Вежливый человек (2/2)
- О! Приветствую низший сородич, - с нескрываемым удивлением сказал незваный гость и отступил на несколько шагов от меня. Впервые в его голосе прозвучали явные эмоции. - Кажется, молодой человек действительно не лгал. Простите за вторжение на вашу территорию, я бы никогда не позволил себе подобной бесцеремонности. Похоже, наши клерки допустили очередную ошибку, в результате которой мясо, пребывающее в этой квартире, было допущено к участию в лотерее.
- С вашей стороны было крайне грубо, усомниться в моей правдивости. Но я готов простить вас, если вы немедленно удалитесь.
- А с чего вы взяли, что я собираюсь уходить? – Я думаю, младший сородич не станет возражать, если я всё же исполню цель своего визита, - сказал он, глядя на моего «сожителя». А тот, вместо ответа, начал неспешно двигаться в сторону шкафа.
- Стой! Выслушай меня и подумай! – со всей силы закричал я. Ты же не знаешь, когда следующий раз сюда кто-то решит заселиться. Глупо ждать очереди желающих снять квартиру, в которой постоянно пропадают люди. Так можно проходить голодным ещё пару лет. И всё из-за того, что этот мерзавец нагло заявился сюда и отнял у тебя еду.
Кажется, мои слова принесли определённый эффект, так как он остановился и стал внимательно слушать.
- Ваши провокации тщётны. Согласно кодексу, наша каста имеет приоритетное право на пищу перед низшими сородичами.
- Ты слышал, как он назвал тебя и твоих соплеменников? «Низшие сородичи», разве такое обращение можно стерпеть? Он же просто шовинистская мразь, которая возвышает свою касту над твоим народом. Уже сейчас, они обеспечили себе право отнимать у вас еду, когда им вздумается. А дальше они захотят забрать у вас охотничьи угодья! И вы будете смиренно терпеть их произвол? - я продолжил свою пафосную тираду, игнорируя вежливого человека.
- Что вы вообще несёте?
- А ты заткнись! Я не желаю выслушивать угнетателя. Вы думаете, что ваши привилегии являются чем-то естественным и даны вам по праву рождения. Но смею вас заверить, что это не так. Те, кого вы называете низшими, имеют равные с вами права на одни и те же блага. Даже если вы вели многовековое угнетение и создали специальный кодекс, порабощающий их народ, вам никогда не убить правду, живущую в сердце каждого из них.
- Вы случайно не больны душевно? Наш уклад таков уже много веков: низшие сородичи служат нам, а мы одариваем их своей мудростью и покровительством.
- Красивые слова не помогут вам оправдать угнетение целого народа с его самобытной культурой и традициями! Более того я уверен, что они сами заслуживают должного почитания и поклонения.
После этих слов я встал на колено перед обитателем шкафа и начал произносить речь торжественным тоном:
- Мой господин, пока вы милостиво позволяли мне находиться в вашей обители, я смиренно снабжал вас пищей. Возможно, она была не достойна вашей персоны, но я обещаю, что это изменится, если вы позволите служить вам дальше. Я буду регулярно приводить к вам мужчин, женщин, детей, старушек или даже рыжих невинных девушек, если подобное блюдо вам по вкусу. А когда моё служение надоест вам, я сам покорно отправлюсь к вашему столу. Умоляю, примите мою клятву вечной верности и не дайте погибнуть от лап этого мерзавца.
На следующие несколько минут воцарилось полное молчание, так как все присутствующие были глубоко шокированы моей речью. Говоря другими словами, все глубоко охренели от телеги, которую я задвинул, и в первую очередь сам я.
- Мой слуга! Моя еда! – прервал тишину мой новоиспечённый господин, заслоняя меня от вежливого человека.
- В таком случае я предпочту удалиться и не мешать вашей идиллии. Порадуйте себя чем-то, пока у вас есть время. Позвоните родным и близким, расскажите им, насколько они дороги вам. Завершите все важные дела и просто сделайте те вещи, которые откладывали в долгий ящик. Всего хорошего, ответил тот. – А с вами будет проведена отдельная разъяснительная беседа, - добавил он, обращаясь уже к существу из шкафа.
- Подождите, пожалуйста. Мой великий и величественный господин интересуется, разве ваши слова не свидетельствуют о том, что его слуга вскоре будет убит, а ему будет нанесён существенный физический урон?
- Нет. Я не говорил ничего подобного. Всего хорошего! – ответил вежливый человек, двигаясь в сторону коридора.
- Владыка, не позволяйте сладким речам этого сатрапа затуманить ваш ясный ум, его род не знает ничего кроме коварства и бесчестья. Он явно намекает, что вскоре вернётся с подкреплением. Они уничтожат вашего верного слугу и нанесут огромное оскорбление вашему достоинству. Разве вы можете позволить им безнаказанно портить своё имущество и дальше продолжать унижать непревзойденную культуру своего народа?
