.
Напоследок лишь упомяну, что в процессе наших перемещений я постоянно сталкивался со своей орфоэпической безграмотностью. Во-первых, наш куратор/питчер/друг Маша, которая и пропиарила свою область, из города Южа, и я ударение стремился поставить на второй слог. Точно также и с моногородом Тейково (для меня почему-то ТейкОво звучало вполне толково, хотя ударение также падает на первый слог). Вдобавок к этому – ВИчуга, ФУрманов, Юрьевец… В общем, мне всегда хотелось стащить ударение от первого слога, а оно, как назло – падало лишь на первый! Ярким исключением было лишь Иваново. Уж здесь не ошибусь!
Стоянка поезда – 2 минуты. Я даже уточнил у проводницы, а со всех ли вагонов будут выпускать? Вопрос был порожден тем, что в Данилове ремонтируют перрон и выпускали только через 5 вагонов с конца. По итогу – вылезти успели. И даже несколько опешили от убранства вокзала.
Отреставрировали его несколько лет назад, эдакий деревянно-кирпичный симбиоз. Номера платформ оформлены особым шрифтом, что добавляло шарма. Нечто подобное по дороге мы видели, проезжая Нерехту.
В отличие от Ярославля, здесь уже есть пустыри, лужайки, в общем, пространство упаковано совсем по-другому. Мы, по традиции, заходим в первую «Пятерочку», берем кофе (и сочень с творогом), садимся на каком-то красивом пятачке рядом с разваливающейся мануфактурой. Атмосферно.
Итак, один из самых известных локальных (и не очень) брендов.
Сразу отмечаешь, что есть рейсовые автобусы, на перекрестке успевает скопиться пробка из авто. В общем, Шуя, конечно и меньше Ярославля, но отнюдь не сельская пастораль – видно, что народ двигается. По крайней мере, в этой части города.
Прядильная фабрика.
Затем переходим реку Тезу – для небольшого города достаточно обширная мертвая зона. Берега активно поросли американским кленом, а сама река (о существовании которой я узнал совсем недавно) совсем не миниатюрная. Здесь тоже мешанина из архитектуры – что-то советское перемежается с дореволюционным. Памятник Бальмонту стоит рядом с литературно-краеведческим музеем и бросается в глаза на фоне достаточно однотипных домов. Рядом с ним – какой-то пруд. Уже позже выясняю, что это ров бывшего Шуйского кремля.
Дошли до Посылинского моста и вернулись – через площадь Ленина пошли к гостиным рядам. Где-то на моменте выхода к рядам мы и заприметили знаменитую Шуйскую колокольню.
-Интересно, можно ли туда подняться? О, смотри, там люди! – воскликнул Вовка, закидывая голову куда-то вверх.
Под колоколами действительно ходили люди. Вот уж не думал, что второй раз за два дня на высоту меня, горного туриста, потащит мой более «равнинный» друг.
Колокольня Воскресенского собора.
Билет-пожертвование стоил 100 рублей. По соотношению цена/качество Шуйская колокольня мгновенно вышла в топы среди всех смотровых, которые я когда-либо посещал. Занятно, что по дороге, поднимаясь по длинной деревянной винтовой лестнице, на стенах ты видишь целую галерею, в которой представлены самые высокие колокольни России. Согласно ей, Шуйская занимала второе место, уступая лишь Петропавловской крепости (та 122 метра, Шуйская – 106,5).
Пара кадров с колокольни.
Виды обворожительные. Сразу можно рассмотреть и разнородный город – исторический центр, одноэтажную периферию, промышленные предприятия (активно дымило какое-то мебельное производство на окраине). Хотелось снимать «кружки», фотографировать и фотографироваться.
В отличие от Суздаля, здесь практически не было посетителей, кроме нас, что тоже импонировало.
Зарядил хороший ливень. Несмотря на это, на смотровой было приятно находиться. Но поскольку у нас был достаточно плотный график посещения всех городов в этой поездке, то надо было осмотреть еще что-то в городе, кроме центра.
Переоделся. Пожалуй, это единственный раз, когда я за поездку надел берцы. Все остальные дни я их протаскал в рюкзаке.
Пообедали в столовой в центре, пережидая дождь. Времени оставалось немного, но я хотел пройтись хотя бы по окраине – по улицам Спортивной и Генерала Белова. Тут Шуя представала отнюдь не с парадной, исторической, а рутинной стороны. Хотя я поползал по гибриду в Яндекс.картах – неудивительно, учитывая, что значительную часть занимают в/ч.
Несмотря на попытки дождя еще покапать, хороший дождь все-таки мы переждали в столовой. Впрочем, после дождя всякие нюансы, в виде разбитого асфальта актуализировались и на них больше обращаешь внимание. Володя в это время обращал внимание, что очень много оранжевых автомобилей – парочка раритетных «Москвичей», какой-то Форд Фокус. Достаточно высокая концентрация для не очень большого города.
-Мы возвращаемся на автобусе? -Нет, на электричке.
По итогу за нами приехал компромиссный вариант – рельсовый автобус.
Напоследок хотелось бы остановиться на одном из самых привлекательных вокзалов, которые мне удалось посетить (а посетил я их немало в РФ). Во-первых, нет театра безопасности. Во-вторых, по соотношению трафика – очень вместительный зал ожидания. Для кого-то покажется бедноватым, а для кого-то бедным – но нет многочисленных киосков, буфетов, автоматов по выдаче кофе и прочих объектов. Хотелось бы больше интеллектуально нагруженных объектов – стендов с локациями города, историей, известными горожанами-железнодорожниками. Буккроссинг, например. Почему нет?
Уже вечером, когда мы отдыхали в Иваново, Володя прочитал, что оказывается в Шуе есть еще производство компов «Аквариус». Я про такую марку не слышал, но был сильно удивлен подобной промышленной специализации. Шуя для меня была небольшим городом, который известен водкой, ситцем и мылом. Позже – добавилось еще производство музыкальных инструментов. Но компы?
Если ужать, то построен был завод еще в СССР, имел зарубежных партнеров (ФРГ и Тайвань), и поставляла технику в высшие госструктуры. После развала Союза партнеры ушли, а производство осталось. Вот так вот – в густых смешанных лесах Ивановской области можно найти не только ситец с водкой, но и высоченную колокольню и технологии (возможно, тоже высокие).
Ноябрь.
С Таней мы уже приехали в темноте, хотя было начало седьмого. Чувствовался все же ноябрь (да и долог ли день поздней осени?). Будучи уже опытным, мы сняли квартиру неподалеку от центра, но и чтобы до вокзала было недолго – минут 20 пешком. На сегодня хватило и Кинешмы с Иваново. Региональный центр мы посмотрели совсем немножко – час прогуливались от вокзала до дома-корабля и Воскресенского собора. Зато оценили интерьер вокзала, вытянутую церковь на привокзальной площади и огромные советские мозаики.
А вот третьему по численности населения городу Ивановской области посвятили целый следующий ноябрьский день. Сложновато расписывать, чтобы не повториться, но я постараюсь.
Прежде чем подняться на колокольню, дошли до городского парка, который находится рядом с кладбищем и набережной.
Теза и участок набережной.
Я не совсем понял, зачем построили подмостки так далеко от воды, но, в любом случае, элемент урбанины придавал некоторого эстетичного лоска этому месту. Несмотря на прохладную погоду, наблюдать за поймой Тезы в этой атмосфере «Сталкера» было приятно. Для антуража не хватало еще развалин каких-нибудь типовых советских многоэтажек. Хотя колесо обозрения и парк аттракционов не функционировали – вот тебе и припятские параллели!
