Ответ на пост «"Страшный враг свободы: бедность"»1
Удивительно, что все комментарии к посту о Флавио да Силва только о том, зачем люди в фавелах плодятся, если они нищие, и никто не поинтересовался дальнейшей судьбой мальчика. Смог ли он выбраться из нищеты? Помог ли ему американский журналист Гордон Паркс или просто нащёлкал фоток, выпустил статью и забыл эту историю? Мне очень хотелось, чтобы это оказалась история с хеппи эндом. Дальше идёт компиляция и перевод нескольких статей с сайта Фонда Гордона Паркса и нескольких американских газет. И дополнительные фотографии, которые ТС не включил в свой пост.
В 1961 году журнал Life отправил Гордона Паркса в Бразилию для съёмок репортажа о бедности в Латинской Америке, сосредоточившись на фавелах – печально известных трущобах на склонах холмов Рио-де-Жанейро. В то время в них проживало более 700 000 человек. В одной из фавел, под названием Катакумба, или Катакомбы, смерть, казалось, подступала со всех сторон. Место было раздираемо недоеданием и болезнями; открытые канализации тянулись между жалкими хижинами. Несмотря на то, что Паркс был знаком с бедностью (он сам вылез из нищеты), он был шокирован теми условиями: «Очаги нищеты в нью-йоркском Гарлеме, на южной стороне Чикаго, в печально известном Эль-Фунгито в Пуэрто-Рико казались бледными по сравнению с ними. Ничто из этого не подготовило меня к… фавеле Катакумба» (Voices in the Mirror, 1990).
Флавио да Силва
Первоначально Парксу было поручено сфотографировать серию неимущих отцов в фавелах — людей, которые, по мнению его редакторов, лучше всего олицетворяли бы нищету этого места. Поднимаясь на холмы к трущобам, расположенным за гламурным побережьем Рио, известным туристам, Паркс и Хосе Галло, его контактное лицо в Life, остановились отдохнуть под джакарандой (красивейшее тропическое дерево). Там они заметили изможденного, истощенного мальчика, несущего на голове канистру воды. Он на мгновение остановился, согнувшись от сильного кашля, а затем, встретившись взглядом с Парксом, широко и совершенно неожиданно улыбнулся. Для Паркса этот мальчик, Флавио да Силва, олицетворял жестокость нищеты — и он решил сменить фокус своей истории.
Конечно, ни один из них не мог себе представить, что их первая короткая встреча на тропинке, ведущей вверх по крутому склону Рио, положит начало связи, которая продлится десятилетия, до смерти Паркса в 2006 году. «Я вижу его, Гордона Паркса — он — член семьи», — с любовью говорит да Силва в интервью Лос Анджелес Таймс в 2019 году. Тогда ему было уже 70 лет.
В день их первой встречи Флавио пригласил Паркса и Галло в крошечный дом своей семьи: четыре стены из разных старых кусков дерева (утильсырья, короче) под ржавой жестяной крышей, где ежедневная борьба за жизнь прерывалась любовью, юмором и жестокостью. Старший из восьми детей, Флавио представил остальных членов своей семьи: отца Хосе (торговца керосином), мать Наир (беременную очередным ребенком), сестер Лусию, Альбию, Изабель и Марию, а также братьев Марио, Баптисту и малыша Закариаса. Семья Флавио жила на 25 долларов в месяц (в наши дни это аналог чуть больше 200 долларов).
Паркс провел несколько недель, документируя жизнь Флавио и его семьи, запечатлевая тяготы их жизни, ежедневную боль, которую они терпели, и моменты смеха и нежности, которые они разделяли. В процессе он узнал, что Флавио страдает от тяжелой формы бронхиальной астмы и, по прогнозам, проживет не больше года.
После трогательного прощания Паркс вернулся в Нью-Йорк и представил свою историю редакторам журнала Life. Он ожидал, что статья будет достойна обложки журнала, но когда появился предварительный макет статьи, он был шокирован тем, что в ней была всего одна фотография Флавио. Паркс тут же напечатал заявление об увольнении. К счастью для Паркса и Флавио, редакторы передумали, и статья — «Страшный враг свободы: бедность» — была опубликована на десяти страницах 16 июня 1961 года.
Статья вызвала огромный отклик у читателей Life, заслужив восторженные отзывы в адрес Паркса и побудив общественность собрать достаточно средств для переезда семьи да Силва из фавелы. В течение месяца было собрано свыше 25000 долларов, что позволило Парксу вернуться в Бразилию, переселить семью да Силва и помочь Флавио получить столь необходимую медицинскую помощь. После бурной встречи в Рио был непростой отъезд в США -Паркс сам отвез Флавио в Детский научно-исследовательский институт астмы и больницу в Денвере для лечения его изнурительного заболевания.
