Собиратели⁠⁠

В зале для собраний здания отдельной роты дорожно-патрульной службы сидели двое: сержанты Сколов и Будыгин. Как и положено по службе, на них было форменное обмундирование, а по верх его- просторные, зеленоватые светоотражающие жилеты с аббревиатурой «ДПС». Будыгин, скособочившись в кресле, бесцельно то включал, то выключал подсветку своего жезла. Сколов же просто скучал, уставившись глазами в пол. Оба мужчин, крупных, достаточно упитанных, лет 36, с немного одутловатыми и красными лицами. Ждали они командира взвода Хисаметдинова, что вызвал обоих перед их заступлением на службу. Через некоторое время в дверном проёме зала появилась фигура командира взвода в фуражке. Он прошёл к сцене и устало сел за одним из столов.
Хисаметдинов обтер ладонью своё смуглое лицо и уставился колким, жёстким взглядом на двух сержантов:
-Ваш участок трассы «Одинцово»-п.г.т. «Светлое»? Хисаметдинов прекрасно знал, где «кормятся» эти двое и вопрос этот задал для начала выволочки, дабы осадить этих наглых и самоуверенных в собственной непогрешимости Сколова и Будыгина. Хотя надо отдать справедливость, Хисаметдинова полностью устраивало то, как эти черти «тащат» службу.
-Сержант, сядь прямо, -спокойно и жестко потребовал командир. Скособоченный Будыгин нервно заёрзал в кресле и приосанился, спрятав жезл за пазуху форменной куртки. Сколов же давно внимательно смотрел на командира, пытаясь предугадать, о чем пойдёт речь дальше.
-Вы правил не знаете, инспектора? Продолжил Хисаметдинов.
-Напомнить? Не более трёх рейдов в декаду месяца. Я смотрю вы у меня стахановцы прямо. Уже пять «замолотили». Какие молодцы, а!
-Да ладно, командир. С глуповатой улыбкой ответил Будыгин. –Ну поперло, ну…
-Слышь, прун! С явным раздражением и злостью повысил голос Хисаметдинов.
-Ты мне резонанс на участке «родить» хочешь? Так тебя отопрут, при этом Хисаметдинов сделал недвусмысленное, ковыряющее движение указательным пальцем, а потом попрут!
-Если вы оба думаете, что самые умные, поверьте «бомбилы», что от п.г.т. катаются и фуроводы, тоже не пальцем деланные.
-Давайте мне данные по двум последним рейдам!
Сколов начал:
-Позавчера, во втором часу ночи, водитель «Мицубиси» совершил выезд на полосу встречного движения. Возвращался со слёта клуба водителей «Мицубиси». Мы с ним отработали.
- Там же и водитель «Фриландера» шёл с перегрузом, gps трекер отключен, сам шестнадцать часов за рулём.
-Хороший водитель попался, душевный. Долго не хотел…Будыгин осекся продолжать, увидев злое лицо Хисаметдинова.
-Слышьте меня, деятели? Зло выдавил командир.
–Вы всё поняли?
-Да, всё мы поняли, с тяжелым вздохом ответил Сколов, отведя свой усталый взгляд в серое, октябрьское небо, что уставилось на этих троих сквозь зарешётчатое окно актового зала.
-Всё! По рабочим местам! Нести службу как положено! Хисаметдинов встал и вышел из зала.
Инспекторы вяло поднялись со своих мест и также направились к выходу.
Октябрьский мелкий дождь-«сеногной» заставил Сколова с Будыгиным быстрым шагом дойти от здания до боксов с патрульными машинами. Сколов закурил, стоя под навесом бокса, Будыгин же осматривал автомобиль, обтирая масляный щуп ветошью. Он захлопнул капот и полез в салон их патрульного Форда. Вскоре взвизгнул стартер машины и двигатель сытно заурчал.
Сколов ловким движением пальцев «отстрелил» скуренный, до фильтра, «бычок» открыл дверь переднего пассажирского места. Чтобы быстро попасть в салон машины, он на ходу снял фуражку и бросил ее на заднее сидение, рядом с будыгинской и жезлом.
Тронулись. Форд мягко выехал из бокса и направился к перекрёстку. Горел красный. Предприимчивый и наглый Будыгин, набирая скорость, включил проблесковые маяки с сиреной, нажимая тангенту «крякалки» ворвался на перекрёсток, заставляя транспортный поток резко оттормаживаться. Машина бодро взяла с перекрёстка налево, в сторону трассы. Будыгин погасил маяки.
Пока ехали, Сколов, после продолжительного молчания, вопросительно воскликнул:
-Вот чё он, а?!
И это даже не было прямым вопросом к напарнику, из него просто вышло это раздражение командиром.
-Да наплюй ты. Спокойно ответил Будыгин.
-Ты порядков в нашем «курятнике» не знаешь? Столкни ближнего. Насри на нижнего. Имеют его, он потом имеет нас. То «Где результат?», то «На хера вы это делайте?». Дальше ехали и оба молчали.