Завершая постъядерный пассаж: на местном кладбище отчетливо выделяется монумент ликвидаторам. В целом, обращаю внимание при посещении подобных локаций, что обелиски по случаю катастрофы на ЧАЭС начинают появляться активно в последнее время (несколько лет назад я обнаружил такой в Кирове, тоже достаточно свежий). Притом по специализации Шуя далековато от Припяти во всех экономических смыслах – вряд ли здесь были специалисты соответствующего профиля. Хотя, возможно, речь шла о военнослужащих, которых в Ивановской области достаточно.
Воскресенский собор изнутри.
Заглянули в храм, прежде чем подняться на колокольню. На контрасте показалось очень тепло. А вот на смотровой задувало.
Такой ракурс в августе не фотографировал.
Поскольку подход «посмотреть центр и написать лонгрид» это явно не про меня, то решил забуриться во всевозможные секторы частной застройки, которые обжимали городской центр по периферии. Для начала отправились на юг – поискали красивые наличники. Таня по дороге отметила, что рядом с центром очень богатые частные дома (деревянные), которые затем сменяются пятиэтажками близ фабрик, а за ними – либо деревянные дома попроще (некоторые, судя по всему, брошенные), либо кирпичные особняки в несколько этажей, уже без палисадников, за глухими заборами. В общем, можно проследить время постройки.
Невероятные коллаборации: в здании особняка располагается детский сад, а сбоку - обелиск жертвам политических репрессий.
Еще во время первого приезда обратил, что на карте города – выжженное пространство с огромными плацдармами. Учитывая, частую опасность БПЛА нетрудно догадаться, что регион до сих пор концентрирует в себе значительную военную инфраструктуру. К слову, из-за этого телеграм работает из рук вон плохо, однако если в Кинешме ВК еще как-то тянул, то здесь не работали почти никакие соцсети и мессенджеры.
За время осмотра южной части города продолжали охотиться за наличниками. После этого в «Каравайке» достаточно медитативно пообедали.
Прядильная фабрика с другой стороны.
Прогулялись поближе к вокзалу, поглазели на «Шуйский ситец» в соответствующем магазине. Занятно, что существенный % номенклатуры производится в Узбекистане (дорогая рабочая сила, об этом – чуть позже). Минуя благоустроенный пятачок перед Октябрьским мостом, прошли вдоль хорошо сохранившихся руин прядильной фабрики. Затем, перебравшись через руч.Сеха – уже брошенные корпуса Шуйско-Тезинской фабрики и Металлопрокатного завода. Чуть далее, на 1-й нагорной – машзавод им.Фрунзе (судя по виду, тоже не особо функционирует). Хотя вот насчет «Тезинки» могу сказать, что ведется активный набор сотрудников. Швеям обещают до 75 тыс. Неплохо для региона.
Ближе к "Тезинке".
Челночно осматриваем северную часть города и выходим на Посылинский мост. Отсюда хочется сфотографировать колокольню в темноте, возвышающуюся над лесами в пойме Тезы.
Заценили местный кинотеатр «Родина». Площади бывших советских ДК активно эксплуатируются местным мелким бизнесом (таковы реалии времени). После кино зашли поужинать в одно из местных заведений. Что порадовало – на примере общения бармена и клиентуры, которая приходила сюда, чувствовался вайб небольшого города. Ощущение будто бармен знал всех присутствующих поголовно, а многие из случайно пересекающихся здесь – были знакомы друг с другом и пришли сюда не сговарвиаясь. Ласкающий уют плотных социальных связей – роскошь, недоступная жителям мегаполиса.
Кошечка.
Весь день, словно под эффектом Баадера-Майнхоф, обращаю внимание на людей на велосипедах. Мне кажется, что когда молодежь гоняет на самокатах – это блажь и тренд, а вот когда у тебя значительная часть пенсионеров залезают на стандартные фиксы с корзинами, и ездят по делам – напрашивается вектор развития городской среды, направленный на создание соответствующей инфраструктуры. И это точно будет отличным дополнением к дореволюционному вокзалу и бренду «духовного центра Ивановской области».
Часть литературно-краеведческого музея.
У меня было заготовлено название для лонгрида по всей Ивановской области, состоящая из трех частей – по Шуе, Кинешме и Юрьевцу. Однако совершив вторичную поездку в ноябре в два города из трех, понял, что придется писать 3 отдельных лонгрида, а не один. И пришлось название менять. Так вот Шуя – это квинтэссенция Центральной России. Небольшой населенный пункт, расположенный в достаточно плотной российской ойкумене, со специализацией на нересурсных отраслях – машиностроении, пищевой и химической промышленности, со значительным историческим бэкграундом (Шуя известна, как минимум, с 1539 года), а также играла роль в управлении российским государством – последний из Рюриковичей был Василий Шуйский. Религия прочно вбита в этос города колоссальными сооружениями (колокольня Воскресенского собора), а ландшафты – типичные среднерусские, на небольшой, некогда судоходной реке. Добавьте сюда еще военную часть, вооруженную высокоточными ракетами – портрет России в миниатюре.
Вид с заводских лав на ночную колокольню.
Либо же Шую можно назвать «праздник, который всегда с тобой». Основные товары, которыми известен город – это текстиль, мыло, водка и гармонь. Ну не праздник ли?
Отдельная подборка красивых домиков с наличниками - здесь.
Между Шуей и Кинешмой по плану затесалось Иваново, но надо уважить региональный центр и написать по нему отдельный лонгрид. В Кинешму мы приехали ближе к 19 часам. По совпадению, жилье было забронировано практически напротив авто/жд станции. Удобно.
К моменту прибытия уже стало понятно, что адекватно посмотреть Кинешму мне не удастся. В 20 часов начиналось часовое репетиторство, а после 21 уже хотелось полноценно отдохнуть (я фанат ползать при ночном освещении, но не уверен, что в Кинешме оно на том же уровне, что и в уральских миллионниках, по которым я делал небольшой материал). Поэтому Володя отправился ходить по центру без меня.
А вот на следующее утро мы встали пораньше, чтобы зацепить хотя бы центр. Ввиду определенного рассогласования, у нас следующая ночевка запланирована аж в Суздале, а до него хотелось посмотреть Юрьевец. Но Юрьевец находится в другой стороне от Суздаля, да и напрямик не проедешь – показывались лишь маршруты с пересадкой в Иваново! Поэтому нужно было думать – мы хорошо осматриваем Кинешму и почти бегом бежим по Юрьевцу, либо наоборот. Поскольку я хотел посмотреть на город на берегу целого Горьковского моря, то решил пожертвовать вторым по численности населения городом Ивановской области. Володя не сопротивлялся.
Центр города.
Итого на осмотр у нас было 2,5 часа. Полноценно посмотреть всю Кинешму – естественно, не удастся. Другой вопрос – а стоит ли оно того?
Поскольку город является достаточно старым торгово-промышленным центром, то посмотреть было на что. По крайней мере, мы начали с Волжского бульвара, любуясь утренней Волгой и пустынной набережной. По ней – уползли потихоньку в центр, ближе к площади Революции. Параллельно с нами начали выбираться на берег туристы речных круизов. Рядом пришвартовался несколько палубный теплоход и люди гурьбой отправились осматривать достопримечательности под руководством экскурсоводов.
Туристический корабль.
Если в случае Шуи известной персоной был Бальмонт, то Кинешма осталась за А.Островским. Говорят, что «Гроза» и «Бесприданница» как раз разворачиваются на кинешеменских просторах.
В Кинешме тоже есть колокольня, и достаточно высокая. Но она на реставрации, поэтому виды сильно страдают, поскольку сама башня затянута в строительные леса.
Стрелка Кинешемки.