Вежливый человек застыл на месте, глядя в нашу сторону. А я продолжал самозабвенно нести пафосную чушь:
- Сейчас вы не просто отдельная личность, а воплощение духа вашего рода, его самобытности, характера и многовековой жажды свободы. Дав отпор угнетателю сегодня, вы прославите ваше имя в веках и сподвигнете своих собратьев к борьбе. Сегодня тысячи страждущих найдут утешенье в вашем подвиге, сегодня сотни порабощённых воспрянуть духом, сегодня десятки отчаявшихся бросятся в бой за вами следом. Нет судьбы более славной и благородной, чем войти в историю как первый, кто разорвал нерушимые узы многовекового рабства. Господин, вы готовы написать новую славную главу в истории вашего великого народа?
В ответ существо из шкафа с глухим рёвом бросилось на «эксплуататора» и вбило его в стену.
Пока мои проблемы увлечённо кромсали друг друга, я аккуратно проскользнул на кухню, закрыв за собой дверь на щеколду. Затем налил полную кружку пива и осушил её в два глотка.
Из двух зол нужно выбирать тупейшее. С учётом внушаемости моего сожителя и его склонности вестись на самые примитивные манипуляции, исчезнуть будет совсем несложно. Завтра скажу, что отправляюсь на поиск рыжих девственниц для «господина», а сам тихонечко свалю в Монголию. Звучит как план.
Осталось убедиться в том, что моя неведомая хрень сегодня одержит победу. Отхлебнув тёмного пива прямо из бутылки, я вооружился топориком для рубки мяса и длинным кухонным ножом. А затем направился в зал, чтобы принять участие в эпичной битве вежливого и тупого зла.
Кажется, я подоспел в кульминационный момент, вежливый человек навалился всем телом на жителя шкафа, прижав его к полу, одной рукой он не давал ему выскользнуть, а второй активно копался в его внутренностях. Пользуясь тем, что вежливый повёрнут ко мне спиной, я тихо подкрался и с размаху всадил топорик в темечко. Судя по всему, это нанесло ему исключительно моральный урон, так как в ответ он повернул голову под невозможным для человека углом, а на его лице отразились обида и непониманием. Глядя прямо в эти «щенячьи глазки», я без колебаний воткнул нож в его горло. Удар вышел откровенно слабым, и оружие вошло совсем неглубоко. Но пока внимание незваного гостя было сконцентрировано на мне, его хватка ослабла, и существо из шкафа сумело вырваться. Оно, не мешкая, начало обвиваться, подобно питону, вокруг своего противника, сковывая его движения и не позволяя использовать когти для атаки. Буквально за мгновенье его тело было полностью опутано смертоносными кольцами, не оставляющими шанса вырваться. В ответ он издал полный отчаянья вопль, вцепился зубами в живую петлю, сомкнувшуюся на его шее, и начал хаотично носиться по комнате, молотя противника о стены и круша стоящую на пути мебель. Глядя на это, я решил, что внёс достаточный вклад в победу зла над злом и предпринял тактическое отступление к запасам эликсира храбрости.
Скрывшись от творящегося погрома, я вновь налил полную кружку пива, сделал несколько глотков и начал планировать своё светлое будущее.
Думаю, мне не обязательно ехать в Монголию. В том же Казахстане должны оставаться малозаселённые участки степи, и в этой стране возникнет куда меньше проблем с языковым барьером. Там можно будет выращивать овец, завести себе десяток алабаев для их охраны, одну декоративную коровку для души и научиться ездить на лошади. Нужно ещё не забыть обзавестись ружьём на случай визита непрошеных гостей или волков. Плюс, многие местные женщины весьма привлекательны. Решено. Утром я обойду все банки и микрокредитные организации в этом городе, возьму у них максимально доступные займы, а вечером уже буду лететь в самолёте, готовясь покорять степь. Сомневаюсь, что друзья вежливого станут искать меня там. Правда, свора коллекторов сможет найти и среди этих необъятных просторов, но стая собак и ружьё помогут решить данную проблему.
За сегодняшний день я съёл только пару бутербродов утром, и меня уже изрядно покачивало от выпитого, когда я решил выползти из своего убежища, заметив, что звуки борьбы окончательно стихли. На это раз я прихватил с собой две длинные острые спицы, которые достались мне от одного из прошлых жильцов квартиры. Они всегда ассоциировались у меня скорее с оружием, чем с инструментом для вязания.
Когда я вошел в зал, схватка уже была завершена. Вежливый человек утратил все силы для сопротивления, он сидел на полу, опершись спиной на стену, из его горла вырывались хрипы, и текла чёрная густая жидкость. А обитатель шкафа продолжал плотными кольцами выдавливать из него остатки жизни, ломая последние целые кости. Учитывая его незавидное положение в моих дальнейших действиях было больше милосердия, чем мести. Я подошел к нему и резко вонзил спицу прямо в глазное яблоко, а затем ударил по ней ладонью, надеясь вогнать её прямо в мозг, прекратив тем самым мучения визитёра. Не знаю, чем это было обусловлено, моим хреновым знанием анатомии или его собственными физиологическими особенностями, но вместо того, чтобы упокоиться, он начал издавать нечленораздельное мычание и дергаться в агонии. Его движения стали невероятно резкими и сильными, казалось, он вскоре сможет вырваться из тесных объятий противника. Грязно выругавшись, я схватил его за волосы и вогнал вторую спицу в ушную раковину, а потом, игнорируя боль, молотил по ней кулаком до тех пор, пока она не вошла до самого конца. Только после этого его тело прекратило конвульсии и обмякло, словно безвольная тряпичная кукла. Дальше последовала самая тошнотворная часть этой насыщенной событиями ночи. Победитель, не обременяя себя хорошими манерами, решил незамедлительно приступить к поеданию жертвы. Не отпуская труп, он жадно вырывал из него клочки плоти и издавал утробные звуки, чем-то напоминающие рычание кота, который хвастается пойманной добычей, но боится, что её отберут.