Через полчаса их Форд был на участке патрулирования. Сколов потянулся к рации.
-612-й -«Ключам». 612-й –«Ключам».
-На связи. Отозвался голос дежурного в динамике рации.
-На участок патрулирования прибыли. Приступили к выполнению обязанностей.
-Принято. Ответил дежурный.
-Давай-ка вон там, в лесополосу засядем. Сколов указал рукой Будыгину куда надо рулить.
-Засадим. Протяжно и с усмешкой сказал Будыгин, попутно снижая скорость и принимая вправо.
Форд приблизился к месту затяжного поворота трассы и заехал в редкий, смешанный участок лесополосы. Будыгин заглушил двигатель.
Трасса была пуста. «Сеногной» продолжал идти, покрывая снаружи лобовое стекло машины мелкими крапинками капель. Сколов отрешённо смотрел на полуголые, мокрые деревья и неприятно для себя поёжился от этой мрачной сырости.
-Скоро. Скоро. Оч-чень скоро. Голос Будыгина, на распев, прекратил тишину в салоне.
-М-мм-мм-м! Колотя пальцами по рулю, Будыгин продолжал бурчать свой мотивчик.
Тихая трасса приближала до сержантов звук шин быстро едущей машины.
На высокой скорости, в поворот, буквально летел и скрылся белый кроссовер.
-Заводи. Поехали. Спокойным тоном сказал Сколов.
-Успеем. И Будыгин повернул ключ зажигания.
На трассе, где-то гулко, послышался визг тормозов, глухой удар и звон осыпавшегося на асфальт стекла.
Форд неспешно выбрался из «засады» и стал набирать скорость.
На встречу инспекторам попался стоящий на левой обочине искореженный, обгоревший «Фрилендер», усеянными, разорванными фрагментами деталей японского внедорожника вокруг него.
-Смотри-ка, до сих пор не убрали. Удивленно произнес Будыгин.
-Да пока ему стоянку найдут… с грустной усмешкой ответил Сколов.
Между тем машина приближалась к бело-черной массе металла, что менее трёх минут назад были автомобилями.
Будыгин включил проблесковые маяки. Вышел из машины и направился к пахнущим дымом, маслом, бензином и кровью кускам железа. Следом шел Сколов.
Будыгин осмотрел салоны автомобиля, повернув в пол-оборота голову, громко произнес:
-Наглухо!
По лицу Сколова, как острое лезвие, сверкнула зловещая, одобрительная улыбка.
-Слушай! Там люлька детская. Продолжал делиться увиденным Будыгин.
Среди окровавленных, растерзанных катастрофой тел, на изрядно деформированном заднем кресле черной машины, виднелась автолюлька для грудничков.
Сколов направился обратно к патрульному Форду.
-612-й -«Ключам»
-На связи. Прохрипел в динамике голос дежурного.
-67-й километр трассы «Одинцово»-п.г.т. «Светлое». Летальное ДТП, в машине грудной ребенок. Необходима реанимационная бригада и бригада «Центраспаса» с МЧС. Мы на месте. Ждём.
-Принято.
К этому времени трасса стала наполняться автомобилями, аккуратно и тихо проезжающих место трагедии. Кто-то остановился, бегали и матерились мужики с огнетушителями и старательно обрабатывали порошком и пеной вытекшие масло и бензин. Кто-то подходил к машинам, бледнел и отходил прочь.
Будыгин вернулся к Форду достал фуражку и жезл с заднего сидения и стал регулировать движение на трассе, заставляя водителей не задерживаться и аккуратно объезжать место ДТП.
Минут через двадцать, воздух начал рвать приближающийся, несозвучный рев сирен спецтранспорта.
МЧС и сотрудники «Центраспаса» сразу приступили к делу, разворачивая оборудование. Желтый реанимобиль, выл сиреной и метал свет проблесковых маяков, ожидая своей очереди.
Тут же приехало руководство ГИБДД и следственно-оперативная группа районного УВД.
В числе прочих появился и Хисаметдинов. Стоял у обочины, рядом с Фордом своих подопечных. Закурил. Выпустив дым из ноздрей в сторону того, что когда-то было транспортом он глазами отыскал дежурного следователя – старшего лейтенанта Угрюмова. Тот ждал, когда закончат МЧС со спасателями и скорой.
Рычал спец инструмент, работала гидравлика мощных пневмоножниц, что выгрызали стойки крыши черного автомобиля, ребята рвались внутрь, к детской люльке.
Хисаметдинов подошёл к худому и субтильному Угрюмову.
-Ребенка оставьте, спокойным и молящим тоном произнес Угрюмов и также посмотрел на Хисаметдинова.
-На что ей сиротой быть, старлей. Хисаметдинов уставился холодными, колючими глазами на Угрюмова, затем приподнял фуражку и потер два ровных бугорка на своей заметно облысевшей голове. Бросил окурок и повернулся в сторону патрульного Форда.
Экипаж на участке трассы «Одинцово»-п.г.т. «Светлое» продолжил свою работу...