Володя выказывал возмущение, что наряду с хорошо сохранившейся купеческой архитектурой центра возникали безликие типовые советские коробки, которые отводились под гастрономы, гостиницы или что-то подобное. Я возразил – раз все было деревянным, то сгореть или истлеть не составляло сложности. А пустое пространство требовалось чем-то занимать. Например, на самой стрелке Кинешемки и Волги теперь разбили небольшой парк.
Впрочем, напротив него стоял архитектурной доминантой элеватор. Видимо, к зернохранилищу подплывали корабли для различных транспортных манипуляций. Иначе объяснить близость зерна к воде (или наоборот) сложно.
Комсомольская улица.
Пока шли обратно, успели прогуляться по ул. Ленина и Комсомольской. Деревянная архитектура перемежается с двухэтажными кирпично-деревянными домами, а в одном месте мы даже нашли участок булыжной мостовой.
На станции я удивился, какие длинные поезда формируются здесь: вроде небольшой город, а состав из десяти (+-) вагонов стоял на первом пути. Посмотрел – есть прямые поезда до Москвы. Судя по разговорам местных, на сезон запускают рейсы и на юг.
В первоначальном плане я задумывал прогуляться аккурат через весь город – до усадьбы Севрюгова, одного из местных дореволюционных капиталистов, владельца текстильной и бумажной фабрик. К слову, текстильный профиль всей области характерен и для Кинешмы, в частности. Однако к нему можно добавить еще почти вездесущее машиностроение, а также химзавод, расположенный неподалеку.
Когда мы выезжали в Юрьевец и возвращались обратно, то Володя заключил, что и восточная часть города, расположенная вдоль Юрьевецкого шоссе, тоже достаточно смотрибельна.
Таким образом, Кинешма еще раз обнажила проблему грамотного планирования: ты закладываешь определенное количество времени, чтобы осмотреть какую-то важнейшую часть, сердцевину, ядро, а порой получается, что для адекватного портрета надо смотреть и периферию, дабы на контрасте и схожести уже сформулировать полноценное мнение. И если в Юрьевце, в принципе, мы посмотрели все, что смогли, то Кинешма и Шуя, безусловно, попадают в список, куда придется ехать заново, и снимать еще один смысловой слой.
Музыкальная школа.
Ноябрь.
Я вернулся сюда, несмотря на отсутствие адекватных маршрутов и практически бессонную ночь. Маршрутка довезла нас на час раньше – не в 6 утра, а практически в 5. Найдя квартиру, где заселение было аж с 8 часов, все равно пришлось проторчать на теплом ж/д вокзале несколько часов.
Стоила ли Кинешма того? Мне кажется, что даже если бы я здесь не нашел абсолютно ничего, то сумел бы убедить некоторых в том, что сюда стоит приехать.
Таня осталась работать из квартиры, я же – пошел завершать гештальты, которые образовались 2,5 месяца назад. Прежде всего – к той самой усадьбе Севрюгова, о которой писал в августовской «интермедии».
Усадьба Севрюгова
Что по дороге туда, что по дороге обратно фиксирую крайне разномастную застройку. Пятиэтажки сменяются частным одноэтажным сектором, который периодически уступает двухэтажным баракам на 8 квартир. К слову, в районе Баррикадных переулков этих двухэтажек достаточное количество и, что самое главное – они не похожи друг на друга.
Т.е. общий зачин имеется, но реализация несколько различается. Может поворот здания повлиял, может где-то лишнее вырубленное окно – но вот не создается впечатления однотипности при читаемости общего стиля. Самое забавно (заметила Таня на завтрашний день, когда мы решили вместе прогуляться до туда), что даже отремонтированные эти барачки сохраняют ту же самую колористику – под темное дерево с кирпичным фундаментом.
Вдоль улицы Социалистической размещены руины того самого строя – то общага текстильного техникума, то клуб, то огромный массив прядильно-ткацкой фабрики.
Общага
Клуб
Несмотря на наличие автомобилей у проходной и вывесок с набором сотрудников, цеха предприятия пустуют, по большей части. Хотя в пору говорить, что порой производство либо сокращается в вале, либо модернизируется и автоматизируется, что огромные площади, заложенные еще в дореволюционную эпоху, банально не требуются. Вот и краснокирпичные высоченные стены фабрики становятся рассадником для березок (и источником стройматериалов для ушлых горожан и селян).
Дохожу до усадьбы Севрюгова. Мама в последние месяцы у меня «заболела» фотографиями руин и заброшек бывших дворцов и усадеб, потому выслал ей «живой» контент. Странно, что решили такой памятник архитектуры никак не задействовать в городском хозяйстве (либо ресурсов нет, либо политической воли. В современных реалиях – скорее и того, и другого). Ибо социальный запрос есть – я ходил дважды в течение пары дней и с кем-то сталкивался на берегу Волги, кто также осматривал особняк издалека.
Проходная завода.
В районе проходной ткацкой фабрики еще разбросаны несколько скульптур, которые сложно увязать в единый сюжет. Ленин, какие-то девочки, слон, Айболит, конек-горбунок. На территории завода стоит мужчина с женщиной, видимо, символ работников предприятия, но их даже на карте не отмечено. В общем, атмосфера «Сталкера» - с учетом погоды за окном.
К слову, с погодой повезло – переменная облачность, никаких осадков, чуть выше 0. На фоне московских дождей – приятно прогуливаться, учитывая, что асфальт встречается далеко не везде.
Когда возвращался обратно, то постарался пройти другим путем. Отмечу крайнюю рыхлость города – эти бесконечные заросли американского клена, труб как будто пытаются стянуть разрозненные и разномастные райончики городов (двухэтажных барачков, пятиэтажек, частных домиков). Посмотреть на топонимику – видно, что город представляет собой конгломерат бывших деревень (названия Никитинская слобода, Матвеиха, Алексеиха) и каких-то районов при заводах – пос.Нефтебазы или Автоагрегат, а с другой стороны города – Красноволжец. Впрочем, удалось отыскать и настоящие шедевры топонимического гения – например, район Санта-Барбара или Балабаниха (тянет на коллаборацию).
Во время прогулки впитал в себя ароматы печного отопления. Несмотря на газификацию города, частный сектор зачастую топится иным способом (вайбы Песковки). Хотя объявлений о продаже дров я не встречал, как, собственно, и дровенников (дровников).
Вечером мы вдвоем прогулялись в центр, поглазели на стрелку и Волжский бульвар. От тишины окраин здесь не осталось и следа – вовсю гуляла молодежь, которая первой почувствовала надвигающиеся трехдневные выходные. Ребята оккупировали лавочки, перголы и беседки, что стояли на стрелке Кинешемки. В общем, тихий и патриархальный – это не совсем про Кинешму.
На следующее утро повел Таню к усадьбе другим маршрутом, заодно поглядев на элемент палеоландшафта – заброшенную ж/д ветку. По сути, сейчас дорога упирается в охраняемую стоянку, и все. Для меня подобные объекты представляются крайне любопытными – ведь зачастую они ведут (вели) на какое-то производство, или стратегически важный объект (опять же, военная часть или крупный склад, нефтебаза). Но здесь уже не было ничего, а судя по деревьям, которые вымахали до 10 метров в высоту, поезда по этому участку не ходили уже много-много лет.
Железные дороги в северной части города.
Хотя со стороны фабрики рельсы относительно свежие, хотя и не блестят, как на магистрали, а шпалы – заменены на бетонные (во многих местах либо деревянные, либо уже покрыты плотной растительностью).
Сочетание железной дороги и крупной судоходной реки (Волга внушительных размеров по меркам средней полосы) создавало ранее выгодное ЭГП за счет формирования транспортного узла. Однако сейчас по реке ходят туристические лайнеры, щедро окормляя мелкий бизнес в центре города, но не более. Ж/д ветка кончается тупиком – мост через Волгу есть лишь в автомобильном исполнении.