А я, скрывшись от омерзительного зрелища, пил и придавался странным грёзам о новой счастливой жизни, которая начнётся вместе с первыми лучами восходящего солнца. В ней найдётся место давно забытым маленьким радостям, эпичным путешествия, невероятным приключениям и множеству забавных историй, которые я буду вспоминать в старости, сидя возле камина. Наверное, до конца моих дней меня будет тошнить от обращения на «вы», но это лишь незначительная плата за возможность открыть для себя совершенно новые перспективы. Осталось только дождаться рассвета.
Стоп. Зачем мне ждать рассвета? Почему я вообще решил свалить из квартиры только утром? Именно сейчас самый удачный для этого момент: вежливый уже мёртв, а мой владыка занят пожиранием его останков. Почему я веду себя как полный идиот? В зале неведомая хрень есть тело другого монстра, а я расселся на кухне, пью пиво, мечтаю и чувствую себя совершенно комфортно.
Да, мой господин не блещет умом, и одурачить его было совсем не сложно. Но именно от небольшого ума он может решить употребить меня вместо десерта сразу после окончания трапезы и не дожидаться обещанных изысканных блюд, которые я должен, согласно клятве, регулярно преподносить. «Мой слуга. Моя еда», - так он обозначил мой статус. И я действительно собрался ждать, пока он решит, какая роль мне уготовлена?
За многие месяцы, проведённые в этом жилище, я так и не сумел понять, чем мотивированы его поступки и логику, которой он руководствуется. Но сейчас меня это совершенно не беспокоит. Я не испытываю страха или желания сбежать. Даже во время боя я вел себя слишком спокойно.
Так. Ещё раз и по порядку. Рядом со мной монстр. Он ест тело другого неведомого существа. А я чувствую себя в полной безопасности. От него меня отделяет лишь тонкая межкомнатная стена. И мне плевать на это. Вскоре я сам могу стать пищей. Но, это не вызывает никаких тревожных ощущений. Вместо этого по телу разливает приятное тепло и умиротворение. ЧТО СО МНОЙ НЕ ТАК?
После того как в мозгу ярким пламенем вспыхнул этот вопрос, я отвесил себе сильную пощёчину, которая помогла прояснить мысли и осознать, что нужно бежать. Немедленно. Схватив с холодильника шкатулку, в которой хранились всем мои деньги, документы и банковские карточки, я ударом ноги открыл хлипкую кухонную дверь и устремился к спасительному выходу из квартиры настолько быстро, насколько позволяло моё состояние.
Едва я оказался в коридоре, на меня нахлынуло чувство всепоглощающей тревоги, растущее с каждым сделанным шагом. Оно буквально на физическом уровне сковывало движения и давило на плечи стремительно возрастающей тяжестью. Преодолев всего половину пути к распахнутой настежь двери, я уже мог передвигаться только благодаря колоссальным совместным усилиям воли и мышц. А перед глазами постоянно возникал морок тёплой уютной кухни, в который ждали пиво и вкусная еда. Мне жутко захотелось вернуться туда, вновь окунуться в грёзы и ощутить приятное тепло, разливающееся по всему телу. Но накатившая волна отчаянья и первобытного ужаса заставляла непослушное тело двигаться дальше. Спустя пару шагов я выронил шкатулку, а мои руки отказались шевелиться и плотно прижались к туловищу, словно скованные невидимыми прочными путами. Следом за ними окончательно перестали повиноваться ноги - казалось, что теперь они весят не меньше тонны, и нет никакой возможности сдвинуть их с места. Выругавшись, я грохнулся на пол и, не обращая внимания на разбитое лицо, попытался ползти, имитируя способ передвижения червяка. Но выяснилось, что я не имею даже малейшего представления о том, как передвигаются червяки на самом деле.
Лежа в паре жалких сантиметров от порога, я осознал, насколько прост и банален этот поворот сюжета. Мне уже никогда не преодолеть остаток пути. Сейчас моё тело обвито множеством смертоносных колец, столь похожих на те, которые выдавливали жизнь из вежливого человека. Разница лишь в том, что они сковывают мою волю, а не тело. А в голове зазвучал глас моего господина, служению которому я посвящу остаток своей жизни:
«Ты преклонил колено! Ты произнес клятву! Ты мой слуга! Ты моя еда!».