Чёрный дом⁠⁠

В Городе На Изумрудной Реке очень много кошек. Они свободно ходят по любым улицам, без билетов катаются на трамваях, гуляют по набережным и паркам. Среди городских котов есть как домашние любимцы, так и вольные уличные бродяги, и трудно сказать, кого из них больше.

Хорошим тоном считается у жителей Города выставлять у порога своего дома миску-другую с угощением для уличных котов. Они ценят и уважают своих четвероногих соседей, а домашних котов с людьми связывают не узы хозяина и питомца, но самой настоящей дружбы.

Вы спросите, отчего же горожане так трепетно относятся к ним?

Всё началось очень, очень давно…

…Он брёл вдоль берега Реки, не переставая удивляться чудесам этого края.

Ферод был путешественником и учёным. Он странствовал всю свою сознательную жизнь, открыл десяток новых земель, ранее не занесённых ни на одну карту. Он побывал в заснеженных горах Бетита, избороздил вдоль и поперёк все Пять Морей Закатного Края. Именно он первым повстречался с жителями города Хай-Наша, беседовал с их мудрецами, в медитациях познающими тайны мироздания.

Ферод был жаден до всего нового, и потому, когда услышал, что где-то на Востоке из людских грёз были рождены ещё ни кем не изведанные земли, не раздумывая ни мгновения, собрал дорожные пожитки и отправился в путь. Это было опасное предприятие, потому что материя сновидений лишь только начала формироваться, была непостоянна, и кто знает, что могло произойти с незадачливым путешественником, ступившим в её границы.

Лишь только ступив в границы новорожденных земель, он наблюдал за тем, как прямо на глазах то тут, то там возникали новые чудеса. Он мог уснуть у костра посреди степи, а проснуться окружённый буйной растительностью, не виданной доселе. Тропа буквально ложилась ему под ноги, словно безымянный край сам вёл его куда-то. Вопрос лишь в том куда?

За весь свой путь Ферод не встретил ни одного живого существа. Даже привычные для грёз туманные мотыльки, так часто стаями летающие там, где сновидения обретают осязаемую форму, ни разу не попались ему на глаза. Он был удивлён, но продолжал идти вперёд, делая записи обо всём, что видел.

Так он и шёл, проводя дни и ночи под открытым небом, пока однажды не проснулся посреди Города.

Вернее будет сказать, что тогда это был ещё не Город, лишь десяток небольших домов, стоявших на берегу реки. Дома были причудливыми – Ферод отметил, что такой архитектуры он прежде не встречал. У одних стены и крыши словно шли волнами, другие были похожи на раздутые пузыри с круглыми выпуклыми окнами, а третьи изгибались, нависая над входом.

Ферод бродил между этими домами, заглядывал в окна, но не решался войти внутрь из-за опасения так и остаться внутри формирующейся материи. Два дня он зарисовывал всё, что видел, а проснувшись на третий, понял, что что-то изменилось. Что-то пугающее появилось рядом с ним.

Этот дом выделялся среди остальных. Промеж их новорожденной новизны он выглядел ветхим, истрёпанным беспощадными песками времени. Он был тёмен, словно построен из лоскутов тьмы. От фундамента дома, там, где он вгрызался в землю, на которой стоял, во все стороны расходились тонкие, чёрные жилы. Временами казалось, что они пульсировали, как будто бы вытягивая что-то из окружающего пространства.

Чёрный Дом, как окрестил его Ферод, стоял на отшибе, в стороне от остальных. И сам путешественник не подходил к нему, изучал издалека, боясь того, что скрывалось за чёрными окнами.

На шестое утро, которое Ферод встречал в Городе, он заметил, что Чёрный Дом словно стал больше. Чёрные жилы протянулись ещё дальше, частью уже угрожающе близко к остальным строениям. Путешественник смотрел на это, и понял, что за все время с того дня как появилось это зловещее здание, в округе не появилось ни чего нового. Сны, стекавшиеся сюда, не дали ростков новым чудесам, словно скованные тем ужасом, что распространял вокруг себя Чёрный Дом.

Временами Ферод слышал, как скрипят двери и ставни других домов, как завывает ветер, гулявший между ними, и всё это напоминало ему мольбы о помощи. Но чем мог помочь он, простой странник и ученый? Он не был чародеем, не знал волшебных заклинаний, не мог зажигать и тушить звёзды по своему желанию. Единственное, что он мог – это быть свидетелем той истории, что разворачивалась в этом месте, и рассказать обо всём, что видел прочим людям.

На седьмой день Чёрный Дом уже возвышался над всем Городом. Тень от него накрывала всё вокруг, отпугивая солнечные лучи. Чёрные жилы уже обвивали остальные дома от фундамента до коньков крыш. Ферод понял, что оставаться здесь дольше было опасным, и новый, только-только начавший зарождаться край, был обречён. Он собрал свои немногочисленные вещи и отправился прочь от гибнущего Города, который успел полюбить, и незавидная участь которого разрывала его сердце.