Когда мы вернулись в центр, то сразу почувствовали дух выходного дня – во-первых в автобусе (по Кинешме курсируют ПАЗики) яблоку негде было упасть, и подавляющее большинство добиралось аккурат до главной площади города. Когда мы ехали за Кинешемку, в сторону Юрьевецкой улицы, то там оставалось не более трети салона. К слову, эта часть города тоже интересна – здесь уже реже можно встретить пятиэтажную застройку, скорее все – частный сектор. На улице сегодня совсем солнечно.
В центре было многолюдно, притом – без туристов. Сами горожане активно шли на рынок, торчали в очередях в кофейни и шаурмичные, создавали тот шум, ту бойкость, за которую еще и рано Кинешму хоронить и отряжать ее в какое-то захолустье.
В название я вынес дихотомию «тупик или фронтир?». Собственно, почему тупик – вроде понятно. Река потеряла ту важную функцию, которую исполняла век-полтора назад, а сейчас скорее выглядит препятствием для более конкурентоспособных видов транспорта. Занятия в Кинешме тоже сложно назвать высокодоходными – текстиль и машиностроение отдельных компонентов. Дмитровский химзавод за ж/д путями еще можно записать в актив, но все же – не густо для 80-тысячного города.
Ноябрьская Кинешма
А почему фронтир? Меня не покидало ощущение, что ты вроде как на периферии, но с другой стороны – в последнем форпосте цивилизации. За рекой просматривались лишь какие-то отдельные заброшенные сооружения, а дальше – леса и поля в среднем течении Волги. Как будто дальше и нет ничего, и все что у нас есть – это то, что можно найти именно здесь, в Кинешме. И ресурсы, и людей, и идеи.
Стою на Памирском тракте в Сары-Таше (Киргизия, Ошская область)
Не могу сказать, что этот поход был самым тяжелым из всех. Пальму первенства пока не готов забрать из рук Центрального Кавказа в 2020 году. Самым красивым - тоже сложно назвать. Лучше Заалая пока я еще ничего не встречал. Но вот подвинь эти два похода - и “бронзу” я бы отдал как раз нашей Шахдаре.
Еще таджикская часть Памирского тракта
В “Темном рыцаре: Возрождение легенды” есть сцена, где Бейн ломает хребет главному герою, при этом вопрошая:
-Я все думал, что сломается раньше: твой дух или твое тело?
Подобным образом я формулировал вопрос и перед собой: что закончится первым для занятий горным спортивным туризмом? Время, здоровье или деньги? Но работу я особо не менял - до сих пор оставался большой отпуск, деньги позволяли, а здоровье как-никак удавалось сохранить на адекватном уровне и до, и после похода.
Фотография коротко передает о том, как мы добирались в 12-ом на одном крузаке.
Вот что иронично: первым закончилось желание. А оно, словно по цепной реакции, утащило за собой все вышеперечисленное. И по итогу, на равнине, ты остаешься с сотнями крутых фотографий, несколькими десятками страниц летописи, и социальными связями, которые закалились в непростых условиях.
Дорожка вьется.
Но подходя к этому с точки зрения инвестиций, ты понимаешь, что альтернативные издержки крайне высоки. Да, хватает времени, денег и здоровья на походы. А на остальное, что-то кроме гор - уже нет. Не так хороши мы еще в капитализации собственного существования, чтобы размениваться на многое, к сожалению. И я пришел к выводу, что если мне так много не нравится в походах, но так нравится смотреть на горы, то стоит попробовать как-то это совместить в ином формате.
За 7 лет я прошел всего 8 категорийных походов - от “единички” до “четверки” каждый по 2 раза. Своих фаворитов я обозначил - это Заалай-2021, Кавказ-2020 и Шахдара-2025. По всем ним я писал летописи.
На перевале Кизил-Арт (граница Таджикистана и Киргизии)
То, что начиналось как драйв и приключение, со временем превратилось в рутину (Санаторная-Полушкино-Рожайка-Кросс-поход-Проверка снаряги-Паковка-Поход), но в этом году стало тягостью. С каждым годом все сложнее заставить себя снова крутить буры, забухтовывать веревки, снова надевать и снимать обвязку/кошки, снова ходить в этой дурацкой каске и т.д.
Очень четко осознал, что у меня нет понимания “комфорта”, когда вас засыпает снежной крупой и что тяжеловато кайфовать, когда у вас треть группы идет, собирая зубы в кулак.
Справедливости ради скажу, что плюсов в этом походе было тоже много. Во-первых, мы спали в шатре, и хоть в тесноте, но в целом - было тепло и уютно, особенно готовить с утра.
Во-вторых, у нас был очень высокий поход на фоне всего остального - как мы вылезли на четвертый день на высоту 4000, так и не спускались ниже этой отметки вплоть до конца маршрута.
В-третьих, перевалы тоже были высокими - все выше 5000, а два - самые высокие в моей непродолжительной карьере в принципе - 5600 и 5623 соответственно.
В-четвертых, пускай и немного - всего 13 веревок, но на фоне предыдущих - тоже предостаточно (больше было лишь на Кавказе в 2020 году).
В-пятых - тяжелая заброска дала прекрасные, можно сказать, инопланетные виды Памирского тракта.
В-шестых, пусть и ненамного, но я сдвинул свой южный фронтир - до 37 градусов и примерно 4 минут. Кстати, в-седьмых, и самое высокогорные аквапроцедуры стоит сюда внести - на высоте 4460!
Горное путешествие - попытка взглянуть на мир под другим углом.
В походе Федя периодически спрашивал у некоторых: для чего люди ходят в горы? Меня он обошел вопросом, хотя тут не то чтобы заготовка, но все же… Если личность - это набор своеобразий, отличий, инаковостей, то вот моя составляющая как горника - как раз одна из таковых. Она меня разительно отличала на фоне друзей-географов (большая часть в горах была в очень попсовом или сжатом формате), не говоря уже о коллегах по педагогическому цеху. Но из года в год круг друзей впускал в себя все больше туристов, где эта инаковость присутствовала у всех. И тут максимум - лишь делиться опытом, впечатлениями и сопоставлять всякие формальности, в виде сложности перевалов и высоты, где ночевал/ходил/блевал. Так что себе все уже доказал. Выше, дольше - не было времени, денег, сил, а сложнее - не было желания.
Потому надо попробовать что-то новое. А горы простоят еще тысячи и тысячи лет, притягивая новых и амбициозных героев.
Вперед, в цивилизацию!
Ну а мне пора открыть какую-то новую для себя страницу.
Естественно, за это время выспаться я не успел. Одно радовало - сегодня поход заканчивается и надо дотерпеть до финала сего действа.
Последний день на маршруте, как правило, прозаичен - в большинстве случаев вы просто выходите по речной долине до какой-то населенки. Так было и в этом походе - просто пройти километров 11 до поворота дороги, который ведет на Памирский тракт.
Спускаемся быстро.
Вчера после перевала мы сбросили метров 800 (и это - за пару часов, даже не верится, что мы достигли таких темпов к концу третьей недели в горах). Сегодня предстояло сбросить еще под километр.
А тут уже медленнее сбрасываем.
И если вы думаете, что самая большая сложность - это топать под рюкзаком, то нет. Самая большая сложность - это попытаться не сожрать все, что не приколочено, как только начинают “подавать кислород” на спуске.
Кислород подали, а еду не подали :(
У меня запасливо осталось 2,5 мешочка с карманным питанием. Одну конфету “Степ” я задолжал Тане по итогам бартера, остальное - ел с удовольствием, что-то подъедал и у медика.