Этот проникновенный фотоочерк, опубликованный в журнале Life в июне 1961 года под названием «Бедность: страшный враг свободы», рассказывающий о семье да Силва, живущей в фавеле на склоне холма недалеко от богатого анклава Рио-де-Жанейро, имел длинное продолжение. В Бразилии история вызвала споры; новостной журнал O Cruzeiro отомстил Life, отправив фотографа Анри Балло документировать нищету в Нью-Йорке. Не испугавшись, Life начал многолетнюю «спасательную» кампанию, которая включала в себя переезд Флавио в больницу Денвера, переезд семьи в новый дом и распределение собранных средств для поддержки фавелы. История, как и отношения Паркса с Флавио, продолжали развиваться на протяжении многих лет. Спустя много лет в 1978 году Паркс даже выпустил книгу, посвященную истории Флавио и цепочке необычных событий, связанных с мальчиком. В этой книге, конечно, подробности этой необычайной истории представлены как захватывающий пример исключительности США начала 1960-х годов и демонстрирующий мощь и культурную силу «Великого американского журнала».
В наши дни Да Силва — стройный пожилой мужчина с густыми волосами, на которых видны лишь лёгкие следы седины. Сидя в 2019 на залитой солнцем террасе музея Гетти (там проходила очередная выставка фотографий Паркса), да Силва говорит, что в момент публикации истории Паркса он мало что понимал. «Я просто слышу это и вижу картинки», — говорит он. «Но я не знаю, насколько серьёзна ситуация». Его родители тогда едва сводили концы с концами на 25 долларов в месяц (около 215 долларов по сегодняшним меркам). Журналы не были частью его повседневной жизни. Но появление в журнале Life изменило его жизнь радикально и навсегда.
После публикации статьи Life получил более 25 000 долларов пожертвований от читателей, желающих помочь (что эквивалентно более чем 223 000 долларов в 2019 году). На эти средства сотрудники журнала купили дом для семьи да Силва — скромное бетонное бунгало в рабочем районе, которое представляло собой значительное улучшение по сравнению с их хижиной в фавеле. Журнал также организовал перевозку молодого Флавио в США для бесплатного двухлетнего лечения в клинике Денвера. Через месяц после публикации статьи Паркс вылетел в Бразилию, чтобы встретиться с семьёй и получить разрешение на переезд да Силвы в США.
И с этого момента всё закрутилось. В течение одного дня да Силва переехали в новый дом, а Флавио и Паркс сели на рейс, направлявшийся в Денвер, в центр лечения астмы. Плачущий да Силва, вцепился в Паркса, пока они шли по аэропорту. В Денвере Флавио получил медицинскую помощь. Помимо астмы, он страдал от истощения и инфекции. Но на первых порах ему было очень тяжело. Он оказался в месте, где говорили на чужом языке, и он не понимал местной культуры. «Я скучаю по семье», — вспоминает он свои чувства в первые недели там. «Иногда я плакал в одиночестве».
Но если отъезд из Бразилии был трудным, то возвращение оказалось ещё труднее. За два года да Силва освоился в США. Местная принимающая семья, Хосе и Кэти Гонсалвес, почти усыновила его. Он играл в бейсбол с друзьями, влюбился в девушку по имени Дебора и научился говорить по-английски (на удивление хорошо). На снимке, сделанном семьёй Гонсалвес, выставленном в музее Гетти, да Силва изображён в элегантном костюме, небрежно позирующим, закинув ногу на крыло автомобиля. Он выглядит счастливым и здоровым. Про возвращение в Бразилию, он говорит: «Я не чувствовал себя таким уж счастливым». Его возвращение означало столкновение с нищетой, в которой по-прежнему жила его семья, а также с ограниченными образовательными и экономическими возможностями. С тех пор профессиональная жизнь да Силвы состояла из множества низкооплачиваемых работ: работа в ресторане, уборка, строительство, работа охранником и подпольные подработки, которые являются неотъемлемой частью неформальной экономики Латинской Америки.
То, что да Силва стал звездой сериала Паркса изменило его жизнь. Это открыло ему дверь в другой мир, дало возможность даже войти в этот мир и какое-то время там постоять, но потом судьба безжалостно хлопнула дверью прямо перед его носом, вернув его обратно на родину, в его прежнюю жизнь.
История да Силвы была использована в политических целях. Во-первых, журналом Life, чей репортаж о бедности в Латинской Америке был продиктован не исследованием неравенства, а опасениями времен холодной войны, что неудовлетворительные условия жизни могут породить коммунистов. (На обложке репортажа о Бразилии было написано: «Шокирующая бедность порождает красных».) И бразильские СМИ отреагировали на эту статью. Многие журналисты списали репортаж Life и последовавшие за ним статьи, включая статью Life о лечении да Силвы в Денвере, на американский патернализм и империализм. Журнал Life, как писал журналист бразильской ежедневной газеты O Dia, создал «ложное представление» о социально-экономических проблемах страны. «Ввиду этой проблемы, которая подразумевает очевидные скрытые намерения, наша позиция может быть только протестной».