Ферод шёл весь день, не останавливаясь и не обращая внимания на мир вокруг себя – все его мысли занимал только гибнущий Город. К вечеру он, наконец, свернул с тропы, чтобы найти место для ночлега. Но, минуя заросли кустов, он увидел то, что лишило его дара речи, и от чего его бросило в холодный пот.

Перед ним стоял Чёрный Дом. Он стал ещё выше, прочие дома словно сбились вместе, пытаясь отодвинуться от него прочь, но чёрные жилы крепко их держали.

Придя в себя, Ферод развернулся и побежал прочь. Он был уверен, что шёл в другую сторону, удаляясь от Города! Лишь только чья-то злая воля могла сбить его с пути. Воля Чёрного Дома.

Он бежал так быстро, как мог, продирался сквозь кусты, которые вдруг стали больше и плотнее. И когда, наконец, вырвался на свободу, он снова увидел перед собой Город и Чёрный Дом, почти поглотивший его.

Ему хотелось плакать. Возможно, первый раз в жизни Ферод был готов показать слёзы. Он не мог поверить, что всё закончится вот так, и его судьба будет оборвана кошмарным колдовством. Сквозь бешеное биение собственного сердца он слышал стук чёрных ставень, напоминавший злорадный смех. Ферод понял, что стал пленником этого кошмара Он опустил голову и обречённо побрёл на встречу с неизбежным.

Неожиданно рядом с собой он почувствовал чьё-то присутствие. Ферод остановился, огляделся, но как будто бы никого не было вокруг. Разве что кто-то скрывался в тенях? И действительно, в темноте ночи он различил чьё-то быстрое, грациозное движение.

Вдруг в его голове возникли образы, порождённые не его сознанием. Чужие мысли нарушили ход его собственных, и Ферод различил среди них настойчивую просьбу остановиться и не мешать.

Из-за спины путешественника вышла кошка. Потом ещё одна. Коты самых разных расцветок, с горящими в ночи глазами, сходились со всех сторон. Они проходили мимо Ферода, и некоторые из них, походя, тёрлись об его ноги пушистыми боками, отчего ему становилось на удивление спокойно.

Кошки собирались вокруг Чёрного Дома. Чем больше становилось их, тем явственнее слышался скрип ржавых дверных петель, стук разбитых ставней, шум падающей черепицы. Сначала эти звуки были угрожающими, затем стали всё больше и больше напоминать жалобные стоны.

Кошек было неисчислимо много. Они стали ходить вокруг Дома, двигаясь единым потоком посолонь. Они мурчали, мяукали, шипели – какофония их голосов сливалась в единую песню, непривычную для человеческого уха. С каждым кругом, который они совершали, Чёрный Дом сжимался, скукоживался. Он втягивал в себя свои чёрные жилы, становился всё меньше и меньше, пока, наконец, от него не осталось и следа. Лишь в этот миг кошки остановили свой колдовской хоровод.

Всё это время Ферод смотрел на происходящее, как мог записывал и зарисовывал в тетрадь всё, что видел. Он понимал, что стал свидетелем того, о чём раньше никто и не подозревал.

Вдруг из кошачьей толпы к нему вышел один, самый большой кот. Огненно рыжий хищник смотрел прямо на него своими жёлтыми глазами, горевшими в ночи подобно пламени. И снова в мысли Ферода вторглись образы чужого сознания, и он понял, что это кот, не иначе вожак всей стаи, общается с ним. Путешественник попытался полностью открыться этому незнакомому способу разговора, чтобы лучше понять своего собеседника.

И он понял.

Ферод узнал, что коты пришли сюда так же, как и он, лишь только узнав о новом крае, о снах, что строили его. Они услышали зов ещё юной земли, и не могли не ответить на него. Но придя, увидели, что светлые грёзы были подавлены и порабощены кошмарами и страхами, что начали пить силу добрых снов и крепнуть. Как они попали сюда, чьи недобрые помыслы породили их было неизвестно. Но кто бы ни был виновен в этом, молодой Город погибал и просил их о помощи. Ферод узнал, что стоило пройти лишь ещё одному дню, и вся эта земля была бы отравлена, и на бесконечно долгое время здесь утвердилось бы царство Ночного Ужаса.

Но коты, извечные странники между Мирами и Сновидениями, прогнали кошмары и очистили эту землю. И юный Город снова будет расти и крепнуть, а земля продолжит наполняться чудесами. Коты же собирались остаться здесь жить, хранить этот край. И они просили Ферода разнести весть о нём и призвать сюда новых жителей, потому что Городу нужны горожане, те, кто будут наполнять его жизнью, те, кто будут видеть сны под его покровом.

И Ферод ушёл, но вскоре вернулся с другими людьми, с теми, кто был готов заселить этот край и этот Город, названный ими Городом На Изумрудной Реке…

…С тех пор прошла не одна сотня лет.

Город вырос, расширился и теперь почти невозможно даже представить, что когда-то это был всего лишь десяток причудливых домов, которые едва не сгинули в тени ночных кошмаров. А кошки всё так же живут здесь, любимы и уважаемы всеми. И всё также хранят его покой и грёзы его жителей…