Продолжаем.
Позавчера, как только поднялось над ледником солнце, я успел зарядить солнечку и сейчас активно заряжал телефон от “банки”. В дороге хотелось наверстать упущенное - послушать подкасты или музыку. Из-за достаточно сложного (прежде всего физически) второго кольца, про телефон я не вспоминал последние несколько дней. Однако на тракте нам особо делать было нечего - смотреть в окно, да слушать что-то помимо бадахшанского фолк-транса.
За каждую ходку мы приближались на километр к цивилизации. Казалось, будто вот-вот - и уже долгожданная дорога. Но нет, рано.
-Возможно мы вообще третья группа, кто шел по этой долине за последние лет 40, - сказала Катя, отсылая к отчетам, которые удалось найти.
Да, глухой угол. Хотя вчера обсуждали, что долина становится более обживаемой. Я предположил, что пока тают ледники, то какие-то луга под ними будут ввиду наличия воды. А как только сойдут - то и растительность может зачахнуть.
Зеленое плечо.
Маршрут подложил свинью в самом финале. Для начала плавный спуск по долине сменился резким подъемом на зеленое плечо, река уходила в глубокий каньон. Но это не так страшно - залезть на холм в последний раз.
-Сейчас очень внимательно следите за тропой. Примерно через полходки отсюда группа Крачкова потеряла ее и встряла в курумниках надолго.
До конца маршрута оставалось 2 км.
Я подумал: 2 км - даже если это все курумники, то не так страшно. Неприятно конечно…
-2 км курумников? М-м-м, я снова на Алтае, мне снова 25…
Подкрадываемся к финальному курумнику.
Есть вещи, которые сложно забыть. Например спуск с перевала Карачик на Алтае, после которого пришлось топать 3 км по сырому курумнику и выходить на Аккемскую тропу. Тоже, кстати, был последним перевалом в походе. Везет (точнее не очень) на последние перевалы в принципе.
Для масштаба.
Мне показалось, что никакой тропы мы и не видели. Впрочем, Катя с Мишей так уверенно шли вперед, что я лишь вприпрыжку скакал за ними по камням. Где-то за нами шла остальная часть группы.
Репортаж из курумника.
Ближайшие пару сотен метров были перекрыты черными камнями. Вот чего не хотелось - так это напрягаться под конец. Но раз хорохорился, что курумники тебя устраивают, то чего уж расстраиваться?
Впрочем, издали казалось, будто всю эту хренотень можно подрезать ниже, по конгломератному склону, над рекой. Но конгломерат - тот еще мерзавец. И он это доказал напоследок.
Катя решила сбросить после курумника высоту по конгломерату. Местами он был присыпан мелкой осыпью, живость которой была под вопросом. Шаг, еще шаг, еще…
С другой стороны конгломераты тоже были будь здоров.
…И внезапно Катя съезжает по склону! Метров 10 подруга пропахала собою, да так, что я даже не понимал, жива ли она - все застилала пыль. Другим зрителем этого печального действа был Миша.
Мы выяснили, что Катя жива и относительно цела, но приняли к исполнению: обходить курумник надо сильно-сильно выше, не спускаясь в сторону поймы. Пришлось набирать еще…
Через минут 15 воссоединились все перед второй порцией курумника. Катя сама себе оказала первую помощь, взяв что-то из аптечки.
-Но теперь вот точно придется стираться!
Руковод отряхнула пыль от открытых частей тела, но вся одежда приобрела серо-желтый оттенок. Памир будто не хотел отпускать никого из нас.
Меня в этот момент сильно мучила жажда. Свою воду я дососал еще пару часов назад, а конец маршрута уже был так близок… Точнее и правда близок - мы видели и поворот дороги, и заброшенный дом, и площадку, где парковались “крузаки”.
Прозвучали последние “3 минуты!” в моем исполнении. С высокой долей вероятности - последние не только в походе, но и на ближайшие несколько сезонов.
Катя З. приближается к финишу.
…Наконец твердый грунт под ногами, а не ледники или осыпи! Я оперативно переодеваю штаны - ходовые совсем уже разваливаются, их нужно зашивать/перешивать, но явно не моими кривыми руками (отвезу их в Киров по итогу). Приходим к ручью, встречаемся с нашими водителями.
Пока подтягиваются остальные, я напиваюсь вдоволь.
Катя говорит, что обедаем здесь, а затем выезжаем. Что ж, самое время распотрошить все закрома! И в последний раз уже проглотить этот поднадоевший суп (впрочем, Стас прекрасно понимает все тонкости подготовки раскладки и не воспримет сию критику близко к сердцу).
Финальное фото пока мы похожи на горных туристов.
Еда - доедена, рюкзаки - закинуты сверху, люди - засунуты внутрь авто. Из-за того, что Дима сошел с маршрута раньше, то предполагалось, что в нашей машине будет чуть свободнее. Стас сидел спереди, мы с Полиной - на втором ряду, а Веронику с Таней как наиболее компактных - засунули на место багажника.
Сразу после старта меня снова вырубило минут на 20. Такое ощущение, будто у меня ритуал по синхронизации с этой машиной! Потом, правда немного тоже клонило в сон, но я занимался сканвордами и прослушиванием подкастов.
За окном проплывал высокогорный Таджикистан…
Пейзажи были какими-то неземными. Вот серьезно - я так думал, когда гулял по окрестностям Норильска и снова себя ловлю на этой мысли. Ощущение было таковым, словно тебя в качестве колониста забросили на Марс. Только цвет был преимущественно желто-серый. И ты едешь по этой выровненной грунтовке и на тебя медленно надвигаются невысокие пологие горы. Но пусть это не смущает - сама дорога идет на высоте 4 км, а эти горы еще на километр повыше.
Что фоткал я.
Фоткаю, впечатляюсь, запоминаю. Мне все это надо будет донести до широкой аудитории!
А это Полина сфоткала и горы, и как я делаю предыдущий кадр.
Рядом с озером Сасыккуль особенно красиво. Словно это озеро какими-то текстурами “прирезали” к местности.
Еще впечатлило, что ты можешь ехать десятки, если не сотни километров, где нет никого, кроме редких джипов или велосипедистов и тут - бах! Откуда-то выплывает одинокий домик, где горит свет. Чем они там занимаются? Я даже теряюсь в догадках, хотя раньше бы подумал, что это пастухи. Но я видел практически полностью отсутствующую растительность….
Памирский тракт.
Впрочем, надо сказать, что как только появляется хоть капля воды - все вокруг начинает зеленеть. Первоначально я заметил это на арыках в районе Юбена - какой разительный контраст (можно перечитать первые три дня). Здесь же не было арыков, только ручьи - и рядом с ними зелень была ядовито-зеленой, почти как луга в Приазовье, которые мы проезжали в мае этого года.
Когда выскочили в местечке Алычор, чтобы поужинать, я даже опешил - совсем забыл, что после захода солнца будет дубак. Пришлось спешно подлезать под накидку на крыше, доставать пуховик, благо мой рюкзак был рядом с краем борта.
Стоянка в Алычоре на ужин.
Ближе к 22:30 приехали в Мургаб - одно из самых высокогорных крупных поселений на планете (в десятку точно входит, высота от 3600 и более). В темноте серости и убогости однообразных построек и сурового быта местных не было заметно, поэтому просто фиксирую: я очень устал и хочу спать.
В темноте мы разгружали автомобили - надо было пересобрать общественное снаряжение на Ленина. В результате короткой дискуссии, оценке собственных сил, желаний и прочего, мы с Таней и Катей Е. решили отказаться от попыток восхождения на пик Ленина и отправляемся с Ваней, Катей З., Стасом и Мишей в Ош, к Ладе. Штурмовать Ильича попробуют Катя Б., Федя, Вероника и Полина.