O Cruzeiro обвинил Паркса в постановке своих фотографий. В свою очередь, журнал Time (который, как и Life, принадлежал Time Inc.) обвинил O Cruzeiro в художественном оформлении своих нью-йоркских снимков. Примечательно, что во всех этих медийных перепалках никому и в голову не пришло дать да Силве камеру и попросить его задокументировать собственную реальность. Возможно, эту правду было бы слишком сложно отрицать.
В течение десятилетий после публикации его первой статьи, вплоть до смерти Паркса в 2006, Паркс и да Силва поддерживали оживленную переписку. Фотограф приезжал в Бразилию в 1970-х и 1990-х годах. В 1978 году он опубликовал «Флавио» — свои мемуары об этой истории. Реклама В книге Паркс выражает сомнения относительно своей роли в жизни да Силвы: «Как фотожурналист, я порой делал истории, которые серьезно меняли человеческие жизни. Оглядываясь назад, я иногда задумываюсь, не было ли мудрее оставить эти жизни нетронутыми». Но фотографии Паркса обладают притягательной силой, эта история не затихает и журналисты регулярно обращаются к да Силве за воспоминаниями о событиях.
На вопрос о том, что он думает о постоянном возвращении к этому моменту своей жизни, Да Силва отмахивается от вопроса. «Это Божий выбор», — говорит он. «Он создал тебя таким, какой ты есть. Я такой, каким Он хочет меня видеть».
Флавио да Силва, 70 лет, 2019.
Отрывок из «Интервью с Флавио да Силвой» (10–12 декабря 2016 г.), Гордон Паркс: История Флавио.
Интервьюер: Помните, как вы впервые увидели Гордона в Катакумбе? В своей книге он написал, что вы широко улыбнулись ему.
Флавио: Ну, если вы видите кого-то другого, какова ваша реакция? Столько всего изменилось. Трудно представить. Вы смеётесь или становитесь серьёзным. И, кажется, в тот день я обратил на это внимание. Вот и всё.
Интервьюер: Гордон сказал, что, по его мнению, вы отличаетесь от других. Что в вашем оптимизме есть что-то особенное. Он сказал, что, несмотря на болезнь и ужасные условия, вы были удивительно живым, энергичным и счастливым.
Флавио: Если он так говорит, я поверю. Я помню, что был очень болен, меня переполняла боль, и, кажется, я что-то делал, куда-то шёл. Может быть, нес воду. Не помню.
Интервьюер: Флавио, можно попросить вас взглянуть на эти фотографии? Это фотографии Гордона, где вы во время приступа астмы. Вы помните, каково это было, когда у вас случался приступ?
Флавио: Как это описать? Это ужасно, это что-то, чего вы не можете потрогать, что не можете найти, и что вам нужно. Ваше дыхание.
Интервьюер: Вы чувствовали, что можете умереть от этого? Было ли это страшно для вас?
Флавио: Я никогда не боялся, потому что не знал, чего бояться.
Интервьюер: Когда вы познакомились с Гордоном, он рассказывал вам о том, как сам рос в бедности? Он рассказывал о своей истории?
Флавио: Нет, тогда не рассказал. Позже, когда он приехал сюда позже, он мне рассказал.
Интервьюер: Когда он вернулся, чтобы написать книгу о вас? В 1976 году?
Флавио: Да, когда он вернулся.
Интервьюер: Помните, что вы подумали, когда впервые увидели книгу?
Флавио: Да. Я читал её, но потом бросил. Читал, потом бросил.
Интервьюер: Почему вы бросили?
Флавио: Чувства. Это так больно. Потому что столько ситуаций проходит, и... как бы это сказать? Столько ситуаций, где-то не очень радостно, а где-то очень радостно. Я расскажу вам просто. Она меня тронула, и я просто не смог дочитать книгу до конца.
Интервьюер: Что вы думаете о Гордоне теперь, когда его больше нет?
Флавио: Я скучаю по нему. Да. По правде говоря, если потеряешь родителя, ты… ты не забудешь этого. Но ты знаешь, что эта ситуация пройдёт, принесёт тебе покой, и ты… начнёшь плакать.
Интервьюер: Плакать?
Флавио: Слёзы, плачу каждый день, каждую ночь. И в один прекрасный момент ты перестаёшь плакать.
Гордон Паркс: «Я люто ненавижу бедность, потому что в молодости я был так отчаянно беден. Но моё прошлое — это вряд ли главная причина. Мне хочется верить, что это моя потребность признать право каждого человека на более-менее достойную жизнь».
