388 отдельный автомобильный батальон был одним из первых, кто в 1941 году начал рейсы по льду Ладожского озера, доставляя в Ленинград по «Дороге жизни» продовольствие и боеприпасы. С момента формирования батальона в нем проходили службу шофёры Петр Михайлин, Григорий Охрименко и начальник штаба Андреев.
После снятия блокады они, вместе с батальоном, по дорогам войны дошли до Берлина. И расписались на Рейхстаге.
Петр Григорьевич Михайлин
Григорий Григорьевич Охрименко
По воспоминаниям Григория Охрименко:
«Этого рейса мы ждали почти четыре года. Наша колонна должна была доставить снаряды к рейхстагу. Каждый из нас понимал: это конец войны. Мы выехали из Бунцлау утром 2 мая 1945 года. Вся автострада, ведущая на Берлин, насколько мог окинуть глаз, была запружена войсками и техникой. Лавина танков, самоходной артиллерии, машин, повозок, пехоты двигалась в три ряда. Мы ехали без остановок, пока не встретили указатель "До Берлина 35 км". Надпись была по-русски. Здесь я остановился, поджидая начальника штаба автобата майора Андреева. Он ехал в хвосте колонны на трофейном легковом автомобиле марки "ганза". По договоренности перед выездом Андреев должен был пересесть ко мне в кабину у 35-го километра. Между цветущими яблонями был просвет, в котором виднелось вспаханное поле.... под ветками на колышке стоял щит: "Осторожно! Заминировано!"... Вдруг в яблоневом просвете увидел легковой автомобиль. Трофейная "ганза"! Она юзом шла по вспаханному полю, выбрасывая из-под колес комья мокрой земли.
- Стой! - закричал я. - Мины!
Но "ганза" майора Андреева была метрах в 200 от автострады. На ней так все грохотало, что мой крик, конечно, не был слышен. К счастью, "ганза" вскоре забуксовала в канаве. Увидев, что майор открыл дверцу, я кинулся назад к кабине и дал очередь в воздух из автомата. Андреев так и замер с одной ногой, спущенной на землю. Шофер Ваня Годоваликов чуть не плакал от досады.
- Как же так получилось? - в сердцах отчитывал его майор Андреев. - Ты же уверял, что не уснешь? Зачем тогда меня уговаривал вздремнуть на заднем сиденье!
Ругать шофера было бесполезно. Трое суток без сна и отдыха мы подвозили боеприпасы под Берлин. Ругался только сгоряча, чтобы облегчить душу. Иван Годоваликов спас ему на Ладоге жизнь, вытащив его из воды на 9-м километре....
Чем ближе к рейхстагу, тем сильнее слышалась стрельба. Сопротивление в городе в основном было сломлено. Но отдельные группы гитлеровцев, засевшие в подвалах и на чердаках, продолжали вести огонь. Улицы загромождали сожжённые машины и танки. Наконец мы выбрались на магистраль, ведущую к рейхстагу. Майор Андреев доложил о прибытии колонны полковнику Дорофееву, командиру танковой части.
- Очень рад, что боеприпасы к рейхстагу привезли ленинградцы. А теперь выгружайтесь и спите до утра!
Какое там спать, когда рейхстаг рядом! Но пробраться к нему нелегко. От нашего автобата туда отправилось трое - майор Андреев, сержант Михайлин и я. Там уже была уйма наших солдат. Кто штыком, кто ножом писал на стенах автографы. На штукатурке ни одного живого места не осталось. Всюду надписи: "Мы из Казани", "Мы из Рязани", "Мы из Сибири" - словом, со всех концов нашей земли. Решили и мы оставить на память надпись от ленинградцев. Михайлин поднял меня на свои крепкие плечи. Высоко и крупно, чтобы сразу бросалось в глаза, я вывел на штукатурке: "Здесь были из Ленинграда майор Андреев, Охрименко, Михайлин. Мы пришли сюда за тем, чтобы Германия к нам не ходила!"