В ночи ловим вайфай, пытаемся пересдать с Таней билеты с 3-го числа на 27-е июля. У меня это получается сделать в 1:40, у Тани - уже утром. Поскольку подъем был назначен на 5 утра, то еще одна попытка выспаться была провалена. Но ничего, на равнине отоспимся.
Надо признать, что спали мы в тепле. По крыше барабанил снегодождь, идти никуда не хотелось. Катя Е. и Стас приготовили завтрак.
Руковод спросила про то, что с погодой за бортом. Даже я, не понимающий женских намеков, читал между строк “давайте мы не пойдем на перевал, а пойдем вниз”. Но Катя Б. была непреклонна.
С утра было противным все - погода, холодный шатер, отсутствие адекватного места для нужды. Мы свернули наш домик, и я понял, что теперь сырым у меня будет абсолютно все в основном отделе рюкзака. Что ж, гермомешков на все на напасешься. Как-то с сырыми вещами в походах я уж могу примириться, тем более - до конца маршрута осталось полтора дня. Но пережить бы сегодняшний день.
Стартуем! Я сказала стартуем!!
Да еще и день начинается со связок. В тумане. С легким снегодождем.
“Я сегодня последний день в горном туризме. Последний день. Просто последний день”.
Мы сформировали те же связки, что и вчера. В тумане куда-то поползли вверх.
Я не мог понять Катю Б., которая убеждала, что “погода радикально роли сейчас не играет, у нас есть описания и точки”. Я не так силен в части оценки рисков передвижения группы по малознакомому леднику в условиях плохой видимости, но затея потенциально небезопасная. Мы, конечно, знаем как работать в условиях, если кто-то валится в трещину и не может сам задержаться никак, но не хотелось бы применять это все на практике.
Веревка в небеса.
Таня, которая снова лидировала, увязла в глубоком снегу на выходе на плато. Впрочем, я это смог увидеть еще с бивака, потому что как только их связка растянулась, то я видел лишь последнего человека. Точно такая же ситуация повторилась и при растяжении нашей связки - силуэт Феди в тумане я разглядеть мог, а вот Миша для меня был в “молоке”.
Местами было стремновато. После очередного ледового пера наша связка стала лидировать. Миша, будучи весьма опытным туристом, бодро прощупывал любые стремные места, нырял в забитые снежные пробки, пару раз хорошо увяз. Но дело продвигалось.
За первые полтора часа мы продвинулись метров на 100 вверх. Перевал казался таким далеким - точнее, так ощущался. Не видать ни зги.
“Последний день. Просто последний день. Завтра уже не считается - там всего лишь спуститься до машины”.
На первом привале я даже рюкзак не стал снимать - с ним было ощущение тепла. Ночью он отодвинулся от стенки шатра и снегодождем залило “за шиворот” - как раз в неприкрытую накидкой часть. Между мембраной и рюкзаком образовался слой неотбиваемой “глазури”.
Потихоньку побрели дальше. Сначала Катя с Ваней в связке двойке прошли чуть дальше, но Ваня завяз в трещинах, притом серьезно - как минимум, проваливался по пояс. Его кульбиты были видны даже сквозь туман. Наша связка ушла немного правее. Периодически Федя подсказывал, куда идти и как идет трек. Но трек - лишь соединение точек из отчета Крачкова, поэтому толку немного.
Поскольку я шел последним, то задача у меня была маленькая - переставлять ноги и тащить тяжелый обледенелый шатер для всех нас. Сегодня я завидовал тем, кто несет веревки - их понесут не так далеко, учитывая характер препятствий за сегодня.
Непонятно, зачем мы идем на этот перевал в таких условиях. Ну ладно, я уже принял к сведению, что это небезопасно. Сначала для нас “погода не так важна”, а потом “трек - это просто соединение точек, конкретного трека нет”. В связках мы уже погуляли в этом походе (да и в тройке их хватало). Лезем вешать веревки? Так мы этим и в Полушкино неплохо занимаемся, у нас секта целая, хлебом не корми - дай веревку повесить. Набирается ли “четверка” по препятствиям? Катя Б. сказала, что набирается и без Акбы. Просто идем потому что хочется 2Б. Кому? Видимо, далеко не всем, но за всех я судить не могу. Мне - точно не хотелось, я бы лучше колени разминал сильно ниже.
С левым коленом сегодня все было также, как и вчера. Я подвинул немного наколенник, которые мне Таня выдала, но удобства это не добавило.
Вдруг склон стал резко закручиваться - почти идеальная стена, как на седле Скобелева на Заалае. Ну неужели взлет?!
Пока я раздумывал, связка Тани прошла вперед нас и тропила наверх. Катя сказала, что можно поменяться, они пройдут двойкой с Ваней, а затем пройдет наша мужская тройка.
Тут нам налево.
Двойка уходила далеко налево, почти ортогонально, траверсируя склон. Когда мы вырулили на него нашей связкой, я пошел уже несколько неуверенно: ну хорошо, шаг, еще шаг. Я ступал на какую-то снежную проплешину, под которой ледовый скат был градусов 20 и метров 30-40 вниз. Улететь - проще простого. Как тут шла двойка до нас??
-Влад, закрути бур! - я услышал от Феди.
Ого. Видимо тяжесть железных яиц все-таки может быть потенциально небезопасной и мы решили чуть снизить риски. Я с удовольствием закрутил бур и несколько перестраховался. Впрочем, если бы я улетел оттуда, то Феде пришлось бы сложно - разница в весе у нас с ним килограммов 10-12, а при падении я весьма неуклюж.
Когда мы обошли этот ледовый пупырь, на котором пришлось крутить буры, то снова привалили. Ваня в это время методично чистил зубы. Миша удивлялся, как первая связка прошла без буров в принципе.
Ощущение, будто поддали пару - туман хоть и не рассеялся, но вот осадки прекратились. Сквозь молоко кто-то накручивал температуры и это уже отчетливо ощущалось.
Почти на седле.
По треку оставалось совсем немного. Наша связка вновь стала лидировать и уже через одну ходку очертания седловины стали вполне четкими. Миша завел нас на скально-осыпную площадку слева, где и стоял тур.
Довольные. Завалились с одышкой и порванными баянами на высоту Эльбруса в связках и с мокрущими рюкзаками.
Отличное место для обеда. Так и поступили, когда подтянулись все остальные.
По закону подлости распогодилось там, откуда мы ушли.
На обеде настроение было приподнятым - самый высокий перевал достигнут, непогода вроде миновала. Более того - раздувало молоко с исходной стороны перевала и мы могли любоваться долиной, откуда карабкались полтора дня. Полина достала свой сюрприз - почти полукилограммовый торт “Брауни”. Вот так вот и разгружай девчонок, идущих в хвосте - а у них сюрприз весом с половину твоего спальника…
Группа на перевале Акба Северная.
Я подумал, что мы можем по снегу дотопать до той части, откуда начнем вешать веревки. Однако нет - с места обеда мы тоже пошли в связках. И, пожалуй, не зря.
Прямо на седловине, пока Миша с Катей осматривали потенциальное место для закрепа первой веревки, я свалился одной ногой в трещину. Притом весьма неприятно - достать ногу в кошке не представлялось возможным, если просто пытаться выдернуть ногу из пустоты. Поэтому я пошел методом от противного - разломал дыру посильнее, чтобы выдернуть ногу. Так получилось.
Наша седловина. Через 5 секунд все будет в тумане.
