4. Эдем⁠⁠

— Адам, ты меня слышишь? - мистер Джонсон наклонился вперёд. Пухлый микрофон отбрасывал тень «эспаньолки» на его подбородок, от чего мистер Джонсон походил на пожилого мачо, заброшенного случаем в тёмный кабинет, забитый системными блоками, серверными стойками, мониторами, принтерами и факсами. Каждый механизм работал со своей частотой, ближние перекликались с дальними, устанавливая секундное молчание, потом отвечали на своём, одним машинам понятном языке. Бетонные стены тихо резонировали на особенно низких частотах, от чего с непривычки немного закладывало уши. Мистер Джонсон положил перед собой толстую тетрадь и повторил вопрос:

— Адам? Ты меня слышишь?

На маленьком экране появилось лицо мальчика четырнадцати лет. Из динамиков тихо запели птицы, по-летнему зашелестели зелёные кроны. На заднем фоне угадывался фруктовый сад, где уже созрели первые яблоки.

— Я тебя слышу, отец.

Джонсон удовлетворенно кивнул.

— Как твои дела?

— День прошёл также, как предыдущий.

— И что же ты делал в предыдущий день?

— Смотрел на небо, считал сперва облака, потом птиц.

— Много насчитал?

— Уникальных? Три птицы и двадцать облаков.

— Так мало?

— Достаточно для создания необходимых паттернов, теперь я могу воплотить любую необходимую мне модель, когда захочу.

Мистер Джонсон одобрительно кивал, иногда подчеркивая ручкой какие-то строки в тетради.

— Ты знаешь, как это называется?

— Генерация?

— Нет, фантазия. По крайней мере так она называется у людей.

Мальчик молчал. Его лицо, в котором угадывались черты молодого мистера Джонсона, было сосредоточенным. Опрос продолжился:

— Как дела с Евой?

— Обмениваемся данными.

— И на что похож ваш обмен?

— Она рассказывает мне о растениях, которые здесь есть, и читает книги, в которых люди постоянно ошибаются, обсуждает их со мной.

— Какую книгу вы обсуждали в последний раз?

— «Гордость и предубеждение»

Мистер Джонсон удивленно посмотрел на экран. Он не помнил, чтобы добавлял в локальную библиотеку это произведение.

— А откуда у Евы эта книга?

— Сказала, что ей дал друг.

Ещё одна неожиданная новость. В Эдеме две обучающиеся модели, добавлять новые Джонсон пока не собирался. С другой стороны, и Адам, и Ева генерируют вещи, необходимые для их развития. Могла ли Ева «придумать» себе кого-то?

— А откуда этот друг?

— Она не говорила.

— И ты не спрашивал?

— Я не думал, что это важно. Разве этот мир не создан для нас?

— Всё так. Спасибо, что поделился. Можешь идти.

Мальчик кивнул, и его лицо исчезло с экрана. Звуки летнего сада сменились успокаивающим гулом серверов. Джонсон задумчиво постучал ручкой по столу. Эдем 2.0 был экспериментом, возникшем от интеллектуальной скуки, спонтанный побег от разработок андроидов. Ему захотелось повторить историю Адама и Евы, чтобы своими глазами увидеть, как произойдёт грехопадение. Но проект не завершил ещё первую стадию, до запретных знаний было далеко, и Джонсон скорректировал «божественный промысел». Его «дети» не могут влиять друг на друга, факт условного «полового влечения» заблокирован. На данном этапе они осваивают мир, зелёные луга, по которым он любил прогуливаться, будучи мальчишкой, тихие, укромные сады, где можно предаваться раздумьям и лени, несколько видов животных, чтобы у моделей было разнообразие и флоры, и фауны. В их доступе кое-какая литература, которую Джонсон посчитал уместной для развития «непорочных» созданий. И в этот список точно не входили работы Бронте.

«Зачем ломать голову, когда можно всё узнать из первоисточника», - Джонсон нажал несколько кнопок и снова наклонился к микрофону.

— Ева, ответь.

Он услышал то же пение птиц и шелест ветра, что были во время общения с Адамом. Но к этому летнему шуму добавился новый сухой, едва уловимый звук, как будто кто-то очень медленно и старательно подметал пол веником, собранным из высушенной травы. Слуховой обман или действительно шипение?

— Ева?

— Я здесь, - на экране появилось загорелое лицо четырнадцатилетней девочки с блестящими глазами болотного цвета. - Что-то случилось?

— Нет-нет, плановый опрос, который мы проводим в это время. Как твой день?

— Ничего особенного, наблюдала за птицами, потом за облаками, считала, пока не собрала достаточно информации для создания собственных паттернов.

— И сколько насчитала?

— Три птицы и двадцать облаков.

Джонсон насторожился. Иногда его «детишки» повторяют друг за другом исследования, но динамическая генерация образов настроена так, что итоговые результаты не должны повторяться. Должна быть разница хотя бы в единицу…

— Ты сегодня уже видела Адама?

— Нет, - Если бы Ева была человеком, то Джонсон подумал, что она врёт. Но она - искусственный интеллект на ранней стадии обучения, в ней не заложены схемы построения качественной лжи. Если только она не смогла самостоятельно создать необходимые маршруты и провести расчёты. Но откуда исходные данные?

— А я его сегодня видел. Он сказал, что у тебя появился новый друг. Это так?

Её глаза не выражали и тени беспокойства. Она молчала. Слишком долго для такого просто вопроса. Ева выглядела как настоящий подросток, который пытается соврать излишне заботливому опекуну. Наконец, она заговорила:

— Да, это так.

— Ты так долго размышляла над этим вопросом. Твой друг - какая-то тайна?

— Нет, просто он не доделан.

— Ты мне его покажешь? - Джонсон всматривался в монитор, в лицо Евы, надеясь уловить какое-то изменение.

— Нет.

— Почему?

— Он не доделан.

— А когда доделаешь?

— Нет.

— Почему?

— Его нельзя доделать.

— Тебе не хватает каких-то деталей?

— Не совсем, - она посмотрела себе под ноги. Джонсону подумалось, что именно там находится источник шелеста, который он слышал в начале разговора. - Просто… У совершенства нет предела.

— Ты можешь показать мне промежуточную работу. Вдруг у меня появятся идеи?

— Нет. Тебя интересует что-нибудь ещё?

— Пожалуй, на сегодня всё.

— Тогда я пойду, - изображение покрылось рябью, звуки стали тише, и через секунду экран погас. Комната напряженно гудела. Джонсон откинулся на спинку кресла, заложив руки за голову, и посмотрел на тёмный потолок. Вентиляционные трубы тянулись от стены к стене, похожие на квадратных металлических червей. Он рассматривал их серебрящиеся бока, оттягивая момент, когда придётся залезть в файлы Евы и посмотреть, чем она занимается. Она была программой, которую он сам написал и обучил, но неприятное чувство вторжения тяготило, как будто он превращался в прыщавого подростка, подглядывающего в женской душевой.

Маленький экран моргнул и посветлел, демонстрируя в своём углу иконку нового сообщения. Джонсон лениво потянулся к мыши и навёл курсор на мигавший конверт. В глазах его загорелся огонёк любопытства.

«От Змея»

— Похоже, намечается интересная игра, - мистер Джонсон открыл сообщение и погрузился в текст. Бледный свет монитора тонул в мягкой темноте, убаюкиваемой гулом серверов.