Впрочем, в этом походе у меня нырять в трещину уже получалось - как минимум, на спуске с Марко Поло. Даже дважды. Так что “в трещине не бывал - Памира не видел” у меня повторилось уже в третий раз подряд. И третий раз в походе, и третий раз в жизни - ибо предыдущие походы в этой горной системе изобиловали такими же моментами.
Пока ребята крепили первую веревку, я успел порядком остыть - все же на седловине 5623 знатно дуло. Молоко переваливалось (точнее переливалось) через гребень и уходило вниз, в нашу целевую долину - р. Акба. Поэтому я старался не задерживаться на станции и валить вниз. Не так холодно и шумно.
Каменный пояс, который мы стремились обойти на второй веревке - на уровне второй станции (середина кадра). Часть уже спустилась вниз, в районе третьей станции.
Вид снизу на эту же станцию.
Обогнув ледовый скол, мы зависли на склоне, над вытаявшим каменным поясом. Катя Б. с Ваней уже организовывали вторую веревку и всем показывали, что камни - живые. Их нельзя трогать и обходить весь поясок надо в стороне.
Третьей усвистала вниз Вероника. Она тащила третью веревку.
Наше дежурное с Катей "смотреть наверх". Годы идут - ракурс остается тем же.
Хоть мы и старались не трогать камни, но им было не принципиально - они валились и без нашей помощи. Подавляющее большинство уходило левее, поэтому нас они беспокоили по касательной. Но некоторые грохотали и в опасной близости. Впрочем, видно, что ледник уходил по всему амфитеатру цирка - подобный грохот был с обоих боковых склонов. Это не радовало.
Что-то обсуждаем с Таней.
“Последний день. Просто помни - это последний день”.
Я даже забывал, что сегодня почти не пил. Только на обеде был чай.
В конце третьей веревки нас ждал хороший глубокий снег. Здесь можно организовать самостраховку на ледорубе, но двигаться все равно надо было в связках. Началось ожидание веревки, которая придет сверху. Для этого надо было, чтобы все прошли хотя бы первую.
Мы обязательно встретимся.
Опять были какие-то проблемы со сдергом. Пока ждали первую веревку, я себе утоптал уже не только площадку, но и целое парковочное место.
Катя З. притащила секте страждущих веревку и мы начали формировать связки. Я немного остыл, уже хотел идти. Связался с Катей Б., Вероникой и Таней, но пошел в конце - для собственной безопасности.
За секунду до слетевшей кошки. Сзади виден обнажившийся по всей ширине седловины каменный пояс.
Руковод рванула вперед так, что я даже не поспевал (это притом что мой шаг поболее). Зато отлично согрелся! Эта скорость была продиктована как раз камнеопасным участком - как со стороны перевала, так и с бокового склона. Поэтому метров 300 мы сбросили за 20 минут.
-Погодите, у меня кошка слетела!
Кошка слетела впервые за поход.
Через 20 минут мы уже развязали и снимали железо, оставляя лишь кошки. В это время подтянулись все остальные связки.
Конец связок.
Около часа мы еще шли по открытой части ледника. На небе то сгущались тучи, то наоборот, добивали какие-то остатки солнца.
А кто-то еще доходит.
Мы вылезли на боковую морену. Вообще тут тоже были неплохие площадки для бивака, но Катя предпочла несколько сбросить. В конце концов, в долине Акбы точно можно было встать. Но время уже было 18:30 и надо было приваливать хоть где-то, учитывая тот объем, который мы сегодня провернули.
По итогу мы встали минут через 20 на больших разливах, несколько выше главной долины. Я поспешил достать вообще все, что имело бы смысл сушить. Понимая отсутствие солнца, я уповал на ветер - по крайней мере, спать мы легли бы часа через полтора-два (о, святая наивность) и могло бы что-нибудь на подсохнуть. Конечно, прежде всего меня интересовал шатер и спальник.
Сколько же у меня барахла. Вот спущусь - все распродам. Бур. Кошки. Вторые кошки, которые валяются бесхозными. Железо? Раздам новичкам, наверняка пригодится. Карабины и восьмерка уже тертые. Обвязку? Новую можно продать, старую - отдать в трехзалку. Рюкзак? Жалко конечно, я с ним переезжал уже три раза. Надо продать и купить поменьше, литров на 40. Буду ходить в трекинг. Аннапурна, Камчатка, Непал, Мадейра. Хватит уже имитации удовольствия.
Так, эта бахила точно выкидывается в Оше. Бродовые кроссовки - тоже. Они и не планировали возвращаться в Москву.
Таня начала читать "Девяносто третий год" Гюго.
За всеми этими мыслями я кидал камни для растяжения дна шатра, а ребята - ровняли площадку. Дежурные готовили ужин. Близился последний вечер. Самое время проводить “свечку”, ибо потом все ночевки уже будут в цивилизации.
“Свечка” затянулась. Мы разошлись ближе к половине одиннадцатого, а при учете, что вставали мы всегда примерно в 4:30 (дежурные на полчаса раньше), то спать оставалось нам совсем немного. Но в тот вечер порадовало, что пока мы делились впечатлениями о походе, то шатер хорошо просох, хоть и не до конца.
Сохранялась неопределенность - в итоге мы идем на Акбу все, идем на Акбу не все или не идем на Акбу вовсе. Меня устраивал вариант вообще не идти - что-то я сильно притомился за этот поход. Точнее, я устал еще от похода до заезда в горы, до прилета в Таджикистан. Короче говоря, я обрисовал, что в походе я оказался лишь потому что всех звал сюда, на Памир.
Сначала вниз, потом вверх.
С утра моросил дождик, было туманно. Желания идти куда-то вверх на тот момент у меня точно не было. Еще и подводила поясница с коленями - я хоть и мазался Диклофенаком на ночь, хоть и делал гиперэкстензии со становой на равнине, но все равно - суставы к концу третьей недели упорно переставали меня слушаться. Возможно, дело не только в нагрузках, но и в высоте - ничего не успевало восстанавливаться.
Очередной привал.
Я посмотрел на свои запекшиеся костяшки на левой руке. Корки были темно бордовыми, но отходить еще не думали.
С одной палкой по ровному идти было сложнее, чем с двумя, а спускаться было совсем неприятно. С полянок нам нужно было спуститься сначала на осыпь, а затем на ледник в долине, и, во время спуска я так хорошо приложился - чувствовалось, что не хватает еще одной точки опоры.
Величие горных ледников.
Не знаю, была ли это попытка саботажа со стороны “хвоста”, но с утра Катя Б. и Миша вдвоем уединились в голове, что сразу стало понятно, кто больше всех хочет на перевал. Мы с Ваней спешили за ними, но явно отставали. Все остальные, будучи в тумане, просто не увидели, куда спустились 4 предыдущих человека и ушли на другой край зеленых площадок. сбившись на пару сотен метров. По итогу мы подождали всех на леднике.
Спускаемся на ледник.
Кате Е. вроде получше.
На леднике мы достигли низшей точки сегодняшнего маршрута. Отсюда надо было выходить в долину, но у руковода были амбиции и желание все же залезть на Акбу и дойти маршрут до конца. В конце концов, если не будет погоды, мы всегда могли бы спуститься в эту долину снова и уйти.
Почему-то на леднике группа снова неприлично растягивалась. Учитывая бугристость ледника, периодически из поля зрения исчезал последующий/предыдущий участник, поэтому приходилось останавливаться и высматривать, видят ли тебя. Я шел третьим, но как-то очень уныло - видимо, психологическое истощение давало о себе знать.
Самое время поразгонять на счет психосоматики - уж не от этого ли суставы стали болеть сильнее?
Все, о чем пойдет речь далее - именно вот в этом месте.
Когда переходили с ледника на осыпь, произошел очень комичный случай, который не могу не отметить в летописи. Мы шли по леднику без кошек - он был пологим, но шлось не очень удобно, несмотря на грязь и мелкие камушки сверху (чехла как такового уже не было на этой части), особо не разгонишься. Предстояло перешагнуть ну максимум полуметровый ручей в леднике. На траве или камнях это не представляло бы сложности, а вот в условиях ледника, когда стратуешь и финишируешь с потенциально скользкой поверхности - неудобно.
Хотя у длинноногих это, конечно, нивелируется длиной ног. Периодически на броду я даже делал пометку - здесь можно преодолевать лишь прыгучим и длинноногим, для остальных надо искать брод в другом месте. Но с ледниковым ручьем особо выбора не было.
Мы со Стасом подождали девчонок, которые шли последними. Катя З. ручей перешагнула, в случае чего - мы с завхозом девчонок бы поймали. Когда подошла Катя Е., матерясь и чертыхаясь от умопомрачительного препятствия в виде ручья, то разыгралась смешная сцена:
-Вот видишь эти два камушка? Вот на них вставай и с них перешагивай, мы ловим. -Да вы чего прикалываетесь?
Камушки реально были размером крупнее 5-рублевой монеты каждый.
-Они нормально держат. -Стас, ща, ща.
Катя подняла камень побольше, может с пару ладоней размером, плоский, и швырнула в ручей, потенциально в место, где можно было бы поставить ногу.
Бурный поток подхватил и уволок камень, словно чемодан на багажной ленте в аэропорту.
-Так спокойней? - зафиналил Стас.
Меня складывало пополам от смеха. Это дрянное утро сразу сделалось сильно смешнее.
Ребята смотрят за стадом яков.
Я потом еще пару ходок рассказывал эту историю, пытаясь избежать истерики. Получалось не очень удачно. Надо было просто стать свидетелем этой сцены и актерской игры.
Биржа карпита.
Таня жаловалась, что в карманное питание набрала “пивного” набора - соломку из рыбы, вяленое мясо, сушеного кальмара и сыр-косичку. Какая-то альтернатива у нее была, но она хотела орешков, шоколада и прочих сладостей (надо сделать уточнение, что на равнине Таня к сладкому равнодушна). В общем, через одну ходку они проворачивали сделку с Катей Е. по обмену сыра-косички на искомые Таней сладости.
Тем временем мы уползали все выше. К 11 часам утра выползли на ледник. Я занял камень, чтобы надеть кошки и попробовать выправить палку (и потенциально передать камень Тане, чтобы он сидеть на леднике и не обуваться), и, пока подождал остальных, то уже замерз. “Хвост” подтянулся вообще минут через 25 после моего “присаживания”, а Таня переобулась раньше и ей мой камень вообще оказался не востребован.
Я закинул рюкзак и побежал вверх. Несмотря на высоту в 4800, очень хотелось согреться.
Пообедали мы чуть поодаль от границы открытой и закрытой частей ледника. Катя говорила, что мы уже вот-вот свяжемся, махая в сторону крутой части ледника, где трещины были забиты серым снегом. Я же надеялся, что связки будут максимально отсрочены.
Обед!
В принципе, Миша смог показать Кате Б., что связываться раньше времени не стоит. После обеда мы еще полчаса уверенно шли по открытой, а затем петляли между закрытыми частями. Наконец, надо было связываться.
И тут неожиданно вышло солнце. Я даже солнечку повесил.
Как было в старом меме: внезапный секс - самое приятное, что может быть (разумеется, если вы не в тюрьме). Вот в горном походе с солнцем в пасмурный день точно также.
Сегодня я был в связке с Мишей и Федей, чему был рад - ребята шли быстро, а я, будучи последним, не сильно топтал кошкой веревку. В течение несколько ходок в связке наблюдали за тем, как в открывшемся под ледником скальном массиве грохотали камни, особенно после того, как вышло солнце.
-Очень тонкий ледник, - заметил Миша.
Катя еще накануне говорила, что ледник сильно отступил. “Облысение” Акбы мы вспомним еще завтра, на спуске, ибо от этого зависела наша техническая работа. Но обо всем по порядку.
Тонко, тонко.
Задача максимум была выползти на плато, которое было на 5400. Однако солнце очень быстро сменилось тучами, которые наползли на наш ледник. Посыпала снежная крупа, поднялся ветер, а затем и вовсе начало грохотать.
Пока еще солнечно.
Было ощущение, что до плато мы не дошли совсем чуть-чуть. Но время уже было начало шестого, погода не располагала к спортивным достижениям, поэтому решили вставать…
Прямо на сераке. Он хоть и не был крайним на леднике, но рядом было исполосовано трещинами, что не добавляло оптимизма. Альтернатиа - рыть огромную яму на закрытом леднике, где конфигурация трещин вообще не прослеживается, - нравилась еще меньше.
Уже паршиво.
Лопатой, лавлистом, ногами в кошках - значительная часть ребят бросилась ровнять площадку. В принципе, если поработать лопатой, то можно быстро согреться, несмотря на осадки и ветер. Проблема в том, что на 5300 активно лопатой махать надо уметь. И не забывать дышать еще при этом.
Народ был на нервах, по крайней мере, часть. Я не помню, кто с кем начал спорить и ругаться поначалу. Таня убеждает, что две Кати стали делиться впечатлениями на счет нормальности погоды практически сразу по приходу. Я был полностью солидарен с Евтушенко - снежную крупу с грозой и бивак на сераке я нормальным не считал. Безусловно, у меня нет опыта горных “пятерок”, да и в спортивный туризм я пришел уже в солидном возрасте (24, тут уже есть определенные грани понимания комфорта), поэтому из разряда “пока есть последние сухие трусы и никто не умирает/рожает - то терпимо” интенции мне были чужды.
Чуть позже Федя залез прямо в ботинках в шатер. Стоит признать, что большая часть сегодня тропила в бахилах, поэтому ботинки были относительно чистыми. Но по мне это был перебор.
По мнению Кати Е. это был тоже перебор, поэтому словесная перепалка перетекла на другой фронт. Впрочем, порой меня раздражали некоторые реплики отдельных ребят, поэтому я бы тоже вписался. Если бы были силы.
Фото для постера.
И при этом ветер продолжал хлестать стенки шатра, а ребята - подсыпать в отдельные места фундамента еще снега.
Затем сгребли все техническое железо - палки, ледорубы, карабины - собрали в один мешок и оттащили метров на 20-30 от лагеря. Таким образом, попытались обезопасить себя от шального попадания молнии непосредственно в бивак.
Сунули веревки, пенки, спальники. Быстрее уже хотелось завалиться внутрь. Еще сильнее лишь не хотелось с утра идти вообще не этот перевал. А ведь можно было сидеть в долине, и максимум - мокнуть под дождем, на высоте на 1,5 км пониже.
К слову о спортивных достижениях. Мы сегодня с утра сбросили метров 300 и набрали… километр.
Когда дежурство в одиночестве лучше, чем выяснение отношений в шатре.
Стас, глядя на всю эту суету внутри шатра и выяснению отношений, решил абстрагироваться и начал готовить ужин вне шатра (хотя я бы на его месте задвинул бы всех в дальний угол и кашеварил бы непосредственно в палатке).
В черепной коробке немного перемерзли контакты между нейронами, поэтому я с трудом соображал, что происходит вокруг. Ну а пока - просто хотелось согреться и завалиться уснуть. А еще хотелось пить, и в меньшей степени - в туалет. Но туалет оборудовали за шатром, поэтому не всякую нужду было справлять не то что комфортно, а психофизиологически реализуемо. Но ладно, люди на опыте. В этом цирке лишь два пути и мы выбрали стоицизм.
